– Ваше сиятельство, – терпеливо переждал я его тираду, – когда придет миг, в который вас бросят и предадут все, на кого вы рассчитывали, позвоните мне.
Его специально заманили сюда, горем, смертью, отчаянием заставив потерять осторожность.
– Я, пожалуй, откажусь, – вывернулся Еремеев из объятий и для верности отступил за Шуйского.
– Темнота и холод заброшенных коридоров, – ответил я честно, неловко запнувшись и простуженно шмыгнув. – Может, поедем?
– Раз не моя тюрьма, чего ты желаешь от меня услышать? – фыркнул Черниговский. – Откуда там безумные, мое имя повторяющие? Так я скажу, как можно такую подлость устроить. Даже имя князя Шуйского станут повторять. Его ведь сын подле той тюрьмы был, верно?
– Я знаю. – Принцесса двигалась в звучных переливах драгоценного металла, обходя меня стороной.