– Это у тебя-то?.. – сглотнув вязкую слюну, обескураженно спросил князь Тарусский.
– Отреченный от рода! И я еще не договорил!
Но гостья была раздражена, скрывая за явно защитной эмоцией оторопь и смятение. К ней ехали родственники – и Паша успел выяснить, что ничего хорошего ждать от этого ей не приходилось. Там, где хоронят людей при жизни, скорее постараются сделать так, чтобы родовые книги соответствовали реальности, чем будут воскрешать одну из многих в богатом, но слишком многочисленном роду Го.
– Ваше сиятельство, – терпеливо переждал я его тираду, – когда придет миг, в который вас бросят и предадут все, на кого вы рассчитывали, позвоните мне.
Его специально заманили сюда, горем, смертью, отчаянием заставив потерять осторожность.
– Я, пожалуй, откажусь, – вывернулся Еремеев из объятий и для верности отступил за Шуйского.