– Скажи мне, рыцарь, перед лицом других рыцарей, и нобилей, и других свободных людей, принимаешь ли ты моё старшинство?
Волков сел на лавку, и Максимилиан с Сычём стали надевать на него латы. Он не стал надевать ни кольчугу под доспех, ни стёганку.
Так убеждённо, что Волков и сомневаться в её словах не мог.
– Правильно, экселенц,– сказал Сыч, хватая мальчишку за шиворот.– На заре его и повешу.
– А мы уже думали вас о том просить, – сказал Рене.
– Вы знали об этом? – Спросил его Волков. – Может, догадывались?