Все цитаты из книги «Спасти СССР. Манифестация»
Мне и самому очень хотелось в это верить.
— И кто пострадал на сей раз?.. Хотя… Стоп! — в глазах у Колби внезапно полыхнуло пониманием, — хочешь сказать, что он приложил руку и к разгрому "бригадистов"?
Блеер молча двинул кустистой бровью, требуя пояснений.
А эта внезапно возникшая гонка, когда Старая Площадь вдруг перестала поспевать за Кремлем? Где это видано, чтобы на подготовку с нуля рабочего совещания СЭВ по экономическим реформам дали лишь год?! …
И поперхнулся — настолько умным и пронзительным был взгляд у Мелкой, когда я, подняв глаза, на него напоролся.
— Вот, — я суетливо всучил ей пачку талонов на обеды, — здесь на март. Хорошо?
"Женщинам это простительно. Тем более — таким", — решил я и сконфуженно покрутил головой: — "Вот же ж сказанул: моя…"
— Так, — согласился папа и со значением поднял палец, — а еще?
— Тсс-ссс… — выдохнул Джордж, и в глазах его вдруг блеснул восторг, — черт! Да это же…
— Интересно… — протянул Дик, задумчиво рисуя что-то палочкой на песке, — очень интересно.
— Для начала: если я правильно понял наш феномен, Фрэнк, он принципиально настроен гасить напряженность, — в голосе Колби появились профессорские нотки, — воевать, так сказать, с несовершенством этог…
Потом пришла раскрасневшаяся от пробежки по морозцу Томка, и нас позвали на ужин. Он прошел в теплой товарищеской обстановке, только будущая теща, успевшая пошушукаться с братом накоротке, все время …
В зале наступила абсолютная тишина, потом раздался негромкий глуховатый голос академика. Я наклонился вперед, старательно вслушиваясь в каждое его слово.
По мере моего выступления взгляд Биссектрисы шалел все сильней и сильней.
"Да и то, право", — подумал я, внезапно успокаиваясь, — "такой малостью этот район не удивить".
"Кто!?" — заскрипел зубами Марио, озираясь.
— Зиночка смотрит, — не шевеля губами, прошипел он в парту, — проснись.
— С чего это вдруг? — Гагарин с тревогой покосился сначала на дверь, потом на окно.
— Что-нибудь еще? — уточнила Жозефина Ивановна светским тоном и убрала фотографии к письму.
— Шил? — Мелкая уже обнаружила отсутствие фабричной бирки и незнакомый фасон "шортиками".
Я с беззвучным вздохом опустился в помпезное до нелепости кресло и закинул ногу на ногу. Провел ладонью по бархатистой накидке, сшитой, похоже, из старого театрального занавеса.
— Женщины, — сказал так, будто этим словом объяснялись сразу все горести мира.
(*Nucleo Operativo Centrale di Sicurezza, полицейский спецназ).
"Похоже, клиент созрел для конструктивного разговора", — оценил я его состояние.
Они неторопливо зашагали к цели — две мужские фигуры вызывающе нездешнего вида.
— Да я на такси… Сразу к подъезду, — повинился я перед Мелкой и коснулся губами лба.
"Сколько существует положений стрелок часов, по которым нельзя определить время, если не знать, какая стрелка часовая, а какая — минутная? (Положения стрелок можно определить точно, но следить за дви…
— А! Нет, конечно! — воскликнул я с облегчением, — ничего предосудительного. Честно. Сейчас пойду спать.
— Ну, у каждого — свои недостатки, не так ли? — я взялся за подстывший кофе, — так как тебе мой вариант решения задач? Ты согласна?
Я в том диалоге опирался на усвоенные знания и понимания целой плеяды блестящих математиков из двадцать первого века, Канторович — лишь сам на себя, и я безнадежно ему проигрывал. Я только начинал го…
— Извини, Андрей, что так плотно гонял тебя. Почти всех ребят мы тут знаем как облупленных, на матбоях с ними неоднократно встречались. А ты внезапно появился, надо было понять твои возможности. Обыч…
"Над этим надо будет поработать, когда оттает", — решил я.
— А если конкретней? — в голосе у Колби появилась чуть заметная сухость.
И, значит, на старости лет — война. И проиграть ее никак непозволительно. Только побеждать, чего бы это не стоило.
Раз равносторонние, то должны быть параллельные линии…
— На. Успокаивайся. Обещаю, все будет хорошо. Я поговорю с твоим отчимом.
— Не секрет, — начал рассуждать на ходу Колби, и речь его сразу приобрела отчетливо профессорский оттенок, — что мы из-за Вьетнама много чего потеряли, а Советы за те годы совершили рывок, и в эконом…
Рогофф постарался скрыть невольно вспыхнувший интерес. Впрочем, собеседник упорно смотрел ему куда-то в грудину, словно никак не мог оторвать взгляд от крупных пуговиц на темно-сером пальто. Это нерв…
Сначала Дик взял на себя хлопоты по устройству тогда еще возмутительно молодого Сергея на год в Историческую школу Института Перспективных исследований, и это была совсем не элементарная задача, даже…
— Ну что вы, — вступил в разговор парень, — им же английский империализм долго мешал, а потом — Мао.
Во-вторых, и это было, пожалуй, самым важным — можно было предположить, что у Андропова уже сложился свой проект развития советского общества, иначе бы он в такую острую игру просто не полез — он не …
Я торопливо выбрался из теплой кровати. То ли от страха, то ли от свежего воздуха по телу россыпью разбежались мурашки. Я закрыл форточку и окинул взглядом сонный еще двор. Похоже, за ночь на улице с…
— Привет, — сказал я мягко и переступил через порог.
— С родителями все в порядке, — доложил, нехотя убрав руку с ее теплого плеча, — дождался вчера, объяснил. Все правильно поняли и приняли. Так что не волнуйся. Конечно, интерес к тебе будет, особенно…
— Э, — он резко остановился, разворачиваясь, — а вот с этим не торопись.
— Там и поедим, — добавила она не оборачиваясь.
Знали о том пацане немного: лишь то, что он был усыновлен совсем мелким и живет теперь в семье, что где-то пару лет тому назад перебросили по службе из Москвы в Ленинград. Еще был известен возраст "п…
— И президент, и Збиг видят в нас лишь инструмент, который должен предсказывать будущее. Когда мы с этим не справляемся, начинается ад.
— Андрей, вы чувствуете себя математиком?
— Понятно, — сглотнул, прикинув, — понятно отчего ты по утрам такая сонная.
Вообще-то места здесь заповедные, и среди огромных, полутораметрового диаметра пней затопленного леса обитают окуни легендарных размеров. Они не спеша, с достоинством топят поплавок, а потом могуче у…
И это тоже можно было бы принять… Но что останется, когда он уйдет за порог?
— Порой начинаю забывать, — сокрушенно признался он. — Я в девятом классе девочек домой на ночь не водил.
— Господин премьер-министр, в этом смысле наша операция сложилась несколько неудачно, — он чуть помолчал и добавил упавшим голосом, — бойня вышла.
Сколько уже на мне? Десятки? Сотни? Тысячи? Я ведь даже порядка не знаю…
— Крепись, — папа, проходя, потрепал меня по плечу, — это только начало.
— Да нет, постарались на славу: шесть сантиметров всего.
Жора покривил лицо. Этот вопрос с укоризной маячил перед ним по ночам и, порой, таял лишь в начинающейся утренней мгле.
Нет, все варианты были продуманы, и этот — тоже, но он был крайне неудобен, и требовал от участников операции изменения ролей.
— Да… как-то все сам, — соврал я. Или не соврал? Тут уже черт ногу сломит, где мое понимание, а где все еще заимствованное, — а как будет проходить тур, знаешь?
— Нет, ну почему? Почему у меня никогда не бывает просто?!
— Пришла? — донеслось откуда-то справа, — где шлялась столько, бестолочь?!
(итал., лозунг Че Гевары "Hasta la victoria siempre" — "Всегда до победы!").
Сидящий напротив Огарков посмотрел на него с немой благодарностью во взоре.
Понимаю. Еще год назад мы сидели за одной партой на математике, и мой уровень того времени он представляет. Звезд с неба не хватает — это еще мягко сказано.
И я склонился, покрывая лист недлинным, в несколько строчек, доказательством. Вот и все — теоремка доказана. Вспомнил наставление Валдиса и тщательно перепроверил решение.
— Спи, — повторил, отступая, — Тома сейчас тебе банку с питьем принесет.
— Давай, рассказывай, как все прошло, — Карл отложил трубку в сторону и подался вперед, — а потом прикинем вчерне, что будем им лить и с чем мешать. Я все равно часа три еще не усну.
Эта мысль неожиданно вернула мне хладнокровие. Я словно нашарил ногами утерянную было опору. Верно, все познается в сравнении.
Вот как мне в предстоящем разговоре изображать, что я не в курсе событий прошлого? Как не сфальшивить перед профессионалом? И, ведь, возможно, совсем не случайно Жозефина Ивановна пыталась отгородить…
— Пошли, — с некоторым недоумением согласился я.
— Ты же вот тут, — она наставительно постучала согнутым пальчиком мне по груди, — и так свободен. Свобода живет внутри человека. Разве нет?
Мелкую начало колотить. Я плотно обнял ее, и начал покачивать из стороны в сторону, пытаясь успокоить. Она всхлипывала и дрожала, а я держал, нашептывал ей в ухо какую-то дребедень и мысленно молил: …
— Конечно, это лишь одна из гипотез, — он чуть поколебался и добавил, — так же как вы не можете исключать худших вариантов относительно идущей мимо нас информации "Сенатора", так же и мы в оперативно…
Примчался официант и принялся метать на стол тарелки с закусками.
Марио приветственно улыбнулся Саре и крутанулся на перекресте, разворачиваясь в обратном направлении. За кустами, чуть в стороне от автобусной остановки, около закрытого на ремонт кафе стояли, о чем-…
Я опустил трубку на рычаг и вдруг похолодел, вспомнив о своих подозрениях.
— А вот это — вряд ли, — меланхолично отмахнулся Колби и опять понизил голос: — а еще, парни, есть еще третья группа… Добро пожаловать в нее: здесь те, кто знают, — он отчетливо выделил последнее сло…
Не знаю, когда и как Карповна пошушукалась с Мелкой, и что именно ей сказала, но одной проблемой стало меньше, и я вздохнул с облегчением.
— Наверное? — подала, наконец, голос Мелкая.
С этими благими мыслями я свернул к туалету.
Я опустился у ее ног. Теперь наши глаза были рядом — я сейчас не мог и не хотел ни врать ей, ни увиливать.
— Будет. Я могу быть убедительным. Когда надо — очень убедительным. Верь мне. Просто верь.
— Это хорошо, — усмехнулся я, — что у тебя по оценкам западает?
— Это хорошо: мир посмотришь… А меня осенью вот тоже в Марокко посылают на конференцию. Сразу восемь мест пришло на этой неделе. Кеша поедет, Марьянович, Смирнов… — из груди его вырвался протяжный то…
Больше всего на свете мне в этот миг хотелось незаметно испариться, но тут папа поднял взгляд, и я застыл, точно заяц в свете фар.
Оперативник задумчиво почесал небритый кадык.
— Джорджи, перестань, — попросил Карл с мягкой укоризной.
— Так точно, — молодцевато отрапортовал Огарков; Устинов кивнул, подтверждая слова своего ершистого подчиненного.
— Не было, не было, — согласилась она и припечатала вослед, — Монте Кристо недорощенный…
Глаза его за толстыми линзами пьяно косили.
— Я не собираюсь делать Тому несчастной. Наоборот.
"А вот немного теперь у них шансов стать знаменитостями", — я невольно глумливо заулыбался этой своей мысли, — "и чем дальше, тем меньше".
— Прогуляемся к реке — погода способствует. Рассказывайте, как там, в Ленинграде. КГБ жестко стелет?
Я пересел и протянул листы с решениями. Лукшин, нахмурив брови, углубился в мою писанину, я же откровенно разглядывал свое текущее альтер эго — человека, чье понимание на всякий случай подкачал к сег…
— Творог в холодильнике, — подсказал, поняв, папа.
— Чем обязана столь высокому вниманию? И где твоя подружка, почему не контролирует? — она небрежно двинула кистью, обводя жестом и меня и кровать.
— Молчи, ублюдок! — окровавленная вилка опять замаячила над выпученным глазом.
— Так-то ж любя… — прижал я ладони к груди.
— Возвращаясь к Польше… Получается, что ты, и вероятно, шире, наш традиционный круг общения, не решились бы утверждать какого рода ответные меры Политбюро сочло бы допустимыми? И в каком темпе их мож…
— Страшно подумать о конце… — пробормотал я ему в спину.
— А получится? — с сомнением спросил я, — хотя, конечно, не мое дело…
Папино лицо дернулось, как от удара, рот некрасиво скривился.
Потом пришла очередь проверочных трюков и зондирующих акций. Американцев, словно подопытных крыс, раз за разом прогоняли через незримые лабиринты и били током.
— И не мучайся тогда, — она восприняла мое признание очень легко. Взбила подушку, улеглась, поблестела глазами, а потом поднялась на локтях и позвала заговорщицким тоном: — Дюша…
— Во-вторых, если оставаться в принятой парадигме "отца и сына"…
Со всех сторон стали проступать ранее не замечавшиеся детали. Город начал слоиться, будто здесь и сейчас вдруг истончилась грань времен: Петербург его бабушек отчетливо просвечивал сквозь Ленинград, …
Вот кто-то пририсовал на стене к лозунгу "Walter Vivo!" серп и молот. Значит, подпольный госпиталь развернут в срок и готов к приему товарищей.
Он повернулся к залу спиной, закурил и приготовился ждать. Но тут ему повезло: буквально через минуту на балкон вынесло двух не совсем трезвых девушек. Они остановились рядом, разминая сигареты.
Потом она сидела на кухне и, не поднимая глаза, послушно потребляла пищу, а я давился комом, что встал у меня поперек горла.
Мелкая прикрыла глаза и, аж привстав на цыпочки, потянулась за струйкой аромата.
За грудиной опять отозвалось глухой тянущей болью.
— Ну, потому что иначе мы подкинем это письмо отцу… — я вдруг почувствовал, что, будучи высказанной вслух, эта идея стала звучать совершенно по-идиотски. Щеки мои предвкушающе затеплились.
Свои шаги вперед я не запомнил, просто плечи Мелкой вдруг опять очутились в моих руках.
Потом нас нагнал запыхавшийся Сёма, а на углу школы к Мелкой пристроилась ее подружка с косой в руку. Так и ввалились в дверь гурьбой.
По причинам, слишком сложным для моего понимания, сегодняшнего переезда во вновь снятую квартиру она ожидала с каким-то радостным нетерпением.
— Вон, — кивнул на тяжелогруженный пакет, — привет из Ташкента. Там на дне сверток — это от бабушки. Что уж там — не знаю.
— Вот! — она многозначительно воздела палец, — вот именно в этом товарищи и хотят убедиться: что это группа школьников уверенно управляема изнутри. Без этого нет смысла браться.
— Ладно, — я качнул головой, подводя черту, — диспозиция понятна. Надо тебя выпихивать на учебу и решать твой квартирный вопрос. Первое достаточно просто, второе тоже возможно.
Я прикусил уголок губы и отправил сковороду в духовку, а затем уменьшил огонь.
— Ну, напишешь, — отмахнулся он, — ты ж не пропустишь варианты с аффинным масштабированием, верно?
— Это будет почище Уотергейта — писаки и леваки в Конгрессе нас сожрут, — мрачно пробормотал Колби.
Тот облизнул побелевшие губы и решительно кивнул.
— Думаете, такой наивный? — усмехнулся Пономарев.
— Привет, — отозвался я с ленцой. Мысли мои были еще не здесь.
— Фланги, внимание, — рявкнула в невесть откуда взявшийся мегафон Тыблоко, — десятый "А" — правое плечо вперед, восьмой "Б" — левое. Шаго-ом… Арш!
— Мама, прости дурака, — покаялся, протягивая коробочку густого синего цвета, — не сообразил с первых заработанных денег подарок тебе купить. Так вот… С праздником тебя!
— Пошли, — хмуро кивнул потом в сторону комнаты, — поговорим.
"Готова к оперативной съемке", — предположил я, — "объектив, наверное, в пуговице. Но твою ж мать! Откуда? Как?! И, главное, стояла ли она здесь, когда я спускался по лестнице?"
А, кстати, тут можно и похулиганить: порассуждать про измеряемость площади по Лебегу, парадокс Банаха-Тарского. А отсюда и до скандалов с аксиомой выбора рукой подать. Интересно, как Колмогоров оцени…
Следовательно, о "московском следе" дней через десять услышат и на Лубянке.
"Что-то я себя загоняю… Прямо "и вечный бой, покой нам только снится". За зиму ни разу в Павловск не выбрался", — посокрушался я, — "как бы с Томкой вдвоем, да на финских санях порассекать?"
От него исходило ощущение внутренней мощи, какой-то особой — не накачанной в тренажерных залах или на ринге, а откуда-то из глубин горячего цеха и, оттого, как бы не более опасной.
— Пап… Но выбираем не мы, ты в курсе? Как это… — я пощелкал пальцами, — мужчина — это товар, который думает, что он — покупатель.
Длинные, до разрядки магазинов, очереди из пяти или шести стволов, пущенные почти в упор, снесли атакующую четверку до того, как кто-нибудь из них успел сделать по кортежу хотя бы выстрел.
— Обычное дело, — откликнулся он и уточнил, — в смысле, что опекают — обычное. Вы-то тут при чем?
Она молча улыбнулась мне. За столом наступила тишина.
Я мысленно хмыкнул: тест пройден, она — ленинградка. Это училище у жителей города словно притча во языцех, как самое строевое из строевых, и заявление о намерении поступить туда от учащегося спецшкол…
— Подумаю, — кивнул он и, помолчав, добавил: — Спасибо.
Чем больше я на него смотрел, тем сильнее завидовал. Вот отмерил же кому-то господь за просто так, на халяву, безграничного мужского обаяния, безусловного и победительного, того самого, когда он еще …
Группы наружного наблюдения не выявили подозрительной активности противника в районе проведения акции.
Умен Андропов: мягко вытягивает меня на разговоры "за жизнь". Простой вопрос, предлагающий широкий выбор вариантов для отвечающего, позволяет завязать диалог с обстоятельным развертыванием понятий. М…
Тем лучше. Сейчас, когда Ронни уже начал подбирать команду, рассчитанную на победу, самое время сделать свою главную ставку, и излишнее внимание может только повредить.
Я тупо уставился в кирпичную кладку над головой.
Про скрип по коже я откуда-то знал твердо, словно неоднократно сам проводил по ней руками, да не легкими деликатными поглаживаниями, а брался твердо и уверенно, как за свое.
Я собирался проверить это на практике. Осталось исполнить задуманное — донести конверты до получателей — генерала Джулио Грассини в SISDe* и, копией, до надзирающего за ним Франко Евангелисти. Этого …
Приехал, оторвавшись на время от проектирования "восьмиэтажного микрофона" на бульваре Новинского, Вячеслав Асташин.
"Для построения одного треугольника нужно три разных прямых. Берем три таких прямых, образующих при пересечении равносторонний треугольник, а, бэ и цэ. Рассматриваем классы прямых: A, Бэ, Цэ — классы…
— Останки, личные вещи, оружие, — отрапортовал я.
Но на улице — ярко-ало, громко и весело. Медь оркестров, милиция в парадной форме, беззаботный смех. Стоит только немного пройтись, и вот уже втянуло тебя в какую-то разновидность бразильского карнав…
Министр обороны был скорее задумчив, чем встревожен: все же к мысли о существовании предиктора он был готов с января, с падения спутника. Начальнику Генштаба пришлось тяжелей — вчера, когда он возвра…
— Все будет хорошо, — сказала она твердо. — У нас все получится. Это — наша самая продуманная акция.
Лицо Корсини скривилось в некрасивой гримасе.
— Дым в трубу, пельмени разлепить, — буркнул я в простенок между ними и направился в сторону гардероба.
Бросс молчал, лишь время от времени из-за его очков прорывался очень проницательный взгляд.
— Клубника… — Софья неверяще потыкала пальцем в покрывшуюся алыми пятнами газету.
— Да на что ты мог столько потратить?! — Джордж был живым воплощением скепсиса.
Можно… Но меня словно за шиворот держало ощущение какой-то неправильности. Извертелся поздним вечером в кровати, пытаясь понять умом, в чем подвох, а озарило меня уже ночью, в короткой дреме, когда п…
Он сцепил руки за спиной и неторопливо двинулся по дорожке в обратном направлении.
Я пропустил Рафаэля, а потом пристроился сразу за ним в очередь на подъем. На все про все у меня было секунд сто. В голове словно затикал метроном.
— Нет. Пожалуй, нет. У меня есть еще важные интересы, и… Я не готов ими жертвовать.
— Неужели ты сейчас вот так просто бросишь ее и уйдешь? Восьмого марта! — мама решила надавить мне на совесть. — Бедную несчастную девочку!
"Засветился на пленке по полной", — затосковал я и со злобой сплюнул на ни в чем неповинный асфальт.
— Какая, говоришь, больница? — схватилась она за телефонную трубку.
— Да я как-то уже привык, — развел тот понятливо руками.
После завершения реконструкции в Кремле Брежнев почти перестал появляться в своем кабинете на Старой Площади: небольшом и аскетичном, прокуренном еще трубкой Сталина.
Два товарища с опытом связистов готовы в назначенное время оборвать телефонную связь в прилегающих кварталах.
— Да? — от испуга в горле у меня застряла хрипотца.
— Я хочу советского бренди, — капризно заявил Джордж, — комедия будет мертва без него! И икры!
— Негодяй, — надулась она после короткой заминки и, добавив патетики в голос, воскликнула громче: — нет, какой негодяй! — потом приблизилась ко мне почти вплотную и, возбужденно блестя глазами, проше…
Он не был брутален, не был и писаным красавцем. Да вообще красавцем не был — на групповом снимке взгляд человека незнакомого зацепился бы разве что за легкую седину на висках.
Мир на нашей кухне замер, ожидая вердикта. Между двумя моими вздохами уместилась вечность. Потом, когда сорвавшаяся откуда-то промеж моих лопаток щекотливая капелька пота уже докатила до резинки на т…
И я взгрустнул, представив себе объем писанины — даже с использованием скорописи. А что делать? Писать, писать и еще раз писать…
Весеннее солнце уже разогнало и рассветный туман, и утренний зябкость. Воздух мягко овевал кожу, природа вокруг пела оду весне, и Фрэнк вытащил раскладные кресла прямо на стриженый газон. Колби закур…
И правда, уже на заключительном банкете шеф выступил неожиданно добродушно. Судя по всему, он успел перестроиться и теперь вполне искренне считал новые задачи в целом разумными. Все вздохнули с облег…
— На плите — хек жаренный. И картошка в депрессии.
— Маме отзвонюсь схожу. Я ж так и не предупредил.
А из окон госдачи манил крымский апрель… Порой так хотелось отринуть тяжесть непомерно весомых материй, которыми приходилось заниматься все последние дни, да рвануть на машине к облакам, что цепляютс…
Мама беззвучно хлопнула ртом и начала торопливо сдергивать с себя сапожки.
— Ты заметил, как из "Москвича" нам знак на последней улице подавали? — спросил я, переводя дух.
Тонкий свист турбины наполнил салон, пробирая до самых костей — пилот, удерживая тормоза, вывел движки на взлетный режим. Самолет застыл, чуть подрагивая, словно кошка перед прыжком. Потом меня вжало…
Я почувствовал, как за моей спиной почти бесшумно отворилась дверь, и шагнул вбок. Мама торопливо улыбнулась.
— Это хорошо, — она извлекла откуда-то салфетку, аккуратно промокнула себе губы. А потом вдруг посмотрела на меня строго, наклонилась вперед и приказала: — А вот теперь — рассказывай все.
Признание, доверие. Хм… Обожание и, рядом, любовь…
— Работаем, Леонид Ильич. Есть подвижки. Хотя бы вот этот установленный канал связи с ним. В операции такого масштаба да за девять месяцев — это уже очень хорошо.
Карлуччи откинулся в кресле и прикрыл глаза. Сегодня утром перед ним, неглупым и успешным вашингтонским мужчиной стоял один Большой Вопрос: идти дальше за Уайнбергером и Рамсфельдом, опираясь на "Бол…
Это были волки старой, еще той, сталинской закваски, прошедшие через Вторую Мировую и, что даже важнее, через кровь внутренней войны с крайовцами и бандеровцами. Они держались вместе, как бы ненароко…
Я невольно поморщился, и на миг мне показалось, что сейчас огребу пощечину.
— Снимать комнату теперь придется? — предположил я неуверенно.
Я замер на ступени с приподнятой ногой. Негромкий мой свист прервался на полуноте. Каким-то чудом это не привлекло внимания оперативницы ЦРУ.
— А… — начала Мелкая, указывая на холодильник.
"Несущественно", — решил я. Все равно наша программа настолько резко выламывалась из бравурного ряда ей предшествующих, что очередность выступления была уже неважна.
Прошло секунд десять, и пенка по краям начала набухать, приподнимаясь.
Спиртным от него не пахло, и моя первая гипотеза приказала долго жить.
— Это нормально, — согласился я, — вот если бы хотелось постоянно…
Кузя словила мой взгляд и непонимающе дернула бровью. Я придавил ее жестом "сиди". Она чуть передернула плечиками и поискала глазами Томку — та уже неслась куда-то с Яськой на выход.
Оттого он с такой радостью ухватился за возможность вывезти на пикник старину Дика: быть может, там знают больше?
— Ты это что? — пробормотал растерянно и положил ладонь на лоб.
От уголков ее глаз разбежались тоненькие насмешливые морщинки, и я почувствовал какой-то подвох.
— Улица Фрунзе, — пояснил я ей и протянул водителю рубль, — выходим.
— Наверное, ошибки молодости, — я еще раз измерил взглядом расстояние до входной двери и сказал: — Пойду, раствор новый сделаю, этого все равно не хватит. Отдыхай пока.
А на улицах, приметами места и времени, женщины в ярких цветастых платьях, с неизменными платками на головах, и, изредка, седобородые аксакалы в тюбетейках и стеганых халатах. В Ленинграде такого не …
— Прошел. В апреле едешь с командой в Ташкент. Возвращайся в аудиторию, сейчас огласим всем результаты.
— Да нет же ж! — он раздосадовано жахнул кулаком по столу, — речь не идет о том, чтобы математика была единственным увлечением!
— Все с вами понятно, — ухмыльнулся я, — да смотри, бога ради. Только осторожно — не забывай, в каком она сейчас состоянии.
Оставалось нанести coup de grace* — ответить на вопрос Андропова о советском человеке.
— Понятно, — по лицу Карла поползла малоприятная косая улыбка, — повстанцы из фронта ПОЛИСАРИО совсем обнаглели? Порой хватают заложников прямо в столице?
В конце концов, Содружество создавалось не для того, чтобы обслуживать банкротство неумелого хозяйственника, решившего, что он может спокойно жить на два дома, используя понятие "братской помощи" для…
Волнуется. Зря, конечно. Лишь самые недогадливые в школе не знают, что мы пара, да и то лишь потому, что вопрос этот им неинтересен.
— Хорошо, — медленно кивнул я, глядя на своего первого возможного соратника, — хорошо, берись.
— Да ладно, — бросил Карл, — будем считать, что тот носит короткую прическу. Ты ж увидела его ухо целиком? — и он повернулся к Фреду. — Ну что, может, подведем уже промежуточный итог?
Череда событий последних дней успела уже замутить недавнюю злую память?
— Ладно, — сказала, — что там у тебя за план на отца?
— Еще бы… — хмыкнул я, невольно посмотрев на Мэри.
Дальше грудь мою мяла подсердечная тяжесть. В ушах далеким эхом стоял негромкий стрекот очередей и, почему-то, мелькали на фоне серых стен трассеры, как в фильмах о войне.
— Вадим Книжник, Москва, — он крепко пожал мою ладонь, — давай рядом сядем.
Я извлек эмалированную кювету и заглянул под крышку, оценивая объем.
— Зато плащи свободные — бронежилеты не видны, — утешил его "Галло", — и яркие — если что, друг друга в горячке не перестреляем.
Странно, сколько раз уже шагал за этот потертый порог, но до сих пор для меня дверь в квартиру Афанасьевых отворяется словно в заветную сказку — и в груди то замирает, то трепещет в ожидании каких-то…
Да, на Томе мои педагогические таланты отчего-то сбоили — она желала выглядеть в военной форме привлекательно, и баста! Все мои пассажи про художественный образ, необходимый в этой сцене, проскальзыв…
— Личина… — Андропов проговорил, как прожевал, точно пробуя слово на вкус. Потом снял очки и устало потер глаза. — Да, умеете вы подобрать слова. И что за той личиной прячется, как думаете?
Нам было уже вполне уместно сделать еще один шажок навстречу друг другу, но время… Последние две недели мироздание словно задалось целью гнать меня вперед, безоглядно и безостановочно: спасение и уст…
— Да не корову ж ты проиграешь, — шепотом попытался успокоить меня Книжник.
— Ох… — она посмотрела на меня с удивлением и каким-то неожиданным уважением. Прикрыла на пару секунд глаза, что-то прокручивая в уме, потом отмерла, — мне надо будет подумать… И посоветоваться. А ес…
— Ты же наверняка слышала, что девушкам следует быть осторожными, — нравоучительно увещевала Софья, — и это так, уж мне-то поверь! Семь раз отмерь — и не отрезай.
— Угх… — повел папа бородой, — и в чем тогда заключается минус, скажешь?
— Боюсь, — поморщившись, признался я, — еще как боюсь.
— Джентльмены, мы опять уходим не туда, — мягко попрекнул Бросс, — опять пошли оперативные частности. Посмотрите на все это с политической точки зрения. В конце концов, разве не за этим мы здесь собр…
— Тц… — перехватила ее Мелкая, — ты ж лаком пользовался. Не трогай.
— Соколов, — а вот теперь взгляд ее уперся мне прямо в переносицу, — у кого-нибудь другого я бы и взяла вот так, — и она сделала рукой какой-то небрежный жест, словно отгоняя с поверхности реки пропл…
— Прошу, — ловкий официант стремительно сервировал новые места, — вот меню.
— Виноват, виноват… Да я, получается, на тебя совсем неверный анализ написала! Ты ж меня дурой перед руководителем группы выставил!
— Я не обидчив, — взмахнул я руками, — и не гонюсь за всем сразу. Шаг за шагом, давая за раз только ту правду, что необходима для следующего шага. Не до оптимизации сейчас, рационализацию бы получить…
— А ты хочешь, чтобы я духами намазалась?
— Мелкую? — в глазах у мамы вспыхнул новый интерес, — вот как…
(*Ordine Nero — "Черный орден", итальянская военизированная профашистская группировка, активный участник "стратегии напряженности" в период 1974–1978 гг.)
Думаю, что да. Думаю, человек, сказавший, что "подлинные трудности начнутся тогда, когда люди удовлетворят свои насущные материальные потребности", осознавал предстоящее будущее ничуть не хуже меня, …
Мылся я торопливо, заметно быстрее обычного, и вот на это мама в своих расчетах не прозаложилась. Она, конечно, среагировала на мой выход из ванной, рванув из кухни наперерез, но к дверной ручке я по…
— К сожалению, нет, — поджал губы академик, потом вздохнул, — впрочем, может быть, действительно, грядет время зубастых… Вы тут не во всем правы… Но, как ни удивительно для вашего возраста — во много…
— Хороший материал, — с неожиданной теплотой в голосе подтвердил Карл, — и Вудрофф, и Фолк. Мы бы взяли их к себе.
— Я бы на твоем месте так не расслаблялся, — вполголоса заметил мне папа, доверительно наклонившись к моему уху.
И вот каково же оно на вкус — самопожертвование гения, оказавшееся бесполезным?
— Она тоже губы вот так прикусывает, когда пыхтит над сложной задачкой, — пояснил я.
Я налил в медную турку воду и поставил ее на огонь.
— Так, — я строго сдвинул брови, — письма написал-отправил?
Наташа переступила с ноги на ногу и промолчала.
Да, я вновь очутился в той поре, когда смутный еще зов души и уже пробудившееся влечение даруют человеку пронзительный шанс прильнуть к божественному идеалу, пусть всего лишь в форме неясного предчув…
"Хорошо, что ее нет", — пожухлым листом мотануло в опустевшей голове обрывочную мысль, — "не видит, как меня размазывает…"
Моретти проехал короткий, в два небольших дома, квартал. За тихим безлюдным перекрестком сидели в "Фиате" товарищи "Камилло" и "Отелло". Они пристроятся за машинами кортежа, чтобы на следующем перекр…
— Георгий Викторович, — начала торопливо объяснять "завуч", — это по теме школьной поисковой экспедиции…
— Работаю я здесь, Соколов, ра-бо-таю, — последнее слово она произнесла по слогам, как для идиота. Затем вернулась к взбиванию в пену красно-бурой жижи, — иди, куда шел, не мешай.
Я быстро поднялся и шагнул к ней. Обнял за плечи.
— Тьфу на тебя! — окрысился Карл, — не лезь с глупостями!
— Нет, тут микрофон не подойдет, — сказал, выслушав Блеера, — даже самый мелкий будет крупноват.
— Я почему-то не услышал фамилии Моретти, генерал, — сухо прошелестел голос Андреотти.
— Давай разделим задачу на две части, — начал, наконец, я, — бабетта и ты.
— Ладно, ладно, — вскинул он руки, — будем верить в лучшее.
— На, держи, — буркнул сумрачно и протянул Кузе цветастую коробку "Anais Anais".
"Дома, обе дома", — порадовался, быстро скидывая куртку на вешалку.
Джордж задрал голову. Этажом выше, в небольшом отдельном зале за пышной балюстрадой веселилась, точно мальки в аквариуме, молодежь возраста лишь чуть старше школьного. Оркестр на сцене во всю наярива…
Взгляд Марио скользнул выше. Там, на балконе третьего этажа был выставлен на солнце приметный горшок с ярко-фиолетовой гортензией — знак того, что группа наблюдателей в арендованной квартире не замет…
Но не это занимало меня в тот момент. Огонь, как выяснилось, я разжечь могу. Но готов ли, если понадобится, швырнуть этих детей в топку Истории? Это был совсем другой вопрос, и я собирался подумать о…
Жора прикрыл глаза, пытаясь представить себе возможный масштаб игры, и ощутил ужас, преуспев.
— А… А Томочка? — моя прямота, судя по маминому голосу, оказалась для нее неожиданной.
— Я здесь подожду, — сообщил ему в спину Карл и подпер стену напротив.
— Расшифровку завтра почитаем. Да, кстати, если с рыженькой будет что-то получаться, то надо как-то раскрыться перед ЦРУ, кто именно из русистов был нами куплен. Иначе влепят черную метку всем двадца…
— Да, реальная экономическая жизнь сейчас настолько неоптимальна, что оптимум, вероятно, лежит далеко за рамками привычных представлений практиков… — и он испытующе посмотрел на меня, — вот только от…
"Совещание закончилось", — догадался я и толкнул дверцу, выходя.
— Не совсем так, — в голосе полковника неожиданно прорезался слабый прибалтийский акцент. — Он должен потерять немного. Ровно столько, что б продолжать испытывать досаду, тогда наше внезапное предлож…
— Нет, — помотал головой Колби, — пока — нет. Не будем рисковать. Источник через нее уже выходил. Если восстановление контакта случится по его инициативе, то с определенной вероятностью произойдет че…
Это короткое движение век опять ее преобразило: теперь напротив меня сидел напуганный ребенок.
Она стояла точно посередине комнаты, над раскрытым чемоданом, словно к чему-то прислушивалась. Кулачки ее были стиснуты.
— Хорошо, имеешь право. Тогда… Тогда я. Вокруг тебя аж две девицы сейчас вьются… Да ты только свистни — еще набегут. Зачем ты при этом начинаешь эту возню со мной? — Наташа помолчала, словно что-то в…
Напряжение начало уходить из ее приподнятых плеч.
— Хорошо, — протянул я по слогам. Запустил пятерню в ее волосы, глубоко, до самого затылка и слегка потянул, пропуская пряди между пальцами. Повторил задумчиво: — Хорошо.
"Я сделал, что должно. Пусть будет, что будет. Но, прошу, пусть им сегодня повезет".
Вычислить двух наблюдателей, заскочивших в вестибюль почти сразу за разведчиками, не составило бы труда и для неопытного практиканта, но и Карл, и Джордж знали, что это обманка: прямо сейчас на одной…
— Внук, барышня, внук, — усмехнулся Джордж, вертя в руках пачку сигарет.
Леонид Ильич вдруг почувствовал, что ему полегчало. Был ли то свежий ветер в лицо или просто он наконец утвердился в решении? Неважно. Да и хватит убегать, так войну не выиграть.
— Я всерьез начинаю тревожиться за нашу агентуру в Москве, — озабоченно проговорил Карлуччи. Взгляд его провалился куда-то внутрь, словно зацепившись там за что-то важное, — пора на них на всех попри…
— Вот это — нужно. Такого сильно не хватало, — кивнул Карл с благодарностью.
Он посмотрел на меня с болезненным недоумением, словно совсем не ожидал увидеть здесь и сейчас.
Имя его у всех на слуху, но истинного лица почти никто не видел. Он мастер перевоплощения и конспирации: появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. В полиции до сих пор нет отпечатков его пальцев. Ф…
— Иган, Джон, спасибо, что откликнулись, — улыбнулся Карлуччи, пожимая руки.
Он хлопнул меня по плечу и деловито двинулся в голову колонны.
— Низкая, Владлен Николаевич, низкая, — психолог на миг задумался, потом предложил: — Кстати, можно перед подходом попытаться его правильно настроить.
Приложил ладонь к опять запотевшему стеклу. Отнял — осталась пятерня, по размеру уже почти взрослая. Снаружи на отпечаток тут же прильнула, примериваясь, девичья кисть. Мелкая изобразила на лице грим…
Это только поначалу кажется, что на переменах в коридоры выплескивается первобытный и разнузданный хаос. Пообвыкнув, понимаешь, что это шумное бурление в известной мере детерминировано и периодично, …
— Садитесь ко мне, — отозвался молодой круглолицый парень и отложил в сторону газету.
— Ух… — начала она восклицать что-то и резко прервалась, заметив папу. Он маячил в дверях, молчаливый и неулыбчивый.
— У меня есть план, — незамедлительно откликнулся я и замолк.
— Юля… — чуть покраснела та, — и как вам у нас в СССР?
— Все в порядке, — доложил маме, — я проверил.
— … командир нашего отряда — Андрей Соколов! Андрей, выходи, — и Тыблоко командно прихлопнула свободной рукой по бедру.
Щелкнула зажигалка, и горячий сухой дым резким толчком ворвался в легкие. Марио задержал дыхание, с облегчением чувствуя, как зашумело в голове.
Я повернулся. То был Гагарин: в кепке, кургузом плаще, с авоськой в руках.
— Отдел системного моделирования научно-технического прогресса, — прочел я вслух табличку на двери в холле, — черт! Красиво вы обозвались. Обо всем сразу. Под такую тему можно не то, что один этаж за…
Сегодня утром я уже огорошил его своим желанием, теперь предстояло довести дело до конца. В конце концов, мне надо набирать известность, пусть и таким экстравагантным способом. Потом, когда дойдет до…
Я изо всех сил забарабанил ладонью промеж лопатками, выбивая злосчастную дольку. Через несколько длинных секунд папа наконец с всхлипом втянул воздух.
— Дюха? — кто-то сильно хлопнул меня по плечу.
От профессионала, натренированного на мгновенное распознание лиц по восемнадцати точкам, этот грим, конечно, не спасет. Но случайно такого на операции не встретишь. А неслучайно… Неслучайно будут спе…
Очень хотелось чмокнуть в такие близкие носики, но я сдержался, а потом и вовсе через силу, с сожалением, выпустил девчонок из объятий.
Софья молчала, с сочувствием глядя на меня.
И, не дожидаясь ответа, пошел в комнату спать.
— Здесь письмо от Томы, обратный адрес, если что, и несколько ее фотографий из последних.
— Андрей… — он тяжело вздохнул, понимая, что от продолжения нашего разговора ему не отвертеться, — я по-прежнему считаю, что тебе не нужно выпендриваться. Выступай за свой девятый класс. И я не могу …
— Поясните тогда? — помолчав, уточнил Карл, — насчет "ломать расклады"?
— А, — отмахнулась девушка, — ранний реконвалесцент.
Петли чуть скрипнули, и мои ноздри жадно затрепетали, уловив аромат крепкого бульона с корешками и специями. Я сглотнул набежавшую слюну и вытянул шею, прислушиваясь к долетающим из глубины квартиры …
— Наташа, только без провокаций, — хрипло попросил я, вдруг озаботившись этим вопросом.
— Андрей? Соколов? — раздалось из-за спины.
"Нет", — скрипнул про себя зубами, — "не перестарался я вчера, наоборот. Ох, и как же ему повезло…"
И еще трое, что "вроде как свои" — они напоминали Леониду Ильичу Арвида Яновича и его сотрудников, что из той, закрытой от всех части КПК. Этакие умные и зубастые бойцы — только помоложе и посвежее л…
— Ну, что? — Лукшин посмотрел на подсевших к нам где-то посередине экзекуции членов комиссии.
Алик всхлипнул, втягивая вдруг загустевший воздух, и привалился плечом к стене. Перед глазами поплыли разноцветные круги.
— Пошли на кухню, — в полголоса предложил я.
— Попробую. Студенческий билет с моей фотографией у меня есть. Должно хватить. А что молодо выгляжу… Бывают и такие первокурсники. Наличие денег на съем будет вторым аргументом.
Мелкая сидела за письменным столом, почти спиной ко мне, и, склонив голову к плечу, выводила что-то в тетради. Светила лишь одна настольная лампа, и комната была наполнена уютным полумраком.
И я зашарил взглядом по затылкам сидящих впереди, разыскивая Рафаэля.
Подбежал к стоящему в углу мощному мотоциклу и снял с руля шлем. Взгляд Марио остановился на заднем сидении, где должна была бы разместиться Барбара. Лицо его скривилось, глаза влажно заблестели.
— Так, — решился я наконец, — об отчиме забудь. Его в твоей жизни больше не будет. Нет, нет, жив он, — успокоил я взметнувшуюся в ее глазах опаску, — и, даже, местами здоров… В общем… — я запинался и…
— Вблизи это не настолько очевидно, — признался он, — изнутри Советы выглядят достаточно крепко и организовано… И где так думают?
— Хорошо, — неожиданно обрадовался он, — тогда попробуйте найти решение еще и через компоненты связности. Садитесь к окну, подумайте.
— Если для спасения СССР мне придется прыгать в сортирную яму — что ж, буду нырять. Это ведь далеко не самое худшее…
— Понял, — произнес мрачно, — не нужно считать себя самым умным, Комитет все равно умнее.
— Ну, понятно… — протянула мама и неожиданно поменяла тему: — Кстати, а ты-то Андрюшу поздравила на двадцать третье? Не забыла?
В одном я мог быть твердо уверен: пока я творю молитву, никто не будет задавать мне вопросов, а это уже не мало.
— Не факт… — сказала негромко, потом указующе взмахнула рукой, — иди к своим — ждут.
— Страна, — я раскинул руки вширь, — я считаю, что это буквально самоубийственно — не использовать в практической деятельности ваши методы оптимального планирования и объективно обусловленные оценки.…
— Георгий, что лично вы думаете о свойствах источника? Давайте сверим мысли.
В палате повисло тягостное, душное молчание. Пытка той тишиной продолжалась, казалось, вечность.
"Ничего личного, так надо. В тот раз было Иоанном-Павлом II больше, в этот раз будет меньше. Шальной джокер, что история дружелюбно подкинула Бжезинскому — символ и флаг раздуваемого им в Польше пожа…
— Так, Мелкая, — с трудом расцепил ее руки и встал. — Адрес говори.
— Ты оцени, — ехидно улыбалась Софья, — как хорошо, что у тебя есть я. Да это вообще не мужского ума дело. Ты только что это блистательно доказал. Оставь мне.
Хорошо, что так. Привычки наши — добровольно надетые шоры; знакомое — не замечаешь. Поэтому мир с годами скукоживается, а время, и без того отмеренное без всякой жалости, уходит в ничто все быстрей и…
— Так… Сразу берем эн больше шести… только взаимнопростые… положим эр равное двум… — шепот его постепенно опустился до беззвучности. Спустя минуты три он оторвался и с сожалением помотал головой: — Н…
— Бери, — разрешил тот, качнув головой, — у меня вопросов к этому феномэну пока нет. Работай.
— Это все пьяный воздух советской беззаботности и детства… Все, буду взрослеть… — отчего-то бормотать это обещание в тишину чердака было еще можно, а вот думать об этом про себя — невыносимо тоскливо…
Она дернулась было что-то говорить, но изо рта вырвался только длинный всхлип.
"Как же я это сразу не сообразил, как?!" — я всерьез огорчился своей недогадливости, — "это ж все, совсем все меняет… Дурак… Зачем я к Чернобурке сам в пасть полез!? И что ж такое ЦРУ обо мне знает, …
— Эти, из резидентуры… — Колби повел в воздухе пальцами, словно что-то ощупывая, — вам, так понял, глянулись?
"Вера в свет за поворотом", — мелькнуло у меня понимание, мелькнуло и сменилось удивлением: — "Как она смогла ее пронести"?
Будущее… В мечтах оно было легким и красивым, словно перышки облаков, по которым прошелся своей кистью умиротворяющий рассвет. Опыт подсказывал, что так бывает только в сказках. Душа не хотела с этим…
— Андрей… — начал было он терпеливо, но тут из дверей зала вышел Колмогоров.
— Хорошо… — говорящий чуть помедлил, потом, словно бы нехотя, добавил: — Мы настойчиво рекомендуем нашим израильским коллегам учесть при планировании операции гидрологические особенности побережья, н…
— Ты! — прошипела, притягивая к себе, — ты во что влез, гаденыш мелкий?!
Прозвучал звонок и, вдогонку, задание на дом. Вскочили со своих мест самые нетерпеливые, и я оглянулся, ловя Кузин взгляд.
— Абсолютно, — решительно взмахнул я рукой.
— Иди, меряй, — повторил я, — там три варианта. Скажешь, какой лучше других подошел.
— Из обычной… — протянул, прищурившись, Гальперин, — это может быть даже опасней, чем из математической — раз досюда дошел. От спецшкол хоть знаешь, что ждать.
За приоткрытой дверью бурлила коридорная жизнь. Я подошел и потянул ручку на себя — сразу стало намного тише, и лишь после этого направился к Кузе.
— Ц. Р. У, — я прочувствованно, букву за буквой, выплюнул имя своего врага в тишину аудитории, и лицо мое перекосило от омерзения.
"Так, что мне Ваня сунул-то? "Сикким"? Туалетная вода? Испания? Не слышал", — я мысленно пожал плечами, — "ну… Других вариантов все равно нет".
— Ну… — промычал я неопределенно, — жизнь она такая, везде соломы не настелешь. Я денег на Мелкую оставлю тебе на всякий случай, до ее паспорта.
"А это значит что?" — Марио привычным движением вогнал короткий магазин в неразлучный "Скорпион". — "Это значит — в стране идет вялотекущая гражданская война. И задача революционного авангарда ее под…
— Скажи, что вдоль берега пройдем, — Леонид Ильич махнул в сторону "Ласточкина гнезда".
Колби открыл глаза и посмотрел на Джорджа. Тот напоминал встопорщенного воробья, во взгляде мешались недоумение и прямо-таки запредельная детская обида.
— И тебе того же, — подумал и добавил: — Перепроверяй решение тщательно, ты ж рассеянный. Вечно забываешь что-то существенное дописать.
— Почему ты думаешь, что, написав такое письмо, она действительно оставит твоего отца в покое?
Мелкую маялась под дверью, и я чудом не влетел в нее, торопливо выскакивая из ванной. В моей байковой клетчатой рубашке не по размеру, с распущенными и до сих пор не просохшими до конца волосами, она…
На цыпочках, чуть дыша, словно это как-то могло теперь мне помочь, я ускользнул в подвал и забился поглубже в гардероб, укрывшись за вешалками с пальто.
Фред, искоса наблюдавший за Синти, болезненно поморщился.
— А чем магазинные рюкзаки-то не нравятся? — тут наконец заговорил папа.
— Не, не, не… — Синти яростно замотала головой, — все! То был последний сеанс моего гипноза.
— Ну, что, — Генеральный обвел всех острым взглядом; в последнее время его глаза почти перестали подергиваться пеленой ленивого бездумья, — все успели осмыслить?
— Хм… Интересный вопрос… — брови его задумчиво сошлись.
— Ты хоть понял, — слова выпадали из него тяжелыми глыбами, — что нашел?
— Это ты хорошее объяснение нашел, нам сложнее дают. Формально.
— Перенацеливать. Да вот, к примеру, на эту рыженькую хиппи. Комбинация из двух подходов, нацеленных на игру эмоций, с ней может быть эффективна.
— Ага, — мотнул я головой, глядя на тщательно отглаженную девичью форму в прихожей, — спасибо.
Мелкая была сейчас словно молодая трава, по которой прошлось случайное колесо — она поднималась. Я подглядывал за этим ненароком заглянувшим чудом самым краешком глаза, боясь спугнуть его своим интер…
— Пить, пить и пить. И лежать. Есть будешь?
— Латыш? — уточнил, постукивая ботинком о ботинок, Рогофф.
— Андрей? — в знакомом женском голосе прозвучала легкая неуверенность.
— Если источник удастся идентифицировать, но он окажется под угрозой раскрытия КГБ? — Карл с интересом посмотрел на шефа.
— Еще, еще… — забормотала она, растерянно опуская взгляд, — все! Без новых данных больше никаких возможностей в Ленинграде не вижу.
Я опустил большие пальцы на глазные яблоки и надавил. Так, теперь чуть посильнее… Отпустить.
— Да понял я уже, понял, — прервал я его с досадой. — Не повзрослей я так быстро — был бы у тебя иной расклад. У нас у всех.
С этими словами я добавил в турку немного холодной воды и сразу начал разливать кофе по чашкам. Софья бухнула в свою сгущенки и заболтала ложкой, разводя.
— Неожиданно. С Израиль Моисеевичем тоже хотите это обсудить?
— Ты как боишься чего-то хорошего в себе.
Я протиснулся к окну и посмотрел на небо: с него монотонно сеял дождик.
— Как там твоя Мелкая? Наладилось у нее дома?
Толстые мучнистые пальцы епископа вложили мне в рот плоскую лепешку, и я тут же перекинул ее под язык.
Наташа обернулась на мой голос с видом герцогини, вдруг обнаружившей, что случайно забрела в помещение для слуг.
Раздались звуки двигающихся стульев, чей-то протяжный зевок. Щелчок выключателя, и в комнате наступила тишина.
— Тогда я ничего не понимаю, — призналась Мелкая, растерянно мигнув.
И я невольно покривился, вспомнив, как изворачивался вчера перед ней, объясняя, почему мы не встретимся ни вечером, ни завтра.
— Предо мной лежит котлета, — замурлыкал я, — я люблю ее за это.
— А мне казалось, что ты всю ночь просопела, — он повернулся, чтобы еще раз полюбоваться ладной подругой.
— Почему? — он с удивлением наклонился вперед.
— Спи, — кивнул я и подоткнул одеяло, прикрывая ей плечо.
Он еще раз легко улыбнулся и зашагал по коридору дальше, а мы остались, глядя ему вслед, Лукшин — растерянно, а я — задумчиво.
— Кто? — раздалось секунд через двадцать.
Мотанул головой, приходя в себя. Главное сейчас — не напугать ребенка. Я попытался натянуть на лицо улыбку и не преуспел. Губы судорожно подергивались, лицо перекашивало гримасами. Хорошо, что Мелкая…
— Как назовем, коллега? — уточнил деловито.
— Анатолий Ефимович, — протянул голос с укоризной, — а продавать уворованный со стройки цемент было разве хорошо, а? Запомните, многие знания — многие печали. И, нет, не обманул. Впрочем, думайте, чт…
Мама прерывисто вздохнула и замерла с широко распахнутыми глазами.
И правда, на треугольном столике прикроватного торшера лежал журнал. Я перевернул и посмотрел на обложку — то была "Царь-рыба" Астафьева.
Выйдя на ступени, он огляделся: воздух был бесконечен. Молодая трава — пронзительно зеленой. Утро постепенно наливалось теплом, и на крыше соседней виллы появились оранжевые мазки. Все вокруг страстн…
— Во-первых, мы уверенно классифицировали не более половины от интересующих нас ушей. Прически — раз. Практиканты не могут вести сплошную съемку — это не замотивировать, два. Приходится снимать много…
— Поработаю, — кивнул, — насколько понимаю, у них как раз по весне проводятся итоговые соревнования и олимпиады в масштабах города. Мероприятия открытые…
— Вдоль дома, — махнул рукой на близкие казармы Измайловского полка, указывая линию построения, — в четыре ряда.
— Ну-ну-ну… — успокаивающе забормотал я, — тихо, Тома, тихо… Я здесь… — и начал оттеснять Мелкую от края, плавно вклиниваясь между ней и Фонтанкой.