– Мастер дома ли? – Громко произнёс Волков. – Скажи, заказчик к нему. Примет или нет?
– Мне о том не ведомо,– отвечал сержант, – пьян он был, валялся в кабаке два дня, пока кабатчик стражу не позвал. Сказал, что деньги за пиво не платит. Стража учинила розыск, он и сознался, что беглый от вас. По суду велено вернуть вам его.
– Погавкай мне ещё, палачей не дождусь, сам тебя прибью.
– Что совсем всё плохо? – Спросил Волков.
Была она не юна отнюдь. Лет ей было двадцать шесть или двадцать семь, но голову она почти не покрывала, как незамужняя. И правильно, потому что волосы её были чудесны. Густы, длинны и причудливо скручены под заколкой. Они были редкого цвета, цвета средины соломы золотой с жемчугом белым.
– Скажите людям своим, что дозволю я жить им на своей земле.– Произнёс Волков, уже о дозволении своём сожалея.