– А он – знает? – С надеждой спросил старик.
Растерянная охрана неуверенно трогала кобуру на поясе – вроде как, буянили свои, и им вмешиваться не по чину. Будем верить, люди посерьезней, что стерегут тут все, решат так же.
Мир Ивана Александровича никогда не был хрустальной вазой, чтобы разбиться от легкого прикосновения. Скорее, это был прогоревший чугунный котелок с прикипевшим нагаром и десятком глубоких вмятин – крайне устойчивая и прочная конструкция, способная переварить все, что угодно. Но даже бывшего князя невольно пробрало, когда по сотовому телефону непрерывным потоком начали звонить министры и их заместители, князья и наследники, промышленники и медиамагнаты, будто бы выстроившиеся в смиренную очередь на телефонной станции.
В итоге справился, в общем-то – аккуратно уложив гусара на заправленную кровать и сняв ему ботинки. В одеяло сам завернется, если холодно станет.
– Осмелюсь доложить, господин полковник, но батюшка может написать мое отречение вот прямо в этот момент. – Меланхолично заметил Артем.
– Что мне его смерть? Моральное удовольствие? Я слишком стар, чтобы гасить сигары о людской череп.