Десятник был намного крупнее и тяжелее улицкого князя, но всё равно его отбросило шага на два. Впрочем, он тут же ринулся вперед… И нарвался на точный укол в горло. Причем, если бы Артём не отдернул меч, десятник даже от тупого клинка получил бы серьезную рану.
Я не убегаю, — сказал он всем. — Я передвигаюсь. Ровно настолько, насколько надо. Мне не надо прыгать. Не надо кланяться. Я знаю, где мое оружие и где оружие врага.
А что Василий? Небось уже догадался, по чью душу ломит сквозь его стратиотов Варда Фока. Но — не бежит Автократор. Тоже, наверное, понимает: если даст деру, то битва проиграна. И другой — не будет. Даже не факт, что его в столицу пустят, узнав о разгроме. На хрена константинопольцам проигравший? Они того приветят, на чьей стороне Бог. Победителя то есть.
И тут кто-то из лордов сказал во всеуслышание, что пора бы королеве определиться и взять себе мужа, ведь это не дело, что страной правит женщина. Разве женщина может возглавить войско? Или родить наследника без мужа?
— Всех. У бохмичи женщин в строгости держат. И лицо никому показывать не дают. Только мужу.
— А ведь не врет! — глянув мальчишке в глаза, определил Стемид.