Все цитаты из книги «Седьмое небо»
— Я не сторонник вынесения сора из избы, — продолжил Тимофей Ильич, — но в данном случае я, кажется, остался в одиночестве. Мы решили дать официальные объяснения по поводу скандала, который, как всем…
— Почему ты отпустил киллера? Он приподнял веки.
Маргарита отца презирала, считала его хлипким интеллигентишкой, а когда Егор неожиданно стал богатым, начала ревновать. Отец был намного ближе к деньгам Егора, чем она, и это не давало ей покоя. Уж о…
Мне сорок лет, я давно вышел из возраста, когда обращают внимание на ерунду вроде этого Жорика, но как же она меня бесит!”
— Ты что? — спросила Лидия с подозрением. — Смеешься?
Но это прозвучало как-то отчаянно неубедительно.
Егор Шубин уже почти арестант, а этот безразличный парень с водянистыми, невыразительными глазами и есть караульный.
Он тяжело дышал, с трудом справляясь с собой, и только в этот момент Лидия узнала в нем Егора Шубина.
— Опять уезжаете, Егор Степанович? — спросил удивленный охранник.
— Мне нечем, — пробормотала Лидия все еще нечеловеческим голосом. Тамара Петровна подала ей снежной белизны носовой платок.
— Знаю, — ответила она. — Я работала в кремлевском буфете, еще когда был жив Иосиф Виссарионович, — добавила она зачем-то, — я и тогда знала много интересного, и сейчас знаю, ведь буфетчиц, как прави…
— Что? — Он изумился до такой степени, что даже засмеялся. — Очки?
Тимофей сцепил на животе огромные ручищи и прикрыл глаза.
— Ладно, не буду, — пообещал он. — Пошлю за апельсинами Лешку.
Нужно было лучше слушать, а не кривляться и не выбегать из кухни, когда Шубин принес ей эту кассету, а она заперлась в ванной, только чтобы не думать и не переживать!
Тимофей Кольцов плохо знал главу своей юридической службы, хотя тот работал в компании лет… шесть, наверное. По нынешним временам срок просто гигантский. Конечно, он был посвящен во многие, скажем та…
— Дед, ты меня рано не жди сегодня, — скороговоркой выпалил Димка. — И вообще… не жди. Может, я не приду.
Он открыл дверь собственной приемной, и обе его секретарши в испуге порскнули в разные стороны, так что даже упала и покатилась по иранскому ковру стильная подставка для карандашей. На столе была рас…
— А шубу, в которой карман с ключами, он тебе подавал.
— Что? — переспросил Егор. — Вы ошиблись, наверное…
Леонтьев дал ей миллион наставлений, как именно следует себя вести, чтобы не попасть впросак, как будто она отправлялась на прием к шефу ЦРУ. Он десять раз повторил, чтобы она немедленно позвонила ем…
— А что? — вдруг насторожилась Маргарита. — Он тебе звонил? Жаловался на меня?
— Здесь папуля. — Дед вышел из кабинета и стоял в отдалении.
— Да что происходит-то?! — вдруг завопила Лидия.
— Зачем тебе? — Он поднял на лоб очки и разглядывал последнюю страницу на свет, надеясь рассмотреть какие-нибудь отпечатки. Никаких отпечатков не было.
— У нас сегодня уже было одно свидание, — заявила Лидия. — Мне на первое время хватит.
— Ты могла бы мне переводить, а то я боюсь, что мой собственный немецкий сейчас не слишком хорош.
Да. Не было никакого резона красть у нее бумаги, если они представляли опасность лишь для Егора Шубина.
— Я все выполню в точности, — ответила Лидия скучным голосом.
Они вошли в смежную комнату, и через несколько секунд туда же ввалился Кольцов со свитой.
— Да, — сказал Егор, — приехал. А что? Вы меня не ждали?
В трубке молчали довольно долго, но Егор почему-то ее не бросал.
— Дед, — повторил Егор уже на пороге, — ты зачем телефон отключил?
Но что замок, если кто-то решит снова поискать что-нибудь интересное у нее в квартире!
Расшвыряв ботинки, Егор прошлепал в ванную и открыл воду. Ранения оказались поверхностными и незначительными — просто содрана кожа. От воды ладони сразу защипало, и Егор стал шарить на полках в поиск…
И глаз не видно. И выражение лица не разберешь.
И еще кассета, которую она вытащила у Леонтьева.
Маргарита расценила этот вопрос как подтверждение того, что он ничего не знает о том, что она выгнала Димку, и сразу успокоилась.
В комнате запах лекарств стал еще острее. Почему-то его не вынесло в настежь открытую форточку. В дедовой комнате вообще всегда была чудовищная стужа. Зимой и летом он жил с открытыми окнами, “впуска…
— Ты чего? — поразился Заяц. — Стволы хочешь с собой брать?!
— Пока, Ритуль, — попрощался нежный сын, — Не забудь вещи собрать.
Что, черт возьми, происходит?! Во что она влезла?! Кто такой этот самый Егор Шубин?
С этой — он знал совершенно точно — будет не просто веселье, а фейерверк. Салют. Феерия.
И что это за клуб “Две собаки”? Она никогда про такой не слышала.
— Психует? — переспросила Лидия. Это слово не могло иметь никакого отношения к Егору Шубину.
— А то, что ужин давно прошел, а ты — обед!
— Киллер? — переспросила она в замешательстве.
Утро кончилось, а вместе с ним мирная жизнь.
Он уезжает, пронеслось в голове. Он действительно уезжает. Он сейчас уедет совсем.
— Ну, в офисе вашем. Там наверняка есть камеры в коридоре. Есть?
Ну что ж. Значит, так оно и есть и в супермены он не годится.
Жена Тимофея Кольцова, до того как сделалась пресс-секретарем мужа, работала замом Приходченко, и Тимофей положил на нее глаз, как раз когда она занималась его предвыборными делами. Приходченко по ст…
Осталось продержаться всего несколько дней.
— Сюда! — Шубин толкнул ее вперед и вбок, наклонился и поднял системный блок, который она отпихнула от себя, когда упала.
— Без жертв не обошлось, но все живы. — Егор налил в миску молока и стал ожесточенно взбалтывать. — Поставь на плиту сковородку.
— Вот и спасай вас, мужиков, после этого, — пробормотала глубоко оскорбленная Лидия. — Я когда в дверь заглянула и увидала вас обоих на коленях с выкрученными руками, а мальчишку на дыбе, то решила, …
“Отец научил меня стрелять, но лучше бы он научил меня думать.
— Лидия Юрьевна. — Егор налил себе еще кофе. — Вы просто удивительно тупы для журналистки, которая взялась разоблачать врагов народа. Я подписываю в день иногда по десять договоров. Естественно, если…
“Это шубинские хоромы так на меня влияют, — решила она. — Ничего. В привычной обстановке я быстро от них отвыкну”.
— Да как угодно! — завопил Шубин с досадой. — На этот счет есть масса технологий. Название, например, можно заклеить специальной полоской, а сверху впечатать другое. А потом снять полоску вместе с но…
— Ни с кем? — переспросил Игорь неприятным голосом. — Ни с кем из журналистов? Если вы не читаете газет, Лидия Юрьевна, могу вам сообщить, что Тимофей Кольцов заявлен сегодня в программе “Зеркало” на…
Лидия всмотрелась в слабо освещенную глубину редакционного коридора, не в силах сразу разобрать, кто ее зовет. По центру коридора, от пола до потолка, слабо колыхалось плотное облако табачного дыма, …
Но Тимофей не давался. Он уже побывал там однажды и знал о ней все. Способ борьбы с дьяволом был только один — работа.
Они немножко поговорили и посмеялись, и, махнув на прощание, Лидия убежала.
— Ну-у, я не знаю, где ты бываешь… В общем, если ты дома, я тебе позвоню вечерком, когда уже… посоветуюсь. А ты точно хочешь эту статью сама писать?
— Не зна-аю, Жорик. Наверное, он придет. Да точно придет! Только вот не знаю, когда. Но если ты его увидишь, скажи ему, чтобы возвращался, что мама волнуется.
Он сел в машину, закинул лэп-топ на заднее сиденье и завел мотор, испытывая острое, ни с чем не сравнимое облегчение от привычного уюта салона, от знакомого урчания двигателя, как будто после долгого…
— Милый! — Голос нежный и чистый, как горный ручей. — Ты уехал и даже не попрощался. Я на работе. Как мне тебя найти? У тебя мобильный не отвечает!
— Это из-за Димы, да? — спросил дед тоном провинциального трагика, дающего бенефис. — Все случилось из-за Димы?
— Я и сам знаю, что сложный, — ответил Кольцов. — Был бы простой, я бы у тебя не спрашивал, Владимир Алексеевич. А Шубин что?
— Дед! — закричал он оттуда. — Ты не знаешь, у нас есть еда?
— Ладно, Кать. Мне некогда. Ты во сколько освободишься? Приеду. — Он помолчал, очевидно, слушая, и перебил: — Я тебя люблю. Пока.
“Ну, родственники, погодите… Вы меня еще не знаете. Привыкли относиться ко мне, как к доильному аппарату, из которого можно бесконечно надаивать деньги, не хватало еще из-за вас в уличные потасовки в…
Он опустил очки на нос, сел за стол и открыл чемодан с Гришкиным компьютером.
— Подожди, — сказала она. — Я сама разденусь. Совершенно не стесняясь его и ни о чем не думая, она разделась и шагнула в ванну.
Она ничего не понимала. Совсем ничего. Димка был обузой, тяжелой и никому не нужной ношей, ошибкой, которую она допустила “по рассеянности”, как она потом объяснила отцу. Когда Егор стал богатым, Мар…
— Он здесь, — сказал дед несчастным шепотом. — Он здесь часов с шести, и мы знали, что ты будешь сердиться.
“Почему еще утром мне казалось, что это так просто? Я даже был совершенно уверен, что женюсь на ней, как только — если! — все закончится благополучно!”
Что она теперь станет делать?! Ей страшно идти домой, а больше никуда пойти она не может. Еще была какая-то надежда, пока она пыталась ему дозвониться, а он не отвечал, и она мечтала, чтобы он наконе…
— Что это тебя так понесло? — спросила Лидия, когда наконец они зашли за витую решетку двора. — Распределение доходов, права наследования… Да еще скотиной обозвал. Ты думаешь, ей легко было переться …
— Мама, я тебе все потом объясню. У меня очень важный разговор.
Он свернул за ряд голубых елей, засыпанных снегом и по-новогоднему нарядных. Лидия трусила за ним, как провинившаяся собака за хозяином. За елями оказалась еще одна стоянка, на которой дремали всего …
Маргаритина мать развелась с Маргаритиным отцом, когда дочке было месяцев восемь. Ее захватило “большое и светлое чувство”, как она потом объясняла подросшей Маргарите. Дед из жизни собственной дочер…
— Приятного аппетита, — быстро пожелала догадливая Катерина Ивановна и бесшумно ретировалась.
— Это непонятно! — возразила Лидия и отпила крошечный глоток очень горячего и густого кофе, который поставила перед ней официантка. — Почему прислали именно мне? Я не звезда первой величины, не знаме…
С изменившимся лицом он поднялся, стремительно вышел из кухни и заперся в ванной.
— Егор Степаныч, — несколько иным тоном произнес Барышев, — ты же знаешь батяню. Знаешь, как он может… под дых дать. Успокоится, отойдет, и можно будет во всем спокойно разобраться.
— Лидия, здесь тебе бояться совершенно нечего, — говорил он, рассматривая ее мокрую руку, схватившую его за запястье. — У нас отличная охрана. Все. Сегодня нас убивать уже не будут.
— Расписание, Егор Степанович, — тоненьким голосом сказала она от двери в кабинет и почему-то пристроила папку на край стола для совещаний.
Даже дед думал, что она умна, с истинно мужской доверчивостью принимая за ум обычную житейскую хитрость.
— Не нужна мне его еда! — пробормотал брат ожесточенно. — И сидеть я с ним не хочу. Я сейчас уеду.
Оказывается, эмоции трудно отключить полностью, а раньше у него никогда не было с этим проблем. Возраст, что ли, или просто давнее отсутствие практики в условиях, приближенных к боевым? Почему ему та…
— Звонит кто-то, — объявил Егор. — Спроси кто, Димка!
— Нет, правда, это вы про Шубу статейку тиснули? Или это… накол?
Он отвернулся и пошел куда-то вбок, как бы за здание, совершенно не заботясь о том, идет за ним Лидия Или нет.
“Мы понимаем, что создаем вам определенные неудобства, но наше решение окончательно, и, боюсь, мы не сможем его изменить”.
Он молчал еще секунду, и Лидия уже решила, что сейчас он отдаст ее на растерзание охране.
— Это ошибка. — Егор придвинулся в кресле поближе. — Люди во все времена удручающе одинаковы.
Лидия весело удивилась способу, которым молодые поэты продвигали свой сборник, и открыла первую страницу.
— Это вы тупой! — взвизгнула она и закашлялась. Почему-то Тамара Петровна все не возвращалась. — Вы, а не я! Теперь вы хотите, чтобы я с вами разговаривала, а две недели назад чуть не силой вытряхнул…
— Я могу попросить только Зайца. Он, конечно, придет и повяжет всю охрану, и перебьет все камеры наблюдения, но на следующий день нас с ним точно в Москве-реке утопят. С батяней такие вещи не проходя…
— Зато это заметно сужает круг подозреваемых, — продолжала Лидия бодро. — И не надо искать по названиям в четырех разных направлениях. Подумай, кому ты доверял настолько, что даже представить себе не…
Он должен найти выход из положения и сделать это быстро. Найти, и все тут. Иначе дело кончится плохо.
“Планета новостей” покоится на нескольких китах, которые хорошо известны каждому профессионалу. Два из них — это сенсационность и точность. Третий — хотя бы видимость объективности. Заказную информац…
— Ритуль, — перебил ее Егор, — Димка поедет с тобой, только если сам этого захочет. Я бы на его месте не поехал. Все мы отлично знаем, как… невыносимо жить с тобой рядом. А здесь дед, я… И места мног…
— Доброе утро, — сказала она. — Почему вы меня не разбудили?
— Все готово, — объявил дед издалека. — Бегите скорее в ванную, Лидия Юрьевна.
Что можно делать там так долго?! Куда он пропал?
— Все дело в том, — сказала Лидия, глядя Егору в глаза, — что я тогда записала разговор и отдала кассету Игорю Леонтьеву, чтобы он не подумал, что я что-то там такое сочиняю. — Она взяла со стола его…
Лидия откинула плед. Господи Иисусе, она мечтает провести остаток ночи, вернее, утро, в кухне Егора Шубина?! Нечистого на руку адвоката, которого она с таким блеском разоблачила не далее как вчера и …
Гриша поднялся с дивана, торопливо отыскал в кармане джинсов, брошенных вчера за диван, маленький белый пакетик, осторожно, стараясь не порвать, открыл его и высыпал прямо на стол тонкую кокаиновую д…
— Мне наплевать на юридическую службу, — отчетливо выговорил Игорь, подняв наконец глаза от бумаг. — Я поручил тебе взять интервью. Поручил, между прочим, уже давно. Через неделю это интервью можно б…
Он виртуозно умел менять тон — с самого официального на самый задушевный. С самого грозного на самый нежный. И ни горький шоколад, ни старый французский коньяк не имели при этом никакого значения.
Полночи он занимался любовью с Лидией Шевелевой и дозанимался до того, что теперь ему кажется, что за эту ночь изменился мир. Черное обратилось в белое, и на землю рухнули все семь небес, если только…
Димка, с замотанным бинтами животом и лицом, как будто искусанным сотней пчел, с налепленным под глазом толстым больничным пластырем, весь, от шеи до лодыжек, желто-фиолетовый, в мятых трусах и клетч…
Ему было очень весело. В присутствии Катерины у него всегда становилось замечательное настроение.
Неужели ты откажешь собственному брату?!”
— Лидия, идем, — поторопила Тамара Петровна. — Не ровен час кто-нибудь покурить выйдет, а тут ты, вся такая… необыкновенная.
И сунула нос за воротник его свитера. Тонкие пальцы стиснули кожу на его груди и медленно отпустили. Шубин резко вздохнул, так что Лидия едва удержала равновесие. Другой рукой она, торопясь, вытаскив…
— Да я тебя не агитирую! Я просто сразу говорю, чтобы ты не ждал от меня чудес. Тем более там погранзона, если я не ошибаюсь.
— Ну да! — Егор поднялся и выплеснул остатки кофе в раковину. — Ты разберешься. Ты бы для разнообразия в институт сходил, может, там чего новое проходят. Мне завтра с утра работать, а я тут с вами ва…
— Машину мыл, — объяснил он равнодушно. — Может, сядешь? Холодно очень.
— Апельсинов, — сказала Катерина, и Тимофей понял, что отвлекся. — Привези апельсинов, если поедешь мимо магазина. Только не устраивай там выход государя императора из царского поезда на перрон в гор…
Только бы ему добраться до этого идиота! Только бы добраться! И совсем не мешает, чтобы идиот при этом был еще жив…
На ленч, что ли, пригласить этого самого заместителя главного редактора… как там его… да, господина Леонтьева. Правда, зам главного редактора газеты, даже очень влиятельной и популярной, Егору явно н…
— Я никогда не угрожаю, — перебил его Кольцов и улыбнулся. — Я просто обещаю…
— А ты, Николай? — Не дослушав Абдрашидзе, Тимофей Ильич чуть повернул голову в сторону молчащего Барышева. — У тебя какие идеи?
— В следующий раз, девушка, — очевидно, не сдержавшись, добавил второй, — если вы так побежите, вас кто-нибудь пристрелит.
Оттеснив его плечом, на пороге возникла Лидия Шевелева. В глазах у нее было безумие, а обычно смуглое лицо побледнело.
— Пожалуй, да, — согласилась Лидия. — Пожалуй, в раздумьях.
“Я не шантажирую и не угрожаю, я только прошу вас поторопиться, чтобы сырье ушло в пункт назначения до конца января”.
Не дожидаясь его ответа, она полезла в холодильник, чем-то там зашуршала, что-то смешно понюхала, достала тарелку с белой рыбкой и кусок сыра.
— Ты спешишь? — спросила Тамара Петровна Лидию. У нее был прокуренный бас Фаины Раневской, длинный ехидный нос и прическа валиком.
— А ты разве с ним не спишь, со своим начальством? — безмятежно спросила мать. — Не может же быть такого, чтобы твой любовник не отпустил тебя на недельку в Германию!
— Привет, дорогой! — пропела Маргарита тоном героини мыльной оперы и пошла к деду, раскинув руки, как бы собираясь броситься ему на шею. — Как я по тебе скучала, папулька!
— Что ты переполошилась, как курица? — строго спросила у себя Лидия, и собственный голос в тишине просторной пустой комнаты показался ей до смешного жалким. — Мало ли придурков звонят нам каждый день…
Под глазами синие тени. Щеки и виски желтые от усталости и почти четырнадцатичасового сидения в помещении. Волосы, старательно уложенные утром, давно уже перестали изображать прическу и свисали по бо…
Он с трудом, как обессилевший пловец, вынырнул на поверхность и осознал себя сидящим в собственной кухне. В руке у него почему-то была вилка.
— Матвеева, — не моргнув глазом, ответила Лидия. Матвеева была фамилия Тамары Петровны, но охранник этого не знал. Он знал, что в редакции есть Шевелева, Матвеева, Леонтьев, а может, Леонтьева, и на …
Секретарша у двери совсем перепугалась. Он чувствовал, как волны ее паники разливаются по кабинету и вот-вот достигнут подножия трона — кресла, в котором он сидел.
— Эй! — закричала она, перегнувшись через кресло. — Вы живы, черт бы вас побрал?!
— Кофе у меня уже к ушам подступает, — пробормотал Егор, — но с тобой выпью. У меня коньяк есть, французский. Будешь?
— Дима! — страдальческим голосом укорил дед. — Как ты разговариваешь!
— Звонил Барышев, — сообщил Шубин, сел в кресло и вытянул ноги. — Информация неутешительная. Батяня сильно не в духе, даже слышать про меня не может, хотя Коля пытался замолвить слово. Мне нужно как-…
— Буду следить, если больше ничего не остается. Скажите, а ваш бойкот средств массовой информации не распространяется на программу “Зеркало”?
— Катька, я тебя брошу, — сказал он через силу. — Так невозможно жить. Я просто сатанею, когда вижу твои…
Потом он вытащил из багажника тело, поднялся на четвертый этаж, бесшумно вошел в квартиру и прикрыл за собой дверь. Уложил Гришку на диван, закрыл дверь на замок и несколько минут постоял, глубоко и …
Он так же легко и блестяще работал, делая карьеру одной левой — так, по крайней мере, это выглядело со стороны, — менял любовниц, сюсюкал по телефону с женой и дочкой и к Лидии относился с ровным пок…
— Он и сейчас в порядке, — уверил ее Шубин, вешая дубленку. — Я, конечно, уже второй день безработный, но я же не полный кретин. Цифры 3, 5 и 9 на вашем домофоне блестят, как начищенные. Все остальны…
— Да, — сказала она несчастным голосом. — И купил этот дурацкий билет до Нью-Йорка. И должен был сегодня улететь. Я ничего не знала! Я совсем ничего не знала! Все-таки он школу уже три года назад зак…
— Отец учил, — буркнула Лидия, — он всю жизнь в МУРе проработал и считал, что, когда придется, нужно суметь спастись. И пистолет его. Он погиб два года назад. Ребята из его отдела мне и пистолет отда…
— Не надо, справимся, — сказал Егор. — А кто это — мы?
Не торопясь и не зажигая фар, она объехала еще круг. Теперь ей стало страшно. Здание было таким же молчаливым и темным, и так же уныло качался фонарь над крыльцом, но все вокруг вдруг показалось ей з…
— Я могу вам пересказать своими словами, — предложила Лидия и отхлебнула кофе.
— Еще бы он не приехал, — сказал Егор задумчиво. — Через пятнадцать минут.
— …а потом Винни-Пух заметил на траве следы, и это были следы Слонопотама…
— И Димка решил его ограбить, Егор Степанович, — сообщила Лиза и заплакала. — Он хотел в Америку. У него идея такая была, что он сделает себя сам. Как вы. Он говорил, что здесь ему все давно осточерт…
— Будет вам охрана, — пообещал Дракула, еще сильнее стискивая горло Лидии. — Еще чуть-чуть, и кругом будет одна сплошная охрана…
Тимофей Кольцов, год назад воссевший на губернаторский престол родной Калининградской волости, знал, что создание рая в одном, отдельно взятом анклаве вряд ли под силу даже ему. Поэтому он решил, что…
Это был все тот же текст, к которому она сверху приписала свое послание. Неизвестный отфутболил его обратно, только теперь сверху было написано: “Никакой ошибки. Не валяйте дурака. Вам очень повезло.…
Тамара Петровна была оплотом редакционной жизни, проработав на одном и том же месте лет тридцать. Менялись названия газет и сами газеты, уходили в прошлое, то есть на пенсию, и в будущее, то есть на …
Секретарша застыла в дверях с каменной неподвижностью, как жена Лота, обратившаяся в соляной столб.
— Ничего-ничего, — фальшиво подбодрил его Егор. — Все обойдется.
Она метнулась в сторону, перескочила через корзину для бумаг и юркнула под стол для переговоров. И задвинула себя креслом.
Она перевела дыхание, осторожно повернула ключ, тихонько вытащила его и положила себе в карман. И прижалась лбом к холодной белой поверхности двери.
“Быстро и четко скажи ему то, что тебе надо, сделай непроницаемое лицо, выслушай отказ, поблагодари и выйди из его машины”.
— Мы все собрали, — пропищала вечно напуганная малышка Юля. — Все, что было, Егор Степанович.
“Никуда мы не поедем, — подумала она грустно. — Он забудет обо мне, как только решит свои проблемы. Он вытащит себя из водоворота — и меня заодно! — пожурит и забудет. И будет вспоминать раз в году, …
Все давно ушло, и больное место уже не горело огнем, а всего лишь ныло тупой бессмысленной болью, но иногда — на секунду! — вспыхивал и пропадал злой всполох уже почти совсем побежденного, почти зада…
— А попросить никого нельзя? Он даже засмеялся.
— Да что же это такое, господи?! — пробормотала она в отчаянии, когда у них кончилось дыхание и они уставились друг на друга.
— В Архангельский переулок, — ответила она машинально. — Слушайте, Егор, а что вы собираетесь делать?
— Как раз если в суд, то отмажет, — подлил масла в огонь Саша Воронин, — а если этот твой персонаж окажется обыкновенным бандитом, который запрет тебя на какой-нибудь даче и не выпустит, пока всю кож…
Лидия потушила сигарету и сразу же прикурила следующую.
— Это не кавалер! — воскликнула Маргарита. — Это человек, за которого я выхожу замуж! Скажи, Жора, тебе доставляет удовольствие унижать меня при посторонних?
В дверь постучали. Лидия вздрогнула так, что чуть не стукнулась головой о крышку стола, и что есть силы сжала кулаки.
— Статью я видела, — сообщила Катерина задумчиво. — Ты что будешь, йогурт или омлет?
— У него был пистолет, — просипела Лидия, закрывая глаза, — и он первый начал стрелять.
— Но в вашей статье не было упоминания о кассете!
— Вот и я! — проговорила Тамара Петровна, просовывая длинный нос в приоткрывшуюся дверь. — Вот кофта, вот колготки. Помочь тебе, Лидия?
Отец брал его на рыбалку, и это было потрясающее, ни с чем не сравнимое счастье. Солнце вставало над озером, как будто из молока, и сразу начинало греть уши и шею, и камыш из серого становился зелены…
— Потому что если я думаю правильно, — ответил он устало, — у нас нет почти никаких шансов. То есть как бы совсем никаких. Может быть, если ты не будешь знать его имя, он оставит тебя в живых. Шанс н…
“Ты истинная жена своего мужа”, — говорил о ней тесть Дмитрий Степанович.
— Оратор, — согласилась Катерина весело. Им стоило немалых усилий уговорить Тимофея на эту пресс-конференцию, и она была очень собой довольна. Пока все шло хорошо, и если так пойдет и дальше, пожалуй…
— Как мне надоело это дело! — заревел он сердито. — Да еще прямой эфир какой-то выдумали!
— Мне сумки нужно из машины забрать, — произнесла она в затылок Шубину, когда он вывел ее из квартиры. — Я с утра на рынок заезжала и в магазин. У меня дома совсем пусто. В смысле еды.
— Нет, — сказал он. — Я не хочу оставлять тебя одну.
— Нет-нет, — заторопилась Лидия, — то есть да-да, курите, пожалуйста.
Очевидно, что-то в его голосе насторожило деда, потому что он оглянулся и внимательно осмотрел внука.
— Конечно, конечно, — пропел молодой человек и поспешно отошел, как бы опасаясь, что его ничтожная персона помешает Лидии заказать то, что ей хочется.
“Им сегодня тоже предстоит тяжелый день, — подумал Егор. — Как только я уеду, к ним начнут ломиться сотрудники, уже осведомленные о скандале в верхах родного учреждения, а две эти мыши не только осве…
— Шубин, — Лидия сунула нос в распахнутый ворот рубахи, — твое благородство меня просто убивает.
— Еще раз спрашиваю, — повторил Егор устало, — что нужно? Давай, давай, соображай быстрее!
— Приехал на метро, — объяснил Егор. — Ты можешь собрать его вещи?
Он накинул куртку, схватил в охапку сумку и бросился вон из квартиры, как будто за ним гнались сразу все выскочившие из ада черти. Он не стал дожидаться лифта и выскочил на лестницу. Он побежал вниз,…
— Как же! — сказал Егор. — Уехать! Дед нас просто так ни за что не выпустит.
— Ты думаешь, что ей… заплатили? — переспросил дед трагическим шепотом, и Егор, несмотря на свое сложное состояние, покатился со смеху.
Он останавливал себя. Он говорил себе — хватит. Он знал, что больше никогда не вернется к привычным делам, даже если и докажет Кольцову, что не виноват. Кольцов оставит ему жизнь, но никак не работу.…
— Дима! — Она перевела умоляющий взгляд на младшего сына. — Что происходит?! Ты не хочешь вернуться домой?
— Нормально все, — ответил он, усаживаясь. — Внутренних разрывов нет, кровоизлияние небольшое. Гипс наложили, ребра замотали, все как всегда… Ты мне лучше скажи, кто тебя стрелять учил? И пистолет от…
Воздух застрял в легких, и стало невозможно дышать.
— Извинения можете потом написать на бумаге и прислать мне на факс. — Он распахнул перед ней дверь. — Садитесь.
— Я слышал, Тимофей Ильич, — ответил Абдрашидзе поспешно. — Может, сначала Владимира Алексеевича послушаем?
— Я хочу, чтобы ты полежала в ванне, — объяснил Шубин. — В одежде лежать неудобно.
— Видишь, календарь остановлен. Не знаю, зачем его остановили, может, случайно, когда выгружали файлы. На нем вчерашнее число. Значит, твоего Гришку убили вчера.
Не только голос был похож на французский коньяк. Она вся была… похожа. Не так чтобы уж очень хороша, но, взглянув на нее раз, хотелось посмотреть еще. У нее было яркое лицо — темные глаза, темные бро…
— Был бы дурак, я бы его не держал так долго, — пробормотал Тимофей. — И кого на его место брать, не знаю.
— Попрошу без феодальных замашек. — Она потерлась о него снизу вверх, зачем-то поцеловала в ладонь и стала наполнять необъятных размеров ванну. Потом скинула на пол халат, переступила через него и с …
— Как хотите, — сказал Егор любезно. — Как вам будет угодно. Однако сегодня в пять утра бумаги из вашей квартиры пропали. Практически на глазах у изумленной публики.
— Так, — сказал он, осторожно свернул листок и посмотрел на Лидию. Лицо у него странно дрогнуло. — Это интересно.
Плотный холодный ветер рванул полы пиджака, закинул за плечо галстук, хлестнул по лицу, как будто сырой перчаткой. Егор поймал галстук и быстро застегнул пиджак. Только бы охранник спал не слишком кр…
Егор давал столько, сколько она просила. И еще, если она просила еще. И сверх того, если она просила сверх того.
— Поэтому этот человек поменял кассету. Он вытащил ту, на которой было записано то, что происходило третьего декабря, и поверх нее записал съемку с первой попавшейся более ранней кассеты. Они ведь вс…
— Светлана Павловна у нас уже год как не работает, Егор, — произнес дед с сочувствием. — У нас работает Наталья Васильевна.
— Я же спрашивал, — сказал он и встряхнул то, что болталось внутри куртки, — чего нужно? Когда взрослые спрашивают, отвечать надо.
— Дед, вот ты бы и занялся им, а? — Егор положил руки на совершенно чистый и пустой стол. Вчера он сгреб и втиснул в нижний ящик книжного шкафа все бумаги. Он больше не мог их видеть. — Сходил бы к н…
— Ты придурок! — закричала Лидия. — Ты втянул меня в это дело и даже не хочешь ничего объяснять! Ты просто негодяй, мерзавец и ублюдок!!!
Стар стал, решил про себя Егор. Стар и слаб. Чай вместо водки пьешь — и счастлив.
— Привет, Заяц, — сказал он, когда ответили. — Это я.
“Какая, к черту, большая игра?! Мне нужно работать. Сейчас с воплями ворвется Леонтьев, не дождавшийся на выпуске моей статьи, и будет мне по первое число, а также по второе. Завтра на летучке у глав…
Она пробежала сообщение еще раз. Все правильно, и адрес ее, никаких ошибок.
— Ты с лимоном будешь? — перебил дед торопливо.
— Дед, — заорал он, выбираясь на волю, — мы должны его найти! Там что-то случилось. Не зря они его так ищут! Где он может быть?
Ключей от сейфа у нее нет. Прорываться сквозь заросли бумаг на подоконнике и на креслах нет времени, а бумаг слишком много.
— Значит, так, — сказал Егор. — Ритуля, если тебе действительно нужен… нужна эта скотина, я заплачу ему. Сколько вы хотите? Ну, судя по вашему виду, десяти будет вполне достаточно.
— Лидия, — сказал он холодно, — ты можешь мне верить, можешь не верить, это не имеет никакого значения, потому что мне совершенно точно известно, что я не воровал, не продавал и не покупал. В этом мо…
Наверное, в его жизни больше никогда не будет таких полотенец, и ровного шума воды в новеньких трубах, и успокоительного тепла мехового коврика под щекой.
— Лид, привет, — сказал ей кто-то из журналистов, куривших на лестнице, когда она пролетала мимо, — ты у нас теперь знаменитость?
Гришка… Как он лежал, скрючившись, будто от холода, и у него были совершенно синие пальцы. Вот, оказывается, какие пальцы бывают у мертвых…”
— А нас больше не будут убивать? — спросила Лидия, и ее опять затошнило.
Лидия провела рукой по его груди, по бежевому свитеру, потом по сильной шее, чувствуя, как под шершавой кожей колотится пульс, потом за ухом, запустила пальцы в густые темные волосы на затылке и лего…
— Хочешь кофе? — спросила она фальшиво. — Я сварю…
Он не мог и не хотел ничего объяснять. Он знал, что механизм запущен, время пошло и изменить уже ничего невозможно.
Лидия объехала вокруг школы еще четыре раза, строго соблюдая десятиминутный интервал, с каждым разом все больше теряя терпение. Ничего не происходило. Сыпал снег, метель бросалась на стекла, след зан…
“Все в порядке, — пронеслось в голове у Дудникова. — Я не оплошал. Я принял мяч и отбил его в нужную зону. Я молодец. Все хорошо”.
— Да, черт побери, я не понимаю, почему это вас так переполошило! — Шубин в сильнейшем раздражении ходил из угла в угол своего громадного кабинета. Лидия следила за ним глазами. — С самого начала был…
От этого голоса у него вдруг что-то зазвенело в голове. Он должен контролировать ситуацию. Он совершенно точно знал, что еще несколько минут, и он ни черта не сможет контролировать.
Через десять минут он, сопя, застегивал на поясе подсевшие после давней стирки штаны непередаваемого грязно-болотного колера.
Лидия накрыла на стол, поминутно таская из салата помидоры, выгрузила на тарелку толстую огненную сардельку, но до стола не донесла — откусила прямо на ходу, урча и причмокивая. Кошмар какой-то!
Она вернулась через пять минут в черной водолазке, закрывавшей шею. Егор был ей благодарен. Ему очень не хотелось, чтобы Димка увидел синяки. Вряд ли бы он догадался, что синяки имеют к Егору самое н…
— Конечно, — сказала она и лихо сунула пистолет за ремень джинсов. Заяц одобрительно и восхищенно хрюкнул.
— Да все как обычно, Гриш, — осторожно ответила Лидия, — ничего особенного, обычная текучка. А что?
— Никогда в жизни… — выговорил он с усилием, — никогда в жизни ты не называл меня… Димычем…
— Да это ясно, — согласился Заяц. — Это мы легко. Ты только не психуй, Шуба. Тоже мне противник — директор уездного детдома… Поедем, разберемся по-семейному, по-дружески. — Он ловко и быстро затушил …
Лидия перевела дыхание, шубинский дед поднялся с места и зачем-то ушел в угол громадной кухни.
— Кофе будешь? — спросил Леонтьев. — Заказать тебе?
— Лидия у него запасной вариант. — Нина закурила прямо в своем углу. Она проработала в этом здании лет пятнадцать и никого не боялась. — Может, тебе сделать кофе, Лидия?
В десять — разговор с министром юстиции, в двенадцать — с судьей, который будет разбирать то самое дело, в полпервого — с главой юридической службы “Кока-колы”, они вместе спонсируют очередное футбол…
Невозможно работать, когда собственная секретарша так раздражает.
— Не узнала? — усмехнулся Заяц. — А небось писала про меня сто раз. Меня зовут Станислав Зайницкий.
— Вот именно! — согласился Гришка, которого было не так-то просто сбить с толку. — Ты молодец, любовь моя, тебя ждет великая карьера и Пулитцеровская премия в недалеком будущем.
— Точно! — почти выкрикнула Лидия. — Точно, Игорь!
Какая-то машина пролетела въезд во двор и с визгом затормозила на мокром, круто посоленном асфальте. Лидия лениво повернула голову. Машина сдала назад, колеса повернулись чуть не на девяносто градусо…
— Трудно приходится? — тихо спросил Шубин и неожиданно улыбнулся. В улыбке было сочувствие и, пожалуй, понимание.
— Ты что, не знаешь, как играют в дальнобойщиков? — спросила Лидия недоверчиво. — Это очень просто. Сначала нужно заехать в “Макдоналдс” и купить каких-нибудь пошлых гамбургеров и кока-колы. Потом ну…
— Она позвонила, — объяснила Лидия, старательно подбирая слова, — и мне пришлось ехать…
— То есть как не понимаете? Вам что, плохо?
Каждую субботу, если не было срочной работы, Лидия ехала на рынок и покупала продукты для матери, а потом полдня убиралась у нее в квартире и готовила нечто “объемное”, чтобы хватило до следующей суб…
— А эта… пыточная камера за территорией. Справа. Туда из основного здания подземный ход ведет, — жалобно сказала Лиза. — Димка говорит, что Всеволод специально так сделал, чтобы было пострашней. Что …
Иногда он прерывал свое занятие, если слышал какое-то движение на лестнице, и потом возобновлял снова.
— Ну что? — хладнокровно спросила где-то рядом Тамара Петровна. Лидия не видела ее, но знала, что это именно она. — Остыли или еще добавить?
Он отказывался верить собственным глазам. Этого просто не может быть! Не бывает таких совпадений.
— Мам, он уже давно не мой любовник. И вообще я не хочу это обсуждать. Если смогу — поеду. Нет — значит, нет.
— Звонила тетя Люба, — сообщил дед со вздохом, зная, что лучше сказать сразу, чтоб не мучиться. — Вадика забирают в армию. Она просила помочь.
— Да нет, — смиренно ответила жертва, — не особенно.
Ударил еще один выстрел, совсем близко и очень громко. Или это стрелял кто-то другой? Или третий?
Она залпом выпила, сморщилась и задышала ртом. Шубин стал расстегивать ее джинсы. Она смотрела на него сверху, и ей даже в голову не приходило, что она вполне может сама расстегнуть джинсы.
— Да хрен с ними обеими! — заорал Егор и, выдернув из корзины сухое полотенце, обмотал его вокруг пояса. — Все! Хватит! Я иду спать! И отстаньте от меня все!!!
— В офис я ни за что не вернусь, — проговорил Шубин, продолжая внимательно изучать ее, как будто сообщал ей новость. — Пойдемте в мою машину. Спасибо, ребята!
— Егор… — прошелестел открывший глаза Димка, — зачем ты… Они тебя тоже убьют… Они меня целый день бьют…
“Господи, как он все неправильно понял! Да это не он понял, а ты ему так все объяснила, идиотка! Впрочем, сожалеть теперь не о чем. Мосты сожжены, и интервью с Кольцовым мне не угрожает. По крайней м…
— На твоей работе мне сказали, что ты заболела. — В голосе матери уже звучали слезы. — Вчера я весь вечер провела у телефона, пытаясь дозвониться. Скажи, ты выключила телефон, да? Ты специально выклю…
— Да там, понимаешь, концов никаких не найдешь, кто его продает и законно ли. А батяня загорелся — подай ему гостиницу, да и все тут.
Грохнул еще один выстрел, кто-то коротко вскрикнул, и все прекратилось. Лидия знала совершенно точно — больше стрелять не будут.
В абсолютной тишине, от которой стало больно в голове, он подошел к машине и рванул дверцу.
— Да, — согласился он, — это у меня получается очень хорошо. Вернее, до последнего времени получалось. Это очень удобно — когда тебя все боятся и никто с тобой не разговаривает просто так.
Наверное, на эту неделю нужно куда-нибудь съехать. Или дед сойдет с ума от беспокойства. Только вот куда?
Он приподнял ножом край омлета, проверяя его готовность. Есть хотелось так, что Егор готов был съесть его сырым.
Гефин посмотрел на нее страшными глазами, что-то нечленораздельно замычал, выдернул руку и пошел по коридору, несколько сбившись со своего привычного размеренного шага. Его округлая спина и розовая г…
— Я, например, никакого удовольствия не получила, — призналась Лидия. — Так, мерзость какая-то.
— Вы сегодня опять допоздна? — спросила она. Чай из серебряного чайничка лился в блестящее фарфоровое сердце чашки и закручивался там в крошечный водоворот. От чашки поднимался ароматный пар.
— А куда он уехал, вы не знаете? — спросил дед как бы между прочим. — Он вам не сказал?
— Больше не надо, — хрипло выдавил он. — Спасибо.
Ключ — наконец попал в замок, двигатель привычно и негромко заурчал, Егор нажал на газ и вылетел со стоянки в неспешное и солидное движение Ильинки.
Что это еще за Жора? Какой Жора? Где Жора?
— Он с нами совершенно не разговаривает! — Дед Егора Шубина поправил на столе газеты и журналы, которые и без того лежали выверенной идеальной стопкой. Лидия не отрываясь смотрела на его руки. Они бы…
— Кофе будете? — спросила Лидия у Шубина, зажав микрофон ладонью. Он кивнул. — Я только что сварила. Наливайте. Чашки на полке справа.
— Хорошо, Игореш, — пробормотала благодарная Лидия. — Я быстро управлюсь, быстрее даже, чем за полчаса.
— Значит, ты его сейчас выключишь и не включишь до тех пор, пока я тебе не скажу. Ты ни под каким предлогом не выйдешь из моей квартиры. Я предупрежу Димку, деда и охрану. Ты будешь сидеть там и ждат…
Раздав взятки, Кольцов получил разрешение на строительство завода, собирающего японские автомобили. Ушлые и проворные японцы, как саранча налетевшие в область после того, как решение было принято, во…
— Господи Иисусе, — пробормотала Лидия. Конечно, она его не узнала! Разве можно узнать в неповоротливом мужике в камуфляже и маске, который среди ночи сел к ней в машину и потом с такой дьявольской г…
— Привет, Лид, — поздоровался сегодняшний выпускающий Стае Смирнов. Он стоял за стулом Леонтьева, заботливо наклонившись через его плечо, как подобострастный чиновник из чеховской пьесы, который лови…
— Уехал в Кремль, там сегодня какой-то важный брифинг.
— На той кассете перемонтированная запись нашего с вами телефонного разговора! — выпалила она, сбившись от волнения на более привычное “вы”. — Я вам звонила по поводу интервью с Кольцовым, а вы не да…
Чтобы все выглядело как можно более правдоподобно, он намочил и смял огромное желтое полотенце, положенное для него на край ванны.
— “Время, вперед!”, — подсказал Шубин. Голос у него был совершенно спокойный.
Если ее руководство заинтересовано в скандале вокруг Тимофея Кольцова, значит, ей выпал уникальный шанс. Такая информация, как правило, оплачивается по высшей категории. На следующий день после публи…
Теперь все будет в этом новом, незнакомом тебе порядке.
Она зачем-то подержалась за лоб, помедлила секунду, чтобы успокоить вновь взыгравший адреналин, и распахнула дверь.
Он выключил его и полез под стол отсоединить провода.
Дураку ясно, что речь идет о холдинге “Судостроительные заводы Тимофея Кольцова”, в который входит компания “Янтарь”.
В один громадный шаг Дракула приблизился к ней, сгреб в кулаки ее пиджак — затрещали швы, поскакали по полу пуговицы — и поволок за собой на лестничную клетку. Лидия хрипела и не успевала переставлят…
— Так я и знала, — прошептала мать и всхлипнула так, чтобы Лидия обязательно услышала, а потом положила трубку.
Вот оно в чем дело, вяло подумала Лидия. Вот он — источник высоких чувств и трагического вдохновения. Вот он — подземный ключ сложных и разнообразных эмоций.
— Мне хотелось бы прояснить ситуацию вокруг интервью господина Кольцова нашей газете…
Нужно дождаться, когда он выйдет на крыльцо, и тогда — вперед. Ни секундой раньше или позже, иначе можно нарваться на охрану.
— Будем, — ответил Егор. — Дед, а телефон у нас работает? Или ты его опять выключил, чтобы не травмировать мою тонкую душу?
Леонтьев изучал бумажку, и взгляд у него вдруг изменился. Из байроновски-скучающего превратился в журналистски-любопытный и настороженный.
— А ты не можешь сначала отнести одно, а потом вернуться за вторым?
Да, отличный был план, что и говорить. Отличный, продуманный до мелочей, способствующий дальнейшим карьерным взлетам.
Но она все-таки вышла. Егор проводил ее глазами. Больше всего в настоящий момент жизни его волновал вопрос, как они сегодня будут спать — вместе или по разным комнатам? Ответа на этот вопрос он не зн…
Ругая себя за то, что оказалась такой тупой и не сообразила, что ей понадобится телефон, она надела дубленку и пошла к лифту.
— Грамотно? — переспросил Тимофей Ильич, и Дудников моментально смолк. — Когда ты все окончательно проверишь, Владимир Алексеевич?
“Декабрьская отгрузка прошла точно по графику, с нашей стороны сделано все возможное, а вы никуда не торопитесь и не хотите идти нам навстречу”.
Ему жаль стало портить ей удовольствие, но он должен его испортить.
— До свидания, Егор Степанович, — и моментально скрылся в сверкающих недрах вестибюля. Это означало, что тут его полномочия исчерпаны. Егор больше не работает в этой компании, и охранник, следователь…
— Были не только бумаги, — быстро сказала Лидия. — Была еще кассета.
“Он просто купил себе мать и брата”, — подвыпив, рассказывала Маргарита знакомым. И утирала вполне натуральные слезы.
— В приемную Тимофея Ильича Кольцова, — повторили в трубке холодно, и загудел отбой.
Интересно, подумала Лидия, каково это — чувствовать себя бесприданницей? И затевать целую историю, чтобы выклянчить это приданое? И знать, что, если выклянчить не удастся, жених так же солидно и нето…
И падать ты будешь долго и трудно. Так долго и так трудно, что тебе покажется, будто ты падаешь вечность. И ты еще будешь проклинать тот день, когда вознесся к своим сияющим вершинам, которые кажутся…
А потом так: “Твой отец в конце концов убедил тебя, что мой творческий поиск слишком затянулся, что я ничего не могу дать тебе не только как мать, но и как художник, и все это только потому, что я вс…
Его брат дебил. Недоумок. Робин Гуд хренов. Тиль Уленшпигель. Правдоискатель. Защитник слабых и угнетенных.
— Я адвокат без работы, — объявил он холодно. — И это все элементарные вещи, Лидия Юрьевна. Так вот. В этом случае ситуация гораздо сложнее. Доказать, что я их не подписывал, невозможно именно потому…
Руководитель высунул язык и коротко задышал, как перегревшаяся на солнце собака. Ему было плохо — и хорошо станет еще не скоро, это Егор знал точно. Из собственного опыта.
— Как у тебя? — спросила она ошеломленно. — Как он мог у тебя оказаться?!
— Потому что если неизвестный зверь пахнет, как собака, лает, как собака, и выглядит, как собака, значит, это и есть собака!
— Дед, ей не просто заплатили! Ей очень хорошо заплатили. И еще ее главному, чтобы разместил статью, заму главного, чтобы не выпендривался и ни во что не лез. Далее везде. Хотя она говорит, что ей ни…
— Заяц, отстань от нее! — велел Егор. — У нее свои взгляды на жизнь, отличные от твоих.
— Это точно, — согласился Тимофей. — Брился.
Боже, он еще и вежливый! Впрочем, говорят, и крокодилы плачут, когда поедают очередного зазевавшегося туриста.
Катерина Ивановна ловко раскинула на краю стола хрустящую крахмалом льняную салфетку — и ни одна бумажка у нее не шелохнулась и не покинула своего места, словно волшебный остров вынырнул неожиданно и…
— Спасибо тебе, Игорь, — поспешно поблагодарила она и одним глотком допила кофе. — Я побегу.
— У нас в принтере бумага с утра кончилась, — ответила Нина с удовольствием.
Нужно немедленно бежать отсюда, чтобы тот человек, который сидит где-то в шумном зале и следит за каждым моим движением, увидел, что я испугалась до полусмерти, чтобы ему даже в голову не пришло, что…
— Мы с вами, как всегда, на дежурстве, — пошутил он.
Хорошо бы хоть полчаса никто не приставал, не торопил, не лез с вопросами про Гришку, Игоря и неожиданный аврал. Всего только полчаса, и она закончит… Полчаса. Полчасика…
При всем своем журналистском опыте Лидия не имела представления, согласится или нет газета “Время, вперед!” публиковать компромат на Тимофея Кольцова, сколь бы достоверным и сенсационным он ни был. О…
— Шубин — это как раз и есть глава юридической службы Тимофея Кольцова, из-за которого ты утром чуть меня не уволил.
Молодой человек молниеносно, как фокусник, достал из воздуха какой-то список, пробежал по нему глазами, улыбнулся еще слаще и гостеприимно распахнул дверь во внутреннее помещение.
— Женюсь на ней, — сказал Егор уверенно. Мысль о том, что он женится на Лидии Шевелевой, доставляла ему удовольствие. Он женится на ней, поселит ее в своей квартире и больше не разрешит заниматься вс…
Егор перегнулся через спинку дивана и поднял трубку. Так и есть. Внутри трубки царила молчаливая каменная пустота.
Барышев быстро и коротко взглянул Тимофею в лицо.
— Такая, — ответила она. — Открывай багажник и перекладывай мои сумки, раз уж тебе до смерти охота со мной валандаться.
Это был высший балл, редкая удача. “Все остальное нормально, не трогай…”
— Игорь, ты же знаешь, что у него какая-то совершенно непробиваемая юридическая служба, — осторожно, как будто пробуя зыбкую болотную почву, начала Лидия. — Они со мной не разговаривают, и все. В пре…
— Ты не справишься один, — заговорила она и взяла его за руку. Он отнял руку. — Ты один не справишься, Егор. Я могу тебе помочь. Только я, и больше никто.
Нужно быстро со всем этим покончить. Нужно выйти отсюда, добраться до машины, а там как-нибудь. Нужно просто пережить этот момент. Как-нибудь пережить, и все.
Она будет принадлежать ему. Он гений, и простые смертные сделают все, что он пожелает, и не просто сделают, а почтут за счастье удовлетворить его малейший каприз. Мысль о Лидии Шевелевой, удовлетворя…
Что-то загрохотало над ней, загрохотало и пронеслось мимо. Егор Шубин перепрыгнул через нее и пропал в темноте. Она посмотрела в ту сторону, откуда он прыгнул, и увидела лежавший на боку монитор.
Лидия немножко успокоилась. Вполне приличное место. Ничего страшного, и даже можно поесть. Есть ей очень хотелось.
— Ну-ну, — протянул дед с сомнением. — У девушки… Приводил бы ее сюда, эту свою девушку.
— Ствол на пол, руки за голову! — раздался у Егора за спиной холодный отчетливый голос. — Первому, кто шевельнется, я отстрелю яйца.
“Я буду искать этот жалкий договор до завтра. Утром Леонтьев обнаружит меня здесь в паутине и в бычках, с безумным взором и ворохом бумаг в кулаке. Отлично”.
— Жора, мне нужно с тобой поговорить без свидетелей. У тебя в квартире я разговаривать не могу. Тебе придется выслушать меня прямо здесь. Я твоя мать и имею право на общение с сыном.
Пока они, кашляя, ковырялись на асфальте, Егор осмотрел свои руки. Кожа кое-где была содрана, и правая ладонь сильно кровоточила, а ему завтра с шефом встречаться!.. В самый раз обмотаться бинтами — …
— Привет, — ответил Егор. — Зачем ты приехала?
— На мой стол положите, — приказал он, начиная раздражаться. — Спасибо.
И голос какой-то непонятный — не мужской и не женский. Невразумительный какой-то голос…
— А чего меня звать-то? — мрачно спросили из-за двери, и в кухню вдвинулся Димка. — Я здесь давно.
Она пнула ногой стол и тут же замерла от раздавшегося резкого звука.
— Один, — сказал Егор. — Один ствол возьмем.
— О чем?! — тоже заорала Лидия и выскочила из кресла. — Какое вам дело до того, кто именно мой бывший любовник? Вы кто? Что вы о себе воображаете?! Какого рожна вам от меня нужно?!
Она была непроходимо тупой во всем, что не имело отношения к ее личному благополучию и спокойствию. Зато она была так хороша собой и так самоуверенна, что никто не замечал ее тупости. Егор совершенно…
— Ты будешь? — спросила она и, кое-как отрезав кусок рыбы, запихала его в рот. — Я вот что подумала, — продолжала она с полным ртом, — в этой вашей Пещере чудес наверняка понатыкана масса камер.
— Будем надеяться, что никаких приключений сегодня больше не будет, — дрогнувшим голосом сказал дед. — Спасибо вам, Лидия Юрьевна. Я считаю, что для моего младшего внука сегодняшний день станет хорош…
Дед был любопытен, как мартовский воробей.
Он вздохнул. Отвязаться от Катерины, когда она не желала, чтобы от нее отвязывались, было невозможно.
— Мальчишку! — фыркнул ассириец. — Это не мальчишка, а предатель и вор. Он будет наказан, как подобает предателю и вору. И вы вместе с ним, раз полезли не в свое дело.
Он обвел зал тяжелым взглядом. Взгляд Тимофея Кольцова человек неподготовленный вынести не мог, поэтому большинство присутствующих как по команде опустили глаза. Тимофей Ильич усмехнулся.
Нагнал на всех страху, ничего удивительного нет в том, что теперь от него шарахаются сотрудники. А секретарша как раз и ни при чем. Запугивать ее совсем не входило в его планы.
Раньше надо было проявлять служебное рвение, сердито подумал он про охранника. Теперь чего же… А Димку он отлупит, как только до него доберется.
Есть у матери, конечно, нечего. Только щи, которые сама Лидия сварила в минувшую субботу. Значит, сначала ей придется тащиться в магазин и потратить оставшийся вечер на готовку под аккомпанемент мате…
— Она поговорила по телефону, — подхватил дед. — Ну да. Кто-то позвонил ей, она сказала, что это ты и что у вас встреча.
— А… он уехал, — сказал Димка неопределенно. — Сейчас, одну минуточку.
Она покосилась на молчащий телефон, встала, прошлась по комнате, стараясь не зацепиться любимыми брюками за костистые углы громоздких и очень неудобных канцелярских столов, и заглянула в чайник. Как …
— Мне некому больше позвонить. — Она тяжело дышала, но в истерике пока не билась, как и та, давешняя, которую он душил. — Они убьют Димку. Вашего брата. Спасите его, Егор Степанович!!!
Он умел ставить людей на место и делал это так же виртуозно, как менял тон в разговоре.
Чтобы понять другого человека, нужно ненадолго влезть в его шкуру…
В битье головой о стену тоже не было никакого смысла, но он ничего не мог с собой поделать.
— Господи, что же мне делать? — вдруг спросила Лидия и боком села на стул. — Выходит, что у каких-то неизвестных есть ключ от моей квартиры и они могут вот так запросто прийти ко мне домой?..
— Черт возьми, я совсем про него забыл, — пробормотал Шубин. Он забыл абсолютно про все, занимаясь любовью с Лидией. Насилу утром вспомнил, что сегодня его должны убить.
— Ты… понял, какие названия могли заменить слово “Континенталь”? — спросила Лидия. Ей нужно было спросить его о чем-нибудь. Просто спросить, чтобы перестать думать о том, что именно он сейчас сказал.
— Никому не шевелиться! — Лидия говорила совершенно спокойно и равномерно водила пистолетом по рядам учеников. Казалось, ее ничуть не смущало, что они — дети. — Ну!!!
— Алло! — повторил Егор потому, что в трубке молчали. — Алло, дед, это ты?
“Авось не убьют, Я никто, просто журналистка, получившая доступ к секретным материалам. Ищите и убивайте вашего стукача, а у меня профессия такая. Информация называется, а не фабрика по производству…”
Руки стали влажными. Тяжело все-таки тащить компьютер. Лидия перехватила его поудобнее, потому что он вдруг поехал у нее из-под мышки. Ну вот. Последний пролет — и дверь на улицу. Глаза, привыкшие к …
Господи, ей ничуть не было страшно в той отвратительной норе, которая вела от черной лестницы на первом этаже школы-интерната к подвалу, где взрослые и дети мучили Димку. Там она была сильна, проворн…
Почему-то ему показалось, что она не врет.
— Там сауна. — Она открыла дверь в противоположной стене, из которой сразу пахнуло сухим теплом. — Минут через пять будет полностью готова. Ваша спальня по коридору налево. Первая дверь. Если что-ниб…
— Садитесь, Егор Степанович, — предложил Кольцов. — Может, вы мне объясните, что задела описаны в статье “Закон есть закон”, которую сегодня напечатала газета… — Он наклонился, рассматривая название …
— Кто это, Егор? — спросила Лидий, и голос у нее опять задрожал. — Ты знаешь, кто это затеял?
Девчонка выскочила ему наперерез из кустов исключительно для того, чтобы в каком-то неопределенном будущем заполучить интервью с важным человеком. Для этого ей надо убрать с дороги собственного шефа …
Он поднял воротник куртки и зашагал к автобусной остановке. Руки мерзли, а перчатки он забыл дома. То есть не дома, а у брата, черт бы его побрал.
“Ты где-то крепко свалял дурака. Дал повод думать, что тебя можно безнаказанно использовать. А тебя разве можно использовать? Ты сам используешь кого хочешь. Ты же умный мужик. Ты всегда так гордился…
— Да разве его уговоришь! — ответила на укор Наталья Васильевна с досадой. — Кремень. Скала.
— Давай Катьке звонить, — предложил Приходченко, но ему легко было говорить — Катьке!
Лидия поставила чайник и, волоча за собой портфель, поплелась в спальню. Попутно она включила компьютер на маленьком столике. Ей еще предстоит посмотреть кое-какие материалы об уральских машиностроит…
Лидия старательно пялилась в раковину, посреди которой одиноко стояли кофейные чашки — одна в другой. Чашки были темно-синие с золотой каймой по верхнему краю. Это еще бабушка когда-то привезла из Пи…
За спиной у него что-то с грохотом упало. Очевидно, дед опять разволновался.
— С другой стороны, — ответила Лидия вяло. — Может, на моей поедем? Твоя больно… шикарная.
— Вы не знаете, куда вам надо? — Лидия встревожилась. А вдруг он и впрямь самый настоящий бандит и это как раз та ситуация, о которой ее предупреждали в редакции? Сейчас завезут в глухое место, свяжу…
— Ну вот! — Она так махнула кружкой, что из нее на стол пролился кофе. — Тебе нужно поговорить с кем-нибудь, кто сидит в офисе столько же или дольше, чем ты сам. Кто работает на твоем этаже. Кто позд…
Времени у нее не было. Как в любой приличной редакции, рабочий день у них начинался ближе к трем, и значит, скоро в коридорах будет не протолкнуться. Все приедут с заданий, засядут за компьютеры, буд…
Он кивнул. Из-за очков было совершенно невозможно разобрать, о чем он думает.
Вот бы и Москва так! Гриша проснулся бы завтра утром и почувствовал какие-то странные изменения, которые произошли за ночь. Изменился бы сам воздух вокруг него, все пространство приняло бы другие оче…
“И это мы тоже не раз слыхали. Загни еще что-нибудь про высшую справедливость, про борьбу со злом и про божий промысел. Такие козлы, как ты, очень любят выступать от имени Всевышнего”.
Нерв-изменник. Он все время подводил Егора Шубина, начиная дергаться в самый неподходящий момент. Лидия смотрела на него с интересом.
— Шевелева! — крикнули издалека. — Подожди секунду!
— По стрелке направо и до первого перекрестка, там опять направо и до памятника погибшим на войне. Сразу за памятником то, что нам нужно.
— И что тебя останавливает? — спросила она и покраснела, как перезревший помидор.
Он снова посмотрел на нее, понимая, что сейчас самое неподходящее время для того, чтобы напоминать ей, что, если все обойдется, он немедленно женится на ней и, следовательно, домой она не вернется.
— Да это теперь не имеет никакого значения! — заорал Егор неожиданно даже для себя. — Моему шефу недосуг проверять, честный я человек или нечестный! Ему проще… — он хотел сказать “застрелить”, но вов…
— Батарейки сели, — ответил Леонтьев недовольно. — Сейчас иду.
— Валяй, — сказал Егор, не оборачиваясь. — Только объясни мне сначала, откуда взялись триста долларов, которые я за тебя двадцать минут назад отдал каким-то двум малолеткам, и кто такой Пашка Хвост, …
— Честное слово, — повторила Лидия, совершенно уверенная, что это самое слово ни к чему ее не обязывает. — Но ты все-таки постарайся через полчаса прийти.
— Что тебе надо? — спросил Шубин таким тоном, что Маргарита попятилась и на самом деле прижалась к решетке. — Денег? Сколько?
— Егор, — сказал Димка, появляясь на пороге. На физиономии у него была идиотская улыбка, какой улыбаются подростки в присутствии красивых и взрослых женщин. — Это к тебе…
— Да это же Долголенко, мать его! — вдруг заорал Тимофей в полный голос и посмотрел на шефа безопасности. — А?
— Тебя не убили? — спросила Лидия и потрогала его за руку. — А?
Дед присел к столу и положил на светлое дерево узловатые красные руки. По тому, что он не сел на свое любимое место — в кресло с высокой спинкой, стоящее вплотную к окну, — Егор понял, что он действи…
Очень высокий человек в распахнутом длинном пальто вышел из лифта и остановился посреди залитого светом холла, словно давая себя рассмотреть. Он что-то неслышно говорил в телефон, очки поблескивали с…
Император, катавшийся по полу от боли, выл и матерился, как самый обычный смертный, далекий от какого бы то ни было божественного предназначения.
Иногда, как вот сейчас, Лидию раздражали разговоры о лени и нерадивости сотрудников. Сотрудники были как сотрудники, не более и не менее нерадивые, чем все остальные люди на планете Земля. Иногда, ко…
— Тогда я уже выезжаю. — Он покосился на бумаги, разложенные на шикарном столе красного дерева. Может, взять их домой и посмотреть, когда Катька уснет? — Привезти чего, Кать?
— Добрый день старший сержант Морозов ваши документы пожалуйста.
Димку, прикованного к бетонной стене. Димку с залитым черной кровью лицом. Димку, мертво свесившего голову набок. Он был почти голый — в одних нелепо сползших трусах, и худосочное, с выпирающими ребр…
Из человеколюбия, вот почему, решил он внезапно. Побегал неделю без работы и без надежды на нормальную жизнь, вот теперь и… не увольняет.
— Когда вы в этих очках, на вас страшно смотреть, не то что с вами разговаривать, — произнесла она скороговоркой. Ночь и только что пережитое создавали иллюзию странной близости. Конечно, утром эта и…
На память пришла Лидия Шевелева, темноволосая и быстроглазая, раздражавшая его воображение, к острая приправа — нёбо. Гриша завалился обратно на диван и стал вспоминать ее низкий голос, высокую мален…
Должно быть, это выглядело живописно — темная ночь, беспомощный, напуганный мужчина в дорогом костюме, с закинутой головой, шипящий от унижения и боли, и два матерящихся сопляка, чувствующих, что “на…
Ему нравилось, что он может то, чего не может никто. Ему нравилось угадывать — вот сейчас грянет гром, приналяжет ветер, разразится шторм и половина конкурентов потонет, а он останется. Деньги ради д…
— Как раз понятно, Лидия Юрьевна. — Егор допил свой кофе и задумчиво поболтал туркой, как будто оценивая, хватит ему на вторую чашку или лучше сварить еще. — Название “Континенталь” выбрано не зря. Э…
— Тем более. — Тамара Петровна потянула на себя дверь. Почему-то она совершенно не беспокоилась за жизнь Лидии и с полной безмятежностью оставляла ее наедине с потенциальным насильником и убийцей. По…
— Что ты сказала? — Шубин вдруг снял очки, притянул ее к себе за отвороты дубленки и поцеловал в губы.
— Почти готова, Игорь, — соврала она. — Значит, ты не приедешь?
— Госпожа Шевелева, — произнес он, смутно сожалея, что голос в трубке умолк, — наше решение не имеет никакого отношения ни лично к вам, ни к вашей газете. До процесса никакой информации обнародовано …
— Мама! — У Лидии заныло в левом боку, кажется, где-то неподалеку от сердца. — Я же сказала, что постараюсь! Я, честное слово, очень постараюсь, но точно обещать ничего не могу.
— Спасибо, что выручила, Лид! — сказал он, сладко и глубоко затягиваясь. От переполнявших его “чувств-с” он даже руку ей на плечо положил и в глаза заглянул с умоляющей нежностью.
— Привет… — Потом зажал микрофон ладонью и сообщил: — Это Лиза.
И бабушка всегда уверяла, что женщина “должна держать марку”, всегда быть на высоте и смотреть на мужчин со снисходительным безразличием.
У него просто задержка в развитии. Такие мысли, по идее, должны приходить лет в шестнадцать. И уходить в семнадцать. Если в семнадцать они не ушли — все. Считай, что пропал. Романтические мужчины не …
Кажется, она уже сидела вот так в машине, ждала Егора Шубина и раздумывала, бандит он или просто полоумный. А кругом была непроглядная зимняя тьма, мела метель, и в той стороне, куда он ушел, раскачи…
— Что это такое? — спросил Шубин, увидев пакетик. В его голосе звучало искреннее и неподдельное любопытство. — Нафталин?
— Что там у нас сегодня с погодкой? — Он подошел к окну и смешно выглянул на улицу. — Кажется, опять похолодало. Но это просто замечательно! Зима должна быть морозной и снежной.
Он затормозил у гофрированных железных ворот, вытащил из кармана брелок с дистанционным управлением и нажал кнопку. Ворота не шелохнулись. Шубин выругался, высунул руку с брелоком в окно и снова нажа…
Егору очень нравилось это слово — продинамить.
— Лидия, не дури! — приказал он. — Я не хочу с тобой возиться. Или я тебя везу, или ты остаешься у меня. Третьего варианта нет.
— Нет, что вы, Тамара Петровна! — Как она могла сказать, что спешит, если секретарь выразила желание с ней поболтать!
— Времена меняются, Алексей, — ответил Тимофей Ильич, смеясь глазами, — и мы меняемся вместе с ними…
Домработница, уже приготовившаяся взять его пальто, опустила глаза как-то особенно постно.
— Шубин — это еще ничего, — мрачно заключил Леонтьев, с ходу заглотив всю информацию и собираясь прочитать бумаги еще раз более внимательно. — Было бы хуже, если бы жуликом оказался сам Кольцов.
— Расскажи мне, — попросила она, взбалтывая омлет в керамической мисочке. — Я ничего не поняла, Шубин воровал у тебя?
— Надо идти вынимать Фокса с кичи. — Егор тоже закурил. В последний раз он курил лет десять назад.
— Это запись разговора Шевелевой с Шубиным, — пояснила Лидия, — и это гораздо интереснее, чем Березовский с Гусинским.
— Да, — сказал шубинский дед. — Ему сейчас трудно. Но он справится.
Господи боже мой, как неловко, как унизительно… Спина моментально взмокла, шарф стал колоть шею, и лоб, наверное, блестит лихорадочным блеском, и Шубин, конечно же, заметил ее глупое смятение и то, ч…
— Это означает, что я идиот, только и всего. Знаешь, на пятом десятке как-то особенно приятно узнать о себе, что ты идиот.
— Это моя мамаша, — объяснил Егор. — И Димкина тоже. Пришла хлопотать о повышении пенсий и пособий.
Вроде все тихо. Она осторожно надавила ручку и посмотрела в образовавшуюся крошечную щелку.
Да было ли все это вообще? Или приснилось в худшем из ночных кошмаров?
Она сидела на полу и смотрела прямо перед собой. Джинсовые колени были чем-то перепачканы, как будто она ползала по грязи.
— Да не бойся ты! Я смогу тебя защитить, если потребуется. И Димку с дедом тоже.
— У меня в компьютере есть его адрес. — Волнуясь, она сжата ладони в кулаки. — Ты думаешь, это он вытащил у меня ключи и потом был в моей квартире? И он подсунул мне в ящик кассету? О господи!.. — Он…
— Вот что, Ритуля. Давай-ка ты вылезай из ванны и собери его вещи. Я сейчас отправлю за ними Наталью Васильевну, нашу домработницу. Димка у меня и пока что у меня останется. Я ему передам, что… мама …
Корзина для бумаг, которую она задела в своем кенгурином прыжке, покачивалась из стороны в сторону.
Информация — наш главный козырь и оружие. Мы не фабрика по производству галош!
— Благодаря вам, — пробормотал дед Егора Шубина галантно.
— Лидия, — начал он медленно, — мы сейчас поедем к этой моей Катерине Ивановне. Я пока не знаю, получится из этого что-нибудь или нет. Но если получится, мне понадобится твоя помощь.
— Еще бы, — пробормотал Барышев. — Ладно, Егор Степаныч, не дрейфь. Меня на два батяня вызвал, я с ним попробую поговорить и вечерком позвоню тебе. Так что ты телефончик не выключай. И постарайся спо…
— Привет, — сказала Лидия и улыбнулась Стасу. Леонтьев раздраженно шелестел бумагами, — очевидно, что-то в них было не так, как нужно.
Она потянулась к приемнику, и тут на голову ей обрушился телефонный звонок.
Ни один из них — ни Лидия, ни Димка, ни дед — не справится без меня”.
На улице было противно — мороз не мороз, сырость не сырость. Так, маета какая-то и снег лепил в лицо.
— Ну что? — спросила Лидия и спрятала пакетик в карман. — Убедились?
— Да вы что?! — не выдержала Лидия. — Белены объелись, что ли?! Какие все грамотные и правильные, одна я дура! Что я должна была делать, когда на меля вышел этот осведомитель? Подарить все Грише Расп…
Лидии вдруг стало неинтересно. Как будто новое Золушки но бальное платье, подаренное волшебницей, при ближайшем рассмотрении оказалось линялой тряпкой.
Охранников оказалось двое, и были они не слишком усердными. Одного Егор пристегнул к батарее, другого Заяц сунул в сейф.
Он схватил ее в объятия, сильно толкнув стол. Чашка упала и покатилась по мозаичному полу.
— Ну где ты? — недовольным голосом спросил дед, когда он вошел в кухню. Дед стоял у плиты с серебряной лопаточкой наготове, а из плоской сковороды вылезал золотистый край огромного омлета. — Я решил,…
— Да, — ответил Шубин. — Катерина Ивановна. Мои водители несколько раз ее подвозили. Мои бывшие водители. — Он улыбнулся. — Я утром Паше позвонил, он мне сказал, где она живет.
Нужно ехать. Нужно ехать как можно быстрее. Прямо сейчас. Где ключи от машины, кошелек и телефон? Господи, ну почему она вечно все теряет и забывает и никогда не может действовать быстро!
Он разогнулся, сунул телефон на место, надел очки и покосился на нее.
Дудников смотрел на него во все глаза, как будто Тимофей Ильич вдруг ни с того ни с сего начал показывать фокусы.
— Какое решение, Игорь? — Лидия начала злиться. Она не студентка-практикантка с журфака и не пустоголовая фифа, едва умеющая писать по-русски. Она журналист, и у нее есть чувство собственного достоин…
— Ну да, ну да! — сказал Стас Смирнов язвительно. Он был недоволен тем, что материал вышел без всякого с ним согласования. Никто не спрашивал его мнения, просто пришел Леонтьев, выкинул половину мате…
Если бы у него были хоть какие-нибудь деньги, он бы уехал. Честное слово, он завтра же купил бы билет на самолет — и прости-прощай Москва со всеми ее уродствами, соблазнами и грязью.
Компьютер — крошечный дорогущий лэп-топ последней модели — он нашел в кухне, где самородок Гришка, очевидно, писал свои гениальные статьи. Замшевый чемодан, в который был упакован компьютер, был задв…
Она вернулась, когда голоса отзвучали и в кухне воцарилась тишина, такая глухая и вязкая, что ей показалось, будто вместе с голосами из кухни исчез и сам Егор Шубин. Однако надежды ее были тщетны. Шу…
— Да, — подтвердилл Шубин. — Киллер. Ты очень упростишь ему работу. Он как раз получит два недостающих трупа вместо одного — твой и мой. Журналистки и обезумевшего мстительного маньяка.
— Сколько денег? — Только спросив про деньги, Егор вспомнил, что бумажник они у него вытянули. Носком ботинка он слегка пнул в бок стенающего Вована и протянул руку. Бумажник мгновенно ткнулся ему в …
— Егор, положи лупу на место, — скомандовал дед. — Разобьешь, где я возьму вторую такую?
Это невозможно. Это какая-то ерунда. Почему тогда он сидит за компьютером, а не бежит в милицию или к своему другу-головорезу, почему он ничего не предпринимает такого, что остановило бы механизм? И …
Дверь не открывалась. Голос Смирнова стал приближаться. Очевидно, он шел в ее сторону.
Мысль о том, что он может поехать и убить ее, странным образом воодушевила существо, которое еще три часа назад было человеком и называло себя Егором Шубиным. Как будто враг перестал быть виртуальным…
— Я боюсь, Егор, — сказала Лидия тихо. — Ужасно боюсь.
— А где он? — негромко спросила Лидия у Егора.
— Ну вот. Мы покурили, он вызвал лифт, поехал со мной вниз, довел до двери, и все.
Она вернулась в свою комнату, чувствуя в переднем кармане брюк крошечную кассету. Повернувшись спиной к двери, она проворно вынула ее и сунула в сумку.
У него вдруг странно изменилось лицо, стало злым и растерянным, как будто ее признание было последней каплей, переполнившей неведомую чашу. И даже очки не могли этого скрыть.