“Им сегодня тоже предстоит тяжелый день, — подумал Егор. — Как только я уеду, к ним начнут ломиться сотрудники, уже осведомленные о скандале в верхах родного учреждения, а две эти мыши не только осведомлены, они даже видели часть скандала собственными глазами! Под вечер весь офис будет гудеть и упиваться, смакуя подробности того, как уволенный Шубин плакал и катался по ковру, а Барышев, отец родной, его утешал, а охранник стоял в дверях и смотрел на все представление. “Вы знаете, я даже не ожидала от Шубина, что он так может… Ну, подлец — он и есть подлец. Сегодня он шефа сдал, а завтра… И все ему мало, все мало! Ведь половина компании под ним ходила, а его еще куда-то понесло, все денег не хватает! Да, с такими соблазнами не многие справляются… Но наш-то, наш-то на работе по двадцать часов сидел, сотрудников чуть до больницы не довел, требовательность повышал, какие-то экзамены выдумывал, а сам… И вечно сердитый, холодный, слова доброго никому не скажет, не человек, а льдина. Вот вам и льдина!”