Недоверчиво покосившись на Галицкого, Давыдов все-таки послушался.
– Ваше сиятельство, аквалангисты обследовали дно уже через три часа. Их там нет, – тронув ворот рубашки, произнес порученец, не решаясь встретиться с князем взглядом.
– Даша, – поднялся навстречу княжич, импульсивно придерживая ее за локотки, – оставайся сегодня дома. Я пойду и все решу, – с уверенностью, за которой было запрятано беспокойство, произнес княжич.
– Почтенный Олланта убрал гору, когда ты появилась на пороге, – отмахнулся Катари.
– Я сначала думал – все, белочка, допился, – напряженно поддакнул его эмоции Долгорукий, продолжая тереть лицо, – но что-то все складно написано…
И слова императора уняли даже тень веселья. Потому как этот человек никогда не врал, а правда с определенного момента может вызвать ужас.