Все цитаты из книги «Замыкание»
– По праву старшей крови. – Равнодушно бросил я, отворачиваясь к лимузину.
– Не туши костер бензином, слышал такую поговорку? – Нервно донесся голос бывшего князя. – И бочками с авиатопливом это делать не надо! Подумать только, решит он проблему! – Крутил он набалдашник тро…
– Не сейчас! – Резко прервал ее старик, силой воли заставив тень восьмиэтажного здания на ближнем перекрестке подползти к их ногам. – Встань на край, – указал он Киу, заняв место на светоразделе. – А…
И вот тогда Го Киу поняла, что фразу «У нас проблемы» в этом фильме должны говорить не они.
– Но Мбака подумает, – покосившись за спину, кивнул он.
– Я – ничего, – отмахнулся, как от пустяка и с волнением посмотрел на гусара за его спиной с увесистым свертком в руках. – Разрешите, мне передадут динамит.
– До последнего не отключали последний передатчик. Почти двадцать лет прошло с тех пор. – Посмотрел я на небо.
Потоптался на месте и застучал в следующую камеру.
– Да ну? Уже? – С удивлением приподнял он бровь.
– И те деньги, которые он щедро на них тратит? – В иронии поднял бровь Ломов.
А лысый вечный пружинистым движением встал на ноги и зашагал к противнику, ускоряясь с каждым мгновением. Последние метры он уже бежал, взвившись в прыжке перед великим Ли.
Я демонстративно огляделся на целые стены и тихое небо.
– Ну повесят – что теперь, волноваться что ли? – Приобнял я рядового, глядя на деликатно замерших конвоиров. – Ты главное жене моей не говори.
– Вот уж будьте любезны, – оперся судейский руками о поясницу, разгибаясь.
– Вино ударило ему в голову. – Меланхолично ответил тот.
Тот мигом отложил кремовое пирожное и встал по стойке смирно рядом со столом.
Но стоило девушке пересечь две три зала, Его величество вновь занял свое место и жестом повелел остановиться.
Я вызвал Звездочки и крутанул их вокруг себя, развеивая призраки мертвецов.
– А ты – что? – Заложив руки за спину, чуть повернулся старый князь, чтобы краем глаза наблюдать за внуком.
– С сочувствием взглянул я на просто уставшего старика-калеку.
Сергей Дмитриевич осознано обратился к нему в последнюю очередь. Было в том не небрежение, а истовая надежда на последний шанс – в том случае, если остальные окажутся бессильны.
– Подъем, матрос! – Добавил Ломов хрипотцы и жесткости в голос.
– Мадемуазель Баюшева, мадемуазель Голицына, изволите ли вы быть свидетелями слов уважаемого верховного судьи? – Вежливо обратился Черниговский к девушкам.
– Вы хотя бы Шуйским позвоните! – С ворчанием посетовал ему Черниговский.
– Я ее под кроватью прятал, а не на балу танцевал.
Встав на локти, Черниговский потянулся к ее платью, непривычными к такому пальцами подхватил подол за самый краешек, поднес к губами и истово поцеловал.
– Ну, выходит, вы проиграли, – виновато провел он руками по волосам. – Вы дали мне все. А я у вас на службе.
Рядом, с небольшой заминкой, встал Шуйский.
– Может, сказать ему, кто он? – Шепнула Ника.
Подбежавших слуг и супругу цесаревич встречал доброжелательной улыбкой.
– Князь!! – Не сдержался цесаревич. – Чтобы вашего духу не было возле тюрьмы!
– Ваша жизнь гарантирована Сергеем Дмитриевичем, – мельком взглянув на него, я отвернулся к цесаревичу.
С шелестом истаивал керамогранит под ногами княжны, угодливо ложась лентами песка под ее ступни, и легкий шаг внезапно обращался несколькими пройденными метрами.
– Им уже звонили утром. – Вежливо произнес Дмитрий. – О том, что приехали одиннадцать иностранных виртуозов и желают провести испытание княжича на ранг, немедленно. Затем перезвонили, и сказали, что …
– Ты получил главный урок. Не заводи друзей. Не люби. – Смотрел ДеЛара прямо в глаза. – Если хочешь стать великим.
Где, из-за угла, с хохотом и весельем вывалился пьянющий полковник Лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка, поддерживаемый двумя прекрасными дамами едва ли за двадцать – блондинкой в сиреневом и…
– А вы их не спрашивали? – Деловито поинтересовался Вяземский.
– И вы продырявили борт? – сопроводил я вопрос тяжким вздохом.
– Скажите, а Самойлов обещал вернуть вам Архангельск? – Отчего-то спросил его Черниговский в спину.
– Он мертв, – глухо вздохнул Император, отворачиваясь и медленно зашагав к трону. – Я до конца надеялся на лучшее…
– Но к Нике поедете вместе со мной! Еще не хватало, чтобы она этих двух ликвидировала из ревности… – Оглядел я лежащую Голицыну. – Паша, только не говори, что оставил Баюшеву валяться на земле.
А потом замер, прислушиваясь к окружающим звукам. Скрежет открываемых камер, отзвуки голосов, шорох спускающихся по лестнице людей.
– Ваше высочество, вы желаете лететь с нами? – Чуть нахмурился Михаил Андреевич.
– Какие могут быть для них последствия, если они сами тащат государеву мебель в огонь? – Подергал господин полковник за ус. – Будут врать все что угодно. Неблагородным простительно.
– Господа, ужин скоро будет, – довольным вернулся Михаил.
– О, тут уже голосование! – Заинтересованно смотрел князь в экран. – На лучшую попу полка!
– Я не могу быть гарантом всех свидетелей того вечера. – Упрямо смотрел Александр. – Я готов ручаться за свою свиту. Но не за чужих людей. – повторил он фактически за отцом.
– Господин полковник, а где, говорите, караван утонул?
– Тьфу на тебя! Я же серьезно! Да на такое и восемьдесят, и сто тонн золота не жалко!!
– Разумеется, он тебе все рассказал, умница моя? – покровительственно качнул головой Император.
– Тогда давайте я запишу вас, как верный товарищ Самойлова? Лучший друг?
Впрочем, игры – играми, но за спиной уже приготовился ужин, и пора бы молодому Рюриковичу вернуться домой.
С сопением, четверо мужиков смотрели на растущие цифры лайков.
– Оп… – Рука с динамитом резко дернулась в сторону костра, а надвинувшаяся было охранка замерла.
Впрочем, даже если успели бы восстановить – танцевать среди сожженного центра города, под траурный колокольный звук церквей, отмаливающих павших… Готовить платья и наряды в бутиках, когда улицы полны…
– Ставлю задачу – изображать скорбный вид, распространять весть о скорой моей смерти. Поставить свечи за упокой.
– Скоро в этот зал войдет человек и объявит о победе. Если это будет твой человек, значит ты прав. Ордены, земли и чины золотым дождем прольются на головы победителей! Ты же не забыл, что верным союз…
– Впустите, – недоуменно переглянувшись, пожал я плечами.
– С вашего позволения, поручик ДеЛара, господин полковник! Был введен в род приемным дедом. Виват!
– Вот, – поддержал я. – Отличная легенда!
– Так это же вы за него, – нагловато посмотрел на него Скрябин, разминая плечо и встряхивая кончиками пальцев.
А те, кто будет настолько скорбен умом, что не разбежится перед ними в ужасе.
Руки сжались в кулаки, а все внимание вновь обратилось на малыша в кровати, посреди комнаты. Серый, увядающий – даже тени виртуозов не всесильны, и их энергии перестанет хватать, чтобы накормить ядов…
– Верно. У нас есть только союзники. И мы даже не знаем, как они отреагируют. – Смотрел на улицу князь. – А у Игоря есть друзья.
– Вы бы и в остальные камеры наведались, все дела бы раскрыли, – поддакнул я.
Артем же выбрал сегодня легкую футболку до шеи – в цвет брюкам, поверх которой был накинут бежевый пиджак, не застегивающийся из-за огромных плеч. Впрочем, в Южной Америке много солнца.
– Не телефонный разговор, – бросил я сухо, когда стали звонить с других номеров. – Скажи всем, что уезжаешь на месяц. Встречаемся в Шереметьево, терминал F, послезавтра в полдень.
И точно – положение тела безвольное, а рука неудобно лежит на ребре кресла… Еще не успел окоченеть – кожа обычного цвета.
За бытность министром внутренних дел – компромата обязано было скопиться масса. И пусть часть бездарно слита в прошлом дворцовом конфликте…
– Что никто не услышит, верно. – согласно кивнул Павел Павлович. – Но камеры – это ведь неодушевленный предмет. Он так радовался своей придумке. Как ребенок, честное слово. В нем было многое от ребен…
– Открой окна, будь так добр, – спокойным тоном произнес он. – Заодно проветрим. Воздуха нет – голова совсем не работает.
Да, свобода не ограничивалась одной комнатой – в ее распоряжении было целое здание: двенадцать этажей, все кабинеты, комнаты, помещения. Но знать, что за окном всегда будет один из четырех столичных …
Главный врач, нервно расхаживающий за дверью, лично сопроводил драгоценного клиента к выходу – по счастью, уловив изменения и не донимая бесполезными звуками своего голоса.
– Так отпустили бы ее, господин полковник.
– Его высочество Сергей Дмитриевич обещали вас повесить, ежели покинете тюрьму. – Сухо произнес тайный советник.
И действительно, лысый инвалид-колясочник. И действительно – девчонка восточной внешности, распекающая его в этот миг за что-то. Вон как рукой грозно машет… Ерунда же.
– Я каждый день у нее, чтобы ты там себе не думал. – Огладил я ус. – Ну, кроме сегодняшнего… А ты прекрати хворать и печалиться. Вот подойдет к тебе леди – ты ей «мадемуазель, а вы умеете делать саль…
Нам же с господином полковником предложили обзорную площадку в Арсенале, окнами на творящееся снаружи безобразие. Правда, у кабинета были иные обитатели, но когда к вам заходят полтора десятка вооруж…
Иван Александрович занял место на предупредительно отодвинутом для него стуле – спиной ко входу, и приготовился ждать. На этот раз – недолго.
– Да как можно, господа!.. – Возмущались уже слабым голосом под утро.
– А ведь за поимку этой мыши можно было бы попросить помилование, – задумчиво посмотрел он на чуть подрагивающего зверька. – Подумаешь, Первый советник…
– Категорически исключено. Он узнал страшный секрет о гипнотической технике движения усами Герцога Лукаша. Там микровибрации, вступающие в гармонику с тонкими полями человеческого мозга. Стоит один р…
– Я бы, пожалуй, к ним примкнул. Ненавижу ростовщиков.
– Господа! – Поднял руку князь Давыдов, призывая к порядку. – Не забывайте, что мы на службе, господа!
– А офицерам полагаются увольнительные? – Зажал я за спиной пальцы крестиком. – Хотя бы на час в день. Можно даже ночью.
– Но вы были категорически против, ваше величество!
– Ладно, хватит. – Смягчил я примирительным тоном. – Есть что еще важное для меня?
– Если будет возможность, ваше сиятельство, пусть ваши люди поделятся наработками, – тщательно сформулировав, попросили его.
Тень в воде медленно развернулась, выпуская целого дракона и тысячи нитей мертвого дерева – а дерево истинное все еще вращалось полусферой на небесах, пытаясь дракона одолеть. Медленно натянулась вод…
Чуть более светлый, чем окружающие – разве что. Но если присмотреться, то форму можно запомнить.
Безопасность – это когда низкие потолки, узкие стены и нет окон, а над головой десяток-другой метров скалы, которая выдержит круглосуточный артобстрел, даст выспаться под ритмичную дрожь земли и пода…
– Тогда вы меня переплюнули, ротмистр! – Хлопнул Давыдов себя по бедру. – Мой первый трехпалубник был в семнадцать, – мечтательно посмотрел он на потолок. – Гавана, тысяча восемьсот сорок девятый! Кт…
– Не разделяю вашего энтузиазма, но это возможно. – Как-то странно начал посматривать на меня цесаревич.
Ну же, иди ко мне. Я верну тебе власть и твое княжество, верну деньги и влияние.
– Мне твоя фамилия больше нравится. – Деликатно намекнула Ника на некоторые обстоятельства, из-за которых это звучание терпеть не могла.
– Ох, не знаю. Не знаю, – вновь замельтешил Артем перед взглядом, шагая взад-вперед.
– Иногда мне кажется, штабс-ротмистр, что вы отчаянней меня, – дернул головой Давыдов, словно пытаясь сделать так, чтобы мысли встали на свои места, и мир вокруг обрел хоть какую-то логичность.
– Страховщики, ваша светлость! – ответил я за рядового. – Редкостной породы шельмецы! Даже к ольхе пристали, на предмет нетрезвого состояния!
А их союзники на земле уже начали совершать губительную ошибку, остановив атаку, чтобы не убить своих – переключились на ловчие ленты, уже сотнями кружащие над землей…
Даже на словах Ивана Александровича не включали в «везение» – ведь скажи «нам повезло», и окажется что у будущего Первого советника есть какие-то проблемы. А вот везение команды абсолютно правильно –…
Было занятно наблюдать, как изменялось лицо Артема – от удивленного, ошарашенного, до встревоженного и, наконец, абсолютно спокойного и собранного.
– Мне показалось, она вас любит. – Тактично прокомментировал юнкер.
Я ожидал увидеть своего биологического отца – даже было бы интересно взглянуть в живую. Но вышел мужчина тридцати лет, еще за десяток метров искренне улыбнувшийся и распахнувший объятия.
– Два раза не умирают, господин полковник. Поэтому я абсолютно спокоен за свою жизнь. И за жизнь Первого Советника, который сдох еще вчера.
– Дело в отношении! – Веско озвучил он свою позицию.
Артем поднял голову, будто осененный догадкой.
– А велика ли была та дыра, ваше сиятельство? – Осторожно уточнил Пашка.
– Первый советник… – произнес государь, желая требовать вновь закрыть окна.
– Малолетние раздолбаи из низших ветвей, которые хотели что-то там доказать, – фыркнул Иван Александрович.
– Крыса и должна думать, что никого нет. – Шикнул я. – Тогда она потеряет бдительность и вылезет наружу. Что эта, что вверху.
– Он Феррари в дерево припарковал. – Отрапортовал я. – Дважды на одном Феррари не ездит, господин полковник!
– Ведь не в первый раз со мной такое, а в какой раз попадаюсь! – Порывисто поднялся Давыдов на ноги и зашагал по невеликой камере – три шага туда и столько же обратно.
– На нем столько защитных артефактов, господин полковник, что скорее Кремлевские стены падут.
– Да как не дождется, если я ее в башню посадил на десять лет! – Всплеснул я руками.
Хлопнула дверь, закрывая ушедших в одном мире с ожившим древним кошмаром.
– Князь, вы обещали нам показать Артема Шуйского! – Лукаво щебетала одна из них, стреляя на нас с Пашкой расчетливым взглядом.
– Ты еще тут? – окликнули меня из трубки.
В бронзовой чаше тлели угли, алыми искорками постреливая в сторону. Между темно-красных брусков прогоревшего дерева вскипала кислотно-желтая масса, порождая сладковатый запах – терпкий, навязчивый, п…
– Самойлов. Вы обещали доказательства. Эти одиннадцать господ ими не являются. – Рваными фразами произнес он.
– Предъявляйте. – Откинулся я плечами к холодной стене, глядя на него сквозь прищуренные глаза.
А мне эти неблагодарные рядовые подкинули накладные усы. Мол, как раз не хватает для образа. Я тем же вечером поехал к Нике, консультировался всю ночь и утром с довольным видом оглаживал усы перед не…
– Смирно!!! Вольно!!! Отклеили все трое! – прокомментировал я криво наклеенные накладные усы на печальных лицах. – Не сметь позорить Лейб-гвардии Гусарский Его Величества полк!..
Я аж даже растерялся от такого фатализма.
– Его плоть прекрасна, – наполнил зал низкий и вкрадчивый голос. – Какой материал, какая кожа… Изводить в огне такой материал – преступление. Если уважаемый Рюрикович не будет против, я изображу на л…
Далее вольноопределяющийся княжич Борецкий Павел, бодрый и веселый, насколько это может быть человек, не пропускавший три приема пищи последнюю неделю.
– В метро – на лошади? С ума сошел? Да там всего пара километров, – успокоил я друга. – Зато шефу будет приятно.
– Так звучит захлопнувшаяся ловушка, ваше сиятельство. Никто не уйдет.
– Тогда пойдем и вместе задавим этот бунт.
Но потом за окном кафе захлопали двери – в месте, где нельзя было парковаться. В городе, где вообще временно запретили передвижение на собственном автотранспорте.
Хотя картина и без того понятна – чего осталось мало, то и хорошее.
– Я благодарен высоким господам за внимание к моей скромной персоне. И горд знакомству с ними.
Тут же обнаружился еще второй пакет в другой руке – еще более объемный и вызывающий самые радужные надежды, но руку чуть отвели в сторону, не давая его забрать.
Пока она просто не укладывалось в голове. Невозможно, дико, кошмарно. Но многое объясняет. Слишком многое, слишком четко и правильно…
– Может, и так. – Согласился я. – Но что делать со всем остальным? Вы фактически во главе своего княжества, а не кто-нибудь еще. Повторюсь, хватило бы плоти и крови Черниговских, чтобы успокоить толп…
– И были медные бунты, – припомнил ему князь.
– Еще принесут, – отмахнулся господин полковник. – Я человек опытный! – заскреб он свободной от шампанского рукой по мундиру, пытаясь попасть ладонью во внутренний карман. – Вот! – С гордостью продем…
– По словесному описанию, – взглянул румынский князь на артефакт перед герцогом Бюсси. – Это «Ненависть Харада».
– Будет сделано, ваше сиятельство! – Уверили его, и опрометью отправились на выход, забирая с собой беспамятное начальство.
– Стране нужен враг. – Надавил Первый советник в ответ на тихие сомнения. – Настоящий, богатый враг внутри себя, которого можно разорвать и есть пару лет.
В итоге справился, в общем-то – аккуратно уложив гусара на заправленную кровать и сняв ему ботинки. В одеяло сам завернется, если холодно станет.
– Никак нет, господин полковник. Переживать будет, надумает себе всякого. – Не согласился я. – Выручать пойдет. А тут шум не нужен, господин полковник. Все тихо должно пройти.
– А кто его знает, будет ли им выгодно оставаться моими родственниками завтра? – холодно улыбнулся я ему, убирая перстень обратно. – Даже вы колеблетесь, стоит ли быть рядом сегодня.
– С чего бы она согласилась? – С подозрением переводил взгляд бывший князь Черниговский по невозмутимым лицам интриганов.
Обернулся к Шуйскому и Борецкому, глядящим соответственно моменту – серьезно и с полной ответственностью.
Хотя саму невесту князя он не видел – максимум был в дальней от нее камере подземной тюрьмы, но помнил лицо князя Давыдова в тот момент – такое бывает только у тех людей, что в отражении своей девушк…
Потом спохватились, подняли Ломова, зафиксировали стоя и выполнили равнение направо.
– Тогда, пост сдал – пост принял. – Воткнул я обе лопаты в снег, отряхнул сапоги и шагнул мимо деда – по его следам, в обратном направлении.
Двадцать минут в приемной – достаточное время, чтобы вспомнить о ее визите и дозволить зайти. В то же время, не слишком много, чтобы продемонстрировать неудовольствие. Обычное дело – негласные ритуал…
– Езжайте прямо к дому Самойлова. – Иван Александрович мельком глянул на часы, отражающие семнадцатый час дня. – Мои люди будут вовремя. Документы у них.
Вот тогда-то и зарождались общечеловеческие ценности – через культивацию неотвратимости наказания; из житейской мудрости, донесенной до всех желающих: если вы тронете нашу кровь, мы придем и покроем …
– Даже знаю, где они закопаны, – с усмешкой хмыкнул гусар, тронув длинный ус.
Ну а что поделать, если целый век единственным представителем полка был князь Давыдов – известный балагур, выпивоха, бабник, дуэлянт и бьюти-блоггер. Следовало решительно менять вбитый в сознание обр…
– Ты в ссылке, именем его величества. – Негромким, рассудительным тоном произнес старый князь в спину.
– Майор Греве, Петр Павлович!.. Разрешаю!
– ДА! Да, подтверждаю! Только не бейте! – Согнулся Ждан, прикрывая голову руками.
– Постараюсь выбраться. – Одобрительно улыбнулся я ей, повернувшись. – Вряд ли получится быстро из-за всех этих… – повел я рукой вокруг, подыскивая слово. – хлопот…
– По какому праву чужак распоряжается на нашей земле? – Смотрел он в этот раз равнодушно и зло.
– Что? – Возмутились Пашка с Артемом. – Мы ничего.
Столь же оглушительна была тишина, когда пропали и драконы, и дворец в небе, а слабый ветер принялся сгонять облака обратно и уносить в сторону облако пыли от Кремля. Как-то потерянно закричал сигнал…
– Минуты две, я думаю, – проигнорировал я друга, поворачиваясь к столу вполоборота.
– Стой, ты куда! У тебя манная каша через полчаса! – Кружила вокруг него восточная дева.
– Да я так, для примера. Там уже полноценная РЭБ развернута и спутник с прямой трансляцией. – Приступил я к кусочку торта. – Но согласись, если кто полезет сбоку с ножом, то куда проще закрыть люк та…
– Вы что себе позволяете? – Рыкнул Роман Глебович. – Ткнуть мертвецов ножом в спину, подбросить бумаги? Оболгать мертвеца решили?!
– Хотелось бы, почему нет. – Кивнул Пашка.
– Пусть тебя занимает только выбор платья, моя драгоценная. Все остальное – в наших крепких мужских руках!
– Ну она ж не попугай. Она ж и дальше матрешки выглянуть сможет.
– Как кладут новую плитку? – Фыркнул Черниговский. – Как эти две клуши обсуждают своего кавалера? – мельком оглянулся он назад.
– Ты же не сорвал меня за пол мира, чтобы позвать в гусары? – С подозрением глянул он на меня.
– Отлично, вольноопределяющийся Борецкий!
– Вам же сказали, дополненная и доработанная версия. – меланхолично прокомментировал Виид.
Наследник был жив – и в этом была самая главная причина, почему у нас тут такой комфорт со стульями, столом, телефонами и без цепей на блокираторах. Привилегии – привилегиями, а безумие безутешного о…
– А вот, – указал Артем на девичью ногу в туфле, почти прикрытую столом.
– Запланировано масштабное мероприятие, господин полковник. – Со значением произнес в ответ. – С привлечением особ императорской крови и международных правителей. Ваше сиятельство, прошу вас содейств…
– Ваше величество, прошу лишь об одном. Примите ваше решение до конца света, – вновь склонилась в поклоне княжна.
– Я еще ногу попросил, Ждан Семенович, – вежливо уточнил Черниговский и демонстративно переступил на месте. – С двумя ногами легче работается.
– А почему нет?! У нее столько пороков, я лично проверил! – С горячностью заверил князь.
– Это отец или сын, господин полковник? – Уточнил тот, подобравшись.
Согласно промычал Шуйский, которого Ника не тронула, но разбудила Голицыну и отказалась лечить Шуйскому последствия тяжелой оплеухи.
– Господа! – Развернулся я к строю, складывая приказ в карман. – Предлагаю спасти мир!
– Меня все любят, юнкер! – счастливо улыбнулся тот пьяненькими глазами и повел взглядом по обшарпанным обоям. – А где все?
– Ваше величество, все рабочие материалы проходят особый контроль, – поклонились ему. – Осмелюсь доложить, проблема в вентиляции. Подрядчик решил сэкономить и установил декоративные решетки на глухую…
А потом принялся свинчивать сетку артефакта с мыши – явно сдерживаясь, чтобы не сорвать ее целиком.
– Нет-нет. Быть на приеме в честь новой Черниговской – это повод всем об этом рассказать. Такого они не упустят. – Чуть качнулся Иван Александрович, нашел взглядом официанта и призвал его к себе. – О…
У входа тут же послышалась возня – бойцы шустро угомонили дернувшихся было гвардейцев, при всем своем могуществе, лишенных блокиратором силы.
Вестник Неба продолжал идти к ним, шагая по воздуху, проходя через огонь, рассекая лед сиянием меча… А в отчаянии сброшенные на него фасады зданий – истлели в ярком сиянии..
– Я слушаю. – Поменял позицию его величество, опершись на правую руку щекой.
Только он, старик, понимал, что на зрелище оторванной головы девица может отреагировать самым непредсказуемым образом!
С едой, правда, выходило досадно – есть местные каши было слишком опрометчиво, так что голод потихоньку брал свое. Вода тоже вызывала вопросы – та, что в металлической кружке. Так что приходилось пит…
– Но ежели справятся, им придется отрубить головы, – погрустнел Первый Советник.
– Теперь есть. – Недовольно глянул он на меня. – После того, как ты выкупил Нику за сорок тонн. Надо хотя бы сорок одну!
– Не могу знать, Ваше величество. Сенатский дворец, после разгона сената, был вотчиной Первого советника и неприкосновенен для нашей службы.
– Приехало, – принял я сверток и повернулся к деду, с интересом изучавшему вместе со мной посылку на взлетной площадке.
– М-да? И кого ты предлагаешь? – Почесал князь подбородок, пряча задумчивую улыбку.
Документы на дом Игорь принял, чаем деда напоил, поулыбался и вежливо проводил до выхода, завершив визит крепким рукопожатием. Но переселяться не стал, да и вообще после визита долго отмывал руки под…
– Идет штурм стен Кремля. – Озадаченно листнул он сообщение. – Вашими подданными, в числе многом.
– Майор Хомутов, Петр Павлович!.. Разре!.. Нет, это не Ивана внук, это его правнука правнук… Или пра-правнук?.. Пра-пра-пра… Сам спросишь! Разрешаю!..
А на следующий день Го Киу вдруг ощутила, что в здании больше никого нет. Вернее, остались те, кого она видела изо дня в день – Дмитрий, Ника, Веня, к которым прибавились строители на первом этаже. Н…
– У Самойлова слишком много наличных и золота, которые он не доверяет нашим банкам. К тому же на него вышли представители «Хавалы», и мы решили, что в живом состоянии он нам не нужен.
Николай Семенович коротко поклонился, отошел в сторону и принялся выкликивать по именам полковых адъютантов, что исправно выходили из пустоты и строились перед ним. Потом пришел черед ротмистров, что…
К тому же, к вербовке тот был совершенно не годен – ни единого слова не понимал, и ни единого не смог произнести. Сама же Киу рассказывала ему немало – пользуясь молчаливым одобрением, что царило в в…
Сегодня банкиры пожелали купить себе нового Первого советника – и никто не усомнился в их возможностях. Забавно, что все эти люди, на которых стояла Империя, которой они клялись в верности, еще немно…
– Впрочем, все пошло к нам на пользу – верный пес императора, князь Давыдов, стараниями Самойлова тоже сидит за решёткой и помешать нам не сможет. Вас не затруднит сделать звонок сейчас? – Нетерпелив…
– Кажется, вы забываете, кто дал вам пост Первого советника. – Прошипел в лицо Ивану Александровичу мужчина с гербом Скрябиных.
Бывший князь вскинулся и медленно повернул ко мне голову.
– Так точно! – Отрапортовал Ломов. – А вас точно завтра… Ну, повесят. – Растерянно тронул он затылок.
Заметив мое одиночество, в мою сторону заспешил Димка – сначала поспешно, чтобы никто иной не перехватил (например, устроитель сегодняшнего праздника, который и без того уже полчаса поглядывал из дал…
Вообще, снег – основная часть зимней жизни крепости. Если бы не каждодневные снегопады, то неведомо, как вообще коротать дни внутри колодца стен.
Огнем я не владел – это стихия, подвластная Шуйским. А кидать все в камин, с риском, что какой-то листочек останется под золой – в меньшей мере непрофессионально.
– Я? Ну конечно! – Воскликнул Паша, чуть приподнявшись на кресле.
– Когда захочет сам. – Ответил я уже в коридоре.
– Сама галантность, – покачал я головой, достал телефон и принялся организовывать чужие проблемы.
– Если не сработает – бежим назад и вправо, – забормотал Черниговский всем остальным.
– Сегодня десятое? – Чуть покрасневший то ли от злости, то ли от выпитого, уточнил старик.
– Ты же сам разрушил все вокруг себя. – С укором, будто на мою месть за его слова, указал Иван Александрович. – Кто к тебе придет, когда ты порвал с родней? Где, кстати, твой друг Шуйский?
– Надо сделать общее фото и разместить в Инстаграм. – Покивал его сиятельство, тут же доставая телефон из внутреннего кармана.
Брови Пашки поднялись, а сам он удивленно посмотрел на меня.
– Так исполняйте его и найдите виновников.
– Уйдите, Ломов, сердцем заклинаю. – Отодвинул его Иван Александрович за себя, выступив вперед. – Ваше сиятельство, мы к Самойлову на выручку, большими силами. – Мельком обернулся назад Черниговский.
– Устроили бы. Если бы слухи о перстне с нашим гербом не ушли из этих стен. – Вновь посмотрел он на внука, упрямо глядевшего перед собой.
– Они всегда сбываются, – эхом произнес разом погрустневший друг.
После чего с подозрением посмотрел на усы.
– Нет, князь. – Ответил отрицательно цесаревич. – Господа, – обратился он к комиссии. – Прошу пожаловать в мою резиденцию, машины ожидают вас, – указал он на многочисленный кортеж, ожидавший вдоль Мо…
– Вы смотрите, они совсем оборзели! – Вдруг загудел от злости голос князя, а дверь резко закрыли обратно. – Эти бандиты уселись на трон Его Величества! Да как они посмели!
– Так точно, господин полковник, – вздохнул Самойлов, подошел к Ломову и обнял. – Риск. Риск должен быть оправданным.
Первый советник был везде – и прежний страх неотвратимости наказания возвращался в палаты, сковывая разболтавшийся дворцовый механизм дисциплиной. Пожалуй, Император слегка отпустил вожжи за последни…
– Тут нашивки штабс-ротмистра, господин полковник. – Заметил я несуразность.
– Вы мне, будьте любезны, если понадобится что-то – говорите словами, – ответил Иван Александрович столь же вежливой улыбкой. – Я недогадливый. И молитесь, чтобы остальные были догадливее меня.
«По данным нашего источника, виновником может оказаться некто Самойлов Максим Михайлович, девятнадцати лет, штабс-ротмистр лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка. Бывший студент МГУ, отчислен п…
– Мы все – мертвецы без пяти минут. Но тебя так заботит эта крепость, – повел я рукой. – Словно есть разница, умереть с ней или без нее.
– Это на новый год! – Категорично постановил Давыдов.
– Вы его не отслеживаете, нет? Как там продвигается его обет искупления…
Не нужно было уточнять, кого именно – разбор завалов начался почти немедленно после обрушения, и главной целью для всех было найти под завалами Первого советника. Или хотя бы его тело.
У его конторы, наверное, можно смело вычеркивать нолик из квартальной прибыли. Впрочем, когда брали страховую премию – то радовались без меры. А вселенная, поговаривают, стремится к равновесию.
– Милая моя, у князя нет музыкального батальона. – вздохнул муж.
Секретная разработка, на производство которой в том числе выделялись Камни Силы из государевой казны.
– Спасаете жизнь этого юнца? – Расслабился князь, глядя с превосходством на молодежь.
– Передайте им, что я женат! – Провозгласили из кабинета.
– Кто же такой тебе пишет? – Вежливо поинтересовался князь, ледяными глазами изучая штампы.
– Я немедленно отправлюсь в Биен, чтобы лично сообщить о вашем решении, ваше величество. – Словно скинул груз с плеч Шуйский и даже изобразил легкую улыбку.
Медведь нервно прянул ушами, ускорился и, замерцав, исчез.
– Поздравляю с присвоением внеочередного звания, корнет Самойлов! Собирай свой отряд. – Решительно повернулся князь.
Позади грянуло так, что прямо именины сердца.
– Все обстоятельства дела пока что указывают на вас, и вряд ли основная версия изменится. Моим коллегам удобно, когда подозреваемый уже сидит в камере. Остается найти достаточное количество доказател…
– Вторая часть бумаг, – терпеливо продолжил Первый советник. – О признании девки – княжной Черниговской. Император подписал с большой неохотой, он желал использовать признание для чего-то еще… – Заду…
Я же поправил мундир и обратил внимание на продолжающуюся суету. Ники не было – она ни о каком торжестве и не догадывалась, а шум и скрежет стройки надежно отгоняли ее любопытство от первого этажа.
– Зело гневен, господин полковник! Ему показалось, что то деревце изволило ему дерзить, господин полковник! Он бы порубал его в клочья, но растение сие не из благородных! Ольха, ваше сиятельство!
– Стоп. Не в мирное время. – Бесцеремонно перебил я его.
– Тут бы одежды найти, – смутился Михаил Андреевич, пытаясь отыскать для князя хотя бы штаны.
– Уважаемые гости, как я могу к вам обращаться? – Статный мажордом с благородной проседью в волосах и шитым алой нитью сюртуком сделал пару шагов, уловил натренированным взглядом перстень и изобразил…
– Вот и славно. – Все-таки отложил я лакомство в сторону, задумчиво посмотрев на потолок высотки.
– А что Иван Александрович? – Хмыкнув. между делом спросил Пашка, уцепив гроздь винограда.
– Теща моя? – Ухнуло сердце недобрым предчувствием.
– Я уверен, он настоящий. – Побарабанил я пальцем по столешнице. – Иначе с чего бы вся театральность? Падающие обломки с неба, на самой границе сил…
– Иди ко мне, вот так. – придержав за руку и встав на колени рядом, Первый советник бережно разместил голову просителя у себя на груди и успокаивающе огладил просителя по седым волосам. – Ну почему, …
Черниговский повернул голову, вместе со всеми чуть отстранённо наблюдая, как даже инвалид от вида всего происходящего встал на ноги и, похоже, тоже собрался уйти куда подальше. А, нет, стоит над крес…
– Два дня, – беззвучно произнес я губами.
Я звучно зевнул, прикрыв рот, и виновато улыбнулся, призывая продолжать.
– Кому-то в Кремле не понравилось, что я спас его высочество! – Возмущенно развел Василий Владимировчи руками. – Сослали, куда подальше. Потом, в пятьдесят третьем, когда началась Крымская война, при…
– Отчего-то слова сотен лжецов всегда ценнее моего. А мне нужна правда. Не для себя, ротмистр. Иначе потом окажется, что мои люди умрут оболганными. И как мне смотреть потом им в глаза? – Взглянул он…
– Это ты знаешь! И только ты! – Начал он с прежней горячностью. – Как ты не поймешь, что в нашем деле важно выглядеть, а не только быть! Будет уже все равно, как там на самом деле, когда все поверят …
Но когда его мягко подхватили под руку свитские, возмущаться не стал и позволил вывести себя из кабинета. Дверь плотно затворилась.
Вот тогда-то Киу и объяснили, насколько она влипла, слив не рядовую ученицу, а жрицу кланового культа. И что главным персонажем предстоит стать ей самой – нелепым, добивающимся чужой любви ради проще…
– Молчи. Молчи и слушай мою волю. Я передаю клан моему племяннику, Долгорукому Игорю. Готовь документы и церемонию.
– Разве квартира и машина – это все? – Улыбаясь, покачал я головой. – Это просто достойное существование. Разве это мечта?
– Возражаю, если позволите. – Холодно ответили ему.
Произошедшее в небе позапрошлым вечером могли наблюдать все – уж больно ярко, шумно и близко к центру города находилась родовая башня. Но вот детали…
– Кто вы такой, – ткнул Ломов распорядителя пальцем. – Чтобы будить его раньше?! Уходим. – Кивнул он своим и, пока остальные не опомнились, заспешил к лестнице.
Близость схватки за стенами Кремля передавалась дрожью через землю. И раз амплитуда всякий раз оставалась прежней, то кто-то давил, а кто-то успешно противился чужой силе.
Даже становилось жаль, что вскоре подопечного придется покинуть, убив напоследок – не со зла, просто она действительно говорила слишком много, а увечный мог выздороветь. Впрочем, Киу могла бы его вык…
Невольно оглянулся на остальных гостей, кто еще не успел высказаться.
– Баланс между доверием и благоразумием, вот что должно заботить нашего радушного хозяина. – Сделал ход в шахматы раджа. – Это будет потруднее, чем преодолеть болезнь Ивана.
– Полагаю, он увидел настоящий перстень. А это подделка.
Вот и Император одобрит, в милости своей непременно приказав позаботиться о жителях разоренного леса. И вновь отправится двигать подводные лодки и авианосцы, вертолеты и боевые отряды по карте мира –…
Герцог не разменивался на пустые слова – уже который час он колол себе палец об злосчастный артефакт, выставленный перед ним на столешнице, и ловким движением кинжала срезал его себе, стоило яду проя…
«Хана», – как-то растерянно пронеслось в уме Ивана Александровича, что проявил недюжинные таланты, чтобы предотвратить катастрофу с заносчивым и самовлюбленным Шуйским.
– Тронули створку, господин полковник, она открыта, – рапортовали ему подчиненные, введя в некую задумчивость. – Преступники не успели ее заблокировать. Разрешите брать штурмом?
Мундир, между прочим, оказался весьма теплым, шерстяным. А одеяло так вообще обещало приятный сон – если бы не стоны и крики всю ночь.
– Она знает, что мы побеждаем? – С тревогой посмотрела на жреца Киу.
– Ко мне вот давеча заходил князь Давыдов, самолично. Приносил извинения. – Чуть отодвинулся старик, чтобы оглядеть получившийся внешний вид. – Говорит, я вашего Максима, как узнал, что тот отрекся, …
– Принцесса Елизавета в курсе. – А затем поймал недоуменный взгляд Ивана Александровича. – Она в доле, если вам так понятней. Представьте себе девушку, которая узнает, что ее свадьбу готовят какие-то…
Цесаревич щелкнул пальцем, и из дверей выбежала барышня с чистыми полотенцами.
– Самойлов, вы оправданы в деле о покушении на моего сына. – Тяжко вздохнул он. – Но вы обвиняетесь в покушении на убийство Первого Советника и уничтожении собственности государя.
– Если тебе не нравится моя готовка, так и скажи, мы пиццу закажем… Вень…
– Тише-тише. У вас будет шанс все исправить. Противоядие обязано быть.
Я покрутил имеющийся бокал в руках – тот уже изрядно согрелся в ладони, не принося приятной прохлады, и обменял на новый.
– Точно говорю. За это не казнят. – Успокоил я его, пытаясь разглядеть за ним щуку.
И Артем уже было кивнул, но глянул на Давыдова с подозрением, затем покосился на меня и выдал строгим голосом.
– Господин полковник, – перебил его Самойлов, продолжая раздраженно смотреть на Ломова. – Ваше сиятельство, прошу прощения. Но если бы Ломов выполнил приказ, то проснулся бы завтра утром, живым и здо…
А я между прочим, умею очень внимательно слушать и есть одновременно – у кота научился…
Влиятельные люди обернулись к бесспорному знатоку редкостей и древних вещей.
– Я тебя уже поздравлял с этим. Будет сын, и это великолепно. – Кивнул государь, повернув голову к собеседнику.
– Увы, забудут они вас практически моментально, – хмыкнул цесаревич. – Вы же не обманываетесь приглашениями? Не советую. Рискуете попасть в крайне неприятное положение, если придете на порог к какому…
Ветер лениво колыхал ткани, а уличный свет добавлял надежды в тягостное настроение рабочей комнаты.
Затем и вовсе откинул эту мысль – без разницы, как распорядились приданым Старицкого, и отчего жить потомку приходится чужими деньгами. А то так покопаешься – и придешь к выводу, что предприятия обан…
– Или твой Веня лез в морозильник, а мудрая Го Киу следила за его диетой.
– Максимум – полковником. – Поправил я. – Извини, третье место, – глядя на Артема, развел я руками.
– Паша, ты куда? – заспешил Артем вслед за товарищем. – Паша, погоди, чего спрошу.
– Однако же, «Бессмертный» куда лучше, чем «Висельник». - усмехнулся под нос Иван Александрович Черниговский и напряженно посмотрел на запад через верхний ряд окон Андреевского зала.
«– Я никогда, слышите, никогда бы не согласился на смерть принца!» – заходились хриплым криком динамики.
– Всего доброго, Иван Александрович, – расстался я с ним у дверей, не пожелав ответить.
– Или ты просто не знаешь, – сверлил он меня взглядом, не торопясь подниматься. – Ждешь первого шага, подставляешь бок под нож и надеешься, что заметишь и успеешь увернуться.
– Внутри есть кто-нибудь, кому ты кланяешься глубже или с большим уважением? – Смотрел я на высотку, краем взгляда отслеживая его реакцию.
– Уймитесь, – сел прямо Его величество. – Зачем Первому советнику вообще столько камер? Кто их обслуживал? Кто осуществлял монтаж?
Сложно винить – это был серьезнейший шанс удержаться в сложной политической обстановке. Попросту – выжить, видеть новый день, просыпаться в своем доме, в окружении детей и близких. Демоны, да это – п…
– Михаил, отзвонить в службу обеспечения, что у них на поздний ужин?
– Еще налей. – отвернулся старик от экрана и нервно затребовал добавки.
– Это не огненный путь!.. – подхватил кто-то запоздало.
– Ваше сиятельство, ты отдаешь себе отчет, что кроме твоего видео там наверняка будут другие люди, встречи, заговоры, предательства и огромное количество другой информации?
– Что мне его смерть? Моральное удовольствие? Я слишком стар, чтобы гасить сигары о людской череп.
«Все-таки, четверо» – слабым сожалением отозвалось в цесаревиче.
– Так это же отлично, ваше сиятельство! – Вспыхнул я напускной радостью – Сейчас приманим одну и запустим в камеру к вашей даме! Неужели она откажется от защиты такого храброго офицера против опасног…
– Вольноопределяющийся Архипов! – Грозно произнес я, что даже эти трое замерли, не дойдя до нас десяток шагов. – Принимай вводную, два дробь шестнадцать тысяч триста сорок! Два метра на север!
Растерянная охрана неуверенно трогала кобуру на поясе – вроде как, буянили свои, и им вмешиваться не по чину. Будем верить, люди посерьезней, что стерегут тут все, решат так же.
– Твой сын подарил своей жене княжество. – Смотрел на него сверху вниз старый князь. – За твоего сына выдают принцессу императорской крови. Чего тебе еще желается получить?
– Вы не понимаете, это ошибка! Спросите князя Давыдова! Я ни в чем не виновата!
– Жаль, что големы живут пять-шесть лет. – Поднял взгляд раджа. – Но у вас есть имя надежного поставщика кристаллов, – кивнул он Сергею Дмитриевичу на Салота.
Но я предпочел этого не заметить, глядя только на дверь – приоткрытую, приглашающую. Не нужно даже ключа – просто зайди и убей.
Молча поднялся с кресла господин Намаджира. Удостоив Салота насмешливой улыбкой, он направился сразу к постели принца. Под пристальным взглядом Теней, обошел кровать по кругу.
Ждан Семенович заметил внимание и вяло помахал рукой. Затем еще раз оперся руками о поясницу, явно чертыхаясь на окружающий холод.
– При всем уважении, – опередил Черниговский так и не начавшееся движение. – Перед вами башня, окруженная гвардией княжны.
Но тот разве что всхрапнул чуть сильнее, чем обычно.
Быть может, где-то там пролетает один из аппаратов, что должен возвестить конец света?
– Старших воспитывал лично. Считай, что я их усыновил. Кровь… Даже кровь близка к нашей. – Посерел от эмоций Иван Александрович.
– А он – знает? – С надеждой спросил старик.
– Инка – умная девушка. Она все поймет! – Уверенно произнес княжич.
Еще диверсии на выходе ему не хватает. Свитские понятливо кивнули и перегородили выход.
Потом было высокое здание с зеркальными стенами, пустое на вид, но полное перешептываний и шорохов, дыхания вентиляции и запахов разогретой еды – сотни и сотни людей, казалось, были за закрытыми двер…
– Начинать семейную жизнь с вранья! – Возмущенно подкинулся друг.
Князь Долгорукий медленно вернулся в кресло и посмотрел на занавешенные портьеры.
– Признаюсь, мне еще не доложили, – озадаченно потер я шею. – Это, пожалуй, наглость. Лезть в чужое княжество.
– Они сказали, что выпьют мою душу, – прошептал рядовой Ломов.
– Потому что я обещал Артему не сжигать Москву, – виновато шаркнул я ножкой.
Паша тоже нас увидел и бодрым темпом направился к нам.
– Семья у тебя пока только одна, пока я не решу иначе! – Прорычал Его величество. – Либо моя, либо Самойлова!
– Ваше величество, дедушка, – вступила на алую ковровую дорожку зала его внучка, присев в книксене, стоило воротам в Андреевский зал закрыться за спиной.
– Да ну? – Опасно свернули глаза цесаревича.
– Спасаю вашу, – сухо ответил ему Первый советник, раздраженно дернув взглядом вверх.
– Куда бы ее поставить… О, ротмистр! Давайте поставим печать на вашу мышь! Будет императорской! – Приценился он к спине Лучинки.
– Осмелюсь доложить, господин полковник, но батюшка может написать мое отречение вот прямо в этот момент. – Меланхолично заметил Артем.
– Тридцать секунд, – сглотнул, тут же поправившись. – Уже двадцать четыре.
– Сейчас как стукну палкой больно! – Грозно замахнулся Ломов. – А ну с дороги!
– И причем тут вы? – Раздражался старик. – Кто это такие «вы», что смеете указывать Его величеству?
– У нас есть уважительная причина – мы спасаем мир!
Юнкер растерянно обернулся и увидел Самойлова, неотрывно глядящего на него из толпы танцующих.
Ведь гостю клялись – никто из ныне живых не видит. Никто не слышит.
– Умная, практичная. – Подсказал я. – Хвостиком пыль стирать будет. На видном месте в доме оставлять.
– Договор не нарушен. – продемонстрировал я перстень с гербом – попросту положил правую ладонь на черенок лопаты.
Собственно, успев выскользнув за пять секунд, как из Андреевского зала появился разъяренный Император в рваной одежде с закоптившемся золотым шитьем и полусожжёнными волосами.
– А сеньор ДеЛара… – сбился Шуйский, тут же перестав улыбаться.
Михаил вздрогнул и испуганно покосился на дверной проем.
– Вы забываете о чести этих людей. – Не нравился Ивану Александровичу собеседник, и он не пытался этого скрыть.
– Без разницы, ротмистр. – Повел он камерой к двери. – Главное, чтобы записи были. Иначе меня опять во всем обвинят. – Посмотрел он на экран, любуясь результатом.
Но старик поднял руку, и внук даже не шелохнулся.
– Я ж говорю – огромные просторы. Это мне с чутьем легко определить, а там иногда даже техника пасует – одаренные прикрывают урожай иллюзией. Надо будет с отцом твоим переговорить по партии спецлинз.…
– Это с какого еще демона он мне станет родичем? – Удивился государь.
И замерла в удивлении, как и все остальные, когда лысый принялся доставать из мягкой подкладки толстые золотые браслеты и размеренно надевать их на руки – по три на каждую руку.
– Идемте уже, мне холодно, – повернулся он к зданию.
Потому ни малейшего угрызения совести Император не испытывал. Более того, тщетно пытался разглядеть ее на лице у стоящего перед ним наглеца.
Малодушие или холодный расчет, желание жить или воля, страх или выдержка заставляли бывшего князя Черниговского сидеть и глушить коньяк, который становился все паршивей и паршивей – молодой бармен с …
– Это то, что собрали по Борецким мои личные вассалы, которых я не желаю пока проявлять, – вручил он напоследок флешку. – Я – не один, чего бы ты обо мне не думал. И знай, вздумаешь пойти на дно – я …
– Финансовые круги. Весьма влиятельные, как вы можете видеть.
– На кухне был, – припомнила Ника. – Там холодильники ставили, и твоя китаянка с Веней крутилась.
Император привычно удержал ладони, чтобы не коснуться лица, и с толикой раздражения посмотрел на телевизионное оборудование, расставленное по Андреевскому залу. Один репортаж записан, гости и съемочн…
Даже немного обидно – он что, считает, это пустяк?!
– Я сделал все, что мог, – развел руками великий князь. – Но ты упорствуешь. Ты недальновиден. Ты слеп.
– И Шуйские вновь поклянутся. – Хмурился старик.
– А я в тюрьму. – Заторопился быстрым шагом Василий Владимирович на выход.
От которого даже Императору вдруг стало не по себе.
Это не считая того, что какой-нибудь мерзавец так и вовсе перепишет все номера взятых купюр – и сеть личной разведки государя больше не сможет нормально функционировать. И как тогда жить? Полагаться …
Мы честно пытались его прикрыть и поддерживали своими плечами, но он все норовил вывалиться из строя. И это мы еще ему руки к поясу привязали – иначе продолжал бы изображать гигантского кальмара, пыт…
– Ломать защиту они не станут, первое время. Дождутся принца, – прикидывал я действия. – Тогда мы снимем щит, и ты подтвердишь, что я мог владеть беспилотником особой серии.
– Что? Да тут ответ на поверхности – просто долго ищи невесту, – пожал я плечами. – Там месяц пройдет, получишь свое золото и улетишь.
– Да там годового дохода под сорок миллионов! Это же Старицкого кровь!
– Он задержал нас, ваше сиятельство, – выставив полковое знамя и уперев его о плечо, зашагал вперед Ломов. – Заступил дорогу. Так союзники не поступают.
– Ну что ж так горевать, – с сочувствием прокомментировал князь.
А если вдруг случится что, и император вдруг заинтересуется, то непременно спросит у своего первого советника, доставшегося ему еще от отца – тень уважения которого не позволит усомниться в нем и его…
– Кто этот человек? – Требовательно обратились к Ломову.
А я в первую очередь смотрел на небо – молочно-белое с жемчужными просветами, взрывающееся северным сиянием и тут же сереющее, иссиня-черное, вскипающее красным и вновь уходящее в белизну. Отзвуки бл…
– А давай его убьем, – донесся тихий шепоток китаянки, обнимавшей лысого мужчину возле гвардии Черниговских. – Мы даже не граждане этой страны!
Уже шесть раз он приходил, пока Дмитрий ходил вокруг ледяной постройки, докладывая мелочи, вроде количества возвращенных самолетов, вертолетов и выведенных на улицы сотрудников. Но этот грустный взгл…
Чеканя шаг, я подошел к нему, принял записку, развернулся к строю, открыл бумагу и зачитал.
Документы офицеров имперского флота, пропуск, деньги, ключи. Следующий. Документы, патроны, деньги. Последний. Документы, два флакона алого цвета. Подсумок. Запал, шнур, динамит…
Его величество в раздражении тронул левое ухо, а потом с досадой отметил, что часть грима оказалась на рукаве парадного мундира.
– А вам какую проблему требовалось решить? – Нашел я кнопку под креслом и выдвинул подставку для ног.
– Мы – это люди, которые дали должность предыдущему Первому советнику. – Ответили короткой улыбкой.
Над головой сияла ночь. Обычная, спокойная ночь, более не разбавленная всполохами всех цветов и оттенков. Ее единственная странность в том, что раньше вместо серо-черного неба тут был потолок – свод …
Проревела в тон земля, исполненная силой Панкратовых и Мстиславских.
– Да, но я принес для вас другое! – Воодушевленно произнес князь, ставя перед ногами второй пакет и открывая горловину. – Вот!
– Хорошо. – Мрачно согласился цесаревич. – Вы обвиняетесь просто в покушении на убийство Первого Советника. Арестовать его и вернуть в камеру. Вас повесят на рассвете.
Иван Александрович, помолчав мгновение, опустился на колени. И на коленях подполз к стулу княжны, пока до нее не осталось около метра.
– Я это итак предлагаю! – Возмутился гусар.
– Ты сделаешь это. – Приказным тоном сказал вельможа. – Иначе разорвут тебя.
Взволнованный голос, срывающийся на тихие проклятия самому себе, и истовые молитвы человеку напротив него.
– Да, на связи. Пойдешь на мою свадьбу медве… свидетелем?
Вперед вышли двое – в черных мундирах гвардии, с лычками командиров. Некогда абсолютно преданные ему люди – в той же мере, в какой сейчас убьют любого за свою новую княжну. Время личных клятв давно п…
Мужчины резко отшатнулись и ошарашенно уставились на мои погоны.
– Что? – Повернул Сергей Дмитриевич голову, не отводя глаз от ленты.
– Отставьте эти шутки. – Поморщился Сергей Дмитриевич.
Ситуация действительно вырисовывалась скверная – весь этот кутеж, продолжавшийся уже неделю, и не думал прекращаться.
– Говорят, что я не имею права демонстрировать зад в Инстаграме!
– Кремль плотно работает с Юсуповыми по организации торжеств.
– А где Самойлов? – осторожно заглянули они в камеру.
На фоне белого снега и блекло-зеленой травы, алый мундир смотрелся каплей крови. И были те, кто к подобным контрастам привык.
– Тогда зачем?! Зачем ты ограбил наше производство?! Зачем послал ко всем демонам нашу дружбу, которой больше нет?!
– Когда гвардия крутит неопытной девчонкой? – Покачал тот головой. – Это большая беда для хозяина гвардии. Кем бы тот ни был.
– Словом, вы отказались от моего роскошного предложения, – засобирался следователь.
Дополнительным, не основным поясом – но Черниговскую обязаны охранять Черниговские, иначе быть не может.
– Нет времени на полигон, душа. – Проскрипел Паундмейкер. – Делай. Нас ждут три других души.
Медведь продолжал задумчиво смотреть на Ломова. Вроде как, с аппетитом.
«Хоть бы Самойлова не убили!», – молил он небеса истово, сам себе не веря, что это делает.
Напряжение отпустило графа только в миг, когда процессия из машин неспешно вырулила на дорогу и набрала ход.
– Тогда отчего сомнения? Я же слышал, когда Артем давил.
– Тем не менее, наши внешние обязательства подтверждены моим словом. – Нахмурился Император.
– Ротмистр… Я нахожусь в сложном положении, – откашлялся князь. – Давайте поймаем еще одну мышь! Потому как если убежит эта, император мне не простит! А еще раз идти в матросы я не желаю! Они вечно т…
– Тогда почему она осталась там, а вы – здесь? – Хмурился цесаревич.
– Да бери, – устало пожал плечами Артем. – Лучше бы я запросил наши документы из архива. При всем уважении к Борецким, у нас много есть. Хоть в той войне мы не участвовали.
– Рассматривайте это иначе. Зато никто и никогда не тронет ваших детей. – Все-таки, императорская кровь – никто не рискнет ее пролить. В этом будет только одна беда.
– Паша! – Паниковали за спиной. – Паша, останься! Мне нужен свидетель! Мне нужно, чтобы кто-нибудь смотрел!
Пока не нашел его под тенью высокого и толстого дуба.
– Эти несчастные рыдали и просили защитить от вас… – зажмурился он от боли.
– И пригласи ко мне княжну Елизавету. – посмотрев на наручные часы, распорядился Его величество.
– Зачем мне эти бумаги? – Повторил бывший князь.
– Почему? На два ящика шампанского поменяю… Хотя, выходит, спас, – решительно кивнул князь.
Подумаешь, это все вскрылось – в том числе многолетние переговоры с прежним Первым советником, земля ему стекловатой.
– Тьфу, изгваздался весь, – тем временем Наумов достал платок из кармана советника и оттер ладони вместе с затейливым серебристым клинком в руках – кажется, с вензелем Романовых в навершии. – Иван Ал…
– Этот… Этот… Этот… – переклинило государя до нервной дрожи в нижней губе.
И тени всех людей, стоявших на площади, склонились перед ним в поясном поклоне.
– Его там нет, – фыркнул император. – Его нет в Биене.
Опять, наверное, увлекся и не расслышал голос отца за собственными монологами…
Кусая губы и тщательно забывая про честь и совесть, все эти отчаявшиеся и взвинченные, жаждущие мести или красивой жизни, справедливости для себя или не справедливости для врагов, покорно вставали на…
Князь воспрянул и огладил усы. Затем призадумался. Потом хотел сказать что-то, но осекся и притих.
– Достаточно перевязать. – Бесстрастно уточнил Вечный князь. – Но хроники описывают и такое милосердие. Создатель был интересным человеком. Есть день после смерти для исцеления. Отравленный кажется м…
Нас слушали – и вся эта экспрессия была в первую очередь для них.
– В таком случае, ротмистр Де Лара, благодарю за службу! – Столь же тихо, но торжественно произнесли в ответ.
Но был в памяти взгляд девчонки в метро, что видела в нем старика-инвалида в приличной, хоть и помятой одежде – заслуженного человека, побитого судьбой. Каким сам Иван Александрович хотел себя ощущат…
Дед, наверное, от такого родства в гробу вращается и искры затылком о родовой склеп высекает, как тот электромотор…
– Но… Дедушка, – удивленно посмотрела на него Елизавета. – Причем тут Самойлов?
Взял один черепок из нанизанных на общую нить и с недовольным выражением лица сломал его.
– Очень жаль, – продолжил я прежним миролюбивым тоном. – Ведь у нее на поруках Вера, и мне казалось, вы с ней недоговорили…
– Ты ж его выкинул. – Почесал он голову, ткнув в перстень бастарда Юсуповых. – А эти я вообще не видел. – Пощелкал Давыдов по столу напротив остальных.
– Когда знаешь, что можно вернуться домой – это вдохновляет, ваше величество.
Киу отшатнулась, глядя на залитый водой простор, в котором утопали малоэтажные дома и улицы. Пахло сыростью, стонало небо человеческими голосами, а между стенами лениво сновали серые нити, заглядывая…
– За что дед эту Голицыну чуть не расцеловал… – Грустно хмыкнул Шуйский. – Чуть не забыл, там тещу твою в «Говори, не думай» позвали, на первый канал. Она согласилась.
Тем более, что после покушения месячной давности Веня все еще передвигается на инвалидном кресле – и это еще очень быстрый прогресс выздоровления, относительно того состояния, когда его откопали под …
– Значит, ты ни во что меня не ставишь… – Понуро отклонился на спинку кресла Роман Глебович.
– А если пальцев? – Почесал затылок Пашка. – Ну, которыми они лайки нажимали.
– Успокойтесь, – примирительно поднял руку мужчина. – И дайте мне сделать ту работу, которую я умею лучше всех. Поверьте, Шуйские падут, – приложил он ладонь к сердцу. – Что касается желаемого вами. …
На зачистку кремлевского дворца отправился батальон Греве – меня мягко удержали от активных действий. Есть профессионалы, и не стоит мешать им работать.
И Киу опечалится, вновь узнав, что мир на самом деле – скучен и предсказуем. В нем нет ярких сражений, но есть подкуп, зависть, страх, похоть и предательство. Вот они – сотни подтверждений, на двухме…
– Мы тоже идем на помощь к Императору, – охотно поддержал я, прилаживая взрывчатку к месту.
– Я хорошо знаю Максима. – Поджал губы прежний глава Юсуповых. – Есть два верных признака, на которые стоит обратить внимание. Если он чего-то не делает – например, не занимается организацией свадьбы…
– Какое очевидное решение, не правда ли? – Вечный князь двинул пешку вперед.
Огромный шар огня проносится над головами, разрушая постройки.
– В мыслях не было. Я полагал, анализ крови изменит ваше отношение.
– Это у вас? – Удивился я. – То есть, у Аймара?
Впрочем, тут же продолжив с азартом культурную войну против друг друга – по засвеченным позициям.
– Говори! – гаркнул на него Император, не отошедший от распекания родного сына. – Это наш общий родственник.
Один бокал передал собственноручно Ломову, второй взял сам.
– Да, ваше величество, это так, – вновь присела в неглубоком поклоне внучка.
И тень тревоги уходит с сердца Киу – всего на мгновение. Может, все обойдется?..
Руку уверенно перехватили, позволив удержать равновесие, но тут же потащили куда-то к дальнему краю.
– Что я должен праздновать? – Все-таки взял он протянутый мною бокал. – Что мои люди перестали меня бояться и посмели ослушаться? Что грядет конец всему?
– Он ушел, я не препятствовал. – слегка напрягся голос говорившего.
– А как так вышло, что в тринадцать вы уже были в подчинении его высочества? – Проявил я любопытство.
– Тут все – ни в чем не виноваты! – Веско сообщили ей в ответ.
Ошарашенные люди, большей частью не трезвые до той степени, что есть либо великая радость, либо великое горе – ожидаемо заполнили коридор стенаниями и печалью. Другая часть, расчетливая и трезвая, ст…
– Ну… – продолжил он мучить рукав. – Мне кажется, я этого не заслуживаю. Это как не мое. Я сижу в машине… Зашел в квартиру, а она давит… Да я даже налоги не смогу заплатить! А квартплата там вообще…
– Ты ж им беспилотники собирался продавать, на хорошую сумму, как помню.
Обернулся, приметил скамейку неподалеку. Скинул сугроб снега с нее и примостился на краешек.
– И если какая-нибудь сволочь посмеет штурмовать Биен через наше небо… Она должна сгореть, не долетев.
Оставленный Федором охранник как-то сам назначил себя персональным телохранителем для новой княгини Черниговской. Так как он уже успел доказать свою полезность, убрать его подальше от супруги без ска…
– Ну а на кого ты понадеялся? На мальчишку? – Журили просителя.
– Кто будет подтверждать свадебную церемонию?
– Господа? – Вновь деликатно постучался в дверь слуга. – Тысяча извинений, но там курьер в цветах клана Аймара, к княжичу Шуйскому.
– Где-то под Марксхаймом, если память не изменяет, – пожал Давыдов плечами.
Стряхнул с печати пыль и подул на поверхность с отпечатком, заботливо глянув поверхность на просвет.
– Князь Давыдов занят, – произнес за его спиной спокойный голос ротмистра, подошедшего рука об руку с супругой, прижавшейся щекой к его плечу. – Я за него.
– В таком случае, – оторвался князь от подпираемой им стены и оправил одежды. Может быть, слегка нервно, может быть, слишком перевозбужденно, но Черниговский старался, чтобы хотя бы голос не дрожал, …
Ведь его уже приняли и ждут – весь кошмар поисков и попыток решить свои проблемы завершился. Можно умерить шаг, ступать спокойно и привести свои мысли в порядок.
– И вы предлагаете идти к княжне Черниговской с банкиром? – Фыркнул Иван Александрович. – Он подтвердит мне факт замужества?
– Раз, два, три…. Шесть, семь… Девять, десять… Где одиннадцатый! – Запаниковал рядовой. – Было же одиннадцать! Затем повернулся к нам и с радостью ткнул пальцем в невозмутимого Виида. – Одиннадцать! …
Заученные последовательности выходили легко и послушно, задавленные силой воли. И только глаза продолжали с ужасом наблюдать за агонией электрического монстра, затухающего под сонмом дымчатых нитей, …
– Ну наконец-то нормальная подопытная! – Обрадовался ей герцог.
– Ты пойдешь за этим безумцем?! – Сверкнул гневом его взгляд. – Мертвецом без пяти минут?
– Господин Полковник, разрешите доложить, – Браво выступил я на полшага вперед. – Рядовой Ломов, господин полковник! – Рекомендовал я подчиненного.
– Не беспокойтесь, господин полковник! Женщины обожают героев! Она непременно вас простит!
– Ваша светлость, поручение исполнено, – даже с некоторым азартом выпалил свитский, устанавливая гроб на пол и сноровисто снимая с него крышку.
– Ладно, не звони. – Махнул рукой Шуйский. – Буду и дальше партизан изводить. Дело выгодное, они при деньгах. А мне как раз золотишко требуется… Вот кстати, Максим.
– Устроил утечку. – Покровительственно кивнул старый князь ему, словно хваля за домашнее задание.
– О, так это меняет все дело! – резко раскрылся князь – Ломов еле успел отвести взгляд от его наготы. – Велите подать мне мою шпагу и коня!
Но затем Лигачев наткнулся на взгляд Ивана Александровича, и мгновенно перестроился.
– Будет наш человек с блокиратором, вас с ним должны были познакомить. Плевое дело на пару минут, зайти и выйти.
– Вы подписывали Женевскую конвенцию! – Пытались перекричать их из других камер.
– Мы найдем золото. – Раздраженно отозвался государь. – Передайте этому Самойлову, что он его получит.
– Ладно, я ее вырубил. – Схватился Артем за волосы. – Что делать, Максим?!
Потому что на узких и обтягивающих брюках карманам и вовсе быть не полагалось.
– А если с той стороны препарат все-таки примут? Если его там столь же много, как было на ваших тайных складах? Вы же у кого-то покупали рецептуру, верно? – Улыбался Павел Павлович, словно одержимый.…
– А это кто? – Задержался князь Давыдов около не вполне осознающего где он, и что с ним, рядового.
– Мало того, что третье место! – Возмущенно провозгласил он. – Так как мне теперь ответить невесте, кто эти шестнадцать тысяч триста сорок баб?!
– Вы готовы обеспечить безопасность испытания?