Все цитаты из книги «Злая зима»
— Есть одно место, где не вычислят, — сказал он. — Медвежий остров.
— Не знаю, вроде бы тепло какое-то идет, — Эльза глянула на Бруна и поймала его взгляд, прикованный к ее вырезу. Она посмотрела вниз и, поняв его маневр, ахнула. — Ах ты!
— Зачем? Мы уже получили гонорар от Айседоры, — удивилась Эльза. — Или ты хочешь узнать больше о руке?
— Брось, — отмахнулась Диана. — Твои родители ни за что не позволят. Тебе и самой скоро надоест. Да, с ним бывает приятно провести время, но не более.
— Упоение властью дарит ощущение жизни, — Микаэль потрепал Джонни по плечу, и тот задрожал от ласки, как щенок. — Только ты забыл, что по сути мы мертвы. С каждым годом, что я ношу в груди остановивш…
— Альфа. Это был альфа, — прошептала Вероника. — Он не стал меня сам кусать, чтобы не обратить. Его помощник это сделал. Они просто сожрали меня, как еду. Я ничто. Я такое ничтожество…
— Это пчелка! — возмутилась Эльза его недогадливости. — Только пока без крыльев.
— Что ж, мне повезло, что вы там больше не работаете, — ответила Эльза.
— Не очень? — Эльза рассмеялась, откинулась на спинку стула.
— Выныривай уже, — Брун отложил пирожок, отряхнул пальцы. — Да не может быть, — пробормотал он.
— Не только медведи спят зимой. Барсуки, еноты… Шкуры оборотней отличаются от обычных звериных — величиной, подшерстком, мягкостью кожи, — продолжил Брун. — Они высоко ценятся некоторыми уродами.
— Я счел бы за честь… Мне это не навредит. Я — избранный. У меня и справка есть.
— Помогите! — завопила Эльза, когда ей удалось вытолкнуть кляп изо рта.
— Конечно! — он схватил ее за руку, прижал большим пальцем запястье. — Я слышу ваш пульс.
— Это превентивные меры, — осклабился Брун, погладив ее бедро.
— Не-а, — сказал Брун, вынимая из пакета пирожок. — Я на это не куплюсь. Греби сюда, я тебя выловлю!
Топор вошел в сухой ствол, расколов его до светлой сердцевины.
— Человеком, — ткнул Брун в пустой квадрат.
— Я не могу так быстро, — пожаловалась она.
— В общем, сейчас идут массовые аресты сектантов, — сказал он спокойнее, — уже провели обыск в новой церкви, построенной в той деревне, где мы палили руку Бальтазара. Нашли шкуру убитой пумы и еще не…
Марк взял ее за руку, потянул за собой, поглаживая запястье.
— А обо мне ты подумала, составляя свой гребаный план? — он шагнул ближе, но она оттолкнула его.
— Лобзик! — выкрикнула она, цепляясь за дверной косяк.
— Скотина! — выпалила она, спрыгнула с кровати, выбежала из комнаты, сверкнув красным отпечатком ладони на ягодице.
— И собираюсь им оставаться как можно дольше.
— Брун, а кто там в соседнем номере? Это же…
— В твердости твоей головы я не сомневаюсь, но ты слишком маленького роста. Чтобы провести такой прием с большинством оборотней, особенно с хищниками, тебе придется подпрыгивать. Вот мне, допустим, т…
— А у тебя что слышно? — спросил Клиф. — Как та клиентка, у которой что-то то ли пропало, то ли нет?
— Отпусти девушку, — произнес мужской голос, и Брун, обернувшись, увидел дуло ружья, направленное на него.
— Не гони, — сказал он ей. — Держи не больше восьмидесяти. Все время прямо, указатели на море.
Выбежав во двор, посмотрел на пустую дорогу, где раньше стояла машина.
Джип остановился возле него, засыпав снегом ботинки. Брун развернулся к Ауруну, захлопнул капот. Ссадина на волчьем боку прошла, и татуировка снова отчетливо завилась на обнаженной груди, но щека опу…
Она могла смириться с психологом, на кушетке которого так удобно лежать, но зачем было подсылать к ней этого клоуна? До того, как проклятый вампир укусил ее, отец не называл сектантов иначе, чем голо…
— Брун! — с укоризной выпалила она, забираясь в домик. — Я тебя жду-жду… Что случилось? — голос ее сорвался, когда она увидела его лицо.
— А-а, — Клиф помахал пальцем. — Три условия. Первое: месть должна быть равноценной. Второе: оба должны быть особыми. На чистых людей этот закон не распространяется. Третье: изначальный урон должен б…
Он повернулся к Эльзе. Ты шмыгнула носом, быстро вытерла щеки и отвернулась.
— Вот блин, — улыбнулась она. — А я совсем не чувствую ее вкуса. Но выглядит она отвратно, ты прав. Брун! — воскликнула она, снимая его руки со своей груди.
— У меня автомат. Слева тормоз, справа газ. Левую ногу ставь на пол, работает только правая.
— Пока что нет, — зло улыбнулась Вероника. В дверном проеме появились мужские силуэты. Металлическая сетка развернулась и упала сверху, накрыв Эльзу.
— Может, они просто не хотят с тобой разговаривать? — предположила Эльза.
Медведь дернул головой назад, осторожно потянул зубами ее руку себе за спину. Эльза забралась на него, вцепилась в густую шкуру, обхватила ногами бока. Холод улицы после душного чада церкви ворвался …
Мари, стоя позади него, разглядывала квартиру. Ее ноздри дрогнули, зрачки расширились.
Брун стоял к ней спиной, опершись руками на толстую сосну. Позвоночник медленно выгибался, лопатки расширялись. Кожа быстро темнела, обрастая шерстью. Черные когти впились в шершавый ствол, соскользн…
— А если вырвать клык вампира и лунной ночью воткнуть его в жабу, то в том месте, где она помрет, будет клад.
— Да я думал, что жизнь тебе спасаю! — возмутился Брун. — Иначе бы так не торопился…
Эльза закинула вторую руку ему на шею, запустила пальцы в жесткие волосы.
— С этим и ты отлично справляешься, — усмехнулась она.
— Спасибо, — хмыкнул он. — Я на четверть оборотень. Косуля. Я не могу оборачиваться, и раньше думал, что все бонусы от животного во мне — это неподверженность простудам, да осторожность. Но оказалось…
— Я же сказал тебе в машину идти, — повернулся он. — А ведьмин порошок — забористая штука. Никогда раньше не видел, как он действует.
— Так себе, — призналась Эльза. — Купи мне еще витаминок с железом.
В магазине он набрал полную корзину продуктов, отнес на кассу к благостной старушке в таких толстых очках, что ее глаза казались вытаращенными, как у куклы. Она методично пробила товары и, получив де…
— Брун! — Эльза всхлипнула, потрясла его за плечо. — Проснись же!
— Брун и Эльза? — пробормотал он, пропуская ее в открывшиеся ворота. — Не помню, чтобы предлагал тебе долю в своем бизнесе.
— Лучше у внучка моего спросите, — ответила старушка, ощупывая взглядом Эльзу. — Или вот девушку свою. Я-то о них ничего не помню, а вот отличить могу. Профессиональное чутье осталось.
— Это Оскар. Все сделано, как ты и велел.
— Давай за мной, — сказал он Эльзе, карабкаясь по металлическим перекладинам. — Высоты не боишься? Держись крепче.
— Ты сегодня отшвырнула Ауруна как котенка, — напомнил Брун. — Я хочу выяснить, насколько ты сильная. Может статься так, что я не смогу тебя удержать, сколько бы лобзиков ты не сказала.
— Это был мой любимый повод для издевок над Марушем, — сказал Брун, облокачиваясь на косяк. — Его мать человечка. Все пыталась облагородить сына.
Волк мрачно уставился на него, перекатился с носков на пятки.
Вероника расстегнула лисью шубку, повернулась к нему шеей.
— Кольцо было снято с правой руки Бальтазара, — сказал Брун хмуро и, не удержавшись, добавил: — Возможно, вы сильно продешевили с его ценой. Останки этого вампира почитаются в церквях второго пришест…
Вероника топнула ногой, как капризный ребенок, и поморщилась от боли, которая тут же вгрызлась в голень.
— Найдем, — Брун развернулся в тесной сторожке, подтолкнул Эльзу к выходу.
Брун подпер щеку рукой, понуро следя за старушкой.
— Да кто их знает, — смутился Клиф. — Я же не был уверен, что это Эльза. Заглянул к тебе — дверь открыта. Вот решил тебя сперва разбудить. У тебя все же в полиции больше связей.
— Мы можем общаться на расстоянии, — пояснил Микаэль. — Это очень удобно. Давай же, играй, Элли. Мне не терпится послушать.
— Молодец, — он погладил ее по спине, руки спустились ниже.
— Опера, — Брун начал загибать пальцы, — танцы и кино.
— Ладно. Может, Айседоре это и не нужно. Она ведь вампиров не любит.
— На дождевого червя похож, — кивнул Брун.
— У меня в принципе мало опыта такого рода. Ну, ты понимаешь. Я решила озвучить, что не считаю тебя человеком второго сорта.
Диана вскочила, пылая негодованием, стул опрокинулся.
Он проволок ее по коридору, втолкнул в душ, врубил воду на максимум. Содрал с себя майку, пропитанную кровью, швырнул за дверь, туда же полетели и его трусы, и рубашка Эльзы. Застежка бюстгальтера ни…
— Он сделал тебе больно? — Брун быстро глянул на нее.
— Я буду искать другой выход. Но если у тебя получится, дай знать, — добавила она, закрывая за собой дверь.
— Верно, Джонни — подтвердил Микаэль. — Правда, она восхитительна?
— Брун, — Эльза схватила его за рукав, встала на цыпочки, зашептала в ухо. — А давай ее отдадим, с глаз долой. В самом деле, зачем она нам?
Девушка в синих плавках, потерявшая верхнюю часть купальника на радость зрителям, сунула пальцы в курносый пятак оборотня и резко дернула вверх. Кровь хлынула по подбородку свиньи.
— Шикарная зацепка, — вздохнула девушка. — Все. Собираемся.
— Но волки! Откуда они знали, где ее искать?
— Что про Бальзара? — Брун вернул деда из воспоминаний. — Вы можете дать нам эти записи?
Свинья схватила девушку за волосы, сбившиеся в ком, подсекла ногой под колени и окунула противницу головой в грязь.
— Я на стороне медведя, — ответил Феликс, садясь за руль. — В моем возрасте откладывать нельзя — есть риск помереть еще на стадии разработки плана. Пора действовать. Вот только от того, что мы грохне…
Он вдруг прижался к ее губам с поцелуем, и она с отвращением отпрянула, зарыдала.
— Давай, — кивнул Брун. — И кофе. — Он посмотрел на ножки Эльзы, прикрытые его рубашкой до середины бедра. — С молоком.
Он не ответил. Отбросил топор, уперся в сосну руками. Дерево с треском повалилось в снег, ветви качнулись, осыпались сухими иголками.
На самой вершине лестницы, заливаемой синевой вампирского солнца, Джонни распахнул двустворчатые двери и вошел в просторный зал.
— Мое медвежье кун-фу сильнее твоего вампирского, — сказал Брун, перехватывая ее свободной рукой. — Лежи смирно, — приказал он. — Вот как на этом фото.
— Почему это? — возмутилась Эльза. — Я быстро учусь.
— Ты жалеешь Веронику? У нее впереди лет двадцать, она сама сказала, в отличие от тебя…
— Что случилось, Брун? — встревожилась Эльза. — С Марушем ведь все хорошо, я слышу его сердце — стучит, как метроном.
— Она — новообращенный вампир! — блондинка указала пальцем на Эльзу. — Молодым вампирам нельзя в общественные места, они не умеют себя контролировать.
— Нет! — выпалила Эльза. — Не только, — добавила чуть тише.
— Гортензия, — предложила Эльза. — У нас во дворе самые шикарные гортензии во всем Центральном круге. Они даже сейчас цветут в оранжерее.
— В БОРе, — ответил Брун, снова кивнув на полицейский участок. — Бюро особых расследований. Туда попадают дела, связанные с оборотнями, вампирами и прочими не второсортными людьми.
— Ш-ш-ш, тише, — его руки скользнули под рубашку, ласково погладили узкую спину, задрожавшую под его прикосновениями. Он потянулся к Эльзе, поцеловал шею, уткнулся в ямку над ключицей. — Я сам все сд…
— А охотники точно люди? — озарило Эльзу.
— Понятно, — ответил Брун и накинулся на овсянку, которую поставила перед ним официантка.
— Нет, не переспала. Он появился из ниоткуда. Как будто стоял все время в темном углу, наблюдал…
— А ты? — Эльза тоже подалась вперед, вздернула губу, обнажая клыки. Диана отпрыгнула в ужасе, отбежала к стойке бара, где ее спутник трепался с барменом, что-то стала растолковывать, указывая в стор…
Волки шли за ней. Она увидела четырех, потом еще одна серая тень мелькнула за деревьями. Вытянутые морды чуть опущены к снегу, лапы переступают медленно, осторожно, чтобы не спугнуть, глаза, не мигаю…
— Ага, — согласился Кшистоф. — Я так и подумал. Гололед. И Аурун то вишневым пирожком вымажется, то поскользнется. А ведь казалось бы — вожак клана.
Скорая сорвалась с места, помчала по улицам, завывая сиреной.
Эльза, вздохнув, положила руки на клавиши и взяла первый аккорд. Она играла не для альфы. Музыка, созданная Дробовицким, была написана будто специально для нее. Пронизанная отчаяньем, безысходностью …
— Эльза, доченька, послушай, — зачастила мать. — У Бишуновых инициировали сына, два года назад, помнишь? Причем они за это отвалили пятьсот тысяч. Им разрешили встретиться на днях. Его мать сказала, …
— Ладно. Поехали ко мне. Может, сама еще передумаешь.
— Ладно, я пойду. Мне еще статью писать в завтрашний выпуск.
Брун вынул из кармана смятый чек, скрутил его, поджег и сунул в костер. Тонкие палочки занялись, и белый густой дым потянулся к темнеющему небу. Робкое пламя задрожало, обуглило еловую ветку, лизнуло…
— Выходит, это был Бальтазар? Вот интересно, эти фанатики хотят его собрать, как паззл?
Эльза передвинула пару вешалок, сняла одну с черным джемпером, отставила руку и оценивающе на него посмотрела.
— Вы предположили, что вампир мог повлиять на прислугу — заставить забыть о его визите, — вспомнил Брун.
— Вроде, не могли его пробить, — сказал Брун.
— В вашей коллекции больше нет ничего вампирского, вы можете быть спокойны. Если даже вампир и заходил в хранилище, то, скорее всего, искал руку Бальтазара.
— Они собирают подписи под петицией, чтобы им разрешили установить пулемет на могиле деда.
— Ладно, Клиф, к большому моему сожалению, у нас с Эльзой есть планы, — Брун выгреб из кармана несколько купюр, положил на столик. — Закажи вишневый пирог, очень вкусно.
— Мой охотник — трус. Убивает спящих, — просипел Брун. — Зацепки есть?
— Держи, — согласился Брун, протянув ей топор. Сняв с нее солнечные очки, засунул в карман пальто. — Двумя руками. Размах… Эй, полегче, ты так его себе в спину воткнешь! И руби.
— Вот еще, — хмыкнул он, — просто просьба. Когда я загадаю желание — ты поймешь, поверь.
Эльза, запахнув шубку, приютилась на широком сиденье, спрятала нос в пушистом воротнике.
— Ох, Эльза, ты сейчас такая… — Брун глубоко вдохнул, потом выдохнул. — Взъерошенная, злая, глаза горят.
— Только не сильно, — попросила она. — Не так как в прошлый раз. Немножко. Если тебе не трудно.
Джонни осмотрел разодранный лацкан пиджака, перевел взгляд на медведя. Оказавшись возле него через мгновение, он вцепился в бурую шерсть на затылке, задрал тяжелую морду, так что пасть разинулась, по…
— Нет, конечно! Зато вижу, что у этого мужика бирка в ухе, он оборотень.
Через минуту в дверь постучали. Не дождавшись разрешения войти, в комнату заглянула горничная.
Он повернул голову, прислушался. Отдаленный шум лопастей вертолета постепенно становился громче, вскоре послышался лай собак.
Она открыла холодильник, застыла, рассматривая его содержимое.
— А медведь уже с утра позвонил, вот как девчонку я высадил, так и позвонил. Забери, говорит, срочно. Узнал, что я через три часа приплыву, и отказался. Посмеялся еще — вплавь, говорит, доберусь быст…
— А с омлетом что? — спросил Брун, усаживаясь на стул. — Его ты вполне освоила.
Костыль стучал при каждом шаге, отдаваясь болью в висках, словно в голову вколачивали гвоздь. Вероника толкнула дверь палаты, вошла, опустилась на стул и поставила костыль, оперев его о стену. Когда …
— Она бы не стала вампиром. Только альфа может инициировать.
Брун отшвырнул одеяло, прошел в ванну и уставился в зеркало. Выругавшись, намылил руки, потер глаза, смыл горячей водой. Черные потеки туши вокруг век сделали его похожим на панду, глаза защипало. Он…
— Брун! — Эльза вбежала в его комнату, размахивая книжкой. Мифы и легенды — сумел прочитать Брун часть названия. — Ты знаешь, как выглядел этот Упуаут?
— Куда ты смотришь? За нами следят? — оглянулась Эльза. — Там волки?
Брун с изумлением уставился на Эльзу, устраиваясь на пассажирском сиденье.
— Где?! — завопил он. — Что ж ты молчал?! Чего ждал?!
Возле развалин церкви, торчащих из снега обгоревшей культей, толпились любопытные. Кшистоф припарковался возле полицейской машины, подошел к сотруднику в форме, записывающему показания свидетелей.
— Она не разодрала ему глотку? — спросил он.
Свинья сжала противницу ручищами, и та, вместо того, чтобы уходить из захвата, вцепилась в ее волосы подмышками.
— Эльзу? — мужчина посмотрел ей в глаза. — Вы знаете ее?
— Лучше бы не знала, — вздохнула Вероника. — И самое обидное — это ей не нужно! Она не понимает…
— Дорогу давно не чистили, так что я поведу, — сказал он, едва она открыла рот. Эльза нахмурилась и послушно села на пассажирское сиденье.
— Тебе понравилось? — спросил он, подняв голову.
Девушка сделала подсечку и, подпрыгнув, упала сверху на поверженную противницу, обдав брызгами зрителей. Свинья, подогнув колени, отфутболила ее в грудь, едва не выбросив из бассейна, вскочила и долб…
Вероника пришла в себя в больничной палате. Она поняла это сразу, по потолку. Вытянутые лампы с голубоватым мертвым светом и старая побелка с извилистой трещиной напоминали ее жизнь, серую и безнадеж…
К площадке подошла участница в синем бикини. Она была ниже и тоньше, но сухие мышцы так и играли на ее теле.
Эльза посмотрела за его плечо, и ее улыбка растаяла.
Лесси послушно вышла, шторки качнулись за ней, и пластиковые бусины застучали друг о друга с сухим треском. Джонни зубами надорвал уголок медицинского пакета и влил кровь в распахнутый рот Бальтазара…
— Или объятая вечным огнем голошеяя гидра, — продолжил Брун. — Ты не можешь это напечатать, Клиф.
— Черт бы побрал этого голошеего… Эльза, а что, если он — тот самый? — он поднял к ней лицо, искореженное страданием. — Что, если я только что упустил убийцу моего отца?
— Если они хранят ребро на бархатной подушечке и сдувают с него пыль, представляешь, как бы они обрадовались целой руке?
Он бросил пустую упаковку на пол, посмотрел на Бальтазара, лежащего в каменном гробу, словно в кровавой ванне.
Холл оканчивался лестницей, закручивающейся черной спиралью, Эльза подняла голову и увидела далеко в высоте вампирское солнце, от которого в башню струился холодный синий свет, посмотрела вниз — лест…
— Она была неинтересная, — улыбнулась она через силу. — Ну, что там?
— Никого я не имел в виду, — ответил Брун, — просто привел пример.
— У нас очередь на инициацию длиной со звериное кольцо! Есть люди, готовые заплатить миллионы!
Вещи валялись по всей комнате, сбитые в ком свитера грелись под батареей, как толстый кот. Брун подцепил пальцем черный кружевной бюстгальтер, поднял его.
— Путешествовала, — уклончиво ответила она.
— Ваш муж любил ее? — брякнула наобум девушка. — Он носил ее кольцо, да? Именно поэтому вы решили его продать сразу же после кончины вашего супруга?
Он обнял ее, широкая, горячая даже через пальто ладонь скользнула вниз по спине, и Эльза вдруг резко отпрянула, глянула вниз.
Женщина-медиум испуганно посмотрела на Веронику, зеленые глаза вдруг жутко закатились, белки в холодном освещении башни сверкнули голубоватой пустотой.
— Да, — коротко ответил он. — Это семейная реликвия.
Эльза отчаянно затрепыхалась на столе. Ободрав кожу, выдернула руку из петли, выбила миску, и та с грохотом опрокинулась. Кровь расплескалась по полу.
Он взял стул, громко шваркнув ножками по полу, развернул его спинкой вперед и уселся, расставив колени.
— Простите, — она шагнула в сторону, но мужчина вдруг схватил ее за локоть. Пальцы сжались на руке до боли. Эльза вскинула на него взгляд, вздрогнула. Темные, как вишни глаза, алая бирка в ухе, широк…
Стажер, постучав, вошел в кабинет, поставил чашку с кофе на стол начальника. Кшистоф глянул на каменное выражение лица молодого сотрудника и смягчился.
— Может, он расскажет про Бальтазара и его волчью голову, — предположил Брун. — Вдруг появится зацепка.
— Они надеются таким образом принудить меня пойти в башню!
— Ничего примечательного. Разве что длинный нос.
Дверь в кафе открылась, звякнув колокольчиком, и в зал вошли полицейские во главе с Кшистофом. Тот, завидев Бруна, повернул к их столику, подтянул стул, сел с торца.
— Ну, в общем, они подходят друг другу, — сказал он. — Сюртук вот-вот по швам лопнет. А ты говорила, что я толстый. На него посмотри, а ведь герой!
— Меня укусил вампир, — ответила она. — Как и тебя. Я не знаю, что мне делать. Пожалуйста, Эльза. Все от меня отвернулись.
Кшистоф стремительно вошел в кабинет, и стажер, вольготно положивший ноги на стол, едва не свалился с кресла.
Часы были разбиты вдребезги, словно их рубили топором. Металлические колесики рассыпались по всей комнате, осколки циферблата усеяли ковер, сдвинутый в угол.
Женщина за закрытыми дверками машины спрятала лицо в ладонях, а Джонни, встав с капота, пошел в черную башню.
— След остался, — сказал он и пошел вперед, утопая в снегу щегольскими ботинками.
— Через месяц, может, лед растает, — задумчиво сказала Эльза. — Знаешь, Брун, у меня ведь есть запасной план.
— А ты не боишься, — она опустила глаза, щеки слегка порозовели, — что если мы станем любовниками, то потом ты будешь скучать по мне?
— Брун, — тихо сказала она. — Когда Кшистоф придет за мной, не пытайся ему помешать.
— Что? — Эльза ошарашенно на него уставилась, а потом забралась на стул и выкрикнула в лицо Бруну: — Ты переписываешься с моими родителями? За моей спиной? После того, как мать едва не напоила меня к…
Эльза хлебнула пива, облизала пену над губой.
— Я бритву забыл, собирались впопыхах, — признался он, почесав заросший подбородок, и нажал на газ. — Ладно, сначала в магазин… Кстати, после моего наезда с упоминанием моральных страданий тот муж-лю…
— Оскар, проводи, — сухо приказала она дворецкому, появившемуся в дверях.
Спустившись с дерева, Брун отправился к Марушу, а Эльза, засыпав снегом грязное пятно сока у крыльца, пошла в дом. Она развела огонь в камине, проведя рукой по клавишам фортепиано, сыграла минорное а…
— Посиди пока, — кивнул он на бревно, а сам отошел к сухому деревцу с печально повисшей верхушкой. Брун толкнул его рукой, обсыпав снег с редких веток, рубанул пару раз топором, и дерево медленно рух…
— Думаешь, они станут подставляться и заявлять на тебя? Тогда им придется сознаться в попытке убийства. Я все же человек!
— Я вот подумал, — пробормотал он, гладя ее ноги, — ты же потеряла много крови, а у тебя и так замедленное кровообращение…
Брун держал пастыря за шкирку одной рукой, вторую прижимал к шее.
— Странно, что вы запомнили, — сказала Эльза. — Меня лишь раз показали по телевидению.
— Я смотрю, ты очень хорошо осведомлена о своих правах, — сказал Кшистоф. — А как насчет обязанностей? Твои родители сходят с ума.
— Это хорошо, — ответил Брун. — Если ты когда-нибудь дашь мне зеленую бирку, то может, однажды, я смогу пойти в филармонию на ее концерт…
— Не выдумывай, — ответила Эльза. — Меня эти вопросы вообще уже не касаются. У вампиров ни любви, ни тем более детей не бывает, — сказала она, снова отвернувшись к картине с маяком.
— Оборотень-волк, без сознания, жар, возможно, сепсис, — доложил он врачу — седому хирургу с зеленой биркой в ухе.
— Ты задрала юбку до трусов через три минуты после знакомства, — рассердился он. — Это наталкивает на определенные мысли.
— Посмотрим, останется ли у нас время на шоппинг, — задумался Брун. — Завтра начинается сезон охоты, я хочу заехать в общину енотов, а еще хорошо бы навестить Айседору. В принципе, мы можем уже верну…
Они прибирали маленькую квартирку до полуночи, Брун, не долго думая, собрал испорченные вещи в мешки для мусора и вынес на помойку. Диван он застелил одним из ковров, придавив пружины, детали часов с…
— А ты планировала повторить? — он покачал головой, откусил багет и пошел дальше. — И вот собрались тогда самые сильные звери…
— Пожалуйста, Клиф, придержи свою статью, — попросила она. — А когда я стану вампиром — делай с ней, что хочешь.
— А как же! — воскликнул Альберт Петрович, просияв, но тут же поник. — Он умер недавно, не успев завершить свой труд. Потрясающий человек был. Такой пытливый ум, любознательность… О, какие жаркие спо…
Они кружили по кухне, обходя стол, неотрывно глядя друг на друга. Чуть ниже ключиц Бруна на мохнатой груди наливалась красным безволосая полоса.
— Помню, — кивнула Эльза. Она подвинулась ближе, прижавшись к Бруну, заглянула в экран. — Кем вы чаще видите себя во сне — животным или человеком.
— Мы едем сейчас, — решительно сказала она, вскакивая с пуфика. Распахнув дверки шкафа, вытащила вешалку с белым костюмом. Подумав, повесила его назад и сняла траурно-черный. — Я не оставлю это безна…
— Что и требовалось доказать, — сказал Брун и, помедлив, отстранился.
Джонни вошел в церковь, похлопал по рукаву, занявшемуся огнем. Переступил засов, перегораживающий путь, уклонился от рухнувшей балки. Он продвигался в клубах дыма, безошибочно ориентируясь, и вскоре …
— Так, сиди тут и не высовывайся, — приказал он. — Это наверняка из полиции. Может, мне удастся отделаться выговором, если я не слишком вышел за временные рамки. Тогда меня скоро отпустят. В любом сл…
— Вы хотите ей добра, — сказала мать. Она не замечала слез, текущих по ее щекам. По запястью из-под рукава выползала алая струйка, капала на крыльцо, запорошенное снегом. — И мы тоже. Пожалуйста, сво…
— Привет, Брун. Тебе как обычно? — полноватая официантка в желтом платье, немилосердно обтягивающем все ее складочки, облокотилась на стол и мягко улыбнулась. Острые ноготки впились в деревянную стол…
— Ты в порядке? — крикнула Эльза из комнаты.
— Меня бы устроили игры в доктора, — ухмыльнулся он. — Но на гору тоже поднимемся. Тебе ведь нужны впечатления и эмоции.
— Эльза! — выкрикнул он, сбегая по лестнице. — А может, ну ее, эту кашу?
— Так, сворачиваемся, — сказал Эльза, отбрасывая письмо в сторону. — Мы читаем почту Дробовицкого уже который час. У нас набрался целый список его любовниц, среди которых пока ни одной Маржеты. Пора …
— Тебе всего девятнадцать, — вздохнул он. — Да, мы едем на побережье. Знаешь такую деревушку — Чика-Марина?
— Брун! Ты больной! — выкрикнула она, отплевываясь и барахтаясь. — Вода ледяная!
— Куда? — подхватилась Эльза, отложив в сторону книгу.
— Ваш муж написал заявление больше месяца назад.
Эльза присела, подобрала шубу с пола и повесила на вешалку рядом с его потрепанной курткой.
— И опять заживем дружной семьей? — спросила Эльза, сбегая по ступенькам с синим платьем в руках.
Эльза — дурацкое имя. Сначала мягкое «л», от которого едва язык не сворачивается, а потом надо сомкнуть зубы, будто кусаешь листок — так его учила в свое время логопед. Только вот он не травоядный.
— От меня легко не отвяжешься, — пробурчал Брун. — Значит, заедем лично.
— Что ты делаешь? — настороженно спросила она.
— И, если рука сгорит, а судя по дыму — так и будет, ты мне споешь, — улыбнулась Эльза.
— Почему же он сам укусил Эльзу? — Вероника повернула голову и увидела некрасивого сухопарого мужчину. Седой ежик волос примялся, болотные глаза смотрели куда-то ниже ее лица. Она рефлекторно подняла…
— Так а сжечь!? — посоветовала Эльза, взяв Бруна под локоть. Он покосился на нее, но руку не убрал.
— А раньше ты этого сказать не могла? — возмутился Брун. — До того, как я упал в сугроб. Там, между прочим, холодно! Давай-ка сама попробуй.
— В кланах серых разброд и шатание, — глубокомысленно заявил Клиф. — после того, как умер Эдруг, они никак не могут определиться с единым вожаком. Так и перегрызут друг друга. А в происшествии с вамп…
— Это не первая человечка, которую он приводит, — Брун доел стейк, отодвинул пустую тарелку. — Он на проценте у козла. Находит таких вот крепких дурочек в спортивных залах, вешает лапшу на уши… На бо…
— Чего это не для меня? — возразила она. — Голова у меня твердая.
— Какие планы на эту зиму? — не отставал рысь. — Может, собираешься заехать в высокое черное здание с синим прожектором наверху?
— Ангел, — сказал он, кивнув на отпечаток.
Эльза, вынув блокнот из сумочки, быстро нашла нужную страницу.
Брун с иронией посмотрел на деда, но тот вдохновенно поднял глаза к потолку и продолжил вещать.
— Иди за мной, — приказал он, направившись в глубь холла. — Альфа будет рад тебя видеть.
— Брун! — завопила она, дернулась в сторону, запуталась и рухнула на пол. Трое мужчин в мешковатых серых рясах, оставляющих открытыми шею и грудь, навалились на Эльзу, стянули руки и ноги ремнями.
Брун подошел к коробке, открыл ее и с ужасом посмотрел на письма, которыми она была забита доверху.
— Никто, — ответил он. — Но от любви сходят с ума. Иди уже.
— Ладно, — буркнул он после паузы и пошел к дому. — И ты полежишь со мной, пока я не усну.
Брун выпрямился, распахнул дверь и вошел первым, оставив Эльзу в коридоре.
— Давай я научу тебя плавать, — предложил Брун, выливая суп из консервной банки в тарелку. — Хотя это будет непросто…
Девушка склонилась над одиноким прямоугольным постаментом. Под толстым стеклом, на красном бархате лежало что-то черное.
— Вы теперь вроде как в ссоре из-за меня?
— Послушай, я не хочу, — Эльза опустила руки, посмотрела на него снизу вверх. — Зачем это?
— Да у тебя глаза как у кота светятся, — возмутилась Эльза. — И я бы даже без вампирского зрения увидела твою наглую ухмылку.
— Он перенес нашу личную трагедию в музыку. Мы не могли быть вместе: я — оборотень, он — человек. Это в ваше время границы стираются и браки меж видами заключаются все чаще, а в дни, когда наша любов…
— Мне больше нравится, когда ты веселая, — сказал Брун. — Хочешь, пойдем по магазинам?
— Ну, знаешь, это ты слишком толстый, — возмутилась Эльза.
— И о чем мне с ними говорить? Я не хожу в академию — меня отстранили от занятий, потому что я не прошла медкомиссию. Я не была на вечеринках, с той самой… Я даже по магазинам уже два месяца не ходил…
Доску закружило, отбросило, Брун выровнял парус, едва не упав в воду, и помчался по волнам, набирая скорость.
— Обойдешься, — сказала она. — Ты ничего не понимаешь в искусстве!
— А ты бы поверил, если бы я сказала про метку?
— Верни кольцо, сука, — мрачно прочитала Эльза. — Эм.
— Ага, — кивнула она, подтягивая слишком широкий ворот, сползающий с плеча. Крупная вязка выглядела еще грубее на гладкой белой коже.
— Я разделила экспонаты по эпохам и культурной принадлежности, составила полный перечень. Однако некоторые вещи, на мой взгляд, не имели особой ценности, и я выставила их на аукцион, надеясь к тому ж…
— Как-то негигиенично, — заметила Эльза. — Тут люди едят вообще-то.
— Все мои предки были оборотнями-медведями, — ответил Брун. — Людей не было. Мне делали генетический анализ перед принятием в БОР.
— Когда обстоятельства сложились так, что мы не могли больше быть вместе, Алекс отказался возвращать кольцо, — вздохнула старушка. — Не мог расстаться с напоминанием обо мне.
— Помнишь, что Денис говорил? Тебе надо заниматься чем-то новым. Давай, выходи.
— Как твое сердце? — спросил он, отъезжая от отеля.
Брун припарковался позади кинотеатра, вышел на мороз. Облачко пара вырвалось изо рта, растаяло дымкой.
— А как же, — кивнул гиена. — Сгорела церковь второго пришествия в деревеньке в десяти километрах на запад. А ведь совсем недавно полыхнула одна в столице.
— Я проявляю дружеское участие, — обозначила Эльза.
— Объясни, чего ты за нее так вцепился? — взъярилась Эльза. — Теперь волки, или кто там, придут за ней к тебе! Они же наверняка тебя вчера узнали!
Скелет свесил ноги из гроба, выбрался на пол. Наступив на поверженного Клифа, с хрустом склонился над ним, поднял его за волосы и, высунув длинный черный язык, облизал окровавленное лицо, заурчав, ка…
— Не плачь, милая, — сказал Альфа. — Как тебя зовут, я позабыл?
— Меня зовут Марк. Твой отец попросил меня зайти, — глаза невнятного болотного цвета жадно ощупывали ее, словно диковинку.
— Да. Мы зовем охотниками серийных убийц оборотней. Они убивают их спящими, а потом сдирают шкуры на трофей. Или продают коллекционерам.
— Они, наверное, детские. В мелкий цветочек, — добавила Эльза.
— Вам мало? — удивилась Эльза. — Я особо отметила тех, в чьих переписках вы найдете кучу пикантных подробностей. Вам хватит информации на несколько томов. Там список на двадцать человек.
— От охотника, — безмятежно ответила Маргарита Эдгаровна.
— Раньше у меня были веснушки, — кивнула Эльза, — до укуса. Я их терпеть не могла.
— Сам разберусь, — буркнул он, разворачивая очередной конверт. На белом прямоугольнике чернела короткая фраза, написанная наискось размашистым почерком. — Нашел! — воскликнул Брун. — Кажется, нашел!
— Что ты тут делаешь? — удивилась Эльза. — Вероника, я не могу открыть. Это может быть опасно для тебя.
— Ты прав, такая прическа тебе не идет, — согласилась она и резко бросилась вперед.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился мужчина. Морщина между его бровей стала глубже.
Дед покачал головой и возмущенно просигналил легковушке, которая тут же испуганно прижалась к обочине.
— Ты заболеешь! — ляпнул Брун и тут же понял, что сморозил глупость. Кровососы не болеют — бонус к бессмертию, или, вернее, к смерти длиной в бесконечность.
— Она была влюблена, — ответил за нее Джонни.
— Тут я не в теме, — ответил Денис, рассматривая Эльзу. — У вас сильный голод? Прошло уже месяца два?
Эльза глубоко вдохнула. Едва заметный след мокрой шерсти стелился в воздухе, ускользая в открытые окна.
Мари фыркнула, подошла к ковру, грациозно присев, принюхалась.
— Вот здесь подпиши, — сунул ему бланк полицейский. — Какие люди! — протянул он руку Кшистофу. — Или, вернее, звери?
— А ты брутальнее, — Мари прикусила нижнюю губку, кокетливо улыбнулась.
— Брун! — прервала его Эльза. — Ты что, ревнуешь? Ты же не собираешься в меня влюбляться?
Магазин, в который он привез Эльзу, находился в Зверином кольце, на самой окраине. Лес, укрытый белой шубой, протягивал хвойные лапы к городу, но подходить ближе не решался, выжидал, словно хищник, п…
— Другого у меня и нет, — зевнул Брун и потянулся.
Охранник впустил их в заведение, проводив долгим взглядом ножки Эльзы, но, наткнувшись на угрюмое выражение лица Бруна, поспешил отвернуться. Они сдали пальто Эльзы в гардероб, Брун предпочел не расс…
— Его привели в башню насильно? — Вампир снял солнечные очки, вперился непроницаемо-черными глазами в Мари, выглядывающую из-за плеча начальника.
— Микаэль любит поделиться впечатлениями, — ушел от ответа Джонни. Он вынул из высокого стеклянного шкафа, прячущегося в углу, папку и вручил ее Эльзе. — Ты помнишь, что я тебе сказал?
— Почему же? — подал плечами Брун. — Мы узнали, что информацию об оборотнях, которые остались в спячке у себя по домам, не так-то просто добыть. И это прекрасно! Значит, и охотникам придется поломать…
— Хотя ты очень волосатый, — заметила она. — Волосатые плечи — это уже перебор. Я могу посоветовать тебе отличный крем для депиляции…
Высокий дворецкий следовал за ними по пятам по длинному коридору, едва не подталкивая в шею, и захлопнул двери, как только они вышли на крыльцо.
Брун, напрягшись, приподнял пулемет и погрузил его в багажник, который сразу ощутимо просел.
— Когда дойдем, будет уже ночь, — сказал он. — Хочу показать тебе кое-что.
— Но сердце ведь вы получили откуда-то? — заметил Брун.
— Типа как причастие наоборот? — спросила Эльза.
— Как я могу тебе нравиться? После того, как чуть не укусила тебя? — выпалила она, губы ее задрожали. — Я чудовище!
— Или он коллекционирует гирьки от часов, — добавила Эльза. — Ты ведь сам понимаешь, что даже сумасшедшая версия с оживлением Бальтазара звучит куда более здраво.
— Джонатан, мы ведь еще не все собрали! — возразил один из них.
— Ты меня почти убедила, — сказал Брун, заводя машину. — Вот только у тебя сердце колотится так, что того и гляди — выскочит.
— Щека так опухла, — покачал головой Брун. — Зубки, небось, болят? Хотел укусить то, что не по зубам?
— Мы бы хотели узнать о происхождении вампиров. Вы знаете о Бальтазаре, первом вампире? — спросила Эльза.
Взглянув на потолок, увитый переплетающимися ветвями колонн-деревьев, Эльза поежилась, обхватила себя руками. Она словно попала в могилу: темную, сырую, с корнями, змеящимися над головой. Бледный как…
— Не особо, — честно сказал Брун. — Как-то с признаниями у нас не ладится.
Выйдя из зала, она пошла вниз по лестнице, спустившись на несколько витков, прислушалась к отдаленным звукам, глаза ее расширились.
— Эльза, — позвал Брун. — А ведь у меня есть желание. Я выиграл его в споре, когда мы жгли руку Бальтазара.
— Это рука вампира, — сказала ведьма. — Очень древнего. Я их чую за версту, — она снова глянула на Эльзу. — А понадобиться она может тому, у кого ее оторвали.
Она брыкалась, выворачивала голову, шипела, как змея, скаля клыки. Брун вцепился ей в волосы, запрокинул голову. Второй рукой сорвал свой галстук с ее пояса, пропустив ей через рот, сжал концы за зат…
— И не говори. Я думал, вампирам по барабану, кто там и как им поклоняется. А вот, оказывается, они способны на сочувствие и выручку.
— А ты что, популярен? — удивилась Эльза, глядя на Бруна, сосредоточенно жующего бутерброд, и незаметно отодвигаясь подальше от гиены и маслянистых глаз, смотрящих в разные стороны.
— Дичь? — с сомнением оглядел его фигуру первый.
Снежная гора, исчерченная дорожками следов, возвышалась в окружении елок, как круглая лысая голова.
— Когда у волков появится великий вожак, кланы объединятся, — мечтательно сказал Оскар. — Мы получим силу, власть…
— Это сборище больных фанатиков! — она пристегнула ремень безопасности. — Давай лучше съездим к каким-нибудь сусликам, или кто там еще в спячку впадает. О, ежики!
— Мы такие, — согласился Брун, доедая омлет.
— Я не звал тебя, — ответил альфа, снова отворачиваясь к окну.
— Потому что папаша Эльзы, оказывается, партнер одной из крупнейших юридических компаний нашей страны. Тебя защищал целый полк адвокатов.
Эльза дернула плечами, скидывая руки Бруна.
— Действуем немедленно! — крикнул Кшистоф, выскакивая из кабинета. — Группа быстрого реагирования! Цель — вампирская башня! Ты уволен, — добавил он, обернувшись к растерянному стажеру. — Не твое это,…
— На мне все заживает как на волке, — отмахнулся Аурун, ущипнул вишневый сосок, выглянувший из-под одеяла. — Теперь Брун остался один. Некому его разбудить, некому за ним присмотреть, пока он спит, с…
Разумеется, зимой на медвежий остров никому нельзя. Кроме, разве что, слуги предвечного. Ведь для него действуют совсем другие законы. Марк улыбнулся, и кровь снова выступила на его щеке.
Он плавно провел руками вниз по ее спине, сжал круглую попу.
— Может, стоит отложить оживление Бальтазара? — с сомнением произнесла вампирша.
— Наверное, действительно стоит дать тебе сначала окрепнуть, — улыбнулся он и, присмотревшись, воскликнул. — Эльза! У тебя веснушки?! — она смущенно наморщила нос. — Это самые красивые веснушки, кото…
— Думаешь, самая умная? Не горел. Сто лет держали в негасимом пламени куски его тела — уже сменилось два поколения оборотней, и теперь их правнуки поддерживали огонь — бог так и не сгорел. Тогда обор…
Эльза аккуратно открыла дверь бедром, протиснулась в кабинет, держа чашку, исходящую паром.
— Не знаю, — ответил Брун. — Но вот что еще я вспомнил: на рисунках в старом маяке, где звери растаскивали куски темного бога, волков не было.
Брун махнул рукой, показывая на выход. Эльза вздохнула и медленно задрала юбку. Брун выпрямился в кресле, ошарашенно впитывая неожиданную картину: черные чулки на кружевных резинках, белая гладкая ко…
— А ты пробовала когда-нибудь рвать подснежники медвежьими лапами? — он достал из-за спины крохотный букет, и Эльза ахнула.
— Ноги пошире расставь, — посоветовал Брун, отойдя в сторонку и сев на бревно.
— Волки верны своему вожаку. Аурун умер, не приходя в сознание. Его волчица ушла к Ррыту, кланы объединились. А Ррыт, пытаясь сохранить хрупкое равновесие, охотно сотрудничает с полицией. Ну, за ним …
Кости над дверью прошептали им вслед то ли проклятие, то ли прощание, дверь позади захлопнулась с гулким стуком. Брун надел черный мешочек Эльзе на шею, высвободил волосы из-под серебряного шнурка.
— Вот откуда такая драма, — понял альфа. — А какие изящные руки, — он взял ее кисть, полюбовался, — музыкальные пальцы.
— Нет, — она вытерла мокрые щеки. — После этих ядреных дедовых звездочек я никак не могу в себя прийти. Сердце бьется еле-еле, паузы все длиннее. Ты можешь меня потрогать?
Очутившись возле них, Джонни разжал пальцы альфы и оттолкнул его. Микаэль осел у стены, кожа его посерела, растрескалась, как старая штукатурка. Зубы осыпались из рта, он протянул к Джонни руку — и т…
Брун сунул номер телефона в карман и благодарно улыбнулся.
Он стиснул челюсти, его пальцы на руле побелели.
— Мама! Он был умирающий от СПИДа наркоман, которого трижды судили за разбойное нападение. Он не мог стать еще хуже!
— Что за фильм? — спросил он у Эльзы, когда она взяла его под руку.
— Обойдешься, — оборвала она его. — Мне лишние проблемы ни к чему. Объясняй потом альфе, откуда взялся незапланированный вампир. Если… Когда он меня укусит, я выпью человеческую кровь сразу же! Я не …
— Так, я пошел, — выпалил он, выбираясь из душа, — а то я за себя не отвечаю. Ты тут побудь, пока я кровь приберу!
— Теперь она и не может, — ответил Брун. — Слишком долго была зверем. Наверное, я должен был остаться с ней, но я бросился искать охотника, улики, свидетелей. Ни черта не нашел и потерял и мать тоже.
— Я ощущаю наполненность только когда сыт, — ответил Джонни. — Прости, если разочаровал тебя, Микаэль.
— Почему так рано? — нахмурился Брун, рассматривая ее лицо. Нежная кожа, пухлые губки. Он разгладил пальцем тонкие сведенные брови… Ее сердце тяжело бухнуло под его грудью. — Что ты делаешь в моей по…
Эльза часто дышала, шипела. Она попыталась вырваться, но Брун прижал ее к стене своим телом.
— Она прожила долгую жизнь. Все умирают. И если я не размазываю сопли по рулю, это не значит, что я черствый.
— Шевроле Тахо, — пояснил Брун. — Я зову ее Ташей.
Эльза склонила голову набок, лукаво улыбнулась.
В ее сумочке запиликал мобильник, и Эльза спрыгнула с подоконника, прошлепала босыми ногами по полу, выключила телефон. Брун через полуприкрытые ресницы наблюдал, как она стащила его свитер, оставшис…
— Он не отвечает так, как остальные духи, — сказала она. — Не так, как человек. Я думаю, Бальтазар — это нечто иное, неземное, непостижимое.
— Я не хотела, чтобы кольцо ушло из семьи, и уж тем более, чтобы оно досталось Айседоре, — поджала губы Маргери. — Я надеялась, что передам его нашим с Алексом детям. А он оказался таким слабым. Тонк…
— Какой еще секс! — Громким шепотом возмутилась Эльза. — Я ж говорю — они не могут быть вместе, это трагедия.
— Тебе-то это зачем? — воскликнула она. Слезы навернулись ей на глаза, хотя солнца не было видно за плотными ватными облаками. — Ты хотел поймать охотника этой зимой — вот и лови! Какое тебе до меня …
— Радость моя, — вкрадчиво прорычал он. — Угадай, кто снял шикарный номер на двоих в «Лазурите»? Да, прямо сейчас. Что значит — не можешь? Кто здесь вожак? Лапы в руки и бегом! То-то же, — пробормота…
Марта, царапнув коготками стол, ушла на кухню, а Клиф поднялся.
Дверь кафе хлопнула, вошел Аурун, подпрыгнул на месте, отряхивая снег. Белые комья упали на деревянный пол.
— Эльза, чтоб тебя, — пробормотал он, распутывая веревки. Выругавшись, вытащил из куртки руку Бальтазара, подцепил когтем тугой узел, и сунул ее в карман штанов. Переложив телефон во второй карман и …
Ночью она слышала его даже с первого этажа. Звериный запах отходил на второй план, оставался лишь будоражащий аромат крови, от которого клыки выпирали за губу, а в глазах темнело.
— Если я не ошибаюсь, его опера называлась «Сердце вампира», так сказала Айседора?
Он поставил в духовку замороженную пиццу и вернулся в гостиную с бутылкой вина и бокалами, неся их, осторожно зажав между пальцами стеклянные ножки. Эльза ходила по комнате, рассматривая обстановку: …
Он отобрал у нее руку Бальтазара и, крепко прижав длинный коготь к доске, обвел ее художества большим сердцем.
— Один-один… Нет, таких случаев не было. И если у тебя и Эльзы получится — дай мне знать. Потому что это будет сенсация! Но лучше бы ты отвез ее в башню, честное слово. Я мог бы сам тебя будить.
— Она изменяет своему мужу, — ответил Брун. — Он часто уезжает в командировки и просит меня проследить за ней.
Звезды моргали над еловыми верхушками, укутанными снегом, луна выглянула из-за дымки облаков и спряталась, будто застеснявшись.
— Ее зовут Айседора, — с готовностью начала Эльза.
— Эльза, ты могла бы уже и заметить, что я не самый нежный и ранимый оборотень, — сказал он.
Брун открыл глаза и с удивлением обнаружил под собой Эльзу.
— Слушай, — оживился Брун. — А давай я тебя отшлепаю!
Он повернул синий вентиль. Потянул кофту Эльзы вверх, но она прижала локти, оттолкнула его руку.
Вероника, вспыхнув, спрятала шрамы под волосами.
Пленка крови обтянула черный череп, в глазницах набухли бордовые сгустки.
— Я о таком не слышал. От вируса вампиризма нет вакцины, он совершенно уникальный.
— Мне бы оно сейчас не помешало, — пробурчал Брун. — Твой голос с утра меня просто убивает.
— Тебе не понравилось? — она оперлась на дверной косяк и потянулась как кошка.
— С этим сложнее, — Эльза впервые улыбнулась, зубы у нее были белые, мелкие, клыки едва выступали.
— Ты ведь недолюбливаешь вампиров, как все оборотни, — затараторила она. — Скажешь — самооборона. Тебе поверят. Молодые вампиры без тормозов.
Брун заехал по мосткам на паром, поставил машину на ручник, помог старику закрыть борта засовами. Двигатель, закашлявшись, заработал, и серая полоса воды между паромом и причалом стала расти.
Пастырь вынул из кармана рясы складной нож, откинул неожиданно длинное лезвие. Но, помешкав, сложил его.
Девушка в синем купальнике сжала руку худощавому мужчине с рыжими дредами, который терся рядом с ней. Он одобрительно похлопал ее по упругому заду, что-то сказал на ухо, погладив по шее.
— Ты чего?! — вскрикнула Эльза и подбежала к нему.
Пока дед обнимался с пулеметом, Эльза прошлась по подвалу, потянулась к черным звездочкам на стене. Ее вдруг отшвырнуло, стеллаж опрокинулся, и патроны с грохотом рассыпались по цементному полу. Эльз…
Кшистоф обернулся на черный шпиль, вонзающийся в низкие тучи.
Брун потянулся к ветке дуба и, охнув, опустил руку.
— Как раз-таки умею, — осторожно ответил он.
— Я имею в виду, есть кому отвезти тебя домой?
— Бабуля после вампирской обработки цветет и пахнет, — заметил Брун. — Бери с нее пример.
— З-з-засекут, — Брун колотился от холода, посиневшие губы не слушались.
— А чего ты хотела? Чтобы я сел и поплакал с тобой вместе? Давай решать проблемы по мере их поступления. Учись себя контролировать. Глубокий вдох на четыре счета, задержала дыхание, выдох.
— Как интересно! — воскликнул Джонни. — Звездочки медведя действуют!
— Эта зима богата на впечатления, — заметила Эльза, снимая турку с огня и наливая кофе в кружку.
Эльза вышла из дома через полчаса, громыхая по гравийной дорожке чемоданом. Завидев плашку такси, прибавила шагу и едва не задела калиткой сухопарого мужчину, выскочившего прямо ей навстречу.
— Гляди, медведь, — сказал Брун, смахнув с камня паутину, покрытую инеем. — Что это он держит?
Аурун скинул куртку, оставшись в одних брюках, полез в холодильник. Достав оттуда упаковку жареных куриных крылышек, развалился на кровати и включил телевизор. В соседнем номере нарочито громко стона…
Кивнув своим мыслям, Брун побежав назад в спальню, схватил телефон и помчался к дубу. Забравшись наверх ловко, как белка, нашел нужный номер.
— Похоже, она в своей стихии, — заметила Эльза. — Это вообще по правилам? Она ее сейчас утопит!
— Почему ты не звонил? Почему не пришел за мной?
Джонни вышел на улицу в тлеющем костюме, небрежно уронил пастыря на снег, потопал ботинками, сбивая огонь.
Эльза подбежала к Тахо, вскарабкалась на сиденье, ее руки дрожали, и она раз за разом не попадала замком ремня в паз.
Брун перекатился с пяток на носки и назад, взгляд остановился на пухлых вишневых губках. Она может быть подсылом. От кровососов, волков или, черт бы их побрал, охотников. Симпатичная ловушка для медв…
Брун молча провел ее к машине, сел за руль.
Дверь открыла старушка с лазурно-чистыми глазами, кротко улыбнулась, посторонилась, пропуская их в дом, даже не спросив имени.
— Можно и на коньках, если пообещаешь держаться у берега, где лед толще. Хотя, если что, я тебя вытащу и согрею, опыт есть, — он улыбнулся. — Я найду свои детские коньки в кладовой. Или потом заедем …
— Эльза, это Вероника. Впусти меня, пожалуйста, нам надо поговорить.
Люди в церкви закричали, заметались. Кто-то схватил факел со стены, другие уже оттаскивали тяжелый засов.
Брун поерзал, закинув руку назад, почесал спину.
— И ты даже не станешь меня ругать? — спросила она, оглядывая черную стену.
— В общем, пикантных подробностей тут и так на десять томов.
— И это подтверждает теорию о том, что он был вампиром. Им-то женщины не нужны, — сказал Брун.
Деревянный дом с шапкой снега, натянутой по самое крыльцо, едва можно было различить среди елок. Брун остановил машину на дороге, вышел, провалившись в снег по голень. Озеро сверкало на солнце ледяно…
Брун, замешкавшись, расслабил объятия, и она, выскочив из кровати, рассмеялась.
— А ну, марш в дом! — скомандовал он. — Я уже выспался. И у меня, если помнишь, есть еще одно недавно выигранное желание. Без ограничений. Я собираюсь использовать его прямо сейчас и уже предвкушаю, …
Эльза переместила руку на верхнюю полку, встала на цыпочки.
Брун сел, закрыв спиной выцарапанное сердце с их инициалами, прикрыл глаза. Кончики его волос обледенели, встали торчком, как иголки ежа.
— За что? Омлет еще не готов! — она щедро его посолила, вылила на сковороду.
— Сначала я разбил тебе губу, — сказал он. — Потом чуть не утопил. И с утра чутка перепутал сон и реальность… Три косяка. Шесть минус три получается три. Три свидания осталось — этого все равно доста…
— Девушки не дерутся, — ответила Эльза. Она все же сняла сумку с плеча и положила ее на сиденье машины, подошла к Бруну на расстояние шага. — Мы знаем более цивилизованные способы решения проблем.
— Сейчас для вампиров созданы все условия, — засомневался Брун. — Пункты выдачи крови в каждом городе. А есть еще и добровольцы, и сектанты, которые даже зимой ходят с голыми шеями в знак готовности.
Эльза, краем уха прислушивающаяся к их беседе, осторожно прикоснулась к камню фей кончиками пальцев, и тот вдруг сверкнул, озарил короткой синей вспышкой хранилище. Девушка отшатнулась от неожиданнос…
— Да твой папаша строчит мне эсэмэски по пять раз на дню!
— Прекрасно! — он потер ладони. — Заткните ей рот, только осторожно, она не должна никого укусить. Не хватало все испортить в последний момент. Грузите ее скорее.
— А если она сгорит? — спросила Эльза, отводя взгляд от голого торса оборотня.
Он снова потянулся к ветке, но побледнел и, пошатнувшись, оперся на толстый ствол.
— Волки скоро очухаются, — она потянула его к машине. — Поехали отсюда.
Он заглянул в комнату Бруна, постоял у порога какое-то время.
— Брун, сначала объясни, зачем тебе это знать, — нахмурилась Эльза.
— Нельзя же быть такой дурой, — пожурила ее Вероника. — Ты вот-вот умрешь, а думаешь о каком-то животном.
— Давай только найдем место поукромнее, чтобы голошеие и нас заодно не сожгли, за надругательство над святыней, — предложила она.
Девушка кивнула, схватила шубу с вешалки и поспешила за Бруном, тайком вытирая руку о джинсы. Она задержалась у зеркала, поправила волосы, застегнула шубку и, выходя из кафе, столкнулась с мужчиной.
Крепкий коренастый мужичок расплылся в улыбке, так что кончики коротких рыжих усов приподнялись, поднялся с кресла, протянул ему короткопалую руку, поросшую бурыми волосами.
— Повторный оборот в течение года. Объект перемещался по центру и звериному кольцу. Нарушитель — медведь. Действовать немедленно?
— Он все равно рассердится… Ладно, — он погладил пальцами руль. — Можешь считать, что тебе повезло, или все дело в том, что я сыт и доволен… Иди. Ты нашла то, что мне было нужно.
— Ты топишь дом книжками? — заметил он обугливающийся корешок.
— А вот не факт, — возразил Брун. — Джонни в два счета меня завалил, когда я был в шкуре. А с дедовым арсеналом у меня шансы побольше, я надеюсь.
— Может, предложите что-нибудь покороче? — попросила она, и когда мужчина отвернулся к стойкам с одеждой, быстро подошла к окну.
— Ага, — сказал Брун, широко зевая и укладываясь на ее место. — Завтра в десять меня разбуди, посплю подольше.
— Интересные вы, все же, мужчины, — пожала плечами она. Рубашка сползла, обнажив тонкую алую бретельку. — Проснулся — рычал как раненый тигр, а поел — и прям плюшевый.
— Сюда в основном полицейские заходят, — Брун кивнул на отделение через дорогу. — А там женщин мало.
— Брун, мне так жаль, — Эльза порывисто обвила его шею руками, положила голову на грудь. — Ты столько пережил, но я знаю, чувствую, однажды у тебя все будет хорошо…
— Да ладно… — протянул он. — Это ведь ты! Точно! Я видел тебя в новостях! Только на фотографии ты была порыжее. В такой ядрено-зеленой майке на тонких лямочках. У тебя еще в ней соски выделялись.
— Давай, я добавлю в твой роман красок, — предложил Брун. — В основном, красных… Мне сегодня выплеснули в морду ведро крови.
— Вот это, думаю, подойдет, — продавец показал ей вешалку с длинным бордовым пальто, которое наверняка носила еще его бабушка, и Эльза взяла его не глядя. Она рассеяно улыбнулась продавцу, прижала па…
— И вот я здесь, — вздохнул Брун. — Что случилось?
— Я тебя разбужу, — неуверенно ответила Эльза.
— Хоть бы хны, — сказал он. — Даже ногти не поломались. Только лак на мизинце облупился.
— Да ладно, — улыбнулась Эльза. — Значит, занимался. И как оно?
— Ты, конечно, горячая женщина, — заметил Кшистоф. — Но я впервые вижу, чтобы мужчину испепелило на месте. Вперед!
— Я кувшин, — Эльза прикрыла глаза, положив руки на колени ладонями кверху и соединив большие пальцы с безымянными.
— Рад вас видеть, — сказал Кшистоф, устраиваясь за столом. — Сам хотел звонить… Как поживаете, какие новости?
— Тебе идет, — признал он и повернулся к продавцу. — Сколько?
В картинной галерее кроме них бродило еще несколько человек. Но все они инстинктивно держались в другой части зала — подальше от вампиров.
— Серьезно? — Брун положил руку ей на грудь, прислушался. — Эльза! Да я сейчас залечу тебя до смерти!
— У меня прямо коленки дрожат, — продолжила Эльза, — ноги подкашиваются…
— С ума сошел? — она вырвала руку с неожиданной силой. — Я не собираюсь с тобой спать!
Она закивала часто, как китайский болванчик.
— А вот твой приятель сказал, что у меня очень приятный голос, и он был бы счастлив познакомиться со мной лично.
— Действие ведьминого мешочка, наверное, — сказала Эльза. — Может, насыпать этого порошка прямо ему в глотку?
— Меньше. Немного, — ответила Эльза. — Ага, заедем, чайку попьем.
— Что это? — повернулся Джонни к медиуму.
— Я думал — это грузик для часов, — пробурчал он. — Смотри вперед, будет обидно, если не доедем. К тому же сердце Бальтазара не разбиваемое.
— Не делай так больше! — воскликнула Эльза.
— Не натанцевалась? — Брун, помедлив, взял ее ладонь, второй рукой обнял за талию, плавно притянул к себе. — Слышишь, медленная…
— Знаешь, я даже симпатизирую тебе, медведь, — признался Джонни. — Такое тупое упорство… Это подкупает. Но ты ошибся этажом. Твоя девушка выше. С альфой. Если поспешишь, то, может, успеешь выбить бок…
— Перешагнула через ведьмину защиту, будто и нет ее!
— Нет, — из груди Бруна вдруг вырвалось тихое рычание, верхняя губы вздернулась, показывая крепкие белые зубы, черную десну. — Но я найду того самого.
Он внимательно посмотрел на нее, кивнул и скрылся за шторкой.
— Я медведь, — он решил ответить только на последний вопрос.
— Вместе? А толку? Мы все равно никогда не станем друзьями. Нас связывает лишь голод. Но ты прогибаешься под правила людей вместо того, чтобы устанавливать свои. Бальтазар все изменит. Вампиры будут …
Договорившись с Айседорой о времени визита и выпроводив ее из офиса, Брун мрачно посмотрел на Эльзу.
— Что? — невозмутимо ответил он, прожевав. — Почему только тебе можно меня подкалывать?
— Отлично, давай не пойдем, — Брун развернулся назад к машине, но Эльза цепко ухватила его за руку.
— Почему ты так не хочешь в спячку? — рыжие глаза загорелись любопытством.
Он оказался возле нее так быстро, словно телепортировался. Схватил деталь, сжав ее в руке.
— А это… дай угадаю, — Брун присел возле толстого полосатого чудища на стенке улья. — Тигр?
— Тогда я сама напишу книгу о вашем супруге! — заявила девушка.
— Я вот все думаю о том, что сказал пастырь, — солнце выглянуло из-за туч, растянутых над горизонтом, точно мокрое серое полотенце, и Эльза прищурилась, сморгнула набежавшие слезы. — Он сказал, что я…
— Пройди свой путь до конца! Ты станешь равной богам! Вечной! — выкрикивал мужчина им вслед. — Бог уже испил твою кровь, Эльза! Отдай же и жизнь! Сделай это прямо сейчас! Выпей мою кровь — и станешь …
— Я не соглашалась, — сказала она и отвела блеснувшие глаза.
— Хочешь медленно — будет тебе медленно, — пообещал он, хлопнув ее по попе.
— Всякое-разное, что может пригодиться. Теперь еще и ящик томатного сока. Хочешь? — он протянул ей пачку, но Эльза помотала головой.
— Вот. Я приготовила завтрак. Пришлось погуглить рецепт, но я справилась. Я хочу сказать, что благодарна тебе. Мне правда некуда было пойти. Спасибо.
— Нормально, — ответила Эльза. — Да я помню — никого не кусать, в толпу не лезть, а в одиннадцать медведь превращается в тыкву.
— Ничего у нас не было, — с достоинством произнесла Эльза. — А Брун, похоже, всегда столько жрет.
— Сама ведь читала! А вдруг ты упустила важную информацию про кольцо?
Эльза стукнула его сумочкой, и Брун, втянув голову в плечи, рассмеялся.
Брун подался вперед, критически рассматривая мужчину.
— Почему ты упорно зовешь этого студента доктором? — Эльза высыпала жменю таблеток кирпичного цвета на ладонь, закинула в рот и запила соком.
Эльза вскрикнула от боли, вырвала руку из сжавшейся ладони Бруна. Он менялся: заострились клыки, на скулах проступила бурая шерсть, когти вытянулись, почернели.
— Если уж кусать, то ее, а не того выпендрежника с шарфом. У него букли, как у Айседоры, только цвета другого.
— Эльза не хотела себе такой жизни, — сказал Брун. — И я бы почувствовал, если бы ее сердце остановилось.
— Брун Ррун Торн, — сказала она, покачиваясь в его объятиях, — ты умеешь танцевать.
— Сколько зим, сколько лет, — произнесла она, перекинув гладкие блестящие волосы за плечо и выпятив внушительный бюст.
— Как прекрасно, — выдохнул Микаэль. — Ты только посмотри…
— Спасибо, — буркнул он, — что не посадил. Мне бы это очень некстати было.
— Девушка выбирает шоппинг, — притворно вздохнул Брун. — Кто бы сомневался. Заедем, конечно. Ты поведешь.
— Да, — кивнула она. Кудрявые волосы упали на уставшее лицо, Джонни отвел прядь, и женщина вздрогнула от его прикосновения. — Но мне нужно что-то из личных вещей. И время.
— Где они? — спросил Кшистоф, склонившись к монитору.
— Бальтазара как раз разорвали, — сказал Брун.
— Как я голоден, — вздохнул Брун, и Эльза мрачно на него посмотрела. — Кстати! — он потянулся и открыл бардачок, из которого прямо на колени девушке выпала пачка томатного сока.
— Тот молодой вампир, — вступила в беседу Эльза. — он ведь был не единственным?
— А что, ты был бы не против, если бы я… — она не договорила.
— Давай же! — проорал дед, пытаясь перекричать Сесилию. — Тогда у нас появится шанс!
Марк помолчал, все сильнее сжимая телефон.
Он подтянул шкуру выше, укрыв черное тело, словно одеялом, выпростал руку с кольцом наверх.