Все цитаты из книги «Напряжение на высоте»
– Наша политическая программа направлена на спасение мира, – веско отметил я.
– Я веду себя отвратительно, да? – с горечью произнесла она.
– Так стилет у Веры, – пожала Ника плечами, отделываясь от настойчивых расспросов под руку.
Если бы его этому учили с детства, вряд ли бы возникли сложности. Но быть просто счастливым ребенком до четырнадцати лет, а после – в услужении легкомысленного принца Черниговских – это не лучшая шко…
– Верно, у нас в роду завсегда свата за общий стол приглашают, – хмыкнул Галицкий из достаточно плотного стана нейтралов. – Потому ко мне тоже обращайся.
– Нет никаких Борецких! – нервно отреагировал из-за стола князь Орлов. – Упокоились давно!
Во всяком случае, даже недолгое движение к машинам князя и принцессы Юсуповых все равно привело к тому, что пришлось отряхивать руками шубы от снега, чтобы не нанести его в салон.
Понятное дело, телефонные звонки в аэропорт и лично владельцу самолета – княжичу Мстиславскому были произведены. Но и механизм, предписывающий взаимоотношения с неустановленным человеком без документ…
Но сопутствующие потери мало волновали закутанных в щиты и изготовившихся к смертоубийству одаренных. Казалось, всего мгновение – и, быть может, взгляд, жест, случайное движение, слово или слишком гр…
– В общем, у тебя не самый худший вариант, – скрепя сердце, благословил я Артема.
– Его источник тебе знаком? – жестко произнес император. – Он мне не нравится.
– Договор начнется с наших обязательств, – указали ему на оговоренное. – Только после этого начнется ваша часть. Не стоит беспокоиться.
– Вино вылил, немного плеснул на ворот пальто и рубашки, для запаха. А глаза трезвые, я же вижу. Все спланировал. – А затем помолчала и добавила с сочным акцентом: – Подлец.
– Будет исполнено. Изволите подготовить самолет на утро?
– А как же! Этих шестерых сейчас только и объединяет, что они все были вместе на этом событии. Им нужен повод для союза, – пытался втолковать я невесте. – Они слишком долго режут друг друга, чтобы вн…
– Восславим же великокняжеское воспитание, – едко отозвался император. – Мне сожгли только пригород.
Потому что все вокруг понимали – ничего не изменится. Разве что затихнет на долгое время и станет не таким откровенным и наглым, что тоже впрок. Так что пусть князья сами зачищают преступность на сво…
Воевать и перестреливаться с властью – из области дешевых боевиков. С ними нужно было судиться, опротестовывать и писать жалобы во все инстанции – и мои адвокаты, уверенные в правоте нанимателя, нача…
– Его жена носит перстень главной семьи Де Лара.
– Ты сказал, нет у тебя претензий к семье Фоминских, – потупил взгляд Скрябин, скрывая злость. – Не желали мы тебя гневить, о старом напоминая. Новую жизнь рода сердце велело начать. Что до покойных,…
– А я не за тебя боюсь, – стоило открыть мне глаза, встретил меня напряженный взгляд, – а за них. За этот мир. Тебя-то я спасу… – робко и примирительно улыбнулась она. – Но ведь если тебя сегодня схв…
– Самая богатая невеста в стране, – смирившись, грустно вздохнул Панкратов.
– Как думаешь, она пойдет со мной на свидание? – прекратив расхаживать, спросил Артем, с надеждой взглянув на меня, сидящего на кресле в углу.
Последней под снег и ночь военного аэропорта в Монино шагнула китаянка Го Дейю, слегка испуганно выглянувшая на морозный воздух из уже привычной теплоты салона. Снежинки таяли на вороте слишком больш…
– Этот тоже предлагает идти за него под пули, – сказал соседу Ухорский достаточно тихо, чтобы услышали все.
– Без тебя я буду думать только о Родине!
– А для верности этого дела у вас есть я! – закрутил ус Давыдов.
– Нет; сейчас ее разорвет от нетерпения – это интереснее, – с любопытством глядел я на Инку.
Позади тихонько просочился дядя императора, оставшись справа от трона, у самой стены.
– Какой? – спросила она, торопясь. – Самойловых?
– Твой друг обвинял, – тяжелым взглядом смотрел на него князь. – А ты ему потворствовал.
– Проблема в другом, – вставил я фразу, пока Ника набирала дыхание. – Есть и «во-вторых»: Механизм уже запущен.
Отчего-то едва заметно улыбался князь Панкратов, глядя в экран принесенного ему ноутбука, – равно как с робкими улыбками смотрели на экран из-за его плеча консультанты и аналитики. Может, радуется, ч…
Меня уговорили на пешую прогулку по вечерней столице – под снегом, сквозь наметаемые сугробы и пронизывающий ветер, набегающий с Москвы-реки. А еще мы были в розыске, и наша служба охраны весьма наст…
– Темнота и холод заброшенных коридоров, – ответил я честно, неловко запнувшись и простуженно шмыгнув. – Может, поедем?
– А ты? Ты можешь его отключить? – звенел голос невесты.
– В политическом доме нашей страны уже все занято, – посетовал я, взяв в руки ладонь принцессы.
– Я порядку только рад. Не было бы железного порядка в твоем ведомстве, как бы тогда я нашел приказы на перевозку беспамятных людей вертолетом из Москвы в Екатеринбург? Как бы я отыскал распоряжения …
Дейю решила подойти, оставив княжича дожидаться в машине.
– Все ли тебе ясно, мое солнышко? – поприветствовал ее дед мягким тоном и ласковой улыбкой.
– Как что? – возмутился князь Давыдов. – Городу давно нужен парк в центре! Облагородить там, кустики-деревья насадить, дорожки пешеходные. Только скамейки не ставить, чтобы всякие бомжи не спали.
– …скромного, – вел его ко столу Давыдов.
Потом к нему придет старая ведьма, ведавшая женским дворцом Го, и довольно подробно растолкует, что они не бандиты, а все-таки семья. У них есть принципы и высшая цель, есть вера и служение. И если о…
Чем немедленно вызвал гневный, на пороге ненависти, взгляд Артема. И недоуменный – невесты.
Поэтому князь Шемякин говорил во весь голос, расправив широкие плечи и гневно потрясая бородой клинышком, взывая к стенам тронного зала, к сердцу и княжеским умам и даже где-то недоумевая, отчего люд…
– По всем на территории Российской империи, – терпеливо повторил юноша.
Шереметев хмыкнул. Но взгляд заинтересованный в сторону судьи кинул.
– Он не накажет отца Максима, – слегка онемевшим языком пробормотал Черниговский.
– Демоны с вами, – кусал он губы. – Впрочем, вы и сами демоны, если сможете это сотворить…
– Да любая благородная леди сбежит, когда ее руки свяжут у запястий, стянут со спинкой дивана и станут бесцеремонно ласкать тело, наговаривая в ушко разные непристойности…
Будто капитан тонущего корабля, призывающий благородных друзей покинуть борт, а не сражаться с необоримой волной.
Потому что расхлябанные подчиненные наверняка растеряют все бумаги, пока начальство изволит отдыхать.
– Этим – ты ее!!! И только посмей сказать иное – всю ее родню вырежут! – не сдержался я. – Все будет зря!
– Послушайте, да тут у многих были жены из рода Фоминских! – возмутились со скандального полукруга стола. – С чего бы ей быть хозяйкой? Вон князь Челокаев выбросит свою гадюку, чем она не княжна?!
– Сын, я еще не полная развалина, чтобы не помнить, чем занимался прошлой ночью! – сердитой отповедью разразился Олланта.
Содержимое уже не вызывало прежних эмоций. А дискуссия с людьми такой величины уже не вводила в ступор.
Имени он его не помнил – отличится еще раз, и будет повод уточнить.
– У меня? К-коньяк. – Графиня выудила из маленькой сумочки двухсотграммовую бутылочку.
Но не тут-то было – случайное нажатие на новостной канал (а я знал, что нельзя доверять ей пульт!) отразило подтянутого и сурового человека в мундире, в котором Ника первая узнала знакомого нам обоим…
Эти сволочи специально сделали так, чтобы создать между ними конфликт. Они назначат Самойловым наказание – никто не спорит. Но князь был на сотню процентов уверен, что император оставит виновника жив…
– Кто-нибудь, подай мне бумагу, – замерев на секунду, сделал короткий жест император.
– Мой зачарованный принц, – мечтательно произнесла Инка.
– Значит, все с ним нормально. По себе знаю, – успокоил я ее.
– Там, за стенами, – указал Дмитрий вперед, – сейчас юристы обсуждают пункт, как вам будут отрубать ногу.
– Я верил – ты понимала, что делаешь, когда вызвалась стать его женой. – Император отразил недовольство во взгляде и сцепил руки за спиной.
– Искал Самойлова, – сухо ответил Черниговский. – Желал доставить его под суд и следствие.
Старейшина рода Го помнил многие тысячи километров таких дорог за свою жизнь, и далеко не всегда его путь проходил в люксовом вагоне. Большую часть времени эта была стылая железная коробка с деревянн…
– Чего хотел? – совершенно бесцеремонно ввалилась в комнату Инка, сдувая локон волос с лица.
– Святой с нами за одним столом! – едко прокомментировал князь Скрябин. – Поди, жизнь ты им оставил, а карманы за помощь свою вывернул до донышка, да еще за ноги потряс, чтобы грош какой не утаили!
Оттого договариваться о беседе к ним направляли порученцев – князья желали обозначить плату за свою поддержку, ежели та понадобится. Но с удивлением обнаруживали, что, при всем уважении, с ними будут…
– Спасибо, Роман Глебович, – со всей душой пожал Черниговский руку дяде императора. – Да. Еще одна мелочь. Скорее даже недоразумение. Мои люди говорят мне, что им не дают начать восстановление моей б…
– Даже на оставшихся у вас не хватит денег, – ерзал на диване князь.
Вызволенный охранник, понукаемый настойчивыми предложениями Ники «что-нибудь съесть», тут же взял со стола такое же. Раз кушают соседи, значит – съедобное…
– Постойте, а номер… – донеслось робкое за его спиной.
По счастью, в играх на большой арене было множество обходных вариантов. Например, по-простому скрасть человечка до суда.
– Василий, – отчего-то всполошившись, пытался вручить ему флягу Шуйский.
Шаги в коридоре участились, чтобы побыстрее затихнуть.
– Ты же осознаешь, что, если ты не вернешь его сразу, как он поправится, я приеду к вам и… – начал я с ощутимой угрозой.
Следом за девушкой пролез и охранник, оглядевший помещение и тут же нашедший глазами взгляды коллег.
– А ты там по какой причине появился? – уточнил Мстиславский спокойно, перекладывая листочки из стопки в стопку.
Там отчего-то тоже решили обследовать пострадавших домашних животных, хотя что им будет, у Машка вон в ошейник такого накручено, что окрестные собаки гавкать боятся…
– Какому еще зятю? – сердито глянув на сидящих за столом, унял их радость государь.
– Н-нет, кажется… – чуть испуганно доложила Ника.
– Они максимум за руку держались, – отмахнулась та. – Представляешь, какая она злая? Столько морально готовиться, а тут этот – с планами… – раздраженно завершила Го. – У него на все планы.
– Ну что же вы так торопитесь… – облизнул пересохшие губы Давыдов, покосившись направо. – Как на чужой пожар, чтобы чужое добро из огня выхватить!..
– Сходи сегодня к деду, – вздохнул я. – И приходи в субботу.
– Это да, – шмыгнула расстроенно невеста.
– Моя жена любит меня больше, чем весь мир, – бодро и довольно произнес я.
– Кстати, посещение этого места карается смертной казнью, – уточнил я.
– Ваше сиятельство, что за беда с вашим мужем?! – с искренним состраданием спросила та.
– Зачем нам груз на твоем берегу? – хмыкнул старейшина.
Вон даже еда разогретая стояла на столике перед нами – это чтобы девушка не металась, придумывая причину для беспокойства.
Тогда они восхотели увидеть Веру, и через полчаса неспешных (а куда труп убежит?), а потом и панических (сбежал!) поисков побежали в союзную клинику, куда перевозили не только живых, опасаясь скандал…
– Ты убил моего сына! – Теперь он смотрел откровенно зло. – О чем ты, демон побери, вообще говоришь?!
– Веня! – охнула жена и опрометью понеслась за мной.
– Что тут еще можно иметь в виду, а? – сорвав уже все ордена, не найдя новых и чуть ссутулившись, произнес Давыдов. – Максима же повесят…
– Мы не дети, ты прекрасно знаешь как, – позволил я себе раздражение. – Уверяю, я знаю, что надо делать, чтобы она сама сбежала.
Из Екатеринбурга мы привезли снег. Целый океан снега, заметавшего яркие огни ночной столицы, пока самолет шел на посадку; медленно парившего крупными хлопьями в воздухе по приземлении, сверкая в свет…
Очередной взрыв веселья и аплодисментов уличным танцорам, что оказались еще и фокусниками, утонул в недоумении, потому как иные дарители расстались и с сотенной, свернутой вчетверо, но и от нее остал…
– Позвольте вас перебить, – извинился тоном Дмитрий. – Важным в деле тюрьмы так же станет то обстоятельство, что условия определения генетического материала позволяют указывать принадлежность одной и…
Зато самое ближайшее будущее сулило быстрый карьерный рост, а если с замужеством сестры все сложится, то взлет мог состояться с огромной скоростью – вплоть до коменданта форта где-нибудь в безопасной…
– Что-то случилось? – заметил общее напряжение Давыдов.
– Боюсь я за тебя, что в заблуждение ввести тебя могли. Не видел я Борецких на твоем приеме уже двадцать лет, как мне знать, что те живы?
Рядом с ними совершенно терялся уставший юноша славянской внешности в дешевом пиджачке – явно недорогой переводчик. Но вот сами господа смотрелись очень дорого и очень… перспективно.
– Не мои люди. Это я приказываю тебе, – мрачно упали слова, подавляя всякое желание спорить. – Твоя задача как его жены – убрать от него всех друзей. Рассорить с родней и изолировать от их влияния. Б…
– Котенок сам себя не покормит, – вновь засыпая, произнес затихающим голосом Артем, переворачиваясь на бок. – А Максим сам всех сожрет.
Дома ее ждала полиция, равно как и меня. Мачеха и сестра находились под охраной, но всякий раз задаваясь вопросом – а достаточно ли та надежна, чтобы противостоять возможностям имперского клана, Ника…
– Ты, кстати, знаешь, – обратился я к стражу, чуть пододвинувшись к столу и наклонив вперед плечи, – что все производство мороженого в этой стране принадлежит мне?
– Ее следует немедленно проверить, – как положено слуге закона, внимательно выслушал и кивнул Черниговский. – Возможно, появление этих двух молодых людей неслучайно. Будем верить, что они не успели з…
– Я видела призраки… – шепнула китаянка из-за спины, заставив вздрогнуть.
Странные эмоции поднялись в душе – от сожаления до приятного облегчения отсрочкой. Но были тут же изгнаны.
– Когда станет так скверно, что исчезнут все шансы, знайте – у вас есть верный сторонник, готовый вас спасти, – продолжал я.
– Не сомневался в тебе, – выпрямился ее дед и с одобрением посмотрел на подрастающее поколение.
Ладно княжич – раз его так сильно ударила в голову потеря, что он полез в бутылку… Но этот-то чем думает?
Разговаривать при ней он не захотел. Потому что если она узнает, кто стоит внизу, на первом этаже больницы – то спустится и убьет.
С одной стороны, хотели бы убить – приехали бы тихо… Желали бы вернуть – не приезжали бы совсем. С другой стороны – разве можно убить бывшую собственность князя Виида, не оскорбив его при этом? Можно…
– Ничего… Папа спросит, наверное, при знакомстве. Он у меня очень ответственный. Ну, вы ведь с ним и мамой не виделись еще…
– Да это он царапает на моей совести неприличные слова! Что бы ты понимала!
Хозяин дома почесал озадаченно подбородок и, удерживая ладонь перед лицом, другой рукой повернул ободок одного из колец, явив присутствующим «признающий» герб Мстиславских.
– А сейчас я кто – кухарка? – буркнул он.
Кровь прилила к голове, зашумев в ушах, но Черниговский постарался выглядеть бесстрастно под взглядами семи десятков владетелей.
С учетом того, что я искал ее почти час по всей больнице, явление хоть и желанное, но несколько запоздалое.
– Ага, топай давай, – отмахнулся я. – У нас тут романтика.
– Получишь, – сухо ответил ему император. – Кому деньги? Вставай, каждому отсыплю.
– Господа! – нашел самое время, чтобы объявиться, князь Давыдов, вошедший с парадного входа в идеальном, словно выглаженном гусарском мундире и блиставший совершенно возмутительной бодростью. – Лошад…
– Ладно, – с грустью в голосе поднялся я и сделал шаг к кухне.
– Кто не смотрел новости поутру? Спроси меня, и я скажу – князь Черниговский, что по правую мою руку, ведомый честью и долгом, взял за глотку многое ворье, разбойников и убийц в нашей стране. Сделал …
Перед ними были также поставлены глубокие тарелки с угощением: лепестками лаваша, пиалами соуса и графином клюквенного морса, но то ли они были не голодны, то ли желали говорить больше, чем есть, отт…
– Две бутылки вина, – констатировала она и мрачно посмотрела на меня.
– Вино в рюкзаке. Сыр, шоколад, свечи… – произнесла та подслушанное по губам.
– Палили, – меланхолично подтвердил Юсупов, дотягиваясь до аналогичной бутылки и одним движением скручивая с нее крышку, – если там бунтовали. Наши города были, и земли тоже наши… – он попробовал про…
И тут же отшатнулся, завидев в руках впереди идущего маленький топор с алой краской на лезвии.
Под столом возмутились, но затем, видимо, тоже вчитались в буквы – судя по тому, как резко стукнула снизу по столешнице голова хозяина дома. Ну да – там же текст начинается с «Еремееву Нику похитили»…
– А как же месяц! – вскочил на ноги Романов. – Мы на месяц его ставили!
– Там то, за что нам все простят? – Отвечая моим мыслям, Ника воровато оглянулась на кортеж с Борецким.
А Еремеева резко остановилась, развернулась и зашагала обратно.
– А вам этот чем не подошел? – вкрадчиво уточнила принцесса. – Я из женского любопытства, вы уж простите… – деликатно потупила она глазки.
Принцесса разумно промолчала, стараясь не развивать ссору.
А рядом лежал его сотовый телефон. И он помнил номер.
– Это у тебя-то?.. – сглотнув вязкую слюну, обескураженно спросил князь Тарусский.
– Семен Ааронович, у вас есть контракт с последними правками?
– Не хочешь копать – не надо, – примирительно улыбнулся я. – Тогда копать буду я.
– До меня доходили слухи, – осторожно начал он, – наверняка ложные… что у вас есть некие сложности с князем Черниговским. Иногда деловые партнеры способны сказать веское слово, и к нему прислушаются.…
Всего одно нажатие – и бесконечность распахнет объятия, а в мире не станет той, что способна ломать планы. Не станет девчонки, что грустила всякий раз, когда ее ухажеры не приходили на свидания – нео…
– Я сначала думал – все, белочка, допился, – напряженно поддакнул его эмоции Долгорукий, продолжая тереть лицо, – но что-то все складно написано…
– Так я слышал, нет там его, – задумчиво прокомментировал князь Туманов, сидевший среди «неопределившихся» коллег. – Говорят даже, города грамоты направили князю Панкратову, чтобы на княжение его при…
– Просто будь со мной, и я все решу, – выдохнул юноша и просительно посмотрел на нее.
И слова императора уняли даже тень веселья. Потому как этот человек никогда не врал, а правда с определенного момента может вызвать ужас.
– Так бы ей и мучиться всю жизнь, если бы не заметил эту особенность мудрый визирь. И рассудил, что определенность, даже такая скверная, может быть великим оружием во благо царства. Посоветовал он пр…
– Княжич болен. Приходи позже, – отчего-то уловил я смущение в своем тоне, стараясь телом скрыть от нее состояние Артема.
– Ника Де Лара. Достойная партия с наследником Де Лара, – не отказала себе Ника в язвительности, выплескивая закипающие эмоции в слова. – А сейчас извините, семейные дела.
– Ваше сиятельство, аквалангисты обследовали дно уже через три часа. Их там нет, – тронув ворот рубашки, произнес порученец, не решаясь встретиться с князем взглядом.
Хотя скорее не гусар… Князь Давыдов отпустил руку Еремеева и медленно зашагал к стоящим подле стола.
– За такую и десять миллиардов не жалко, – тоже осознав безнадежность что-либо выцарапать для себя, поддакнул Шуйский.
– Если что – развод за дверью. Можем разбежаться прямо сейчас. – Я остановился перед ней с обнаженным торсом. – Уходишь?
– Никто нам этого не позволит, – категорично произнесла Ника.
Эмоции мигом унялись, сменившись толикой вины и признательности. А привыкший к полумраку взгляд выхватил силуэт девушки, сидящей в кресле.
– А ее справка… – почувствовала неловкость Елизавета.
– Дело в ином. К Самойлову, как оказалось, уже настойчиво пытались прицепить самый широкий спектр уголовных дел, буквально недавно – всего месяц или два назад. Ничего не получилось. Более того, из Кр…
– В этом нет сомнений, но если бросить самым громким и шумным кость… – все же предложил Панкратов. – На круг выйдет не такая большая сумма. Во всяком случае, пусть ругаются и хватают за бороды наших …
– Похищение второй половинки – это старинная и красивая традиция, – меланхолично отреагировал Шуйский, вновь отпивая добротного коньяка. – Родственники, разумеется, не в восторге. Я бы сказал, в ярос…
– А и вправду, дело-то серьезное, – сделал стойку император. – Хотя ежели кто хочет быстрого правосудия…
– Это провокация! – не отрывая взгляда смотрел Черниговский на дверь, отчаянно надеясь, что та откроется.
– Прощу прощения, я должен заняться семьей, – первым грузно поднялся из-за стола князь Долгорукий. – Мой внук наделал дел… – вышагнул он из-за стола, одернув пиджак.
Боль сдавила сердце, но эмоции остались под маской спокойствия.
Потому что такие люди, как наследные княжичи, – пусть и сотню раз добродушные на вид – не умеют прощать.
Ко всему привычна сытая и богатая столица. Не удивят ее ни иностранцы в диковинных одеждах, ни уличные музыканты с танцорами.
– Если засыпать песок в готовую форму и запечь, то на выходе все равно получится ваза – какими бы случайными ни были песчинки. Надо просто добавить побольше огня, – жестко произнес я. – Еще больше. Т…
– Де Лара, – со скрипом и явной неохотой поправила ее принцесса.
Явление горы над городом в чем-то нам даже помогло – оттянуло внимание сокурсников и большинства студентов. Хотя кое-кто оборачивался и привлекал внимание своих товарищей яростным шепотом, тыкая в на…
– Когда бы я еще проверил?.. – заерзал я, ощущая какое-то маетное чувство.
– Мне кажется, они хотели нас обидеть, – выразила свое мнение Ника, глядя вслед ушедшим.
После чего вернулся к невесте, аккуратно обнял и держал так, пока в ней не утихла дрожь.
Максим выжил, вырос, был усыновлен, и этого было более чем достаточно, чтобы успокоить совесть. Статус бастарда как защита от враждебного влияния Шуйских, подобравших мальца под свою руку, чтобы не с…
– Не сомневаюсь в доблести ваших воинов. Полагаю, на эти шестьдесят процентов будет разумно нанять именно ваших людей.
– Если развод не планировался изначально… – задумчиво произнесла Ника.
А Аймара Катари все еще не находил слов, достойных главы международного клана. Иные слова у него были, в огромном количестве, но произносить их явно не стоило ни при патриархе Аймара Олланта, ни в пр…
Мягко щелкнул замок, отворяясь, и под приглушенным светом люстр матово блеснул наполненный синеватой жидкостью стальной шприц.
– Прими свой долг достойно! – прервал его Давыдов, развернув к себе и положа руки ему на плечи. – Прими и копай на полный штык! А если понадобится – экскаватором копай!
– За кого… – произнес юноша перед тем, как в несколько шагов скрыться в подъехавшем автомобиле.
– Кажется, я выполнил свою часть сделки! – загремел голос Черниговского под высоким потолком. – В полной мере! И сделал это в срок! Отчего я заслужил твою немилость на этот раз?!
Раз лишить гражданства неведомо где прятавшегося Самойлова Максима не удалось, то оставался более прямолинейный вариант – задержать и похитить его отца по дороге в Кремль. Пытать и убить, продемонстр…
Ему сообщили это ранним утром, уведомив голосом, полным скорби, тут же предложив помощь с погребением. Он бросил трубку, послав к черту шутников. Но звонок повторился – уже от другого ритуального аге…
Интуиция исходила ором, требуя найти причину беспокойства.
Во всяком случае, отправляться туда действительно стоило до больших пробок, а нужное заведение искать в направлении больницы Шуйских – раз уж выспаться не получилось, то следовало исполнять данные эт…
Вся банда этого Самойлова была неприлично молода, но с ними приходилось иметь дело. По счастью, раздражение возрастом смягчалось пониманием той неопытности, что соответствует небольшим годам, а значи…
И только народ, что возмущенно толпился у ограждений, не пускавших в этот день никого на Красную площадь, невольно притих от грянувшего в такую серую ветреную непогоду непривычно громкого, торжествен…
Консультанты, оперативники, финансисты, психологи и иные люди, знакомые смутно или не виденные ею ранее никогда, старались не занимать много времени, выдавая пласт данных и рекомендации, что с этими …
– Поехали, – бодро постучала она по сиденью водителя и уставилась на экран вынутого из кармана сотового телефона.
Замерев на пару секунд у выхода, переводчик направился к ожидавшим у отеля машинам клана Аймара. А заметив рядом еще с десяток тускло-темных машин с гербами империи вместо номеров, да еще своих време…
– Не на этом участке… – все же выдавил тот из себя правду. – Я контролировал основной маршрут от и до. Но был и другой караван, который должен был довезти из ваших земель недостающие деньги. Вы же зн…
– Еще один звонок, и она подумает, что ты ее специально откармливаешь, чтобы сожрать, – деловито прокомментировал я.
Природа испытывала на себе волю князей, собравшихся в едином месте, и закономерно сходила с ума, как музыка от инструмента, на котором решили сыграть одновременно семь десятков пар рук.
– Его сиятельство в командировке, – сделал мужчина загадочный взгляд. – Но я был уполномочен задолго до его отъезда. По воле его сиятельства, на Самойлова Максима и Еремееву Нику подготовлены заявки …
Обрадовался было князь Тарусский… Но что-то говоривший Дондуков продолжал смотреть на него, а не указывал обвиняющим перстом на Панкратова…
– Да… – выдохнул князь, чувствуя ее руки под своей рубашкой.
Кое-кто из прохожих с интересом остановился. Потихоньку собралась толпа, с радостью хлопающая в такт.
– А это… – невольно посмотрел на надгробие Александр Михайлович.
– Бедная, несчастная девушка, – с искренним сочувствием прервал я. – Которую обманули, обвели вокруг пальца и оставили ни с чем. И которой мы нужны в стократ больше, чем она – нам.
Но трон был пуст. Разве что негромко затворилась дверь справа, ведущая от трона в Кавалергардский зал, – словно кто-то совсем недавно вышел, оставив владетелям самим вершить решение их вопросов.
Одновременно с общим движением были вскрыты офисы, изъяты документы моих предприятий. Похищены из своих постелей мои люди и мои директора – из того их числа, кто наплевал на предупреждения и остался …
– Думаю, наша встреча состоится куда раньше, – вновь сжал кулаки глава клана.
Мыслей не было. Но взгляд невольно переходил с предмета на предмет.
Затем спокойно двинулся по гостиной к выходу, обогнув кресло со смятым в месиво человеком.
– Не губить, – прицениваясь, смотрел на него Юсупов, – гарантировать исполнение приговора, если таковой будет. Мы же за правду, против кривды. Как и ты. Будет твоя правда – честь тебе и хвала. А до т…
– Мне лучше знать, что я должен делать! – гаркнул князь Давыдов. – Тут в моей руке – килограмм орденов! Разве килограмм моих подвигов не стоит того, чтобы простить единожды ошибившегося гусара?!
– Ладно, – вздохнул я, глянув на друга и вновь переведя взгляд на принцессу. – Предлагаю сделку. Маска остается тебе, а ты и твой клан не будете против, если я захвачу мир.
После чего стоящий в центре вытащил из складок одеяния на поясе кривой кинжал и резанул себя по запястью.
– Я все расследую. Каждого виновника найду. За любую стену, в любую крепость пройду, чтобы его схватить и повесить, – горели яростью его глаза. – Не вспоминая ни о родстве, ни о дружбе, помня только …
– Тело мы забираем, – вздохнув, обозначил мужчина в белой форме медика.
– Совпадений нет. Все идет так, как должно быть.
– Войти не требуется. Достаточно попасть за ворота чуть дальше, чем дозволено всем остальным.
– Тебя спрошу, князь Панкратов, а есть ли в тебе честь: украсть последнее у женщины?! – завершил он грозным рыком.
– Они оставили лестницу, – указал я на ближний к нам край провала, – до того, как все засыпать. Надежную, каменную. Не беспокойся, я хорошо подготовился.
Профиль принцессы было интересно изучать – бесстрастный и уверенный, безусловно красивый и мистически статичный на фоне шквального ветра, от которого случайные прохожие закрывались поднятым воротом.
Затем, уловив мой любопытный взгляд, взял себя в руки, уверенным жестом набрал внутренний номер.
– Мой прежний порученец не разочаровывал меня, – произнесли над столом холодным голосом. – Он не терял мое золото и в точности исполнял мои приказания.
Старейшина недовольно качнул головой и направился к выходу. Леди же задержалась.
– Сравниваешь руку с жизнью моих родичей? – вскочил Шереметев.
– Я знаю. – Принцесса двигалась в звучных переливах драгоценного металла, обходя меня стороной.
Почти восемьдесят пар глаз вновь сошлись на Еремееве – уже оценивающе и с угрозой. Потому как с одной из сторон ему точно рассориться придется – если не со всеми разом…
– Так не делается, – строго постановила Ника. – Надо при личной встрече.
Переход на нее был тут же, у лестничного пролета, оттого просьба не казалась обременительной.
– Кто-то подрезал на светофоре катафалк, вскрыл гроб и отрубил голову топором. Какие-то азиаты. Полиция разбирается с видеозаписями. Качество с перекрестка не самое лучшее.
– Никому не нравится, когда ему что-то навязывают. Пусть выбирают сами, – наклонил я голову Ники к своему плечу.
– Мне не дают расследовать, – быстро вставил фразу князь. – Ваше сиятельство, эта плотная опека над Самойловым весьма расстраивает верного слугу государства. Сотни лет, отданных службе отчизне. Кровь…
– Но сейчас он жестко промахнулся, – не согласился Пашка, глядя в спину уходящей Еремеевой.
– Надень, – постарался я изобразить ободрительную улыбку.
Нас побеспокоили через десяток минут молчания.
– У нее в паспорте штамп. Паспорт настоящий, – чуть виновато пожал он плечами. – Велено родственников пускать.
– Но раз она вам не нужна, то к чему слова? – перевел юноша и опустил руку с особенным грузом.
Где-то совсем близко разошлась раскатом странная для поздней осени гроза.
– Ну, были, – равнодушно пожал плечами Юсупов.
– Тебе кольцо выдали? На случай неприятностей? – сглотнув, произнес князь.
– Займешься им после меня, – отодвинулся я от бортика.
– Ухорские прошли… – тихо прокомментировал охранник, приданный мне в сопровождение.
От некоторых планов по захвату власти придется временно отказаться; некие узлы – распустить; кое-каких должников – великодушно простить; а вот до природы и сути одной старухи – докопаться, чего бы эт…
Император, безусловно, будет зол и недоволен. Но это всего лишь убийство человека на его земле, а не нарушение императорского решения – можно обойтись вирой и немилостью.
У уличных танцоров не было ни футляра для денег, ни перевернутой шляпы. Не ходил помощник, собирая пожертвания с тех, кому понравилось, или же с тех, кто решил форсануть, стоя рядом с девушкой.
Снег медленно таял на рыжих волосах девушки, вышедшей вслед за ним. Принцесса Аймара Инка выглядела уставшей и болезненно серой. Отчасти сказались переживания последнего дня. Отчасти виновны нескольк…
– Да, господин! Неотлучно с собой ношу. Инструктаж прошел.
– У Артема впереди война, он обязан был включить защиту, – поджала губы Аймара.
– Какая радость, что ты нашел время и зашел ко мне, – спокойным тоном ответил он.
Рядом появился Артем, что-то разъяренно требующий у Ники, пока его в буквальном смысле не снесло в сторону коричнево-черной волной, а его место занял меланхоличный Веня, принявшийся что-то втолковыва…
– А ты… Ты правда спасешь мир?.. – смущенно шепнула она.
– Но если понимаешь, то мир надо спасать для простых людей! Они поддержат тебя, если ты сделаешь им такой подарок! – с жаром произнесла Ника, подаваясь ко мне ближе.
– Так, может, и надо ворью, которое на суд не явится? – завозился на месте князь Ухорский.
Вперед к бортику дернулась даже принцесса.
Новые очки отличались от прежних, раздражая хозяина безмерно. Потому что он пытался убедить себя, что ничего не изменилось со вчерашнего дня. Но это было не так.
Оставалось дождаться новостей от исполнителей – в Москве не так много дорог, ведущих к Кремлю. А полиция все еще подчинялась его ведомству.
– Ты хоть знаешь, сколько там копать? – вскинулась возмущенно китаянка и невольно взглянула на ладошки, на которых еще проступали мозоли.
Мундиру он не изменил, да и четверо его спутников тоже оказались одеты по форме. Еще одни дозволенные цвета и фасоны в приличном обществе – любые парадные мундиры. Даже в самых фешенебельных салонах …
– Я прошу прощения… – подал робкий голос присутствующий тут шестым и до того абсолютно немногословный господин Еремеев.
Девушка же вновь зашагала вниз по лестнице.
Го Дейю предпочла бы бледно-голубые цвета несчастья либо белый – траура и смерти. Но через дом Борецких, только-только набирающий слуг и приказчиков, не было возможности разыскать готовое платье. Жел…
– Ваша охрана может подождать в соседней комнате, – указал сопровождающий на дверь рядом. – Вам, князь, я предлагаю скоротать время за беседой, – говорил он тем тоном, что предполагает уверенность в …
– И я мстил, – исподлобья смотрел Черниговский. – Обвинишь меня в том, что я человек?
– На днях говорил я великому князю Роману Глебовичу, что молодость нынешняя бывает жестокой и преступной. Даже на такое способна, что собственную жену чужими руками похитить и в тюрьму тайную спрятат…
– Сыр, нарезанный, – быстро перебирала она содержимое.
– Я гусара не брошу, – хмуро произнес тот, даже не думая сдвинуться с места.
– Например, когда ты умирал на моих руках? Два раза. Ах нет, трижды! – проявился нервный смех в ее устах.
– Максим! – порывисто развернулась она ко мне. – Это мое личное дело и мой статус в семье.
Родной дом встречал его теплом и не торопился встречать осень. Слышался звук близкого фонтана. Где-то рядом звонко звенел детский смех.
– Да какие проблемы! Просто убедился, что Инка у себя. Сейчас придумаю, куда пойти, и перезвоню, – тут же оправдался Шуйский.
– Я хочу говорить с ним об этом. Это наши вопросы, так что дай пройти.
Компонентами настолько редкими, что кому-то придется их лишиться, чтобы другой мог приобрести.
И Давыдов с уважением отсалютовал ему флягой.
Черниговский поднял телефон и парой фраз распорядился предоставить информацию.
Наш водитель опередил нас на пути к подъезду, приложил брелок ключей к замку домофона и предупредительно открыл железную дверь, скрывавшую вход в теплый и довольно опрятный коридор. Ничего особо крас…
– Вы полагаете охранное агентство уместным на такой встрече? – приподнял бровь князь.
А если Борецкие не появятся на имперском приеме и в этом году, их даже не подпустят к первому из рубильников, чтобы хотя бы попробовать, – на выморочные земли найдутся новые претенденты.
– Что?.. Нет. Оно прекрасно. Ты украшаешь собой любой наряд, – сбился Павел. – Разве может рассвет стать хуже из-за тона занавесок?
– Мы с тобой можем умереть и раньше, – напомнил я о текущих трудностях, – так что миру придется здорово постараться, чтобы дать нам этот год.
– Осталось найти хозяина тюрьмы, верно? – упрямо смотрел на Мстиславского Черниговский. – Верно говорю, уважаемые князья, алкающие мести?! Вы же поднялись не для того, чтобы броситься на первого же, …
– Неправда, – для порядка попытался я ее успокоить.
– Ну уж, не будет такого… – протянул Шереметев неуверенно.
– Вы же не собираетесь оставлять тут труп? – немного нервно отреагировал он.
Но не успела Ника даже набрать воздуха в легкие для новой отповеди, как от дверей послышался новый шум – негодующий и возмущенный, явно пробирающийся сквозь плотную свиту.
Несмотря на пустые руки, все князья несли в Кремль свою правду – ту самую, что в словарях разумно зовется представлением об истине, столь разным у каждого из семидесяти восьми князей.
Черниговский недоуменно смотрел на его величество, не совсем осознавая его слова. А потом и вовсе как-то отстраненно удивился, когда в полумраке комнаты начали проглядывать человеческие силуэты – буд…
Жалобно скулила Брунгильда; шипел, пытаясь кого-то поцарапать, кот. От земли же над нами стал пробиваться ощутимый жар – сначала просто теплом, потом удушьем, пробирающим почище натопленной бани. И т…
Еще будет покров – тонкий, белоснежный, без единого следа – и ощущение первопроходца всякий раз, когда подошва продавит первый снег, оставив четкие отпечатки шагов. Он же скроет все запахи, оставив в…
– Ты действительно обещал, – укорила меня Ника, стоило машине медленно набрать скорость на разворот.
Император разжал правую ладонь и продемонстрировал неровно оторванный клочок бумаги с кратким текстом на нем. Поднял с ним руку, чего было вполне достаточно, чтобы цесаревич аккуратно подхватил листо…
То, что вымолвил Рюрикович, было полно эмоций, но не нуждалось в переводе.
– Его надо покормить, – категорично заявила Ника.
– А я теперь от вас никуда не уйду, – нахмурилась она. – У меня миссия.
– Тут режим, – бросила им фразу Ника, удаляясь по коридору в сопровождении охранника.
– Какой еще Кочетов? Еще какого преступника ты желаешь мне навязать, захватчик земли Фоминских?!
– Живой, скотина, – оглядел меня Шуйский с ног до головы, после чего притянул к груди и обнял.
Хотя искренние ее чувства отразились в резко отъехавшем лимузине, стоило мне выйти у своей высотки. Машины сопровождения даром что не окатили водой из луж.
– В таком случае отложим эту беседу на завтра, – поднялся я из-за стола, застегивая пуговицу на пиджаке.
– Так вышло, – пожал я плечами. – Никто не проверял замурованное в песок и бетон. Сейчас, понятно, обнаружат стартовую обвязку и таймер. Сам Механизм вообще непонятно где, есть только рубильники для …
Раньше она задавала эти вопросы себе. Сегодня не выдержала и спросила меня.
Тихонько зазвонил телефон, и служба канцелярии уведомила о готовности связать абонентов.
Была она одета в белое платье до пола с золотым шитьем, явно приобретенное вчерашним вечером в присутствии добродушного и наверняка слегка обедневшего Артема – все золотые украшения в виде сережек, к…
У старейшины пересохло горло. Ему недвусмысленно предлагали войти в долю весьма интересного предприятия. По сути, оседлать новое начинание клановой деятельности, завернув на себя солидный финансовый …
– Ч-что?.. – на секунду впала в оторопь Ника.
Потому что вряд ли та, что зовется супругой, вдруг добровольно захочет вернуться домой.
– О-о, я вижу мир в огне… – легко рассмеялась Ксения, – залитый жаром и лишенный воздуха. Без подданных, но с золотом, которое нельзя есть.
– Представьте себе, – пожал Дмитрий плечом. – Удивительно, отчего бы? Князь, не сверлите меня гневным взглядом. Прибудете домой, соберете волосы по расческам детей и обратитесь анонимно в какой-нибуд…
Вера уже похоронена. Обращена в прах, собрана в урну и упокоена под этой землей. Он даже не попрощался. Ему никто не позволил этого сделать. Лишил его возможности попросить у нее прощения. Обнять в п…
– Вы дочитайте: там уже освободили, – даже не пошевелился Галицкий, игнорируя ерзанья под ногами.
– Значит, они умрут, не зная, от чего. Такое тоже бывает.
– У нас принято не дожидаться озлобленных хозяев. Считается, что время успокаивает, а степень вины не меняется.
– Вася, ты тоже иди, – обратился Шуйский к Давыдову, занятому очень странным делом – тот методично и без единой эмоции снимал с себя ордена и медали, а затем взвешивал в ладони, прислушиваясь к своим…
– Чем он занимается? – спросила наставница, сверля фотографию взглядом.
– Прячься, жена пришла!.. – яростно прошептал я, отодвинув принцессу от себя и оглядывая комнату в раздумьях, куда ее теперь деть.
И был тут же поддержан хором голосов сидящих подле него, от избытка чувств даже застучавших кулаками по столу.
– Только тебе доверить могу, – улыбнулся я ей примирительно. – Это для меня важно.
Так она пленница или кто? Старейшина с искренним любопытством оглядывал людей возле машины. Впрочем, цели это не меняет.
– Посмотрели кино… – обреченно вздохнул я, стукнув лбом о ковер.
– Сохранить его для вас, – мягко уверил Дмитрий. – Иначе они заберут его на сына через вашу смерть.
Процессия машин получилась крошечная – авто распорядителя, профессионально отрабатывающего оплаченный заказ, и машина с покойным.
– Разница весьма значительна, – не согласился я в ответ. – У князей гипертрофированное чувство чести. Они нам не помогли, но получат в дар то, от чего будет сложно отказаться.
– Вас, так понимаю, следует записать в списке первым? – уточнил Туманов.
И та покладисто принялась выполнять распоряжение. Цены принцессе нет – пока ей кое-что от меня нужно…
– Князь… – поморщился Долгорукий. – Дело серьезное.
– Разумеется. – Я отыскал нужный ключ и отворил дверь.
– Дожить бы… – с доброй завистью произнес он.
Равно как честен в том, что хотел отменить настроенный на ее участие замысел с похищением, но у меня ничего не получилось.
– Семен Ааронович, – рекомендовал себя княжеский юрист сам и с ироничной миной позволил коллегам потрогать свою белую и мягкую ладонь. – Вы составили свой проект?
Куда скромнее выглядел цесаревич – тот виделся тенью отца, в своем классическом костюме в серую полоску, да и держался откровенно скованно, даже не касаясь спинки кресла руками. Но внешне – весьма по…
– А если я все-таки откажусь… – заикнулся Еремеев еще раз. – В самом деле…
– Даша… – от напряжения пересох и охрип голос Павла. – Я знаю, что ты умная и прозорливая девушка. Ты видишь и слышишь больше, чем любой другой в этом доме. Делаешь это не специально, – мягко отмел о…
– Вы знаете, что он задумал? – жестом остановив приготовившегося открыть створку парня, спросила его Еремеева.
Та недовольно перевела взгляд с меня на бумаги, словно разочаровываясь в своем возвращении.
Замерев на мгновение, она резко дернула обеими руками, и в воздухе раздался злой и резкий шелест – то песок, рассыпанный по близлежащим кварталам, несся на призыв хозяйки.
– Я хотел сказать, что людям нужен позитивный пример решения задач, которые им не под силу. Прозрачные устремления и способность добиваться результата.
– Тихо! – рявкнул император. – Василий, разжалую! В матросы!
Четверо свитских вошли в комнату, внеся с собой несколько длинных кофров, из которых деловито извлекли мощные рейки, оперативно собрав на полу добротные носилки с плотным тентом. Уложили их рядом с к…
– Ты уж будь добра, не затягивай, – произнес я немеющими губами и постарался улыбнуться.
– Это не приглашение. Это требование быть.
Главное – мнение иных князей, что бесспорно поддержат возмездие. А легкая конфронтация с императором даже добавит Черниговским веса в глазах этих князей.
Показательно громко хлопнула дверь, закрывшись за крайне недовольной высокородной персоной, обожающей черное, золото и входить не вовремя. Хотя именно сейчас явление Аймара Инки мною было воспринято …
– Ну, можно плакать и выкрикивать твое имя, – пожала Ника плечом.
– Столь же верно, что он не клятвопреступник и не трус, – кивнули ему с трона.
Тоже – освященная поколениями традиция. И отвечать Силой там, где можно просто врезать в глаз, – оно как-то не по-христиански.
Потому что некоторые оттенки слов его временные наниматели тоже могли не понять.
– Уж лучше оставить жить и мучиться, – не согласился с ней Шуйский. – В этом будет настоящая мудрость и хитроумие Аймара.
– На троих его будет мало… – мрачно сказала ей Де Лара, посмотрев в глаза, а потом переведя взгляд на Белевскую. – И на двоих – тоже мало… И я не про коньяк.
– Когда я увидел, что в закрытую столицу кто-то провез танки, я был удивлен… – подал голос старейшина, пользуясь заминкой.
– Я рада видеть лучшую воспитанницу, – медовым тоном встретила подошедшую девушку старуха. – Приятно видеть, что ты чтишь свой долг даже вдали от родины.
– У него проснулась принципиальность? – с изумлением, словно вновь открывая для себя мир, произнес князь.
– Что внизу? – легонько хлопнули меня ладошкой по волосам.
Естественно, мрачно подумали владетели, раньше он спокойно брал деньги, а сейчас-то что за вожжа под хвост?..
– Ну что же вы, князь… – примирительно вставил слово князь Долгорукий, тоже стоявший на ногах. – Вина этих господ неочевидна и не доказана.
– Максим, какому деду передать? Князю Юсупову или князю Де Лара? – вежливо ждала все это время Елизавета, чтобы задать уточняющий вопрос и поскорее уйти из непогоды.
– Зато я полагаю его таковым, – трясло Черниговского.
– Максим, ты спишь? – спросила в тишине Ника через десяток минут.
– По твоему счастью, Механизм включили девятнадцать лет назад, – жестко произнесли ему в лицо.
Еще немного – и что-то определенно надломилось бы внутри нее.
– Дурак! – обиженно смотрела на меня с ковра Ника. – Я все подготовила! И мороженое, и все!
– А ты желал плевать на мою жизнь, как посмотрю?! О своих правах говоришь, мои попирая?! Мои законы тебе уже не указ?! Оттого в твоем княжестве беззакония творятся такие, что ты либо слеп, либо в дол…
– Нельзя спланировать все, – болезненно отреагировал Борецкий на изменение характера спутницы и постарался ее переубедить. – Один твой комментарий, и Ника все про него поймет.
– Это обойдется недешево, – подобрался старейшина. – Возможно, тебе придется даже доплатить.
В комнату суетливо вошел давешний доктор, удерживающий по две бутылки в каждой руке. Мне оставалось смотреть, как друг движением руки открывает первую и жадно приникает к горлышку.
Она вышла вперед, удерживая за руку средненькую девушку – неброской внешности, пусть и одетую подобающе статусу девы главной семьи. Но мышка совершенно серая – глянешь, и тут же забыл.
– Ну, еще не то услышите, – вздохнув и посмотрев на медленно открывающиеся створки и выстраивающийся почетный караул, произнес князь Юсупов.
– Князья Ишеевы, князья Мещерские, князья Пожарские… – гремел под сводами исполненный силы и решимости голос, вещая, казалось, бесконечный список.
– Немного страха им не помешает, – оглядел Панкратов тех мечущихся и неопределившихся, что останавливались у стен в дальней части зала, но не торопились приближаться.
– Там женские мелочи, как она припомнила на публике пару давешних историй про твою супругу, а через две недели ее кортеж выкинуло с дорожного полотна на крутом повороте, – был так же спокоен Мстислав…
Зато сейчас на руины, оставшиеся от башни Черниговских и ныне огороженные красно-белой строительной лентой, князь смотрел совсем иначе. С гордостью.
Впрочем, минут через пять Брунгильда вернулась снова и потащила уже меня – мимо стола, мимо телевизора, мимо деловито кушавшего мороженое на кухне Вени, который проводил меня взглядом и вновь открыл …
А стоило опуститься, уверенно села мне на плечи.
– Давыдов – крестный сына другой жены Максима, – откашлялся князь Панкратов. – Позор и бесчестье сомневаться в непорочности цесаревны.
– Поддержка?.. – с сомнением уточнила Ника.
– В таком случае мы готовы ее вернуть, – протянул переводчик сумку вперед.
– Не беспокойся, там теплый пол и пыли нет, – приводил я успокаивающие доводы, пытаясь запихнуть упирающуюся принцессу в безопасную темноту.
– А он помогал? – осторожно уточнила Ника.
– Чтобы пресечь поток и разграбление!.. – дал осечку голос, подлетев к потолку.
Как, к примеру, деловой центр средней руки в поселке Климово – того самого уровня, когда под ногами скрипят деревянные половицы, окрашенные охрой, а за дешевыми дверями слышны все разговоры работнико…
– Atas, menti! – спокойно ответил молодой седой человек.
– Кстати, о попытках… – меланхолично произнес князь Мстиславский, раскрывая перед собой папку с бумагами.
– Потом мир спасу, – потянулся я на кровати, касаясь кожей прохлады белых простыней, и закинул руки за голову, уставившись в потолок.
И с новым жестом руки вся груда песка рванула лентой из провала.
– Отреченный от рода! И я еще не договорил!
На нас один даже недовольно и весьма подозрительно посмотрел – пришлось ему улыбнуться. Но человек, по всей видимости, оказался неконтактный и далее шел спиной вперед, не спуская с нас глаз.
– Я не уйду, – буркнул Давыдов. – Непонятно, отчего вы сами не уходите, – покосился он на Панкратова.
– Не надо Есенина… – чуть сонно произнесла девушка, смежив веки. – Лучше сказку.
– А в новостях было мое имя? – не выдержала и взволнованно уточнила Ника.
– Что пройдет? – глухо спросили из-под ладоней. – Она – принцесса. Я – никто. Она пришла – мне уходить. Я не хочу.
– Письмо от Мстиславских по поводу совета князей в пятницу.
– Пока еще слушаю, – добавил он холода в голос.
Черниговский невольно сжал ладони в кулаки – до боли впившихся в кожу ногтей, но тут же постарался расслабиться.
На этом фоне Го Юнксу, пообещавший повысить собираемость сборов на границе, если ему будет дарована честь этим заняться, зашел как герой – под общее одобрение.
– А я стаканы наши поменял, – доверительно произнес я лежащей рядом супруге.
– Если оно действительно выгодное, – задумался он на мгновение и решил ненадолго сменить маршрут.
– У нее есть шанс быть первой и единственной, – понурилась Ника.
– Тогда почему вы еще не князья? – недоверчиво приподняла она бровь, словно боялась, что ее разыгрывают.
Что это? Они захватили Дейю и собираются ею торговать? Раздражение старейшины никак не проявилось на лице, но сама мысль, что между ним и целью стоят деньги, которые придется платить…
– Движется в направлении светлого будущего, – тяжко вздохнул я, сомневаясь в принятом решении.
– Все именно так, – кивнул император. – Герой, подвиг за которого совершил кто-то другой, – жалок и нелеп. Он сломается и будет рыдать тебе в полу платья. Зачем тебе такое ничтожество живым?
Князь задумался на мгновение, взял еще одну бутылку и скинул под стол. Еремеева это тоже касалось.
Голос раздался справа и чуть позади, вызвав раздражение. Старик подумал, что вернулся торговец. А потом почувствовал страх.
А Пашка с довольным видом скрестил руки на груди.
– Сейчас все будет по-другому! – твердо и убежденно ответствовал Артем. – Я про Веру помню, ты не сомневайся, – уловил он мои тревоги.
– Невесты умеют прощать, – скептически произнесла китаянка.
Я собрался было возразить, а потом зацепил взглядом разбросанные на полу бутылки, принесенные слугой, и с досадой прикусил язык.
– Ты ведь никогда так не сделаешь, верно?.. – задрожал голос Ники.
– Пойдем посмотрим. – Я дозаправил кровать и направился вслед за девушками.
– Да что за день… – грустно вздохнул я, взбивая подушку.
– А вы ведь с моим младшеньким внуком еще не знакомы… – оглядел Юсупов князя Семена сверху донизу. – И верно…
В клане, где слово господина священно, даже деду и отцу не по чину запрещать и навязывать свою волю, если внук и сын признан главным.
И было столько веры в его словах, что Го Дейю не посмела ничего произнести вслух – из уважения и благодарности за его чистую душу.
– Ваше нынешнее положение предполагает некий карьерный рост, – вежливо ответил помощник Максима. – Возможно, на следующих его ступенях вы сможете встретиться с господином.
– Мое гостеприимство тоже не безгранично, – поджал губы Рюрикович.
– А вот психиатрии в здании нет, – меланхолично произнесла Ника.
– Как принято делать у вас? – уточнил патриарх клана у переводчика.
– Я же сказала: не делай глупостей, – со строгостью произнесла Дейю.
Разница между просимым и уже свершенным казалась ему просто громадной, равно как и отсутствие немедленного согласия. Не то чтобы им оно было необходимо – нужного человека они найдут в любом случае, н…
– Мне нужно попасть в Кремль, – разместился я рядом, – в качестве обычного человека.
– Разве не родители должны объяснять детям, как следует себя вести? Не они ли обязаны прививать чадам уважение к людям, укладу жизни и законам?
– Там эти восточные люди, в белом и золото́м. Смотрят, не атакуют. Да и вокруг – Москва, – пожал порученец плечами.
– Я вернулась за ним, – просто и понятно ответила дочь.
Переводчик равнодушно зашел внутрь, нашел взглядом ресепшен и зашагал к ней по богатым коврам, пущенным по полу внахлест, оставляя за собой снежные отпечатки подошв. Вежливый вопрос про возможный баг…
– Ну, знаешь, Самойлов, это уже слишком! – отпихивалась Рюриковна, пытаясь встать. – Довольно!
– Но я ведь тоже умру… – подавленно произнесла Ника.
И правую ногу мне согласно пнули из-под кровати.
Не было обычных приветствий и заверений в благорасположении – но было признание другом. Хлестнуло по нервам недопустимое слово, уместное только в разговорах с подчиненными, но вполне допустимое в нот…
Рев, от которого разлетались тленом стены и потолок закрытого больничного крыла, обнажая равнодушное серое небо над юношей, прижавшим к груди уже не дышащее тело девушки.
– А как она узнала, что он тут? – удивленно вопросила Ника.
– Дома поговорите, когда с мамой познакомлю.
В остальном же – полное равнодушие от хозяев и их слуг к случайным людям на их пути в главные палаты дворца. Все важное и интересное ждало их там, оттого отвлекаться…
– Возможно, вам повезет встретиться с ним завтра с утра.
– Ежели о бастардах речь, то Шуйские многих бастардов привечали, – продолжил Черниговский. – Вон Самойлов, что у князя Юсупова внук, пусть и бастард – у них воспитывался!
– Будет сделано, – с готовностью и показной уверенностью произнес слуга.
– Ты, щенок, не знаешь мою Литу! Она обожает меня и никогда бы мне не изменила!! Для твоего спокойствия, будь так добр, не смей говорить о неверности и единого слова!
Затем мягким шагом двинулась к нашей парте.
– О, вода – это весьма коварная субстанция! – воодушевленно отметил Давыдов. – Иногда кажется – уже трезвый. А как попил водички – так снова праздник!
Атмосфера недоумения после этих слов была в два раза плотнее, чем обычно.
Оглашение срока наждачкой прошлось по княжеским нервам. А Рюриковичи, по всей видимости, были уже в курсе.
Я придержал ее за ноги и успокаивающе погладил чуть выше ботинок.
– Я не слышал о таком… – запнулся Го Юнксу в своих кровожадных планах, услышав интересное.
Но Го Юнксу отчего-то сбился и продолжить не пожелал.
– Немного страха – это что я не пристаю к людям и не затеял еще ни одной дуэли, – легкомысленно отмахнулся гусар. – Вы же не планируете большой войны?
– Василий! – окрикнул уже не Шуйский, а сам император.
– Но я уже пригласила… – виновато шаркнула ножкой Инка.
– Вопрос считаю закрытым, – подытожил император. – Благородные из числа Фоминских определят себе нового князя и придут ко мне. Есть еще вопросы у благородного собрания, достойные нашего времени и уча…
Димка открыл дверь, стоило подойти ближе, и закрыл за мной, тут же перебежав на сторону, с которой сидела Ника.
– Тогда заплати мне. Мы защищаем ее тысячелетиями.
А те же, кто посмел обернуться, убегая, могли заметить, как на белоснежной маске в воздухе начали появляться темно-алые линии, рисуя кривую скалящуюся гримасу в пустоте и два незрячих алых глаза.
Ведь каждый садовник знает – слишком высоко выросшие растения стоит вовремя подрезать, чтобы не закрывали свет остальным…
– Муж мой, вы желаете оскорбить свою супругу этим… этим… Местом! – поджав губы, повела она рукой по комнате. – В стенах университета, как с какой-то первокурсницей!
– Мне как-то привычнее работать с твоим отцом, – одной ироничной фразой вбили князя в пол.
Девушка последовала за мной – сначала в коридор, потом по коридору. Потом по лестнице вверх, потом растерянно повернулась вслед выброшенному мною вниз на ступени перстню, тут же перекрывшему щитом пу…
Потому что, будь ты хоть сотню раз главой клана, вопросы выживания станут решать с истинным патриархом рода.
– Кланы называют великими не просто так, – эхом повторил я свои же слова. – Самого факта существования машины хватило, чтобы завершить войну. Она способна уничтожить мир.
И впервые за эти два дня ощутил страх – до дрожи в пальцах, касающихся гибельной раны, которую сейчас пытался подавить организм, а до того – два княжеских целителя.
– Максим… – словно не слышала меня Ника, глядя на коричневый пепел в кратере. – А давай, если у нас будет сын, назовем его Вениамином?
Ника потупилась и смущенно отвела взгляд.
– Так говорят мифы моего народа, – не изменила она вежливую улыбку.
– Ха! Страх заставит каждого смотреть по сторонам!
– Какого еще Веню мы забыли в нашей постели? – чуть раздраженно произнес я, позволяя ей присесть.
– Внимательно слушаю, – сложила Ника руки на груди.
А затем вбежавшая и крайне возбужденная Брунгильда аккуратно уцепила Нику за штанину и куда-то потащила во двор, восторженно поскуливая.
– Вы чего, мужики! Там же покойный! Вы чего!.. – уже лепетал он, стоило одному из странных мужиков выдвинуть гроб.
– Молчи! Просто молчи! – судя по всему, схватилась за голову Ника. – Бог ты мой, какая свадьба?! – искренне выдала она. – Нас убьют гораздо раньше…
– А принцесса? – с тревогой уточнила невеста.
– Не смей смеяться над ее памятью!.. – с угрозой произнес старик.
– Ты куда лезешь, идиот! – Чудом избежав столкновения, водитель растерял всякую меланхоличность и задумчивость, врезав кулаком по клаксону.
– А раньше оно не работало?.. То есть сейчас… – с беспокойством донеслось сверху.
– Ты говори, князь Мстиславский, всем нам интересно, – хмыкнул князь Гагарин.
– Дедушка… – тревожно произнесла Елизавета, подняв голову ввысь к оттаявшим от тепла окнам. – Мне не мерещится ли?
Из тех, кто действительно занят делом, – машинист экскаватора, меланхолично сгребающего бетонные обломки. Он тут с самого утра – часа с пятого, когда я, испытывая неловкость от суетливой заботы Ники …
Внутрь – в тепло и сухость холла его не запустили, что вполне логично по нынешним неспокойным временам. Но и не прогнали подальше, а это могло значить пройденную проверку личности и важность его вопр…
– Газ взорвался, – убедительно объяснял зевакам старичок в неприметной куртке, фуражке и массивных очках.
– О боже, я забыла в самолете оружие массового поражения… – словно прочувствовав новую степень вины, с головой рухнула в нее Ника, закрыв лицо ладонями и принявшись мерно раскачиваться.
– Мы забыли Веню! – вскинулась в моих объятиях Ника, не проспав и пары минут.
– Я желаю! Что тут расследовать, дикость-то какая! – возмущался Романов, поворачиваясь на соседей.
Тот равнодушно пожал плечами. Разве что с любопытством мазнул взглядом по крышке гроба – абы кого на закрытом кладбище не хоронили. И почти никого из тех великих людей – в одиночестве.
После чего зашел в небольшую комнату, весьма напоминающую дорогой гостиничный номер – с оббитыми тканью стенами, мягкими креслами, столиком с вином и разложенными на нем свежими фруктами и массивной …
– Ну, для этого придется ее как-то зафиксировать под страхом смерти, чтобы она все выслушала и не сбежала, – мягко улыбнулся я.
– Хотите, я дам вам денег? Лично вам, никто не узнает, – придвинулся князь чуть вперед. – Всего-то – несколько деталей.
– Костюбов, Геннадий Олегович, – фыркнул он в ответ, – поверенный княжича Шуйского, Артема Евгеньевича.
– На этом все? – позволил я себе легкое удивление.
– Не беспокойтесь, он вернет, – произнес девичий голос за мгновение до ответа Катари.
– Я уже заработал кучу денег на падении Черниговских, – деловито ответил он. – Не такую, как закопана во дворе. Но я не откажусь заработать еще.
– Оперативно. То есть официально горы нет, – кивнул я своим мыслям. – Зачем кому-то паника и эвакуация?
– Это их условие. Как и обеспечение ее безопасности.
– Ни в коей мере, – пожал тот плечами. – Кости действительно могли принадлежать предкам всех названных. А может, и нет. Это также сократит число претензий.
– Нет, ну а что… – растерянно пробормотал он, терпя нежности. – Ног – две, рук – две, голова, опять же. И не всегда же он будет пьяным…
– Нам можно. Вот ей без нас – будет тяжело, – оценил я. – Впрочем, мы не благотворительная организация.
Рядом горестно выдохнули двое других Максимов. И даже одна Максима.
И одновременно умудрившись окинуть Нику пренебрежительно-ироничным взглядом.
– Да позвони ты ей, – посоветовал я. – Она же в этом здании, а тут вон – в каждых покоях по телефону, – обратил я внимание на трубку на отдельном столике возле выхода.
Часть копеечных монет упала и прокатилась куда-то в угол зала.
– Надеюсь, вы подразумевали не крышу, – буркнул Черниговский, придерживаясь за перила при крутом подъеме.
А уважительный взгляд в адрес его кровинки от самого императора пришелся медом на сердце. Сильна…
И уже там, из дома, все тщательно обдумав и обретя силу, – вернуться в столицу. Да, так будет правильно.
– Нашлось хоть что-нибудь, что удержало его от того, чтобы залить мир огнем, – слабо улыбнулся Димка. – Потому что нам с этой планеты не сойти.
– Оболенский, – шепнули мне, стоило неспешно подняться по лестнице сухонькому старику в тяжелой шубе в сопровождении пятерых зыркающих по сторонам мужчин.
– Елизавета, угомонись, – отдал короткое приказание император.
– Ты хочешь, чтобы он был здоров? – впервые обратила на меня взгляд Инка.
Потратив несколько минут, княжич сел в машину и резко захлопнул дверь.
– …но никак не в Москве, – подытожил, примирительно улыбнувшись, Рюрикович. – Без расследования, без доказательств…
Затем жар сменился холодом – лютым, с корочкой на веках и видимым дыханием. После чего удар повторился, замуровав нас от выхода окончательно и оставив в полной темноте.
– Тьфу! – оставил за собой последнее слово Давыдов, и был он меток.
– Хорошо, – облегченно выдохнул Артем, покосившись на меня.
В итоге марочное вино немыслимой редкости досталось случайно проходившему по коридорам дежурному врачу. Тот аж растрогался и пообещал тщательнейшим образом изучить мой диагноз. Но я-то абсолютно здор…