— Страна, — я раскинул руки вширь, — я считаю, что это буквально самоубийственно — не использовать в практической деятельности ваши методы оптимального планирования и объективно обусловленные оценки. Это надо… поправить. И быстро. Это — единственно доступное лекарство для нашей плановой экономики. Сдохнем ведь.
— Фланги, внимание, — рявкнула в невесть откуда взявшийся мегафон Тыблоко, — десятый "А" — правое плечо вперед, восьмой "Б" — левое. Шаго-ом… Арш!
— Она гриппует, — продолжил я инструктаж, — поэтому близко к ней не подходи. И, еще, она попала в тяжелую жизненную ситуацию и пока составит тебе здесь компанию.
Очень хотелось чмокнуть в такие близкие носики, но я сдержался, а потом и вовсе через силу, с сожалением, выпустил девчонок из объятий.
А, кстати, тут можно и похулиганить: порассуждать про измеряемость площади по Лебегу, парадокс Банаха-Тарского. А отсюда и до скандалов с аксиомой выбора рукой подать. Интересно, как Колмогоров оценивает всю эту борьбу с проблемами в самом основании математики? У нас ведь сейчас не одна, а сразу несколько математик, ни одна из которых не является внутренне непротиворечивой… Не существует решенных математических проблем, существуют только проблемы более или менее решенные. Даже, строго говоря, не понятно, что считать математически доказанным. А, в итоге, все сводится к тому же: открываем мы математические факты или же изобретаем, и тогда математика, по сути, становится наукой экспериментальной…".
— Если он есть на самом деле, а не написан на Лубянке, — поморщился Дик.