В углу двора были вкопаны столбики, на которых горизонтально, на разной высоте лежали бревна. Отрок выбрал не самое низкое.
Именной, кстати. Вдоль краешка, тонкой искусной вязью: «Сергий, сын Иоанна, спафарий империи».
— Ты его знаешь? — спросил Сергей Иванович у Ильи по-ромейски.
Справедливость, в понимании епископа, выглядела сурово. За убийство христианина убийца-язычник должен был ответить собственной жизнью.
В избу вошел Илья. Поклонился. Сначала отцу, потом Добрыне. Духарев указал ему место — слева от себя. И вернулся к прерванному разговору. Расспрашивать названого сына нужным не счел. Если что важное — сам скажет.
— Довольно! — скомандовал Артём. — Ты оступился, потому что устал.