С утра разговора не получилось. Сергея срочно вызвали во Дворец.
— Это дом Бога Единого, — сказал Духарев, не вдумываясь в то, что говорит. — И Сына Его Иисуса, и Духа Святого…
Богуслав вернул лук в налуч, вырвал у катафракта, поймавшего шеей стрелу, ромейский щит (больше и тяжелее привычного, но лучше, чем никакого), дунул в рог («За мной!»), выхватил саблю и послал коня по прямой меж палатками туда, где прошлой ночью пировал с вождями мятежников…
— Почему он не кланяется? — недовольно произнес Владимир, глядя на здоровенного роскошно одетого паракимомена.
День прошел спокойно. В лесу наблюдалось активное шевеление, но не более того. Здорово мешали вороны, устроившие праздник живота на валу из трупов — живых к этому времени в гигантской груде тел не осталось. Гонять падальщиков было бесполезно. Бить стрелами — жалко. Стрел.
— Давай, княже, сначала лагерь возьмем. Сам же сказал только что: сначала ворога разбить, а потом будем победу праздновать.