— Прибывает, — не раздумывая, ответил варяг. — Завтрашней ночью в полную силу войдет.
— Попробовали бы задержать, — улыбнулся Духарев. — Во-первых, я — спафарий империи, а во-вторых, у меня есть вот это!
Нельзя сказать, что большой дом князь-воеводы опустел. Что ни день — гости, свои и заморские. На подворье — тридцать три дружинника и вдвое больше челяди…
Когда-то на пиру дядя Олава Сигурд сказал ему: чтобы лечь с женой конунга, ты должен сам стать конунгом. Стать конунгом Олав был не прочь. Тем более что именно это ему обещал отшельник. Правда, тогда Трюггвисон решил, что речь идет о его родине, Норвегии, однако Англия — тоже хорошая страна. И что скрывать — Гюда ему очень нравилась, а то, что она — королева здешних мест, лишь добавляло ей прелести в глазах Олава. Может, с ней ему удастся забыть свою умершую жену.
Набравшаяся восточной лекарской мудрости невестка могла знать то, что неведомо Сладиславе.
Бесконечное мгновение… И княжий меч с сухим щелчком вброшен в ножны.