— Если уж кусать, то ее, а не того выпендрежника с шарфом. У него букли, как у Айседоры, только цвета другого.
— Хорошо, что укрепили двери после того, как медведь замок выломал, — порадовался пастырь.
Брун на ходу зацепил пальцем куртку и пальто, вешалка с грохотом упала на мраморный пол. Эльза тяжело дышала, и он чувствовал, как гулко бьется ее сердце. Он опустил ее на землю только возле машины, открыв дверцу, запихнул девушку внутрь, кинул вещи на заднее сиденье.
Марк даже не взглянул на него. Он взял Эльзу под локоть и повел к алтарю, куда падали красные и синие лучи витражей, смешиваясь и пересекая друг друга. У центрального окна журчал маленький фонтанчик, бордовая жидкость била густой струей и пузырилась грязной пеной у каменных краев чаши.
— Он не умер, — Брун усмехнулся. — Но, если пошел оборот, это значит, что он полностью потерял сознание. Было бы с чего — я лишь раз его приложил… А ты отличный напарник, Эльза! Не каждый бы так легко согласился прятать трупы.
Кшистоф сел в кресло, сцепил пальцы в замок.