Все цитаты из книги «Стажер диверсионной группы»
– Хуршед Рустамович! – окликнул я его, немного – в меру – ёрничая.
– Камераден, фюр Фюрер, фольк унд Фатерлянд! – заорал кто-то из агентов, крутясь на месте и паля из двух «Вальтеров» во все стороны.
Я медленно повернулся… Меня в упор разглядывал Аркадий Гайдар. Только сейчас он не улыбался. Напротив – его лицо пересекали новые морщины, взгляд строгий, как у учителя, поймавшего тебя на экзамене с…
– А сзади что творится? – спросил Хуршед, с нарастающим интересом прислушиваясь к звонким кликам по броне «Ганомага» – ребятишки с «Опеля» пристрелялись, да тут и дистанция всего ничего – полста метр…
– Разрешите выполнять? – уточнил младлей.
Да, кажется, ночка обещает стать очень веселой…
– Ну, ты как, пионер? – прогудел Петя. – Первый раз – он трудный самый! Обошлось без… проблем?
Отец – Петр Дмитриевич Глейман. Кадровый командир РККА, подполковник.
Напроситься к вождю в гости и пророчествовать? Пророки обычно плохо кончают… Не верит им никто, а когда толпа убедится, что дар предвидения тебе в самом деле не изменил, то бывает уже поздно – и толп…
– Привет, сынок! – радостно поздоровался Петр Дмитриевич. – Я на четверть часа освободился, пойдем, поболтаем.
Огорчится Петр Дмитриевич, и сильно – вот, дескать, война-злодейка, чего наделала! Сошел с ума единственный сын!
– Здоровый такой, как кабан! С пистолетом! Морда красная, хоть прикуривай! Точно не наш! Вот туда он побежал, в сторону госпиталя!
– Откуда ты все знаешь? – с опаской спросила Марина, осторожно трогая член. От чего он снова начал набухать. – Ой! Что это?
Цуманская пуща не то что Беловежская – дебри здесь хоть и имеются, но не всюду. Особенно в этих обжитых местах, где сплошного лесного покрова просто не существовало, – пуща расползалась на отдельные …
Перелетев взлетно-посадочное поле, густо утыканное для маскировки молодыми елочками и соснами, «Хейнкели» нацелились бомбить дальний лесок, где не было никакой техники и людей.
Валуев первым, подняв голову, втянул воздух ноздрями и, скинув под кустик свой огромный баул и три трофейных ствола, бесшумно прыгнул куда-то вперед. Альбиков последовал его примеру, только кинулся в…
Наконец, навьюченные, как ездовые лоси, мы двинулись вглубь леса. К этому времени бестолковый обстрел уже прекратился, лишь щелкали где-то поодаль отдельные винтовочные выстрелы.
Тут же в бой вступили оба немецких танка, выстрелив почти что дуплетом, но ни тот, ни другой не смогли подбить «тридцатьчетверку». Даже 50-миллиметровый снаряд, выпущенный «Т-III», ударил рикошетом п…
– Ну-ка, ну-ка, говори, дед! – насторожился Валуев, поглядывая краем глаза, как закончивший инструктаж по использованию пулемета «МG-34» Альбиков начал вынимать из «сувенирного» немецкого ранца консе…
Похоже, что где-то там, у самой линии горизонта, а может, и за ней, насмерть сцепилась четверка наших «ястребков» против восьмерки немецких «экспертов». И фрицы сбежали, разменяв двух своих на двух н…
– Э-э-э… но я не умею! – растерялся Ерке.
– Клаус, линкс ум! Фойер! Зих хинлеген! Нихт шиссен! Энтладен! Стопфен, фолле декунг! Раш форвертс!
Действительно, что Пете Валуеву, что Хуршеду Альбикову вряд ли было больше 25 лет. В сравнении с моим РЕАЛЬНЫМ возрастом – пацаны! Потому сержант сейчас и колебался – мальчишке внутри его хотелось пр…
Насколько я успел понять, формальные проявления субординации в школе не приветствовались. И правила элементарной вежливости тоже. Поэтому слова «Разрешите войти! Курсант Глейман по вашему приказанию …
Собственно, «Ганомагом» эту удачную бронемашину называли только мы, немцы именовали ее по своему «фэн-шую», то есть по орднунгу – «Зондеркрафтфарцойг-251». Недаром же я в ШОН зубрил силуэты и названи…
Что ему ответил старший товарищ, я уже не слушал – отодвинувшись от окна, я показал сержанту три пальца. Валуев мотнул головой в направлении входа.
– Так не хватит же мест! «У-2» поднимет одного, максимум двух, кроме пилота!
Красноармеец все-таки послушался. Видимо, спорил на последних каплях куража.
– Чего там диверсанты? – перебил я его. – Всех поймали-побили?
– А мы не будем прыгать, – изрек Валуев. – Хосеб мягко, мяга-а-анько посадит самолетик прямо в пункте назначения. Посадишь?
Полевое медицинское учреждение расположилось в хорошем месте – в сосновой роще, где сам воздух был целебным, наполненным запахом смолы и хвои. Просторные зеленые палатки, выстроившиеся под деревьями,…
– А ты, я вижу, даром времени не терял! – в полный голос сказал я, подводя черту под «секретной» частью разговора. – Уже старшинскую «пилу» заработал!
– В Югославии был… э-э-э… по делам… А на отдых куда только не ездил: в Турцию, в Грецию, в Египет, в Италию…
Он же – Игнат Михайлович Павленко, бывший полковник Русской Императорской армии.
Не сразу, но «бэтэшка» послушалась нового механика-водителя. Сдала задом, развернулась – и понеслась вдоль леса, ныряя за маленькие холмики, прикрывавшие танк всего лишь до башни.
– Валить их надо сразу на глушняк! – вырвалось у меня.
– А как же! – бодро ответил я. – Но только немцы, суки, как-то удивительно быстро в себя пришли… Начали по нам с дедом долбить так, что головы не поднять!
Выставив перед собой «ППД», он понесся вперед, на немцев. Рядом с ним мчался Хуршед, сменивший винтовку на «ТТ», следом пристроились мы с Алькортой. Как говорил один советский генерал: «Немцы не любя…
Прадед пришел, когда я уже прикончил суп-пюре и неторопливо потягивал воду из фляжки. При виде полковника все вскочили и вытянулись по стойке «смирно».
А вот зенитчики не сплоховали – очень быстро изготовившись к бою, они выстрелили, почти не целясь, – 88-миллиметровый снаряд, да со ста метров… Никакая броня не смогла бы устоять.
– Опусти ствол, дурак, иначе тут и останешься! – спокойно сказал я.
– Так… – прослушав историю до конца, сказал Аркадий Петрович и на пару минут завис, прикрыв глаза и постукивая кончиком карандаша по картонной обложке блокнота. – Как это мерзко, когда наши выступают…
– Я читал его «Принцессу» в оригинале! – невольно похвастался я.
Правда, какие-то проявления роскоши и нам не чужды – и разговор отнюдь не про портянки из золотой парчи – завтрак получился просто аристократический: Хуршед развел костерок и согрел воды в котелке, з…
Курсанта ШОН И. П. Глеймана, 1924 г. р. по своим личным качествам целесообразно использовать на оперативной работе.
– Никак нет! – не отрывая глаз от карты, проверяя по второму разу текущую фронтовую обстановку, ответил я.
Блядь, так вот же она! Словно пелена упала с глаз – прямо у всех на виду, под выступом крыши, на торчащих стропилах, лежит длинная, как бы не пять метров, деревянная лестница. А крыша-то пылает!
– Заткнись, ты! – взбеленился рыжий танкист, попытавшись направить свой «Маузер» на меня, но не успел – я быстро сделал вперед несколько шагов и ткнул его стволом «АВС» прямо в висок. Рыжий замер, ис…
На кухне стоял большой деревянный стол, выскобленный дожелта. Тут же, около печки, суетилась дородная тетка с жирным, обрюзгшим лицом. А уж когда она заулыбалась, смежая глазки в щелки, меня чуть не …
Тут снаряды стали рваться один за другим – надо полагать, и трофейный «Т-26» подключился. Танковые орудия били по площадям, тщетно пытаясь нашарить угнанный «Ганомаг». Земля неожиданно вздыбилась чут…
– И когда умеем, – подхватил незаметно подошедший Альбиков. – Вот, захотели, сумели – и побили немцев!
– Пионер, и где ты только этих старорежимных словечек нахватался?
Гайдар с Альбиковым весело расхохотались. Только Ерке почему-то молчал. Я пригляделся к лейтенанту – оказывается, Вадим спал, каким-то чудом удерживаясь в сидячем положении на хлипкой табуретке.
– Паси вход, я гляну, что там! – прошептал Петр.
Не останавливаясь, мы покатили дальше. И проехали в хорошем темпе километров пять, никого не встретив. Шум боя за спиной давно стих, и я вдруг отчетливо ощутил, что мы снова одни на вражеской террито…
Около часа я спокойно наблюдал за возобновившейся работой логистической «машины» Кудрявцева – разгруженные «ТБ-3» взлетели, им на смену приземлились другие. Паузы между волнами «туберкулезов» сейчас …
– Кого назначили комендантом аэродрома? – лениво спросил Валуев, ковырясь в зубах очищенной от иголок веточкой.
– Тогда я вас отпускаю и… Удачи! – благословил нас на подвиги начальник Школы.
Но едва я шагнул за порог, как сбоку возле печки что-то мелькнуло. Абсолютно машинально, как учили на тренировках, я упал на одно колено и выстрелил в густую тень, отбрасываемую углом дымохода.
– Привет! – расплылся в улыбке Альбиков, принимая эстафету. – О, и Трифон тут! Здорово, Тришка! Как здоровье, как нога, дружище?
– Как ты сказал? Проверочно-фильтрационный лагерь? – медленно, словно пробуя слова на вкус, повторил Гайдар. – Хм… Отличный термин! Мы-то это сооружение проверочным пунктом именуем, но слово «фильтра…
А сам начал умело обыскивать трупы. И верно – вот я дурак: даже обычные зольдбухи могут рассказать о подразделении, где служили невезучие фрицы, очень много! А у офицера и планшетка есть! И там вполн…
– Есть подходящее место? – оживился Хуршед.
– Зачистили, короче… – хмыкнул я. – Тут у них совершенно определенно гостиничные номера для любовных утех устроены, а мы им всю малину обосрали!
В котелке оказалось какое-то густое варево, по вкусу – картофельный суп с большим количеством тушёнки. Действительно, гречневая каша с той же тушёнкой – штука вкусная, но когда она на завтрак, обед и…
И что показалось мне интересным: основные силы уже пошли вслед за ударной группой – подразделения выходили на маршрут по мере снабжения их топливом и боеприпасами. Но выходили не через Лозовую, а чер…
Поднявшийся ветер наполнял воздух шелестом листьев и шуршанием хвои, а когда он вдруг унялся, я расслышал голоса – говорили на немецком. Я уже руку поднял, чтобы предупредить наших, но Альбиков меня …
Минут через десять впереди посветлело, и «Ганомаг», взревывая, вылетел на широкую дорогу, укатанную щебенкой, к которой узкая лесная грунтовка подходила перпендикуляром. Шоссе, то самое, по немецким …
– Погодь, Мыкола, дождемся наших! – с трудом выговорил владелец черного мундира.
– Я не испанец, я баск! – громко ответил Алькорта.
– Выходим из окружения, – объяснил Павленко. – Вчера еще нас вдвое больше было, но ночью кое-кто смылся.
– Товарищи, я всё прекрасно понимаю и никоим образом не настаиваю, но… товарищ Альбиков во многом прав! – Внезапно Вадим Ерке открыл глаза и со стоном сел. – Задание превыше всего, но там ведь наши л…
Петр Дмитриевич коротко рассмеялся над тем, как я его титуловал, хлопнул меня по плечу и быстрым шагом пошел к палатке. Я проводил его взглядом до самого входа – железный мужик, ни разу не оглянулся,…
– А я уже закончил! – сообщил Алькорта, быстро запрыгивая в пилотскую кабину. – От винта!
– Ну вот, нашел! – улыбнулся Петя. – Легче тебе стало?
– Слова знаю, значение знаю… Но чтобы вот так всё вживую видеть и испытывать… – задумчиво проговорила Марина, продолжая трогать этот самый МПХ, от чего тот становился всё крепче и крепче. – Жаль, что…
– Перебить фрицев и захватить «Ганомаг»! Иначе мы до Лозовой будем двое суток добираться!
– У нас есть трофейный грузовик. Думаю, что на нем вам будет сподручней ездить по немецким тылам! – обрадовал Петр Дмитриевич.
– Все выше, и выше, и выше… – пропел Альбиков, усаживаясь в соседнее кресло.
Мы надолго замолчали, обдумывая слова Альбикова.
– Слушай, Игорь, я помню, что ты мне про то окружение рассказывал, и я тогда еще очерк в «Комсомолку» накатал, но этого старика ты не упоминал! – нарочито небрежно сказал Гайдар, когда мы отошли от г…
– Гады! – подхватил его белобрысый приятель. – Там же болото! Они же всех лягушек разбомбят!
– И кто этот человек, товарищ Глейман? – тем же бесцветным тоном продолжил спрашивать Гайдар, но я видел, что моя выходка не прошла впустую – уголки губ батальонного комиссара дрогнули, словно он с т…
– В этом районе мы второй день, Игорь, но в глубину леса не заходили – что нам там искать? – пожал плечами дед Игнат. – Мы краем массива шли, от хутора к хутору. И… кое-что видели сегодня утром… но н…
– Да мы только начали, – уверенно сказал я, – разогреваемся!
Валуев сбросил газ, подъезжая к блокпосту. Я был спокоен, как пятьсот тыщ индейцев. Да и кто нам угрожал? Чуть что, и я одной короткой очередью сниму пулеметчика на блокпосту, а этот фриц, считай, бы…
– Вот, мне только и дел, что трупы за тобой подбирать, – прошептал он.
Тут нам очень подыграли «охреневшие в атаке» немецкие танкисты, которые, вероятно, продолжили преследовать нас, разозленные своим косоглазием и нашей увертливостью, – из леса за нашей спиной раздался…
Впрочем, гранаты нам и не понадобились – спокойно дождавшись исчерпания патронов в магазине автомата, которые наш оппонент в горячке не считал, Петя шагнул в комнатушку и всадил автоматчику две пули …
Впрочем, долго рассиживаться за угощением мы не стали – едва рассвело, мы, хорошенько подкрепившись (ведь неизвестно когда будет обед, да и будет ли он вообще!), проверили оружие, снаряжение, распред…
– Возле госпиталя поймали! – ответил я. – Он, сука, трех безоружных санитаров завалил и хотел через ручей уйти, но на парней наткнулся и пулю словил.
Неожиданно чаща кончилась, и мы выскочили на дорогу. Это была не широкая «панцер-штрассе», как немцы говаривают, а узкая, извилистая дорожка с едва набитой колеей. По ней мы и двинулись.
Мы отошли к разрушенной стене аэровокзала и присели среди обломков. Валуев и Альбиков что-то вполголоса обсуждали, кажется, «пробивали» маршрут, а я просто откинулся на теплые, нагретые еще по-летнем…
– Никак нет, товарищ сержант! – обрадовался я – ведь шариться по немецким позициям совсем другое дело, нежели проверять своих.
– Тихо ты, диверсант малолетний! – шикнул на меня Петя, оглянувшись на спящих командиров.
– Пап, а немчура не прочухает, что вы… вернее, мы здесь? Шум-то какой стоит?
– Я так понимаю, товарищ лейтенант, что дело срочное? Тогда идите сразу к штабу, под мою ответственность! Товарищу комиссару я доложу!
– Потом расскажешь, Вадим! – решительно остановил разведчика Глейман. – В палатку! Шагом марш! Не отставайте, товарищи!
– Прости, Игоряша, огорошил ты меня… – смущенно сказал боевой красный командир и, кашлянув, замолчал.
Я сел рядом с ним, а Хуршед с Хосебом забрались в кузов. Они даже не пробовали примерять форму – с такой колоритной внешностью, как у них, трудно изображать арийцев.
– А приставать не будешь? – смешливо сощурилась девушка.
В ходе личного знакомства и бесед с контролером (лейтенант госбезопасности В. С. Морозов) показал себя эрудированным во многих областях (в том числе в военном деле). Свободно участвует в разговоре на…
– Да ладно! – усомнился Валуев, тоже оглядывая импровизированную ВПП. – Ты «туберкулезы» видел? У них размах крыла – сорок метров!
– А ты кто такой, чтобы нас спрашивать? – мрачно спросил лохматый.
И хотя небо на востоке уже начало светлеть, внутри была кромешная темень. Сильно пахло хвоей – под ногами шуршали еловые лапы, которые использовали вместо матрасов. Схватив мою руку, Марина с силой, …
– Да, это я! – с улыбкой кивнул Гайдар. – Сами понимаете, Игорь, что приехал я в войска совсем по другому делу, но тут немецкое наступление, окружение, паника, беспорядок, потеря управления и прочие …
БТР с ходу перемахнул кювет, едва при этом не опрокинувшись, и вломился в кусты на опушке леса. Объезжая большие деревья и ломая подлесок, «Ганомаг» углублялся в чащу по волнистой кривой. По сторонам…
Красноармейцы неуверенно хихикнули, но через пару секунд, оценив шутку, уже ржали в голос, «купируя стресс». Вот на этот звук и вышел человек в маскировочном комбинезоне с «ППД» в руках. Бойцы мгнове…
– Вижу восемь «худых»! На двенадцать часов, ниже тридцать градусов! Повторяю: восемь «худых»! – звенящим от напряжения, но внешне спокойным голосом говорил кто-то из наших.
– Хм… Ну, ладно. Если вас послушать, Игорь, то украинцев просто не существует! Но они же есть.
Последняя или предпоследняя из «тридцатьчетверок» взяла левее, подставляя борт, но тут же выровнялась, избегая пары снарядов, и, стреляя на ходу, разогналась. Выпустив два осколочно-фугасных, «Т-34» …
– Молчи, дурак! – резко ответила Марина. – Вокруг меня каждый день гибнут десятки людей. Война… ничего запретного не осталось! И я готова… я хочу, но… – Тут ее пафос снова угас, и девушка, что-то сби…
– Он из 25-й моторизованной дивизии, из танковой группы фон Клейста. Первый взвод первой роты первого батальона – полковые разведчики.
За квадратными иллюминаторами только облака и были видны, так что вскоре я заскучал.
Стоявшие вокруг командиры и красноармейцы обступили нас плотным кольцом, ловя каждое слово.
Лейтенант повел нас куда-то в глубину леса. Через десяток шагов нас догнал старший лейтенант Кудрявцев, почему-то сияющий, как начищенный пятак. Словно и не было вчера жуткой горечи из-за позорного п…
– А вы вдвоем поедете! – с кислой миной на лице сказал Альбиков. – Мы с Алькортой здесь останемся, нам с нашими рожами немцев достоверно не изобразить!
Натоптанные тропинки, верхушки елей и сосен, мерно качавшиеся над головой, насыщенный запахом смолы прозрачный воздух – все это действовало умиротворяюще, навевая покой.
Как тут же и выяснилось, эту дегустацию Хуршед затеял не просто так… Узбека просто колотило от переполнявших эмоций, он еле усидел на месте, дожидаясь, когда наши «гости» окончательно заснут.
– Когда скажу: «Короткая!», – прозвучал по ТПУ голос Зеленого, – остановишь! А как выстрелим, трогайся снова!
Можно сколько угодно расписывать свои чувства, клясться в любви и верности, а в душе оставаться холодным и равнодушным подлецом, отменно уяснившим простые правила словесного обмана – посули, пообещай…
Я только моргнул, а вот уже в руках Аркадия Петровича не «Наган», а «ППД». Откинув полог палатки, батальонный комиссар решительно шагнул наружу. Я подхватил «АВС» и рванул следом.
Дед Игнат лихо отдал честь, повернулся через левое плечо и вышел из палатки строевым шагом.
– В результате тренировок стал разведчик очень ловок! – пробурчал я себе под нос, медленно перебирая руками по черенку, принимая вертикальное положение.
Совсем засмущавшись, Марина отвернулась, и было видно, что краска залила не только ее щеки, но и шею.
– И ты, сынок, ты… ничего не испытываешь? Ну, там… – Он опять смутился. Сморщился, крякнул, снял фуражку и стал зачем-то приглаживать вихор. – Вот же ж… – наконец выговорил Петр Дмитриевич. – В кои-т…
– Ладно, сынок! Посидели, поболтали, я с тобой прямо душой отдохнул… Растет наследник!!! Но пора мне в штаб… Через десять минут начнут подходить комдивы, комбриги, комполка, комбаты… Будем им приказы…
– Врезать бронебойно-зажигательными по самолетам или складу горючего! – предложил я. – Охеренная подсветка получится!
Я поднялся и, держа «Наган» в руке, метнулся к лейтенантику, стараясь одновременно контролировать и его, и уцелевшего пехотинца. Завидев меня, пехотинец приподнялся, вскидывая винтовку, и Альбиков мг…
– Сказали, что поступаем в распоряжение штаба товарища Глеймана! – усмехнулся Алькорта, машинально потирая подушечку указательного пальца, – видимо действительно натрудил, пока работал телеграфным кл…
Интересный штрих – чехол с винтовкой (или что там у него?) он из рук не выпускал. Впрочем, как и я свою «АВС».
Мы неторопливо пошли по едва заметной тропинке. Прадед обнял меня за плечи, и я прижался к родному человеку, чувствуя необыкновенный нервный подъем. Думая, что дело было не в физиологии, а в состояни…
– Буэнас, амиго! – Валуев первым влепил свою пятерню в подставленную ладонь радиста.
– Тут два момента, Игоряша, – начал объяснять подполковник. – Первый – глухомань здесь знатная, такая, что волки срать боятся, поэтому сомнительно, что нас услышат, даже если взревут одновременно все…
– Товарищ комиссар, разрешите доложить! – начал Ерке. – Меня, как вы знаете, посылали к своим для налаживания связи. По пути я встретил группу Осназа, у которой было аналогичное задание от штаба фрон…
– Там были пленные красноармейцы! А русские своих не бросают! – ответил русский воин Хуршед Альбиков.
Я деда в герои вывел! Нет, не так… Трусом и слабаком дед никогда не был. Просто не повезло ему, попал в темную полосу, и все один к одному пошло – бомбежка, контузия, голод на оккупированной территор…
– Есть, горит, сука! Идем вверх на семьдесят!
Пришлось еще и мундир аккуратно складывать и упаковывать.
И Петр Дмитриевич обнял меня и неумело ткнулся губами куда-то в висок.
– Ну-у… Отправили бы связников… э-э… делегатов связи.
Немецкая цепь, утратив звено, продвигалась дальше, обтекая нас, а мы лежали тихо, вжимаясь в прошлогоднюю листву, и притворялись дохлыми мышками.
Только приблизившись вплотную, увидев лежащее на земле тело связанного диверсанта и рассмотрев мое лицо, красноармейцы успокоились и опустили оружие. Эти ребята тоже были из состава охранников штаба …
– Ты сводки по радио не пропускаешь? – внезапно спросил Владимир Захарович, не поворачиваясь от окна.
– Они самые, товарищ комиссар! – серьезно кивнул Ерке, не меняя строевой стойки.
Выбравшись из палатки, я плеснул в лицо водой из фляжки и пришел в себя окончательно. Настолько, что наконец соизволил заметить: лес вокруг рычал двигателями на все лады: ревели танковые дизели, свис…
Угловатая махина немецкой «трешки» внешне неторопливо съехала в подлесок и двинулась к нам. Даже с расстояния в сто метров я отчетливо слышал хруст ломаемых кустов. Этот звук почему-то совершенно не …
– Да-а… – затянул Хуршед, видимо, удовлетворившись. – Были схватки боевые…
– Да-а… – вздохнул Валуев. – Боюсь, управимся мы только через год, к будущей осени.
– В разведшколе сказали! – брякнул я. – Она же числится в Наркомате внутренних дел!
– Так точно, тарщ майор! Передам в точности! – серьезно ответил я.
Произведена спецпроверка по линии НКВД на Глеймана И. П. и его близких родственников (список прилагается). Компрометирующих материалов не получено.
– Ладно, – решился я. – Начать надо с того, что Украины никогда не существовало в природе – украинский язык был придуман поляками в XVIII веке, а украинскую нацию также придумали австро-венгры перед …
Я даже малость заволновался, что было удивительно. Ну, не из тех я, кто дорожит родственными связями, кто знает наперечет всех ближних и дальних, включая троюродных племянников, каких-то там кумов и …
– Я тебе потом объясню! – быстро сказал я, прислушиваясь к звукам, доносящимся из соседней комнатушки.
– Привезенных ночью топлива и боеприпасов хватило на полное обеспечение танковой дивизии, двух мотострелковых полков и сборного пушечно-гаубичного полка. Все эти подразделения собраны в оперативную г…
– Так ты потом еще и из немецкого самолета выпрыгнул! Я тебя из лап особистов вынимал! – припомнил Валуев. – Умеешь ты, пионер, находить приключения на свою жо… пятую точку!
– Владимир Захарович! – сказал я с чувством. – Да понимаю я все! Действительно, если уж отец никому не доверяет, то послушает только меня одного. И я действительно готов. По крайней мере, обузой для …
– Но, но! – замотал головой Алькорта. – Не испанец! Я – баск!
– Да есть тут одно… дело! – тоже оглядываясь по сторонам, ответил Альбиков.
Мы удалились от палатки и забрели куда-то, в ту часть лесного дагеря, где я еще не бывал, – тут сплошными рядами стояли опустевшие шалаши, кое-где уже покосившиеся. Явно здесь размещалось больше тыся…
Мы разошлись в стороны и принялись обшаривать все эти многочисленные амбары, овины, курятники, свинарники и прочие коровники – ни точного названия этих сарайчиков, ни их специализации я не знал. Ну, …
– Антон Иванович удар ставил? – уточнил сержант.
– Суки! – заорал бородатый, поливая проем длинными очередями. – Не возьмете!
– Здра-асте… – протянул я. – Вот уж кого не ожидал встретить! Аркадий Петрович, какими судьбами?
Так мы и вышли вчетвером. Предстоящая операция не напрягала меня нисколько. Словно мы шли опарышей в солдатском сортире давить. Ну, а какого еще отношения заслуживают такие моральные уроды?
– А неплохо выходит! – оглядывая фронт работ, с удивлением сказал я. – Не ожидал, что за такое короткое время столько сделают! Тут, мне кажется, можно два-три самолета одновременно принимать!
– Богато живете! – покачал головой Пасько.
– Вот наш пилот. – Альбиков хлопнул по плечу Хосеба.
– Пап, так ведь ты говоришь по-немецки! Это ведь традиция нашей семьи! – удивился я.
– Я бы так и лежала! – грустно сказала девушка. – До полудня, до вечера, до понедельника, до конца месяца…
– Яволь… – пропыхтел Петр, с перегазовкой врубая заднюю передачу.
– Хватит валяться, – бодро посоветовал нам Петр, с кряхтеньем выбираясь из своей тесной кабинки. – Давай помогу освободиться!
Через минуту я вполне пришел в себя, хотя легкая слабость все еще чувствовалась, поэтому вставать я не стал.
Я только головой кивнул, удивленный такой проповедью.
– Белые мазанки, плетеные тыны с глечиками да макитрами, аккуратные, будто игрушечные хлева, как по линейке посаженные садики-огородики. И ни одного военного, сплошь дебелые тетки в вышиванках да муж…
– Я захожу первым, ты страхуешь! – распорядился Петр на крыльце. – Пошли!
Подполковник, приобняв меня за плечи, повел всех в свой импровизированный штаб – отлично замаскированную между деревьев брезентовую палатку, «украшенную» множеством аккуратных квадратных заплат.
– Ерунду ты говоришь! – привстал от возмущения Валуев.
– Хорошо! – ответил комфронта и, после долгой паузы, обернулся к парню в кавалерийских сапогах и позвал: – Витя, подь сюды!
– Интересная у вас школа, да… – задумчиво произнес Гайдар. – Ну, ведь я там несколько раз бывал… Хорошая школа! Ладно, это всё лирика! Вы обед закончили? Разговор есть… Лейтенант Ерке!
Валуев пожал могучими плечами. У этого лося даже дыхание не сбилось – прет, как трактор.
– Товарищ подполковник! Первый взвод первой роты первого батальона пятнадцатой танковой бригады проводит банно-прачечные мероприятия согласно вашему распоряжению! Больных среди личного состава нет, в…
– Слушаешь? Хорошо… – рассеянно проговорил командир, вставая со своего места и делая несколько шагов в направлении окна.
– Обязательно! – заверил я старого вояку. – Мой отец всё досконально продумал!
– Скоро вылетаем хоть? – спросил я минут через двадцать, оторвавшись от любования окружающим ландшафтом.
Шли долго и быстро, не забывая прислушиваться да по сторонам поглядывать. Тем более что луна вышла из-за облаков и хоть что-то стало видно.
– Ну, тогда пройдем к секретчикам, карты поднимем! – предложил Василий Захарович и приглашающе махнул рукой в сторону домика.
– Что?!! Что я такого предлагаю?!! Там наши бойцы остались!!!
– Хорридо, хорридо! Хальт ди фотце, «Иван»!
Этим выводом я и поделился с пришедшим посмотреть на воздушные бои Гайдаром.
Двое красноармейцев все же вышли из-за деревьев. Самозарядные винтовки Токарева они держали очень грамотно – чуть что, откроют по нам огонь. И я готов был поспорить, что сейчас нас держат на прицеле …
– Клаус? Во бист ду? – раздался рядом молодой голос.
– Едет кто-то навстречу! – медленно сказал Валуев, покусывая губу, словно что-то быстро обдумывал.
– Спалимся! – сказал Валуев, почесывая затылок.
– Ну, раз твоя чуйка что-то чует, – усмехнулся я, – то веди нас, Сусанин!
– Зато немцы в него попасть не могли, – осклабился Валуев. – Пионер, чуть что, боком к ним поворачивался, а в профиль его и не видно! Помнишь, как тогда, возле убежища? Немцы не сразу и заметили, что…
– А проснулись от того, что десяток этих тварей нас во дворе сапогами месит! – горько закончил Кудрявцев.
– Сержант Алькорта! – чуть не в ухо баску рявкнул Валуев, пробираясь с места мехвода в десантное отделение.
Разумеется, о подобных думах я никогда и никому не расскажу, не тот это предмет, которым следует похваляться.
Увидев нас, из открытой кабины вылез молодой парень в пилотском шлеме и вразвалочку подошел к нашему баску.
– Вернемся из фантастики в реальность, – кивнув Хуршеду, который удивленно таращился на нас, предложил Гайдар. – Ерке спит, не будем его беспокоить, а финал его драмы я предполагаю услышать от вас! З…
– Курсант Игорь Глейман! – ответил я, откровенно разглядывая живую легенду, будущего трижды Героя Советского Союза. – А вы Александр Иванович Покрышкин?
Павлу повезло – он успел нырнуть в танк, прикрываясь крышкой, а выполз через эвакуационный люк с левого борта. Дальше ползти было опасно, все простреливалось, и красноармеец залег, укрывшись за гусен…
– Он, случайно, не Максим Максимович? – ляпнул я.
Внезапно в зарослях напротив нас, метрах в сорока, медленно задрался кверху ствол малокалиберной зенитки «72-К», описал полукруг и снова опустился.
– Я готов! – выпалил я, вскакивая со стула.
– Ну, будем надеяться! – ответил старик. – Товарищ комиссар, там мои ребята…
– У тебя же запястье сломано! – удивился Кудрявцев. – Куда тебе?
– Аллес берайт, – донеслось из-за деревьев. – Ист дер бефел клар?
– Куда ж тебя, проглота такого, прокормить… – бурчал Хосеб, тоже вовсю орудуя ложкой.
Тушка задергалась, продолжая издавать страшный визг, и вывалилась назад в комнату. Не особо присматриваясь к личности пострадавшего, я сделал пару шагов вперед и ножом полоснул его по шее. Зажимая ст…
– Не могу сидеть, – признался я, – схожу посмотрю!
– Верно! Молодец, сынок, грамотно просчитал! – похвалил прадед, взъерошив мне волосы. – И на других направлениях аналогично! Даже если вот прямо сейчас немецкое командование узнает, что мы здесь, и… …
– Спокойно, Боря, это точно свои! – Успокаивающим жестом Вадим положил руку на его плечо. – С сержантом госбезопасности Альбиковым я в штабе фронта по делам пересекался, да и Игоря… гм… тоже знаю!
– Погоди! Как так военнослужащий? – собрался с мыслями прадед. – Тебе ведь семнадцати еще нет!
– Точно! – обрадовался Валуев. – А если мы с пионером еще и в немецкую форму переоденемся… Так, товарищи, слушай мою команду: Альбиков, Алькорта, принять на баланс транспортное средство! Проверить ег…
– Ладно, лейтенант, это всё соплежуйство! – решительно сказал Гайдар, как будто внутренне встряхнувшись. – Докладывайте о вашем походе. А заодно скажите: что это там горело на юго-востоке всю ночь и …
– Хайль! – восторженно подхватили полицаи.
Я присвистнул – боевым офицером оказался бывший полковник. Впрочем, о чем это я?
– Хм… – скривился лейтенант Ерке. – Скорее, это они с нами связь наладили… Нас, товарищ подполковник, по пути поймали и…
– Товарищ подполковник направил нас к вам! Сказал, что здесь мои товарищи… – ответил я.
– Поехали! – поправил я его. – Хотя бы часть пути на транспортном средстве проделаем. Кстати, в нем какой-то чемоданчик. Надо проверить.
– Разговорчики в строю… – добродушно проворчал Петр.
Броня на «бэтэшке» стояла такая, что пробивалась любым немецким орудием, даже 37-миллиметровой «колотушкой», как эту пушчонку прозывали сами немцы. А вот чтобы самому нанести урон гансам да фрицам, с…
– Хотели, но их старший велел сложить оружие! – ответил Володя.
– Просто я временами как бы не в себе! В моем теле сидит злобный сорокалетний мужик, ветеран нескольких войн. Он и не такие ужасы видел… – сказал я без улыбки и впервые посмотрел ей в глаза. Красивые…
Минут пять мы просидели молча. Просто наслаждаясь видом природы и близостью друг друга. Едва слышно журчал ручеек. На другом берегу шелестели ветками ивы. Было удивительно тихо. Голоса доносились изд…
Михалыч выскочил из рощи как раз, когда все «Т-34» завернули за деревья, принимая участие в общей давильне. Только три или четыре «бэтэшки» шастали вокруг, гоняясь за немцами из аэродромной команды, …
– Хорошо! Ступай, Володя! Проверку начнем через… ну, скажем, час! – оглянувшись на нас, сказал Гайдар. – Пройдемте в палатку, товарищи!
– Забрали его в тридцать седьмом! Вместе с нашими доблестными маршалами! – с какой-то непонятной злостью произнес прадед. Только было непонятно, на кого он злится – на «доблестных» маршалов или на те…
– Я сразу какой-то подвох почувствовал! – с некоторой толикой гордости сказал Кудрявцев.
Мы уже пришли – недалеко виднелась штабная палатка.
– Здравия желаем, тащ генерал-полковник! – по-строевому рявкнул Валуев.
– А второй момент, что даже если немцы нас сейчас и услышат, то ничего существенного предпринять не смогут! – усмехнулся прадед. – Кольцо вокруг нас очаговое, сплошной обороны нет. Да и очаги эти… Ну…
– Яволь, херр оберфельдфебель! – бодро откликнулся я.
– Кончай бутафорить, дед! – хихикнув, сказал я. – Я понимаю, что география – наука извозчиков, но разве в Пажеском корпусе ее плохо преподавали?
Старик поочередно глянул на меня и Валуева, словно говоря: «Вот как я вас сделал, разведчики хреновы!» Но буквально через полминуты лицо Пасько изменило свое победное выражение на куда более кислое –…
Народ одобрительно зашумел, кто-то засмеялся немудреной шутке.
Первичная рекомендация для зачисления в ШОН подписана майором госбезопасности И. М. Ткаченко.
– А вот как в прорыв двинетесь, так и мы с вами!
Автор благодарит Валерия Большакова за неоценимую помощь в создании книги.
Старик от неожиданности чуть с чурбачка не сверзился.
Мне вдруг очень захотелось рассказать о былом, поделиться пережитым.
– Понятно, – процедил Глейман. – Товарищ Валуев?
Диверсанты, несомненно, рванут к штабу – там их главная цель. Поэтому я, вскочив с земли, рванул в том направлении, на ходу меняя магазин и вопя во всё горло: ТРЕ-Е-ВО-О-ГА-АААААА!!!
Главное, что это высшая сила осуществила ментальный перенос личности внука в деда, но для чего? В чем смысл моего присутствия в 1941-м? Для чего я тут? Как-то, знаете, не верится, что Мировой Разум и…
Когда унтер доходил до щита, то задерживался на секунду, любуясь готическим шрифтом, и разворачивался кругом.
– Хорошее среднее образование? – «Невинно» похлопав ресницами, предположил я. – Столица все-таки! И большая домашняя библиотека…
– Ты так меня, так… у меня даже какие-то конвульсии несколько раз начинались, а потом словно волны горячие по всему телу, а потом истома, да так, что корни зубов сводило…
– Eres blanco como un lienzo! Игорь, ты бледный совсем! Что с тобой? – тыкая мне в лицо горлышком фляги, испуганно спросил баск.
В знакомом загончике, играющем роль КПЗ, болталось с десяток человек – все знакомые по позавчерашней встрече. Выглядели они донельзя угрюмыми – шли ведь на подмогу, подвиги совершать, а здесь их обез…
– В смысле – проститута? – удивился Гайдар.
– Никто нас пока не трогает, Игорь! – оторжавшись, сказал Хуршед. – А тебя мы искали, чтобы торжественно вручить ЭТО!
– Так там же рядом будет Врадиевка! – напомнил капитан и содрогнулся.
– Н-да, товарищи… – даже как-то растерялся Валуев, и в этот момент его взгляд упал на привязанного к дереву тезку. – Вот кто нам сейчас все скажет!
– Что ж ты так неаккуратно, друг! – крикнул я, подбегая к раненому.
Мы вышли к берегу ручейка, сразу потянуло прохладой. Спустились по хорошо натоптанной тропинке к длинным, сколоченным из жердей мосткам, на которых три десятка голых парней стирали обмундирование. Ок…
С отвисшей челюстью и текущей изо рта слюной, с бессмысленными глазами сержант походил на алкаша. Чудилось, еще чуть-чуть и он рухнет лицом в стол. Вот ведь – умеет «бутафорить» боец особого назначен…
– Я его изолировал от всех! – словно угадав мои мысли, сказал Гайдар. – Как только он твое имя произнес. Пойдем!
Собирались мы недолго – снова надели под отечественные маскхалаты немецкие мундиры и нахлобучили на голову немецкие фуражки. Так и выдвинулись – нагловатый молодой офицерик и громила унтер. Из оружия…
Вадим подтвердил догадку деда Игната – опыт не обманул старого офицера: действительно, «черный вход» на территорию, занятую группировкой Глеймана, находился в сгоревшем две недели назад хуторе Грушев…
– Мы, кажется, не всех танкистов в округе извели! – ответил я, внимательно следя за маневрами противника.
– Wer ist das? Wo fahren Sie hin? Кто это есть? Куда фесете?
– Ну что ты, милая, что ты? Чего ревешь? – Я гладил девушку по волосам и спине. Она почти успокоилась, только иногда всхлипывала. – Я больше за тебя испугался – один из этих уродов к госпиталю прибеж…
Наверное, вождь все же получит мое письмецо. Вопрос: поверит ли? Сделает ли выводы? Примет ли меры?
– Петя, пора съезжать с дороги! – озабоченно сказал я, понаблюдав за действиями немцев еще пару минут. – У них нашелся толковый командир, который быстро навел порядок, – танки за нами в погоню собира…
– А как доедем до аэродрома, так и вылетим, – строго по существу ответил Петр.
Немного посовещавшись, к своим решили выйти, сняв немецкую форму и фуражки и даже оставив мотоцикл в зарослях. А то ведь правильно Ерке предупреждал: наши сейчас нервными должны быть – сначала пальну…
– Петя, рви! – выдохнул я. – За нами грузовик!
Башня «бэтэшки» развернулась совсем чуть-чуть, и орудие рявкнуло снова, поражая соседнюю «тройку» в район двигателя. Сначала вспыхнули запасные канистры с бензином, заливая весь зад танка, а потом из…
– Просто деваться нам было некуда, вот и приняли бой… – просто ответил Игнат, снова усаживаясь.
– Как тебе наш пацан? – покосившись на меня, спросил Альбиков.
– Так что произошло? Как вы угодили в плен?
– Как это кто? Твой отец, конечно! – удивился вопросу Ерке. – Полковник Глейман – голова! Ладно, езжайте! Ни пуха ни пера!
Задумчивость прадеда прервал с рапортом подскочивший мужик, весь заросший густым черным волосом.
Бойцов на позициях хватало, и я даже пожалел прадеда – это же сколько жратвы надо готовить каждый божий день, чтобы прокормить такую ораву? И было ясно, что в группе подполковника явно не жируют.
Махнув рукой какому-то майору, Глейман сдвинул фуражку на затылок и обеими ладонями потер лоб. Проморгался и лишь теперь увидел меня.
Так что бойцы прятались за деревьями и наблюдали, как фрицы трудолюбиво бомбят заросли, как трещат и валятся стволы, как дым мешается с пылью.
– По-настоящему я – живопыра! – ответил я фразой персонажа Джигарханяна из известного фильма.
– Ну так, – самодовольно хмыкнул Павленко. – Было дело… Дела! Полтора месяца непрерывных боев в составе 12-й армии. Почему я так говорю, про армию, а не про батальон или полк? А потому, что я и недел…
Произведя такое внушение, присоединяюсь к группе, терпеливо ждущей меня на околице хутора. Альбиков, явно слышавший весь разговор, незаметно показал мне большой палец. А Петя Валуев снова посмотрел с…
Владимир Захарович подошел к большой карте, висевшей на стене. Карта изображала европейскую часть СССР.
– Ну-ка, товарищи, тихо! – скомандовал я и прислушался.
– Какая уж тут суровость, Алексей, – хмыкнул Пасько. – На Украине-то? А тишине верить нельзя… А ну, молчок!
Я скинул трофейные автоматы, рюкзак и с винтовкой в руках сделал предписанные двадцать шагов, выйдя на самый край поляны.
– Старшина Пасько со своей группой все-таки добрался? – обрадовался я.
– Игорь? – снова традиционный в этот сумасшедший день вопрос из-за спины.
– Может, сядешь тогда за рычаги? Мочи нет терпеть этих гадов! А у нас еще треть боекомплекта есть!
– Окружили! – крикнул рыжий танкист с «Маузером».
– Кирпонос обещал прикрыть «воздушный мост» своими истребителями! – сказал Петр Дмитриевич, глядя на меня с явным одобрением, – я своими «догадками» порадовал «отца».
– Беру, – кивнул собутыльник справа. Он сидел в одних шароварах, блестя голым торсом, гладким и белым, как у откормленного поросенка.
Сунув пистолет в карман и схватив в охапку одежду и обувь, я бегом выскочил из «номеров» в горницу, едва не споткнувшись о тушу «хозяйки притона». Прежде чем выйти наружу, Валуев несколько секунд смо…
– Кто? – откровенно удивился я – шума моторов было не слышно. Только какое-то постукивание и позвякиванье.
– А-а-а, ну тогда – да! – Ерке уважительно кивнул и отступил на шаг в сторону.
– Командир! У тебя «худой» на хвосте! Пикирую на вас! Отверни чуть в сторону, я его счаззз!
– Верно, – кивнул Альбиков (на Хуршеда как раз падал блик лунного света, и я заметил кивок). – И пока не сбросим с хвоста погоню, будем идти на юг.
Немецких истребителей было всего шесть штук, и они готовились к взлету.
– Товарищ подполковник, а как связь? – с надеждой спросил Гайдар.
– Работаем! – рявкнул Валуев, поняв, что без шума не обойтись.
– Иди гуляй, пионер! – прогудел из кустов голос сержанта Валуева. – Дело молодое… Жду тебя в шесть ноль-ноль у штабной палатки! И чтобы как штык, понял?!
– А прорвемся? – с кривой улыбкой спросил Пасько.
– Товарищ Глейман, здесь есть лично вам знакомые люди?
Шли до самого утра, а когда встало солнце, услышали рев мотора и клацанье гусениц – по «нашей» заброшенной лесной дороге ехал «Ганомаг». БТР едва вписывался в извивы пути – ветки деревьев так и хлест…
– Солнышко, мы ведем войну с чрезвычайно умелым, хорошо обученным, отлично мотивированным и храбрым врагом! К тому же на фашистов сейчас вся цивилизованная Европа, кроме Англии, работает, снабжает их…
– Вы нам всем надежду дали! – Кудрявцев улыбнулся первый раз за то время, что я его знал. – Кстати… Приказали до вас пароль довести, а я чуть не забыл! На сегодня: «Днепр», отзыв – «Десна».
– Мой заместитель – бригкомиссар Попель и начальник штаба полковник Васильев, – представил военных Глейман. – А это, товарищи, лейтенант Ерке нам связь организовал…
Но вот седой красноармеец отбросил палку, хлопнул ладонями по коленям, встал и повернулся ко мне.
Мы залегли за трухлявым поваленным стволом и пропустили броневик. Он ехал в единственном числе, и Валуев, выждав, снова повел нас в прежнем направлении. Правда, на дорогу мы уже не выходили. Шли рядо…
Даже не глядя на капитана, Петр Дмитриевич поднялся к идущей, похоже, через весь лесной лагерь тропинке и только тут обернулся ко мне.
Оглянувшись на меня, стоящего рядом, Покрышкин протянул ладонь для рукопожатия.
– Как-то мы с тобой слишком бурно встретились, не находишь? – пошутил я. – Надо настоящее свидание назначить! Я достану конфет и нарву цветов…
– А мы спать пойдем! – вылезая на свет божий, добавил Петя. Рядом с ним возник очень серьезный Хуршед, молча кивнувший мне.
Нет, тут ничего такого «психического» не происходило, я прекрасно понимал, что прадед – это прадед, но ощущение от этого не терялось, не умалялось нисколько. Я словно участвовал в добром розыгрыше по…
Повернув голову, я глянул на Альбикова. Тот был рассеян и задумчив.
«Это что же, – подумал я, – самолет здесь просто в «чистом поле» посадили, чтобы далеко не ездить?»
Петр махнул рукой, мол, что с тобой поделать, и я отправился вдоль опушки на тот край поля, где бойцы Глеймана разгружали самолеты.
– Второго раза у нас сейчас не выйдет! – смущенно сказала девушка и, перестав играться с членом, посмотрела мне в глаза. – Половина шестого уже! Тебе пора на службу. Да и мне… Мои сослуживцы сейчас в…
– Эй, пионер, притормози! Я еще ничего не решил! – огорошил нас Валуев. – У меня самого руки чешутся тех тварей покарать, но… Мы на задании, вы не забыли? А если на том хуторе что-то с Игорем случитс…
– А почему он в немецком кителе? Вон воротник виден из-под маскхалата!
У него к ошейнику был привязан поводок – надо полагать, псина вырвалась и ушла в автономку.
– Понял! – кивнул Валуев, перебивая меня. – Принимается. За мной!
– Военная тайна, понимаю, – с улыбкой кивнул старик. – Но хоть направление укажешь, в котором нам своих искать? Малой группой выходить проще, это я по своему старому опыту знаю. Но, боюсь, эти пацаны…
Вызов к командиру – это святое! В нашем странном учебном заведении, где средний возраст наставников – пятьдесят-шестьдесят лет, а учеников – всего шестнадцать годков, где все поголовно ходят с «голым…
Мы набросились на кашу и очень быстро нащупали ложками дно у котелка.
– Вы же, товарищ комиссар, во время Гражданской войны полком командовали? – зачем-то уточнил я, хотя прекрасно помнил этот факт из биографии детского писателя.
Девушка стояла наверху, у тропинки, и смотрела на меня, словно не веря, что это я. Честно говоря, здешняя мода меня не впечатляла, а уж военная форма, которую носила Марина, точно была далека от элег…
– И кто оказался не готов? – не унимался я, и тут впереди загрохотало.
Матерясь, старшина ногами откинул дверцу и помог пролезть командиру. Зеленый был ранен, но, кажется, довольно легко – ногу зацепило, да сквозное в руку.
– Не толерантный ты, Петя, гомофоб! – пробурчал я с усмешкой.
– Игоряша! – оторопел Петр Дмитриевич. – Ты?! Как?! Откуда?!
– Да какие там тайны, о чем ты! – отмахнулся Петр Дмитриевич. – Разве что про маму… Да, пацаном считали… Быстро ты вымахал, повзрослел, возмужал… Настоящий воин! Наверное, и фрицев парочку прибил?
– Слышали, но… как? – снова удивился Покрышкин. – Впрочем… мало ли в какой части такие молодцы служат… Но… стоп! Как, ты сказал, твое имя? Игорь Глейман? Но мы же в расположение «Группы Глеймана» при…
Услышав мои слова, один из мужиков с большим красным пятном на груди вдруг открыл глаза и слабо махнул рукой.
Механик-водитель уже справился с колесом и деловито вытирал руки ветошью. Выглядел он настоящим громилой, широченные плечи распирали масккостюм, а квадратная морда такая, что, как говорил мой дед, «з…
– Нет, он Николай Александрович! – удивленно глянул на меня Ерке.
И никто не обратил внимания, как моя правая выскользнула из-за спины. Два выстрела из «Нагана» почти слились, и оба полицая завалились на бок, словив по пуле.
– Как долетели, товарищи? – с легким, почти неопределяемым акцентом спросил встречающий. – Привет!
Тут нам навстречу выбежал запаренный командир, в котором я с трудом узнал старшего лейтенанта Кудрявцева – настолько он изменился. Нет, не внешне – а как-то внутренне. Раньше он излучал угрюмый песси…
– Да что там говорить, пап… Стоим рядом, оба живы-здоровы. Чего еще? Или тебе убитых фрицев жалко?
Он единственный был в каске, остальные в пилотках, а командир – в фуражке, сопливый белобрысый лейтенантик. Ничего, сейчас мы тебе носик подотрем…
А на будущем взлетно-посадочном поле вовсю шла работа – сотни красноармейцев, вооружившись лопатами и топорами, очищали старую гарь от кустов и деревцев, срезали бугры и закапывали ямы.
Баск помог мне принять сидячее положение, оперевшись спиной о ствол дерева. Я крякнул и жестом попросил еще воды. Хосеб с доброй братской улыбкой снял с пояса мою собственную флягу, жестом показав, ч…
– Игнат Михалыч! – воскликнул я. – Какая встреча!
Привычно вытерев клинок об мокрую от пота майку «герра официра», я убрал нож и поднял трофейный китель, прикидывая, подойдет ли он мне по размеру. И только сейчас увидел, что Валуев стоит рядом и смо…
– О, товарищ лейтенант! С возвращением! – приветствовал Ерке совсем молодой и почему-то очень худой, хотя и высокий, повар в изумительно белом фартуке поверх суконной гимнастерки. И как он умудряется…
– Родина про вас не забыла, Трофим! – добавил я, принимая свой котелок и потягивая носом.
Валуев немного расслабился, внимательно и цепко осмотрел каждого индивидуума в представленной честной компании и медленно, буквально по миллиметру опустил ствол автомата, не отнимая, впрочем, приклад…
– Там поляна, «Ганомаг» съехал на нее. Один меняет колесо, пулеметчик бдит, командир курит, еще трое ссут. Дверцы в кузове открыты, и видно, что немцев всего шестеро.
– Амиго! – радостно сказал я. – Ты откуда и куда?
– Товарищ сержант, так я могу Игоря… забрать? – уточнил у Валуева Аркадий Петрович.
Преследовавший нас танк снова пальнул из пушки, однако это был не «Т-90», чтобы стрелять на ходу, – снаряд усвистал куда-то в лес.
– Всегда готов! – ответил я, беспечно улыбаясь мотоциклисту, неуверенно взявшему в руки автомат. Смущается от того, что вынужден подозревать своих? Экий он… наивный!
– Так точно, тарщ генерал-полковник! – браво отрапортовал я.
– Там довольно долгая история… С относительно счастливым концом… Я со своим напарником мотался по окрестностям в поисках помощи. В процессе поисков встретил Игната Пасько. Он обещал помочь, но пропал…
– Нашел место, где от кустов до ближайшего «Ганомага» каких-то полста метров было, – растолковал я. – Да нет, побольше… В общем, я туда. Добегаю до броневика, вижу – приятная компания укрылась за ним…
– Ее могли схватить и пригрозить расстрелять на глазах у деда, – предположил я. – Какой в этом случае сделает выбор егерь? Будет спасать свою роднулю или группу незнакомых мужиков?
– Понятно, – кивнул подполковник и повернулся ко мне: – Игорь, ты с этой группой пришел? Почему ты?
– Пионер, ко мне! – скомандовал Валуев. – Прямо двадцать шагов!
Иван помог раненому Пашке, они оба отползли к недалекому леску, где деревья создавали хоть какое-то укрытие от осколков и пуль.
– Надо же! Жив, выходит, Валерий Иваныч! – оторопело сказал отец. – А я-то думал…
– Нам лучше, если они на десант подумают! – сказал я. – От пары батальонов легкой пехоты без тяжелого вооружения больших подлянок не ждут!
– Да, он такой, – рассмеялся сидевший рядом Хуршед. – Он, товарищ комиссар, не только вас удивляет… Откуда что берется?
– Глейман? Игорь Петрович? – сглотнув, от чего его кадык сделал возвратно-поступательное движение, переспросил старлей.
– Подозрительные люди? – Гайдар с ходу включился в работу. – Пойдем, поглядим! Игорь, ты с нами? Твоя наблюдательность может помочь!
– Конечно, товарищ подполковник! – вскочил с табуретки Гайдар. – Проверочную беседу мы закончили! Да и она была-то, в общем, формальностью… Я же с Игорем два месяца назад воевал бок о бок…
– Ну, братцы, всем всё понятно? – глядя на нас с отеческой улыбкой, спросил начальник ШОН. – Вопросы есть?
Мы быстро поменяли в своих револьверах стреляные гильзы на свежие патроны. Теперь у нас снова по полному барабану.
– Есть один! Ах ты, черт, только «помазал»! Ванька, добей!
– Пойдем, прогуляемся, мне тут отец отличное местечко показал! – предложил я, с энтузиазмом собирая с веток свои мокрые шмотки.
– Погоди! – сказал Валуев, перезаряжая свой револьвер. – Еще одно место надо проверить.
Между тем в цепи «тридцатьчетверок» образовалась брешь – в борт нашему танку вошло сразу два бронебойных. Боеукладка не сдетонировала, но и никто из экипажа не спасся – после такого попадания человек…
– Comprendido, comandante! – серьезно ответил Алькорта, весь разговор тихонько просидевший рядом, периодически переводя с Альбикова на Валуева умоляющий взгляд.
Нет, всё же правильно меня третья жена перед разводом «сопливым интеллигентом» называла!
– Ну, раз пилот, то спорить дальше я не буду! – рассмеялся Валуев. – Кстати, я тоже малость притомился… И не мешало бы пожрать…
– Звал! – переворачивая чистой стороной вверх лежавший перед ним листок бумаги, сказал начальник – моложавый крепкий дядька лет сорока пяти, одетый, как и все здесь, в красноармейскую форму без знако…
Просто отправить пакет, без перлюстрации? А вдруг туда какая похабщина вложена? Вскрыть? А кто они такие, чтобы вскрывать почту самого товарища Сталина?
– Ну, долго ты еще будешь возиться? – проворчал Валуев. – Время уходит!
Хуршед смолк, и никто из нас больше не проронил и слова. Смеркалось, и в потемках были ясно слышны голоса, но я к ним не прислушивался. Я незаметно скатился сначала в дрёму, а потом и в сон. Товарищи…
Она вдруг наклонилась и начала меня целовать. Вот ведь… а я почти справился с возбуждением! Но не ответить на ее порыв было выше моих сил. Только через полчаса мы расцепили объятия, дыша при этом, сл…
Небольшая толпа голых мужиков на мостках, как по команде, перестала полоскать обмундирование. Бойцы встали, как суслики в степи, прикрывая мокрыми тряпками причинные места, и смотрели на нас во все г…
– Ладно, мы пришли уже! Потом как-нибудь расскажешь! – проворчал Гайдар. – На роман хватит, говоришь?
Поерзав, я устроился поудобней и усмехнулся. «Наган» с «БраМитом» под рукой, а нож у меня в сапоге, достаточно согнуть ногу в колене, и рукоять – вот она. Будет чем отблагодарить «хозяев» за гостепри…
– Вот прямо так все и говорят? – усмехнулся Ерке, принимая котелок.
Аркадий Петрович смотрел на меня, копируя «фирменный» задумчивый взгляд Валуева.
– Ясно, товарищ полковник! Сделаем, дело знакомое! – сразу кивнул Валуев. – Сколько сигнальных ракет дадите?
– Не довелось, прости! – ответил я с оттенком вины. – У нас в ШОН с увольнительными строго – их просто нет!
– Со мной капитан Бабочкин и старший лейтенант Кудрявцев, – представил своих спутников гэрэушник.
– Метко как! – щерился неподалеку от меня курчавый, как негр, красноармеец. – Точно в лес попали!
– Да и ты тоже, пап, не отстаешь! – хихикнул я. – Поздравляю с новым званием, тарщ полковник!
– А где же наш встречающий? – спросил Алькорта, прислушиваясь к какому-то подозрительному звуку.
– Вольно! – козырнул на полном автомате дед, похоже так и не переваривший полученную информацию об убитых мной врагах.
Странно – он ведь явно не знает, с чего начать! Интере-е-есно…
– Иду! – Я надел РПС, проверил винтовку и бегом бросился догонять «особистов».
Чпокнула винтовка Альбикова, и пулеметчик, дернувшись, сполз вниз. Валуев с Алькортой выстрелили дуплетом, укладывая разом парочку немцев – те повалились друг на дружку, а вот третьему удалось избежа…
Петя сразу грамотно «забил себе место» – развалился на брезентовых тюках, сваленных в хвосте фюзеляжа. Наверное, это были чехлы от двигателей.
– Держи на горелые «Праги»! За ними укроемся!
– Молчи, длиннота… – проговорил Валуев с набитым ртом.
– Спокойно, парни! – сказал Павленко, обращаясь к рыжему и лохматому. – Свои это, знаю их, вместе германа били.
– Глуши мотор, Алексей, а мы сбегаем, глянем.
К счастью, процесс опознавания прошел спокойно: да, едва увидев нас, выходящих из леса, бойцы ожидаемо напряглись и взяли винтовки на изготовку, но, увидев еловые ветки в руках и услышав пароль «Була…
– Дойдешь? – участливо, без всякой подначки спросил Петр, явно имея точную информацию о моих многочисленных контузиях.
Морально устойчив, в быту скромен до аскетизма. В коллективе пользуется уважением.
– Нормально, – одобрительно кивнул Альбиков. – Надеюсь, что нам долго блукать по лесам не придется.
– А куда ты моих старших товарищей отправил, пап?
– Ладно, ступайте, товарищ старшина! Сержант разберется!
А чего это Вадим так тянется? Разведчик перед корреспондентом? Пусть даже последний из САМОЙ Москвы? И зачем корреспонденту сопровождение из двух автоматчиков?
– Да, товарищ комиссар! Пулеметчики тоже бдят! Эти… гм… окруженцы нам всем подозрительными показались. Какие-то они слишком… гладкие! И вели себя при задержании нагло – ухмылялись, переглядывались, о…
– Главное – про жратву не забыть! – буркнул себе под нос Альбиков, навьючивая на жилистую спину потомственного дехканина рыжий немецкий ранец с консервами и вешая на шею фляги с самогоном.
Я поискал глазами, куда бы присесть, и плюхнулся на ствол поваленной березы.
– Игорь, ты это… подожди! – робко попросила подруга. – Я пока не готова… Хотя ты… Хотя я…
– Хотелось бы на первоначальном этапе обойтись без боя! – очень серьезно ответил Петр Дмитриевич.
– Диверсанты, блин, по вражеским тылам на бричке… – проворчал Петр. – Лейтенант, садись за руль! Или как это называется?
Хорошенько сполоснувшись, я простирнул комбез, гимнастерку, шаровары и белье. Развесил всё это сушиться на кустах и в мокрых синих труселях уселся на берегу, болтая в прохладной воде гудящими от уста…
– Ванька, не смей!!! Ванька-а-а-ааааааа!!!
Вадим пошел вперед, остальные двинулись следом.
Мне стало ясно, что поддерживать работу «воздушного моста» днем – занятие бессмысленное. И даже вредное – учитывая, сколько мы будем терять бомбардировщиков и истребителей прикрытия.
В загончике для проверяемых сидели восемь парней. Сидели каждый по отдельности, глядя куда-то в небо, между собой не переговаривались. Словно совершенно посторонние люди, не пришедшие к нам одной ком…
– Петя, у мотоцикла тормозни! – скомандовал я Валуеву.
– Да ну… – не поверила девушка. – Там же коммунисты были! Много! Там Тельман, Роза Люксембург…
– Никого! – констатировал я очевидный факт. – Может быть, красноармейцев успели вывезти в другое место?
– Всё, – кивнул Хуршед. – Похоже, что всех приголубили – счет сходится: сколько тот малохольный паренек обещал, столько здесь и легло. Если кто и уцелел, то его счастье!
– Френдли файр! – машинально ответил я и тут же прикусил губу, но сержанты почему-то поняли меня и синхронно кивнули. Только Валуев со своего места посмотрел на меня своим традиционным задумчивым взг…
Национальность – русский; родной язык – русский;
– Замётано, сынок! Глянем, дойдет ли у меня до звезд, а у тебя до «кубарей»!
– Что? – недоуменно переспросил старший жандарм, разглядывая меня и наше транспортное средство.
– Стойте! – скомандовал Валуев. – Ни звука! Слышите?
Полсекунды промешкав, старшина затормозил. «БТ» качнулся, а орудие гулко выстрелило.
– Куда нам столько? – удивился я. – По три ствола на рыло!
Мы рванули быстрым шагом, аккуратно оглядываясь и каждое мгновение ожидая криков «Аларм!» Но «русский бог» явно был сейчас на нашей стороне – нам удалось отойти на приличное расстояние, а шума за спи…
Панас осторожно повесил на крюк фонарь, и, тыкая в нас пальцем, распределил, кому кого вязать.
Нет, я нисколько не забыл своего обещания истребить немцев из 11-й дивизии, чьи танки гусеницами давили раненых детей. Я все прекрасно помнил и прощать не собирался. Просто как бы «расширил» свои нам…
– Кончились, тащ командир! – завопил заряжающий.
– А где ты еще был? – спросила Марина, перешагивая поваленное дерево.
Наконец наш небольшой отряд, неожиданно получивший пополнение, тронулся в путь. Догорающий хутор за спиной освещал нам дорогу. Всё, больше сюда не будут заманивать окруженцев! Некуда. И некому…
Я стянул у него с плеча не шибко набитый рюкзак, оказавшийся увесистым. Тушенка, что ли? Нет, это были запасные батареи для рации. Повесив «макуто» на левое плечо, я потопал дальше.
В целом обстановка не радовала – фрицы перли везде, кроме, пожалуй, Южного фронта. На центральном направлении хуже всего – Минск захвачен, бои идут на подступах к Смоленску. На севере немцы, захапав …
– Сам ты немец! – ответил ему Хуршед. – А ну, не двигаться!
– Не-е-ее стреля-а-ать! – разнесся крик Кудрявцева.
– Хальт! – прозвучал хлесткий окрик. – Рус, сдавайс!
– А я только один раз иностранца видела… Негра. Он выходил из гостиницы. Из Африки, наверное…
Мы вошли в палатку и расселись на чурбачках. Я поставил винтовку на расстоянии вытянутой руки, кобуру с «Парабеллумом» сдвинул на бок, а сам принял самую расслабленную позу, которую только смог изобр…
Я глянул на полицая Петро, трепыхавшегося в ручищах Валуева.
– Тимур, спокойно! Немцы уходят! Уходят, гады! Идем на «Лесной», как планировали!
– Понятно. Спасибо, товарищ старшина! – поблагодарил деда Игната сержант. – Альбиков, Алькорта, заканчивайте. Выдвигаемся через пять минут!
– А я Гайдара встретила. Он сказал, что ты здесь, вот я и пошла тебя искать. И нашла…
– Точно! – кивнул полковник. – Молодец, сынок, всё верно по полочкам разложил. Мы к тому же выводу пришли! Я предложил Кирпоносу срочно перебросить на наш лесной аэродром полк истребителей. Раз уж на…
– Удачи вам, ребята! – по-простецки сказал Кирпонос.
– А що казаты? – захныкал Петро. – Та нэ знаю я ничого…
– А ты, пионер, оказывается, головорез еще тот! – резюмировал наблюдения Петя.
– Ну-ка, пионер, отойди в сторонку, а то зашибет! – прогудел над головой Валуев.
– А вот тебе еще! – хихикнул его сосед, худой тщедушный мужичок в покрытой рыжими пятнами нательной рубахе, добавляя замусоленную карту.
Бегать кросс с полной выкладкой я еще не привык, но Валуев и не стал нас гонять – мы просто быстро шагали, иногда переходя на трусцу. Корни, ямы, упавшие стволы – не очень-то и побегаешь.
– Это что же за язык такой? – удивился Гайдар. – Какой-то редкий… Гм… Товарищ Алькорта… Испанец? Неужели у немцев не найдется знаток испанского языка?
Старшина пустил танк вперед, на немецкие «тройки». Таранить он никого не собирался – таран мог повредить немецкий танк, но не уничтожить. То, что сделал экипаж «тридцатьчетверки», было скорее выплеск…
Заскочив в «любовное гнездышко», я быстро огляделся. Бинго! На стене висит одежда. Причем не абы как, а на вешалке типа «плечики» – то есть предельно аккуратно, по-городскому.
– Подъем, – негромко скомандовал Петр. – Пора.
И мы дали! Я выбрал себе лопату и стал бороться с кочками.
– Что тут соображать-то… На этом направлении нас точно ждут…
– А, неважно! – отмахнулся Петр. – Уважительное отношение к женщине будешь проявлять в других ситуациях! На тебя сейчас не женщина напала, а вражина, лишь по недоразумению относящаяся к женскому роду…
Вскоре из-за деревьев показался невысокий, худой парнишка с очень серьезным выражением на бледном лице. В руках он держал «светку» – винтовку «СВТ». Вот почему дед Игнат так долго не оборачивался – у…
– Я! – Вадим снова с явным сожалением отставил котелок и вытянулся, привычно поморщившись от боли в сломанных ребрах.
В сознание мы приходили чуть ли не в два раза дольше, чем занимались сексом – столько умудрились потратить энергии. Лежали, унимали дыхание… И сердцебиение. И то сладкое «послевкусие», которое приход…
– Товарищ комиссар, позвольте взглянуть на удостоверение Сидорова! – попросил я.
На губах пожилого дядьки вспухли розовые пузыри – похоже, что пневмоторакс, схлопнулось пробитое легкое. Жить ему оставалось минуты две…
– Обращайтесь, товарищ комиссар! – Я тоже отдал честь и вышел из палатки, правда, не таким отточенным строевым шагом, как бывший полковник.
– Спасибо, парень! – искренне поблагодарил ас, когда тяжелая сумка парашюта свалилась к его ногам. – Как тебя зовут, боец?
– Да! – удивленно хлопнув глазами, ответил летчик. – Но откуда ты можешь меня знать?
– Не знаем мы никакого Глеймана! – скривился лохматый и почему-то покосился на сидящего у костра красноармейца с большой прогоревшей дырой на спине. Видно, что пожилого – под пилоткой, лихо сдвинутой…
– Лейтенант! Ты на сам хутор не пойдешь ни в коем случае! Вместе с Хуршедом выберите позицию и будете нас прикрывать! Он со снайперкой, а ты как наводчик. Хуршед, когда начнется заваруха, отработаешь…
Ерке подробно, насколько мог, рассказал про внутреннее устройство объекта нападения. Хуршед, быстро осмотревшись, отправился на другую сторону поляны, сообщив, что там залезет на дерево и весь хутор …
Орудия укрывали высокие кусты и масксети, поднятые на шестах. Больше всего было 37-мм зенитных автоматов «61-К», но выглядывали и стволы в 76 и в 85 миллиметров «3-К» и «52-К» – эти орудия отличались…
– Эй, Игорь, погоди! – послышался сзади меня очередной знакомый голос. – Я с тобой!
– За шею! Даже Петя рычать начал, а его вывести – это надо уметь! Вчера в Москву вызвали, сказали, что тебя будем сопровождать. Знакомы, мол, в паре боестолкновений вместе поучаствовали… Спелись, в о…
Опять «добрый детский писатель» подкрался незаметно, словно ниндзя. Надо будет спросить, как он это делает!
– Ага, малость! – усмехнулся я. – Да ты уже белый, как свежеоштукатуренная стена! Догоню, не боись, пять сек!
– Хорошего сына товарищ полковник воспитал! – прогнулся один из штабных.
Панас провел нас в дом, где было душно и воняло нафталином. Видать, тряпья в сундуках было довольно.
Не прошло и минуты, как с той стороны, откуда примчался красномордый, показались красноармейцы. Они издалека начали орать мне: «Руки вверх!» Что я после секундного раздумья и проделал. Не тот момент,…
Писатель (особист) резко остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Ничего я не грозился, – улыбнулся Хуршед.
– Это комбикорм на основе ячневой крупы! Мы пять дней назад на скотном дворе одного колхоза почти два десятка тонн нашли! – наконец объяснил происхождение странной пищи повар. – Вполне съедобная штук…
Валуев переглянулся с Альбиковым, и тот едва заметно кивнул.
– Владимир Захарович… – осторожно сказал я. – Немцы не только по радио нас дурят, они и диверсантов забрасывают. Тех же «бранденбургов»… В советской форме, с прекрасным знанием русского языка… Похоже…
– Да и поквитаться хотелось со сволочами! – добавил я.
– Вроде не стреляют уже… – пропыхтел Хуршед.
– Ты это… Береги себя, Трифон! – пробасил Валуев, похлопывая начсклада по плечу. – Ребята из нашей старой группы тебе привет передают!
– Ага, дядьку, – с готовностью согласился я. – Не приютите ли на ночь? А? Нам бы хоть до утра поспать…
Я начал быстро снимать с себя снарягу, машинально складывая ее аккуратной кучкой. Глаза привыкли к темноте, а сквозь палаточную ткань уже сочился слабый серый свет, поэтому я, не путаясь в ремнях, за…
– Так я ведь, пап, военнослужащий! А послали именно меня потому, что…
Ожесточенный бой в этот момент шел в трех километрах левее у большого села Лозовая. Его штурмовали основные силы ударной группы – два десятка танков и до пятисот человек пехоты. По селу работала неви…
Удивительно… Я ведь и вправду так считаю, хотя в хвастовстве да похвальбе никогда замечен не был. Дело, наверное, в том, что я не до конца воспринимаю текущую жизнь как свою. Я чувствую себя этаким В…
Автоматическая винтовка Симонова, тоже, можно сказать, трофейная – отбитая мной у немцев, – предназначалась для серьезного боя. В мастерских Школы для нее сделали многокамерный дульный тормоз-компенс…
– Так, товарищи, давайте вечер воспоминаний оставим на послевоенный период! – вмешался Гайдар, слушавший наш диалог с особым интересом. – Я вижу, что документы у вас, товарищ старшина, в полном поряд…
– Молодец! – мимоходом сказал Валуев, рефлекторно забрасывая подстреленную псину срезанными ветками. – Сюда!
Танкист, как давеча лохматый, тоже скосил глаза на седого, словно спрашивая у того, как себя вести в безвыходной ситуации.
Я только тогда, после похорон, понял, как же мне его не хватает. И все бы у нас наладилось, и мы бы еще не раз и не два посидели бы, на рыбалку съездили, но… Всё.
Место им подобрали грамотно – и от авиации отбиться помогут 88-миллиметровые «Флаки», и от танков, если те форсируют местную речушку и пробьются через заграждения.
Меня догнал капитан Бабочкин и пошагал рядом со мной, изредка поглядывая на небо.
– Значит, так, Игнат Михалыч, – сказал я негромко, только чтобы услышал дед. – Дальше вам не пройти – немцы блокировали все дороги, а между этим лесом и линией фронта – пара танковых дивизий, моториз…