— Останки, личные вещи, оружие, — отрапортовал я.
"Женщинам это простительно. Тем более — таким", — решил я и сконфуженно покрутил головой: — "Вот же ж сказанул: моя…"
Я собирался проверить это на практике. Осталось исполнить задуманное — донести конверты до получателей — генерала Джулио Грассини в SISDe* и, копией, до надзирающего за ним Франко Евангелисти. Этого должно хватить. Они будут землю рыть хотя бы из чувства политического самосохранения.
Министр обороны был скорее задумчив, чем встревожен: все же к мысли о существовании предиктора он был готов с января, с падения спутника. Начальнику Генштаба пришлось тяжелей — вчера, когда он возвращал пакет фельдъегерям, то вид имел откровенно бледный.
Мылся я торопливо, заметно быстрее обычного, и вот на это мама в своих расчетах не прозаложилась. Она, конечно, среагировала на мой выход из ванной, рванув из кухни наперерез, но к дверной ручке я поспел первым.
— Привет, — сказал я мягко и переступил через порог.