Внутри, за грудиной стало жарко. Жар потянулся к ладоням…
— Что дает мне месячный отпуск для того, чтобы разобраться с семейными делами.
Я сопротивлялась: пыталась подчинить себе дар, оборвать заклинание, вынырнуть из плена… Я дралась, как зверь!
Я обошел лагерь, проверил Гранита — тот тыкался мордой в руки, намекая, что настоящему боевому коню нужно что-то посущественнее пустой травы, поборол искушение скормить ему крупу, причитающуюся на долю напарницы. Подбросил в костер дров. Проверил, как устроилось вверенное моему попечению, мать его, Око — Око устроилось с комфортом и безмятежно дрыхло. Ее коняга дремала с ней рядом, и впрямь, как здоровенная собака.
Узел, стянувший горловину, я распускала с любопытством.
Мало ли что может присниться после долгой дороги да на новом месте.