Все цитаты из книги «Напряжение на высоте»
И Давыдов явно погрустнел. Особенно на фоне любопытствующих взглядов, шедших от остальных князей.
– Вы же не думаете, что все будет по-прежнему? – еще раз стегнула его неприятная реальность, заставив поморщиться. – Но в этом есть и приятная сторона.
Спешно поднялся, огляделся по сторонам. Поднял с пола тканевый поясок и засунул в карман. Оправил рубашку, причесал волосы, еще раз оглядел комнату и подошел к двери. Досадливо цокнув, двумя резкими …
Из-за тупизны некоего старейшины древнему врагу клана досталась гений в ранге «учитель», введенный во все тайны семьи. За одно это она желала ему кое-что отрезать, чтобы ставший тонким голос всякий р…
Сумасшедшее вожделение отпустило его через несколько часов. Потом он лежал в постели, прислушиваясь к ее дыханию. И только под утро, когда рассвет проявил тени в комнате, сел на край постели. Оглянул…
– Я вот думаю, что императору его секретариат все равно подаст только одно имя. Мое. И он подпишет.
– Также свободны два номера категории «люкс», – замялась та, пытаясь отвести взгляд, нервно теребя карандаш.
Пашка резко дернул ладонью, и порыв вечернего ветра резко взвыл до штормовых высот и обрушился на никем не званный самострой. В рев ветра вплелись стон металла и тревожное гудение бетонированной арма…
И самое важное – тишина, не тронутая суетой птиц и шумом дождя. Промолчат под ветром деревья, лишенные листвы, не мешая мыслям. Благостно.
– Значит, нет смысла отказываться от доброго шустовского коньяка! – потянулся Давыдов за фляжкой на поясе.
– В Китае, как я знаю. С Дейю. За ними прислали самолет, и про них тоже нет ничего в новостях.
По другую сторону столика расположился старейшина Го Юнксу – жесткий старик, будто взятый с черно-белой фотографии генерала маньчжурской войны, только расцвеченный и переодетый в гражданское. Возле н…
– Вряд ли другие люди на моем берегу будут просто стоять и смотреть, – посетовал Борецкий. – Понадобится хорошая охрана, чтобы перевезти Поднебесную в целости и сохранности.
Ясное дело, пока никто консультантов из поместья отпускать не собирался, равно как до времени представлять связь с внешним миром (уж больно тема была щекотливая), обеспечивая горячительным в той мере…
– Ты просто ревнуешь, что его поставили охранять меня, а не тебя, – из ворчливости выдала Ника нежизнеспособную версию. – Ты кушай, кушай, – попросила она застывшего с мороженым в руках охранника.
– Я не знаю, как у тебя получится… Но я хочу, чтобы наши юристы встретились.
– Хотя, пожалуй, я возьму, – сделал он жест свитскому, и тот бесцеремонно выдернул прямоугольник из моей руки. – Когда вы осозна́ете, что стоите дешевле наших договоренностей с князем Юсуповым, я хоте…
– Эка ты его наделил… – мрачно покосившись на Давыдова, разглядывал император Еремеева.
Всему есть цена. И сегодня он был готов платить – потому что решение этого вечера по семье Самойловых будет окончательным. А жить и знать, что обнаглевших мастеровых просто обяжут работать бесплатно……
То, что Еремеев тихонечко обтекал в своем темно-синем костюме, выступая то ли в роли свитского одного из князей, то ли вообще непонятно кого при них, – его нервировало куда как больше, чем будущая вс…
Да еще из коридора вновь заглянула Инка, многозначительно и довольно улыбаясь.
Нарушение закона еще можно кое-как обойти, ссылаясь на традиции, но вот неуважение шло по другой статье…
И от такого беззубого, словно нехотя, ответа многие всерьез обеспокоились, даже из числа верных союзников Юсупова.
– Говори, – произнес император, обозначая, что хозяином тут все еще он.
– Эмоционально, – ответил я без укора, с легкой толикой сочувствия. – Это пройдет.
– Конечно, пойдет, – уверенным тоном опроверг я все его сомнения.
Многие пророки между тем умирали именно такими: уверенными и счастливыми от пьянящего всезнания. Отцу бы напомнить дочери об этом обстоятельстве, но тот отчего-то вышагивал невозмутимо, с грацией вож…
Возможно, секунда отделяла Шуйского от атаки, но какие-то проблески разума все-таки сработали и он бережно уложил девушку, оставшись нависать над ней.
– Сейчас она вспомнит, что выкуп придется вернуть, – отрицательно помотала головой Дейю.
– Я пришла не за тобой, – произнесла Инка, не навязывая поединок взглядами.
Щит тут же пропал, как и еще одна пачка пломбира со стола. Равно как исчезли виноватые метания Ники – что самое ценное.
Машина, разумеется, осталась стоять на месте.
– Медовуха, – ответили мне и попытались обойти.
А сам юноша наконец-то нашел ответ, откуда в большом, густонаселенном городе столь красивый и белый снег, крупными хлопьями. Потому что прямо сейчас, на его глазах, с высоченной снежной вершины гиган…
– Я договорюсь, – мрачнел я, осознавая упрямство невесты.
– Как она умерла? – надломленным голосом произнес бывший князь.
Давыдов погрустнел, но флягу все-таки вернул на место.
– Надежная. Ты давай не мерзни, – указал я взглядом на вход в больницу.
Затем оценил степень упрямства и аккуратно положил рюкзак на землю, ослабив завязки.
– Мне просто надо сказать тебе очень и очень важные слова, – смутившись, отвел я взгляд, – вот я и подготовился.
– Доступ к анализам имела и ИСБ. По-твоему, они тоже бы промолчали?!
Потому что мировые проблемы – не повод пропускать ужин.
– Дорогая, проводи гостя, – указал я принцессе на спину Го Юнксу.
– У нас самые благородные мотивы! – с жаром заверил я, не убрав руку. – Мы за любовь и мир!
– Княжна Борецкая знает о Механизме. Но не знает, как его отключить.
– …кроме того, вас и ваших родственников могли бы похоронить рядом.
Автор использует элементы вселенной «Меняя маски» Н. А. Метельского с согласия последнего
– Говори со мной, – недоуменно дернул я плечом.
– Слушайте, мы согласны не ограничивать ей свободу. Семен Ааронович, зачем это?
– Что вы, совсем нет! – заверил тот императора.
– В таком случае, ежели никто не уходит… и рядом только верные люди… – вздохнул из-под ладоней Юсупов.
– Максим ушел вниз, – отчего-то произнес он то, что Го Дейю и сама наверняка видела.
– Чтобы перевезти внутри страны, проблемы нет, – пожал плечом юноша. – Только на вашей стороне границы даже до таможенного поста не доплыть – ограбят раньше.
– Очнись, князь, – дрожал от злости голос Мстиславского. – Ты уже никого не станешь искать. Разве что легкой смерти.
– А тебя я вообще с переломанными ногами представляю, так что дверь – там. Приемные часы закончены.
– Да? Ну слава богу… – выдохнула счастливо Ника.
– Вот так, хорошо… – успокоилась Вера. – Он хочет, чтобы все выглядело как ревность. Якобы этот глупый Максим приревновал к этой девке… Или к другой… Их много, правда? И все – красивые! Приревновал и…
– Предлагаю тебе вернуться. – Я коснулся пальцами переносицы и помассировал. – Все проверю, тебе расскажу. Завтра вместе поедем.
– Он занимался этим во внеслужебное время!
– Но если у него все-таки получится? У него ведь и сестра – пророк…
– На это есть два ответа, и оба правильные… – задумчиво ответили ей. – Первый ответ в том, что это на самом деле гора. Срезали неведомо где – еще никто не докладывал, откуда ее принесло. Скрыли облач…
– Завтра, – успокоил я ее, – я расскажу тебе завтра. – Улыбнувшись, я отпустил ее и отодвинул для нее кресло.
– Пойдем на лекции, – вздохнул я. – Их осталось-то всего две.
– Как вообще ухаживать за такими девушками? – не удержавшись, проронил он вслух.
Я посмотрел за окно кафетерия, где на парковке терпеливо дожидались наши машины сопровождения. По счастью, все еще было кое-что свое в сегодняшнем дне, благодаря которому оставался шанс дожить до зав…
Князь Черниговский вскинулся с места. Князь Давыдов тут же оказался на ногах, подхватив графин в руку.
А вот это сообщение уже было наполнено легкой паникой, хотя черный на белом шрифт вряд ли мог передавать эмоции. Но у Артема с ненадежными конструкциями особые отношения – начиная от льда на реке, ко…
– Это тебе, – прокомментировал он оторопь и непонимание в глазах молодого белорусского специалиста.
Даже просто подписание десятков бумаг затянулось на пару часов – листы бумаги обязательно следовало прочитать самолично, дабы знать, что именно было подготовлено в дар иным счастливцам из числа самых…
– Я ратовал за справедливое разбирательство! Есть его правда – значит, он прав. Есть твоя правда – так честь тебе и хвала!
– Собака! Собаку держите! – охнули где-то позади, от скорой помощи.
– …и благородного! Моего друга и аристократа Еремеева Сергея Олеговича! – встал он подле стола вместе с чуть ссутулившимся Еремеевым, панически рыскающим глазами по сторонам.
– Ты, никак, лжецом меня назвал?.. – удивился император.
– И наших тридцать, – требовательно смотрели на него из-за стола.
– Ваши люди спешат доложить, что в данный момент император принимает князя Юсупова с дочерью. Говорят, их заставили очень долго ждать и приняли буквально несколько минут назад. Иные приемы на этот ве…
Шемякин пристально обвел взглядом сидящих за столом.
– Разрушена клановая твердыня! – сорвался князь. – А вы ведете себя, будто это ларьки у метро снесли!
– Она мне не нравится! Пусть она уйдет! – требовала невеста.
– Вот что делает с человеком общество гусара! – одобрительно ткнул Давыдов соседа локтем.
В общем, в машину Павел вернулся самую малость повеселевшим. После чего тут же погрустнел, отметив равнодушно смотрящую в окно китаянку.
– Я боюсь, что от радости, – скептически отозвался тот, в очередной раз с горечью поражаясь, как изменились времена – напротив скалился в искренней улыбке его старый враг, а ему почему-то тоже было х…
– Императора устроит исход, – пожал я плечами. – Свое он получит. Единственная пострадавшая – это Елизавета.
– Вы ведь устроили нам встречу с императором… – слегка недоуменно произнес Катари.
Князь бережно отложил бутылку с виски, опустошенную наполовину, оправил распахнутый ворот рубашки, желая застегнуть, но обнаружил пуговицы вырванными. Оглядел себя, с облегчением не обнаружив мундир …
– Постой, – замерла Дейю, пытаясь осознать. – По всем рекам?
Не то чтобы та была подписана и стояла второй с конца, но чутье и многолетний опыт…
– Где будем пить? – вздохнув и уже никуда не торопясь, спросила принцесса.
– Артем, это ты? – раздалось в телефонной трубке.
– Я, кажется, знаю другого такого человека, – шел Давыдов по часовой стрелке, усаживая всех на своем пути. – Истинно достойного, как мне кажется.
Один даже попытался разговорить и ее саму, но вовремя подошедший Веня миролюбиво сел рядом, приобнял мужчину и принялся играть в гляделки. Понятно, кто моргнул первым и, как полагается проигравшему, …
– Для этого стоило отдать меня похитителям? – погрустнела девушка.
Многие в этот день узнали имя и фамилию человека, ранее скрывавшегося за должностью личного княжеского советника. Еще большее их число равнодушно отбросили эту информацию как бесполезную для себя.
Ему нужна была пауза, чтобы обдумать дальнейшие шаги. Что-нибудь спокойное, рутинное и не особенно важное.
– Что еще вы собираетесь от меня отрезать?!
Содержимое рюкзака предательски звякнуло стеклом о стекло.
– Оказывается, у меня дочка кормилицу принца из-за грани вытащила, – доверительным тоном произнес он. – Мне пообещали любую поддержку в любом вопросе, – подчеркнул он последнюю фразу, хищно улыбнувши…
– Его могли ввести в заблуждение, – облизал пересохшие губы Черниговский, нервно посмотрел по сторонам и дернул за плечи сидящих по обе стороны от него князей, призывая тоже встать на ноги.
– И он нас будет судить?.. – фыркнул Шемякин.
– О, я научу их бояться по-настоящему, – ощерился я радушной улыбкой. – Мне главное – с чего-то начать беседу.
Через десяток минут последовал сухой звонок от городового. Уведомление о смерти близкого человека вогнало в ступор уже маявшегося недобрыми предчувствиями старика столь сильно, что окончание речи на …
С того самого времени, когда считается минимально приличным звонить людям и просить встречи. Только я слушать в тот миг не хотел, раз за разом указывая принцессе, что наша встреча оговорена на суббот…
– Здравствуйте, – неловко поздоровалась Ника до того, как я повел ее по лестнице выше.
– И ничего, – пожала плечами невеста. – Отряхнулась, домой пошла.
– Значит, понравилась она тебе… – поджала губы Ника, услышав совсем не то. – То-то ты так бежал с ней сюда! Неужели успели?.. – вновь с подозрением оглядела она покои.
– Легко, сестрица, – опередила осторожный вопрос старухи Го Киу.
Оказывается, когда кто-то рядом беспокоится за тебя сильнее, чем ты сама, – это успокаивает.
– Только откуда этот Самойлов появился? – все еще недовольно смотрел ввысь Катари.
– Но откуда тут эта комната?! – отступила она на полшага, бегая взглядом по сторонам.
– Думаю, стоит поднять этот вопрос, когда бумаги будут подписаны. – Юноша подошел к кулеру и налил себе воды.
Удары по двери стали громче и требовательнее.
И Шуйский с Панкратовым невольно кивнули головами. Тем более что на должности будет их человек, хотя официально – из свободного и независимого рода.
Мощный мужчина с седыми кустистыми бровями и иссеченным морщинами лицом не так давно отпраздновал сто десятый день рождения. Но возраст сказался на нем только небольшой сутулостью – как у человека, п…
– Моя правда такова: каждому владеющему блокиратором – смерть, – облизал губы император. – Каждому, кто тюрьму тайную затеял, – смерть. Каждому, кто моего человека тронул, – смерть! Приходи через три…
Артем подошел к столику с фруктами, выбрал себе яблоко из вазочки, покрутил в руках и положил обратно.
Дни неопределенности в ее судьбе завершались – родственники, осведомленные о новом статусе похороненной и проданной ими дочери, решили лично прибыть в Москву. Возможно, чтобы уничтожить забракованное.
– Ну какая еще каска? – мягко пожурил ее он. – Зачем? Это же жена Максима!
– А годом позже родился исполнитель, который к тебе практически не причастен. Даже живет на землях Шуйских. Только кровь все равно твоя. Ты решил себе власть забрать? Равным среди равных быть надоело…
Но это больше для Артема напоминание. Для Инки было другое объяснение.
– Всего-то – указать на виновника и смаковать его медленную и мучительную гибель!
– Откопать, покормить, – поймав ее взгляд, приказал ей. – Хотя нет, сначала покормить, потом откопать…
– Обратись в полицию, – в чем-то даже искренне посочувствовал Артем и убрал трубку от уха, желая положить ее на рычаг.
– Ныне ты свободна, принцесса, – громко сообщил я подошедшей Го Дейю. – Твоей семье сообщено, где ты и твой новый статус.
– Я смотрю на тебя и даже начинаю верить, что ты не был в курсе всего этого, – проронил монарх фразу в адрес Юсупова.
– Он что, перевозит баранов? – проворчал старейшина, припомнив ранее услышанное блеяние.
– Не велика проблема. – Выпростав ладони из глубоких рукавов, мужчина запустил их за отворот выглядывающего из-под темной накидки алого кафтана и выудил невзрачный сотовой аппарат.
Недоверчиво покосившись на Галицкого, Давыдов все-таки послушался.
Я зашел в комнату и стал двигаться вдоль стопок с бумагами.
– Уйдешь ты, и… – отчего-то еще сильнее грустила невеста.
Хотя, в сущности, ничего не изменилось. Он, как и раньше, грабил ради клана. Немного грабил ради себя, но стоило начать грабить и для вышестоящих чинов, как те стали проявлять истинно отеческое участ…
Где-то над северо-западом Москвы, в центре иссиня-темного неба отливала серебром снежной шапки на солнце высоченная гора с острым пиком, отбрасывая длинную утреннюю тень на добрую треть города. Мой в…
– Где Артем? – лязгнул я голосом, заставив невесту вздрогнуть.
– Спасибо, что показал мне это, – коротко кивнул мне Пашка, развернулся и злым шагом последовал к ожидавшим его машинам.
Взгляд поплыл и потерял четкость. Старик сморгнул выступившую слезу.
Но Артем услышал. И не сказал ничего против этого.
Я достал из кармана поясок от ее платья и принялся распутывать в руках.
– Хоть эти не ушли от меня на чужих ногах… – буркнул гусар, натягивая голенища поверх узких форменных брюк-чакчир.
Не явится она к ним – явятся они к ней. И еще одной причиной для ее смерти станет больше – только в этот раз это будет не людный вокзал, удобный с точки зрения щекотливых переговоров.
У Пашки действительно было много вопросов, а те отчего-то напрасно не боялись юношу и не спешили убегать – даже несмотря на произошедшее рядом. Ведь щиты сломали до действий Ники, а еще рядом была по…
– Ах, этот молодой человек… – переключился на свои мысли Катари, с азартом уловив знакомое имя. – С ним мы тоже желаем побеседовать.
Князь Черниговский чуть выдохнул и расцепил сжатые в замок руки. Мост, безусловно, жаль.
А потом и вовсе пропал, сменившись оторопью, когда во всей своей неспешности машины принцессы с императорскими гербами замерли возле входа. Торопливо вышел охранник из головного авто, на ходу раскрыв…
– Мне нужно попасть в Кремль, – разместился я рядом, – в качестве обычного человека.
Он боролся с этим, стараясь вынырнуть из образа в те редкие моменты, когда с Аймара сталкивались равные, нуждавшиеся лишь в тихом голосе, переводившем с одного языка на другой. Например, в Кремле. Но…
То, как старейшина Аймара с сыном и свитой вышли из кабинета и встали возле Романа Глебовича, осталось вне его внимания.
И самый известный гусар империи вернул руку из замаха.
– Там, там! – ткнул пальцем в сторону двери Черниговский. – Три десятка князей, желающих моей смерти! Потому что ты бросил меня! Чему же ты рад, твое величество?! Безумию неведомо что выдумавших княз…
– Ну что же ты так… – мягко посетовал ему девичий голос сверху.
– Он всех убьет, – тяжелым взглядом наградил его император, – если не явится даже один.
– Со мной все хорошо, – вновь потеряла она к ним интерес, – это у вас гору сперли.
– Ника… – удержал я ее, касаясь локотков.
– Попросить?.. – не понимая, уточнил Черниговский.
– А? – недовольно поморщился Юсупов от постороннего звука и покосился на соседа по столу.
Я отступил в сторону, с интересом наблюдая за процессией. А затем и увидел того, с движения которого все началось.
– Я снимаю с тебя все клятвы и обещания. Ты свободна делать что захочешь, – ответил я ей на это и в пару шагов сократил расстояние до невесты и друга.
Тот отчего-то не пожелал сопротивляться, не отрывая взгляд от князя Давыдова.
– Я имею в виду – вы знаете достаточно, чтобы его наказать. – Переводчик равнодушно покосился на мешок на своих коленях.
– Возможно, вам повезет встретиться с ним завтра с утра.
– Тогда и суд для него не твой! – поддакнул Шемякин. – А наш суд! Который не убоится и родича императора, при всем к нему уважении! Компенсация должна быть! Вира за кровь и камни! За артефакты и ценн…
Из того их числа, что единственные работали на территории дворца.
– Сейчас этот банк подарен моему внуку, Игорю, – подал голос князь Долгорукий.
Но от немедленных маневров по подтверждению, что действительно прекрасная и в объятиях, уклонилась.
Хотя думал я вовсе не о торге. Равно, как полагаю, за легкой перебранкой прятала неуверенность в своем следующем шаге сама Ника.
– Так, – остановилась Ника и строго посмотрела на меня. – Садись.
Император – это слишком много для авантюристов, пожелавших обогатиться на чужбине. Их корабль уже шел ко дну, не успев выйти из порта, а значит, они, мудрые и осторожные, несмотря на кучу ценной инфо…
Снег падал на плечи княжича Шуйского, вышагнувшего из салона на верхнюю ступень трапа и зорко оглядевшего встречавших нас людей. Половина машин была с его гербом на номерах – удостоверившись, юноша о…
Потому лежал, смотрел в затылок Нике и даже осуждающим взглядом ее укорить не мог.
– Ну, к нам когда приедет… – сбилась Инка.
И Дмитрий отчего-то тоже встал, чтобы откланяться.
– Ваше сиятельство, – сдерживая радость от удачи, быстрым шагом поспешал к нему счастливец из этих троих.
Ника с ревностью покосилась на охранника и легонько стукнула его локотком.
– А вот скажи мне, князь, – поднялся со своего места мужчина с характерным восточным прищуром – лукавым и умным, – дети твои от супруги твоей фамилии останутся?
– И тут нужен суд да расследование! – хлопнув ладонью по колену, невольно оттянул на себя внимание Давыдов. – Эка я вовремя сподобился, господа! Разрешите представить достойного человека для этого от…
Меховые накидки так и остались валяться на земле, но те не вели к смежным платформам. Машины же княжича отбыли – их никто не стал задерживать. Зачем, если Го Дейю сама дала слово вернуться, а значит,…
– Нет, ну, может, и действительно… – задумчиво произнесла Елизавета. – Очень похоже на правду.
– Так, мы туда зачем вообще идем, а? – смотрела на меня невеста с подозрением.
– Инка! – предупреждая, окликнул ее Артем.
– Ну, например: «любимые и уважаемые братья моей супруги», – заворковала девушка, приникая к нему. – Которые никогда не обидят корабли мужа их любимой сестренки.
– …сорвешь все боевые награды старейшины и выкинешь их в нужник. Мы тоже будем должны проявить лояльность.
– Что?! – вскинулся тот. – Да мой род – богатейший в стране! Да я!.. Да я прикуривал от миллиардов! – горделиво тряхнул головой Давыдов и приосанился.
– Я и нашел! – гаркнул Черниговский. – Ты их лично повесил!
– Нет, это я вас попрошу! – резко посерьезнев, обвел всех жестким взглядом протрезвевший гусар.
Черниговский быстро надел его на палец и подал Силу. Чтобы через мгновение вывалиться на мраморные плиты родового дворца в Чернигове.
Потому что предложение самого переводчика они проигнорируют.
– Ты, наверное, была в каске, – проскрипела Аймара зубами.
– Чем тебе не нравятся мои деньги?! Чем мое золото хуже, чем у остальных?! – ярился Черниговский.
– Если он вам не нужен, я предлагаю перевезти его обратно в Поднебесную за шестьдесят процентов от оценочной стоимости товара, – не смутился юноша. – Доставка – в ваши воды, дальнейшая судьба груза м…
– А теперь – уважают? – вздохом отразила она свой вклад в результат и потерла руки.
– Чтобы потом предать?! Как мы будем выглядеть?! – все же вырвалось у принцессы.
– Ну «ам»? – вздохнув, грустно произнес я.
– Нет, – положил я лопату обратно, обернулся к девушке и добавил абсолютно честно: – Мы не станем оттуда ничего забирать. Кое-что оставлю я. Может, оставишь ты – тебе решать. И еще кое-что – для тех,…
Она смотрела чуть в сторону, позади меня. Ее руки оставались сцепленными на уровне живота, а в голосе ощущалась примирительная нота – невозможная, немыслимая для нее за все дни нашего сложного сосуще…
– В этом мире нет героев, поэтому только злодей тут будет жить долго и счастливо.
Они только недавно пролетали над городом.
– Так стилет у Веры, – пожала Ника плечами, отделываясь от настойчивых расспросов под руку.
– Ежели расследование не придется ему по душе – так откроет вновь, разве беда это? – мудро отмечали остальные, пряча хитрые взгляды.
Хлопнули двери внедорожников, выпуская под прохладу осени охрану в серых пиджаках, деловито распределившую секторы наблюдения.
– Сын, я еще не полная развалина, чтобы не помнить, чем занимался прошлой ночью! – сердитой отповедью разразился Олланта.
– Из меня выйдет отвратительная мать, – расстроенно хлюпала носом Ника, сидевшая рядом на пассажирском сиденье машины.
– Я выражаю неудовольствие тобой, мой друг. На правах старшего по возрасту. – Голос раскатами низкого тембра наполнил высокий зал и растаял в его углах без эха, оставив после себя тишину.
– Правда! Я забыла человека в самолете! А если я оставлю там нашу дочку?!
Ника отчего-то только головой покачала и лицо ладонью прикрыла.
Но тот не брал, с поразительным для себя равнодушием относясь к предложению.
– Зачем платить деньги за то, что вас расстроит? – хмыкнул юноша. – Обычно неприятности приходят бесплатно.
Жизненные трудности встречают каждого человека, вызывая не самые приятные эмоции. Но если сравнивать собственные проблемы с масштабом трудностей княжича Шуйского Артема, то становится даже как-то нел…
После чего развернулся и повел Нику под руку к одной из двух стоящих поодаль машин – без всяких гербов и многозначительных номеров. Но там были верные мне люди.
– Но вы же не считаете, что страх перед вашим компроматом – самый сильный? – смотрел я на князя прямо. – Готовы поклясться самому себе, что не найдется чего-то более жуткого?
– Чего? – протерев губы, недоверчиво посмотрел на соседа Юсупов.
– Они могут противостоять? – с надеждой повернулась Ника ко мне.
Потому что истинная и самая важная проблема его была весьма тяжкой, маетной и, вполне возможно, с реальной угрозой для жизни.
– Так!.. – вскинулся Артем. – С этого дня – никаких «похитил»! Пригласил!
– Второй ответ в том, что с политической точки зрения горы пока еще нет, – задумчиво проронил Рюрикович. – Вот когда ко мне придут князья и расскажут про нее, тогда она появится.
Ника вздрогнула от последней фразы и со страхом взглянула мне в лицо.
– А ты… Ты правда спасешь мир?.. – смущенно шепнула она.
– Я полагаю, таких добровольных много будет, – поделился своими мыслями государь. – Честь великая быть мне сватом, и оскорбление мне лично, если кто к этому стремиться не будет, верно? – вкрадчиво ут…
Император выглядел ровно так, как был отражен во множестве портретов по всей стране, – умный взгляд карих глаз, высокий лоб, уместная возрасту седина в висках коротких волос, широкие плечи и сильные …
Первый вариант с текстом: «Быстро в машину!» был забракован. Говорят – дева горда и злопамятна. И самое страшное – она больше не часть семьи, и может просто взять и уйти.
– А до той поры дети княгини в моем доме поживут, в качестве гарантии, – подвел черту Панкратов.
– Это мы легко. – Махнув на него рукой и сосредоточившись на деле, я отыскал валяющийся рядом стилет. – Этим ты ее?
Нечасто ей доставалось внимание могущественного деда.
Потом были слова «Верно, это мой внук» – мрачные, словно признание вины. «Я не стану с этим спорить» – как осознание степени преступления. «Возможно», «…это нужно обсуждать меж ними» – элементы тяжел…
– Например, когда ты умирал на моих руках? Два раза. Ах нет, трижды! – проявился нервный смех в ее устах.
– Я не убирал гору, сын… – нахмурился патриарх клана. – Не стоит приписывать мне этот своевременный и мудрый поступок. Ты поступил правильно.
– И что мне с этим делать? – с укоризной спросил я, аккуратно взмахнув ложкой и указав на открытый пломбир.
Дейю отразила вежливую улыбку и вернулась обратно, что-то шепнув юноше.
А затем ворохнулась, когда я накинул поясок на ее руки и принялся мягко опутывать запястья, легонечко подтягивая друг к другу.
Здание вообще было крайне основательным, отражая великую любовь архитектора к большим площадям и надежности железобетонных конструкций, его обеспечивающих; огромные пространства коридоров и помещений…
– Слушайте, ну это же возмутительно! – отставив воду в сторону, хлопнул по столешнице гусар. – Какого демона пили мы, а дерется он?! Никогда со мной не было такого позора!
Старуха слышала их разговор. И если не спятила окончательно, то обязана слегка сместить приоритеты. Демоны, пусть тащит Дейю обратно в клан, но вместе с этим парнем!
– Так, может, и надо ворью, которое на суд не явится? – завозился на месте князь Ухорский.
Как же давно это было – словно и не месяцем раньше…
– По ней тоже. И по Зее, если тебе интересно.
– А что у нас за родовая привилегия? – задумчиво произнесла Дейю, рассматривая красное ципао, свисающее со спинки кресла.
– Дела принять и разобраться в них, да тщательно расследование провести – года три как минимум, государь.
– Тогда почему вы еще не князья? – недоверчиво приподняла она бровь, словно боялась, что ее разыгрывают.
Собственно, воду привезли сегодня утром, загрузив упаковками целую телегу с запряженной в нее лошадью, самоходом прошедшую от парадных ворот до самой усадьбы. Прибытие вызвало исключительно положител…
Го Дейю ободряюще улыбнулась, повернувшись к Павлу, сделала пару шагов к нему и крутнулась на месте.
– Да… – глухо ответили ему. – И успокоился. А вторая мать моих детей страдала в подземелье от холода и крыс. – Глаза, впервые отражающие эмоции, поднялись на Черниговского.
– Я с восьмого класса так и говорю, это вы вечно… – заворчал я в ответ.
– Я ведь так и не спросил. Ты выйдешь за меня замуж?
– Не надо… – произнес княжич глухо, не открывая глаза и уперевшись лбом в матрац. – Уходи, ладно?
Артем помнил заносчивых ребят, пожелавших в день первого сентября знакомиться не с теми. Но, как он помнил, его люди объяснили им всю глубину их заблуждения. Не следует бросать жадные взгляды на чужо…
Сновали вокруг мелкие клерки, почтительно прижимаясь к стенам коридора, лишь бы не заступить дорогу могущественному министру и имперскому князю, пребывающему явно не в духе. Угодливо здоровались чино…
Шаги в коридоре участились, чтобы побыстрее затихнуть.
– Когда я слышал этот рассказ от Го Дейю, мне было очень интересно, как выглядит богиня.
– Я полагала, что все будет иначе… – подавленно произнесла она, отведя взгляд.
– Оставьте, князь. Вас услышали все, – произнес Мстиславский, останавливая новую попытку Шемякина найти союзников. – Я возьму на себя ответственность и скажу, как надо поступить.
– И ты не вылечила? – подняла та бровь от удивления.
Князь Юсупов уже медленно встал на ноги, нависая над столом, привлекая взгляды и заставляя иных уважительно затихнуть, когда один из порученцев, чуть подрагивая руками, поднес ему трубку спутникового…
– Кому принадлежит голова мертвеца? – бесцветно сопровождались слова переводом.
И эта вера начала тихонечко раздражать Пашку. Хотя бы потому, что верили не в него. Максима, понятно, он и сам уважал безмерно, но показное равнодушие к себе царапало душу.
– Ее что, выставили из квартиры? – с негодованием прошептала мне девушка, стоило нам подняться на следующий этаж.
И таки покосился в окошко – гора все еще была на месте. Гигантская, в десятки километров высотой, и будто аккуратно срезанная по нижней плоскости. Невозможная до такой степени, что он уже привык к ее…
Впрочем, и они проявили неуважение к хозяевам дворца – легкомысленная правда о еще несбывшемся, вышедшая из уст девушки, не могла не расстроить самолично встречавшего их дядю императора. Всего-то вес…
Оттого первые деньги полетели танцорам прямо под ноги – и грани монет отразили яркое солнце… До того, как распасться сверкающей пылью, так и не долетев до земли.
– Не мои люди. Это я приказываю тебе, – мрачно упали слова, подавляя всякое желание спорить. – Твоя задача как его жены – убрать от него всех друзей. Рассорить с родней и изолировать от их влияния. Б…
Пожалуй, он проклинал бы ту ночь, если бы не похороны наутро другого старейшины, что принес ему деньги и обещание тайны за помощь. Говорят, возраст и сердце – да только гроб на погребальном костре бы…
И на секунду, глядя в человечьи глаза, из которых проглянуло лютое и нелюдское, князь Шемякин внезапно осознал, что будет, ежели слова его про зверя и ружье сбудутся. С холодным потом осознал, потекш…
– Сила Крови может пробудиться и к старости! Главное, что это моя кровь! Медики и генетики – они не слепые!
– Самая богатая невеста в стране, – смирившись, грустно вздохнул Панкратов.
– Тогда его убьют раньше, – успокоилось сердце патриарха. – Вот на этом княжеском собрании и убьют. Значит, двое Де Лара на этом свете, и кто-то обязан быть на общем сходе. А первый сидит в тюрьме.
И это кое-как примиряло остальных со случившимся. Потому что государство и карман императора находились в одной географической точке.
– Ловко, – попытались было в ответ развить успех, демонстрируя шаткость обвинения.
– Тем не менее его третьи сутки ищут как свидетеля, – спрятал слуга руки под столешницей, чтобы не показывать дрожь пальцев.
Во всяком случае, они могли просто вызвать ее домой, обратившись по имени – признав живой на бумаге, обязав дипломатов в посольстве Поднебесной выдать ей новые документы и лично сопроводить на поезд …
– Алкашня! – бухтела Ника, смущенно озираясь по сторонам.
– Шуйские, – привел князь контрдовод, с легкостью сваливая всю ответственность на старых врагов. – Нелегко признавать потерю ценного ресурса, но бастард целиком ушел под их влияние. Горько осознавать…
– Не получается, – глядя на меня, всхлипнула Ника, удерживая в руках безвольную ладонь – ничего другого Артем ей не отдавал. – Оно сильнее, оно уже победило.
– Переживает, – грустно констатировала жена. – Они ведь территориальные, а тут дом сожгли…
На короткое время, пока усаживал Нику в машину и садился за ней сам, взглядом отметил невысокую хрупкую девичью фигурку под снегопадом, которая не знала, куда ей теперь деться со своей неожиданно дос…
– Ам? – Я подвел ложечку с кусочком мороженого к губам Ники и вопросительно на нее глянул.
Я убрал руку с артерии и нежно погладил шею той, что стала моей невестой.
Мимо пробежал охранник, на ходу скидывая с себя пиджак и сбрасывая ботинки, и тут же сиганул за бортик вниз.
Впрочем, князю Юсупову до этого было мало дела.
– Если мы начнем делить семью на полезных и бесполезных, то потеряем всех вместе. Самойловы задействованы в оборонных проектах, нам важна их лояльность.
А в миг, когда Пашка, не дождавшись продолжения, уже хотел рискнуть задать новый уточняющий вопрос, ситуация изменилась.
– В таком случае разрешите представить, – сопровождающий указал на первого из своей свиты. – Кашапов Ильдар, Садыков Нурлан.
– А это не слишком? – недовольно вступился Панкратов.
– Просто заткнись и вытащи меня из этой трясины. Он мне не друг. Он хотел меня убить. Из-за него я здесь.
Сделка на первый и второй взгляд выглядела выгодно и не имела подводных камней – обратившегося к нему старейшину тоже использовали втемную. Главная семья клана что-то крутила со старым долгом, пытаяс…
– Если ты его поцелуешь, он протрезвеет? – мрачно произнес Катари. – Нам с ним не помешало бы поговорить.
– Князь… – чуть обескураженно вымолвил тот.
– Разве вы считаете, что моя внучка может смотреть телевизор? Быть может, ее водят по театрам?! – с горечью прервал его Аймара. – Мы думаем, что кусочек неба за решеткой – это все, что она может сейч…
– Ты сказал, нет у тебя претензий к семье Фоминских, – потупил взгляд Скрябин, скрывая злость. – Не желали мы тебя гневить, о старом напоминая. Новую жизнь рода сердце велело начать. Что до покойных,…
– Боже мой, я вышла замуж на психопата… Да как они вообще догадаются, чего ты хочешь?!
Меня уговорили на пешую прогулку по вечерней столице – под снегом, сквозь наметаемые сугробы и пронизывающий ветер, набегающий с Москвы-реки. А еще мы были в розыске, и наша служба охраны весьма наст…
– Спасибо, господин! – замешкавшись на секунду, с огромным почтением вручили ему в ладонь перстень.
На глазах мрачнел до того спокойный Долгорукий – в деле оказался замешан его внук Игорь и родовой телеканал.
Черниговский бросил чуть нервный взгляд на явного мальчишку, случайная смерть которого с гарантией растопчет и без того призрачные шансы на нормальную жизнь самого́ князя.
Почти восемьдесят пар глаз вновь сошлись на Еремееве – уже оценивающе и с угрозой. Потому как с одной из сторон ему точно рассориться придется – если не со всеми разом…
– Бланки – именные, высокоранговые, особого учета, – с укором смотрели на меня. – Вас даже не пригласили на экзамен – вас выдвинули на него от нашего княжества! И вас на нем нет! – искренне огорчался…
– Мне они тоже известны, уважаемый. Мой род владеет правом беспошлинной перевозки по всем рекам империи.
– Тем более его друг – наш зять… – произнес, что-то напряженно обдумывая, Олланта.
– Письмо от Мстиславских по поводу совета князей в пятницу.
Черниговский невольно сжал ладони в кулаки – до боли впившихся в кожу ногтей, но тут же постарался расслабиться.
– Почему встал и потребовал слова? А оттого, братья, друзья и соседи, что на следствие оказывается беспрецедентное давление, – построжел его голос. – Не сегодня началось расследование. Не делается вс…
– А эти… – недовольно махнул рукой Шереметев в сторону Юсупова. – Этим что будет?
– Так… а какой второй ответ? – с интересом заерзала на месте Елизавета.
– Зато земля под небом принадлежит моему роду! – зло смотрел на него Роман Глебович, буквально сотрясаясь плечами от гнева.
– Мне не дают расследовать, – быстро вставил фразу князь. – Ваше сиятельство, эта плотная опека над Самойловым весьма расстраивает верного слугу государства. Сотни лет, отданных службе отчизне. Кровь…
– Я порядку только рад. Не было бы железного порядка в твоем ведомстве, как бы тогда я нашел приказы на перевозку беспамятных людей вертолетом из Москвы в Екатеринбург? Как бы я отыскал распоряжения …
– Почтенный Олланта убрал гору, когда ты появилась на пороге, – отмахнулся Катари.
У уличных танцоров не было ни футляра для денег, ни перевернутой шляпы. Не ходил помощник, собирая пожертвания с тех, кому понравилось, или же с тех, кто решил форсануть, стоя рядом с девушкой.
– Как ты, человек, собрался обеспечивать решение суда? – вздохнув, уточнил его величество у судьи. – Как будешь призывать к исполнению договоренностей, ежели кто тянуть станет и волокиту устраивать? …
– Да что за день… – грустно вздохнул я, взбивая подушку.
Словно опасаясь, что тьма напрыгнет ему на спину, стоит лишь отвернуться.
– Отдайте за него Елизавету, – улыбаясь ангельски, указала на нее девушка. – Ваши ресурсы ускорят решение проблемы, а родство сгладит иные конфликты.
Но прежнего преданного и чуть восторженного взгляда, которым обычно сопровождались приятные события, отчего-то не было. А ведь опыт порученца предписывал выглядеть так, будто самолично принимал в это…
Процессия старших родичей вышла из спальни, оставив будущего мужа и будущую невесту.
– Лишите его статуса гражданина, – подумав, выдал Рюрикович.
– Та-ак… – протянула Ника тем тоном, который обычно бывал у нашего учителя химии при похожем рюкзаке, принесенном на его урок, и аналогичном звуке.
– А вы ведь с моим младшеньким внуком еще не знакомы… – оглядел Юсупов князя Семена сверху донизу. – И верно…
– Золото в сокровищнице целиком ушло на восстановление, да еще и не хватило, – недовольно повел он плечом. – Своих супротив имеющегося доложил почти десятикратно. Ценные бумаги – сгорели.
– С ней он тоже будет знакомиться, не приходя в сознание?
Впрочем, сам Черниговский тоже смотрелся озадаченным и недоуменно глядящим на трон, словно ожидая оглашения шутки.
– Возвращаемся в отель, – скомандовал Аймара.
Снег медленно таял на рыжих волосах девушки, вышедшей вслед за ним. Принцесса Аймара Инка выглядела уставшей и болезненно серой. Отчасти сказались переживания последнего дня. Отчасти виновны нескольк…
Заглянул в его лицо, признал главврача – уставшего, явно не спавшего всю ночь и апатичного ко всему. В том числе и к преграде в виде меня – то, что ему задан вопрос, он осознавал несколько секунд.
– Когда? – мрачно взглянул я на нее. – Я вообще не вру. Это вы вечно придумываете больше того, что вам говорят.
– В самолете забыли! Охранника, которого нам Федор оставил! – заполошно дернулась невеста, разыскивая в окружающей темноте, слегка подсвеченной уличными фонарями, то ли телефон, то ли обувь.
– Демоны с вами, – кусал он губы. – Впрочем, вы и сами демоны, если сможете это сотворить…
Тревожно перекрикивалась охрана, ожидая новых диверсантов. Проверялись тайные и явные входы, рвали на себе волосы и исходили нервами контрразведчики и специалисты наблюдения. Но беда в очередной раз …
– Отчего же нет? Елизавета, из Рюриковичей.
– Послушайте, да тут у многих были жены из рода Фоминских! – возмутились со скандального полукруга стола. – С чего бы ей быть хозяйкой? Вон князь Челокаев выбросит свою гадюку, чем она не княжна?!
– Ты бросишь его раньше, – раздраженно произнес император. – Обойдешься без титула вдовы. Найдешь любовь по сердцу. Ну же, Лиза, что за грусть в твоих глазах?
– Нет, это просто крайне бескультурные люди. Представляешь, берут билеты в Большой театр, чтобы три часа смотреть в потолок.
Это вместо: «Как ты?» Но работает определенно лучше – вон я и глаза отвел, показывая, что все с ними нормально. И дернулся всем телом, рефлекторно намечая путь побега.
– Торжества будут, – надавил император голосом. – Свадьба оговорена между мной и его дедом как старшими родичами.
– То есть Максиму – двадцать один процент? – поиграв желваками, произнес тот.
– А как же месяц! – вскочил на ноги Романов. – Мы на месяц его ставили!
– Это еще почему? – поинтересовалась принцесса, руки которой оказались в ладонях Шуйского.
– Он выкрал тебя из отеля! Родная, что с тобой?!
– Это твое небрежение, – будто похолодел воздух от слов. – Только твое легкомыслие. Мастеровой будет объяснять ему уклад в стране? Твоя кровь станет его слушать?
– Предлагаю вернуться к нашему разговору, – чопорно обратился я к невесте, игнорируя гостью.
– Разорви визитку, – скомандовал он референту, резко от меня отворачиваясь.
Интуиция исходила ором, требуя найти причину беспокойства.
Рекомый вновь напрягся, собираясь подняться на ноги, но был вновь удержан жестом и взглядом князя Юсупова.
Это было насквозь незаконно, а подпись рядового сотрудника ничего не значила. Любой толковый адвокат не оставил бы мокрого места от людей, санкционировавших обыски с нарушениями, а построенное на эти…
– Нет; сейчас ее разорвет от нетерпения – это интереснее, – с любопытством глядел я на Инку.
– Но… – затянула Ника, сбившись и не зная, с чего начать. – А как же конец мира?
– Скоро все перестанет быть прежним и для остальных.
– Делай что угодно, но приведи его в порядок, – коротко произнес древний Шуйский, задержавшись рядом на мгновение.
– Я все-таки жена, – нахмурилась Елизавета. – Первая и единственная.
Черниговский неловко поклонился и быстрым шагом отбыл. Следовало приговорить одну мерзкую личность до завершения дня.
Несмотря на пустые руки, все князья несли в Кремль свою правду – ту самую, что в словарях разумно зовется представлением об истине, столь разным у каждого из семидесяти восьми князей.
– Кто ж его знает… Укатил с Инкой к ней домой. Если про него нет в международных новостях, значит, нормально.
– Моя жена любит меня больше, чем весь мир, – бодро и довольно произнес я.
В новых глазах плыл мутными силуэтами мир. А в новых ладонях были самые желанные и любимые.
– Не сомневайтесь, я выступлю в полную силу, – успокаивая мягкой улыбкой, заверил его я.
За что удостоился благодарных взглядов. Ненадолго.
Пустоту огромной московской квартиры, в которой практически не жили, не оглашали рыдания и стоны горя – люди степенно стояли вокруг гроба, установленного на двух табуретах в самой большой комнате, и …
Общеизвестно, что самые дурно пахнущие вещи происходят в тени грандиозных событий, к которым приковано все внимание. Вот и сейчас князь Давыдов тайком надевал сапоги на портянки недельной давности за…
Но уже на исходе восьмого часа вечера мы стояли подле пустыря на Воскресенской улице – полкилометра в длину и полторы сотни метров в ширину ценнейшей земли в самом центре города, без единой постройки…
– Тебе не страшно? – Слегка поежившись и отпустив эмоции, Ника вновь покосилась на окно.
Даже руки словно не нарочно заложил за спину, сцепив в ладонях, и смотрел поверх моих рук.
– Они заменены вашей женой сразу по вступлении на княжеский престол. Обновление кадров, часто практикуется.
Высокая нотка романтической задумчивости позволяла ему не замечать сожженный дотла гостевой домик, впившийся в землю остов боевого вертолета, пустую карету «Скорой помощи» на вершине дуба и старатель…
– Завершать. – Я был доброжелателен и уверен.
Проблемой же князя было то, что Мстиславские были аккурат из тех, кто был вправе выражать ему претензию.
– Как быть тем, кто ему не родич и не сват? – скрывая раздражение и бешенство тем, как его провели, держал Шереметев руки под столом. – Кто не ходит вшестером сватать к одной невесте!
Понимание написанного кое-как пробиралось через волну адреналина и разогнанного сердцебиения, проталкиваясь сквозь строй надуманных мной предположений с неловкой грацией медведя, познакомившегося с м…
– Даша, – поднялся навстречу княжич, импульсивно придерживая ее за локотки, – оставайся сегодня дома. Я пойду и все решу, – с уверенностью, за которой было запрятано беспокойство, произнес княжич.
– Там реклама еще минут пять, – смотрела Ника на отца, хотя звук выключила – тот начал говорить про семью и детей.
– Так я слышал, нет там его, – задумчиво прокомментировал князь Туманов, сидевший среди «неопределившихся» коллег. – Говорят даже, города грамоты направили князю Панкратову, чтобы на княжение его при…
– Кто-нибудь, спасите ее! – растерянно повернулась ко мне и тут же к охране у машин гид.
– На стенах шумоизоляция. На окнах – пленка. Впрочем, если вам нравится без них – можно убрать, – сделал я шаг ближе.
А я, сметя ближайшие вазы со стремительно увядающими цветами, уже несся к двери.
– Мое управление начнется с массовых убийств, – растер он щеки руками.
– Считаете, император поспособствует? – задумался над вариантом князь.
– Он не может, – холодно ответила Ника, заступив им дверь.
– Нет, шоколад – перебор, – твердо постановил я, чуть не содрогнувшись внутренне от представленного образа Ники, выползающей из-под двадцати тонн лакомства.
– Ну, он будет меня любить. А я его гладить, – рассудительно произнесла Инка.
Распорядитель похорон, нанятый кланом, на всякий случай ждал еще около часа, широко распахнув дверь квартиры. Но никто более не прибыл.
Внизу уже дожидался черный катафалк дорогостоящей иностранной марки и нанятый микроавтобус – на случай, если кто-то все же решит сказать последние слова над могилой. Желающих не нашлось – и вполне до…
– Это его от горя так, да?.. – ткнул Василий локтем Шуйского, опасливо глядя на могущественного князя.
– А вам этот чем не подошел? – вкрадчиво уточнила принцесса. – Я из женского любопытства, вы уж простите… – деликатно потупила она глазки.
– Логично… Иллюзия в полнеба вряд ли способна испугать. Только осыпь, снег и мелкие камешки все равно станут падать вниз.
– Мне казалось, ты о нем хорошего мнения… – усмехнулся Олланта.
– Ты фантазер, хотя не ведаю, отчего столь смелый… – фыркнул, задавив гнев, князь. – Эта дрянь лишает потомства, а у меня есть дети.
А они вновь поговорят о выкупе и процентах. Пожалуй, это даже перспективнее – условия сделки можно внести в брачный договор.
Появления Веры он дождался стоя напротив двери. Жестом приказал охраннику оставить их наедине и закрыть дверь. Сформировал технику, направил в живот девушки и прислушался к своим чувствам. Медленно в…
– Постойте, а номер… – донеслось робкое за его спиной.
– Я не могу! Не могу! – Отчаяние в голосе Ники нашло новую высоту.
– Это высокая ставка за контрабанду. В степях Азар Бая берут половину цены, – примерялся Го Юнксу к тому, как будет всех убивать.
– Я говорю тебе это, потому что она жива, – иронично посмотрели на него.
– Я передам, что ты приходила. А теперь будь так добра, уходи.
Но их знания слишком далеко. Хотя, может, была в курсе и Вера.
– Мир огромен, – вежливо улыбнулся юноша. – Выгода может найтись в паре шагов от нас.
У Борецкого Павла пока был только тембр, хмурый взгляд и ранняя седина в волосах, чего не совсем хватало для беседы с людьми многажды старше. Еще за его плечами находился кортеж из трех машин с охран…
– Почему же? – остро глянул Артем. – Последим, удостоверимся. Может, через год, может, через два, что-нибудь узнаем. Это столица, Максим, тут нельзя взять и пропасть человеку среди бела дня.
– Он же несерьезно? Он же нас спасет? – выпалила Ника свою главную надежду. – Он же не может указывать всему миру, в конце концов!
– Оно настолько ужасно? – делано вздохнула Дейю, оглядывая себя.
Го Дейю, казалось, даже задышала глубже и быстрее, а в глазах, что ныне смотрели снизу вверх, сияли почтение и неподдельный интерес.
– А это… – неловко начал поверенный, указав в сторону девушки движением тут же ослабевшей руки.
– Нет! То есть не поэтому! Просто… Просто каждый раз, когда я… Ну… Когда получалось так… то происходило что-то ужасное… – в сердцах выдохнула она. – То мальчик ногу сломает, то руку, то отек Квинке п…
Богата страна талантами, а таланты полны надежд изменить этот мир к лучшему. Только миру это может прийтись не по нраву, и сделавший доброе дело получит шанс всерьез подумать о своем поступке, в холо…
– Как можно убивать, когда надо расспросить со всем тщанием, кто его привел и что замыслил? – фыркнул пренебрежительно князь. – Не мне бояться его жизни, если я волен в его смерти. Это вон хозяевам т…
Шуйский, как он верил, пришел говорить и решать проблему на правах сюзерена. Было вполне понятно и логично увидеть его там – молодого и слишком уверенного в себе княжича, откликнувшегося на просьбу д…
– Ты бы полегче, князь, про моего зятя… – обронил император, равнодушно оглядывая говорившего. – Или ты меня желаешь оскорбить, что я внучку за татя отдал?
Мало ли что ему прописали в сценарии – дочь слушать это не особо хотела.
Похлопал задумчивого медведя по плечу и на том удалился обратно в столовую – решать задачу гораздо сложнее. Что делать с отдельно взятой Никой. Потому что попытки ознакомиться с ее инструкцией блокир…
Эти две Силы Крови еще никогда не сталкивались в открытом бою. Но нрав довольно мерзкой твари, прозванной Драконом Юсуповых, был знаком всякой старой семье, равно как и то, что электрическое разумное…
– Целуйте чаще, и миру ничего не грозит! – назидательно-мудро поднял я палец ввысь, грустно вздохнув от вида невесты, деловито вернувшейся к изучению сотового. – Поехали, – скомандовал я водителю.
Воевать и перестреливаться с властью – из области дешевых боевиков. С ними нужно было судиться, опротестовывать и писать жалобы во все инстанции – и мои адвокаты, уверенные в правоте нанимателя, нача…
– Кажется, нас тут не уважают, – переглянувшись, решительно направились на выход чужие юристы.
– Но я все еще здесь! – притопнула она ножкой и бросила взгляд на окно.
Очередной взрыв веселья и аплодисментов уличным танцорам, что оказались еще и фокусниками, утонул в недоумении, потому как иные дарители расстались и с сотенной, свернутой вчетверо, но и от нее остал…
Две недели спустя его настойчиво пригласили попутешествовать в Москву – в компании известной ему старухи и пары ее воспитанниц. Рекомендовали придумать те слова, из-за которых некая Го Дейю пожелает …
– Вот! И тридцати секунд не прошло, – отметил я по часам.
– А я ему в детстве в нос дал… – отчего-то ворчливо произнес Пашка.
А стоило опуститься, уверенно села мне на плечи.
Под торжественный звон на Красную площадь выкатывались тяжелые и удобные черные автомобили с гербами, чтобы ненадолго замереть при въезде у Васильевского спуска, выпустить высокопоставленных пассажир…
– А-а-а… – с уважением протянула Елизавета.
Оттого и восемь не самых молодых человек восточной внешности, закруживших в ритмичном танце на краю широкой площади перед гостиницей в самом центре Москвы, не особо изумляли прохожих.
– Не сомневался в тебе, – выпрямился ее дед и с одобрением посмотрел на подрастающее поколение.
И только Олланта все сильнее потирал место напротив сердца.
Я повелительно поднял ладонь, обрывая его речь и игнорируя недовольно поджатые губы. Повернулся в сторону спешащих слуг с двумя деревянными чашами с водой, угодливо остановившихся позади меня и с пок…
Разговаривать при ней он не захотел. Потому что если она узнает, кто стоит внизу, на первом этаже больницы – то спустится и убьет.
– Одного дня для такого дела недостаточно, – согласился я, чуть покачиваясь с девушкой в объятиях, – но чтобы завершить начатое пять лет назад – его вполне хватит.
– Он никогда не навредит Артему – он ему как брат, а я рядом с ним.
– Есть и другие дома, совсем рядом. Там тоже тесно, но ради хорошего друга можно освободить достойное место за столом.
– А сейчас я кто – кухарка? – буркнул он.
– Ему нельзя умирать, – жестко постановил я.
– Нам еще на встречу надо успеть, – поднялась она с кровати.
– Ты ничего не понимаешь, – попыталась невеста отодвинуться. – Она – по сравнению со мной… – горьким тоном начала было Ника.
– Ну, были, – равнодушно пожал плечами Юсупов.
В бесстрастном выражении лица Аймара отразилась гарантия сохранения тайны.
– Но сейчас все должно измениться, – надавил голосом князь. – Самойлову не простят бомбардировку.
– Будьте любезны, сопроводите меня к императору, – сжал Черниговский губы до двух белых тонких полос.
– Может быть, тоже захочет пойти. А если захочет, наши билеты окажутся лучше ваших. Мне же их покупать, – примирительно развел я руками и улыбнулся.
– Кто не смотрел новости поутру? Спроси меня, и я скажу – князь Черниговский, что по правую мою руку, ведомый честью и долгом, взял за глотку многое ворье, разбойников и убийц в нашей стране. Сделал …
– Две бутылки вина, – констатировала она и мрачно посмотрела на меня.
Князь выдержал паузу и обвел присутствующих мрачным взглядом.
А взгляд Белевской, пока еще непонимающий и пытающийся осознать, изумленно перешел на нее.
Юноша остановился за пару шагов и, словно сомневаясь, посмотрел сначала на старейшину, затем на ведьму за его спиной. На его счастье, говорить он начал все-таки с мужчиной.
– Внук-внук, – тут же заверил Долгорукий. – Твой Максим, пока мы пили, Кремль и пригороды Екатеринбурга сжег.
А рядом лежал его сотовый телефон. И он помнил номер.
А Пашка с довольным видом скрестил руки на груди.
– Движется в направлении светлого будущего, – тяжко вздохнул я, сомневаясь в принятом решении.
– Твои родители все еще живут там? – выслушав все за время долгих московских пробок, спросил Аймара, когда машина остановилась у отеля и рассказ прервался сам по себе.
– Это у тебя-то?.. – сглотнув вязкую слюну, обескураженно спросил князь Тарусский.
Эмоции мигом унялись, сменившись толикой вины и признательности. А привыкший к полумраку взгляд выхватил силуэт девушки, сидящей в кресле.
– Но я ведь тоже умру… – подавленно произнесла Ника.
А затем даже с некой обидой наблюдал сжатый кулак, летящий мне в подбородок – до того, как вырубило свет в глазах.
– У нее есть шанс быть первой и единственной, – понурилась Ника.
И эти фразы меняли его, перестраивали душу, ломали его-прежнего – слегка легкомысленного, доброго и немного наивного, выстраивая на месте легкой и воздушной конструкции души мощный фундамент угрюмой …
Отчего-то едва заметно улыбался князь Панкратов, глядя в экран принесенного ему ноутбука, – равно как с робкими улыбками смотрели на экран из-за его плеча консультанты и аналитики. Может, радуется, ч…
– То есть если кто-то погибнет, ты не станешь проливать по нему слез.
– Как что? – возмутился князь Давыдов. – Городу давно нужен парк в центре! Облагородить там, кустики-деревья насадить, дорожки пешеходные. Только скамейки не ставить, чтобы всякие бомжи не спали.
– Ага, топай давай, – отмахнулся я. – У нас тут романтика.
Чем немедленно вызвал гневный, на пороге ненависти, взгляд Артема. И недоуменный – невесты.
– Я, пожалуй, откажусь, – вывернулся Еремеев из объятий и для верности отступил за Шуйского.
– Пойдем посмотрим. – Я дозаправил кровать и направился вслед за девушками.
Император, безусловно, будет зол и недоволен. Но это всего лишь убийство человека на его земле, а не нарушение императорского решения – можно обойтись вирой и немилостью.
– Нет никаких Борецких! – нервно отреагировал из-за стола князь Орлов. – Упокоились давно!
– Я знаю, – прервал я невесту, легко соглашаясь.
– Только до этого я заставил его подчиниться и выкинул с самолета, – буднично прокомментировал ей. – А два дня назад почти убил князя Черниговского. Так какие у тебя там вопросы?
Чуть ниже стояло незаполненное поле ранга претендента и разлинованные строчки для людей, ранг подтверждавших своим именем, подписью и печатью. Место им под это выделялось как бы не в половину листа. …
– Я желаю, чтобы ее доставили ко мне. Хочу с ней говорить.
– Если развод не планировался изначально… – задумчиво произнесла Ника.
– За кого… – произнес юноша перед тем, как в несколько шагов скрыться в подъехавшем автомобиле.
– Внимательно слушаю, – сложила Ника руки на груди.
– Поехали, – бодро постучала она по сиденью водителя и уставилась на экран вынутого из кармана сотового телефона.
– Строчку? На клочке бумаги?! – высказала она свои наблюдения.
Полуразрушенная больница эвакуировалась – и «тяжелые» пациенты требовали ее, Целителя, внимания. Кто-то совершал ошибки, разрушая все вокруг, а иным бы пережить личную трагедию, далекую от высоких ра…
Мундиру он не изменил, да и четверо его спутников тоже оказались одеты по форме. Еще одни дозволенные цвета и фасоны в приличном обществе – любые парадные мундиры. Даже в самых фешенебельных салонах …
Ему как никогда захотелось впервые в жизни исказить слова и перевести клиентам: «А может, не надо?» – от имени великого князя.
Я провел рукой по ее волосам и остановил ладонь на ключице. У меня была версия, чем можно занять время. Но не сегодня и не после всего пережитого.
– Договор начнется с наших обязательств, – указали ему на оговоренное. – Только после этого начнется ваша часть. Не стоит беспокоиться.
– Сыр, нарезанный, – быстро перебирала она содержимое.
Принцесса разумно промолчала, стараясь не развивать ссору.
– Я всегда помню, что наши – за спиной, – оскорбленно отметил тот.
Природа испытывала на себе волю князей, собравшихся в едином месте, и закономерно сходила с ума, как музыка от инструмента, на котором решили сыграть одновременно семь десятков пар рук.
– Без тебя я буду думать только о Родине!
– Василий, – отчего-то всполошившись, пытался вручить ему флягу Шуйский.
– Это ваш охранник? – хмыкнул Черниговский, не удержавшись от шпильки в адрес невысокого и хмурого юноши, стоявшего рядом.
– Еще один звонок, и она подумает, что ты ее специально откармливаешь, чтобы сожрать, – деловито прокомментировал я.
– Кто-нибудь, подай мне бумагу, – замерев на секунду, сделал короткий жест император.
– Таймер на срабатывание настроен на двадцать лет. На срок, который требуется для признания рода мертвым.
Явилась и до рассвета смачно описывала его тупоумие и ничтожность, жалкие попытки мыслить, оставаясь земляным червем в навозной куче. Подсчитывала количество раз, когда Го Юнксу в детстве роняли башк…
Переход на нее был тут же, у лестничного пролета, оттого просьба не казалась обременительной.
– Девятнадцать лет назад… – приподнял Юсупов бровь, намекая на давность запуска.
– …скромного, – вел его ко столу Давыдов.
– Твой друг обвинял, – тяжелым взглядом смотрел на него князь. – А ты ему потворствовал.
– Тебе кольцо выдали? На случай неприятностей? – сглотнув, произнес князь.
– Ты еще и все вино выпил?! – громовым ревом донеслось из провала. – За что мне это?!
– Насмерть? – мигом выпалил Юсупов, затаив дыхание от надежды и волнения.
– А у нас есть такой форум? – заинтересовался я.
Дейю решила подойти, оставив княжича дожидаться в машине.
Примерно через сорок минут машина остановилась возле безликого панельного жилого дома, бывшего одной из граней двора-колодца. За потоком снега было не разглядеть табличку на углу здания, да и улица н…
Позади тихонько просочился дядя императора, оставшись справа от трона, у самой стены.
Тем удивительнее было свободное движение девушки вперед, к ним навстречу – вернее, та совершила короткий шажок и чуть было не наступила на месиво, в которое обратилась давно не ремонтированная дорога…
– Да любая благородная леди сбежит, когда ее руки свяжут у запястий, стянут со спинкой дивана и станут бесцеремонно ласкать тело, наговаривая в ушко разные непристойности…
– По всем на территории Российской империи, – терпеливо повторил юноша.
– А я смотрю, не всех к родным пускают, – заминая неловкость, выразила Белевская любопытство, посмотрев на вход. – Документы не взяли?
– Твой слуга сам предложил кандидатуру, – веско заявив, поднялся с места Долгорукий, указав сначала на Давыдова, потом на Еремеева. – И мы договорились, что расследование злодеяний на нашей земле про…
Давыдов усадил второго, хотя третий и четвертый, вместе с Шемякиным, охотно уселись уже сами – и никто их действие отчего-то не пресек.
– Ваша охрана может подождать в соседней комнате, – указал сопровождающий на дверь рядом. – Вам, князь, я предлагаю скоротать время за беседой, – говорил он тем тоном, что предполагает уверенность в …
Да так и остался с ней стоять, ловя на себе сначала недоуменный, а потом опасливый взгляд дяди императора.
– Стало быть, и владетелем тебя не назвать?
– А я теперь никогда не уйду, – мягко и вкрадчиво произнесла она. – С тобой, мой милый, до последнего дня этого света.