– На этом все? – позволил я себе легкое удивление.
– То есть как это так? Она же его невеста…
Вывалился он в полумрак гостиничного номера – в собственной комнате, тщательно зашторенной и затененной.
– Дедушка… – тревожно произнесла Елизавета, подняв голову ввысь к оттаявшим от тепла окнам. – Мне не мерещится ли?
Знакомый маршрут от входа не подвергся изменениям – все разрушения были в самом конце пути, в отдельном крыле для привилегированных лиц, которых в прошлую ночь было ровным счетом столько, как нас самих. Только случайных людей – спешащих по своим делам пациентов, на бегу здоровающихся докторов – не попадалось ни единого. Зато были неслучайные.
Впрочем, и они проявили неуважение к хозяевам дворца – легкомысленная правда о еще несбывшемся, вышедшая из уст девушки, не могла не расстроить самолично встречавшего их дядю императора. Всего-то весть о том, что супруга его непраздна без малейшего его на то участия, – высказанная полунамеком, со светлой улыбкой и тоном, на которые невозможно обидеться в сей же миг. Всего-то фраза, достойная глупышки и светской сплетницы, но произнесенная той, что, по проверенной информации, является первой в этом поколении видящей – пророком, кому доступно заглянуть за горизонт сегодняшнего дня – и действовать с этим знанием сообразно своим желаниям.