Все цитаты из книги «Инквизитор. Вассал и господин»
Прикупите! Волков зло глянул на него. Он уже и так накупил всего больше, чем на триста талеров. Прикупите!
– Михаэль Мюллер меня звать, господин, – сказал пегий мужик, – я здесь староста.
А сам идёт к стражнику, склоняется над ним, и с пояса его нож вытаскивает.
– Всё отыщу, – обещал купчина, кланяясь, прикидывая, что с этой девицы он-то уж денег возьмёт.
– Молчи, дурень, – беззлобно ответил ему Волков. – На моей земле грабит меня и мне дерзит мужичьё поганое. Думаешь, нужно спустить им?
Он и ещё три солдата с ним сели на лошадей. Собаки стали тявкать, зная, что предстоит им дело. Не успели они отъехать, как появился Ёган с мальчишкой.
– Так отчего же вы грустите? Получи такой свиток, я бы благодарил Бога до конца дней.
Ветер встречный быстро высушил царапины на лице Максимилиана. На молодых раны заживают быстро. Так же быстро, как он гнал карету на север. Хотел юноша побыстрее сделать дело, довести эту полоумную де…
– Гоняют плоты два три в неделю, но когда купец есть, так и по плоту в день бывает.– Продолжал Сыч.– Плавают они по вашей стороне реки оттого, что их сторона реки, между островом и берегом, узка, и т…
– На заре? Так вы с утра в дороге? – Спросил Волков, эти люди ему сразу понравились.
– Господа, – громко сказал он, – этот добрый человек божий рыцарь Иероним Фолькоф. Он прибыл сюда по приглашению Его Высочества, чтобы получить награду, что он заслужил деяниями своими в Хоккенхайме.
Но было в нём то, чего у многих других нет. То, чем он ещё в солдатах, в молодости выделялся. У некоторых от неудач руки опускаются, другие на неудачах учатся, а у него от неудач кулаки сжимались, он…
Их сразу пустили во двор, и к нему немедля вышел мажордом и проводил его в покои.
Но когда ему перед ночью, даже не открыли ворота постоялого двора, оставив их опять ночевать на улице, Агнес решила, что надобно ему вид иметь приятный. Не разбойница она, чтобы люди её чурались, а г…
Волков, все его люди, офицеры Брюнхвальд, Рене и Бертье и землемер Куртц выехали из города, а за ними на своей великолепной карете ехала Агнес и её служанка Ута. Агнес была весела и бодра, хоть…
Ни рыцари с соседних земель, ни обеды, ни балы, кавалера не интересовали. Уж балы-то точно не интересовали, он ещё тот был танцор со своей ногой. Но вот от того, как Брунхильда легла на кровать, так …
– Ну, что ж, будь по-вашему, – согласилась горбунья. – Только помните, что вы мне мужа сыскать обещали.
– Неволит, госпожа, поначалу как приехали, господин обещал, что барщина будет два раза в неделю, а управляющий свирепствует, почитай каждый день гоняет: то на сено, то канавы в болоте рыть гоняет.
Город Мален был сер, то ли сумерки так легли, то ли и вправду сажи на домах хватало. В общем, Волкову город не приглянулся, хотя все отмечали, что лачуг тут нет и нищих на улицах не видать. Но вот чт…
А она улыбалась ему в лицо и видела то, что любила видеть в глазах других, она увидала в его глазах растерянность, а за нею и страх. Да. Это был он. Страх! Она уже научилась чувствовать его, распозна…
Поэтому, решила вести себя тихо, быть острожной, быть такой, как и другие. Ходить в церковь, завести духовника, жениха завести. А может, и мужа себе выбрать, тихого да покладистого. Чтобы рта не раск…
И вскоре уже забивали первый кол в мелководье в берег, вязли к нему сеть, а потом сели на лодку и вбивали следующий кол уже в воде, снова вязали к нему сеть. Так дальше, до самого берега острова. Дву…
Юноша только кивнул в ответ и закрыл ларец. Он подумал, что такой ларец кому угодно не подарят, такие прекрасные подарки дарят только настоящим воинам. И он ещё больше укрепился в своих целях и в жел…
Солнце начало садиться, он пошёл на юг, пройтись, ноги размять, и увидал Ёгана, который ехал на лошади во главе нескольких крестьян, что вели в поводу двух лошадей с телегой.
– Да, – сказал тот, приглядевшись, – тут река быстра, плыть против течения невозможно, тут баржи тянут по берегу наёмные мужики с конями. В упряжь баржу берут и тянут вверх. Тот берег крут, и течение…
А госпожа рада была оттого, что в кулаке у неё зажат был старый и потёртый гульден, что дал ей господин. А в кошеле звенели талеры, что взяла она на сдачу, отчего же ей было не веселиться? Отчего не …
Застрекотали сверчки. Ну, хоть какие-то звуки, а то только шаги его слышно было да комаров звон. И как сверчки застрекотали, так стало совсем по ночному темно. Лишь луна светила. Да толку от этого не…
– Слышишь, говорю? – Продолжа Ёган. – По корове господин вам жалует для молочка, для детишек. А вы что бы два ведра в день ему приносили молока, понял?
– Не пропадал ли кто за три месяца у тебя?
– Ах, Бог ты мой. Что же за нимфа, что за наяда посетила дом мой? – Говорил он, протягивая ей руки.
– Для всего потребуется нам три пары меринов, – говорил Ёган, он был рад, что все его слушают беспрекословно, – сильные нам не нужны, для крестьянской работы нужны невысокие, но выносливые, чтобы от …
Волков достал из кошеля ключ и отпер его. Откинул крышку. Сундук был железный, кованый, с хитрым замком и очень крепкий. Внутри было много отделений, но занято всего три. Одно, самое большое, занимал…
– Останови карету,– крикнула Агнес, голосом твёрдым и даже гневным, испытывая юношу. Хотел видеть как быстро он будет её приказы выполнять. Ещё хотела знать, испугается ли он, а может, вздрогнет, мож…
– Куда ты, чумазый!? Ещё за стол в таком виде лезешь! Помылся бы хоть прежде… Одёжу постирал бы, что ли.
Может, где-то в другом месте, где поля и луга есть добрые, где дороги вместо оврагов, где леса есть вместо колючих кустов, он бы сразу себя нашёл. А тут стала нравиться ему его новая жизнь не сразу. …
– Пойдём, глянем, – соглашается Фриц Ламме.
Ничего Волков не видел. Не до следов ему было всю дорогу. Любовался он пустыней, дикостью да скудостью земли, что лежала вокруг. Но, кажется, дать денег на собак придётся. Если и в правду тут волки р…
Она начинает искать свою вину и снова рыдает. А Агнес ещё на шаг ближе. Но она продолжает молчать и смотреть.
– Только, чтобы вы знали, кавалер, вы мы к вам не в холопы просимся. Только в арендаторы.
– Молю о том Бога, – отвечал брат Ипполит. – Дети от холеры часто выживают, но то дети, что не отощали. А здесь все дети тощие, и бабы тоже тощие, вчера одна беременная баба была в огороде, так раньш…
– А мы милостью Господней свободные люди свободных городов Рюмикона и Висликофена. Мы как раз те люди, что всяких папских кавалеров привыкли на пики насаживать!
А он опять молчит. Словно уже и не рад, что освободят его от виселицы. Глаза бегают у подлеца.
– Нет, всё заберём, всё мне надобно будет. Сундуки купим, всё сложим, всё заберём.
Посчитал и охнул. Из Хоккенхайма выезжал после Инквизиции, так больше четырёхсот золотых было у него. То не деньги, то деньжищи были, а сейчас пересчитал – так едва триста шестьдесят осталось. Таяли …
– Именно, все земли империи, что граничат с соседними государствами, всегда показывает имперский чиновник. Чтобы не было лишних споров и конфликтов с соседями. Императору, как и нашему герцогу, совсе…
– Пяти крейцеров, госпожа, довольно будет.
Сидела она на полу в карете у ног служанки своей почти в беспамятстве и леденела душой девочка от этих слов. И не чувствовала она, что её юбки нижние мокры стали.
И вправду, мужик, приказчик или ещё кто так скакать не мог. Сказали по дороге три всадника, скакали резво, видно, что все на хороших конях. Ехали в их сторону.
Но ничего не увидел и решил поторопиться. Идти ему нужно было полночи, не меньше, так что пошёл он быстрым шагом. А солнце уже спряталось почти, но на краю неба, на востоке, засветилась луна.
– Пусть к его приходу будет готов фальтрок в его цветах, который можно буде носить поверх доспеха. И новый штандарт с его гербом. А на штандарте пусть будет крест, он ведь у нас ещё и хранитель веры,…
– Ладно, – Волков вздохнул и захлопнул сундук и запер его на ключ.– Давай спать, на рассвете встанем.
– Так неси, тогда,– велела Агнес, нерешительно присаживаясь на край лавки.
– Вернёте мне семьдесят пять монет по мере возможности, – отвечал ему граф, – если у вас нет, то порекомендую вам банкира.
Так и дошли они до кареты, Игнатий помог ей сесть в неё и поехали кое-как по темноте в гостиницу, спать.
– А что? А хоть и коз, – не унывал Ёган, – чем плохи козы?
– Ну, -начал брат Семион.– Роха с кузнецом сдружился, тот вам оружие делает, а Роха с ним пьёт. Те деньги, что вы мне оставили, так почитай все ваш Роха и забрал, говорил, что на кузню. То железа куп…
Узнав об этом, карету Агнес брать не стала, но кучеру велела с ней идти. Так ей спокойнее было. А улица чиста была, стены домов чисты, и мостовая метена. На улице вывески, вывески и вывески.
– Так и прекрасно тогда. – Заулыбался граф и вдруг добавил твёрдо. – Герцогом мне дело доверено: не допустить распри с соседями и блюсти мир, во что бы то ни стало. И если на вотсоке, во Фринланде, с…
Мужики согласно кивали. Мол, так и было всё.
Крики, лай собак, лошади ржут, суета. Отряд в десять человек при оружии, арбалеты взяли с собой, хоть в темноте много но настреляешь, выехали на сервер. Мужики и бабы в деревне переполошилась, выходи…
– Да, кавалер! – Так же громко отвечал землемер и в знак правоты своих слов, поднимая карту над головой. – Все, что по правую сторону реки Марты, кроме Линхаймского леса, то земля господ Маленов и их…
– Рене, то ж волк, а не хирург, – усмехался Бертье. – Да и как бы он его из спины лапами доставал.
В таком расположении духа сидеть в своих покоях у него желания не было, да и вниз, в общую залу, где были все гости, спускаться не хотелось. Пошёл в людскую, там нашёл Сыча, монаха и Максимилиана. Ма…
Она ходила по лавкам и злилась. Ей приходилось то тут, то там, кривить губы и делать вид, что ей что-то не нравится. И высокий костяной гребень редкой красоты, который мог изумительно смотреться в её…
– И то хорошо, – кивал Фердинанд фон Мален. И тут же он повернулся к кавалеру и негромко добавил. – Мне будет достаточно слова вашего господин Эшбахт, что вы присмотрите за своими людьми.
– А ещё вы ж помните, в книге сказано, что его можно убить, когда он в облике человеческом. Тогда его просто убить, как человек. Простым железом.
А потом голову опустил, поглядел на девицу удивлённо, и уронил плохую свою алебарду на траву, обмякнув, сполз с колоды, уселся у места своего наземь и замер. Но глаза не закрыл, а стал в траве, что-т…
– Войны не будет, – заверил графа Волков. – Обещаю, коли яриться начнут, так я отступлю. Да и некому там сейчас воевать, тысяча человек из кантона на юг с королём уши, воюют с нашим императором.
Тут пришла Агнес, села по правую руку от господина и была приветлива со всеми. Особенно улыбалась Максимилиану. Но тот ей не улыбался и взглядов девушки избегал. Зельда с Утой стали подавать на стол.…
– Иоганус Тоттенхоф,– прочитала Агнес имя, что было в заглавии.– «Знание трав и растений, что растут в лесах и полях, и на кладбищах. И создание микстур, настоев и зелий, что придают человеку сил и л…
Он и так знал, сколько у него этих славных монет, но решил ещё раз пересчитать их. Стал раскладывать их столбиками. Гульдены, флорины, тяжёлые цехины, флорины папской чеканки, эгемские кроны, королев…
Утром, едва светать начало, Агнес целовала руку господина, провожала его до ворот. Кавалер и люди его уезжали, забрав из дома всё оружие, кроме пушек, что стояли на дворе. Девушка обещала в его отсут…
Волков говорил, что ему нужно рыбу ловить и просил купцов гонять плоты по своей стороне реки. Купцы ярились и ругались, грозились войной и говорили, что испокон веков гоняли плоты там, где им нужно, …
– Да что ж ты переспрашиваешь всё? – Начала сердиться Агнеспро вежливость тут же забыв. – Поехали уже, нужно до ночи тебе меня в Мален довезти. Уезжаю я, а Ёган господину надобен.
Сыч был прав, и как только приблизились всадники, Волков понял, что пред ним человек важный. Все трое были при железе, хотя и без доспеха. На первом из них, коему не было ещё и сорока, была золотая ц…
Нет, нужно было её в Эшбахт отправить. И трат бы не было ему, и волнений. Но как? Как отказать ей? То невозможно было. Кто бы смог отказать такой женщине, из которой юность, любовь и нега фонтанами б…
Максимилиан тоже кинулся в конюшни. Повторять нужды не было.
Максимилиан шёл, думая, что придёт в полночь в деревню и поест что-нибудь у солдат. Хорошо бы бобов с салом и чесноком.
– Никакой он не Удо Люббель, он Игнаас ван Боттерен. Из Бреды. Он еретик. Вот кто он.
Максимилиан остался при конях, а баба провела кавалера в дом, где его ждал сам хозяин. Он был крепок, хоть и невысок, не стар ещё, носил платье до пят, какие носят учёные мужи, а рубаха под ним была …
Чтец остановился и уставился на вошедших. Волков низко поклонился человеку, что сидел за столом. Лицо у того было выразительное. Глаза навыкат и внимательные. Нос, длинный нос был фамильным знаком Ре…
– Первым делом найди мне человека проворного, вместо себя, а потом список составь, что тебе нужно будет. Семена эти твои, плуги, лошади, – стараясь сохранять спокойствие, говорил кавалер.
– Не я разговор про железо затеял, но раз уж вы начали, то скажу вам, я и людишки мои железа не боимся, всю жизнь при железе были. Коли угодно вам, так будем железом баловаться. Тогда буду я ваши пло…
Последнее слово он произнёс именно с тем выражением лица, с каким чистокровный аристократ и должен говорить о наглой черни, что вдруг решила зваться «господами».
Запах этот был запахом страха, и Агнес знала, что не темноты и не дела предстоящего боится служанка, а её боится, Агнес. И это было правильно. Было хорошо.
– Ах, вот ты о чём, – вспомнил курфюрст. – Да, да. Сын мой, – он заговорил с Волковым, – синьор твой, герцог фон Ребенрее, стал сближаться с еретиками, на севере ведёт переговоры с Левенбахами, дозво…
Удивительные окна под потолок пропускали в залу много света. Там пахло кофе. Редкое зелье в этих серверных краях. За столом, уставленным кушаньями, сидел один человек. Одет он был на удивление просто…
Хоть и казалось, что разговор выходит пустой, но так на самом деле не было. И Волков уже понял, что двое младших – это крикуны, горлодёры. Пугают они войной, говорят, что не потерпят, но если бы силы…
– Два дня назад получил корреспонденцию. Видимо, я огорчу вас и обрадую, друг мой. Наш представитель в Лютцофе нашёл ваших родных, но матушки вашей, да примет её душу Господь, среди живых уже нет. И …
И вот от этого она уже точно на него злилась. Краснела и говорила ему слова негрубые, но тоном дерзким, отчего все мужчины смеялись от души ещё больше, и кавалер её выпроваживал прочь. Вот и в этот в…
Тут и гобелены на станах, и ковёр. И лампы по вечерам горели, а господа офицеры Бертье и Рене ждали приглашения к столу его. Они оба очарованы ею были. Бертье даже пару шкур волчьих ей в подарок прин…
Сам Волков тоже видел такое впервые: на связанных меж собой брёвнах сидели людишки, и шалаши были на тех брёвнах, и даже рули из длинных досок. Таких плотов, в цепь связано было четыре, на каждом сид…
И он не вынес взгляда этого страшного, словно с ума сошёл, забыв разум человеческий, кинулся Максимилиан бежать. Спотыкаясь в темноте, с дороги сбежал, влетел в кусты и едва не упал, об корни ногой з…
Банкир говорил ему о каких-то людях, которых кавалер даже не помнил, по сути, и не знал, ну, кроме матери. Разве можно немолодую женщину, которой уже тридцать лет, считать своей сестрой, если ты помн…
Он сразу понял, кто тут живет. Волков уже думал найти время и поискать в городе такого человека, а тут само провидение его привело сюда. Другое дело, что праздник вокруг, найдёт ли мастер время для н…
Хельмут и Вильгельм выросли заметно, в прошлый раз, когда шли они с ним в Фёренбург, так были они едва ему по плечо. А сейчас вытянулись на солдатских харчах, стали долговязы, уже пух на подбородках …
– Я Марта Функель, младшая дочь колбасника Петера Функеля, что живёт напротив гостиницы «Георг 4». Настоятель мне велел воск с пола убрать, вот я в храме и задержалась, а как вышла, так уже темно ста…
Вернулись они ближе к вечеру. И все: и Брунхильда, и Бертье, и слуги сразу заметили, что кавалер в дурном расположении духа. Бертье пришёл похвастаться волком, что он добыл, уж тот был велик. Но Волк…
– Господин, – Ёган перепугался, аж в лице переменился, удивился сильно, – да вы что? Чего вы? Как так? Как бросовая, как поедем? Кто ж со своей земли уезжает? Какая-никакая, а своя, прокормимся с неё…
Не нашла, пошла в покои господина, а там с ним мужчины за столом. Офицеры. Ей очень нравилось, что эти господа всегда вставали и кланялись ей, когда она входила в комнату, шурша своими дорогими плать…
– Ясно, вот тебе дело, чтобы не сидел, – сказал Волков и кинул Сычу талер, – обыщи хоть весь город, но найди купца, что кофе торгует, я как у герцога его почуял, так забыть не могу. Не может быть, чт…
Волков и сам бы выпил, уже и место присматривал, но от толпы, что заполонила танцами и музыкой большую улицу, свернул влево, на улицу узкую. Улица была тиха и чиста, дома на ней всё опрятные, двери к…
Дело было сделано. Они со служанкой спустились вниз, и прежде чем уйти Агнес остановилась, и стала брать книги со столов. Смотрела на них и те, что ей нравились, предавала Уте. Та принимала книги и л…
Не успела Агнес ему ответить, не нашлась, что сказать, стояла перепуганная, так перепугана была, что и не поняла, что дальше произошло. Шло всё странно, как будто медленный сон она смотрела.
Она давно мучилась. Те книги, что были у господина, или, вернее, у монаха, да ещё и Писание она прочла, по многу раз прочла. Книгу, что монах чтил больше, чем Писание, она знала почти наизусть. И это…
Не каждый день, госпожа, что ездит в карете с четвёркой дорогих коней с ним говорит. А может и вообще никогда такая с ним не разговаривала за всю жизнь его. От такого он растерялся так, что даже вста…
– Писал мне брат Бенедикт, но всё вскользь, неточно, намёками. Да, кажется, два раза мне о том писал, писал, что волк не такой, как все есть в местах тех. Но понимаете, он же отшельник, такие близкие…
– Не зною точно, госпожа, но такие книги могут быть у Эрика Гобергофа из Вильбурга и у Удо Люббеля из Ланна, у Люббеля скорее всего, он знаток таких книг. И знает, у кого ещё они водятся, может частн…
Волков сразу понял, кто это. Понял по первому взгляду, что за человек перед ним. Большой берет, видавший виды и давно уже без перьев. Широкие «резаные» штаны на яркой подкладке, чулки штопанные, ветх…
Кавалер понимающе кивал, он мог собрать полное рыцарское копьё сам, выступая рыцарем. Хотя рыцарским копьём как оружием он не владел вообще. И не пробовал никогда даже. Коней, доспехов и оружия у нег…
– Лини копчёные, два ящика! Или это лещи.
– Все в крепости, – ответил канцлер, но как-то странно. Вроде, даже отвернулся от кавалера. – Но сколько их, я сказать не берусь. Семь лет назад и пять лет назад еретики из кантонов дважды ходили на …
Волков подошёл к креслу, где сидел архиепископ, стал на колено и когда курфюрст осенил его крестным знамением, он поймал его руку и поцеловал.
Нет, не так она всё себе думала, но делать было нечего, дала ему монету в руку. А сама пальцами у него пред глазами провела, плавно с лева на право, словно муху отогнала.
– Рад вам услужить, – ответил тот и тут же добавил. – Эй, ребята, а ну-ка гляньте, что у них там в коптильнях.
Всю свою нелёгкую крепостную жизнь Михаэль Мюллер прожил здесь, в Эшбахте, и видел много господ. И знал наверняка, коли позвали тебя господа на разговор – жди беды. Либо отнимут что-то, что до того е…
– О госпоже Агнес никому, ничего не говорите, может, к вам она льнёт, от ого, что сердцем она к вам благосклонна, – предположил брат Ипполит.
– Примерим немедля, – заверял купец, помогая кучеру одеться.
– И чулки нужны, и рубахи, и башмаки, – лениво говорила юная госпожа, – и шляпа.
– Наши люди сообщили нам, что вы на той неделе начали рубить лес, что есть на вашем берегу, но который принадлежит Линнхамской коммуне лесорубов. И рубили вы этот лес почти две недели бесправно.
– Ох, госпожа, дайте дух перевести, помру иначе.
Подскуливая и всхлипывая, Астрид послушно опустила руки. О, как всё это нравилось юной женщине. Как она упивалась своей силой. Только бы не улыбнуться, не засмеяться от счастья. Не испортить ужас слу…
А тут ротмистр его увидал и об этом женщине сказал, та вернулась к нему, присев низко, голову склонила в поклоне, а Волков обомлел. Он никогда бы её не узнал издали. И никогда бы не догадался бы, что…
– Неужто по моему лицу было видно, что желаю я разрубить голову этого мерзавца? – Спросил Волков
А после обеда велел Игнатию запрягать телегу. В ту телегу сложил все мушкеты, аркебузы, арбалеты и остатки пороха с пулями. И поехали они к западным воротам, где их ждали Хилли, Вилли и те люди, кото…
– Сколько тут? – Спросил землемер, не трогая денег.
Волков молчал, он приехал сюда не про порядок в поместьях разговаривать. Не будь здесь этого мерзавца из кантона, он бы, может, и поговорил бы, но в присутствии этой наглой и ухмыляющейся морды, вест…
Спрашивать Волкова дальше о рыбалке из господ офицеров никто не решился, уж больно мрачен он был. Господа доедали обед и говорили только промеж себя и с госпожой Брунхильдой, с Волковым не говорили.
А на мокром лице служанки багровый отёк во всю левую половину.
– Ладно, с аббатом попрощайся, и ко мне в дом ступай. Как канцлер меня отпустит, так назад, в Эшбахт поедем.
– Заткнись, – зашипел на него Волков, и грохнул кулаком по столу,– прикуси язык. Дурак деревенский. Раскудахтался. Чтобы слов таких я не слышал. Сам подлец, трус, так хоть других не пугай. Пошёл вон …
– Ничего, и по земельке перетащим, – заверил его Ёган.
– Так я расторопен, – заверял Ёгана мальчишка, видно, хотелось ему на должность, – а уж чего не знаю, так научусь.
– Я сам устал от войн,– сказал Волков. – И давно мечтаю хоть немного пожить в мире.
Поехали домой, переночевали, поспали самую малость, чуть свет собрались и поехали обратно.
– Успеем, – заверил его Карл Брюнхвальд и, обернувшись назад, крикнул, – шире шаг, ребята. Скоро постой. Вон у того замка встанем.
Волков теперь не понимал его. Он ждал пояснений.
– Боюсь, что я был неправ, – говорил Рене, – видно, не подох он, силы в нём есть, гляньте, сколько с ранами пробежал.
– Двадцать талеров тебе всего на два дня хватило?– Возмутился Сыч.– Ах, ты, вошь поганая, мне за пять талеров приходится иной раз жизнью рисковать, а ты… Вошь поганая…– Он опять дал в рёбра мальчишки…
– Ах, как крепко пиво, не для дев оно, а для мужей.
– Значит, есть у них пашни? – С едкостью произнёс Волков.
Но иного ответа, как согласие, он дать уже не мог, Рене Бертье откровенно радовались и даже Карл Брюнхвальд улыбался.
– Рыцарь Фолькоф к вам, барон! – Звонко крикнул он.
– Людишек со мной пришло не мало, люди ратные, проверенные, господину герцогу всегда пригодны будут. Так вот решили они рыбу ловить, ловят только на своей стороне реки, на чужую не лезут. Так эти спл…
Игнатий сунул себе нож подмышку, огромными своими чёрными руками взял белую руку своей госпожи и поднёс к губам.
– На первый раз я вас прощаю, за порванную сеть брать денег не буду, чтобы жить с вами в мире. Вас отпускаю. Но одного из вас я на ваш берег отвезу, чтобы шёл к своим и сказал, что теперь по нашему б…
Чёрт с ней, с цепью, пусть серебро, пусть её совсем не будет, лишь бы не обманули с землёй.
– Глазом не обвесть,– отвечал ему Волков усмехаясь.
Ох, не понравилось это «посмотрим» новоиспечённому управляющему, и не понравилось ему выражение лица господина, когда он это говорил. Но говорить ему Ёган ничего не стал, ну его к шутам, опять наорёт…
– Отвари, говорю!– Повысила голос Агнес, всё следя за ним.
– Вот спасибо вам, милая госпожа,– кланялись ей мужики.– Отрада вы наша.
– Думаю, догадываетесь, Эшбахт, зачем я звал вас?
Тут же господин в мехах взял со стола подушку чёрного бархата, та была покрыта шёлковой тряпицей. Он сдёрнул тряпицу и понёс её герцогу. Волков сначала не мог понять, что там, а потом и разглядел: на…
Монах взял перо и бумагу, под диктовку Ёгана стал записывать то, что нужно купить в городе. А Ёган не стеснялся, мысли и у него были правильные, здравые. Да только Волков сидел от мыслей этих мрачный…
Мужики молчали, косились на своего высокого вождя. Но при том ухмылялись вызывающе. Видно, плевать они хотели и на карты землемера, и на герцога, и даже на Его Императорское Величество.
Уже поздно вечером, кутёж стоял в трактире, и музыканты играли уже из последних сил, а стол Волкова был залит вином, так как не раз на него опрокидывали кувшины и стаканы, пьяные руки, которые пытали…
– Истинно, госпожа,– говорил мужик,– Клевен вот-вот будет, три версты и он, но городок то не большой, а если вам большой нужен, так дальше, в двух днях пути, если по реке ехать, и Фёрнебург будет.
– Отвечай мне, глупый человек, есть ли у тебя книги, что надобно беречь от людских глаз? – С угрозой в голосе спросила девушка.
– Скажи мне, рыцарь, перед лицом других рыцарей, и нобилей, и других свободных людей, принимаешь ли ты моё старшинство?
– А люди где? – Спросил Волков. – Землемер говорил, у вас тут три года назад двадцать дворов было.
– Нет, всё не то, на этом башни малы, где пушки ставить?
– Духи, господин, – тут же отвечала Агнес. – Благовония. Сама варила.
– Вы знали об этом? – Спросил его Волков. – Может, догадывались?
– Да, господин, – добавил монах и продолжил: – Дозвольте мне идти, хочу ребёнка местного посмотреть, хвор он.
– Глухой ты, что ли? – Спросила она вдруг без всякого и намёка на вежливость, говорила высокомерно и холодно, не отводя злых глаз от него.– Спросила же, есть ли у тебя книги, что в коих открываются р…
Он молча положил перед ней на другие книги этот фолиант и стал поодаль, на шаг.
И больше денег у неё не было. Но это почему-то её не волновало. Ей и в голову не приходило, что она будет испытывать нужду. Она была уверена, что найдёт денег столько, сколько ей надобно будет. Как? …
– Земли много, хоть и не хороша она, но ежели без лени к ней относится, то прокормит она. Дам вам землю. Никто без земли не окажется.
Кучера всё не было. Агнес наелась, напилась, отдала остатки окорока служанке, та с радостью доела его и хлеб, остатки пива допила. Трактир был мерзок, и на тараканов глядеть ей невмоготу стало. Да и …
– Ах, вот вы о чём? – Понял Волков. – Про воров своих вспомнили.
Последние слова говорила она тихо, почти себе под нос, да не знала девица, что когда Агнес взволнована, то слышит она лучше чем кошка, она и шорох мыши за стеной услышит, не то, что, слова дерзкие.
– Госпожа, только в Мален мне ехать не резон.– Шёл за ней следом Игнатий.
– Так скажите спасибо, что по уговору с императором кантоны прекратили принимать беглых мужиков, не то и двадцати не было бы, – разумно заметил Куртц, – да и подумайте сами, две войны через вашу земл…
Говорил он так, словно намекал, что и Волков сбежит.
Губки поджала, глаза злые, брови хмурит. Давно он её такой не видел, эта была та, прежняя Брунхильда, капризная и своенравная, та, о которой он стал уже забывать.
Он нашёл его в кругу солдат у костра. Солдаты будут очень приветливы к тебе, если ты тоже солдат. Так и бывает всегда, стоит подсесть к какому-нибудь костру, да сказать, где ты был и с кем служил, та…
Не было никого на этом свете, кому он доверял бы больше, чем ему. Волков не знал другого человека, которого любили и уважали все остальные люди. К которому шли и за светом, и за утешением, и за лечен…
Кавалер давно начал подумывать о том, что монах много писем пишет своему духовнику в Деррингхофский монастырь. Он волновался, что там, в письмах, есть лишнее, то, что попам, может, и знать не нужно. …
– Да, стеклянные шары, в которых якобы что-то можно увидеть,– продолжала девушка.
А стражнику очень интересно было, о чём это она с висельником шепталась, и он ждал пока девушка подойдёт.
– А там? – Спросил кавалер, указывая на восток.
– Вспахано тут сто двадцать десятин, не больше. С нас управляющий в Рютте брал за сто десятин полтора талера, если давал на вспашку лошадей и плуг с лемехом, а за семена с бороной ещё два талера. Так…
Они двинулись к столу, то ли хотели погулять, то ли затеять ссору, но Волков уже встал из-за стола, весёлая Агнес и Ёган с Сычом помогли ему подняться и повели его по лестнице в покои. Кавалер неумел…
Вскоре дверь растворилась, и они с Максимилианом въехали в большой и красивый двор. Точно, что мастер был человеком не бедным.
– Ах, вот как, – произнёс кавалер и направил коня навстречу монаху. – Мне благословение не помешает.
– Чёрный надобен? – Чуть помедлив, спросила она, глаз свих от девушки не пряча.
– А если балы три дня будут, так тебе три платья понадобятся?
– А вас, друг мой, я без обеда не отпущу.
– Так был один человек. Дали ему лен три года назад. Звал его граф на смотр, не приходил. Говорил, что болен. А когда два года назад начался мятеж в Фёренбурге, усмирить его надобно было, его позвал …
– Сыч, опять бездельничаешь? – Сказал кавалер, входя в трактир. Он остановился и поглядел на собутыльников Сыча пристально и спросил. – Вы никак кого зарезать задумали?
– Да как обычно бесится. – С видом знатока отвечал слуга.
– Герцог фон Ребенрее! – Курфюрст вскочил, забыв про больные ноги, подошёл к кавалеру и, заглядывая ему в глаза, заговорил с жаром. – Герцоги фон Ребенрее ещё сто пятьдесят лет назад были просто Мале…
– Отчего же, конечно охочусь, только вот… – Он замялся. Поморщился.
– Пройдусь. Если следов будет много, так соберёмся и организуем большой загон. А нет, так накопаем волчьих ям.
Ёган даже незаметно перекрестился – господина, видно, опять бесы одолевают.
– Отчего же так много вы задолжали? – Не унимался он. – Сколько же вы раз просили лошадей у барона?
– Но главная беда ваших мест не барон – волки, вот беда так беда. – Продолжал монах. – Истинная кара египетская, не меньше. И если соседи ваши на своих землях худо-бедно их бьют, то в вашей земле раз…
– Что молчите? Забыли? Вот и косите сено мне, не то будете лошадей в долг у барона брать.
Канцлер его Высокопреосвященства, викарий брат Родерик, давно не получал писем от епископа Вильбургского. Тот, видно, всё ещё дулся на архиепископа, брата своего единоутробного за то, что архиепископ…
– Тогда выпьем, господа! – Заорал Бертье стащил с головы шляпу и подкинул её к потолку.
– Никогда мы за то не платили и впредь платить не будем!
Думал, барон ещё спит, а он не спал, я ему сказал, что вы ждёте дозволения герцога, а он сказал, что ждать не нужно, а нужно через час прийти к его обеденному залу, пока герцог завтракать будет, и то…
Он взял её за руку и повёл к себе в дом. Выгнал девку Марию, что мыла посуду у камина, подвёл Брунхильду к кровати. Усадил.
Говорил так, словно это Ёган виноват. Словно этот он ему лен даровал.
– Прошу вас, господа, принять по стакану вина с дороги, и прошу простить меня, что стол в лагере, дом, как видите, ещё не готов.
– Прекрасно, – мрачно повторил Волков, глядя вперёд.
Кровь зашумела в его ушах. Господи! Кажется ему это, сон это или явь? Кавалер едва не покачнулся. Не злая ли это шутка? Не шутят ли эти господа над ним? Он растерянно глядел то на герцога, то на канц…
А барон и его люди подъезжали всё ближе. Хоть и хороши были их кони, они не торопились. Дороги тут почти не было, так что ехали они неспеша.
Он хотел послушать, что говорит Брунхильда графу, но слышал только свою соседку. И сделать ничего не мог.
– Вижу я, что в травах ты сведуща и в хворях. – Задумчиво говорила девушка, рассматривая другие товары горбуньи.
– Нет, не каждый мне такое сказать осмелился бы, – отвечал Волков, хотя такое он о себе слыхал.
Они ехали по праздничному городу, уже стемнело. Кабаки и трактиры – двери настежь. Там свет, гул, музыка, танцы, бесстыдный смех разгорячённых вином женщин. Одна из бабёнок, кажется, кричала ему что-…
– Обязательно, экселенц, лишь бы госпоже Брунхильде угодить.
– Да ничем, – землемер пожал плечами. – Земелька его захудалая и много меньше вашей будет, – и тут он вспомнил. – А, знаменит он тем, что у него шесть сыновей. Говорят, нищие и злые, всем он им лошад…
Но опять люди только смотрели с плота и не собирались приставать к берегу.
И это небрежение Агнес отметила, сама стала к зеркалу, начала себе волосы чесать. Сама! Дуру дебелую не попросив, а та и рада была, сидела на стуле красная вся, махала на себя рукой для прохлады.
И тут приехал Бертье. Ещё один счастливый дурак. Радуется, улыбается. Лошадь еле жива от усталости, не иначе, как гнал её понапрасну. А лошадь-то Волкова.
– Так душегуб ты или нет?– Спрашивает девушка улыбаясь.
Герцог и господин в мехах поклонились ему в ответ. Вернее, господин поклонился, а герцог выразил свою благосклонность милостивым кивком.
Волков отсчитал деньги и дал их Ёгану, сам отдавать их барону не захотел. Барон с видом победителя забрал у Ёгана деньги сам, не гнушался взять своей рукой и с радостью, видно, и вправду было жаден. …
– Так вы из наших? – Спросил землемер. – Из солдат?
Вяленую рыбу решено было оставить к офицерскому столу.
– Суглинок. – Мрачно повторил Волков оглядываясь. – Ни пахоты, ни лугов, ни покосов. Бурьян да орешник.
– Немало ты просишь,– отвечал Волков, прикидывал, что это будут большие деньги.
– Я скажу,– выдохнул книготорговец, убирая свою руку от неё.– Он…
– Пока ничего, – ответил кавалер, он сам ещё толком ничего не решил. Он просто думал, как ему вернуть свои деньги и искал способы. – Давай поедим и плыви.
– Тридцать? – Удивился Волков, ещё внимательнее разглядывая флакон. – Что ж в них такого?
– И женщину свою тоже приводи к ужину.– Сказал Волков.
– Тебе легко говорить, – стал объяснять Роха, – а у меня уже четверо спиногрызов и жена злобная. С ними разве посидишь дома?! С ними с ума можно сойти!
– А может, врёшь ты, и не рубил я твоих деревьев? Напридумывал всё от мести за браконьеров своих.
– Надо говорить «господин», – пихнул его в спину Ёган.
Болт пробил у котелка, что висел на тлеющими углями, обе стенки и застрял в нём. Капли варева тут же потекли на угли через дыры и оттого пошёл над плотом белый дым.
– Тогда вопрос следующий: какую мзду просить будет от нас за землю вашу?
– Так как же так случилось, что нет в земле моей приходов? – Искренне удивился кавалер и подумал, что поп ввиду старости умом уже слабнет.
Агнес молчит, смотрит и улыбается. Ничего-ничего, пусть повоет. Ледяной, высокомерный взгляд её сжигает служанку.
– Ведьма! – Продолжа орать меняла, всё ещё тыча в её сторону пальцем.
– Это Брунхильда Фолькоф, сестра кавалера Фолькофа, господина Эшбахата.
И получил то, чего ждал. Девушка так обняла его крепко, так сладко поцеловала, что не жалел он уже о тех деньгах, что тратил на неё, и не думал о них даже.
– Слаб. Мне нужен на пятьдесят солдат и на тридцать лошадей конюшни. Хлев большой. Пакгаузы вместительные.
– Так ночь – моё время, – оскалился Игнатий, забрал грубо из руки юноши хлыст и полез на козлы.
– А мне что делать? – Спросил Фриц Ламме, очень надеясь, что его не потащат туда, откуда он только что приехал.
У мальчишки был разбит затылок, все волосы в запёкшейся крови.
– И когда они хотят поговорить со мной? – Спросил Волков, мрачнея.
Он оглядывался вокруг, хороших деревьев вокруг было немного.
– А что у монаха с левой рукой? – спросил Сыч у Куртца, когда они отъехали подальше.
– Да вы, господин Эшбахт, разбойник! – Крикнул тот, что был с бородавкой.
– Да, святой отец, – Куртц спрыгнул с лошади и, подойдя к монаху, склонил одно колено, присел. – Я здешний землемер, вы благословляли меня три года назад, я говорил, что беременность у моей жены была…
– Извините, добрый господин, но ваше лицо, кажется мне знакомым. Мы нигде не встречались?
– Друг мой, – заговорил тихо граф, беря Волкова под руку и отводя его вглубь покоев, вдаль от советника, – неприятно мне это так же, как и вам, но мы с вами должны выполнять наказ Его Высочества неук…
– Только вот платье мне нужно новое, моё на рукавах уже потёрлось, его только дома носить. Да и кружева не свежи, потрепались уже. Нужно будет на день раньше поехать, чтобы я по лавкам пройтись успел…
Он снял колет и башмаки, Связал всё это в узел, подошёл к реке и, перекрестившись, полез в воду.
А сам уже стоит настороже, опасается её, она по глазам его видит, что боится.
– Да не тебе их бояться, а им тебя,– не громко говорит Максимилиан, вздыхает, но идёт следом за девицей.
– Чего ты? – Изумилась баба, но руку вырвать даже не пыталась, удивлялась. – Зачем?
– О каком ещё деле? – Не мог припомнить архиепископ.
– Я буду, – произнёс Волков, заглядывая в тарелку с сыром, что ставил перед ним трактирный лакей, – я Иероним Фолькоф, рыцарь Божий. А что нужно вам?
– Ваше высочество, я готов принести её прямо сейчас. – С трудом и сипло произнёс кавалер.
– Кавалер, вас ожидает Его Высокопреосвященство.
«Игнаас ван Боттерен из Брэды. Игнаас ван Боттерен».
Но теперь он не верил, что ему чудятся эти звуки. Он повернулся и пошёл опять шагом быстрым. Шёл, считая шаги, не слыша ничего опасного, но кожей на спине чувствуя, что кто-то идёт за ним. А перед ни…
– А что это? – Вдруг закричал Ёган, указывая на реку. – Глядите, что это?
Максимилиан ускорил шаг. Есть ему хотелось, ел он ещё днём, как приехали в Эшбахт. Да и чего так он ел, кусок хлеба солдатского да немного сыра. Но это ничего, пуще голода его жажда мучила. Он взгляд…
– Обещала – так поищу, – сказала Агнес. – Собирайся, едем сейчас же.
– Не нашла я вам мандрагору, – сразу сказал горбунья, таясь. – Все виселицы в округе обошла, ни одного нужного висельника нет.
– Не сомневаюсь, не сомневаюсь, что будут они доброй помощью в лихое время, – кивал граф, но, видимо, что-то его беспокоило, – только вот не будут ли они опасны соседям нашим? Сумеете ли вы держать и…
И ругать его было не за что, хоть и хотелось. Потому, что это была правда, и все, что мог сказать Волков Ёгану, так только то, что просит его уже не первый раз найти ему слугу, а тому всё недосуг. И …
– Тут он, рядом, дальше в платке. Чего же вам не спиться-то, а? И ещё меня будят, у меня дел столько было, что ноги отнимаются. А они опять будят посреди ночи.
С теми соседями, что, как и Волков, являются вассалами герцога.
Она ушла, а через час собрался народ, и Якова повесили. Вешал его Сыч и два солдата ему помогали. Волков на казнь идти не хотел, не хотел той бабы видеть больше, но не пойти не мог, раз уж осудил, та…
Он тоже не знал, о каких девках говорит хозяин лавки.
А Волков стал раздражаться, к Брунхильде было не подступиться. Граф и другие господа не отходили от неё. Хоть за руку её отводи от них. Да видно, ей пришлось отойти, лакей пришёл и с поклоном повёл е…
– О земле? – Казалось, этот вопрос не должен был Волкову быть в новость. Знал он, что люди об этом спросят. Но не думал он, что так скоро. А почем нет? Люди пришли с ним в надежде на спокойное житьё,…
Волков заметил, что руки у монаха грязны очень. И заметил он кое-что ещё.
– Да, папенька, пригляжу, – обещала девушка.
Волков и офицеры разглядывали замок герцога и пришли к выводу, что в нем легко можно разместить и тысячу солдат – так велик был замок. И все сошлись на мнении, что этот замок штурмом не взять и что п…
И они пошли вперёд. Агнес дошла до проулка, и, остановившись, произнесла громко, чтобы слышали её те двое, что прятались в темноте.
– Сыро, воняет тут, – продолжал Волков, начиная думать, что, может, Ёган и прав.
Никто её этому не учил. И не в книгах она это прочла. И ничего не придумывает, она просто знает. Не нужно ей придумывать. Все эти знания вытекают из её женской натуры. Прямо из сердца.
– Имеешь ли ты достоинство, что даётся по рождению, или берётся доблестью?– Продолжал поп.
– Стойте, говорю, к берегу плывите, – орал Волков, передавая арбалет Максимилиану для перезарядки, – иначе следующий болт у вас у кого-нибудь в ляжке будет!
Агнес его слушать не стала, что-то привлекло её в этом страшном мужике, она подошла ближе, склонилась, и заглянула ему в глаза. Глаза были карие, с красными жилами, с желтизной в белках. Взгляд его б…
– А то, что лошадей вы мне осенью вернули с потёртой шеей? Было?
Карета тронулась и полетела по узким улочкам городка. А девушка упала на мягкий диван и стала смеяться, так ей весело стало, что башмачок она с ноги скинула и ногу служанке протянула, что сидела на д…
От одной мысли, что за ними погоню пустить могут, опять страх проникал ей в душу.
– Если плуг и семена купим, ничего, что поздно, земля мокрая ещё, можно больше ржи распахать, а дальше овёс и чукта, десятин пять, на горох пустить. На проверку. Можем даже и тысячу десятин засеять. …
– Лишь из любви к миру, лишь для того чтобы не плодить раздоров меж соседями, дадим мы с плота оного двадцать крейцеров.
– Посыльный привёз от графа,– сказал Брунхильда.
– Отчего же мужики его не пашут? – Спросил Сыч, внимательно слушавший их разговор.
– Это ещё не всё, – архиепископ опять сделал знак рукой, и монахи принесли из конца залы вещь из великолепного шёлка. – Это фальтрок тебе к доспеху или как там вы, люди воинского ремесла, его называе…
Он всё больше проникался расположением к этому человеку.
Кто это мог быть? Волков вышел из-за стола и пошёл на улицу смотреть, кто это там пожаловал. Жарко было, пошёл он по-простому, в рубахе, и даже меча не взял.
Говорил он это высокомерно, с претензией, подчёркивая каждым словом, каков он молодец. При этом даже не смотрел на собеседника. А ещё говорил он, не слезая с лошади, при том, что Волков стоял перед н…
– Из-за лени. Вот, помнится, барон Рютте, вы ж его помните, отобрал у нас выпас. Он однажды нам говорит, что выпаса больше нам не даст. Не он сам, конечно, говорил, а управляющий, тот, которого вы то…
Как стали ближе подъезжать к замку, навстречу им рысью прискакали два господина. Ретивые, но вежливые. Сначала у Максимилиана спросили, чей стяг он держит. Строго спрашивали, но без грубости. А как о…
– Для этого приехала, значит? – Спросил кавалер.
– Ёган теперь мне больше не слуга, сами знаете, он управляющий, – говорил кавалер, – вы всё знаете, так объясните моему новому слуге его обязанности.
Он уже попрощался и шёл к выходу, думая, что нужно будет выписать из Ланна отца Семиона – нечего ему на монастырских хлебах толстеть – когда его окликнул монах-прислужник.
– А деньги на это богоугодное дело есть?– Спросил монах.
Как ни странно, но Рене и Брюнхвальд также явились к завтраку в кирасах. Чуть подумав, Волков решил, что это даже неплохо. Он, конечно, пойдёт на приём без доспехов, но эти кирасы подчеркнут этакую б…
Он давно мечтал заняться разведением лошадей, чего же не попробовать теперь, когда у него вон сколько земли. Все посмотрели на него и никто ему не возразил. Хотя мерины посильнее кобыл будут и поспок…
– Вам половину, десятину попам, подать на торговлю в городе, а что же останется нам?
– От чего же бежал он? Из-за тайных книг?
– С запада от вас проживают два барона и несколько мелких владетелей, люди все хорошие, верные слуги нашего герцога. Один из них мой старший брат Георг фон Фезенклевер. Он будет рад хорошему соседу. …
– Спасибо, господин, – поклонилась его женщина.
– Неужто опять жалобщики вам докучают? – Не стал притворяться Волков.
– Только не с соседями,– канцлер положил руку ему на плечо и продолжал,– дом Ребенрее воюет двадцать лет, ещё отец нашего сюзерена начал воевать, помогая императору, сначала в южных войнах, потом в в…
Он говорил, вроде, без злобы и без ехидства, а Волкову казалось, что смеётся он, издевается.
– С утра поехал на охоту, волков бить, как вы его просили, – ответил ему Рене.
– А от грубости вашей, – отвечал тот без тени улыбки и даже как бы с угрозой в голосе.
А на улице город жизнью своей живёт, на неё глазеют, видят, что не местная. Город-то махонький, все друг друга знают, все местные богатые девы на виду. Она на зевак не смотрит, идёт гордо. Рынок на п…
С ним бы и Ёган. Он стал за спиной у кавалера, а староста поклонился и стал про меж господ, стоял мрачен, предчувствуя тяжкий разговор.
Дом Волкову понравился! Тут топали сапожищами его офицеры, сюда приходили мужики с просьбами, солдаты тоже. Всех можно было принять и со всеми говорить, и не стыдно уже было, если бы вдруг приехал кт…
– Господа, перед вами Иероним фон Эшбахт.
– Прекрасно, – сказал Рене и повернул к своим людям.
Не то, что бы он сильно проголодался. Он бы потерпел до вечера, ему как раз становилось интересно, что ещё в его земле есть. Но опять всё то же. Опять начинала ныть нога. Он уже доставал её из стреме…
– Имя моё Брунхильда Фолькоф. Я сестра господина Эшбахта.
Как будто это он, а не собаки, не мог взять следа.
– Наблёвано возле кровати,– произнёс Волков.
– Да не то слово, господин, – согласился Сыч. – Это от коптилен, вон, видите, дымятся. Я тут до вечера нюхал это всё, а ведь с утра не жрамши, думал, помру от пытки такой.
– Конечно, молоды, конечно, – залопотал ротмистр, тиская последнюю собаку, как ребёнка любимого,– молоды мы, молоды, но зато сами поставим им ход и нюх, я сам всё им поставлю. Поглядите, какой экстер…
Ута сидела напротив, не шевелясь и не смотря на хозяйку. Она боялась смотреть на неё лишний раз. Не возможно было знать, что замышляет её хозяйка, когда так страшно улыбается.
Герцог обернулся к господину в мехах и тот подтверждающее кивнул: да, было такое.
– Те чулки мне по нраву, в пору ли будут ему?
– А, так это вы тот самый ловкач, что палил баб в Хоккенхайме? – Язвительно поинтересовался один из рыцарей, высокий молодой красавец в роскошном берете с дорогим пером.
Вот чего он точно не ожидал, так это того, что сия юная особа так легко будет переводить сложный текст. Хотя даже и не понимала его толком. Он не знал, что и учитель её учёный монах, и её господин уд…
Вдруг исчезло все, вернее, глаз в темноте перестало быть.
Волков не без волнения смотрел, как быстро течение сносит Сыча на запад. Тем не менее, Фриц уверенно переплывал реку.
Служанка бегом побежала, а девушка осталась в комнате одна на кровати с вином, едой и книгой. И в минуту эту была она счастлива. Так счастлива, как никогда ещё не была. Ещё бы! За один день она получ…
– Земля ваша дрянь. Суглинок, камень, низины болотистые.
– Нет ещё, – кисло отвечал барон. – Я лишь успел представиться, своих имён эти господа не назвали.
– Нехолодная… Течение быстрое, но одолею.
– И как же разрешилась беременность та? – Спросил монах.
– Звать меня Ута?– Глухо сказал служанка.
– Мы ему говорили, чтобы не шастал, а он смеётся только.
– Да, людишки – дрянь, не солдаты. Ну, так весь сброд с города собрался.
Сети в кучу брошенные, бочки и коптильни из железа. Мужички вскакивали, смотри на кавалера удивлённо и не дружелюбно.
– Уж точно лишними не будут, – заявляет Ёган. – Всё порубим и свезём в Эшбахт, всяк не покупать.
– По нужде надобно мне,– кричит Агнес со злостью, – этого ты, дурак, услышать хотел?
– Нет, свинопас он, сирота бездомная. Я ему талер дал, так он рад был радёханек. Говорит: скажите, что господин вам надобно, всё вам расскажу. А он там по всему берегу свиней гоняет, он всё видит.
– Кому как. Кому в пользу, а кому так и во зло будет. – Отвечала женщина. – Беременным да кормящим он ни к чему, и старикам, что головой маются, тоже.
И глядит на Ёгана, а из глаз злоба такая, что обжечь может.
– Вели людишкам, чтобы ушли, я тогда и скажу тебе, что мне от тебя нужно.
– Раз фундамент не нужен будет, так и цена ниже должна быть, – сразу считал в уме Волков.
– И что, тут тоже можно из болот луга сделать?
И он собственноручно положил подушку у ног герцога.
– Так передайте своему командиру, что кавалер Иероним Фолькоф фон Эшбахт едет к себе в поместье, и его офицеры, и его люди с ним. – Важно сказал Брюнхвальд.
Да, до того как она встретила господина улыбаться ей было не от чего. А теперь она улыбалась, и даже смеялась часто. Раньше она и подумать не могла, что будет в карете ездить, и носить бархатные плат…
– Добрый тебе день, брат Бенедикт, – ещё издали крикнул Куртц.
– Немедля. – Отвечал Волков. – Выходим сейчас.
– Да вот, господин Брюнхвальд, приехали эти господа, имен не называют, зачем приехали, не говорят, сдаётся мне, что они разбойники.
Сыч красовался на берегу в новой шапке, размахивая копчёным линём, и свистел в след долговязому и его шайке.
– Слуга я ваш, – ответил он и добавил, с поклоном беря деньги, – Благодарствую, госпожа. Но не я вас вынес из города, лошади у вас хороши, они нас унесли. Но сидеть тут нельзя, не дай Бог погоню пуст…
Заметно хромая и придерживая меч, кавалер взошёл на небольшой холмик, что был на краю деревни, и там караульные показали ему на людей, что ехали в Эшбахт с запада.
– Там прямой угол получатся. Замок с двух сторон будет защищён рекой. С третей стороны овраги идут до самого прибрежного песка, тоже место неудобное. Один путь к нему, только с севера будет. Там воро…
– От чего спесив так, когда не знаешь, с кем говоришь? Неразумно это.
– Да, господин, – наконец ответил староста.
– Понимаю, понимаю, сын мой. Конечно, конечно идите, но обещайте, что как будете у нас Малене, так сразу будете у меня, я вас с нетерпеньем буду ждать. Уж больно хочется услышать про дело ваше.
– Не сиди, иди в кухни сходи, вели вина мне принести хорошего, и окорок, и булок. И чтобы булки на масле были, с орехами.
– Горько мне видеть, что среди рыцарей курфюрста, опоры трона императора, есть люди, для которых Матерь наша Святая Церковь является объектом шуток.
Уже света было мало, когда он нашёл глубокую лужу у дороги. Кое – как напился, вода была мутноватой с заметным привкусом. Глина.
– Всё, – сказал Куртц, – вот и вся ваша южная граница, граница с кантоном Брегген закончилась. Вся граница у вас с ним по реке. Кроме куска где лес растёт.
Волков задумался: к чему это, нет, наверное, не нужно её брать. Как он в дом графа её поведёт? Кем представит? Невестой? Женой? Девкой? Всё что не придумай, всё плохо. Нет, не нужно этого всего. Ниче…
– Там раньше людишки ваши жили, – сказал Куртц Волкову, – до первой войны, так их горцы к себе угнали. Теперь дома пустые, сгнили.
Господа офицеры изучали карту, кивали головами.
Агнес была вся в нетерпении, так она хотела скорее начать читать книгу, что не шла, а почти бежала, а эта корова, что тащила фолиант сзади, скулила, что не поспевает, и просила идти госпожу помедленн…
– Мне не ведомо, что там вам говорил этот имперский землемер, – высокомерно начал Вильдсдорф, – только говорю я вам, что пятьдесят две сосны люди ваши срубили бесправно. То засвидетельствовал наш лес…
– Ладно, – сказал Агнес, оглядев его, – теперь одёжу надобно тебе справить, негоже кучеру моему как вору трактирному ходить. Видел ли ты лавки с одеждой тут?
– Да, – сказал Волков невесело. – Прекрасный холм.
– На него волки напали, – сообщила радостно служанка Мария.
И в это же день ещё до вечера первая рыба и пришла.
– Так, значит, вы запираетесь и не желаете назвать своих имён? – Кричал им Рене. – Арбалетчики! Арбалеты взвести! Болты на ложе класть! Аркебузиры! Аркебузы зарядить! Фитили запалить!
– Клянусь, что буду чтить вас как названного отца или старшего брата.
– Хватает, – отвечала Агнес. – Больше не трачу денег я понапрасну.
– Нет, – ответил Волков, направляясь к воде. – И держи арбалет наготове.
Говорил он это, усмехаясь, тем солдат и сержанта успокоил, а Максимилиана, кажется, огорчил, тому очень хоть какой-нибудь войны хотелось.
– Клянёшься не замышлять против дома моего, людей моих, замков моих? Не служить врагам моим?
– Танцев я не знаю, но в городе тут учитель есть, я уже узнала. За неделю выучусь у него.
Как говорил Ёган: «Руки к земле приложить нужно». Значит, придётся приложить. Хорошо, кстати, что у него есть Ёган. Эта мысль так его обрадовала, что повернулся от дома вонючего и сырого, не пошёл к …
– Нет! – Заорал Волков. – На прогулку поедем!
И что же, конечно, был он прав, когда думал, что весь этот визит и вся эта поспешность – происки не иначе, как советника Вальдсдрфа.
– Мы уходим, – сказал старик и пошёл к лодке.
Кавалер даже поворачиваться в ту сторону не стал. Ещё когда въезжал в сюда, заприметил большой дом из крупных сырых и старых брёвен. Уж никак он не мог подумать, что это дом его. Он его принял за ста…
– Я всё сделаю, монсеньор,– сказал канцлер брат Родерик и пошёл выполнять распоряжения.
– Факела готовы, кони осёдланы, люди и собаки готовы.
Но сейчас Ёгану было непросто её избегать. Господин не дал Агнес денег нанять кучера, и кучером пришлось быть ему. А он всю свою крестьянскую жизнь управлял только телегой. А тут на тебе, карета.
– А рассказать мне про него может только Стэфан Роэм из Хоккенхайма.
Слава Богу, ждать пришлось недолго, не успел кавалер расспросить барона о том, хорошо ли они доехали и не видали ли в пути волков, как мокрый и запыхавшийся староста пришёл в лагерь.
– Мне о том не ведомо,– отвечал сержант, – пьян он был, валялся в кабаке два дня, пока кабатчик стражу не позвал. Сказал, что деньги за пиво не платит. Стража учинила розыск, он и сознался, что беглы…
– Так где он остался? – Спрашивал Рене у монаха. – Далеко?
Господа офицеры встали из-за стола, когда он пришёл к ним. И тоже они не все были бодры. Брюнхвальд был зелен лицом, а Бертье грустно морщился, словно проглотил что-то невыносимо кислое. Только не мо…
– Нет, нужно искать его, – он оглядел солдат и офицеров и продолжил, – то не шутки, господа, то уже около дома моего было. Что ж, теперь не проехать от города до моего дома? Так и будет он на дороге …
– Чего ж ты боишься, дура кособокая? – Начинала злиться Агнес. – Кто ж тебе ещё даст столько денег, да и за что?
– Это болт, а не стрела, балда, – сказал Волков, усмехаясь глупости монаха. – Надо будет у Ёгана спросить, по-моему, ни одного не осталось. Нужно будет сделать.
– Если у господина Брюнхвальда охотников не сыщется, так у нас обязательно найдутся. – Сообщил Бертье, который сидел на одеяле в окружении молодых собак и ласкал их одну за другой словно детей своих.…
Но от этого настроение у кавалера от этого ничуть не улучшилось, думалось ему, чувствовал он, что решение это ему ещё отзовётся. Ой, как отзовётся. Не знал он, откуда взялось это чувство, знал, что в…
Уж больно надоел ей вой служанки, да и люди вокруг могли услышать. Зачем это ей?
– Это когда же было, – задумался Куртц, глаза к потолку поднял ,– кажись года три назад, я нового господина туда возил, так было тогда там… Кажется дворов двадцать. Да, где-то так. Двадцать.
Казалось, вопрос прост. Но Хилли и Вилли удивлённо уставились на Роху, мол, ты старший, ты и говори. А Игнасио Роха по прозвищу Скарафаджо также удивлённо смотрел на Волкова.
Когда Игнатий запер ворота, она вернулась в дом, села у камина за стол, поставила перед собой шкатулку и открыла её. Там лежали всего две вещи, два флакона. Один красивый: то было зелье возбуждения, …
– Ты говоришь как моя жена. – Кривился Роха.
– Нет, они спрашивали, неужто я читаю его, так я и говорила как есть, что читаю и понимаю многое в нём, хоть и не нашим языком писано. – Едва ли не заносчиво отвечала Брунхильда.
Так почти и вышло всё. Успел, правда, тот, что был у реки, крикнуть, да толку от этого не было. Всех остальных, кто просыпался, малость били. Без злобы, для острастки больше. А те, что в лачуге спали…
А Агнес стала в зеркало смотреть и видела, как по лицу её пятна пошли от последних слов служанки. От злости стала она дышать носом, едва сдерживаясь, чтобы по зеркалу не ударить. Открыла свой ларец, …
– Рыцари воспылали страстью к графине, но та не могла отдать предпочтение ни одному из них. И тогда они решили, что спор их разрешит поединок. Но были они равны и в силе, и в храбрости, и стали оба и…
– Ничего не нужно, земля это бросовая, в оскорбление мне дана, в пренебрежение, мне такая не надобна. Завтра поедем отсюда!
– Как какой мужик из дома, так он ходит вдоль заборов кочетом, заглядывает, с бабами разговоры затевает. – Продолжал обиженный мужик. – Бабы в огороде работать не могут. Стесняются.
– Так предложил им, предложил брать по самой скромности. Не от корысти, а на пропитание людишкам своим. Талер с плота, раз хотят по моей стороне реки плавать.
– Подайте мне меч свой,– сказал поп.– Пред сеньором на клятве без оружия будьте.
– Дороги ли такие духи, сколько стоят, талер?
Уж чего не нужно было Агнес, так это вторых уроков. Она и с первого раза всё усваивала и всё запоминала. Хватило ей того случая в Хоккенхайме, когда она от страха быть схваченной едва жива была, когд…
– И помоюсь, и постираю, сначала о деле доложу и мыться пойду.– Обещал ей Сыч.
– Говорил. Так в том проку нет. Отвечает, что герцог велел с кантоном не ссориться. И всё. Говорит воспрещать им, но без железа. А тут радость такая, я как услыхал про вас, так на заре к вам собрался.
Мыло и масла, и тут же парфюмеры товары в лавках предлагают.
Так и случилось, солнце было уже высоко, когда они выехали на холм. А оттуда им видно было, как на солнце блестела гладью ещё неширокая, но уже быстрая река, что несёт свои воды сначала на запад, а п…
– Да, думаю, в этом ты, мошенник, больше моего смыслишь.
На столе расторопный молодой человек раскладывал карту.
Он надел свою лучшую одежду. Ёгана, разумеется, ему очень не хватало. Поверх колета надел цепь серебряную, что подарил ему герцог. Шосы, панталоны, перчатки, берет, перстень, туфли – всё самое лучшее…
Они пошли к сундучному мастеру и купили два больших сундука, и за всё Агнес заплатила серебром. На этот раз без обмана.
– Да не бойся ты,– смеётся Агнес.– Иди сюда, не трону я тебя, девицу нежную.
Он протянул конверт кавалеру. Тот по всем углам в сургуче, а в центре ещё одна сургучная печать. Конверт толст. Пять печатей с символом епископа Маленского. Волков спрятал письмо под колет. Не очень-…
Пока мылся, он говорил с Агнес про дела, про цены, про коней и про то, что банкиры за аренду стали больше просить. И Агнес говорила с ним обо всём разумно. Скоро ей шестнадцать лет должно уже быть, н…
И потому просто поставила на стол кружку и схватила кусок окорока, и стала обгрызать с него вкусный жирок, грызла она и урчала, как кошка довольная. Совсем не так госпоже подобает кушать, но она о пр…
Михаэль Мюллер смотрел то на управляющего, то на нового година удивлённо, не мигая.
– Что тебе, что? – И кинжала над головой поднял. – Не походи, коли жить хочешь!
Шутник молчал удивлённо, явно не ожидал он, что разговор так обернётся.
– Вы уже вписаны в реестр земли Ребенрее как землевладелец. И в вассальный статут нашего курфюрста. Езжайте, друг мой, владейте соей землёй и помните главное: меньше всего сейчас дому Ребенрее нужны …
Писал он в волнении, и письмо вышло излишне вежливым и глупым.
– Агнес, слуги у меня нет сейчас, помоги ка сапоги снять.
А чего ей быть довольной? Комнату господин ей снял маленькую, с узкой кроватью и без стола. Столоваться ей внизу велел со всем постоялым людом. А её служанку Астрид так и вовсе оправил спать в людско…
Он раскрыл книгу и показал первую же гравюру молодой госпоже. На гравюре были два рыцаря в латах с мечами и щитами, они бились, а судьёй их битвы была обнажённая дама. На даме кроме диадемы и не было…
Кавалер кивнул и на радость зевкам успел выстрелить ещё один раз, ещё немного повосхищаться, прежде чем на дворе появился брат Ипполит.
Как-то само собой то случилось, но однажды, встав на заре, он вышел на двор и понял, что эта жизнь простая ему по нарву. Куры на дворе, быка ещё не выгнал Ёган к пастуху в стадо, баба молоко ему в ве…
Приехал домой, а всё не мило ему там, только Брунхильда мила. Она вышла во двор, помогла ему с коня слезть, повела в дом, всё молча, без причитаний. Уложила на постель, сапоги сняла, сама рядом села,…
– Слышал, дурень, бегом беги,– сказал трактирщик мальчишке-разносчику и для острастки дав ему подзатыльник.
Да кто бы смог удержаться, приехав домой, тут же не начать примерять на себя великолепный доспех? Как ящик открыли, как выложили части доспеха на стол, так Максимилиан, Сыч да и все, кто был в зале, …
Наверное, показалось ему, не было ничего, но рука вспотевшая рукоять кинжала сжимала крепко, так идти ему было спокойнее.
Самое смешное было бы, скажи он правду. Скажи он отцу, что когда спустился с древа, так берета он нигде не нашёл, как ни искал. И в правду получалось, что берет его забрали волки. Вернее, волк. Или, …
А он глядит на неё и молчит. Смотрит и молчит. Он не смеётся, верит ей, что она от петли его избавить может. Сразу как глянул ей в глаза, так и поверил.
– Да разве ж это нет? Эх, господин, вы ещё худых крыш не видали. Смотрите, стропила-то все целые, толстые, крепкие, на них тёс положим, проконопатим, утеплим – вот вам и чердак, а потом и крышей займ…
– Да кто вы такой и отчего вы изводите нас своими вопросами?! – Возмутился Брюнхвальд.
– Ну, не самый тяжкий грех, – сказал епископ, – хорошо, присылайте его, поговорю с ним. Но отчего же вы хотите такого себе? Чем он хорош?
– Верно, иди и найди мне этой жижи, да смотри, торгуйся. Сразу не бери.
– Помню, вы разузнали? – Ещё бы он не помнил, он даже денег на то банкиру давал, хоть и немного, но давал.
– Собака, горбунья, рваная морда, все сюда идите.
– Господин мой,– вмешалась Брунхильда,– может, поговорить с управляющим, может людям дать передых, может у них и вправду по дому дела есть.
– Думаю, что пришло время, расплатиться вам со мной. Жениться я надумал, деньга нужна мне.
Он расспросил посыльного, где находиться поместье графа и отпустил того. Приказал Максимилиану седлать коней, а Сычу собираться с ним. Сам стал мыться. Потом и завтрак поспел, он сел есть и всё думал…
– Хорошо, но постойте немного, у нас там сети, – кричал ему кавалер, – сержант, помогите купцу пройти через сети.
Как ей отказать? Да невозможно сие, нет такого сердца мужского, что смогло бы не дрогнуть от слов этой двадцатилетней красавицы.
– А людей добрых собирают? – Спросил кавалер, хотя знал, что это маловероятно, раз его на суд к графу зовут.
– Хорошо, что наконец Его Высочество нашёл сей земле нового господина, прошлые-то сбегали, даром герцога пренебрегая.
– Что ж, ладно, прощайте. – Сказала девушка, и отправилась к двери, и служанка её пошла за ней, неся тяжёлую книгу завернутую, от глаз людских, в передник.
– А ополчение с городов? Может они собираются? Может гильдии кого нанимают?
И Еган, кажется, был прав, придётся ему на зиму купить хотя бы пять возов бобов и гороха, а то и вправду голодать дураки будут.
– Что вы стали, – он оглядел солдат, что собрались вокруг него, – стройте лагерь, вы тут надолго.
– Ну, чего вам, чего не спится, болеете?– Раздалось озабоченное бухтение в соседней палатке.
И после этого они ещё долго ехали на запад, и чем дальше ехали, тем труднее становилась дорога, так как оврагов было на пути всё больше. И земля это была уже давно не его. Но Волков не хотел останавл…
– Всё позади, монсеньёр, – отвечал Волков и понимал, что эти вопросы не просто вежливость. Из уст курфюрста они звучали как тёплое, человеческое участие. И от этого он ещё больше проникался приязнью …
– Так прошу вас дать мне шестьдесят крейцеров с плота, а вам один плот и вовсе бесплатно проходить будет раз в месяц.
– Раку из кафедрального собора Фёренбурга я забрал по велению епископа Вильбурга. Он дал мне денег и велел собрать людей, чтобы сделать это. А арсенал города я не грабил, я отбил его у рыцаря Левенба…
– Любезный друг, – окликнул его Брюнхвальд, – а рыба-то вкусная?
Пара солдат стала собирать хворост и готовить еду, ещё пара занялась платками, а остальные искали хоть какие-нибудь деревья, что пойдут на колья.
– Не слышали вы что ли?– Отвечает он ей.– Душегуб это. Вешать его нужно.
«А господину коннетаблю передай, что госпожа Анна фон Деррингхоф месяц как разрешилась от бремени удачно и принесла дочь. Девочка здорова и хороша. Крещена именем Ангелика. Госпожа Анна шлёт коннетаб…
– Нет, – вдруг сказал Волков, до сих пор он сидел молча, – меринов брать не будем, возьмём двух коней и две пары кобылок трёхлеток.
И тут заволновалась Агнес уже не в шутку. Не то, что днём на кровати было. Куда она шла, кто вёл её, зачем и что от книготорговца ей нужно? И другие вопросы так и закружились в её голове. И она, вдру…
– Заберу себе один, – сказал Волков. – И, притянув к себе Агнес, тихо добавил суровым голосом: – Не вздумай на мне сие пробовать.
И ускакал тут же. По дороге что-то крикнул своему старшему приятелю и поехал на север.
– Так вот, остров, вернее, западная его часть – это уже моя земля. И река с этой стороны острова моя.
– Клянусь, что приду по первому зову вашему конно, людно, оружно и встану под знамя ваше.
– Надевай при мне, – сказал курфюрст и тут же вырвал перстень из рук кавалера, – дай я тебе сам его надену. Носи сам и не вздумай его дарить бабам, как бы хороши не были эти плутовки, это рыцарский п…
– Так знайте. На три дня. Будет турнир днём, а вечером балы.
А кавалер расценил этот вопрос как вызов. Ну а как иначе, слово «ловкач» в устах этого господина носило смысл уничижительный, даже презрительный. Безусловно, это был вызов. Вот только кавалеру не был…
– Вспомните то место?– Не отставал монах.
– Да какой там, – барон наклонился к Волкову и зашептал, – курфюрст Ланна и Фринланда урождённый Вуперталь. Это древний род из старых дюков такой же, как и Бюловы или Филленбурги. В общем, все родови…
– Хотим мы знать, дадите ли вы нам пахать ту землю?
– Думаю, я с десятью людьми выйду и начну брать этих, – сказал Волков, разглядывая спящих, – а вы, Карл, с остальными обойдите лачуги с севера, вдруг они там, если выскочат, так тоже их берите.
– Отлично, мы отведём вам хорошие покои, – сказал молодой граф.
Да такой хруст был, так трещали ветки, как будто животное не меньше коровы по кустам бежало.
– А вот та земля… Рядом с той, что ваши мужики пашут? – Спросил один из старшин и все отсталые стали замолкать. Прислушиваться. – Не для нас она?
Сине-белый колет с чёрным вороном на груди был грязен неимоверно.
А вот всё остальное из сундука достал, выложил на стол.
– Мастер дома ли? – Громко произнёс Волков. – Скажи, заказчик к нему. Примет или нет?
Так и было, и это привело к оживлению в лагере, Бертье и ещё пара людей сидели на конях с важным видом, а солдаты их окружали, о чём-то радостно переговаривались. Все, включая старосту, встали и пошл…
– И что, ты не слышал, когда мы тебе кричали, что у нас там сети?
Волков, пока монах болтал обо всём другом, об этом стал думать, не мог он понять, откуда у девушки деньга заводилась.
– Ах, прекрасный ангел, – заговорил граф, когда они остановились в большой зале, – прошу прощения, забыл совсем, старый глупец, но вынужден покинуть вас, дела ждут меня и вашего брата, мой мажордом п…
– Да, волками этот край славиться, – согласился с ним Куртц. – Поэтому местные мужики скотину и не держат. Говорят, от неё глаз нельзя отвести, тут же волки ею полакомятся.
Господам рыцарям нашли лавки, они расселись позади барона. Пока им разливали вино в солдатские стаканы с отбитыми краями, они морщились, но от вина не отказывались, уж больно жарко им было в мехах. Л…
– Эх, молодая госпожа, да куда ж без них-то, – засмеялся мужик,– купчишки они как клопы, без них никуда. Они везде заводятся. И портные там тоже есть.
– Иди уже, помойся,– сказал Волков,– а то госпожа Брунхильда морщится от тебя.
При этом он достал из кошеля пять талеров и протянул их банкиру.
– Купишь ей два платья, два шарфа и одни туфли, больше ничего.
– Друг мой, помните, вы просили меня разузнать, что сталось с вашими родственниками, с вашей матерью и сёстрами?
– Всё, чего прошу я, так это не рвать мне сети. Даль людям моим пропитание, – примирительно говорил Волков.
– Советник, тут в кошельке семьдесят пять талеров земли Ребнерее, вот вам за порубленный лес и штраф вместе с тем. А ежели имперский землемер посчитает, что ваши претензии не правомерны, господин Эшб…
– Ладно, можете мне дать эту карту? Поеду, погляжу завтра, что там у меня за земля с мужиками. Погляжу, чем меня герцог облагодетельствовал.
– Что совсем всё плохо? – Спросил Волков.
– Украли,– срываясь на рыдания, уже громко отвечал Яков. – В постоялом дворе.
– Значит, никто не уплыл, значит, где-то в лачугах прячутся.