Слада заверила, что раны Мелентия чистые и не опасные. Жить будет и, глядишь, дня через четыре и вовсе на ноги встанет. А вот шестеро из остальных тридцати двух вряд ли дотянут до следующего дня.
По дороге изрядная часть Владимирова войска разошлась. Ушли домой те из хузар, что не жили близ Киева. Ушли степняки.
— Я — от старых богов, — спокойно и уверенно произнес жрец. — Сила моя — от них. И силы этой на мой век хватит. А ты — молодой. Тебе о будущем думать надо, детей поднимать. Может, и тебе придется оберег с висящим на древе надеть и от богов наших, родовых, отречься.
— Кого с тобой оставить? — спросил Духарев, заранее зная ответ. Фроди, естественно.
Но Олав неплохо разбирался в женщинах, и взгляды, которые красавица иногда бросала в его сторону, говорили сыну Трюггви о ее намерениях так же ясно, как вздувшийся парус показывает направление ветра.
Всё так и есть. Солнышко. В рубахе — хорошо (бронь Сергей Иванович еще в избе снял), дружинникам в доспехах — труднее. Хотя дело привычное. Но искупаться небось всем хочется. Окунуться с головой в прохладную Десну…