Максимилиан тоже кинулся в конюшни. Повторять нужды не было.
– Отвари, говорю!– Повысила голос Агнес, всё следя за ним.
– Ну её к чёрту, – коротко выразился Фриц Ламме по прозвищу Сыч.
– Глазом не обвесть,– отвечал ему Волков усмехаясь.
Два караульных солдата поглядывали то на него, то на всадников, пытаясь понять, что всё это значит и зачем в лагере суматоха, почему их товарищи спешно вооружаются. Но видя благодушие Волкова, они особо не волновались. Раз кавалер спокоен, то и им волноваться не к чему.
– Отныне и на век, будешь ты псиной моей, при ноге моей. До смерти. Повтори!