— Здрав будь, Вольг Ольбардович, — спешиваясь, сказал он.
В доме суетились бабы. Сдвигали лавки, накрывали на стол, переливали мед из корчаги в кувшины…
— …В ромейских делах ты более всех разбираешься, — проигнорировал возражение дядя Владимира. — Опять же звание у тебя ромейское, и немалое. Уж не знаю, как ты сумел его добыть…
— Храбрец! — похвалил Владимир, глядя на мальчика сверху вниз. — А если я тебя сейчас убью?
А должен быть — золотой. С таким-то вооружением.
И тут же забыл об англичанине, потому что увидел, что жена конунга (а может — его дочь) идет к нему.