Станислав Иосифович (вытирая лоб платком): Уф, даже в жар кинуло! С одной стороны, это, конечно, обидно — так обойтись с родным братом, то есть, собственно, с обоими братьями… Но, с другой стороны, это его право.
Справа из-за кулис выходит Инга, прижимая к груди чёрного кролика. За ней следом выходит Ян. Он в клеёнчатом фартуке поверх студенческой тужурки.
Удар грома, вспышка молнии, свет гаснет, зажигается вновь — одним словом, происходит Чудо.
Аркаша (горько): Страдаю-с. Ранили вы меня изменнической стрелой в самое сердце. Эх, Глафира Родионовна! На кого променяли-с? На идолище поганое, на язычника! А это грех-с, перед отечеством и Господом Богом! За это вас черти на том свете на сковороду посадят! Голым профилем-с!
Ян: Ты только не обижайся, ладно? Ну какой из меня муж, сама посуди.
Ян: Ну и где он, ваш азиат? (Нотариусу.) Вы ему писали?