Валуев молча подхватил падавшее тело и уволок с тропы.
– Звал! – переворачивая чистой стороной вверх лежавший перед ним листок бумаги, сказал начальник – моложавый крепкий дядька лет сорока пяти, одетый, как и все здесь, в красноармейскую форму без знаков различия. – Не маячь, садись, разговор есть.
– Не, ну ты понял? – обратился я к Петру.
– Вижу восемь «худых»! На двенадцать часов, ниже тридцать градусов! Повторяю: восемь «худых»! – звенящим от напряжения, но внешне спокойным голосом говорил кто-то из наших.
– Ладно, сынок! Посидели, поболтали, я с тобой прямо душой отдохнул… Растет наследник!!! Но пора мне в штаб… Через десять минут начнут подходить комдивы, комбриги, комполка, комбаты… Будем им приказы раздавать и зоны ответственности нарезать…
– Хосеб, – сказал Альбиков, – всё, кончай с лопатой баловаться, пора за работу – рация тебя ждет. Ровно через час выйдешь на связь со штабом. Будешь наводить на цель авиацию. Надеюсь, что в штабе фронта все готово, и «ТБ-3» стоят на аэродромах, загруженные «подарками». Как стемнеет, откроем движение по «воздушному мосту».