Все цитаты из книги «Государь»
Духарев еще раз, внимательнее, оглядел собеседника. Здоровый, бычара. И ловкий. Но — не воин. Когда копьем Духареву грозил, держал неправильно. Будто на медведя шел. А что это у него с ногой? Вон как…
— Воевода… — Голос великого князя был еле слышен, зато пальцы впились железной хваткой сомкнулись на предплечье Духарева. — Ты видишь это?
Огорченный Владимир решил более не прятаться и приказал захватить гавань.
Он явно получал от разговора удовольствие.
Илья не испугался. Знал: дедко Рёрех дурного не сделает.
— А ты чего ждал? Кнорра? — Илья изучал местность. Очень внимательно. И не ограбленные возы с брошенными в них мертвецами, а кусты вокруг, кроны деревьев. Прислушивался к птицам, которые, если их пон…
«Мирная» делегация ромеев выглядела помпезно. Роскошные плащи с великолепным шитьем, шелк и бархат, художественно исполненные «знаки государственного достоинства». По мраморной лестнице навстречу дик…
Месть, месть… Да разве это месть — купцов грабить? А до самого Владимира — не добраться. Небось убийца Ярополка и знать не знает, что где-то на окраинах его земель щиплет жалкие кусочки тот самый вое…
Богуслав с женой, загорелые, веселые, явно довольные и жизнью и возвращением, сразу оживили атмосферу в доме.
Нет, не с ним надо говорить. С Владимиром.
— Четыреста восемнадцать, — ответил Трюггвисон. — Считая тех, что сейчас со мной, и не считая собаки! — и ласково почесал волкодава повыше глаза. — Пока — немного, но будет — больше.
— Доказать? — хмыкнул он. — Тебе, что ли? Да…
— А ты, однако, нахальный юнец! Я ж тебя задавлю!
Широка грудь у великого князя. Украшена узорами-оберегами… Не защитят. Не Перунов знак ныне на груди у князя. Не Сварогово колесо-солнце. Сияет золотой дареный ромейский крест с распятым на нем чужим…
— Кто-то слышал, как смеется князь уличский? — чуть потише поинтересовался великий князь.
Только мимо, потому что Илья «нырнул» и мозолистая длань прошла над макушкой.
Спрашивается, зачем дань платить при таком раскладе?
Заправлявший осадой Лев Мелиссин повел себя правильно: не отступил, но взять город больше не пытался. Занял глухую оборону.
— Еще как меняет! — по-волчьи ощерился Владимир. — Поймаю — на части порублю!
Так или иначе, но оба командира бросились наутек почти одновременно.
Весьма интересный вариант «основателей» получается.
— Ну тогда я домой пойду, — сказал Ярош, но, прежде чем уйти вновь спросил: — И всё же не понимаю я, Сновид: как же земля наша чужака позвала и приняла? Как такое быть может? Как такое боги наши: Яри…
— Недурно. Прибрался как следует. Оставил, только чтоб до весны дотянуть да поля засеять. Кормильцев мы с тобой проредили. Теперь смердам не до бунтов. А капища языческие вымел начисто. Вот уж кто за…
— Я за Правдой пришел, — строго произнес Артём. — А ты, здоровяк, хоть и воевода нынче, а слова выбирай. Думай, кому и что болтаешь!
Но задача Рёрехова от того легче не станет. Потому что у каждого бога — своя правда, а малый не Перуну кланяется, а Христу. И даже если примет отрок сердцем основу варяжскую, это еще не значит, что П…
— Побьем — посчитаем, — пообещал Духарев. — Щитом меня прикрывай, мандатор!
В субботу Духарев опять общался с логофетом дрома. На сей раз он даже получил некоторую предварительную информацию о настроении «министра». От «глиста». Щедрые подарки, которыми Духарев поощрял чинов…
Олав был не против поговорить с отшельником. Но не знал, как к этому отнесутся его хирдманы.
А что было бы, если бы победил не Владимир, а Ярополк? Может, убитый брат справился бы с духовным обращением Руси не хуже, а лучше?
— Это твой бог! — резко произнес великий князь. — И он не принял меня! Он вошел вот сюда, — кулак Владимира с силой ударил в зерцало брони. — И отринул. Не принял! — воскликнул князь с гневной обидой…
До Киева яс шел двуоконь. Шесть дней. Вчера — снова метель.
Богуслав и Лохав по-другому мыслят. Не должно богатство праздно лежать. Сдвинуть сани с места да разогнать куда труднее, чем катить по зимнику. Корсунь — торговый город. Морской. И он на побережье — …
— Ты зря на него серчаешь, — спокойно сказал Духарев. — За что? Человек он — верный. Повернее других. Роту принес — и не отступил. А что не тебе, а Ярополку, так это дело не меняет.
— А ведь скопец прав, — заметил Сигурд. — Упустим время — куда больше крови прольем.
Артём улыбнулся супруге, коснулся ее губ и поманил отца за собой.
«Интересно, поверит ли император в мою искренность?» — подумал Духарев.
Жаль, что нельзя защитить гавань. Когда-то и в Херсоне была такая же цепь, как в горле константинопольского Золотого Рога. Теперь единственная защита городской гавани — орудия и стрелки на крепостных…
Воеводу и его сына приветствовали радостно и с почтением.
И битва закончилась. Зажатый превосходящими силами русов патрикий сообразил, что поражение неизбежно, и сдался на милость победителя.
— Я не торгую кровью своих дружинников, — холодно произнес Владимир. — А договор, что был заключен моим отцом, закончился с его смертью.
Почти полвека прошло с тех пор, как Сергей пришел в этот мир. Безродный чужак, никто… А теперь самые славные мужи этой земли — его родичи. Воистину не зря прожиты полвека. И пусть Духарев умирать пок…
Великий князь, естественно, не согласился. Дескать, всё сделано по закону.
Что хорошо — уличи не тронули жратву. Нашлась у них добыча получше.
Это «кое-что» и надоумило его сначала отправить вместо себя Харальда Бычью Ногу.
Теперь ворота можно было закрыть. Можно — но поздно.
Справедливость, в понимании епископа, выглядела сурово. За убийство христианина убийца-язычник должен был ответить собственной жизнью.
Холопки, не дожидаясь приказа, убрались из опочивальни, унеся с собой возмущенно вопившего Ярослава.
Причем ни слова вранья. Разве не является император источником всех побед своих военачальников? Разве не был некий Фока пленен, закован и препровожден в темницу? А то, что это не Варда, а всего лишь …
Подумал: «Сейчас обходить начнут». И снова взялся за рог. Сигнал: «Все в круг!» Надеюсь, Развай сообразит.
Временами Сергею казалось, что великий князь видит вещи как-то по-особенному. Во-первых, непредвзято, во-вторых, глубже, чем другие люди. Не поверхность, а тайную суть… Подобное не удивило бы Сергея …
Таких не объезжают силой. Таких мягко и терпеливо, лаской, с любовью, приучают… Нет, не к седлу. К себе. Чтобы конь не слугой был — другом. Чтобы он умер за тебя, а ты — за него. Чтобы чувствовать ег…
— К третьей страже, — не раздумывая, ответил сотник.
«Неужели узнали, что Славка плавал к мятежникам?» — обеспокоился Духарев.
Останки «храбрецов» по приказанию Сергея развесили вдоль дороги на виллу, а Духареву пришлось напомнить враз запрезиравшим ромейскую армию бойцам, что есть профессиональная армия, состоящая из тяжело…
— Конечно, это не плата, — согласился Владимир. — О плате мы уже договорились. И еще я хочу знать, когда я смогу посмотреть на свою будущую жену поближе?
Владимир присел на корточки, чтобы оказаться с сыном вровень.
— Почему он не кланяется? — недовольно произнес Владимир, глядя на здоровенного роскошно одетого паракимомена.
До Варды было слишком далеко, чтобы Сергей мог разглядеть его в подробностях. Хотя стрелой он, пожалуй, сумел бы узурпатора достать…
— Я не хочу воевать с императором, — сказал Владимир. — Одно дело — немного поучить, чтоб помнил об обещаниях. А другое — настоящая война. Не думаю, что Господу это понравится.
— Нет уж! — заявил он. — У нас дареного не возвращают.
Элвин снова вскочил и закричал, что он сам убьет Олава, а если епископ не отпустит ему этот грех, то он найдет другого священника, который отпустит.
Лучинка быстрым, резким движением выдернула стрелу. Из маленькой ранки тут же потекла кровь. Лекарки не стали ее останавливать, по очереди взяли на пальцы, понюхали…
Жеребец прыгнул, с места взяв в галоп. Илья опять едва не вылетел из седла, выронил лук, упал на шею Голубя, вцепился правой рукой в гриву. Над ним просвистело брошенное копье. Хороший был бросок. Во…
«Неволить никого не стану, — сказал Владимир. — Но, кто друг мне, тот примет истинную Веру. А кто не примет… Того я не врагом назову, а слепцом…»
Но если в ребенке течет кровь сильного, удачливого воина, боярина, князя — это другое дело. Такая кровь всему роду удачи прибавит.
— Если тебе кажется, что ромей прав, храбрый Сигурд, то это значит: ты чего-то не знаешь. Вот скажи мне: кто здесь наш враг? — осведомился Духарев.
После обеда Сергей вознамерился устроить генеральную ревизию в своей константинопольской миссии. Уж очень большие подозрения вызывал у него пронырливый грек-фессалиец Дорофей.
Они с Рёрехом традиционно присутствовали на семейном обеде.
Да еще с ними был пес. Огромный лохматый волкодав, преданно державшийся в шаге от Олава и полностью игнорирующий всполошенный брех киевских кобелей.
— А захотели они, чтоб Трюггвисон дочь его, Гудрун, в жены взял, — ответил Трувор.
— Вот этот значок, — Духарев коснулся розового шрама на скуле, — оттуда.
Если Богуслава в Киеве ждали, то этого гостя не ждал никто. Тем не менее он появился. Сильный, красивый, веселый… С пятью сотнями хирдманов, с ног до головы увешанных золотом, и такого зловещего вида…
У Варяжки был выбор: вскочить охлюпкой на коня и попробовать уйти. Конь у него был отличный, брешь высмотреть можно…
И вновь народ одобрительно зашумел. Однако Олав опять поднял руку, показывая, что желает продолжать.
Их много, критических временных точек, когда те или иные правители-победители поворачивали развитие своих государств и народов.
— Мы хотим, — сказал Трюггвисону Скегги, — чтобы ты, конунг, не ломал законов наших предков! Мы требуем, чтобы ты приносил жертвы, как это делал и твой отец, и твой предшественник Хакон, и все другие…
Однако командир группы императорских гвардейцев не испугался и даже не смутился. За ним была власть посильней десятка клинков.
С утра разговора не получилось. Сергея срочно вызвали во Дворец.
— Кто жеребчика-то учил, княжич? — насмешливо спросил косматый. — Пестун?
— Ну и ладно, — пробасил Добрыня. — Пускай себе ромеи режут друг друга. Нам то что? Пусть ослабнут, а мы на них и набежим!
Раздавшиеся поутру со стороны леса трагические вопли уличей, обнаруживших недостачу земляков, вызвали у плотно позавтракавших дружинников довольные ухмылки.
И без того маловыразительное лицо евнуха стало и вовсе каменным.
Остановить латную конницу печенегам было не по зубам, но придержать — запросто.
— Это мои люди, — сказал Варяжко. — Сделают, что велю.
— Везуч Богуслав! — усмехнулся Стемид. — И ликом красна, и статью величава, и, — скосив взгляд на большущий живот, — даровита! Храни тебя ваш бог, Евраксия! Муж твой — брат мне, а ты, стало быть, сес…
— Учил меня дедко Рёрех! — немедленно уточнил Илья. — Йонаш только доучил, чему смог. До природного хузарина мне — как вороне до сокола.
— Он? Меня? — вскинулся Ярош. — Да кабы ты меня не отозвал, я б его… — и осекся под строгим взглядом жреца.
— Сотен пять наберется, — уточнил яс, молодой парень — на вид лет семнадцать-восемнадцать. Но уже — воин.
— Убей меня… нас, — поправился нурман, глянув на перепуганного протевона, — и у тебя не получится войти в город без шума. Воины стратига будут драться. И горожане — тоже будут. Отчаянно. Терять им не…
Железко увязло в толстой воловьей коже, и Богуслав выпустил копье из рук. Однако и длинное копье катафракта его не задело. Чиркнуло по щиту, почти не отклонившись, и прободило доспех отставшего на ко…
— А если мудрый не придет… князь? — потирая скулу, проговорил Ярош.
Стратиг побледнел. Несколько капель крови упали на руку просыпающейся жены. Та, еще спросонья, поднесла руку к лицу… И пронзительно заверещала.
Руад уронил щит и, глядя маленькому бояричу прямо в глаза, рванул зубами кожу на шуйце. Затем показал гриди выступившую кровь.
Фема Таврика, крымская провинция Византии.
Узнав, что весной предстоит поход в Византию, Богуслав обрадовался. И тут же поехал к князю. С подарками. Представляться и заодно проситься обратно в дружину.
— Так они ж после такого всё равно передохнут! — удивился Крутояр.
Богуслав вернул лук в налуч, вырвал у катафракта, поймавшего шеей стрелу, ромейский щит (больше и тяжелее привычного, но лучше, чем никакого), дунул в рог («За мной!»), выхватил саблю и послал коня п…
Очнулся он через мгновение, но — поздно. Меч лежал в стороне, а сам он — на спине, с острием, упершимся в кадык.
Великолепный Олав либо забыл, почему покинул Киев, либо сделал вид, что забыл.
— Если захотят — легко. У них даже так: если в плен кого-то возьмут и убить захотят или рабом сделать, а тот захочет веру бохмичи принять, так его за это в живых оставят и даже свободу дадут. Только …
— Вот это правильно! — одобрил прислушивавшийся к беседе Рёрех. — Я б и сам с Вольгом поговорил, да стар уже для дальнего пути. Но можешь передать ему, что я ему наказываю от копченых уйти. Я в роду …
Никто не возражал. Вслух. Почему бы святой реликвии не последовать за кесаревной в новокрещенную столицу василевса россов Василия Первого? Там она, безусловно, нужнее. А целый сонм священников, назна…
— Сегодня я твой, батя, — сказал Артём, усаживаясь на лавку, оставив для отца высокое княжье кресло. Сергей не воспользовался им — тоже сел на лавку, рядом с сыном.
— Тронешь богов наших — все в леса уйдем. Все!
Илья не обратил внимания на сердитый вопль. Фроди — на два года старше, хвастлив, охоч до девок и по-нурмански тщеславен… Но старшинство Ильи признает безусловно. И не потому, что тот — сын князь-вое…
Нет, отбить Херсон силами боевых отрядов, приданных его флоту, не получится. Никак не получится. Но вариантов, действительно, только два. Бесславно уйти, поджав хвост. Или попробовать договориться.
Толпа звероватых мужиков с топорами да копьями мало отличалась от остальных уличей. Но всё же отличалась.
— Хочу, чтобы вы вспомнили, что было на тинге во Фросте. В тот день я потребовал от бондов, чтобы они крестились. А они в ответ потребовали, чтобы я принял участие в жертвоприношении богам, как это д…
Епископ заявил, что закон, который разрешает убийце оплачивать кровь деньгами, — и не закон вовсе, а богомерзский языческий обычай, а правильные христианские законы существуют исключительно в империи…
Отоспавшийся Духарев подошел к шатру сына.
— Это дом Бога Единого, — сказал Духарев, не вдумываясь в то, что говорит. — И Сына Его Иисуса, и Духа Святого…
На прощание великий князь обнял Сергея. Не по-княжьи, а крепко — как родича. И напомнил, что ждет его вскорости. Не позже серпня.
У Артёма было большое желание объяснить чужаку, чем отличается князь от холопа, но — сдержался. Загадочное сходство с Ярополком мешало. Если бы он не знал, что Габдулла родился за Хвалынским морем, т…
Сам Сергей на ту сторону не собирался и большую часть своей дружины, три большие сотни, отдал сыну. В дополнение к четырем сотням, что поручил Богуславу великий князь.
— Не грусти, братец, — сказал он маленькому герою. — Мы с тобой еще поиграем железом. Но не сегодня. Сегодня мы будем праздновать!
Начал бучу родственник прежнего императора Иоанна Цимисхия Варда Склир, который при Иоанне занимал должность доместика схол Востока, то есть был главнокомандующим всеми восточными армиями империи.
Стойбище просыпалось. Повсюду тянули дымки, пахло традиционной печенежской похлебкой из мяса, зерна и пахучих трав. Варяжко вдохнул этот надоевший запах, и ему вдруг безумно захотелось вонзить зубы в…
Зря. Женщина прошла мимо него и остановилась напротив Олава.
Затем начался грабеж. Вязали всё подчистую: припасы в мешках, две кабаньи туши и одну оленью. Десяток зайцев и шесть здоровенных мерзлых рыбин. Само собой, всю древесину, включая увязанный в охапки х…
Сергей понимал, почему. Артём угадал в мальце доброе железо для будущего клинка, но ковал клинок Рёрех. Возился с приемышем едва ли не больше, чем с родными сыновьями Духарева. Почему? Видать, была н…
— Знаешь, кто я? — спросил Сергей Иванович, буравя мужика взглядом.
Сладислава двинулась дальше, аккуратно, чтоб не зачерпнуть снег, приминая сугроб желтыми сафьяновым сапожками, отороченными мехом и украшенными жемчугом, а деды двинулись к крыльцу, чтобы составить к…
С грозным криком он набросился на Олава… И тот первым же ударом тяжелой секиры вышиб меч из руки англичанина. А вторым ударом разбил щит и поверг Элвина-ярла наземь. Тут Трюггвисон отбросил секиру, н…
Илья задремал. Очнулся, лишь услышав снаружи, на подворье, шум. Родня возвратилась.
Но недолгим было счастье Сергея Ивановича Духарева.
Духарев поклонился и вышел. По ту сторону дверей — Габдулла. И опять — с улыбочкой.
По мнению Богуслава, ждать было нечего. Варда Василия соплей перешибет. С чего бы ему, скорее выигрывавшему сражение, чем проигравшему, принимать вызов на единоборство от заведомого победителя?
Не срослось. Как накатилась — и откатилась. Ивиры встали крепко.
Непонятно: то ли с насмешкой сказал, то ли — всерьез.
— Кому клясться? — буркнул он, исподлобья глядя на седоусого воеводу.
— Я говорил Сигурду: горожане впустят нас, если конунг обещает не грабить и не убивать. И еще мне было обещано…
Но, — продолжал Олав, — к печали моей, Хакона-ярла не было с ним. Сбежал от нас на остров Марсей. Отта-кейсар начал переговоры с конунгом данов, убеждая того принять свою веру и обещая за то стать ем…
Быстрый взгляд на мощную ножищу… Эх! Самую малость не достал! Порвал самый край штанины, дырка на полвершка, не более, самым кончиком… Обидно! Не бывать теперь Илье отроком князя Стемида. Больше его …
— А мне оно и не нужно, — ответил Сергей Иванович. — Мне те нужны, что идолов ваших кормят. Вот у них-то я и спрошу, кто сына моего ранил.
— Ты можешь к ним вернуться, — сказал он. — Позже. Только я не о девках говорил. Как ты думаешь, где сейчас мой сын?
— Худо Илюхе, — враз помрачнел Сергей Иванович. — Похоже, быть ему калекой. Что могли — всё сделали. Бесполезно.
Ромеи кривились: варвары, дикари… Но сделать ничего не могли. Пока.
Начали с братины. Два отрока обошли с нею всех собравшихся: воевод и старшую гридь, — черпая ковшом, наливая в серебряные чаши и поднося каждому — по старшинству. Первым — князю, последним — сотнику …
Великий князь вновь перевел взгляд на Рогнеду. Глаза его сузились. Он мог убить ее быстрее, чем жалит оса. Два длинных шага — и правильно развернутый меч войдет меж ребер, как игла в воск. И разрежет…
Эх, не повторить бы судьбу Святославовой дружины!
— Будь моим гостем, Олав, сын Трюггви! — провозгласил он по-нурмански. — И ты, и люди твои… Много ль их?
— Ну не сказал бы, — возразил Духарев. — Подворье мое далеко не маленькое!
Для того чтобы уверенно завалить любого пешца, даже нурмана-берсерка, достаточно трех стрелков. За Барсучонком стояли пятеро. Но смерть с мечом в руке — не худшая.
— Бог на твоей стороне, — заверил Артём. — Его Именем поклялся император, когда обещал тебе свою сестру. Но Бог помогает тем, кто сам себе помогает, а одно я могу сказать точно: если сюда придут огне…
А говорит ли логофету что-нибудь имя «Добрыня»?
Сергей обнажил клинки и спрыгнул вниз. Едва не поскользнулся на мягком — на мертвеца угодил, — но удержал равновесие. И успел отвести удар вил. Ну надо же, вилы! Чертовски обидно будет погибнуть не о…
— Если вы, христиане, считаете, что можно убивать друг друга, то я согласен.
Кажется, боевой дух у противника поубавился. Вот так-то! Настроились, вишь, метать по живым мишеням, а мишени взяли и дали сдачи!
Утром уличские вожди нанесли удар. На этот раз, похоже, в полную силу. Поперли со всех сторон несметным числом, да не дуром, а с опаской: каждый прихватил здоровенную вязанку хвороста, которой и прик…
— Серебро. Доля от того, что я взял на уличах.
Евнух же сменил грозное выражение на умильное, обернулся к Владимиру и сладеньким голоском попросил его и Духарева проследовать в шатер.
Значит, времени у Варды — в обрез. И первое, что он должен был сделать, — взять наконец упорно сопротивляющийся Абидос и установить полный контроль над Геллеспонтом. Лев Мелиссин, которому Варда пору…
— Ты его знаешь? — спросил Сергей Иванович у Ильи по-ромейски.
— Зарубят иначе, — лаконично ответил отрок.
Фроди спешился. Наклонился, изучая следы, но хорошо заметны были только следы колес. Что тоже говорило кое о чем. Например, о том, что обуты разбойники были не в верховые сапоги, а в мягкие поршни. Х…
Вблизи она показалась Олаву еще красивее, чем издали.
— Мой клинок рад был бы попробовать твои слова на вкус, — сказал шемаханец, чуть выдвигая саблю из ножен.
— Чтобы Владимир принял Крещение. Он и весь народ его. Я уже немолод, Божественный. Мне есть что оставить детям, но нечего сказать Богу, когда придет мое время. Пусть русы примут учение Христово, и д…
День прошел спокойно. В лесу наблюдалось активное шевеление, но не более того. Здорово мешали вороны, устроившие праздник живота на валу из трупов — живых к этому времени в гигантской груде тел не ос…
Создатели Святой Софии были величайшими зодчими. Верно, творили по Божьему Замыслу. Ничем иным невозможно было объяснить это чудо: потрясающий, грандиозный купол, парящий на огромной высоте. Создавал…
— Здесь — тоже, — усмехнулся Духарев, который, естественно, знал, сколько стоят меха в Византии, если продавать их на свободном рынке, а не по фиксированным ценам на подворье близ монастыря Святого М…
Злодеи из здешних. Это понятно по тому, как выбирали дорогу. Отрокам всего лишь дважды пришлось спешиться и вести коней через чащу в поводу. Отроки настигали: «яблоки» лошадиного навоза были совсем с…
Духарев ему не мешал. Знал: личные обиды много значат для Владимира, но не более, чем безопасность Великого княжества.
— Такая традиция. И дед его ездил, и отец. Забрать дань, что свезли на погосты, рассудить давние споры… Еще пиры, ловитвы. Это совсем не так скучно, как кажется. И дружину содержать легче. Пока она в…
— Слава, — согласился Духарев и встал, чтобы поглядеть: как там раненые?
Гридь верила. Русь — верила. Но в дремучих лесах, диких степях и болотистых северных окраинах великого государства жили десятки племен и сотни родов. Жили и верили в своих собственных богов. Богов ис…
— Вот что мучит меня, — наклонясь к Стемиду, проговорил Трувор. — Как же — отцы, деды наши? Мы крестимся, спасемся, а как же они? Неужто они теперь все — в аду огненном?
По самым оптимистическим прикидкам, шеститысячной армии Владимира противостояло не менее пятнадцати тысяч мятежных ромеев. Эти тоже были не лыком шиты, а каленым железом. Прошли суровую школу азиатск…
— Он ранен? — нахмурился Владимир. — Кто посмел?
Он на пару минут покинул гостей и вернулся уже с большущим свертком в руках.
— Божественный Автократор римский Василий Второй… — энергично зачастил он, — …предлагает тебе, хакан русов, великий князь киевский Владимир, согласно договору, заключенному твоим отцом, хаканом Свято…
— Не говори мне о Христе, — сердито бросил Олав. — Бог, который отнял у меня Гейру — не мой бог!
Сергей всё отрицал. Это был более безопасный вариант, чем честный ответ плюс заявление о верности Августу. В последнем случае у него могли потребовать имена заговорщиков (Можно подумать, паракимомену…
Примерно через недельку, не спеша, но и не откладывая, дабы успеть до таяния снегов, воевода-боярин Серегей, он же — спафарий византийский Сергий, оснащенный всеми необходимыми грамотами от послов-еп…
Задрожала земля под ногами ромейской пехоты от тысяч копыт берущей разбег тяжелой конницы. Ромеям эта страшная дрожь наверняка знакома. И то, что вокруг — ночная тьма, храбрости пешцам не прибавляет.…
А если рассмотреть такой вариант, предложил он, что в процессе подавления мятежа русы понесут столь большие потери, что не смогут более представлять собой значительную военную силу?
Разместив дружину, воевода-боярин Серегей превратился в спафария Сергия, заплатил положенный для знатного гражданина Византии взнос, скинул прочие дела на помощников, тепло распрощался с Мелентием, о…
— Никого не зови, — прошептала она в пушистую макушку. — Никому ничего не говори. Ты прав. Не тронет он нас. Это он в гневе был. Теперь подумает — и простит. Я ему в ноги упаду… И простит.
«Малый прием» — так это вроде бы называлось. Тот же Тронный зал с рычащими львами, поющими птицами и императорским «насестом» с лифтовым механизмом.
О том, что сын конунга Трюггви появился на землях киевского князя, Сергей Иванович узнал пусть и загодя, но с опозданием. Это потому, что нурманы двигались стремительно даже без своих драккаров. Вста…
— Причина мне неизвестна, — уклонился от ответа ромей.
С весной пришли первые гости с юга. Из Тмуторокани. От угров. От булгар… А также — из Византии. Прямо из императорского дворца.
После санного поезда дорога гридням легла — скатертью. Ускорились едва ли не втрое. За день отмахали полпути. Правда, на следующий день опять пришлось утаптывать снежок, но всё же не целину, а порошу…
Духарев же разгладил пышные усы и усмехнулся. Воистину есть просто ложь, наглая ложь, беспардонная ложь и политика.
— Не мы, а ты! — перебил воеводу Владимир. — Возьмешь свои семь сотен, хузар Йонаховых и налетишь. Захватишь ворота, а если внутрь прорвешься, совсем хорошо. Чаю, за стенами вряд ли ромеи в бронях те…
На флотилии заканчивались припасы. И вода. Но запасы воды еще можно было восполнить, а вот с пищей было совсем туго. Всё, что не успели попрятать жители фемы Таврика, отняли россы. Сошедших на берег …
У Сергея тут же возникло острое желание покинуть Константинополь именно с русами. Хрен знает, чего ждать от человека, который одного врага сажает на кол, а другого, напротив, прощает и берет на служб…
Перед началом битвы полководцы решили устроить личный поединок.
— Сварог, Стрибог, Хорс… Кого из них ты кормишь, Сновид?
Возможно, кто-то слил информацию о посольстве… Зачем?
Блеснули белые зубы — Владимир не боялся ни Рогнеды, ни своего меча в ее руках. Как может женщина — пусть даже и с мечом — сражаться с воином?
Ярош пожал плечами. Не успел, значит, справки о своем новом господине навести. А жаль. Знай он репутацию Духарева, было бы проще.
Суть его ответа можно было свести к одной фразе: «Он там совсем охренел, этот варвар!»
— Да, — подтвердил сын Трюггви. — Но ты можешь быть спокойна, госпожа. Мои люди не причинят беспокойства!
Трудившаяся спозаранку дворня тоже отреагировала на клич. Два холопа, разбиравшие дровишки, аж присели, а взбегавшая на крыльцо девка так и обмерла. Чуть не уронила глечик с парным молоком…
Лишь представил Илья, как стрела бьет в шею Голубя, — и сердце захолонуло.
— Он поклялся, — возразил Олав. — Вдобавок я и без того вижу, что мужество его не превосходит его воинского умения.
— Слыхал я, — неожиданно сказал седовласый, — в Киеве теперь только ему, на древе повешенному, кланяться велено, а наших, настоящих богов, князь киевский огню предал. Верно ли?
Однако без обычной толпы придворных, забитых зрителями галерок и прочей имперской мишуры.
В поместье Духарев старался без нужды не задерживаться. Мраморные колонны, мраморная ванна, полы с подогревом, банька с тремя бассейнами, горячая вода, само собой… А уж кушанья какие изысканные!
Так кто же из них, великих и славных? Если не Владимир, то кто и когда?
— А я на дочери его женюсь, — заявил Владимир, уже привыкший к тому, что все мирные договоры с ним закрепляются узами брака. — Есть у него дочь красивая, воевода?
Самой опасной частью операции было десантирование на азиатском берегу. Флот мятежников мог запросто уничтожить пересекающую Босфор армию.
— Его имя — Гёдбьёрн, — уточнил Артём. — Он — родич Сигурда-ярла. И он поклялся.
Детей в стойбище было мало. Женщин — тоже. Ровно столько, чтоб хватило на обслугу. Остальные откочевали с большой ордой туда, где теплее и сытнее. С ними ушла и жена Варяжки. Сам он остался. Мстить. …
— Пойдем-ка на воздух, воевода, — сказал Духарев Добрыне. — Хочу еще разок оглядеться.
И вот теперь, пользуясь тем, что запуганный мятежниками Автократор безвылазно сидел в столице, окруженный все еще верными ему войсками, болгары преспокойно резвились уже не только в Македонии, но и в…
Сергея Ивановича это позабавило. В отличие от многих, Добрыня принял Христа истово, но от старых суеверий не избавился. У Духарева же, несмотря на его давнее христианское вероисповедание, была репута…
Императоров-Автократоров Византия меняла как модница — перчатки. Удачливый полководец Никифор Фока прикончил императора Романа Второго. Никифора, в свою очередь, отправил к предкам еще более удачливы…
Туда, где стояли боги, войти могли лишь немногие. Сам конунг, несколько его людей, некоторые бонды и жрецы.
— Отдашь Сигурду. Скажешь, я велел передать: спасай василевса, ярл!
И убрал ногу, когда косматый разжал пальцы.
Что ж, с этим я бы согласился. С «основой». Но не более.
— Может? и был. До той поры, пока они свой собачий хвост кверху не задрали. А потом быстро-быстро от другого Хвоста бегали. От Волчьего. И с тех пор никаких уложений с ними не было. Ты скажи мне лучш…
Тут Сергей и проснулся. Сел, осторожно выпроставшись из-под медвежьего одеяла, огляделся.
Набравшаяся восточной лекарской мудрости невестка могла знать то, что неведомо Сладиславе.
Василевс знал, что россы умеют воевать, но не думал, что настолько хорошо, чтобы овладеть такой мощной крепостью за каких-то два месяца.
Бесконечное мгновение… И княжий меч с сухим щелчком вброшен в ножны.
— Расскажи-ка сначала о вдове конунга, родич, — велел Владимир. — О дочери бонда позже послушаем.
— Скажу: момент удачный, — ответил Сергей Иванович. — Василию очень нужна твоя помощь.
Затем сошла с крылечка и двинулась в обычный утренний обход: по многочисленным дворовым постройкам — проверять, все ли трудятся, не завелись ли бездельники? Холопы — они такие. Чуть попустишь — и пот…
— Сделай это, светлейший, и я возвышу тебя!
Духарев кивнул. Место, откуда мятежники выдавили стратиотов Константина, и впрямь самое подходящее.
— Непременно, — подтвердил Богуслав. — И наверняка раньше, чем у корсунцев пересохнут глотки.
— Нет, — качнул головой Духарев. — Это — с земли булгарской.
Спафарий не хотел. Сказал, что плохо переносит морские путешествия. Но едва войско архонта русов окажется на земле империи, он тотчас к нему присоединится и сделает всё, чтобы результат оказался наил…
— Умен ты, воевода, — похвалил он. — Придется мне научиться различать, когда священники наши Божье Слово несут, а когда — свое собственное.
На этот раз его поняли только двое: Трувор и отец.
— Давай, княже, сначала лагерь возьмем. Сам же сказал только что: сначала ворога разбить, а потом будем победу праздновать.
— Сядь, воевода! — пробасил Добрыня. — И помолчи, коли ничего путного сказать не можешь. Великий князь сказал свое слово — не тебе ему перечить. Пусть говорит тот, кому есть что сказать дельного.
Голос Анны тверд. Ее тон наверняка обманет людей собственной свиты Анны и грозных воинов-россов, выстроившихся позади Владимира. Это голос дочери и сестры императоров, голос, поставленный лучшими рит…
Но торопиться не следует. Пусть вороватый фессалиец помаринуется в сыром подвале часиков двадцать. А там, глядишь, и выложит всё сам, без применения варяжского пыточного арсенала.
— Князь-воевода киевский Серегей, — староста удивился вопросу.
Игра в «больше-меньше» продолжалась до тех пор, пока начальником ночной стражи при херсонитах-землекопах не был назначен Гёдбьёрн. Собственно, она продолжалась и после этого события. Но шансы осаждаю…
А по вечерам василевс приглашал к себе в шатер Владимира и Духарева (последнего — в качестве переводчика, хотя мог бы выбрать толмача и получше) и вел со своим будущим крестником душеспасительные бес…
Лучинка дремала в седле. Большую часть ночи она варила зелья, которые могли понадобиться, если Илья еще жив. Стоили эти зелья больше, чем годовой доход такого села, как Моров, но денег уж точно никто…
— Мой великий господин, Автократор Богопомазанный Багрянородный император-победитель Василий Второй, повелел мне, мандатору Мелентию, передать тебе, хакану русов и великому князю киевскому, свой прив…
— Ты с ним лучше не спорь! — опередив брата, заявил Трувор. — У него на одно твое слово своих десять! Без малого год с дружиной Йонаха-хузарина полевал. А у Машеговича быстрей языка только стрелы лет…
Но не все разделяли восхищение Сергея. Едва ромеи ушли, воеводы загомонили. Суть их ворчания сводилась к тому, чтобы требовать больше денег. А тут — еще одна баба в княжеский гарем. Кому это надо?
Действительно обидно, когда какие-то чужие уличские смерды нападают на твоего воеводу.
Рузила обиделся, но Сигурду на его обиды было плевать.
— А тебе, — Владимир глянул на Рогнеду поверх белобрысой головы Изяслава. — Не жаль сына?
— Илья! — звонко выкрикнул сын боярина-воеводы Серегея. — Так меня зовут родичи! Запомни, дядька Стемид, если хочешь, чтоб я тебе служил!
— Кого с тобой оставить? — спросил Духарев, заранее зная ответ. Фроди, естественно.
Яс расплылся в улыбке. Нелегко ему пришлось, но — молодец. Выдюжил. К себе, что ли, взять?
Владимир Богуслава принял хорошо. Подарки взял, отдарился собственным плащом меховым, отороченным соболями. Обещал дать тысячу конных под начало. Словом, обласкал.
По дороге изрядная часть Владимирова войска разошлась. Ушли домой те из хузар, что не жили близ Киева. Ушли степняки.
Слада заверила, что раны Мелентия чистые и не опасные. Жить будет и, глядишь, дня через четыре и вовсе на ноги встанет. А вот шестеро из остальных тридцати двух вряд ли дотянут до следующего дня.
Хотя в словенских родах детям крайне редко отказывали в праве на жизнь. Разве что в очень голодные зимы или при наличии видимого уродства.
— Не меня об этом надо спрашивать, княже, — покачал головой Сергей. — Я о таких вещах говорить не умею. Об этом лучше с законоучителями толковать. Или с отшельниками, что в береговых пещерах живут. О…
И он продолжил. С обычным для нурманов хвастовством.
Слишком большое искушение. Роскошь такая штука: только привыкни — и попал. И за меньшее люди от родных пажитей уходили.
Отличная идея! Духарев сразу понял, что ее автор — не копченый. Слишком уж нетрадиционно для печенега загонять себя в ловушку (а именно так большинство степняков воспринимали городские стены) и сидет…
— Велел ей забрать приданое, своих людей и убираться прочь.
— Ты сказал, что он будет один! — нервно выкрикнул протевон. — Ты обманул меня!
— Молчал, потому что не знал, как для рода нашего лучше. А теперь — знаю. И ты мне помог.
— Почему ты спрашиваешь меня, княже? — поинтересовался Артём. — Есть другие. Вот черниговский князь…
Кстати, когда пару лет назад в Священной Римской империи германской нации началась заварушка, Геза плюнул на договор и хапнул часть Австрии.
Но почему-то никто не стал переименовывать Великобританию в Великонормандию, а британцев до сих пор называют англосаксами.
— Ромеев не изгоню, — покачал головой Владимир. — Но я желаю знать, за что ты так их ненавидишь, священник, и почему, ненавидя, живешь в их городе?
Путята промолчал. Только усмехнулся в бороду.
Сообразив, что самому решить проблему не удастся, друнгарий, скрепя сердце, обратился за помощью к имперскому магистру. Формально тот и сам должен был помочь, но выручать друнгария не рвался. Зато мо…
— Неглубоко вошло, — сказала Сладислава. — Может, и обойдется… Держите его!
— Не ори, — произнес Духарев. — Я старый, но не глухой. Слышу тебя. Значит, злодеи тебе не ведомы, так?
— Жена Богуслава нашего, — вместо невестки ответил Духарев. — Евпраксия.
Требование Владимира ушло в Константинополь две недели назад. Пять самых быстрых кораблей сопровождали гонца.
— Дашь, — уверенно произнес уличский князь. — Во-первых, я тебе наказ от старшего в роду привез, пестуна моего Рёреха: повеление от копченых отступить. А во-вторых, я тебе тоже клятву дам. На кресте.…
— Именно. Так что не в хузарской вере дело, а в ее правителях. Они сделали Хузарский Хаканат слабым. Не приди Святослав, Итиль все равно пал бы. Достался тем бохмичи, что его защищали. Да он и так им…
Но Владимир никого наказывать не собирался.
Легкий отбой щитом — и рогатина уходит вверх. Затем короткое движение клинком, толчок ногой или щитом — чтоб прямо под ноги не упал, и принимаем следующего.
Короткий свист — и стрела ударила в спину, чуть повыше седла. Граненый узкий наконечник пробил боевой пояс и угодил в позвоночник. Илья не ощутил боли. Просто вдруг перестал ощущать всё, что ниже бое…
— Вот приведи его ко мне — тогда и буду решать! — отрезал великий князь.
— Сядь, — велел Духарев. Опустился рядом, положил жесткую ладонь на гладкое бедро. Девушка не дрогнула, только губку чуть-чуть прикусила.
— Я вот что скажу, — вновь вылез Рузила. — Там, в крепости, народ разный живет. Может, найдутся такие, что за хорошую мзду нам ворота откроют? Тогда и ломать их не придется.
— Лошадки волнуются, — вдруг сказал Развай. — Чуют кого-то. Может, волки?
— Ты, воевода, думай, что говоришь! И перед кем! — крикнул Путята. — Великий князь к тебе обращается!
— А по мне, так Рузила дело говорит! — вмешался Путята. — Навалимся разом, а будут сверху лестницы толкать, как мы толкачей тех стрелами и посбиваем!
Артёму подали затупленные учебные мечи. Он снял с пояса собственное оружие и передал гридню. Затем покрутил оба тупых клинка, поиграл ими и одобрительно кивнул десятнику. Хороший баланс!
Вот и ладно. А теперь можно и поглядеть, что за ромей пожаловал на боярское подворье с утра пораньше.
— Убивай! — звонко выкрикнул Изяслав. — Но прежде — меня, а уж потом — маму!
Ничего, скоро они окажутся в доме Лохава. И там Настас будет в безопасности.
В отличие от Гёдбьёрна, который умел слушать темноту и точно знал, что вокруг — не менее десятка воинов. И все они готовы убивать.
Путята любил своего князя. Владимир поднял его, возвел в воеводы, ценил, жаловал щедро, а требовал лишь одного: верить.
Однако глупым оказался не косматый дядя, а сам Илья.
— А что делать? — философски завершил нурман. — Их много, а мы — одни.
А с того, что на коротких лыжах по снегу настоящего разгона не получится, так что продавить строй — никаких шансов. Сергею очень легко было представить себя на месте пешего гридня. Слева — друг-сорат…
Бохмичи захохотал. Злой он, Габдулла. Не убить, так хоть напугать. А дай ему волю, много бы крови пролилось…
В прямом смысле. Отшагнул и копье опустил. И точно не потому, что испугался.
Однако сейчас «первый министр» Византии был явно встревожен. Варда Фока в очередной раз показал себя молодцом.
Решение далось нелегко. Комит имперской пехоты, молодой и амбициозный патрикий, настаивал на битве. Под его рукой — отличные воины, а красные дромоны вообще непобедимы. Императорский магистр, канцеля…
— Коли захочет — я отговорю. Негоже князю мордой в грязь падать. Пойдем-ка с ними! Недоволен Владимир. Не наказал бы сгоряча…
В углу двора были вкопаны столбики, на которых горизонтально, на разной высоте лежали бревна. Отрок выбрал не самое низкое.
— Я — от старых богов, — спокойно и уверенно произнес жрец. — Сила моя — от них. И силы этой на мой век хватит. А ты — молодой. Тебе о будущем думать надо, детей поднимать. Может, и тебе придется обе…
— Морской! — уточнил Торстейн и рассмеялся еще громче, привлекая всеобщее внимание. Ярл в желтом плаще нахмурился: решил, видно, что смеются над ним.
— Вот, — Артём положил на ларь увесистый мешок. — Твое, княже.
— Империя вот уже сотни лет покупает варваров. И платит им дань. И страдает от их набегов. Сейчас великий князь Владимир — сильнейший из варварских вождей. Дружбы с ним ищут и поклонники Мухаммеда, и…
— Ты хотел помочь нам, божий человек, — сказал Владимир. — И ты заслужил награду. Проси — не откажу!
— Зачем ты вообще ее отпустил? — поинтересовался Духарев.
— Это уж твоя забота, муж, — сказала Сладислава, извлекая щепку из скулы Сергея и густо накладывая мазь. — Я сделала, что могла.
А днем в дом Духарева заявились посол Мелентий и ромейский старшина Кирилл Спат.
Но попробуем разобраться: действительно ли Владимир — тот, кто «забил» наш исторический «гол» и создал Государство? Он ведь далеко не первый в ряду славных киевских (Рюрик, кстати, единственное исклю…
Надобность в союзниках-скифах отпала. Во всяком случае, так полагал Автократор. А договора и клятвы… Это же политика. Кто дал обещание, тот может его и обратно взять.
Богуслав-Тимофей с удовольствием на вопросы отвечал. Языком империи он владел несравненно лучше отца, так что препятствий общению возникнуть не могло.
— Любят ромеи своего бога, — заявил Владимир. — Ничего для него не жалеют. Видно, он и впрямь силен.
А дело уже до этериотов дошло. Рубились в каких-то пятистах шагах от Духарева.
— Глянь, как он в седле держится. Может, подранили его? А если ранен, зачем тогда вызов бросал? Хотя такой, как Варда, даже раненый нашего Василия нанижет, как поросенка на вертел… — И, с нескрываемы…
И присел рядом с другим раненым — поддержать и утешить.
Нурман — опытный воин, и слух у него хороший.
— Была бы злая, он бы тебя не встретил, — возразил Богуслав. — Ты ему новую жизнь подарил. И неплохую жизнь.
— Август и Автократор повелел мне передать тебе скромные дары. Жаль, что не всё я сумел довезти, многое осталось в снегах твоей суровой земли. Прости мне сие, хакан и великий князь!
Но это здесь, в Киеве, Владимира посчитали законным наследником брата. Ни немцы, с которыми Ярополк удачно вел переговоры, ни печенеги-цапон, с которыми у Ярополка был заключен союз, правопреемником …
Что бы ни говорил великий князь о «своем и чужом», но Корсунь Владимир уже ободрал порядочно. Причем почти без насилия. Городской совет сам постановил отдать киевскому князю всё, что тот пожелает. Оч…
Когда-то на пиру дядя Олава Сигурд сказал ему: чтобы лечь с женой конунга, ты должен сам стать конунгом. Стать конунгом Олав был не прочь. Тем более что именно это ему обещал отшельник. Правда, тогда…
— Бог наш воинский — Перун! — заявил он. — Думаете, он не защитит вас от каких-то смердьих божков? И вообще, не нравится, как они пляшут, так сделайте чтоб не плясали! Заодно поглядите, спасут ли их …
— Так просто взял и отпустил татей? — подивился Духарев.
— Ну что? — спросил Илья надменно. — Встанешь за землю свою сам или кого другого выставишь? Покрепче?
Прозвище сын Такшоня Геза получил не совсем заслуженно. Среди современников-правителей были и покровавее. А Геза всего лишь перерезал тех, кто посчитал неправильным его наследование отцу. Согласно ле…
Честно говоря, удивил он Сергея. Мудростью неожиданной удивил.
— Небеса! — Голос Владимира обрел твердость. — Ирий! Ты видишь его?
В общем, нагрузились так, что, напади сейчас уличи — не отбились бы.
— Всё в порядке, — успокоил их Сергей Иванович. — А ты, смерд, больше не забывай: обращаться ко мне следует — «князь». Или — «господин». Отправляйся и сделай что велено.
— О! — воскликнул Илья, глядя на мужика. — А ты как здесь?
А ромей забеспокоился. Быстрей бы надо! Не ровен час, доберутся печенеги до императорского посланца…
Но удержать не сумели. Скандинавы — свежие, азартные, а грузины сколько уже мечами машут без передышки…
— Ты, христианин, не понимаешь! — гневно воскликнул Ярош. — То не сын твой победил! То боги решили, а значит, так тому и быть! Не звал я никого, слышишь?
— Коли так, то ты с ним и потолкуй, — предложил Сергей Иванович. — Против него сейчас магистр да стратиг на пару играют. А друнгариевым морякам жрать нечего. Вот-вот с голодухи в драку полезут. А оно…
Храм Святой Софии был возведен в типичной для Византии манере — крестом. Главный купол, венчавший основательое, широко раскинувшееся храмовое строение, сиял драгоценнейшим из металлов.
На слово «Багдад» Василий среагировал правильно. Заинтересовался. Подобрел и принялся задавать вопросы. Вот он, настоящий политик. Амбиции — побоку, если есть возможность извлечь пользу для дела.
Но сейчас ромеев атакуют не ромейские же катафракты, а русы. Поэтому прежде копий на строй мятежников обрушиваются стрелы.
Главное селение его новых подданных выглядело так себе. Возделанных земель минимум — лес подступал к самому краю поселка. С одной стороны. А с другой — пойменные луга. Весной тут небось уже не матери…
— Что? Два раза меня убьешь? — Варяжко захохотал и взмахнул мечом. — Ну стреляй, гридь! Живым не дамся!
Духарев поморщился. Не любил печенегов. Так бы всех и передавил, а женщин тем же касогам раздал. Или продал. Женщины у копченых работящие.
Ладно, завтра с утра мы с тобой потолкуем. Плотненько.
Тут Бычья Нога поймал взгляд англичанина в желтом плаще и ухмыльнулся так нагло, что англичанин нахмурился еще больше.
— О Перуне я знаю. Знаю, когда он со мной: и в битве, и в танце священном, и даже, — Владимир усмехнулся, — когда женщину беру. Перун входит в сердце мое, в рамена, в чресла… Пока я не был стольным к…
Гёдбьёрн что-то сказал своему спутнику. По-ромейски. Что именно, Артём не разобрал. Зато услышал ответ.
— Немало, — ответил Богуслав. — Насчет соленой рыбы он говорит правду. Это и есть главный припас корсунских смердов. Но в городе немало водохранилищ, и можно не сомневаться, что они полны до краев. Е…
Точнее, ругался здоровенный незнакомый мужик саженного роста. А Добрыня глядел сонно. И вид у него был такой, будто размышляет: то ли еще послушать, то ли пора мигнуть гридням, чтоб поставили крикуна…
Олав догадывался, что так будет, но он обещал, что приедет сюда, а слово конунга нерушимо.
Вопреки традиции львы не зарычали и трон императорский к потолку не вознесся.
— Надеюсь, он плывет сейчас через Босфор, — спокойно ответил Духарев. — На переговоры с братом Варды патрикием Никифором.
Привиделось: не сын стоит рядом с Сергеем, а отец. Величайший из людей, которых знал Духарев. Безвременно погибший Святослав Игоревич…
— Христос убивать не учит, — ответил Духарев. — Он учит миру.
Нурманы выстроились «кабаном», перешли на бег… «Берегись, я иду!» — взревели сотни глоток.
— Что он орет? — спросил воевода, останавливаясь около Духарева.
Но Олав неплохо разбирался в женщинах, и взгляды, которые красавица иногда бросала в его сторону, говорили сыну Трюггви о ее намерениях так же ясно, как вздувшийся парус показывает направление ветра.
И задышал ровно. Уснул. Не увидел, как исказилось лицо Рогнеды, полыхнули яростью глаза.
Артём и Илья явились уже к самому концу пиршества, устроенного для гостей.
— Можно сказать и так, — отозвался Стемид.
А с дедом — зверовидный косматый смерд, такой большой, что даже брату Богуславу не пришлось бы глядеть на него сверху вниз. На голове у косматого располагалась медвежья башка со слепыми глазами и ого…
Но тут у совершенно здорового и полного сил Цимисхия внезапно возникают проблемы со здоровьем. И — хоп! Нет больше Иоанна Цимисхия. А паракимомен Василий — есть. И правит теперь от имени новых импера…
Но в лагерь мятежники пока не совались. Может, пора уже выдвигаться?
Автократор Византии и архонт русов уединились (если можно так назвать встречу, где присутствовало не менее пятидесяти доверенных людей с той и с другой стороны) и впервые пообщались по-человечески.
Духарев от помощи отказался. Пока. Сначала надо на врага глянуть.
— Расскажи мне, боярин, о своем Христе, — попросил (именно попросил, а не велел) Владимир. — Расскажи о его законе, о том, чем он лучше моего Перуна, хузарского Ягве или Аллы бохмичей?
— У меня во многих землях люди есть, — сказал Сергей. — Только это такие друзья, что верны тебе, пока выгода есть. А с великим князем сын мой пойдет, Богуслав. Он — муж искушенный и воин не из послед…
— Здешняя банька — не такая, как наша. Не отказывайся, княже, обижусь!
Стратиг склонялся к первому варианту. Он не был кровожаден, да и некоторое количество заложников не помешает.
— Девки в бане остались! — немедленно отреагировал Сигурд.
— Благодарю! — Протевон рысцой устремился к выходу, но если он, по наивности, думал удрать, то ошибся. Едва он миновал дверной проем, как по обе стороны от него возникли тени, от которых внушительно …
— Зря резать не буду, — твердо пообещал Артём. — Но язвы языческие выжгу. Твоя доля — четвертая. Считай это вирой за то, что не уследил за порядком.
Ничего. Придет время, появятся у руси свои священники…
После смерти Гейры не смог я оставаться на земле вендов и ушел сначала к фризам, где воевал славно и хорошую взял добычу, потом бил саксов, скоттов и еще многих, о чем скальд мой Халльфред написал не…
Отказывать дядьке и правой руке великого князя Духарев не стал. Последовал за Добрыней в отведенные тому покои.
Вместе с паракимоменом они отыскали полководца, не менее авторитетного, чем Склир, и не худшего происхождения — тоже родственника императора, только другого — Никифора Фоки.
Толпа, наблюдавшая за поединком, разделилась на две части.
Трое пацанят, закутанных в меха, похожих на мохнатые шарики, катались в снегу, отнимая друг у друга конский череп. Небольшая черная псина с волчьими челюстями следила за игрой с нескрываемым интересо…
А если предположить, что создатель ПВЛ, описывая приход варягов, опирался исключительно на сказания и предания, то и существование Рюрика следует взять под сомнение, не говоря уж о точности датировки.
Чуда же Духарев предоставить не мог. В Киеве было несколько священников, которых Сергей Иванович уважал и считал настоящими духовными подвижниками, в отличие от облаченных в рясы «агентов влияния» Ви…
«Хотя, — пришла в голову Духарева забавная мысль, — может, и в девках Владимир хочет отыскать нечто особенное, понятное только ему?»
— Нельзя, — одними губами, не поворачиваясь, проговорил Владимир. — Только что мы лишили их божьей защиты. Пусть то были лживые боги, неправильные, но они их берегли. И теперь один лишь Иисус может о…
Кирилл отвечал степенно, солидно и на языке русов, которым владел в совершенстве. Сам тоже интересовался: здоровьем, семьей, делами…
Но скиф — помнит. И желает получить обещанное.
— …У заветного дуба на заветной горе ляг на землю, Годун, и попроси ее. Слов не ищи. Земля, она сама слова подскажет. И сама всё верному даст, лишь бы место — правильное.
Пока мятежники соображали, кто перед ними, время было упущено.
Тут же из длинного дружинного дома, будто только и ждали, толкаясь и гогоча, вывалили гридни и отроки. Полуголые, здоровенные, счастливые от избытка силы… Кто-то немедленно взвыл по-варяжски, остальн…
Ничего страшного. Для ремонта хватит и небольшой суммы. Сейчас всё равно вряд ли удастся сделать многое. Привести в годность хотя бы несколько орудий — уже хорошо. Россы не мастера брать крепости. Кт…
«С сильным будь слабым, со слабым — сильным» — так учили Илью.
— Но, великий… — наконец нашел в себе силы пробулькать мандатор. — Никак невозможно это… Ты ведь даже не христианской веры…
И махнул рукой, чтоб тащили идола вниз по Боричеву взвозу — к Ручью, а затем, отталкивая шестами от берега, сопроводили к Днепру, где неспешно отгребали против течения две тридцатишестивесельные лодь…
— А если этот Фока доберется до василевса раньше?
Чужой город — опасное место, даже если на тебе добрый доспех. А уж если старенькая ряса…
Отдаленность фемы от столицы порождала в незрелых и горячих умах желание автономии. Одной из задач херсонского стратига было вовремя остужать эти умы, удаляя дурные мысли. А при необходимости — вмест…
Друнгарию очень захотелось отдать такой приказ. То, что он пришел с миром, не имело значения. Победителей не судят, а Господь простит этот маленький обман. Ворваться в город, занять ворота — пятидеся…
— Довольно! — перебил шемаханца Владимир. — Говорить будешь, когда я велю!
Друнгарий застыл с мечом в руке. Он достаточно долго воевал на востоке империи, чтобы понять сказанное. И он, действительно, был опытным воином…
А Духарев тем временем слушал доклад Развая. Тот, с полусотней гридней, сразу по прибытии, отправился по следу Ильи, добрался до речушки, без проблем, поднявшись вверх по руслу, отыскал место, где пр…
Сигналом был не обычный звук рога, а пущенная вверх стрела с заметной алой лентой. Артём не хотел заранее всполошить копченых.
В общем, собравши немалую армию, Василий вторгся в Болгарию.
В колчане осталась последняя стрела. Она досталась какому-то мужику, мгновение назад воткнувшему рогатину в бок дружинника.
«Прикидывает, как вписать Олава с хирдом в будущий поход», — легко догадался Сергей.
Духарев вскинул лук. Звонко щелкнула тетива…
Духарев хотел ехать немедленно, но Сладислава отговорила. Если Илья доживет до утра, то он дотянет и до полудня. Хотя, не стала она обнадеживать мужа, рана скорее всего смертельна. Ярош показал, куда…
Само собой, Василий Второй не торопился возвращать из ссылки такого опасного человека… пока нужда не заставила.
Было? Было! Не то чтобы очень большое, но — да. И столица у этого протогосударства имелась. Ладога. Которая была (и есть, отмечу) устроена существенно раньше 862 года. Насколько мне известно, именно …
Но как замириться с большим ханом Илдэем, Владимир не знал.
Впрочем, это было уже неважно. Гридь продавила пробку из неполной сотни (численность выяснилась позже) катафрактов и ворвалась в лагерь.
— Дело говори или сядь, а мы других послушаем.
— У тебя будет время выучить его, Анна, — по-ромейски ответил Владимир, разглядывая будущую жену.
Гридь всё сделала безупречно. Хузары за сто шагов положили дозоры: полдесятка копченых, коим было велено нести сторожу, но которые, вместо того чтобы бдить, просто дремали в седлах. Затем сотни Лузга…
Рогнеда взялась покрепче за рукоять, просторную, толстую, сделанную не под женскую руку, но всё равно — удобную. Взялась двумя руками: десницей — ближе к клинку, шуйцей — пониже, прихватив немного ог…
Путята не смотрел, но спиной слышал, чуял, как кричат казнимые боги. «За что? — кричат. — Мы же — ваши! Мы же вас хранили! Из века в век…»
Доброслава, внучка князь-воеводы Свенельда, встречала родителей мужа со всем почтением: свежеиспеченным караваем и низким-низким поклоном.
— Какой еще князь? — воскликнул Щитобой. — Ваш, что ли, киевский? Так он на полюдье уехал! О том всем ведомо!
— Не без того, — кивнул Артём. — Было время, у меня сотником ходил. Пока Ярополк его к себе не приблизил.
— Ты слова выбирай, Вольг! — холодно произнес Артём. — А то как бы пожалеть не пришлось!
И вот теперь отшельник обещает Олаву землю, которой сейчас правит Хакон-ярл, оказавшийся сильнее христианина Харальда, повелителя Дании.
Поздним вечером посланец великого князя привез в Предславино повеление: Рогнеде надлежало, не медля, начать сборы и отбыть в вотчину ее рода, Полоцк. Младшие сыновья, Ярослав и Мстислав, отправлялись…
Теперь он был уверен: враг недалеко. Вопрос: что за враг? И сколько их?
Неужто теперь пришла очередь своих, уличей?
— Глупости говоришь, варяг! — вновь подал голос Путята. — Это ж сколько такую гору земли насыпать придется? Год?
— Не ради такой награды я тружусь, — сказал он.