Все цитаты из книги «Хроники Ордена Церберов»
Но на площади началось шевеление, и Терек, подмигнув, со словами “ Вечером расскажу!”, юркнул во двор и ввинтился в толпу, как рыба-вьюн — в донный ил.
Сердце колотилось в ушах, и я медленно, плавно вдыхала и выдыхала. Как учили нас наставники на медитациях.
— Илиану и так тяжело пришлось после смерти напарника!
Иногда мне кажется, он это и сделал-то лишь для того, чтобы у меня была возможность выгулять шило в заднице — но не было возможности сунуть голову в пекло.
Ярость была такой кипящей, что я проснулась.
— Божество было в ярости. Оно не хотело в мир. Ему нравилось быть тем, чем оно было. Быть и не быть одновременно. Оно не хотело быть чудовищем, но не в силах было это изменить. Ярость его была огромн…
Нам не привыкать биться с чудовищами. Но то чудовища. А тут предположительное божество и лес, который тоже не лес, а Ведающий тропы знает что.
— Танис, дорогая! Я определилась с цветами, которые мы вплетем тебе в косы, я уверена, тебе понравится!..
— Та не, — он отмахнулся, не выпуская из рук кнута. — Раньше да-а-а, раньше бывало! Но лет десять назад ваши здесь изрядно покрутились, и с тех пор тут тишь да гладь. Ни единого раза, твари из леса…
— Я таскала им змей почти месяц. Охотилась с разбором, редких или таких, у которых яд на ценные снадобья идет, не брала — старалась тетке Кариме ловчих угодий не рушить. Сперва неладного не чуяла, …
Она ударила издалека — поэтому я ее не почувствовала. Но со всей силы — поэтому у нее получилось, да не совсем. Часть удара срезал щит, выставленный Солнышком над Оком, держащим след. До Илиана она,…
Если я почуяла, что кто-то смотрит на меня с помощью магии — значит, мне по силам его и увидеть, верно?
Щетка деревьев и впрямь виднелась вдали, растянувшись темной полосой.
...ритуалы изменения для коней учеников орден проводит массово в конце первого года обучения. Вернее, орден предоставлял мастеров, инструменты и материалы — а вот магическую силу, необходимую для из…
Поймав ее ритм, я собралась и вписала свой удар между двумя атаками Грельды.
Соскользнув с кровати, я стремительно натянула на себя сырую одежду (ой, надо, надо было пересилить себя ночью и разложить ее нормально!), защелкнула на талии пояс с кинжалом, проверила, как выходит …
— Обладает ярким даром с выраженным уклоном в чувствительность восприятия. Потенциально — сильное Око. Но при этом наглая, неуживчивая и безрассудная…
Эти несказанные слова тут же потонули в ворохе других слов, бранных, но тоже не сказанных вслух. чтобы не всполошить охрану, когда знакомец подхватил мое заклинание, и понес, понес его, вытягивая луч…
Он лежал все там же, иссеченный едва ли не на куски, в луже крови.
Камень изучил мои зрачки, удовлетворенно кивнул.
— Ты знаешь, что за все время, что тут живут люди, этот лес не изменил свои границы ни на росточек? — я нагнала Илиана и теперь шагала рядом с ним бок о бок. Очень хотелось взять его за руку, но это …
А сейчас внутри неприятно царапнуло: а не обрадуется ли он слишком?..
— По двору куры метались. К вечеру приличные куры на насест садятся.
— Потому что я понял, какую выгоду от этого получит род графов Бирнских. Теперь вопрос — какая в этом выгода для меня?
Я покусала щеку изнутри, делая вид, что не понимаю, о чем он.
— Вернулся… Зимой по лесам шляется удивительно мало людей: разбойники в морозы, знаешь ли, пес, предпочитают сидеть в теплых избах по лавкам, пить и рассказывать своим бабам, каким тяжким трудом доб…
Удара и движения Ринко мне было не видно, ну и плевать — главное, что тварь их оценила в полной мере.
Ну, конечно! Неведомое чудище — он, а виновата — я!
Следующая гостья была уже позадорней — ромбовидная черно-белая чешуя, тупая морда… Такую лучше не пытаться отбросить в сторону — либо обернется вокруг сапога и ужалит (и хорошо, если в сапог, а не …
С тренировки я возвращался если не в благожелательном расположении духа, то по крайней мере и не в настроении «всех убью один останусь». Раздражение, кипевшее в крови, улеглось. Натруженные мышцы при…
На щеке поблескивала свежей кровью царапина.
“Ты тоже, ведьма!” — бубнило подсознание.
И в этот момент мне на ноги упал холщовый мешочек.
И досаднее всего было понимать, что ответить ей тем же я не смогу — не поднимется у меня рука обидеть рыжего конька с подозрительно добродушной физиономией.
— Да как у тебя язык поворачивается! Я тебя никогда не обижал!
— Тетя орденка, мамка вам снеди в дорогу передала!
На чьи деньги будет “откупаться” Танис, всем было очевидно.
Гнедой, уже почуявший родные конюшни, возмущенно всхрапнул, когда его развернули от ворот.
Я, вот странное дело, когда в орден явилась, этого всего не знала. Думала, что место как место: вот болота с нашей избушкой, вот деревня ребятишками-приятелями, а вон там, на горке, за лесочком — з…
У трактира матушки Элен имелось сногсшибательное достоинство: здесь пахло так, что даже не голодная, я чуть не захлебнулась слюной.
Сила снова покинула пределы моего тела, устремившись вокруг приливной волной, теперь уже на чуть большее расстояние. Расцветила мир небывалыми цветами, позволив мне и допущенному к моему вИдению напа…
Проход заканчивался, впереди уже виднелась торцевая стена.
В ее голосе было столько затаенной надежды, что мне сделалось отвратительно неловко. Обманывать любящую мать — это совсем не то же самое, что несостоявшегося братоубийцу, который совсем не прочь таки…
— Шкурка. Такая… пестренькая, у меня в косу вплетена была… Одну нашла, а вторая вот… Вспомни, куда ты ее бросил?
Камень глядел, как завороженный. Я делала вид, что не замечаю и что мне не приятно.
И перспектива не только заполучить меня в родственницы, но еще и отвалить за это круглую сумму вместо получения приданого, радовала будущих родственников несказанно.
Мы задали вопрос одновременно и оба замолчали.
Это было даже лестно, право слово, в прошлый визит мне однозначно не уделили нужного внимания, и теперь я получала его вдвойне. А всего-то Илиану нужно было написать, что в этот раз он посетит родово…
Я покосилась на стоящую возле противоположной стены кровать.
И, не глядя больше ни на кого, Илиан подпихнул меня в спину, заставив обогнуть так и стоящего на коленях старика — и вывел из хижины, на свет, на свежий воздух.
Гемос стоял, сжимая оружие, над Наварой. Я всматривалась в поединок, готовая броситься на помощь, если понадобится.
На поиск змеиная шкурка не откликалась, магической составляющей, которую мог бы обнаружить “взор цербера”, тоже не имела, вот и оставалось искать старыми дедовским способом…
Вот в одном из них я и вертела сегодня задом, ради такого случая натянув на него юбку: подавальщицы в штанах и с Плясуньей на поясе здесь бы не поняли.
Пенилось пиво в деревянных кружках, одурительно пахла закусь.
То есть, я хотела сказать, графиня графиней!
Однако последнее время у меня начало складываться впечатление, что кое-кто другой зато свои серьезные обязанности (обязательства!) выполнять не очень-то собирается. Возможно, конечно, этому кому-то т…
— Эй, Коса! Потанцуем? — прозвучало над ухом и я отрицательно мотнула головой, даже не глянув, кто собственно задавал вопрос.
Потому что да, он настоящий, иначе моя кровь не горела бы огнем от этих прикосновений.
И слава Ведающему Тропы, что-то мне не хотелось бы регулярно просыпаться так, как сейчас!
Ринко Батог, Клык Грельмы, и впрямь худой и жилистый, как пастуший кнут, усмехнулся в усы.
Он подмигнул мне. Желание снести эту мерзкую башку сделалось почти непереносимым.
— Ты что делаешь?! — визг был уже совсем не нежным.
Крылья. Треклятые крылья вдохновения всегда были в моей жизни, и то они несли меня вперед, то я неслась за ними. Ничего не было слаще этого чувства.
Под пальцами перекатывалось круглое и гладкое — значит, точно не лента, а что еще мог притащить Солнышко? Нет, никакие подарки родительской памяти не заменят, но старался же человек, вон, к ведьме н…
У дядьки Бармина кипела работа: на чисто выметенных, вымытых камнях двора местные умельцы растянули болотного змея и снимали с него шкуру.
Погладив воздух над жестким переплетом, я убедилась, что ни мощных чар, ни сложных защит на томе нет, и обрадовалась: значит, книга не слишком ценная.
Хм, а хорошие здесь двери, если аргус с Камнем весь разговор так орали, а я, стоя прямо напротив двери, и словечка не слышала...
К трехлетию девочки, Аглеа повторно вышла замуж и увезла ребенка с собой, и леди Дайона сочла на этом свой долг исполненным.
Ну, наконец-то! Наверное, он просто хотел проводить меня до Логова, а теперь, когда до него рукой подать, он скажет, что на этом спасибо и прощай. А я смогу уже не терзаться и все рассказать Великому…
С души будто свалился камень (не напарник, но тоже изрядного размера и тяжести) от того, что спутников миновали неприятности, которые могли приключиться с ними по моей милости.
Мы подъехали к Закатному лесу как-то буднично.
Больше всех грустил об этом Коряжка, и даже припасенный специально для него сухарик не смог развеять бездны скорби на рыжей морде: так, со скорбью, и цокал копытами по мостовым Хорвуса.
Куда идти и как найти — вопрос второстепенный и несущественный!
Внутри жгло огнем, слишком много внимания нужно удерживать — отслеживать монстра, отслеживать Солнышко, отслеживать путь, чтобы не упасть… мне никак нельзя упасть!
Солнышко досадливо поджал губы на мою мелочность.
Мы оба не сговариваясь пожали плечами. И оба, кажется, искренне.
— Прости, — я развел руками. — Да и мы уже взрослые мужики, чтобы по башням с выпивкой прятаться. Приходи ко мне, выпьем, поговорим.
— Да бургомистр этот, почтенный господин Атамус, чтоб ему!
Я укуталась в одеяло по самый нос, и вздохнула.
А взглянуть и впрямь было на что: алые, багряные, медные-красные древесные кроны выметнулись вверх, колыхались небывалым морем на летнем ветерке.
И несколько долгих мгновений я наслаждалась этими ощущениями — явной силы, бьющегося сердца, теплеющей под моим прикосновением кожи, и даже мужской неподвижностью (кто-то явно боялся меня спугнуть и …
“Сейчас” вырвалось в мир вместе с шипением, продрало меня до костей. Зрение расплылось, в ушах зашумело, но я знала, что будет дальше, а потому хвост твари хлестнул мимо, взрыв хлипкую болотную почву…
И не злился, нет. Я чуяла его хмельную радость, такую же точно, что и моя.
Наемник ухмыльнулся, нахально прогулялся по мне взглядом сперва сверху вниз, потом снизу вверх, и — послушно отсчитал требуемое.
Я помнила что чувствовал человек на алтаре. Это не были чувства слабого человека.
Он сделал шаг вперед. Я стиснула зубы и приготовилась бить.
— Ну д… — почти согласилась я, и только затем сообразила, что он сказал. — Чего-о-о?!
“Без тебя управимся, толку с тебя и твоей силы…”.
Я в тот момент был готов позволить ей себя проткнуть, лишь бы только она позволила потом ее спасти.
Ничего. Ничего, сейчас всё пройдет. Вдох — вы-ы-ыдох. Вдох — вы-ы-ыдох…
Выделенный нам как проводник стражник, ровесник мне годами, слава Ведающему Тропы, не стал размазывать сопли по тарелке, а сразу подхватился в седло — чем и подтвердил правоту Солнышка.
Ничего! Не сработала провокация — другое что-то подберем.
— Я обеззаразил рану и остановил кровь. Но тебе все равно нужна помощь нормального целителя, — губ коснулся холодный бок склянки, и я послушно выпила то, что мне давали. И еще.
Главное, очень стараться не ржать. Я надеялась, что мы все выржали на обсуждении этого плана, но, как оказалось, нет. Уж больно выразительными были лица. Особенно виновника торжества, и им был отнюдь…
Камень покосился на меня недоуменно, и я ответила ему растерянным взглядом: что не так?
— Сейчас за городскую стену выедем, там у кривой березы развилка будет — вот если влево взять, так та дорога к Бортникам ведет. А чуть дальше, по мостику через Пьяную, то и к Шелесту!
Тут-то я и задумалась: а что — как? По всему выходило — ничего. Не станет он, пока мы с обозом идем, мне пакости делать… Да и все равно, где в следующий раз Солнышко взбрыкнет, мне не угадать, а на…
Неужели он совсем не боится, что я сдам его Ордену?
Не прямо сейчас — но когда-нибудь потом, попозже!
Коряжка возбужденно, тоненько заржал, прядая ушами.
Парни завистливо поглядывали на меня, я принимала вид бывалый и самоуверенный, сама же отчаянно завидовала Тереку. Его, такое же зеленое Око, как и я, напарник, присмотревшись к нему в первом дозоре,…
Аглеа страдала. Воспитание, чувство собственного достоинства и присутствие старших, перед которыми следовало проявить себя во всей красе, особенно — на фоне, требовало от нее изысканных манер и безуп…
Кони ждали нас там, где мы их оставили — поодаль от хутора, возле омута, в котором (как выяснилось) любили плескаться морские девы.
Хлеб, сыр, вяленое мясо, вода из фляжек — и Камень отправился на боковую, благородно уступив мне дежурить в первую половину ночи.
— Мать родами умерла. А понесла — от него. Он женатый был, детворы полон дом, и первый сын — старше меня. Он гостинцы мне таскал. Его жена шипела, а он все равно… То полотна штуку, то меда туесок……
Я про себя достроила это мысль: что наша цель придет к Илиану, как я, и… Со всеми последствиями, из этого вытекающими. И ладно, если это будет вампирша, а так-то к пьяному дураку может и обычная баб…
— Что — наш орден? — равнодушно уточнил Илиан, внимательно изучая нашу добычу.
Я тоже остановился, нахмурился, словно пытался вспомнить.
— Но если ты еще раз полезешь вперед, когда я говорю тебе остановиться, то я тебя лично закопаю, чтобы была хоть какая-то гарантия того, что ты останешься там, где тебе сказали.
Я не отступлюсь и не уступлю, и не тварь сегодня сожрет меня — а я ее!
— Мы счастливы приветствовать вас, милорд!
— Вы, господа хорошие, либо объясните, что здесь происходит, либо племянника моего отпустите-то!
— Мало ли, что за вчерашний день могло случиться? — Илиан шел вперед с оружием наизготовку, уверенно и привычно поглядывая по сторонам. — Вдруг, кто-нибудь из них все же остался, и сидит, спрятавш…
Напарник не поднял меня на смех. Наоборот, его внимательный взгляд будто попытался высверлить во мне дыру и посмотреть, что у меня в голове.
Решив, что на сегодня неподчинения приказам хватит, я зацепила змеиную башку заклинанием пут (тем самым, которым по дороге в Хорвус стреножили испуганных вьючных лошадей) и поволокла к берегу.
Я забрала и поблагодарила, демонстративно не глядя на Илиана — хотя посмотреть на него как раз было любо-дорого.
— Да свою бывшую семью перерождающаяся тварь в первую очередь сожрала б. Но к местным-то почему?
Илиан стоял на том же месте, что и до пробуждения чудовища.
Не брехала собака, не гоготали гуси… Да и лодок не было видно там, где они стояли вчера. У меня от сердца отлегло: ушли!
Осторожно погладив шнурки я не утерпела.
— Потому, — вздохнул Камень, и аккуратно вынул из моих ушей сережки, которые сам же и подарил.
А дальше что? Как гулящую жену, за косы таскать будет? А не хрена ли ему?!
— А если бы кто-то не вел себя как полный говнюк, то не пришлось бы меня пороть!
— Нет, меня всё устраивает: сиськи, задница…
Что ж. Перескажу сон кому-то из магистров — пусть это будут их заботы.
— Танис, там царапина! — знамо дело, Солнышко шарахнулся.
— Давно в болотах была? — деловито уточнил Солнышко, вгоняя клинок в ножны.
Танис сбилась с мысли, недоуменно хлопнула ресницами.
Весь оставшийся огрызок пути до места ночлега я на него дулась. За то, что испортил настроение до того, как рассказал про задание, а мне теперь умирай тут от любопытства!
Была перехвачена поперек живота и возвращена на место. Теплое, хорошее, пригретое место под одеялом и Солнышком.
И поэтому я сдержала порыв, и улыбнувшись так ласково, что наемник встревожился, “простила” нахала:
Охота, не охота… в Закатном лесу уже давненько тихо, но... не люблю я его. Я и сам бы там в одиночку не поехал, а уж с настолько зеленой напарницей… Нет уж, в бездну. А Танис будет полезно побегать, …
Да, ты прав, а я дура, но… Но я же хотела, как лучши, мать твою!
Я не сдержала смешок: уж что-что, а доводить до драки даже самых спокойных людей Солнышком мое каменное умеет.
Залаяла собака, выскочив из конуры — и я многоопытно отпихнула локтем благодушную рыжую морду, тут же потянувшуюся обнюхать местного кабыздоха.
— Все верно, — подтвердила графиня. — Я решила, что нет нужды заставлять наших внуков зазубривать этот старый, давно потерявший какую-либо практическую ценность том.
— Илиан! Мне парни сказали — Навара пришла в себя!
Земля упруго толкалась в ноги, когда я, взяв разгон, неслась со скоростью Коряжки, поднявшегося в галоп, туда, где ждало меня спасение, туша змеи неслась за мной, извиваясь и заставляя дрожать ковер …
Носом пошла кровь, в голове гудело, и благо, что твари тоже требовалось остановиться, чтобы вложить силу в шипение, иначе меня уже давно бы размазали по болоту — а так ничего, скакала пока.
И можно было, конечно, всё равно не спешить: не больно важный гусь, чтобы ради него честная разносчица ноги била! Но других посетителей мы уже успели обслужить раньше, стол с большой компанией Кайла …
Мужик еще гневно сопел, а вот воодушевление расправы, нарисовавшееся на других лицах схлынуло — Илиан знал куда бить. Ошибки-ошибками, но никому не хочется остаться без орденской защиты.
И моя сила вливается в конские тела, лучше шпор и поводьев убеждая: ходу-ходу-ходу!
Те самые, которые и так стояли у меня перед глазами — с яркими отпечатками моей ладони.
Поцелуй, пусть и односторонний, был упоительным: сердце грохотало барабаном, в голове звенело и плыло, а я упивалась собственной наглостью — и поцелуем, как будто не было на свете больше ничего, кро…
Тварь и впрямь оказалась похожа на змею — с шипами, которыми поросла чешуя вдоль спины и на капюшоне, с красными глазами, но змею.
Да и в конце концов, от чего тут отказываться? Красивый, сильный, здоровый (иногда чересчур даже!) мужик с прекрасным чувством юмора и достаточным терпением для того, чтобы выносить мой нежный характ…
Очень хотелось закрыть лицо ладонью, но я как раз навьючивал мешок на буланую кобылу.
Косы я взялась переплетать, уже когда все вернулись в комнату и собирались отходить ко сну.
— Ее сиятельство графиня (твоя матушка?) подарила мне книгу. “Наиполнейший список чудовищ Закатного леса, что в графстве Бирн, что в Агорском королевстве лежит”.
Я сыто икнула. Это я-то — хворая? Это я-то — плохо ем?!
Камень окинул отряд взглядом, проверяя всё ли у всех в порядке, и скомандовал выступать.
Вот интересно. Если цербера можно откупить у ордена за золото — почему граф-отец не растряс мошну для сына и наследника? Может, просто, он и там всех достал?
Меня слегка потряхивало. Его, кажется тоже.
Получив шлепок по храпу, бедная лошадонька сразу приняла вид несчастный и оскорбленный — я по тебе так скучал, а ты мне даже морковки какой завалящей не принесла! Вот и приходится жрать всякую гадост…
Высокие стены, сложенные из темно-серого местного гранита, ворота, на которых по обыкновению дежурил кто-то из провинившихся щенков, и мощенный булыжником двор — все было таким знакомым, таким… родн…
Она почуяла меня, обернулась — толстая коса, сверкнув бусинами, сползла с плеча на спину — увидела пустые (без мешка!) руки и смешно, с досадой, наморщила нос.
А что, всё верно: грудастая сбежала, зачем ему теперь две подушки?
Я потянулась к дару, раскинула его вокруг, дотянулась до Торна Зербуса. След взялся легко: русалка явно была молодой и неопытной, иначе постаралась бы хоть-как то его спрятать.
Вампир сделал вид, что не услышал слов Илиана про шанс.
Плохо то, что он и так нашел, кому мстить!
Мысли мои метались перепуганными головастиками в пересыхающей луже.
Илиан закончил, оглянулся на меня, покачал головой. А потом сам одернул мою рубашку как надо, ухватил за руку и потащил в комнату, которая оказалась совсем не в том направлении, которое я выбрала, в…
— Танис Болотная! — голос напарника потяжелел. — “Идем походным порядком” означает, что все каждый занимает свое место в строю и внимательно смотрит по сторонам!
— Не то чтобы “давно”... Но вот чтобы своими ножками, а не конскими — это да, года три-четыре уж, как мне разрешили не спешиваться.
— Танис, позволь тебе представить мою матушку, графиню Бирнийскую, леди Дайону, и мою невестку, леди Аглеа, — перехватил я инициативу. — Миледи матушка, леди — это моя напарница, Око ордена Цербе…
Почтенный Никон замолчал — только на всю улицу, наверное, слышно было возмущенное его сопение.
Задумчиво качнувшись с пятки на носок и обратно, я обошла сдвоенное ложе по кругу, сбросила на пол вещмешок, повела плечами, удобно ухватила ближайший угол кровати и рывком дернула на себя.
Направленное мне в сердце острие меча. Твердая рука. И взгляд. Непонимание. Доля обиды. И решимость дорого продать свою жизнь несмотря на полную обреченность затеи.
Она волновалась, даже зная наверняка теперь, что я не могу умереть, все равно волновалась. Но так было нужно.
Бессильно обмякнув всем телом, уткнувшись лицом в мокрую от пота шею, я чувствовала, как Илиана сотрясают остатки судорожной дрожи.
На пару бусин, по одной на каждую косу, я навесила шепоток от злого взгляда. Не то чтобы взгляд наблюдателя чувствовался злым — в лесу после болота он даже помог, показал ушедших вперед церберов. Мн…
Я сотворила поиск. Растянула его, насколько смогла. Акрополь пестрел магией: фонило от снаряжения в комнатах церберов, в кладовых и арсеналах, в покоях аргуса мерцал запертой силой таинственный стол-…
Говоря это, он принюхался к графину, удовлетворенно цокнул языком и принялся разливать вино в бокалы. Взял один, другой протянул мне.
Вот на столе она и стояла — крутобокая глиняная миска, полная отборного морского жемчуга.
— Ага, — простодушно согласилась я, и насмешка не получила продолжения.
Я с интересом заглянула в лицо камню, шадая, ответит или нет.
Но при этом и речи не шло, чтобы выдать мне вместо него коня попроще из графских конюшен: виконту Бирнийскому пристало иметь только самое лучшее, и это должны видеть все. Я усмехнулся, вспомнив.
— Не сопи, — почти утопленник ухмылялся и был доволен собой. — Вернемся в Кремос — напишу письмо в Логово. Ты же все равно туда книгу отправить и собиралась, верно? Вот к ней записку и приложу. А…
Несколько мгновений мои спутники в молчании наблюдали, как рыжий возбужденно топчется на месте, хищно и нетерпеливо поводя мордой, принюхиваясь, выискивая...
Конечно, до самого обычного человека сыну графа Бирнийского было как отсюда до края мира пешком, но тем не менее, тем не менее.
И падение не было похоже на уход от удара.
Ринко милосерден: он дождался, пока я поставлю кружку. Скажи он мне это, пока я пил — у меня бы пиво пошло носом. А так ничего, только мясом поперхнулся.
— Твой Камень, оказывается, графский сын. И не какой-нибудь там пятый, — Терек кивнул в сторону Дема, который как раз и был пятым сыном мелкого дворянина. — А первый наследник, и до того, как вс…
Ничего. Лицом к лицу он от меня тоже никуда не денется.
— Я бы на её месте Торна била насмерть... Но тогда питаться бы уже не стала: кормление след оставляет характерный, по нему орден меня быстро вычислил бы. А утопить — утопить-то много кто может.
Это он мне, конечно, сказал, но совсем, совсем не так!
Вот последнее в исполнении бывшего Клыка, здоровенного, что не всякий конь увезет, выглядело особенно трогательно.
— И ты уверена, что это именно перехват? То есть, хозяин сон не увидел?
Я проводила его невольным завистливым взглядом: наверняка, сладкий! Принюхался — так и есть. С малиной.
Накатывала знакомая вялость, та, что случается со мной после прилива куража.
А вот когда он отказался показывать, на что способен сам — поняла.
Да, будет смешно, если я сейчас и правда вломлюсь в разгар действия, но не туда…
Я с умным видом покивала, подтверждая — хороший напарник, дай боги всякому такого.
— Вам не о чем беспокоиться, — заверил его Камень, и направил коня вперед.
Я ткнулась лбом в колени и в них же пробормотала.
Поводья легли на ременную петлю, специально для такого случая притачанную к седлу, и Коряжка привычно сменил ход на более плавный: нам с ним не привыкать к работе, в ордене с учениками не нянчатся, и…
Вместо солнца надо мной обнаружился Солнышко, а вместо волны под рубахой — наглая мужская ладонь, сграбаставшая грудь с хозяйской уверенностью.
Хорошо, что мастер-конюх слишком мастер, чтобы мстить коню.
— Доведешь наш отряд до развилки, про которую говорил — и езжай в Хорвус.
Рыжий за время этих расшаркиваний успел сожрать свою меру овса, и примерялся сжевать и торбу. Гранит, кстати, все еще мерно жевал под заинтересованные взгляды четвероногих коллег. Добросердечный (и б…
— Сделаю, — легко откликнулся таларец, и я, с чувством удовлетворения убедившись, что все охвачены заботой, наконец-то смогла донести ложку до рта.
Словом, не то чтобы так уж часто Эллине доводилось видеть воочию ворота Камрской академии магии. И, тем не менее, она была убеждена, что в те разы, что все же доводилось, такого украшения на них не з…
И правда, нужно ведь выждать хоть сколько-то, пока несчастных животных не уведут подальше, а раз время есть — нужно потратить его с пользой.
В этот момент за спиной скрипнула дверь. Мы оба вздрогнули, обернулись и уставились снизу вверх на вышедшего из своего кабинета аргуса.
Две русые косы на груди лежат — масть не редкая, что дома, что здесь три из четырех русые. Всей разницы — здесь девки все больше носят одну косу, а замужние бабы, и там, и тут вовсе волосы в узел и…
На месте этой несчастной дуры-Луни, я бы тоже защищалась, но я человек, а она нелюдь, и они подняли руку на орден Цербера, и… и… и я не знаю!
Я посплю, поправлюсь и приму решение на свежую голову.
И именно поэтому успела заметить тот момент, когда человеческий образ поплыл, скатываясь с твари, как струи воды, открывая мертвенную сущность, скрывающуюся в человеческом теле.
Ну вот, я же знала, что он сильный и умный! Он обязательно сам со всем разберется!
Но меня их соображения интересовали мало. Больше, чем на них, я смотрела на уши Коряжки: две минуты назад рыжая скотина поддала задом на ровном шагу, надеясь, что я от такого финта уроню яблоко, и я …
Камень хмурился, шагая через внутренний двор к тому входу, что вел к обиталищу казначея, а у меня же, напротив, потеплело на сердце: вроде, пустяк, а приятно! Не отмахнулся, и впрямь спросит!
От легким движением руки взваленного на меня груза ответственности, меня аж слегка к земле пригнуло.
— Мы сюда приехали еще до полудня, — рассказывал Гемос, устало глядя на то, как Танис вливает силу в Навару: скупо, бережливо, готовясь поддерживать жизнь в теле столько, сколько понадобится, чтобы…
— И госпожа графиня отдала мне ее с легкостью. Сказала, что книга десять лет как устарела, и она дарит ее ордену.
С трудом поднявшись, я пошире расставила ноги для устойчивости, стерла рукавом кровь из-под носа и потянулась к дару.
— Соберешь нам с собой в дорогу чего-нибудь по-скромному? — просительно заглянул женщине в глаза Солнышко.
Пожалев дуру, которой пришлось бы голой задницей елозить по траве (а это так себе удовольствие, мой зад свидетель) я не дал ей опрокинуться на землю: придержал, развернул к себе спиной, тесно прижал.…
...да уж знаем, что ты сильная — у меня вон голова по сейчас гудит…
Осмотр избушки лесника подтвердил наши выводы, не добавив к ним нового, и слава всем богам: я в глубине души опасалась, что след заложит петлю и выведет нас к еще одному опустевшему лесному хутору. Н…
— Я нечаянно… — тихо прошелестела та, опустив глаза и мучая завязки рубахи на запястье. — Он меня с Никоном видел у причала много раз. Никон, то рыбак молодой, — она даже покраснела совсем как челов…
— Вот именно, разрядила, — согласился Солнышко. — Значит, и тварь приманивать придется дольше. Сколько поклонниц твоего охотничьего таланта успеет к тебе явитсья?
Когда-то я знал больше об этой карте. Но потом забыл.
Он был твердый, теплый. На ощупь как человек, и пах, как человек.
Теряя разум от нетерпения и жадности, я легко прикусила Илиана за губу — и выгнулась со всхлипом, когда жесткие руки стиснули мою грудь.
— Ну доехали мы до Белой Горки. Я глазами зыркал, и дядька Пух велел, чтобы я местных расспрашивал, — рассказывал Терек про свой первый дозор в роли настоящего цербера. — А что там расспрашивать,…
Но я уже выдернула лохмотья, окончательно их дорвав, собрала вверх.
Но это мой дозор. Это моя служба. Я несу ее честно.
— Смогу. Еще днем скажу, что пришел обоз со знакомым, отпрошусь заранее на ночь… Еще и тебя костерить и поторапливать буду!
Сон был… странный. Слишком яркий, слишком реалистичный. Больше похожий на… воспоминание? Предвидение?..
Пусть Гроза навряд ли сумела распознать то же, что и я, но уж подарок она угадала безошибочно!
Тетка Карима поглядывала на моё шебуршение искоса, поджав губы.
Это был удачный поиск. Пять жетонов — это много.
— Отец хотел, чтобы я отрекся от титула в пользу моего брата, — произнес я, внимательно наблюдая за выражением лица Таддеуса.
— Она не сломила мое сопротивление, — вынужденно признал я. — Она его просто игнорирует.
— Грельма, вернись на место. Сейчас будем срезать путь тропой через болото — идем походным порядком.
Замена оказалась весьма заманчивой, и я согласилась.
— То есть ты не только мой кошмар, но еще и божественный.
Я же здесь вместе с хозяйским сыном, верно?
— Грельда. Почему ты так странно смотрела на Танис, когда она рассказывала про Корягу?
Двадцать ударов сердца, дюжина ударов мечом и один, но по-настоящему удачный — топором, и голова твари отделилась от тела.
Я только хмыкнула: картина рисовалась жутковатая.
Сказать по совести — в Логове библиотека была куда как богаче. Но туда не первый десяток лет свозили всё, что удавалось найти ценного в странствиях Клыки и Очи. А еще при каждом акрополе обретались …
И, вернувшись с дозора, я направилась не к нам, а искать старых друзей-приятелей, которые за годы сколько ни пытались из друзей-приятелей ликвидироваться (нечисти в зубы, монстрам под копыта, что уго…
Но везение — везением, а к целителю ее в Бирне загнать все равно нужно будет.
А больше всего не понравилось, что после беседы с графом-отцом глаза у напарника сделались… дурные у него стали глаза.То ли он там внутри себя бесится, и надо бы переждать, чтоб перебесился — то ли …
Я и сама до шестнадцати этого знать не знала, ведать не ведала — и не загрустила бы, если бы оно и дальше так оставалось.
Я вздохнула и почувствовала, как вместе со мной вздохнул слегка придавивший меня Камушек.
Наградой мне стал одобрительный взгляд Солнышка — и истеричный хохот вампира.
Великий аргус мой взгляд вынес спокойно, не дернув ни мускулом.
Очень хотелось просто по дурацки улыбаться от пронзительного ощущения — я дома.
— А старших нету! Тятя к дядьке кузнецу пошел, а мама в огородах!
— Потому что чудовищный сон! — пояснила я очевидное.
— Это ведь не всё, верно? — и вопроса в его вопросе было куда меньше, чем уверенности. — Такое раньше уже было? Ты поэтому спрашивала, может ли Око почувствовать наблюдение, но не определить наблюд…
Да и в конце концов, может такая благодарность сойдет, раз “спасибо” тебя не устраивает?..
— Вы спите-спите, — пропыхтела я, с грустью осознав, что это не кровать была легкая, а сил я в первый рывок вложила со злости столько, что на последующие их уже не осталось. — Я вам больше не помешаю!
Сознание покачивалось. Под холодными пальцами было горячо и мокро. С этим надо что-то делать.
Теперь я видела и танцующее пламя в костре, и охранников, треплющихся неподалеку, и поставленные в круг телеги, под которыми спали возницы...
— К вашему сведению, два села уничтожены полностью! — раздраженно бросил почтенный господин Атамус. — Кто за это ответит, ваша милость?
— Приятелям я тогда соврал, что никуда не ходил. Они-то посмеялись и домой ушли, а я в акрополе остался. Повертелся среди церберов там-сям, здесь подал, там перетаскал — тут послушал, там спросил… …
...и я улетела с обрыва на ослепительно-белых крыльях, чтобы взорваться и рассыпаться искрами.
— Знаешь, дар у меня не самый сильный, я и сейчас восемь звезд зажигаю, а уж в годы ученичества… — она помолчала.
— Мы выехали отрядом. Мэтр пояснил, что это охрана, все же едем в достаточно опасное место. Меня оглушили и связали практически сразу, как мы въехали в лес. Дальше… дальше, видимо, мэтру было нужно,…
Да еще и на всякий случай шевельнула стременами, побуждая Коряжку отодвинуться от напарника.
Мы сплотились практически спиной к спине, насколько это позволяло бесчувственное тело Навары, зачарованный меч бессмысленно рубил зеленый туман, рассекая в нем только быстро затягивающиеся полосы, не…
А это означало, что только от меня зависит, будет он готов к нападению или нет.
Дом большой — видать, семья немалая. По правую руку от дома — кузня, где два рослых, крепких парня занимались делом — один держал клещами заготовку, пока другой колотил по ней молотом.
— Нас здесь три Ока! Нужно попробовать разойтись на равное расстояние, и попробовать искать “пирамидой”!
Винные пары снова ударили в голову, веселье взыграло в крови. Аим сопротивлялся, но недолго. И мы плясали и хохотали, как будто нам снова по шестнадцать лет, и нас только-только приняли в Логове, и с…
— Коряге ясно, что жрал ты всех, кого удавалось прихватить без свидетелей и без риска, благородный ты наш. Не понятно только — на кой ты сюда-то вернулся? Все ж таки здесь Лагос под боком, и всегда…
Волна возмущения от наблюдателя оформилась в отчетливое: “Hо не угробил же!”.
Никто из отряда тряхнуть мошной не пожелал, а я, может, и раскошелилась бы — да только вот, самая молодая, на монеты я была совсем не богата...
Его во мне не так чтоб много, но на на то, чтобы не подслушивать тех, кто много сильней и опытней меня, в самый раз хватило.
Отряд, прислушиваясь к разговору, подтягивался ближе.
Церберы появились из болота почти сразу за мной, дружно впрягшиеся в то самое заклинание, которым я тащила змеиную голову.
И я, довольная, похромала в другую сторону, где терпеливо дожидались меня мыло и мочало, и где еще не успела выстыть вода в бадье.
Решение не принялось ни после сна, ни после бодрящих зелий, ни после еще куда более бодрящего допроса выжившего.
Я положил ладонь на тонкую щиколотку и рука сама собой поползла вверх – икры, коленка, шелковая кожа бедра…
— Тяжко было? — быстро спросила Гроза, опережая Ринко, который уже раскрыл пасть сказать какую-то гадость.
Я же, забыв про намыленные косы, слушала ее речь. Открыла рот, собираясь возразить… И закрыла его: слов не нашла.
— Орден установил, что за последнее время в окрестностях Лагоса пропало пять человек. Все они так или иначе имели отношение к деревне Становье, вплотную прилегающей к акрополю. Расследование осложня…
Впрочем, поиск держать не забывала: он в последнее время получался у меня все лучше и лучше, входя в привычку и не требуя особых усилий. Вот и нынче — стоило мне сесть в седло, как он развернулся бу…
— Так это… — Терек, мыслями уже круживший вокруг товарища, удивился. — Разузнать про твоего напарника?
А чары полетели искрящейся, видной только в магическом зрении зеленой волной, разворачиваясь так далеко, как мне бы ни за что не удалось дотянуться. Накрыли собой весь болотный язык позади и кусок ле…
В кабинете аргуса было сумрачно: закатное солнце, щедро заливавшее тренировочную площадку во внутреннем дворе, почти не попадало в его окна.
— Я не сумела определить, что чудовищ больше одного?.. — попыталась угада
— Что у вас стряслось? — Танис, бухнушаяся на колени рядом с Наварой с другой стороны, влезла со своим вопросом не ко времени.
— А мы, — проникновенно ответил Гемосу Камень, — тут останемся! Посторожим!
А то, что посылать импульс за импульсом чуть сложнее — так ничего, не переломлюсь.
— Второй ряд снизу… — прикинул цербер. — За последние три с лишним недели ничего странного не происходило? Может, скотина болеть начала? Или еще что?
— Хвала Ведающему Тропы, теперь ты на мужика стал похож!
— Но я пострадаю, Илиан. Не с тобой, так с кем-то другим. Даже если не погибну, то буду ранена. Однажды это случится, никакая удача не длится вечно, никакое умение не спасет в любой ситуации. Наша ра…
Будоражили и воспоминания о незадавшейся (или задавшей, тут как посмотреть…) порке, и мнимая беззащитность, и открытость, а образ Болотной ведьмы в солнечном луче добавлял этой смеси восприятий особу…
Хотя это, скорее всего, было просто для того, чтобы вопросов про рану не задавала…
— И на чем же основывается подобная уверенность, почтенная Танис? — острый взгляд метнулся в мою сторону.
Ладно, зато приятно осознавать, что новую деталь гардероба оценили все важные мужчины в моей жизни!
— Это мой предок, — продолжил тем временем Илиан. — А ты видишь после его имени приписку "Клык” или “Око ордена Цербера”? Или "боевой маг"?
У него тут такое чудо остывает, а он шарахается только Ведающий Тропы знает где.
— С книги о чудовищах, ваше сиятельство, — на всякий случай уточнила я.
— А что я тебе не сообщила? — удивилась Танис.
Танис покраснела (Танис! Покраснела!), вывернулась из моей ладони и скатилась вниз с такой скоростью, будто ее тут и не было.
Усталость со слабостью подкатили незаметно, вроде только что чувствовала себя вполне бодрячком, а теперь хотелось только забраться в кровать и… прижаться к кому-то родному и близкому. И чтобы поглади…
— Вы, наверное, догадываетесь, что я приехал в Бирн не просто так. И у меня действительно есть весомый повод. После моего последнего визита, я много думал и…
Металл ударил о когти с отвратительным скрежетом.
— А притом! — Рявкнула она, пока я торопливо промывала глаза. — После смерти Оуина, Камню что только выслушать не пришлось: как так, Клык посмел выжить, когда его Око погибло! Хотя тот случай расс…
— Угу, — согласно буркнул Камень. — Никакой. Кроме незнакомого болота, по которому придется бегать. Ты, кстати, не забыла, что тут змей мы не выбили — и они все обязательно приползут на твое прок…
И когда Танис послушно приподнялась надо мной, позволяя одеться — рывком подхватился с земли и сгреб козу в охапку.
— Ты нарушила запрет, не удосужившись подумать о последствиях.
— Тетенька, а вы обедать будете? У нас каша есть!
— Думаю, кабы то мужик был — так спустил бы его под пирс, да и всё, — хмыкнула матушка Элен. — А так — видать, Торни либо волшебницу по заднице шлепнул, либо ведьму за сиську ухватил. Да ты куша…
Люди все еще не селятся поблизости от Закатного леса и до ближайшего жилья пешком целый дневной переход. Знакомый Илиану трактирщик предупрежден не удивляться, когда к вечеру к нему прискачут два цер…
— Цербер Танис Болотная, повтори-ка, что ты сказала, — ласково приказал Камень, который с утра лаял на людей, словно с цепи сорвался.
— Ага, — меланхолично кивнула я, — знаешь как, а главное — за что! — держать девушку.
Я заорала, и, не замедляя бега, выхватив Плясунью из ножен, ринулась на чудовище.
Обычная раскачка, настройка на напарника и работу в начале дозора.
Мы нашли их на свежей просеке. Рыжую голову Гемоса я узнал сразу. Молча, сосредоточенно он вливал свою силу в распростертую на земле Навару. Руки Клыка отчетливо дрожали.
— Нет, никакого воздействия… Вы приехали поздно ночью. Возможно, ты устала в пути, извелась, не зная что тебя ждет и просто плохо спала на новом месте?
Все по уставу. Обычно, правда, людей, которые подверглись различным воздействиям и могут со временем начать представлять опасность, просто держат под боком у ордена, но и правда, чего уникальный дар …
— Нимасоль, — поправил я. — А потом да, скорее всего в Бирн.
Мне казалось, я буду зол, но, оказалось, нет.
Что на это можно было сказать? Только одно.
Вошла — и поразилась, до чего добротные в ордене двери: в комнате стоял такой жеребячий гогот, что пустой кувшин из-под вина дребезжал, а поди ж ты, за дверью тишь да гладь!
Пили церберы вчетвером, рассевшись прямо на полу. Тяжелые кружки, вяленое мясо ломтями, развалившееся на блюде вперемешку с кусками хлеба, луковица, надкушенная, словно яблоко — наметанный глаз привы…
— Это было интересно. Это ему понравилось. И тогда он решил, что будет спать. И увидит сон…
Стоит ли верить ничем не подтвержденным ощущениям, если заклинания, проверенные что церберами, что ведьмами, ничего не отыскали?
Я, боюсь, аж глаза изумленно вытаращила: это каким-таким богам в Становье молятся, что они на эдакое способны надоумить?! И Плясунья в руке качнулась: треснуть бы ему промеж глаз, чтоб не богохульств…
Сила пела в груди, сталь пела в руках — больше ничего не имело значения.
— Отлично, — он выпрямился, хлопнув себя ладонями по коленям.
Возле дверей своего кабинета владетельный Архелий недвусмысленно дал Танис понять, что ее присутствие при беседе не предусматривается.
Моей жертве совсем не нравится быть жертвой, и тяжелый кулак был тому намеком — вот только не дошел до меня ни намек, ни кулак, руку вырвать он тоже не сумел, а вот я сумела подшагнуть ему за спину …
— Что-то, что поможет нам принять решение. Ты тоже прекрасный цербер, Танис Коса. Орден поверит твоему суждению.
Мастер-конюх окинул меня взглядом, цокнул языком: “Хороша-а-а!”
Заветная близость желаемого придала сил, и по лестнице я взлетела весьма бодро, тихонько толкнула дверь в нужную комнату, сама просочилась туда же и озадаченно застыла на пороге, уставившись на мужск…
Злое веселье плескалось внутри всё сильнее, но со двора я выходила неспешно, важно: как же, цербер! Нам, орденцам, суета не пристала!
Я усмехнулась и покачала головой: и ведь момент подобрал так, чтобы я не смогла взять его за жабры и вытряхнуть, что он там нарыл.
— Ты себя-то самой умной не считай! — вскипела тетка Карима.
Из плохих новостей: эта рыжая скотина явно не доверяла мне как сторожу, прикрывая на всякий случай мороком себя и хозяйку.
Я открыла глаза и уставилась прямо на Солнышко, который наклонился, внимательно разглядывая мое лицо. Неожиданно захотелось вжаться в соломенный тюфяк поглубже и спросить что-то глупое вроде “Ты чего…
— Навары? При чем тут?.. — задумался. И неожиданно заулыбался.
Я потрясла мешочек, поворачивая его содержимое к свету: бусины, шнурок какой-то… Но бусины не нанизаны, и шнурок свободный. Магией, вроде, не тянет…
— Вот он и задал стрекача домой, от греха подальше, — согласился со мной стражник.- Мамке все рассказал, а она уж стражу звать велела. Я там был, господа церберы, меня к вам и приставили потому чт…
— А это-то тут причем? — удивилась я, и тут же зашипела, когда в приоткрытый от удивления глаз попало мыло.
— Доберемся до стражи, выясним, что здесь вообще произошло, добудем проводника и поедем смотреть сами.
— Так у нас, господин хороший, почитай все мальчишки там прислуживают, — разведя руками, на вопрос, заданный сразу всей толпе, ответил почтенный трактирщик.
Он спохватился быстро: какие-то полчаса, не больше. Сначала я ощутила волну накатывающей чужой силы — Камень работал тихо, и я, может быть, упустила бы, если бы не ждала, но я-то ждала! — а следом …
К вопросу ответственности за свое слово я отнеслась серьезно (я всегда отношусь к ответственности серьезно, если не удается ее избежать).
Если тот, кто ищет себе места под рукой ордена, зажжет меньше семи шаров (их еще зовут звездами) — цербером ему не быть, пусть даже других желающих на и совсем не будет.
— Знаешь, наверное, за прошедшие годы с этой потерей памяти мы слишком отдалились. Мне… было сложно принять, что брата, которого я знал, больше нет. Я был неправ. И думаю, что теперь нам стоит узнать…
Сборы много времени не заняли. Предусмотрительный Дем догадался сказать, что новенькую поставили в пару Камню - и когда мы пришли к кладовщику, нас обоих уже ждали готовые дорожные наборы, причитающ…
— Да Коса же! — рявкнули тем временем со спины, догоняя.
На улице было светлее, на улице было прохладнее. На улице мне дышалось легче, виделось больше — например, что коса у тетки Дарины, жены дядьки Бора, по-ночному растрепана, губы сжаты, а спина прямая…
Потом внимательнее посмотрела в шкодные синие глаза. И вздохнула.
- Я тоже тебя люблю. Но обещать ничего не буду... а теперь у меня тоже важное. Что мы будем делать дальше?
Ощущение направленного взгляда никуда не делось.
— Правильно, — он кивнул сам себе, еще раз попробовал воду, в этот раз остался доволен, и неторопливо полез в ванную.
В мире кроме Солнышка существует еще очень много вещей.
— Это осталось в хижине, когда мы пришли ее зачищать, — счел необходимым уточнить я, что мзда была получена не в обмен на милосердие, а в благодарность за оное.
— Без тебя знаю, что надо, — огрызнулась Болотная.
— Ты насколько далеко планируешь этот диалог вести? Может, мне весточку родителям послать, что они тебе змеиную шкуру должны, потому что на свет меня родили?
Исчезла чужая воля, перехватившая мое заклинание, и давление силы, невозможное и невыносимое для человека, исчезло.
Моя издевательская улыбка становилась все шире и шире, и уже грозила сомкнуться где-то за ушами. Мы оба понимали: именно так и рассудят магистры, вздумай Камень поставить мне что-то в вину.
Порадовавшись, что мы не собирались задерживаться в Мухоловке надолго, и потому не расседлывали коней, я отвязала обоих от коновязи.
— ...на каждую русалку я навесил маяк, так что если они используют силы для причинения вреда людям, орден об этом узнает, — заключил я свой отчет и выложил на стол перед аргусом мешок со “взяткой”.
Пусть и снова невпопад, но он, верно, понял за что.
Есть вещи, которые не меняются — например, Логово. Приятно знать, что лет через двадцать меня уже не будет, а его когтистая лапа так и будет пытаться цапнуть небесное подбрюшье пятью своими башнями:…
Осторожно, стараясь не насторожить неизвестного наблюдателя (и известного напарника), я коснулась силы. Я закрыла глаза — а когда открыла их, мир, скудно освещенный месяцем, окрасился во все цвета з…
Деловито растянула горловину одного из них, безошибочно найдя овес, зачерпнула и в ладонях поднесла ближайшей вьючной.
Слепой участок насчитывал десятка три шагов в поперечнике, и он пульсировал, менял очертания, выбрасывал и втягивал щупальца...
Блаженно вздохнул, обвел взглядом стол и притянул к себе блюдо с мясными пирогами.
Я сбила ее бросок сапогом, и даже добивать поленилась, уверенно распознав безобидную веретеницу. Коряжка всхрапнул, но я бескомпромиссно одернула повод, напоминая, что даже если я не в седле, все рав…
Она запнулась, и снова Грельда посмотрела на нее со странным пониманием.
Причитания, от которых звенело в ушах: “Дура-дура, ну какая ж дура! Уйди с глаз моих, куда пошла, дура, в глаза мне смотри! Смотри, что наделала!”.
Я все еще растеряна. Я все еще не знаю, как во всему этому относиться.
Ого! Да он, судя по голосу, взбешен мало не до красных глаз!
И пока тело отдыхало — разум и дар работали.
— Ты понимаешь, что нам всем пришлось лезть в болото, не подготовив ни пути отхода, ни ловушки? Не обсудив план и не разделив роли, в конце концов! Из-за тебя, дуры, в болоте весь отряд мог полечь!
— Ерунда, — повернув голову, он поймал мои пальцы невесомым поцелуем. — Закончим дело — залечу за десяток минут. Нужен был повод, чтобы отстать от обоза в Становье не вызывая подозрения. Затеял с…
Зеленое марево ослепительно полыхнуло, я болезненно заморгала, в очередной раз получив по глазам, а Камень рванул вперед — как будто, им выстрелили из пращи.
Выпрямившись на бревне, я спешила надышаться перед тем, как оборванный поиск хлестнет по мне отдачей — и это будет всем отдача отдача, как бы мозг из ушей не хлестнул! — и готовилась выстоять, да т…
Так что от лестницы я свернула не налево, к комнатам, где нас с Солнышком разместили, а направо — в коридор, в котором располагался, я помню, графский кабинет.
И я ускоряю движение ладонью, сжимаю сильнее.
А я сочла, что раз уж хозяин кабинета посетителя выгоняет, значит, могу и я свой вопрос задать.
Вот только… Чем больше я думала, чем больше представляла себя без “дикарских украшений”, тем больше понимала… Мне нравится.
Мой возмущенный вопль оба уверенно проигнорировали.
— Я не ожидала, что вьючные… так. Привыкла к орденским коням, и забыла, что нормальные лошади боятся змей.
Ну-ну. Конечно. А может, чудовище обожралось человечины и само издохло от несварения, и нам останется только отчекрыжить ему голову — дабы предъявить почтенному господину Атамусу…
— Разве устав не велит напарникам во всем соглашаться друг с другом? Я изо всех сил учусь у старшего напарника!
Я проснулась и несколько мгновение смотрела в потолок, пытаясь в очередной раз понять — что это было?!
Солнышко не успел огрызнуться, и оправдаться тоже не успел.
И клюнувшая меня стрела неважна, и заклинание, сумевшее достать на излете прыжка, тоже, и сворачивается тугими жгутами в копья моя сила, и Плясунья хохочет врагам в лицо “Умри!”. Брызги крови и магии…
Утром, сразу после второго колокола, еще до завтрака и тренировки, нас позвали к Ольгерду Жару.
Лестница, и главный зал, и сам этот замок были мне знакомы: я бывал здесь не раз. Но они, как и шедший впереди человек, не будили воспоминаний.
На мою легкую растерянность от этакой расторопности (и когда успели договориться, чтобы все привезли?) Рыскач только подмигнул — мол, зелена ты еще девица, опытный цербер сразу в уме цепочку выставит…
— А принеси, чего там у вас есть побыстрее, красавица. И пива. Главное — пива!
Когда ушел — я не почувствовала. Но знала, что Солнышко ничего не найдет. Как я не нашла.
Несколько толчков — и семя изливается в горячую, тесную глубину, оставляя меня в абсолютном блаженстве.
Гладкая рыжая шерсть под моими пальцами теперь занимала меня невероятно. Я смотрела, как моя ладонь скользит по ней, и вся была в этих ощущениях.
Я дернула Плясунью из ножен, полоснула воздух справа от себя — одновременно разворачиваясь к Камню и Гемосу левым боком, вставая так, чтобы быть одной из вершин треугольника, в центре которого лежит…
— Ты молодец, — расщедрился на похвалу Камень. — Отлично держишься. Я его давно уже упустил. Далеко она?
Он поддерживал небрежно-радостный тон, но я ему все равно не верил. Возможно, потому что знал. Возможно потому, что фразы все равно, против его воли строились так, будто он пытался поставить меня на …
— Неладное обнаружили, потому что Шелест, лесник господина нашего графа Ирийского, в положенных день в город не явился. Он так-то бирюк бирюком, но в начале каждой недели в Хорвус наведывался — за …
— Упаси боги! А скажите, почтенный Гораций, — не унимался Илиан, — Вам, случайно, не известно, что случилось с почтенным Торном Зербусом, смотрителем городского причала?
— И, заметь, с управлением графством он справился, — отметил Солнышко. — Хоть его и не учили этому всю жизнь…
Хорошо. Возвращаемся к предыдущему плану.
Ага, да. И это возвращает нас к тому, на чем нас грубо прервали.
Зеленоватый туман мягко светился в ночном лесу, обвивался вокруг деревьев и тянул щупальца к плоскому черному камню. Меня забросили на него грубо и бесцеремонно, и удар спиной вышиб из легких остатк…
На своего, прости, Ведающий Тропы, напарника я намеренно не оглядывалась, из чистой вредности.
— Дай пройти, Танис, — раздалось у меня над ухом, и от этого голоса я едва не подпрыгнула. Обернулась и с изумлением уставилась на Солнышко. Он что, все это время так и стоял прямо за моей спиной, по…
— Может, обратно сдвинем? Ночи тут холодные…
Я морщась, натягивал рубаху — очищающее заклинание сделало свою работу, убрав с тела всю грязь, пот и… иные излишества и запахи, но кожа после него ощущалась, словно дубленая. Неприятно.
Сдержалась: подозреваю, он был бы этому только рад — если не этого как раз и добивался. Вряд ли он забыл тот лабораторный стол, на котором встретил свою “матушку”. Смерть от Плясуньи станет для него…
“Чудище” ввалилось в дверь с диким грохотом — измазанное углем лицо, волосы дыбом, с лохмотьев из змеиной кожи свисают какие-то вяленые щупальца, на шее бряцают надетые на ниточку клыки. Кажется, кто…
— Может, след и не недельный, — Ринко Батог потопал, убеждаясь, что сапог удобно мидит по ноге и кинжал в голенище не мешает. — Это обнаружили их неделю как, а случилось все, может, еще и раньше!
По той самой, по которой я вполне всерьез примерялась ее покатать, если вдруг что.
Он не произнёс больше ничего, но я отлично понимала, что Великий аргус сдержал обещание: орден поверил мне на слово — но мне и нести за это слово ответственность.
Я сделал пару шагов и опустился на ступеньки рядом с ней. Покосился на ярко подсвеченный лучом света профиль. Бледный, заострившийся — ускоренная заклинаниями регенерация выжирала все лишние ресурсы …
Коса взгляд тоже заметила — насупилась. И промолчала.
— Танис, уйми своё дурачье! Они совсем рехнулись! Ты представляешь, они мне заявили, что ты им как сестра, а я тебя на весь акрополь позорю! Десять лет подряд! Но видишь ли они все надеялись до сих п…
Грельда нахохлилась, Танис пусть не явно, но ощутимо, лучилась сытостью и довольством — баня и сытный ужин явно сотворили чудо. Выглядели, впрочем, они вполне мирно.
"Собака рыжая", бдительно несший со мной дозор всю первую половину ночи, смирился с тем, что ему не удастся удрать от неопытного Камня и вволю поколобродить по болоту, вздохнул, как умеют только лоша…
Засранца двуногого поблизости не наблюдалось.
Судя по тому, что произошло здесь только что, не то чтобы у меня в здоровом состоянии были шансы. Но не хотелось бы жалко умирать, не оказав даже элементарного сопротивления.
Я стиснула зубы. Помолчала. Вот утоплю я его сейчас в этой лохани — и что? И ничего, одна только куча проблем!
Возвращаться в эту жизнь ему не хотелось, но и отпустить ее он был не готов. А потому Вепрь вернулся в лес, забрался под корни старого дерева, и снова лег спать.
И, возможно, даже согласится попросить себе другого напарника.
— Как скажете, аргус, — я послушно склонил голову, мысленно хмыкнув. Ценное орденское приобретение никак нельзя выпускать из виду — так что присмотр требуется отнюдь не Танис.
Расчесанные, вымытые волосы текли в пальцах речной водой, но руки ловко и привычно делали давно знакомую работу, переплетая пряди — к одной из которых теперь прибавился шнурок с бусинами. Раз, два, …
Напарник на мои тормошения поморщился, что-то проворчал и продолжил дрыхнуть.
Розово-туманный рассвет мы встретили в пути, а когда солнце взошло как следует — уже были на месте.
Его, пусть и старый, я держала легко и уверенно: все же, очень молодая тварь в Нордвиге набедокурила.
Злое вдохновение несло меня на своих крыльях, и мне было плевать, что противник сильнее, ловчее. Плевать, что я одна.
И впервые за долгое-долгое время не торопился снова засыпать.
Потрескивала дешевая свеча в плошке на полке, колебалась от нашего шепота. Наглаживал меня, словно пригревшуюся кошку, Солнышко.
Камень давно отстал и уже вовсю целовался со своим Гранитом, а я все шла по длинному проходу, вертя головой и пытаясь отыскать мое сокровище…
— А чего не нанять? Обозному старшине места у костра и миски похлебки не жалко, чего б и не уважить орден, коль его люди вежливо в попутчики просятся? Дело-то понятное: с обозом всяко повеселее… Да …
Вот так мне за лихость еще не выговаривали!
— За что ты свела с ума почтенного Торна Зербуса?
Вьючных лошадей мы успели оставить на постоялом дворе, и седой хозяин из бывших церберов, которому и предназначалась часть груза, обещал позаботиться о животных в лучшем виде, а вот подседельным отды…
“Сестрица” ощутимо сбледнула, округлив глаза. Она? Лепить будущую графиню вот из этого? Стоять на ступеньку ниже и делать вид, что ее все устраивает?
Я проснулась среди ночи от четкого ощущения чужого внимания.
Солнышко кивнул. Лицо у него сделалось такое… вроде бы и равнодушное, но если бы он так глядел на меня, я бы подобралась и насторожилась.
Я задумчиво погрызла щеку изнутри: нет, не сходится.
Болото содрогнулось от бешенства бьющейся, извивающейся твари, меня оглушило тем, что было подобно звуку — но не было слышно, вжало, вдавило в землю, а Камень и Ринко, словно не чувствуя этой тяжест…
Коряга дожидался меня, устроившись с удобством: заботливая мелкая дочка старосты не скупясь задала корму лошадям орденцев.
— Совсем совсем ничего странного? Любопытного? Интересного? — продолжал допытываться Камень и, получив повторный отрицательно ответ, прищурился: — Тогда что ты там так долго еще делала, после того, к…
Я усмехнулась, вспоминая первые годы в Логове: щенков уматывали так, что, приползая к кровати, мы падали в нее — и засыпали еще в полете. Где уж тут учиться еще и тому, чего требует строгий отец?
Слишком звонкоголосая: от ее причитаний у меня в голове гудело, а рот заливала кислая слюна.
А томное, медовое, все нарастало внутри меня, сворачиваясь в тугой вихрь, горячий, как клубок боевого заклинания, и я спешила, отчаянно спешила, чтобы успеть, чтобы удержать это ослепительно чувство…
— Слушаю вас, господин Атамус! — склонился он в поклоне.
Да, к третьему разу он Коряжку уже совершенно точно терпеть не мог, потому что за все беспорядки, учиненные беглецом, взбешенный аргус Логова спрашивал с мастера-конюха.
Вопрос, заданный жестким голосом человека, привыкшего отдавать приказы, заставил меня отпустить добычу и встать навытяжку. Пока “добыча” отряхивалась от воды, я преданно поедала взглядом начальство —…
Танис разбудила меня ровно в два часа ночи, как и было уговорено. Буркнула невнятно, что дежурство прошло спокойно, и нырнула на нагретое мной место.
Я и так достаточно отличилась, чтобы еще объясняться, если моя лошадь растреплет орденский трофей.
Что ж. Его сиятельству владетельному Архелию я не нравлюсь, лорд Хелайос вряд ли и впрямь не заметил, что я стала свидетелем его поражения, у леди Аглеа мне лучше ничего не просить — добром не кончи…
И я не сразу поняла, что это значит, потому что ожидала, что вампир рванет на человека, но никак не наоборот.
Я вздохнула, поколебалась, да и выдала ему всё, что со мной стряслось прошлой ночью.
— От тебя сбежишь… — пробормотал Солнышко себе под нос и ворчливый тон совершенно не вязался с довольной рожей. — С самого начала приклеилась как банный лист к голой заднице…
— Да не было на тех хуторах плевков! — верещала я, уворачиваясь от возмездия так, что только косы мелькали.
Вместо них повесила на шею оба шнурка со стеклянными шариками: если не знать, что к чему — сойдет за дешевые бусы. Поправила их, чтобы красиво легли в ложбинку груди. Встряхнула волосами, стала соби…
И несмотря на это благоразумие, на легкое и рассудительное согласие, ясно было: если я эту черту переступлю — все, больше Танис в руки мне не дастся.
Первым подвох почуял Коряжка. Оживился, встрепенулся — и уже от этого напряглась я.
— Пожалуйста, расскажите нам в подробностях, что именно случилось с вашими сёлами. Почему вы пришли к выводу, что там действовали именно чудовища, а не разбойники или дикие животные? Нам нужны все д…
Солнышко знакомо ухмыльнулся. Потом откинулся затылком на ствол и прикрыл глаза, словно хотел сосредоточиться, чтобы собрать разрозненные воспоминания.
Вот последнее, кажется, бесило его больше всего.
— А то я бы, скудоумная, не догадалась, чье это самое широкое подворье…
— Вот потому он больше ничего и не боится!
Он не пошевелился. Не попытался дернуться, что-то предпринять.
С расплетенными косами Танис Болотная казалась удивительно похожей на женщину и выглядела куда моложе своих настоящих лет и почти милой...
Хоть и не смогла бы сказать, в чем же эти различия: оба брата были золотоволосы, стройны, широки в плечах — Илиан разве что самую малость выше. Но не настолько, чтобы это стало разительным отличием…
Из хороших новостей: сна, мать его, больше не было ни в одном глазу!
— Так что врет твоя Коса, конечно, хорошо, но не ради защиты она влезла в этот обряд, ой, не ради! Когда твой Гранит и мой Уголек отправятся катать богов — рыжий все еще будет носить в седле свою х…
— Ты меня не видел, — предупредил Илиан стража ворот.
— Дурень, Великий аргус никого не боится! И вообще, он на ней женат!
Попасть в Очи ордена Церберов сложнее — чувствительность встречается реже прямой силы, поэтому иногда особенно сильные Очи выходят в дозор с двумя Клыками, один из которых, в первую очередь, бережет …
— Вижу, — согласилась я угрюмо, хоть на душе и стало легче от его слов.
Утро началось не то чтобы с ссоры, просто еды не было, отряд предстояло еще догнать, а из-за кое-кого мы не только ничего не выиграли по времени, а даже и потеряли... В общем, утро началось с ссоры.
— Почтенный, — выражение лица бургомистра ясно показывало, что не слишком почтенный, — Возможно, вы ждете, что я лично вас туда сопровожу? Или что буду отвечать на ваши вопросы? Это я жду от вас о…
Скорость наращивала плавно, давая сердцу набрать ход, разогнать по жилам кровь.
Смешок аргуса Эстона прозвучал исключительно ехидно.
— Я не знаю, — медленно произнес он и разжал ладонь, выпуская окровавленный меч — тот с противным чавкающим звуком шлепнулся в грязь. — Я правда не знаю, Танис.
Женское тело под моей ладонью снова вздохнуло и мотнуло головой, подставляя под поцелуи ухо и шею.
А мой ответ аргусу очевидно понравился, и я испытала от этого толику облегчения.
И я усиливала и усиливала поиск, отдаваясь ему полностью, не оставляя себе ничего про запас.
— Этот идиот умудрился настроить против себя русалку!
— Больше ничего не произошло? Закатный лес по-прежнему ведет себя тихо?
Мухоловка оказалась все же деревней, и не самой маленькой, хоть и не из слишком больших.
— Десять лет назад он пропал, а потом нашелся в очень странных обстоятельствах, при этом лишился памяти, а потому Орден посчитал нужным взять его под наблюдение.
А по суровому мужественному лицу сразу было понятно, что вот сейчас он мысленно перебирает всех известных ему тварей, пытаясь понять, которая здесь отметилась.
— Обратишься к достойному Брансу. Он введет тебя в курс дела.
— И я совершенно не намекаю, что если Илиан не сделает мне предложение, то придется отдуваться кому-то из вас — но лучше бы вам подсуетиться и закрыть для меня этот вопрос!
— Танис, а ты в курсе, что ты оказывается красивая-а… у тебя такие… такие… — он обшарил мою фигуру слегка расфокусированным взглядом, — глаза!
— Илиан, опомнись! Меня всю жизнь учили управлять графством — и я до сих пор этому учусь, только уже занимаясь делами рядом с отцом! А ты… погляди на себя, брат! Ну какой из тебя граф? Ты простой ру…
Солныш… монстр пробормотал себе под нос что-то ругательное. Целительские чары жгли и кололи. Я шипела и бездумно пыталась отстраниться, он одергивал — терпи.
— Грельда и эта твоя… коза бодливая подрались.
И я послушно выгнулась и приподнялась, позволяя ему освободить меня от рубашки.
Обменявшись понимающими взглядами с рыскачем — он бы тоже свою подругу в такой ситуации поехал бы проведать — я взял курс на Горш кратчайшей дорогой, и…
— Понятно… — глубокомысленно протянула я.
От созерцания его мощи и красоты у меня перехватило дыхание, и не получалось даже подумать о том, что по всем правилам я должна была его засечь еще на окраине леса, но почему-то почувствовала только …
Проскочив наискосок вступление, я нашел взглядом суть: “По выполнении задание, прочую часть отряда отошлешь в Кремос, сам же бери свое Око и поезжай в замок Бирн. Владетельный Архелий, граф Бирнийски…
Я знала это, но все равно снова и снова шагала с обрыва ради обманного, но такого сладкого ощущения всесилия.
— Я на Фидейских болотах жила. Ну, это у вас тут наши болота называют Фидейскими, у нас говорили попросту “змеиные”. Места у нас… места там хорошие, ягодные — клюква, морошка, черника даже есть, е…