Потом она сидела на кухне и, не поднимая глаза, послушно потребляла пищу, а я давился комом, что встал у меня поперек горла.
— А, — отмахнулась девушка, — ранний реконвалесцент.
— А ты хочешь, чтобы я духами намазалась?
"Вот сейчас ка-а-ак дерну на себя… Ка-а-ак завизжит она радостно…"
— Да, я согласен с тобой. Наивный. Заплутавший. Советский. Надо с ним работать, Юра, — и в голосе генсека прорезалась отчетливая укоризна.
— Да! — он впитывал мои слова, как губка воду.