Все цитаты из книги «Инь и Ян»
Занавес слева закрылся, открылся справа. Там лаборатория: стол с колбами и ретортами, на столе лежит чёрный кролик. Ян в фартуке склонился над кроликом. Рядом Инга, она держит в руках веер.
Ян: И какая же, интересно, тут может быть опасность? Воспаление лёгких от чрезмерного махания?
Инга: Как бы не так. Ты будешь мучить бедняжку. (Целует кролика.)
В это время из-за кулисы появляется Аркаша с молотом в руке. Ступая на цыпочках, проникает в лабораторию и закрывает за собой занавес.
Голос Инги: Он умер оттого, что я шлёпнула его веером!
Слюньков: Я ни в кого не стрелял! Я вообще стрелять не умею!
Маса подходит, обшаривает неизвестного. Достаёт и показывает Фандорину платок, потом какой-то футляр, потом сложенный листок.
Инга: Ведь он монстр, самый настоящий! Как Ванька Каин! Или Синяя Борода! (Приподнимается.) Где он?!
Лидия Анатольевна (с трудом): Нам-мёхо-рэнгэ-кё.
Слюньков: Голова кружится… В глазах темно… Господи Иисусе… (Испуганно.) Нет-нет, не «Иисусе»! (Разворачивает веер сначала белой стороной наружу.) Для мира хорошо — вот так. (Переворачивает.) Для себя…
Маса достаёт из кармана тетрадь с выписанными словами. Тетрадь представляет собой свиток рисовой бумаги (которую Маса в разных ситуациях использует по-разному: то напишет что-то, то оторвёт кусок и в…
Фандорин: Руки держать на виду! У вас второй револьвер?
Фандорин: Он не доктор. То есть, доктор, но не только доктор.
Ян: Пускай Инга. Мне, собственно, нечего рассказывать… (Трогает шишку.)
Глаша (звонко смеясь и хлопая в ладоши): Ой! А ещё! Ещё! Масаил Иванович, ну пожалуйста!
Фандорин: Да кто бы одолжил такому человеку целых пять тысяч без верных гарантий?
Ян (мельком поглядев на него): Странный обряд. Как будто принюхивается… Что ж, Фандорин, вы выполнили за полицию всю работу. Стройно, логично! Теперь я вижу, что дедукция — это тоже наука, сродни мат…
Диксон: Есть. Проверю. (Кладёт флягу в карман. Обращается к слугам.) Эй, несите его в чулан.
Человек со свечой замирает на месте. В правой части сцены становится темно.
Фандорин: В Иокогаму он приплыл из Китая. Долго искал там эту реликвию и выяснил, что она ещё триста лет назад попала в Японию, хранится в одном тамошнем монастыре. Ко мне господин Борецкий обратился…
Фандорин: Чёрт! Рука! (Сгибается в три погибели, обхватив загипсованную руку.)
Станислав Иосифович (брезгливо отвернувшись): Скажите, господин… э-э… Слюньков, а когда моя дочь сможет вступить, так сказать, в права наследования? Она слишком юна и неопытна, чтобы самой разобратьс…
Казимир Иосифович: О! О! Уже вступил в права наследства! Ты родного брата ещё собаками затрави!
Казимир Иосифович: Буду нижайше признателен! Тысяча рублей меня, знаете ли, очень бы… И вам процентиков десять дам, слово дворянина!
Из-за левой кулисы высовывается голова Аркаши — оказывается, он подслушивает.
Фандорин: Лидия Анатольевна, и всё же: как вы относились к покойному Казимиру Борецкому?
Маса отрывает кусок от свитка, с поклоном подаёт Фандорину. Тот проглядывает.
Инга: Дядя Казик, ну что вы! Поместье это теперь моё, а я вам всегда рада. Мы все родные, все друг друга любим. Но зачем вы дразните маму? (Разворачивает веер наполовину, шутливо бьёт дядю чёрной сто…
Слюньков: Не нужно! Умоляю, не нужно! Я всю жизнь честно… тридцать лет поверенным… Бес попутал… Всё расскажу, всю правду, только не погубите! Если откроется, это позор, суд, разорение! Только останет…
Инга: Ян, ну скажи же, что это неправда! (Порывисто хватает его за руку.) Я поверю не уликам, я поверю тебе!
Ян: Ну, и объясните мне, пожалуйста, советник невероятных поручений, почему вы решили начать расследование именно с меня? Я единственный, кому незачем красть веер, он теперь и так принадлежит мне. По…
Действие происходит в 1882 году в подмосковной усадьбе покойного Сигизмунда Борецкого.
Фандорин спотыкается обо что-то, чертыхается.
Ян (поднимается на ноги): Вот, полюбуйтесь…
Фаддей: Это смотря по каким лошадям. Если по барским — одно, по хозяйственным — другое.
Фандорин: Вот и отлично. Господин Борецкий, милости п-прошу в чуланчик. Маса, асоко дэ карэ-о тодзикомэтэ окэ.
Ян: Послушайте, Фандорин. Вы человек систематического мышления, это сразу видно. Помогите мне найти веер. Куда, по-вашему, Диксон мог его спрятать?
Фандорин: Миллион вору не достанется. Коллекционеров, готовых выложить за веер такие деньги, в мире по пальцам пересчитать, и каждый будет предупреждён полицией.
Станислав Иосифович: Да, вне всякого сомнения. Он ведь недавно вернулся с Востока. И Сигизмунд тоже много времени провёл в Китае и Японии.
Фаддей: У нас, что ли? Месяца три. (Показывает три пальца.) Барин как стал болеть, пожелал доктора, и чтоб непременно англичанина, к нашим доверия не имел. Дал объявление в газету, ну этот и явился. …
Слюньков: Всё время их твержу… Вы… вы в самом деле… позволите?
Лидия Анатольевна вскрикивает, закрывает лицо руками.
Лидия Анатольевна: Какая нелепость! Зачем? Кому нужно убивать жалкого, спившегося голодранца?
Фаддей: Это я, ваше превосходительство, не могу знать. Я при барине-покойнике в камердинерах состоял. А про лошадей ничего не знаю, не моя плепорция. Если насчёт провизии распорядиться или счета пров…
Ян остаётся возле Фандорина. Инга задерживается в дверях, прислушиваясь к их разговору. Из-за левой кулисы по-прежнему торчит голова Аркаши.
Справа из-за кулис выходит Инга, прижимая к груди белого кролика. За ней следом выходит Ян. Он в клеёнчатом фартуке поверх студенческой тужурки.
Ян: Это из Достоевского? Не по моей части. Я рационалист, а не моралист. Пожертвовать несколькими кроликами ради того, чтобы спасти тысячи людей — это рационально. Смотри. (Достаёт из кармана футляр,…
Вот человек поднялся, держа под мышкой что-то узкое и длинное. Идёт по своему отсеку вглубь сцены, огибает его, перемещается в соседний отсек.
Диксон: Попробовал. Когда увидел, что яда нет.
Фандорин: И отлично сделали. Иканакутэ ии. Бин-о ковасита-ттэ. Муко-дэ матинасаи.
Голос Диксона: Я тридцать лет практикую. Классический случай.
Маса (нисколько не смутившись, встаёт и степенно кланяется): Фаддэй-сан. Добрый вечер.
Ян: Чтобы господин Фандорин не приехал и папаша не узнал о ценности веера. Тогда Диксон выкупил бы у него веер за несчастную тысячу рублей.
Фандорин (остановив её жестом, быстро): Почему вы допускаете, что ваша жена могла отравить Казимира Борецкого?
Маса: Деревья, ветки — да. «Прыг-скок» — нет.
Вприпрыжку убегает. Фаддей, ворча, уходит следом.
Слюньков: Господа, моё ответственное хранение завершилось! Вы свидетели!
Ян Казимирович Борецкий, недоучившийся студент.
Казимир Иосифович: Ну так и бес с ними, с разъяснениями. Дайте посмотреть, что за предмет достался моему сиротинушке.
Фандорин: Лоб разбит. А пол пыльный, грязный. Воды!
Фандорин: Со суру то, ано отоко-о синрай-дэкинай на. Карэ-но хэя-э иттэ, рэй-но бин-о тотте кои. Дзибун дэ бунсэки-о яру.
Маса (ставя саквояж и церемонно кланяясь): Господа, добрый день.
Ян: Ну да. А что такого? Я, конечно, могу продать его кому-нибудь из этих, из коллекционеров, но это время, хлопоты. Работать нужно. Ты ведь желаешь мне добра, ты моя кузина. Дай хоть двести тысяч. Д…
Фандорин: Ну что ж, дело близится к финалу.
Слюньков: Фирма «Слюньков и Слюньков» ведёт самые запутанные наследственные дела, в том числе и по розыску утраченного наследства… Искать буду не пo-казённому (кивает в сторону Фандорина), а со всем …
Аркаша пятится к краю. Поворачивается, хватает стул, бросает вверх, так что стул улетает за кулису. Звон разбитой лампы. Свет на сцене гаснет. Топот ног.
Инга (бросается к двери, стучит в неё): Ян! Ян! Ты меня слышишь? Ян, открой!
Ян: Всё, уговор. Веер твой. А миллион мой. Ты не передумаешь?
Ян: Чёрт… Что за чёрт… Стоял… Вдруг лежу… И рядом — это. (Показывает револьвер.) Я убил его? Убил?
Инга: Я не нужна тебе… Хотела подарить тебе свою жизнь, а ты в этом подарке не нуждаешься… Что ж, пусть так. Будь по-твоему.
Фаддей: Кто его знает. Чужая душа потёмки.
Ян: Фандорин, только вы можете её остановить! Подскажите, где нужно искать? Ну же, давайте! «Это раз, это два, это три».
Инга: Нет, что вы. Я сама. (Распахивает окно. Шум дождя слышнее. Отдалённый раскат грома.) Как хорошо! Как свежо! …О чём я говорила? Ах да, дядя Казик. Я не знаю, из-за чего они с папой поссорились. …
Аркаша (громко): Насчёт ихних глаз наука объясняет, что это они, азиаты-с, всю жизнь от своего коварства щурятся, так что со временем делаются вовсе не способны на людей честным манером-с глазеть. Иш…
Казимир Иосифович: Ой… Ой, Стаська… Тут ты прав… Прав, как никогда!
Станислав Иосифович (отведя Фандорина в сторону, вполголоса): Эраст Петрович, у Лидочки была истерика. Она выбежала в сад, под дождь. Я за ней, с зонтом. Насилу уговорил вернуться… Только начала успо…
Занавес едет вправо, постепенно открывая чердак. Там на заднем плане свален всякий хлам, свет проникает через несколько круглых окошек. Свет постепенно становится ярче.
Слюньков: Я слышал раскаты грома. А что, были выстрелы?
Фандорин: Теперь я расскажу, как всё было на самом деле. Вам были очень нужны деньги — для ваших ч-честолюбивых экспериментов. Что такое жизнь родственника по сравнению с благом человечества? Особенн…
Глаша: Я его тогда вот этим. (Показывает молот.) А что ж вы-то не почиваете?
Фандорин: Перестали понимать по-русски? But nevertheless you do know Japanese. Когда я сказал Mace по-японски, что не доверяю вам и чтобы он сходил за флягой, вы немедленно заявили, что фляга разбила…
Ян (застыв, глядит поверх её плеча и показывает на лежащее тело): Да… Например, вот это.
Видно, что неизвестный — это Слюньков в халате. Он прижимает к груди длинный свёрток.
Фандорин бросается к Инге, садится на пол, кладёт её голову себе на колени, машет перед её лицом рукой. Маса тоже подходит, садится на корточки, сострадательно цокает языком.
Лидия Анатольевна: О да! Сигизмунд был большим оригиналом. Он нажил миллионы на железных дорогах, но столько тратил на свои причуды! Ещё неизвестно, много ли денег после него осталось.
Фандорин: Очень просто. Зная, как нуждаются Ян Казимирович и его отец, он выкупил бы у них эту безделицу за какую-нибудь скромную сумму. Но план рухнул. Неожиданное коварство проявил доктор Диксон. О…
Ян: Позвольте, кто ж тогда произвёл меня на свет?
Фандорин: Да кто бы одолжил такому человеку целых пять тысяч без верных гарантий?
Лидия Анатольевна: Да что вы такое говорите?!
Маса достаёт из кармана тетрадь с выписанными словами. Тетрадь представляет собой свиток рисовой бумаги (которую Маса в разных ситуациях использует по-разному: то напишет что-то, то оторвёт кусок и в…
Глаша: Что это вы так загордились-то? С каких барышей?
Глаша (смущаясь): Как вы красиво говорите. Ещё красивше, чем Аркаша…
Казимир Иосифович: Как же, помню… А себя называла «Инь», не могла «Инга» выговорить. Ты и в семь лет была роковая женщина, а теперь и вовсе — смотреть больно. Бедные мои глаза! Слепнут от такой красо…
Ян: Отстань! Пусть ваш азиат оставит меня в покое! Дайте хоть мою крольчиху! И вакцину! Я не могу сидеть без дела! Инга, что они со мной делают?!
Тянет его за собой. Ян неохотно идёт, прижимая к груди кролика.
Фандорин: Доктор ошибся. Знающий коллекционер выложит за веер сотни тысяч, а то и м-миллион.
Фандорин: Считается, что, если веер раскрыть до половины и шлёпнуть кого-нибудь белой стороной, этот человек помолодеет и поздоровеет. Если же ударить чёрной стороной, человек упадёт мёртвым.
Эраст Петрович Фандорин, чиновник особых поручений при московском генерал-губернаторе.
Слюньков: Господин Фандорин, покойный Сигизмунд Иосифович просил вас прибыть сюда в этот печальный день и, так сказать, разрешить законное недоумение наследников относительно этого странного предмета.
Глаша: Быстрый какой! (Слегка отталкивает его рукой, но тут же гладит по стриженной ёжиком голове.) Это у вас такие куафюры носят? Щекотная!
Фандорин: Потом появился я, хоть и со сломанной рукой. А затем из-за удара молнии погасло электричество, и веер был похищен.
Глаша: Голосить, говорит, буду. Это по-ихнему, должно быть, значит «петь желаю». Дайте ему гитару, Аркадий Фомич.
Фандорин: Да, только нужно нараспев. Вот так. (Машет веером, повернув его к окружающим «яном», и поёт.) «Нам-мёхо-рэнгэ-кё. Нам-мёхо-рэнгэ-кё. (Маса подхватывает, сложив ладони и раскачиваясь. Получа…
Лидия Анатольевна: Не в моём вкусе… Слишком вульгарен.
Казимир Иосифович: Да-да, самый-то конец. Может, я недопонял? Ян, слушай!
Ян: У меня ничего нет кроме этого чёртова веера, да и тот теперь ищи-свищи!
Фандорин: Ужасно, что я прикован к этому чёртову креслу. Мой слуга действует, а я только д-дедуктирую. Да и то не слишком эффективно… Инга Станиславовна, ради Бога, вернитесь к себе и запритесь. Если…
Инга: Мне не нужно богатства. Я просила дядю не унижать моей любви к нему, завещать какую-нибудь безделицу на добрую память — и только.
Лидия Анатольевна (смешавшись): Откуда же… откуда же мне знать!
Фаддей (подбирая клочки): Ох, сударь, всё зло от бабья. Что на молодой-то жениться? Седина в бороду, а бес в ребро.
Аркаша (кланяясь): Так точно, по моей-с. Я при почившем нашем благодетеле в лакеях состоял-с, для всякой личной и даже конфидансной надобности. И насчёт экипажей, и в смысле гардероба, и гигиены орга…
Слюньков: Умоляю вас, не нужно иронии! Я вор, но не убийца. Клянусь вам! Да и вором стал только сегодня. Всю жизнь честно… тридцать лет поверенным… Бес попутал… Не погубите, господин Фандорин! Если о…
Фандорин: Зачем же вы тогда принесли отцу флягу с отравленным коньяком? Разве не для того, чтобы помешать Диксону перекупить веер? И у окна подслушивали тоже вы. Стреляете вы превосходно — вот доказа…
Маса (вежливо поклонившись): Господин Аркася, вы готовить дрозьки?
Диксон: Да-да, провёл. Обыкновенный бренди. Не очень хороший, но крепкий.
Маса (кивает): Да. Ангричанин, газета. (Немного подумав.) Добрый доктор?
Фандорин: Успокойтесь! Маса, открой окно! Мадо-о акэро!
Фандорин: Если веер найдётся, Ян Казимирович…
Аркаша: Чтой-то вы, Глафира Родионовна, в ночь-полночь вздумали кухарничать?
С этими словами она бьёт Фандорина чёрной стороной веера по лбу. Тот падает в кресло, как подкошенный. Смотрит на неё снизу вверх широко раскрытыми глазами, не в силах пошевелиться.
Слюньков: Фирма «Слюньков и Слюньков» ведёт самые запутанные дела, в том числе и по розыску утраченного наследства… Искать буду не по-казённому (кивает в сторону Фандорина), а со всем пылом души. Как…
Фандорин: Разумеется. Это только в британских уголовных романах слуга не может быть убийцей, поскольку он не д-джентльмен. Мы же, слава Богу, в России живём, у нас слуги тоже люди… Прислугой занимает…
Ян: Бывает. Если в кровь попадает сильная бацильная культура. Столбняк? Но это же отлично! Просто превосходно! Какое везение! Можно проверить действие вакцины на человеке! Немедленно, сейчас.
Ян: Дребедень. Белиберда. А ты всерьёз слушаешь… У меня беда, я в тупике. Неужели мне не одолеть проклятого Николайера? (Возбуждённо.) Разве что попробовать капроновой кислотой? Да-да, непременно кап…
Фандорин и Лидия Анатольевна. В одном из открытых окон появилась тень — её видно, когда вспыхивает очередная зарница. Зрители эту тень или не заметят вовсе, или через некоторое время перестанут обращ…
В гостиной Фандорин, он стряхивает с плеч и волос брызги дождя. На полу у окна лежит прикрытое тёмной скатертью тело.
Слюньков (подойдя к Яну, вполголоса): Ян Казимирович, прошу извинить, что в такую минуту… Но мне хотелось бы поскорее отсюда уехать. Вы вступаете в права наследства. Не желаете ли воспользоваться усл…
Входит Инга. Она в пеньюаре. Волосы замотаны полотенцем.
Казимир Иосифович: Вот именно, снова! Проклятье! Когда я трезв, ничего не соображаю… Какой, к чёртову дедушке веер? Ян, где моя фляжечка? Отдай!
Фандорин: Да? У него из кармана выпала записка. (Достаёт записку, читает.) «Вот твои пять тысяч. Больше ты от меня ничего не получишь. Если не оставишь меня в покое, клянусь, я убью тебя!» Подписи не…
Диксон (продолжая рассматривать веер): Я врач, а не комиссионер. Всё, что даст мой знакомый, достанется вам. А вещь, я смотрю, в самом деле интересная. Who knows, может быть, удастся получить больше.
Слюньков (читает): «Сего тридцатого августа 1882 года, находясь в здравом уме и трезвой памяти, я, Сигизмунд Иосифович Борецкий, в присутствии нотариуса Степана Степановича Слюнькова…» (кланяется и в…
Маса: Горова гореть. (Показывает на голову.) Грудь бореть. (Кладёт руку на сердце.)
Ян: Стоять!!! У меня здесь столбнячный раствор! Одно движение, и она обречена!
Лидия Анатольевна: Шлем, защищающий и от Зла, и от Добра! Как это тонко, как это по-китайски!
Казимира Иосифовича относят и усаживают в кресло, находящееся в глубине сцены, у окна.
Инга: Конечно. Знать, что ты кому-то очень-очень нужен, что этот человек без тебя не может жить. Да ещё какой человек! Он поступил в университет пятнадцати лет. Отучился три курса и бросил — говорит,…
Фандорин (всё ещё поглощённый созерцанием веера): Я, представьте, тоже. Служил в д-дипломатическом представительстве. Имел с господином Борецким один любопытнейший разговор. Кажется, он был коллекцио…
Станислав Иосифович (теряя терпение): На которых поехали встречать господина Фандорина?
Фандорин: Теперь, когда мы остались вдвоём, позвольте задать вам один-единственный вопрос. Всё это из-за несчастного веера?
Ян и Инга тоже изумлены, переглядываются.
Фаддей: Это я, ваше превосходительство, не могу знать. Я при барине-покойнике в камердинерах состоял. А про лошадей ничего не знаю, не моя плепорция. Если насчёт провизии распорядиться или счета пров…
Инга: Господи, да отдайте вы ему крольчиху! Разве вы не видите, он болен!
Диксон: Яма. Долговой яма. Я там сидел… Да-да, с самого начала. (Он пытается взять себя в руки: распрямляется, делает несколько шагов назад, оказавшись перед самым окном. Откашливается.) Понимаете, я…
Голос Фаддея: Господи, жили, горюшка не знали. Пойти, свечки принесть.
Станислав Иосифович (не слушая Фандорина): Лида, я восхищаюсь тобой!
Фандорин: Как, и вы туда же? Потребуете славы и богатства?
Фандорин: Самой ерундовой. Например, д-дырки.
Фандорин: Да? У него из кармана выпала записка. (Достаёт записку, читает.) «Вот твои пять тысяч. Больше ты от меня ничего не получишь. Если не оставишь меня в покое, клянусь, я убью тебя!» Подписи не…
Инга: Да как же я уеду? Это теперь мой дом! Это у меня в доме случилось две смерти. Это у меня в доме обокрали Яна, похитили веер ценою в миллион!
Фандорин: Б-бациллу? Палочку? Я что-то не понимаю…
Станислав Иосифович: Что ж, мне жаль твоего кредитора. Глупый человек, нашёл, кому одалживать.
Ян: М-миллион? Мил-ли-он?! Подлец! Пройдоха!
Казимир Иосифович: Какое ещё «однако»? Где наше наследство?
Ян: Не тайна, а насмешка! Будь прокляты толстосумы, издевающиеся над людьми.
Ян: Ну и где он, ваш азиат? (Нотариусу.) Вы ему писали?
Лидия Анатольевна: Станислав! Огради меня от комплиментов этого фигляра!
Фандорин (выставив вперёд палец наподобие пистолета): Ни с места! Обернётесь — стреляю!
Казимир Иосифович: Ян, принеси коньячку, душа горит!
Диксон: Как так? Но веер необходимо найти!
Ян: Да кто кроме этой пудреной дуры мог поверить в магические свойства куска бумаги! Про владычицу морскую это я иносказательно. Я знаю, чего она от веера хочет — молодости и красоты! Да вы не улыбай…
Инга: Я знаю… Но не могу поверить. Может быть, это всё-таки кто-то чужой? Кто-то, пришедший оттуда, снаружи? (Показывает рукой в сторону — оттуда как раз донёсся очередной раскат грома.)
Ян: Ну, всё хорошо, что хорошо кончается. Нелепица разрешилась. Я свободен, у меня есть средства. Можно заняться делом.
Маса (возбуждённо): …Нигэтэ симаимасита! Утагаи-мо наку, Арукася га короситан дэс!
Из-за левой кулисы высовывается голова Аркаши — оказывается, он подслушивает.
Маса: Доворьно дурацкая дорога. Борьшие буераки. Дрозьки дрянь. (Снова кланяется. Косится на Глашу. Вдруг подбрасывает канотье, которое несколько раз переворачивается в воздухе и опускается ему на ма…
Казимир Иосифович: Но как же… Это несправедливо! Я нищ, кругом в долгах! А Стасик и без того богат!
Станислав Иосифович: Ах да, инструкция! Последняя воля Сигизмунда!
Ян: Ни капли. И не считаю нужным прикидываться. Жил грешно и умер смешно, опекуном бумажного веера. (Хватается за голову.) Я тоже хорош! Что мне дался этот веер! Да пропади он пропадом! Даже если вее…
Инга: Почему за пятьдесят? Ты говорил миллион — значит, миллион. Нынче же отдам распоряжение в банк. У тебя будет всё, что ты хочешь…
Станислав Иосифович: Фаддей, кто поехал к поезду?
Станислав Иосифович: Зачем девочке, почти ребёнку, такое состояние? Душенька, ты и распорядиться им не сможешь.
Фандорин (остановившись): Маса, угоку на!
Станислав Иосифович (брезгливо отвернувшись): Скажите, господин… э-э… Слюньков, а когда моя дочь сможет вступить, так сказать, в права наследования? Она слишком юна и неопытна, чтобы самой разобратьс…
Фандорин: Что за ч-чёрт! На бумажной части иероглиф «солнце», а на деревянной «луна»! И откуда тут полоска папиросной бумаги?
Фандорин: Японский обычай предписывает относиться к покойникам с почтением. Не обращайте внимания. Итак, попробуем восстановить картину п-преступления.
Лидия Анатольевна: Это совершенно невыносимо! Когда закончится этот кошмар? Инга, что это такое? Немедленно иди в свою комнату и не возвращайся, пока не приведёшь себя в надлежащий вид!
Станислав Иосифович: Что за глупый вопрос! Среди нас опасный безумец, маньяк! (Косится на Яна, который сосредоточенно возится со шприцем.) Лидочка, ты права. Мы немедленно уезжаем.
Маса: Данна! Дооситан дэс ка?! (Бросается к Фандорину. Помогает ему подняться на ноги.)
Ян: Э, э, чиновник особых поручений, вы это бросьте! Конечно, деньги мне нужны, но…
Фандорин (подъезжает, громко стучит): Ян Казимирович! Инга Станиславовна! Откройте! Это я, Фандорин!
Фандорин поворачивается, идёт к кулисе, навстречу ему выходит Инга.
Казимир Иосифович: Ян, принеси коньячку, душа горит!
Видно, что тот лёг на пол и прижался к перегородке, его почти не видно.
Фандорин (протягивая руку): Вы позволите?
Диксон: Позвольте-ка… Я немножко разбираюсь в таких вещах… О, сударь, вы не правы. Это старинная вещь. Любитель восточной antique даст хорошие деньги. Думаю, рублей пятьсот, а то и тысячу.
Фандорин приподнялся было, чтобы помешать доктору, но не дотянулся и, поморщившись от боли, сел обратно в каталку.
Фаддей и Аркаша несут тело через гостиную в правую часть сцены, закрытую занавесом. Все кроме Фандорина, Масы, Инги и Яна инстинктивно отворачиваются. Из кармана Казимира Борецкого выпадает сложенная…
Маса: Нани га ии ка на… (Щиплет струны и громко поёт, зажмурив глаза.)
Аркаша: Об том вам знать незачем-с. А только упускаете вы, Глафира Родионовна, своё счастье. (Наступает на неё.) Говорите правду, как на святой исповеди: тискались с косорылым?
Маса достаёт свой свиток, смотрит в него.
Хочет забрать кролика, Инга не выпускает, и они застывают в этом полуобъятьи.
Ян: Я как сквозь сон… Слышу: «Стреляй, Ян! Стреляй!» Смотрю — на полу вот эта штука. Сам не помню, как поднял руку, нажал несколько раз…
Фандорин жалостно кивает. Они с Масой, переглянувшись, наблюдают.
Диксон: Как врач, скажу: немного alcohol вредить не может.
Фандорин проходит мимо, не заметив спрятавшегося. Углубляется внутрь отсека.
Станислав Иосифович: Ну хорошо, хорошо! А по лошадям у вас тут кто?
Фаддей: Во-во. Без ножа зарезали. Вся имущества ныне Инге Станиславовне отписана. Ладно. А я-то как? Мне-то куда? Оставят тут жительствовать или попросят со двора?
Ян: Вот-вот, попробуйте. У вас должно получиться. А то у меня, честно говоря, голова кругом…
Ян: А вы думали, я преспокойно спать лягу? После того, как у меня миллион стащили? Да я уже и дом, и флигель, и двор обошёл. Прикидывал, где искать…
Аркаша: Что вы врёте, Глафира Родионовна? Сам Митяй дрожки готовил, мне недосуг было! Если б я, то всенепременно бы ось проверил!
Ян: Почему под дождём? А, вы про плащ. Я устроил лабораторию во флигеле. Это там, через двор.
Лидия Анатольевна: Мерзавец! Я боялась, я давала ему деньги! Только бы уберечь тебя от удара! А ты в это время думал, как мне отомстить?!
Ян: Здесь замечательное электрическое освещение, можно работать ночью. А дядя Сигизмунд тоже был в некотором роде учёный. Он не обидится.
Возвращается Ян. Он уже без кролика, несёт плоскую стеклянную флягу.
Глаша: Ох, напугалась как! Боязно в комнате сидеть. Когда дело делаешь, меньше страх берёт.
Фаддей: Вот и я говорю. Один брат помер, за ним второй. Я их обоих годков на двадцать постарее буду, а всё живу, не призывает Господь. У вас-то в Азии как? Если господин помер?
Станислав Иосифович (вытирая лоб платком): Уф, даже в жар кинуло! С одной стороны, это, конечно, обидно — так обойтись с родным братом, то есть, собственно, с обоими братьями… Но, с другой стороны, э…
Ян: Ночью? В доме, по которому бродит убийца? Ни за что. К чёрту веер вкупе с прогрессом.
Аркаша, воспользовавшись этим, сбивает молотом со стола лампу. Звон стекла. Свет на сцене гаснет. Топот ног.
Инга: Ян не японец! Что ему родина, особенно если… (Порывисто озирается.) Веер! Где веер?
Инга: Ударилась о ножку… Он толкнул… Ничего…
Лидия Анатольевна: Рассказывают, будто бы после какой-то трагической истории он долго жил на востоке и превратился в совершенного азиата!
Ян: Кто украл веер? Кто? Дядя Станислав? Этому пауку мало движимого и недвижимого! Он у себя в присутствии взятки берёт, все знают! Доктор? Вряд ли. Хотя чёрт их, англичан, знает. Денег они не украду…
Диксон: Я единственный врач на вся округа. И зубы дёргаю, и роды принимаю, иногда даже коровы лечу. А вскрытие по просьбе полиции делал много раз.
Аркаша: Не моя забота? Эх вы, Евины дочки. Глядите, после не пожалейте. Это я сегодня никто, лакей-с, а завтра, может быть, стану всё. Захочете ко мне подластиться, а я на вас и не гляну-с. Не пара в…
Фандорин: Вот сюда отлетел револьвер. Вы оба к нему бросились. Тут размазано — схватка…
Инга: Я знаю, он вызывал тебя незадолго до смерти. О чём вы говорили?
Фандорин и Маса движутся друг другу навстречу. Занавес понемногу сдвигается слева и справа. Неизвестный снова задувает свечу, мечется между двумя огнями.
Фандорин: Деньги вам нужны были срочно. Вы ведь человек нетерпеливый. Тут-то вам и пригодился мистер Диксон. За обещанное вознаграждение он согласился свести пациента в могилу. Пришлось взять в сообщ…
Нотариус Степан Степанович Слюньков, лысый, с седым венчиком волос, стоит посередине комнаты, держит в руках листок — он единственный, кто не проявляет никаких чувств. Прочие окоченели от изумления, …
Ян: А ещё больше хотелось бы найти веер, раз он такой уж ценный!
Фандорин: Говоря мне о настоящем убийце, Диксон имел в виду вовсе не Аркадия, а вас. Это вы были под окном, вы и стреляли. И тогда, и потом в саду, и теперь. Все четыре пули выпущены вами. Улики подт…
Слюньков (понуро): Благодарю… Вы великодушный человек. Господи, в самом деле, как стыдно…
Ян: Как вы мне надоели! Да хоть до смерти упейтесь, мне-то что!
Лидия Анатольевна вскрикивает. Глаша с визгом отскакивает от мертвеца. Инга явно потрясена. Бросает веер на стол, присоединяется к остальным. Все суетятся, мечутся. Диксон и Ян склонились над умершим.
Аркаша: Это очень возможно-с, потому совсем глупый человек.
Казимир Иосифович: Так забирайте его! Покажите вашему коллекционеру. Верю вам, как сыну благородного Альбиона, что не обманете несчастного мизерабля! Янчик! Дай, дай её сюда! (Жадно хватает у сына фл…
Слюньков: В чём дело? Зачем ваш японец меня поднял с постели? Я спал!
Маса подаёт Фандорину лежащий на полу револьвер. Фандорин откидывает барабан.
Инга (после паузы): Не помню. Я так испугалась… Хотя нет, постойте! Когда он ударил Яна по голове, то крикнул: «Получи, Иуда!»
Инга: Но его нельзя отпускать! Он убийца, чудовище!
Фандорин: Да. Но иногда бывает довольно какой-нибудь мелочи, чтобы вся стройная теория рассыпалась.
Маса (кивнув): Дрозьки готовить господин Аркася.
Станислав Иосифович: Ты давала ему мои деньги? Ах, впрочем, какое это теперь имеет значение! Милая, не отпирайся. Это произведёт плохое впечатление на присяжных. Я найму лучшего адвоката! Спасовича и…
Снимает цилиндр, передаёт Фаддею, слегка кланяется.
Ян (щупает голову): Шишка. Но сотрясения вроде бы нет.
Сдёргивает шлем. Под ним оказывается густая чёрная шевелюра.
Фандорин: Отпираться бессмысленно. Вы взяты с п-поличным. Да и капюшон я узнал.
Снимает цилиндр, передаёт слуге, слегка кланяется.
Фандорин: Ну да. Оставалось только под шумок подсунуть Яну Казимировичу фальшивую дарственную. Дарственная-то вам зачем?
Глаша: Что это вы так загордились-то? С каких барышей?
Нам-мёхо рэнгэ-кё. Нам-мёхо рэнгэ-кё. Нам-мёхо рэнгэ-кё. Нам-мёхо рэнгэ-кё».
Маса: Нани-о иттеру ка на… Господин Аркася, давать вопрос.
Фандорин: Юдзай но сёко мо накатта. (Задумчиво.) Да и пистолета у него не было.
Ян: Вы бредите, чиновник особенных поручений!
Казимир Иосифович внезапно разражается истерическим хохотом и никак не может остановиться.
Слюньков: Благодарю. Не пожалеете. А веер я вам всенепременно разыщу. Господа, хоть утро вечера и мудренее, но я в Москву. Не останусь здесь более ни на минуту. Не дадут коляски — пешком уйду…
Ян и Инга тоже изумлены, переглядываются.
Фандорин: Нет, в Японии её знает каждый ребёнок. «Доверяюсь Сутре Благого Лотоса» — вот и вся сутра. По-японски она звучит так: «Нам-мёхо-рэнгэ-кё».
Слюньков: Фаддеюшка, милый! Есть чудеса, есть! Вот вам и сказки, господин Фандорин! На, постучи себя. Ты ведь моего старей. И здоровье, поди, неважное.
Маса укатывает Фандорина, остаются Фаддей и нотариус.
Фаддей: Уж как-нито разберёмся. Верно, Масаил Иваныч?
Ян: Значит, не приехал ваш «азиат». А дубина Митяй, чем обратно воротиться, будет теперь до скончания века на станции сидеть.
Глаша (всхлипывая): Брешет он! Чуть не каждый вечер к англичанину ходил. Сколько раз мне хвастался! Масаил Иваныч, он меня за плечо! Больно! (Плачет.)
Фандорин: Тот, из которого вы стреляли в мистера Диксона.
Слюньков: Мне не нравится ваша ирония! Можете намекать на что угодно, но существует презумпция невиновности. Я утверждаю, что пришёл сюда в поисках похищенного имущества, поиск которого мне доверен з…
Вспыхивает спичка — это Эраст Петрович раскуривает сигару.
Станислав Иосифович: Помолчи, Казимир! Читайте!
Занавес слева закрывается, справа открывается.
Ян: Доктор Диксон давеча говорил. Обещал отцу найти покупателя.
Фандорин: Вы уверены, что это сделал именно Диксон?
Ян: Дядя Сигизмунд, кто ж ещё! Любитель дешёвых эффектов! Почему не объяснить всё толком? А если б вы не приехали? Я отдал бы веер за гроши! Послушайте, особый порученец, помогите мне найти эту штуку…
Инга: Как это замечательно! Наверное, решил оставить тебе денег на исследования!
Инга (смеётся): Ах, умные мужчины, до чего же вы глупы. Второго револьвера у меня нет. Но у меня есть веер. И он действительно волшебный!
Ян: Классический случай. Питательнейшая среда для бацилл Николайера. Эх, сейчас бы инъекцию сыворотки — если б была…
Фандорин: Я просил также исследовать содержимое фляги. На п-предмет яда. Исследовали?
Лидия Анатольевна и Станислав Иосифович: Да-да, пожалуйста! Прочтите снова!
Диксон (пятясь): Совпадает, не совпадает — теперь это всё равно. Как вы не понимаете? Человек просто упал и умер! Without any reason! Это… Это… Дважды два не четыре. Земля не круглая. Понимаете? О, в…
Фандорин: Правда ли, что ваш деверь в своё время был привлекательным мужчиной?
Голос Диксона: Nonsense! Уверяю вас, господин Фандорин, смерть произошла от инфарктус.
Ян: Ну и семейка! Кто стащил махалку? Нет, просто интересно! Дядя Станислав? Этому пауку мало движимого и недвижимого! Он у себя в присутствии взятки берёт, все знают! Доктор? Вряд ли. Хотя чёрт их, …
Порывисто бежит к двери, Маса преграждает ему путь.
Станислав Иосифович (вытирая лоб платком): Уф, даже в жар кинуло! С одной стороны, это, конечно, обидно — так обойтись с родным братом, то есть, собственно, с обоими братьями… Но, с другой стороны, э…
Казимир Иосифович внезапно разражается истерическим хохотом и никак не может остановиться.
Из-за кулис выскакивает Маса, воинственно шипя и выставив вперёд руки.
Фандорин: Это из-за грозы. Хотите, я открою окно?
Ян: Такова, такова. Давайте веер, где он у вас?
Фаддей (зычно): Чиновник особых поручений при генерал-губернаторе господин Фандорин!
Фандорин (бормочет): Есть много в небесах и на земле такого, что нашей мудрости, Гораций, и не снилось… (Поворачивает веер то так, то этак.) Ах, Фаддей Поликарпович, что вы натворили! Добро перепутал…
Вот он вошёл в отсек, где спрятался неизвестный.
Инга: Не знаю. Я чувствую, что это мой долг… Как вам объяснить? В раннем детстве мы с Яном были неразлучны. Мне семь, ему шесть. Толстый, неуклюжий мальчик, которого всё время нужно было выручать из …
Фандорин открывает окно и возвращается. Шум дождя и раскаты грома становятся слышней.
Станислав Иосифович: До чего ж вы все говорливы! Если ты «насчёт экипажей», то почему не поехал встречать?
Это подвал — сцена поделена перегородками на шесть или семь отсеков, имитирующих подвальные коридоры. За то время, когда занавес доползёт до правой кулисы, в правой части сцены тоже должны быть устан…
Маса делает руками пассы и достаёт у Глаши из уха конфету. Церемонно поклонившись, вручает девушке.
Фандорин (подкатываясь ближе): А ещё я велю произвести эксгумацию тела вашего покойного пациента. Мы п-проверим, что вы прописывали больному, как его лечили, совпадает ли истинная причина смерти с то…
Станислав Иосифович: Лидия! Что такое? Почему ты кричишь? Почему стоишь на коленях? (Поражённый, пятится и машет рукой.) Нет! Нет! Неужели… Это ты? Ты его..? Коньяком, да? Коньяком?
Слюньков, стоящий ближе всех к телу, оборачивается и шарахается в сторону.
Ян: Ну вот, прогресс восторжествовал над тьмой.
Фандорин (протягивая ей платок): Не нужно плакать. Ведь кроме меня здесь никого нет, все ушли.
Входит Фаддей с канделябром в руке. Сразу вслед за этим вспыхивает свет.
Аркаша: Как можно-с? Столько дорогих гостей. Одному Фаддей Поликарпычу с Глафирой не управиться. Я кучера Митяя снарядил. Он хоть человек глупый, даже, антр-ну, полный дубина-с, но до станции, надо д…
Ян: Фандорин, вы гений! Буду кричать об этом на каждом перекрёстке!
Нотариус и супруги Борецкие выходят в правую сторону, косясь на неподвижное тело. Маса следует за ними.
Маса (тоном ученика, отвечающего урок): Ри-тасюги.
Фаддей: И вам того же. (Садится на скамейку. Некоторое время оба молчат.) Охо-хо.
Диксон: Judging by symptoms скорее, infarctus miocarde, коллега.
Особенно громкий удар грома. Гаснет свет.
Ян: Такова, такова. Давайте веер, где он у вас?
Слюньков: Морщины? Щёки висят! Никуда не делись! Лысина! А как же молодость и красота? Эраст Петрович, во мне что-нибудь изменилось?
Скачет по сцене, выделывая невероятные антраша. Бросается к Фаддею, обнимает, целует.
Ян (машет рукой): Вы правы. Чёрт с ним, с веером! Подумаешь, тысяча рублей. Пустяки.
Инга: Ничего, папенька мне уже 21 год, я совершеннолетняя. А что там дальше?
Входит Фаддей. Глаша, ойкнув, вскакивает и убегает.
Скрип двери. Появляется фигура в длинном плаще с капюшоном — тот же силуэт, что зрители видели за окном гостиной. Неизвестный зажигает большой фонарь, шарит по комнате лучом, который выхватывает из т…
Слюньков: При розыске имущества берём комиссионные, но самые умеренные…
Инга: Милый, ну пожалуйста… (Гладит его по щеке. Ян поправляет очки.) Идём! От этого зависит наше будущее.
Инга: Я знаю, он вызывал тебя незадолго до смерти. О чём вы говорили?
Фаддей: Это я давеча подклеил. Снял бумажку с деревяшки, залатал, снова приклеил. Клей самолучший, намертво схватил. Вон как аккуратненько стало, не стыдно людям показать.
Вспыхивает спичка — это Эраст Петрович раскуривает сигару.
Ян: Тс-с-с. Ты мешаешь мне думать… Должно быть решение…
Казимир Иосифович: Каким ещё пухом! Я только давеча, на прошлой неделе, занял пять тысяч… Надеялся выплатить из наследства!
Глаша (прыснув): Это правда, мужчина вы статный. Но ещё лучше внешности я ваши песни обожаю. Как это вы ловко стихи складаете! Мне про мотылёчка ужас как нравится!
Убегает. Фандорин смотрит ей вслед. Уезжает.
Фандорин: (дождавшись, пока наступит тишина): Господа, по роду служебной деятельности я представляю генерал-губернатора во всех важных делах, требующих вмешательства полиции. Здесь без расследования …
Фаддей: И то — страмота. Нехорошо. Я сколько разов говорил барину — дайте починю. Картонку аккуратненько снять, бумажечкой папиросной подклеить, и будет вещь. Хошь — на стенку вешай, хошь — личность …
Маса: Девицей, беседу, ведём. (Кивает. Сматывает свиток обратно.) Добрая девица, давай дружить. (Показывает на гитару.) Гитара. Дай. Будешь… будет… буду… буду громко горосить.
В гостиной Фандорин и Фаддей. Первый сидит в каталке, второй поправляет простыню, которой накрыт лежащий у окна труп.
Фандорин: Господа, прошу п-простить за опоздание.
Фандорин: Сударыня, постойте. Ян Казимирович прав. Вам нельзя туда ходить…
Диксон: О да! Я могу говорить хинди, урду, малайский, даже суахили! Я жил два год Восточная Африка.
Голос Яна: Да откройте же! Эврика! Эврика!
Ян: Ну, и объясните мне, пожалуйста, советник особенных поручений…
Слюньков (разглядывая веер): Позор, позор… На старости лет такой срам… Воровство, подложное поручение… Погодите, погодите! Как ты думаешь, Фаддей, может, из-за этого и не вышло, а?
Лидия Анатольевна: Я… Право, не помню… Это было так давно…
Фаддей: Это смотря по каким лошадям. Если по барским — одно, по хозяйственным — другое.
ДОКТОР: Никогда ещё не проводил analysis в таких условиях. Тесно, мало свет. Бутылка упала, разбилась, но я всё-таки взял проба брэнди. Прямо с пол.
Фаддей: Так есть такой. В ермитаже, в стеклянном коробе прибратый. Барин завсегда сам с его пыль протирали, слуг ни-ни, не подпущали.
Ян: Вот и решение — парадоксальное, но эффектное.
Фаддей: У нас, что ли? Месяца три. (Показывает три пальца.) Барин как стал болеть, пожелал доктора, и чтоб непременно англичанина, к нашим доверия не имел. Дал объявление в газету, ну этот сразу и яв…
Фандорин: Да. И с маленьким зеркалом вот здесь. (Показывает на лоб.) А почему вы спрашиваете?
Ян: Перестань! Разве тот, кто украл, вернёт?
Ян: Перестань! Разве тот, кто украл, вернёт?
Аркаша: Сваливаетесь, что ли? Так хвостом цепляться надо. У вас, косорылых, непременно должен хвост быть. (Смеётся.)
Входит Маса с саквояжем в руке. Он одет в смешанном европейско-японском стиле: например, чёрное кимоно в сочетании с шляпой-канотье.
Казимир Иосифович: Какое ещё «однако»? Где наше наследство?
Аркаша: Вопрос можно, только руки прибери. И коленками не приседай.
Фандорин: И после этого Сигизмунд Иосифович решил оставить веер вам?
Маса: Нани га ии ка на… (Щиплет струны и громко поёт, зажмурив глаза.)
Глаша (шёпотом): Глядите, японский китаец! Отчего у них глаза такие злые и узкие?
Маса: Брюнетки борьсе. (Снова придвигается. Наклоняется к Глашиным волосам, шумно втягивает носом воздух.) Бозественный аромат.
Фаддей: Прощения просим. Это часом не такой железный горшок с рогами, навроде как у жука?
Аркаша лежит, чуть в стороне на полу сидит Ян с револьвером в руке. Инга тоже на полу, близ столика, её лицо в крови.
Станислав Иосифович: Да, вне всякого сомнения. Он ведь недавно вернулся с Востока.
Фаддей: Свести можно. Только Аркашки там нет.
Инга: Ничего, папенька, мне уже 21 год, я совершеннолетняя. А что там дальше?
Диксон (перебивает): Господа, господа! А веер?
Слюньков: Ну как же! Вы сами говорили — веер исполняет желания только законного владельца.
Ян: Послушайте, советник, я не могу ждать, пока полиция приедет. Если он сию секунду не отдаст веер, я уложу вас обоих. Здесь как раз два патрона. Знаете, семь бед — один ответ.
Присутствующие, всяк по своему, выражают согласие.
Слюньков (читает дальше): «…моему племяннику Яну Казимировичу Борецкому завещаю свой бумажный веер, который передаю на ответственное хранение в нотариальную контору „Слюньков и Слюньков“. Далее тольк…
Лидия Анатольевна: Господи! Да святится имя Твоё!
Ян: Такое у меня ремесло — мучить животных, чтоб избавить от мук человечество. Знаешь, сколько людей ежегодно умирает от столбняка?
Лидия Анатольевна: Не в моём вкусе… Слишком вульгарен.
Маса (сварливым голосом): Доосите анохито-о тайхосимасэн дэсита? Анохито-но иу кото-о доосите синдзимасита ка? Мудзай-но сёко га накатта нони…
Маса показывает фокусы. Снимает канотье, из-под шляпы вылетает облачко цветного дыма. Глаша восторженно визжит. Маса с невозмутимым видом показывает ей ладони, переворачивает их, снова показывает. В …
Фандорин: Но по-японски тем не менее знаете.
Слюньков: Разумеется. И получил уверение, что господин Фандорин приедет. Однако коляска, отправленная к московскому поезду ещё утром, не вернулась, а теперь уже вечер…
Казимир Иосифович: Изверг, отцеубийца! Один глоточек коньячку! Ведь гибель последней надежды!
Фандорин (видно часть его лица, подсвеченную огоньком сигары): Я ответил на ваши вопросы. Теперь прошу ответить на мой. От чего умер г-господин, что сидит в кресле у окна?
Фандорин проходит к правой кулисе, рассматривает что-то на стене. Задирает голову, смотрит вверх.
Фандорин закрывает глаза, складывает перед собой ладони, наклоняет голову — погружается в медитацию.
Ян: Что? Нашли веер? Шёл через двор, услышал крики.
Слюньков (поспешно): Довольно! (Отбирает у Фандорина веер, складывает его и кладёт на стол.)
Фандорин: Чем он вас шантажировал? Прежней связью?
Слюньков: Ах, это моя вина. Господин Фандорин, я должен был вас со всеми познакомить. Это Ян Казимирович Борецкий, племянник покойного. Веер завещан ему. Станислав Иосифович, брат покойного. Лидия Ан…
Ян: Да ну вас к чёрту! Несёте чушь, а я должен оправдываться! Если я стрелял в Диксона, если револьвер мой, то почему он вдруг оказался у Аркадия?
Лидия Анатольевна: Какая нелепость! Зачем? Кому нужно убивать жалкого, спившегося голодранца?
Станислав Иосифович: Что за условие? Вы про него прежде не говорили.
Фандорин: Вы человек методического мышления. У вас был приготовлен и запасной вариант. Если бы дядя всё-таки обошёл вас в завещании, то разве что в пользу Инги Станиславовны. И тогда вы на ней уж неп…
Фандорин: Что-то не замечаю в вас большой скорби ни по одному из этих поводов.
Лидия Анатольевна: Рассказывают, будто бы после какой-то трагической истории он долго жил на востоке и превратился в совершенного азиата!
Слюньков: Ах, господин Фандорин. Это моя вина. Я должен вас познакомить. Это Ян Казимирович Борецкий, племянник покойного. Веер завещан ему. Станислав Иосифович, брат покойного. Лидия Анатольевна, ег…
Фандорин: Чего вы не понимаете? Зачем мне понадобилось обвинять бедного Яна? Чтобы окончательно убедиться в вашей вине. Я дал вам понять, что подозреваю не Аркадия, а Яна. И вы, что называется, схват…
Голос Лидии Анатольевны: Да-да, курите… Господи, как я боюсь темноты! Да ещё когда в комнате…
Ян (поднимает отцу веко): Коллега, по-вашему, это insultus apoplecticus?
Инга: Это нехорошо! Это стыдно! Отдайте веер! Он теперь принадлежит Яну! У него кроме этого веера ничего нет!
Фаддей и Аркаша несут тело через гостиную в правую часть сцены, закрытую занавесом. Все кроме Фандорина, Масы, Инги и Яна инстинктивно отворачиваются. Из кармана Казимира Борецкого выпадает сложенная…
Глаша: Быстрый какой! (Слегка отталкивает его рукой, но тут же гладит по стриженной ёжиком голове.) Это у вас такие куафюры носят? Щекотная!
Инга: А может быть, у Аркадия и не было револьвера?.. Я же говорила: мы стояли лицом туда, вдруг сзади шорох, удар, крик, Ян падает, я оборачиваюсь, этот человек замахивается снова, я хватаю его за р…
Лидия Анатольевна: Это совершенно невыносимо! Когда закончится этот кошмар? Инга, что это такое? Немедленно иди в свою комнату и не возвращайся, пока не приведёшь себя в надлежащий вид!
Особенно громкий удар грома. Гаснет свет.
Маса подаёт Фандорину вещи, изъятые у нотариуса. Фандорин открывает футляр, в нём очки. Листок разворачивает, читает.
Фандорин: Очень интересно. «Я, Ян Казимирович Борецкий, доверяю поверенному Степану Степановичу Слюнькову вести дело о наследстве, причитающемся мне по смерти моего отца, а в вознаграждение передаю в…
Диксон: Одного collectioner знаю, в Москве. Могу пробовать.
Инга с криком кидается на Аркашу, хватает его за плечи. Тот отталкивает её, она падает. Воспользовавшись тем, что освободилась одна рука, Ян дотягивается до револьвера, хватает его и стреляет в Аркаш…
С другой стороны сцены появляется Фаддей с канделябром в руке.
Фандорин: Да, и он заранее столковался с Яном Казимировичем. Должно быть, больной сообщил Диксону, что собирается завещать веер племяннику. Не деньги, которые растратил бы опекун, а именно веер. Сиги…
Казимир Иосифович: Убит! Раздавлен пятою судьбы! Как червь! Ян, сын мой, мы погибли!
Диксон: Ну вот. Как видите, убийство is out. Осталась только кража. Могу я спросить, кого вы подозреваете?
Фаддей: Да стучите, коли вам охота, только не со всей силы. Вещь ветхая, и так вон изорвали всю, роняючи.
Ян (отходя к Инге): Последние мозги пропивает! А достоинство давно уж пропил! Сейчас налижется, ему в последнее время двух капель довольно, и начнёт паясничать!
Ян: А есть какие-нибудь другие, из достойных внимания? По-моему так: или живи со смыслом и пользой, или не переводи зря кислород.
Инга: Милый, ну пожалуйста… (Гладит его по щеке. Ян поправляет очки.) Идём! От этого зависит наше будущее.
Диксон (он приставил к груди Инги стетоскоп): Quiet, please… Обыкновенный обморок.
Слюньков: Как-как? Помедленней, пожалуйста.
Видно, что на полу двое: Ян и Аркаша. Они вцепились друг в друга мёртвой хваткой. Рядом валяется револьвер. Лакей сильнее. Вот он оказался сверху. Противники держат друг друга за руки.
Неизвестный снимает стеклянный колпак, берёт шлем (должно быть видно руки, но не голову: для этого фонарь ставится на стол так, чтобы шлем был в луче), снимает капюшон, осторожно надевает на себя. По…
Ян: Ну да. Старик верил в эти китайские бредни. Должно быть, полагал, что махалка поможет мне сделать открытие. А она и поможет, только не так, как он думал. Благодаря ей у меня будут деньги. Много!
Слюньков: Ключи должны находиться у камердинера покойного.
Звучит МТВ. <Музыкальная тема волшебства, которая будет звучать всякий раз, когда действие принимает мистический оборот.>
Станислав Иосифович: До чего ж вы все говорливы! Если ты «насчёт экипажей», то почему не поехал встречать?
Инга подходит к дяде, ласково забирает у него флягу и веер, кладёт флягу на стол, веер остаётся у неё в руке.
Инга: Правда? Эраст Петрович, милый! (Порывисто нагибается и целует Фандорина.) Как я вам благодарна! Не знаю, как вам это удалось, но вы настоящий гений!
Крик Глаши: Масушка! Не пущу! Убьёт он тебя!
Маса с поклоном берёт гитару, садится на корточки, гитару кладёт на колени наподобие японского кото.
Казимир Иосифович: Если б вы, доктор, его вылечили — тогда другое дело, а так за что вам? Он и мне-то, брату любимому, согбенному под ударами судьбы, ни шиша не пожаловал… Над племянником, несчастным…
Станислав Иосифович: Так, может быть, вы согласились бы нам помочь. Для сохранения репутации семьи… Я занимаю видную должность в попечительстве, и мне совершенно ни к чему… Может быть, вы сами провед…
Фаддей: Господи, барышня! (Бросается к Инге.)
Глаша: Довольно совестно вам, Аркадий Фомич, про мой профиль такое выражать! Не ваша забота. И руку пустите, больно!
В это время снова скрипит дверь. Слева в подвал входит Маса. У него в руке тоже фонарь.
Лидия Анатольевна: Боже! Боже! Неужто… Опять?! Нет!
Глаша: Голосить, говорит, буду. Это по-ихнему, должно быть, значит «петь желаю». Дайте ему гитару, Аркадий Фомич.
Аркаша (ревниво): Я вам, Глафира Родионовна, могу таких цельную коробку преподнесть.
Фандорин (мрачно): К-катаюсь. Почему вы не у себя? Разве вы не понимаете, как это опасно? В доме убийца.
Аркаша: Я тебя, макаку, сейчас назад на ветку загоню.
Инга: Куда он всё-таки делся? Как вы его нашли?
Инга: Это нехорошо! Это стыдно! Отдайте веер! Он теперь принадлежит Яну! У него кроме этого веера ничего нет!
Фандорин: Потому что вы предали своего сообщника.
Ян: Да ну вас к чёрту, старый вы пьяница! Что я здесь время теряю! (Хочет уйти.)
Фандорин: Четыре патрона израсходованы, два осталось. Так. Один выстрел в Диксона, один в меня, потом один раз он стрелял в вас, и один раз вы в него. Сходится. (Масе.) Ситай-ни моо хитоцу данкон га …
Фандорин: Зачем вы украли веер? Захотели богатства и славы?
Казимир Борецкий вдруг хватается за горло, выпучивает глаза, из его груди вырывается хрип. Он падает. Инга пронзительно вскрикивает. К нему бросаются, поднимают. Слышен звон дверного колокольчика — н…
Лидия Анатольевна: Старый кутила! Он, кажется, говорил, что занял пять тысяч.
Инга (берёт Яна за руку, вполголоса): Завещание разъединяет, а мы объединим, правда?
Диксон: Есть. Проверю. (Кладёт флягу в карман. Обращается к слугам.) Эй, несите его в чулан.
Инга печально за ним наблюдает. Оба повёрнуты спиной или вполоборота к залу.
Маса (недовольно тряхнув головой): Доктор — дока? Доктор — дрянь?
Ян: Значит, нужно перевернуть вверх дном всю усадьбу!
Фандорин (веско): Никто — никуда — не уедет.
Инга: Дядя Казик… Помните, я когда-то вас так называла?
Ян: Когда уедем, не раньше. Кто клятву давал? Я только на этом условии с вами и поехал…
Голос Яна: Это электрический термин. Слишком близко ударила молния. Я схожу к электрораспределительному ящику, сейчас исправлю.
Инга: Постой! Не уходи! Про веер это не просто так! Здесь какая-то тайна!
Фаддей: А кто ж. Глаза ещё, слава Богу, видют. Он через двор к хлигелю прошмыгнул, я признал.
Фандорин: Инга Станиславовна, я слышал, как Аркадий кричал что-то про сколопендру и, кажется, иуду. В каком смысле «иуда»? Может быть, он кричал что-то ещё?
Голос Фандорина: Раз доктор курит, можно ли и мне?
Фандорин: Обыск унизителен и для обыскиваемого, и для обыскивающего. Это раз. Для произведения обыска требуется санкция д-дознательного органа. Это два. К тому же похититель мог в темноте преспокойно…
Маса (заглядывает ей в лицо): Граз горубой. (Целует.) Губы горячий.
Ян: Ну и где он, ваш азиат? (Нотариусу.) Вы ему писали?
Лидия Анатольевна: А что это за сутра? Какая-нибудь тайная?
Инга (слабым голосом): Ян… Ян! (Плачет.) Господи, что же это… Эраст Петрович! Я думала, он меня любит…
Диксон (он пьянеет на глазах): Зачем мне вертеться? Я не буду вертеться. Желудок у покойника тоже здоровый, I am absolutely sure… (Вдруг всхлипывает.) Oh my God! Oh my God! (Хватается за голову.)
Из-за кулис выскакивает Маса, воинственно шипя и выставив вперёд руки.
Слюньков: Я взял этот п-плащ в п-прихожей! Во дворе такой ливень!
Фандорин: Нет. Нужно взмахнуть веером слева направо восемь раз, вот так. (Показывает.) Ах да, при этом ещё нужно восемь раз пропеть «Сутру Лотоса».
Диксон (икнув): Какой яд? Нет там никакой яд!
Диксон (он приставил к груди Инги стетоскоп): Quiet, please… Обыкновенный обморок.
Ян: Да что в этом веере такого ценного? Очень древний?
Маса достаёт из карманов нотариуса листок бумаги.
Фаддей: Кто его знает. На лестнице налетел, как скаженный. Ни «здрасьте вам, Фаддей Поликарпыч», ни «доброй вам ночи». Чуть с ног не сшиб…
Слюньков: И молодости! Главное — молодости! Моей Сонечке ещё нет тридцати, я стар для неё. У меня радикулит, я еле хожу, а она красива, полна сил. Ну что вы так на меня смотрите? Я ведь тоже человек,…
Инга: Да что я? Кому я нужна, кому опасна? Вот вы… Преступник знает, что вы идёте по его следу. А вы со сломанной ногой, беспомощный, и совсем один. Знаете, вы очень храбрый. И ещё… Вы настоящий джен…
Станислав Иосифович: Зачем нам полиция? Произвести вскрытие (кивает в сторону трупа) и определить причину смерти может и доктор Диксон, а что до похищения, то ведь это совершенно семейное дело… Хотел…
Глаша: Масаил Иванович, а у вас в Японии девушки красивые?
Аркаша (перебирая струны): Это же стихи-с, понимать нужно. Химера-с. В настоящей жизни, Глафира Родионовна, как бы я вам на волоса сел? У вас, пожалуй, и шея бы треснула.
Лидия Анатольевна: Ах нет! Не нужно всё. Только самый конец.
Фандорин: Маса, ямэтэ окэ! Извините, господа. Маса в последнее время увлекается фокусами. (Замечает веер на столе, подъезжает.) Невероятно! Всё-таки раздобыл! Настырный был господин — ох, ради бога, …
Лидия Анатольевна: Инга! Ангел мой! Это сон! Чудесный сон!
Маса почтительно укладывает веер в футляр.
Станислав Иосифович: Ну уж… Ну уж это я не знаю, что такое! Эраст Петрович, вот уж воистину с больной головы на здоровую!
Фандорин: Ну вот, кажется, до к-кондрашки донервничался, жертва суеверий.
Ян: А ещё больше хотелось бы найти веер, раз он такой ценный!
Казимир Иосифович: Но как же… Это несправедливо! Я нищ, кругом в долгах! А Стасик и без того богат!
Аркаша: Вот вы какие, Глафира Родионовна! На кого променяли-с? На идолище поганое, на язычника-с! А это грех-с, перед отечеством и Господом Богом! За это вас черти на том свете на сковороду посадят! …
Инга: Дядя Казик… Помните, я когда-то вас так называла?
Аркаша с размаху бьёт кулаком, Маса легко уходит от удара. Происходит короткая драка, в которой маленький японец при помощи джиуджицу одерживает над верзилой-лакеем полную викторию. Драка сопровождае…
Во время этого монолога Фандорин наступает на Диксона, а тот пятится вглубь сцены.
Входит Фандорин. Он в чёрном сюртуке, цилиндре, одна рука на чёрной перевязи, закованная в гипс.
Маса (Фандорину): Ано ката ва нани-о иима-сита ка?
Фандорин: Разумеется. Это только в британских уголовных романах слуга не может быть убийцей, поскольку он не д-джентльмен. Мы же, слава Богу, живём в России, у нас слуги тоже люди…. Но слугами занима…
Фандорин жалостливо кивает. Они с Масой, переглянувшись, наблюдают.
Лидия Анатольевна (вскочив): Как ты… как ты можешь? Эраст Петрович, я не…
Слюньков (вертит веер): Чёрной нельзя, от этого помереть можно. Фаддей, я стукну, а?
Фандорин: Лидия Анатольевна, и всё же: как вы относились к покойному Казимиру Борецкому?
Маса: Нани-о иттеру ка на… Господин Аркася, давать вопрос.
Диксон: …Я сделал autopsy. Исследовал желудок. Следов яда нет. Разорван сердечный мускул, как я и предполагал. Нездоровая диета, много брэнди. (Пожимает плечами.) В бутылке брэнди. Хороший. Никаких п…
Подходит к столу, приставляет стетоскоп к неподвижному кролику.
Фандорин: Откуда вы взяли, что веер стоит тысячу рублей?
Лидия Анатольевна: Фандорин? Милый, не тот ли это молодой человек, о котором говорили в салоне у Одинцовой?
Ян берёт под мышку кролика, шприц, успевает цапнуть со стола ещё какую-то склянку и лишь после этого позволяет запереть себя в чулане.
Маса (кивнув): Дрозьки готовить господин Аркася.
Диксон: Одного collectioner знаю, в Москве. Могу пробовать.
Станислав Иосифович: Казимир! Я выставлю тебя за порог!
Справа из-за кулис выходит Инга, прижимая к груди чёрного кролика. За ней следом выходит Ян. Он в клеёнчатом фартуке поверх студенческой тужурки.
Фандорин смотрит в упор на Яна. Тот нервно стряхивает волосы со лба или делает какой-то иной нервный жест.
Фандорин: Чем он вас шантажировал? Прежней связью?
Фандорин: Ни с места. Револьвер теперь у меня. Стройную я вам изобразил версию? Вы успокоились, отдали оружие. А успокоились, между п-прочим, зря.
Фандорин: Разумеется. Тогда позвольте о другом. Мне известно, что много лет назад между вашим мужем и Казимиром Борецким произошёл разрыв. Из-за чего?
Маса: Горова гореть. (Показывает на голову.) Грудь бореть. (Кладёт руку на сердце.)
Инга: Что вы наделали! Да с веером он покорит весь мир! Волшебный веер в таких руках!
Слюньков: В чём дело? Зачем ваш японец меня поднял? Я уже лёг.
Ян: Здесь замечательное электрическое освещение, можно работать ночью. А дядя Сигизмунд тоже был в некотором роде учёный. Он не обидится.
Фандорин: Поразительно! А в Японии бывать не приходилось?
Станислав Иосифович: Кто поехал к поезду?
Фандорин: Надо сказать ему… Нет, сначала с лакеем.
Ян: Значит, не приехал ваш «азиат». А дубина Митяй, чем обратно воротиться, будет теперь до скончания века на станции сидеть.
Лидия Анатольевна: Какое это имеет значение? Он умер, теперь пускай Бог будет ему судьёй.
Фандорин: Очень интересно. «Я, Ян Казимирович Борецкий, доверяю поверенному Степану Степановичу Слюнькову вести дело о наследстве, причитающемся мне по смерти моего отца, а в вознаграждение передаю в…