В картинной галерее кроме них бродило еще несколько человек. Но все они инстинктивно держались в другой части зала — подальше от вампиров.
— Знаешь, может, даже если ты станешь вампиром, все сложится не так плохо для тебя, — прошептал он, целуя ее макушку. — Будешь ходить в театры, как альфа, слушать музыку, тебе ведь нравится все это возвышенное и прекрасное.
— Мы теряем драгоценные капли благословения! — воскликнул пастырь, губами прижался к ране на руке Эльзы, пачкая лицо в крови. Один из прислужников протянул миску для подаяний. Пастырь подставил ее, и кровь закапала о металлическое донышко.
— Еще графин томатного сока и… чего хочешь? — посмотрел он на Эльзу.
— Думаешь, самая умная? Не горел. Сто лет держали в негасимом пламени куски его тела — уже сменилось два поколения оборотней, и теперь их правнуки поддерживали огонь — бог так и не сгорел. Тогда оборотни договорились хранить его части по отдельности, чтобы никак он снова не собрался.
— Принеси-ка нам еще чипсов, орешков и крендельков, таких маленьких.