— А какая разница, какого племени копченые созоровали? — пожал плечами Сергей. — Как напали, так и отпали. Три сотни мы положили. Больше не сунутся.
— Что ж, все мы когда-нибудь умрем, — заметил Олав. — Меня этим не испугаешь.
Будь Илья опытнее или будь у него время подумать, не стал бы безоглядно бросаться на помощь другу. По уму — следовало бы укрыться и ждать, когда злодеи покажут себя… Илья ошибся. Но все же успел сообразить, что против многих стрелков с копьем и мечом не особо повоюешь. Выхватил из налуча собственный лук с натянутой уже тетивой и послал Голубя не по тропе, а по руслу реки — чтоб между ним и разбойниками было хоть какое-то расстояние…
Вот это новость! Стольники Владимира, в подавляющем большинстве — язычники, изумленно переглядывались. Вот уж от кого они никак не ожидали, что примет ромейскую веру. То, что они знали о христианстве, ну просто никак не сочеталось с кровожадной профессией «викинг».
Духареву показалось, что это уже далеко не первый спор князя с телохранителем.
Однако правы оказались не они, а отшельник. Семь дней пролежал без памяти Олав Трюггвисон, потому что хорош был удар Снорри Черного. Другого он непременно отправил бы в Валхаллу, но, как сказано выше, Олаву была назначена другая судьба, и его черепная кость оказалась покрепче железного шлема.