Все цитаты из книги «Миф об идеальном мужчине»
Клавдия сидела очень тихо, боясь ему помешать. Кроме того, время уже приближалось к одиннадцати, и давно пора было уезжать, а ей так не хотелось уходить от него, из его дома, от его заботы и защиты! …
– Только у вас уже нет Сергея, который будет тащить на хребте Петю, его жен, детей, любовниц и разгребать Петин навоз.
– Тот, что как бы овчарка, – Мухтар. А тот, что как бы эрдель, – Линда, хотя он тоже мужик. Но переименовывать поздно, он уже привык, – махнул рукой Дмитрий Андреевич. – Видишь, как давно ты у нас не…
Кто-то бежал наискосок через сквер, странно виляя и чуть не падая. Из-за дождя было не разобрать – кто. И еще кто-то бежал сзади, но догнать бегущего впереди не мог.
Может, все-таки покурить, пока его никто не заметил, подумал он воровато. Или воздержаться?
Она любила рассматривать их, длинные и гладкие, сверкающие полированными боками.
– Его невозможно пить, как мы привыкли, – пояснила Таня и с удовольствием хлебнула из стакана. – Его нужно цедить по капле. Один бокал весь вечер.
В этом желтом веселом свете пугающие ночные звуки как-то растворились, ушли, и Клавдия перестала их слышать. Лежа на боку, она вспоминала, какой чудесный был день, и как она приехала, и собаки скакал…
Женщина должна умереть, и она умрет тогда, когда будет нужно.
Он представил себе, как она, голая, забирается в его ванну, морщится от слишком горячей воды и шипит от боли, когда вода попадает на разбитые коленки.
– Я не напряглась, – выговорила Клавдия с усилием. – Я удивилась.
– Высший класс! – сказал Андрей. – Первый сорт! Голливуд!
– Замы – это замы, – непонятно ответила Марина Викторовна. – Что вы хотели, Эля?
– Из-за чего? – спросила Клавдия с улыбкой.
Как будто вернулся на несколько секунд исчезнувший шум улицы, и привычные звуки стройки, и тяжелое дыхание Андрея и того, кто прыгал с забора следом за ним, и звук захлопнувшейся автомобильной двери …
– Ну вот что, – как бы внезапно обессилев, проговорил Юрий Петрович угрожающе тихо. – Никуда не звони, никуда не ходи, скажи своей шлюхе, что заболел, и срочно приезжай. Понял? Ты понял или нет?!
В дверь заглядывала хорошенькая девица, очень молодая, как показалось Игорю с первого взгляда. Волосы – до попы, личико сердечком, в глазах – скорбь.
Вроде никого и ничего подозрительного. Скорее всего ее соглядатай ждет у подъезда и удивляется, куда она пропала. И тоже хочет скорее домой. Его ведь, наверное, ждут с работы…
– Спасибо! – еще раз поблагодарила Клавдия и окончательно закрыла дверь. Потом кинулась в комнату, зажгла свет и над диваном перевернула сумку. Из нее посыпалось личное Клавдино имущество, как мусор …
“Милый, прости! Мы с Дашей решили уехать. Не ищи нас – мы расстаемся навсегда. Позже сообщим тебе о месте нашего пребывания”.
– А как же Павлов? – развеселилась Клавдия. – Он два вечера подряд без тебя переживет?
– Ну да, – кивнул Игорь. – А она не хотела, чтобы ты к нему в телохранители поступил?
– Ну… сказала, что со всеми сразу я, конечно, не справлюсь, но того, кто подойдет первый, – прирежу. Потом они, конечно, смогут сделать со мной все, что хотят, но одного-то я с собой заберу точно. Пу…
– Я слушаю вас, – сказала Лидия Петровна Мерцалова и осталась стоять. Андрей ожидал чего-то в этом духе, но все-таки начал раздражаться.
Клавдия печатала, изредка сверяясь с длиннющим списком, вздыхала и думала об Андрее.
Но Клавдии, даже в ее теперешнем несколько ошарашенном состоянии пускать в квартиру соседку совсем не хотелось. Будет потом подъездным бабкам излагать свой взгляд на быт Клавдии Ковалевой.
Пригревшись в метро, Клавдия уснула и проснулась, только когда объявили остановку. Тараща глаза, она ринулась выходить, и оказалось, что напрасно – она выскочила из поезда на одну остановку раньше.
– У тебя на бороде! Вон под деревом стоит.
– Пропустите! – тонким голосом крикнул от двери своего кабинета Лев Ильич. Он семенил по коридору навстречу переполошившейся охране. – Это уголовный розыск!
Он переместился так, чтобы увидеть, что именно она читает, детектив или дамский роман с эротическими сценами?
Да уж, придется ему попотеть, восстанавливая разрушенные бурей линии электропередачи…
– Да! – радостно сказала она. – Понятно! Он положил трубку.
Почему он слушает Игоря и представляет себе, как Сергей Мерцалов звонил домой, как его сыновья наперегонки бросались к телефону, как он смешно и необидно ревновал жену, как рассеянно трепал за ушами …
– Они оказались в разных детдомах потому, что после смерти матери девочка заболела и болела очень долго, с полгода, наверное. Про болезнь точно я не знаю, просто так думаю. Мне так в детдоме объяснил…
– Садись, – он открыл ей дверь и увидел мельком, что соглядатай таращится на них из своих “Жигулей” в полнейшем изумлении.
Нужно спокойно подумать и решить, как именно он это сделает.
– Расскажите, – согласился Андрей и закурил.
– Овсяная. Ирина Мерцалова с сильнейшим нервным припадком лежит в своей спальне, и разговаривать с ней нельзя. По крайней мере пока. – Андрей поморщился, вновь ощущая запах лекарств, беды и ненависть…
– Здравствуйте, Клава! – сказал он весело. – Это мы. Вы без нас скучали?
Скорее всего забыл, конечно. До Клавдии ли ему среди всех его многотрудных милицейских дел?
Нужно было быть полным кретином, чтобы уйти от трупа, не дожидаясь ментов! Ладно бы его никто не видел, ладно бы он просто посмотрел и отошел, так нет! Он, считай, сам их и вызвал и первым делом смот…
В конце концов Дима не выдержал и спросил, что случилось.
“Я гениальный сыщик. Мне помощь не нужна. Найду я даже прыщик на теле у слона!” – так они пели когда-то у него на дне рождения.
Женщина, открывшая ему дверь, пила на кухне веду из толстого стакана. Увидев Андрея, она резко отвернулась.
– Съезди посмотри, не шатается ли кто-нибудь рядом с аптекой, а потом проводишь ее до дома. У нее рабочий день в четыре заканчивается. И сразу звони мне, а часам к шести приезжай на Петровку, мы все …
– Да! – радостно сообщила Клавдия. – Я на нее упала в подъезде, а сначала меня за нее дернули…
– А папа? – спросил Мерцалов-сын. – Он-то что?
Вспомни, Ларионов. Что ты там мог увидеть?
Кто еще знал? Мама? Папа? Павлов? Все, кроме него?
Выходит, он сидел и полночи думал о том, кто и зачем на нее напал?! Или не только об этом?
– Але, – сказал он хриплым голосом пропойцы и неудачника. – Але!
– Когда поймаю, поздно будет, Петр Леонидович…
Зазвонил телефон, и Андрей поднял трубку, почему-то твердо уверенный, что это Клавдия.
Леонид Андреевич что-то отвечал, слов Андрей не разобрал.
Теперь жена в трубке объясняла ему, почему он так и не смог простить ей уход от него. На эту тему она могла рассуждать часами. Хорошо еще, что в трубке, а не у него в кровати.
– Мужик, – ответил эксперт. – Молодой. Дай сигарету, что ли.
Вдруг он позвонит, а ее не будет дома? Что он тогда будет делать? Перезвонит или не станет?
– Да? – сказала она с вопросительной интонацией, пристраивая тарелку на шаткий столик.
– Я уж без тебя как-нибудь прополю, – отрезала Елена Васильевна. – Ты так редко у нас бываешь, девочка, что мне хочется, чтобы ты отдохнула.
– Да, – кивнула она горестно, посмотрела на него и тут же отвела глаза. – Из-за тебя. Только ты не подумай, пожалуйста, что это тебя к чему-то обязывает, – переполошилась она неожиданно. – Я совсем н…
Да Это было зимой, шесть лет назад. Ему стукнуло тридцать, и он получил повышение. Клавдия пришла тогда раньше всех, даже раньше сестры, обещавшей помочь ему с готовкой, и страшно смутилась, застав е…
Она чуть успокоилась, выдохнула и открыла глаза. Ничего страшного, он просто ехал туда же, куда и она, – в Отрадное. Может, у него здесь тоже родственники.
– Да ты что, не понимаешь, скотина, что они тебя искать будут?! Какого х… ты оттуда смылся, не дожидаясь ментов? Ведь ты смылся?! Да если это тот врач и ты со страху ничего не перепутал, ты хоть пони…
Таким образом мы получаем классический любовный треугольник. Доведенная до отчаяния жена нанимает киллера, и он расправляется с изменщиком. Потом у нее, конечно, начинается истерика и депрессия, но д…
– Сидеть! – повторил Дмитрий Андреевич. – Кому сказал?!
– Шампанское с жареной картошкой – высший класс! – одобрил Андрей. – До печенок пробирает.
В понедельник она посмотрит, и если увидит его у аптеки, значит, тот самый.
– Вы там… отдыхали? – спросил Дима осторожно.
Пироги пеклись, обед являлся на стол вовремя, сад сиял навстречу ухоженной, ровно подстриженной травой, в которой с ранней весны и до поздней осени цвели умопомрачительной красоты цветы, и ревнивые с…
– И соедините меня с женой! – вспомнил он, когда она была уже у двери. – Пока я оперировал, она не звонила?
Выходит, майор Ларионов и в этом был прав. За аптекаршей кто-то следил, причем почти открыто.
Все ясно. Хреново, но не слишком. Какой это у него выезд? Второй вроде? Ну, для второго выезда неплохо.
– Им нужно было убить и тебя, и Сергея до того, как вас начнут искать адвокаты, только тогда это не вызвало бы подозрений. Нет человека и нет, мало ли что. Они очень торопились потому, что завещание …
– В девять, – усмехнувшись, сказала Таня. – Если только мне удается растолкать Павлова. Он считает, что по выходным вставать нужно самое раннее в двенадцать. А лучше в два.
– Нет, кажется, – сказал Андрей, оглядываясь на чайник, чтобы удостовериться, поставил он его или нет.
Кажется, впервые в жизни после переходного возраста у него закололо под лопаткой от страха. Он тоже хотел всего этого, но не мог себе этого позволить. По крайней мере не с ней, теперешней.
– Нет-нет, – заторопилась Клавдия. – Это просто удивительно, но все обошлось. Они мне ее вернули.
– Нет, что вы! – Она засмеялась. – Фамилия Бориса вполне русская, ничего итальянского – Гладышев. Ну, и я тоже буду… Гладышева, – произнесла она с некоторым усилием. Она смяла сигарету и поднялась из…
Пусть бы все оставалось по-прежнему. Пусть бы она только мечтала о нем, потому что, неосуществленная, эта мечта не могла ее убить. Осуществленная, она была по-настоящему опасна.
– Нет, – сказала она. – Это не то. Тогда вы вряд ли меня поймете.
Шеф зарычал и начал помаленьку наливаться кровью, как постепенно наедающийся комар.
– Дима! – закричала она на ходу. – Иди скорей, Клаша приехала! Нужно собак забрать!
– Дима! – закричала императрица, призывая императора. – Сходи за хлебом, пожалуйста! Я совсем про него забыла.
– Как ты смотришь на то, чтобы поехать отсюда на работу на метро? – предложил он. – Ну, в крайнем случае, если ты очень попросишь, я могу тебя отвезти.
– Непонятно, – констатировал Андрей. – Повторяю еще раз…
Таня с Павловым оставались ночевать, а Клавдия в девятом часу засобиралась домой.
– Не до этого мне было, уважаемый милицейский майор! – сказал Мерцалов с какой-то чрезмерной досадой, как будто ему было стыдно и он изо всех сил пытался это скрыть. – Утром я уехал на работу, а в се…
И социум, в котором он так и не научился жить, непременно заметил бы его агрессию и отреагировал бы на нее плохой работой. Ребята решили бы, что злится он на них, и драгоценное место в их гениальных …
В детдоме, а потом в общежитии ей приходилось все время быть настороже. Чуть зазеваешься – и пиши пропало. Хорошо, если просто побьют, а не зарежут. Привычка оглядываться по сторонам и замечать все, …
– Высшего, – пояснил он. – Вот что, Клава. Значит, жить мы будем так. Завтра днем я позвоню тебе на работу. Во сколько ты будешь?
Мерцалов с нетерпеливой досадой написал на бумажке адрес, и они вышли, даже не взглянув на Андрея.
– Господи, дался вам этот автоответчик! – вдруг возмутился Мерцалов. – Да, и у них тоже! Да какая разница-то?! Нам могут звонить больные, мы не можем просто не подходить к телефону, и все!
Дима посмотрел на нее и попытался принять более респектабельный и равнодушный вид.
С трибуны отлично видно бесконечное, волнующееся, радостно-возбужденное море людей внизу, вливающихся сюда с широченной улицы – он еще не знает, как она называется, – и пропадающих с другой стороны н…
– С родителями в этот вечер вы разговаривали?
К началу следующей недели дело должно быть закончено, или его не стоило затевать вообще. И вот пожалуйста! Глупая баба не нашла ничего лучшего, чем в самый последний момент завести мужика, который ув…
В два шага очутившись рядом с телефоном, Андрей вынул из него кассету, сунул в карман и снова включил.
– Дарья! – прикрикнул Юрий Петрович и взглянул на Юлю. Она молчала, по опыту зная, что в диалоги отец – дочь лучше не встревать, но Юрий Петрович увидел то, что она демонстрировала всем своим видом, …
– Знакомьтесь, ребята, – обратилась Елена Васильевна к собакам. – Клаша, дай им себя обнюхать, только не разрешай ставить лапы.
– Ну, я, – сказал Петр Мерцалов, – Сашка Гольдин. Митя Давыдов, это его анестезиолог. Все, кому он рассказывал сказки про эту слежку. А что? Это были не сказки?.
– Это мы около трупа снялись, – сказала Ирина. – В анатомичке. Нас тогда это страшно веселило.
Он приоткрыл глаза, серые и очень внимательные. Посмотрел на Клавдию и усмехнулся самодовольно. Ей стало неловко. Чтобы скрыть это, она заглянула в его кружку. В кружке было почти пусто, только на дн…
Она упорно отводила взгляд и смотрела куда угодно, только не на него.
Что там делать? Там светло и люди, но сидеть в метро до утра невозможно. Метро закроют, а Клавдию выгонят.
От ненависти у него потемнело в глазах. Он заставил себя крепко взяться за край плиты, чтобы не начать бить посуду.
– У меня превосходное настроение! – заявила боевая Ашхен. – Исключительное. Отличное. И вам я не советую киснуть.
Шмыгая носом, она осторожно выбралась на холод и прислушалась. Ей велели лежать и спать, а она нарушает приказы. Из-за закрытой двери неслось какое-то бормотание и как будто взвизгивание перематываем…
Теперь он целовал сгиб ее локтя, и она готова была плакать от удовольствия. Ни в одной медицинской книге Клавдия не читала, что сгиб локтя – это исключительно чувствительное место. Потом он перемести…
– Нет, – сказал Андрей честно. – Не хочу. Спасибо, Ольга. Завтра с утра займемся…
Это было совсем плохо. Выходит, теперь Юрий Петрович даже позвонить напрямую не может?!
– Я кассеты спер, – сообщил Ларионов доверительно. – Из автоответчиков у родителей и у Петечки. Очень мне хочется понять, почему Мерцалов-старший про телефон наврал. Зачем?!
– Не совсем, – призналась Клавдия. – Слушай, давай я тебе вечером позвоню. Или ты нам… А то мне говорить неудобно.
Конечно, решение вовсе не подходить к телефону было очень правильным и даже некоторым образом героическим, но совершенно неосуществимым. В конце концов ему могли позвонить с работы.
Черт возьми, думал Андрей, слушая Игоря, ну почему это перестало быть работой? Чего бы он только не дал сейчас, чтобы относиться к этому делу так же, как к сотне предыдущих – отстраненно, холодно и о…
Публично ошибаться ему не хотелось, а вероятность того, что он не прав, все же была.
Теперь, оставшись в одиночестве, Гольдин вряд ли сохранит положение не то чтобы первого, но даже и второго лица. Он хороший, талантливый врач, но и только…
– Все отлично, – ответила жена. – Приезжай. Татьяна Павловна сказала, что абсолютно все без исключения довольны и счастливы.
Родители, конечно, были против. А какие родители не будут против, если их единственный ребенок вместо финансовой компании устроился на работу в уголовный розыск. Но Дима чувствовал себя очень взрослы…
Андрей ел молча и быстро. Сто лет Клавдия не видела, как он ест, когда голоден. На даче не в счет. Там был праздник, а не еда после целого дня трудной работы.
– Завтра ты поедешь на работу вместе со мной. – Андрей потянулся и пристроил ее голову себе на плечо. Ему нравилось, когда ее голова лежала у него на плече и волосы щекотали нос.
– Вы что? – прищурился Мерцалов-младший. – Не знаете, что такое “запала”?
Наверное, Клава за стенкой решит, что он ненормальный. По ночам не спит, а разговаривает вслух сам с собой.
– …Я постоял вон там, у лавочки, хотел сесть, но она была совсем мокрая, а мне теперь трудно подолгу стоять…
Мне не может хотеться или не хотеться. Это моя работа.
Что-то не то с ним творилось этим вечером. В субботу в Отрадном он был куда спокойней.
– Мордой в парапет, ноги!.. Ноги шире, мать твою!! Ботинком в голень… стоять!!
Он проверил Женькину информацию. Все приходится делать самому.
Они не возражали, когда Андрей, с блеском закончив университет, вместо аспирантуры пошел почему-то в Школу милиции. Они не возражали, когда Таня вдруг решила бросить свою инженерную специальность и з…
– Здравствуйте, Елена Васильна! – закричала Клавдия от калитки. – Это я! Вы мне откроете?
– Мне бы от насморка что-нибудь, – пробубнил обладатель мобильного телефона, не отнимая трубку от уха. – Только чтобы помогало.
Интересно, почему они не ходят в аптеку днем, когда никого нет? Почему они непременно идут вечером, когда народу в десять раз больше, чем днем? Может, потому, что им хочется посмотреть на людей или к…
Клавдия одним глотком допила кофе и заторопилась в торговый зал, еще девственно чистый и нетронутый после утренней уборки. Ее рабочее место было сразу при входе в аптеку. Она поздоровалась с Ниной, р…
Как хороший капитан, Варвара Алексеевна бдительно контролировала все службы вверенного ей судна – от машинного отделения и до камбуза, от отдела готовых форм и до уборщицы Тани, которая уже лет тридц…
– Поесть? – переспросила она. – Нет, я не хочу есть. Может, вы хотите? Господи, а я даже не предложила…
Вчера вечером… нет, еще сегодня утром он обязательно выгнал бы Клавдию Ковалеву, пришедшую к нему жаловаться на слежку. Его крайне просто организованный милицейский ум, как формулировала бывшая жена,…
– Вы поэтому просили меня приехать? – спросил он, как будто пытаясь нащупать твердую почву в зыбкой болотной топи.
Он сказал: привыкай. Жить со мной трудно.
Не было никакой игры. Разве он не знает, как важна и необходима утонченная прелюдия?
– Что вы такое говорите, Ирина Николаевна, – пробормотал Андрей и повесил трубку.
– Когда?! – переспросил Андрей и поднялся. Этого он никак не ожидал. – Когда оно вступает в силу?
Соглядатай прибыл минуты на четыре позже Димы и привычно втиснул машину в длинный унылый ряд таких же машин, теснившихся за неопрятной помойкой.
Где-то была водка, приготовленная в прошлом году для компрессов. Компрессы подождут, нужно срочно выпить.
Он ни в чем не виноват. Он пожалел ее, бедную и несчастную, прибежавшую к нему среди ночи в мокрой и грязной куртке, в джинсах, порванных на коленях, трясущуюся от страха и холода. Он пожалел ее, как…
– Чего тебе, чаю или кофе? – спросил он от плиты.
Долгое время он был уверен, что они пропадают в реке, что они собираются здесь каждый год, чтобы пройти перед глазами у тех, кто стоит на трибунах, и потом тонут.
Это прозвучало обещанием, и он понял это.
– Чертов лифт, – сказал он со странной кривой улыбкой. – Давно Сергею предлагал заменить, а он все экономил… Гольдин Александр, зам генерального. Спасибо, Эля, дальше я сам…
– Бывало – рассказывал. По-разному. – Леонид Андреевич встал и медленно побрел к окну. – Вы хотите, чтобы я назвал вам имена недовольных или погибших пациентов, а вы побежите и арестуете их? Или их р…
– Да? – спросила она. – Я слушаю вас, Андрей.
На любовницу майора Ларионова аптекарша похожа не была – больно вид у нее… невзрачный. А майор хоть и не тянул на Арнольда Шварценеггера, но все же толк в женщинах понимал. Однажды Дима сам видел, ка…
– Скажи мне, Клава, – сказал он так неожиданно, что она вздрогнула и захлопала глазами, – что происходило в твоей жизни в последние… ну, месяца три? Где ты была, что делала, куда в отпуск ездила?
Она говорила и говорила и, кажется, увлеклась, несмотря на весь холод, которым обдавала Ольгу еще двадцать минут назад.
Сегодня, садясь в машину, он посмотрел по сторонам, но не обнаружил никого из тех, что караулили его Уже недели две.
– Ну вас к черту, – сказала Ольга и вышла в коридор.
Нет, это не сквозняк. Ей стало жарко от страха.
– С зарплаты! – фыркнул Андрей. – С зарплаты я сам куплю целых… две! Никакого нет интереса, Дима, покупать кофе с зарплаты. В зарплату у всех кофе – море, можно ложкой из банки есть. И сахаром закусы…
– Скажите, сколько вам лет, господин майор? – спросил он неожиданно.
Может, тогда Борис принял решение разом убить двух зайцев – избавиться от врача, хотя он был и не слишком опасен, и вывести из дела Василькова?
– Я не хочу больше это обсуждать и не буду. Я не занимаюсь проверкой ничьих глубоких переживаний. Я расследую убийства. Если твои друзья могут это себе позволить, пусть наймут частного сыщика или тел…
Гольдин вдруг с силой дернул себя за волосы и прикрыл глаза.
И свет в подъезде горел, и из-за тонких “бумажных” дверей слышны были голоса и привычное вечернее кваканье телевизоров – у всех одинаковое…
Но Сергею Мерцалову, лежащему нынче в морге с порванным горлом, тоже что-то там такое мерещилось.
– Ты как там? – спросил Сергей у Ники, пушистый хвост которого торчал из чахлых кустов. – Пописал или нет еще?
– У меня перерыв тоже заканчивается, – пробормотала Таня. – Клав, давай так. Я за тобой вечером заеду, и мы все-таки съездим к Андрюхе. Конечно, хорошо бы ему сначала позвонить, потому что он по вече…
– Чтоб тебя… – пробормотала Клавдия и еще несколько раз подергала его туда-сюда, призывая раскрываться правильно.
– Да нет его, – упавшим голосом сказала Клавдия, прислушиваясь к трелям звонка в глубине пустой квартиры за запертой дверью. Сердитая Танька держала палец на желтой кнопочке, не отпуская. Звонок зали…
Время, время… Оно поджимало и торопило его, но торопило не как враг, а как союзник. Оно укрепляло его решимость и мягко подталкивало вперед бархатной неумолимой рукой. Если бы не время, которое невоз…
– Конечно, – уверила секретарша, задом отступая к двери. – Конечно, Сергей Леонидович…
– Какие, к примеру? – отнимая руки от лица, спросил отец.
– Это я идиотка, – ответила Клавдия тоже шепотом. – И я не могу перестать. Я его, может, теперь только через год увижу.
– Слышу!! – проорала в ответ Клавдия. – Приезжай!!
– Показалось, – сказал Андрей. – Я всегда острю разнообразно. С выдумкой я острю. С огоньком.
– Это для него не имело значения. Имело значение только то, в чем убедила его мать, – что вы виноваты в том, что Илларион ушел из семьи и некоторое время не возвращался обратно. И что с вами никак не…
– Отец Элеоноры в ночь с тридцать первого на первое спал в поезде Кисловодск – Москва, – сказал Игорь негромко. – Сама Элеонора провела всю ночь с братом Петей. Его “Шкода” действительно всю ночь про…
– Танька, отстань от меня! – возмутилась Клавдия. – Что ты пристала?! Я и так весь день в окно выглядывала вместо того, чтобы работать, а завтра мне еще в налоговую пилить. Представляешь, радость как…
В конце концов самое главное он сделал, кассету добыл. Интересно, они уже успели ее затереть или нет? Вчера Мерцаловы весь день пробыли у Ирины, так что вполне могли и забыть. Вдруг ему повезло и зап…
– Кто там? – неожиданно даже для себя тонким голоском спросила Клавдия, и вопрос повис в тишине ночной квартиры, как мертвец на потолочном крюке.
– Ты не опоздал, – Клавдия покачала головой. – Ты не мог опоздать…
– Что вы сегодня берете? – спросила Клавдия. За старухами уже собралась некоторая очередь.
– Скажите, почему вы не стали обращаться к девушке, которая сидит у вас за дверью? И секретарша Мерцалова как-то странно…
– Восемь кусков, – сообщила Ольга, попкой открывая дверь. – По два на рыло. Просьба не толкаться и соблюдать живую очередь.
– Мы топчемся потому, что нам необходимо прояснить ситуацию во всех деталях, – терпеливо объяснил Андрей. – Кто вам сообщил о гибели Сергея?
– Я сейчас сварю кофе, – не глядя на Ольгу, сказала Мила. – Хотите?
Ничего не вышло. Последняя попытка провалилась так же бесславно, как и все предыдущие. Он не хочет ею заниматься. Она ему совсем неинтересна, и ее проблемы ему не нужны. Ладно уж, он попросит Димку. …
– Я не заболел и не подлизываюсь, я просто тебя люблю.
Сон был изумительный. Как будто Андрей Ларионов занимался с ней любовью. И это было… необыкновенно. Не зря она ждала так долго. Она, наверное, интуитивно знала, что Андрей из тех мужчин, которых можн…
– Мы вырастили его и дали образование. Мы выполнили свой долг, – сказала Лидия Петровна высокомерно, – но он как был, так и остался… чужим. Он все и всегда делал по-своему, начиная с того, что внезап…
– Что? – переспросила Ирина Мерцалова. – Что вы сказали?
– И при этом рассуждать о букете и послевкусии, – добавил Андрей.
– Ирина Николаевна, – сказал Андрей, и собственный голос показался ему фальшивым от избытка сочувствия. – Я не смог вчера поговорить с вами потому, что ваша свекровь….
Час в два позвонила его сестра и Клавдина лучшая подруга. Слышно было очень плохо.
Леонид Андреевич поднял на них несчастные глаза, похожие на глаза старой больной собаки.
Внезапно все это перестало быть работой. Как будто он всю жизнь дружил с неизвестным Сергеем Мерцаловым, играл в одной песочнице, сидел за одной партой и делил первую сигарету.
– Жди тебя! – перебила Таня. – До смерти прождешь. Дай мне нож с черной ручкой.
Сколько же ему? Лет пять? Или даже меньше? Он собирается с родителями на Красную площадь. Он ходит туда каждый год, сколько себя помнит, а помнит он очень давно, почти что с самого рождения.
– Ну и позвонила бы, – сказала она, пока Клавдия делала вид, что устраняет какой-то непорядок на подоконнике. – Подумаешь, дел-то, Андрюхе позвонить! Мне-то ты моментально позвонила.
– Ну почему, Андрей?! – Она даже руки к груди прижала, как будто умоляя его. – Но почему ты не хочешь?
Странно. Почему соглядатай не поехал за ней на метро?
– Вы когда-нибудь обсуждали с ним проблемы его… работы?
– Андрей, – позвала Таня робко. – Что ты так разозлился-то? Нам же страшно. Мы не знаем, что делать, решили у тебя спросить…
Именно в этот момент она поняла, что сумка каким-то образом связана со слежкой. В сумке не было чего-то, что должно было там быть, и поэтому ее вернули. В том, что сумку у нее выхватил один из согляд…
– Вот и я, – сказала Клавдия фальшиво-бодрым голосом.
Майор Ларионов сказал, что ему нужно срочно позвонить, и, одним движением пролистав записную книжку, не нашел ничего лучшего, чем позвонить Клавдии Ковалевой.
– Дашка сказала, что она с нами в отпуск не едет! – объявила жена преувеличенно громко, очевидно, для того, чтобы дочка знала, что в ход пущена тяжелая артиллерия. – Она желает остаться в Москве и дв…
Андрей сам удивился, когда решил ей позвонить, и еще больше удивился, когда нашел телефон ее аптеки в своей записной книжке. Откуда он там взялся?
Брат, которого не было дома той ночью и который соврал майору Ларионову, сказав, что посмотрел по телевизору какой-то фильм и проспал всю ночь без задних ног.
– По кочану, – сказал он серьезно. – Потому что я не понимаю, что происходит. Потому что только что пришили мужика, за которым тоже кто-то наблюдал. Я не хочу никаких эксцессов, поэтому ты посидишь и…
– Стоп, – перебил Андрей. – Все ясно. Когда кажется, креститься нужно. Это единственное, что я могу посоветовать твоим хорошим друзьям Ире и Сереже. Это понятно?
Может, и впрямь беспокоился? Или просто у него было пять минут, и он решил выяснить, как там его подопечная? Андрюха же никогда и ничего не делает наполовину…
– Без пальбы, – согласился Андрей. – Вы давно приехали?
Они все знали. Они все знали и узнали о Сергее ночью, а никаким не утром. Петра дома не было. Где был отец Мерцаловых, куда именно он ездил – непонятно. У Ирины он не был. Где он был?
– Который? Который сидит в пруду? – переспросил Андрей. – Молод он еще со мной тягаться. Молод и глуп. Не переживай, он за нами не успеет.
– Как мужу, – бухнул Андрей, ожидая чудовищного всплеска эмоций. У него засосало под ложечкой. – Он был вам… верен?
– Да не знаю я! Я просто так сказал. Меня их дела совершенно не касались, я вам уже об этом докладывал. Что вы все топчетесь на одном месте?!
Андрей Ларионов предполагал нечто подобное уже довольно давно, но сейчас, когда подтверждение прозвучало так определенно, сердце у него сжалось.
Он нажал кнопку на селекторе и тут же отпустил, словно спохватившись.
Он потянул за пятку один ботинок, потом второй. Потом носки.
– Ладно, – сказал Дима, слегка уязвленный. – Придумаю.
– Сегодня утром у нас в сквере нашли труп того врача, – без предисловий бухнул Евгений Васильевич. – Я сам видел.
– Спит, – сказал Андрей. – Наелась, как щенок, и спит. Ольга тебе звонила?
– Подождите, – попросил Игорь, – Мерцалов зама вызвал, или у него были какие-то свои дела к начальнику?
Он знал, что в его приемной на секретарском месте сидит заплаканная Эля Коврова, но Гольдин к ней почему-то не стал обращаться.
Она осторожно, как стеклянная, легла на диван, как будто боялась, что стекло разобьется и драгоценные слова вырвутся наружу, разлетятся и больше никогда не вернутся.
– Ашхен, я совсем не то имела в виду, – поворачиваясь к подруге, начала Наталья Ивановна. – Просто от такого… активного начала осени у всех плохое настроение, и я спросила Клавочку как раз об этом.
– Ты грубишь, Андрюша, – наконец печально констатировала она. – Что с тобой происходит в последнее время? Ты уверен, что с тобой все в порядке?
Пожалуй, вон те “Жигули” так и стоят тут с утра. Водителя не видно, хотя раньше он сидел в машине и читал газету. Дима из сыщицкого любопытства даже хотел посмотреть, какую именно. И еще старенькая и…
Конечно, он не выдержал и позвонил, и Инки не было дома.
– Слушаю, – спохватилась она и покраснела. Хорошо, что он ее не видит.
Они вдруг бросились бежать, оставив недоумевающего Льва Ильича над раскиданными на столе бумагами, и тяжело затопали по коридору. Какой-то охранник попался навстречу, но Андрей толкнул его, и он упал…
– Никак, – сказал Андрей. – Мы не поняли ничего. Очень сухое, крепкое, я бы даже сказал, острое вино. В горле сразу встает комом, особенно замороженное.
– Танька, – сказала Клавдия, стараясь быть как можно более убедительной, – то, что ты меня тогда застукала в ванной, не дает тебе никакого права надо мной издеваться. Я его люблю с двадцати лет. И да…
Клавдия подняла руку и осторожно потрогала лопнувшую голову, как будто это была чья-то чужая голова.
– Ну что ж, – сказала она рассудительно, – пожалеть себя и напиться по поводу собственной загубленной жизни время от времени очень полезно. Ты из-за этого напился?
Не ожидал меня увидеть, голубчик, подумал Андрей злорадно. Ну вот посмотри. И хозяину своему доложи, что она теперь не одна. А теперь посмотри, как я мастерски, просто виртуозно сниму тебя, глупого, …
Наврала литературная барышня, сочинившая эту статью.
“Пожалуй, рано мне еще на пенсию, – решил он. – Еще пригожусь”.
Он налил кофе в две огромные кружки, похожие на бульонные. Протиснулся мимо нее в прихожую и вернулся с сигаретами.
Открытка с лютиками – поздравление маме на Восьмое марта. Еще одна старая открытка с неестественно красивой женщиной. Подцепив ее за уголок, Андрей вытащил эту открытку. Интересно, какого она года вы…
Уцепившись длинными костлявыми пальцами за край стола, Мерцалов-отец сел обратно в кресло, и рука его как будто помимо его воли бессильно поехала по наборной деревянной крышке и потащила за собой бум…
Тикали часы, в ванной вздыхали трубы. Андрей пил кофе, Клавдия старательно писала. Она даже язык высунула от усердия.
– До свидания, Лидия Петровна. В следующий раз мы с вами поговорим в моем кабинете на Петровке. – Он сделал ударение на слове “моем” и проворно вышел.
– С пятницы, которая будет в конце этой недели? – уточнила секретарша.
Кассета негромко пластмассово звякнула в кармане. Там лежала еще одна, точно такая же, вынутая из автоответчика в квартире Мерцаловых-старших.
– И в фонд, и к этому, который помер. Проясню, от чего он на самом деле помер…
– И все цело? – спросил Андрей недоверчиво.
– Я привыкну! – пообещала она вслух и сморгнула слезы, от которых дрожал и двоился свет уличного фонаря.
– Что? – переспросила Ольга с изумлением.
На самом деле он не особенно волновался. У него в запасе всегда был один и тот же, совершенно неотразимый аргумент: если ты не будешь меня слушаться, я перестану давать тебе деньги. Это всегда срабат…
Ну вот. Все добывают, а Дима с утра в Воротниковском переулке сидит, и неизвестно, сколько еще просидит.
Может быть, пока он возился в дерьме, мир изменился настолько, что майор Ларионов вместе со всеми своими знаниями психологии и человеческой природы может удалиться в пустыню и потратить остаток жизни…
– А зачем она Ирине звонила и сукой ее обзывала? – Андрей закурил и толкнул дверь на кухню, чтобы дым не несло в квартиру, в глубине которой спала в тепле сытая Клавдия.
Данных маловато, но чтобы занять голову – хватит.
Версия третья. Сергея Мерцалова убили какие-то неизвестные бандиты, предложившие ему деньги за фиктивный диагноз и госпитализацию. Самый большой вопрос – зачем? Мерцалов отказался, и плевать на него.…
Он пришел в себя только на Ленинградском шоссе.
Ничего он не понимал. Он вырос в семье, где дедов, бабок, прадедов и прабабок, а также теток, дядьев, двоюродных, зятьев, свояков, невесток, снох знали не только по именам и фамилиям. Конечно, все бы…
– Ты знаешь, – ни с того ни с сего сообщила ему Клавдия, – я что-то так перепугалась, когда мне эту сумку вернули, что хотела к Таньке ночевать бежать. Или… к тебе. – Тут она поняла, какую ужасную, н…
Зачем Борису нужно было убивать врача? Чтобы тот в случае чего ментам не стукнул? Почему Женька оказался на месте преступления? Случайно? Хороша случайность… Или Женька знает больше, чем говорит? Это…
– Все в порядке, ребята! – крикнул он той самой парочке, что шарахнулась от него и забилась в автобусную остановку.
Он выбросил окурок в раковину, чего никогда не делал, и уставился в темное окно.
– Я знаю о вас достаточно, – уверил Андрей. – Вполне достаточно, Лидия Петровна. Сергей оказался более Мерцаловым, чем ваш сын, и вы этого ему так и не простили. И Ирину не простили, которая любила е…
Он должен был дать ей возможность хоть как-то выразить свое горе, чудовищнее которого ничего не могло быть. Выместить. Хоть на нем. Поэтому он лишь спокойно стоял, пока она крушила все в чудесной вес…
– Мам, мне хочется и с мясом, и с изюмом. И еще с капустой и яблоками. И с малиной. – Она замораживала малину и иногда холодной осенью или среди зимы неожиданно пекла малинный пирог. – Я приеду, да. …
– Он откуда-то из этих домов, – сказал Игорь. – С собакой гулял. Видишь, даже носки не надел. Сейчас быстро проверим, может, кто звонил, сообщал, что он домой не вернулся.
– Правильно мы сделали, что поехали, – сказала она, наконец вытащив машину из рытвин и канав на освещенную улицу. – Не молодец ли я? Завтра тебя кто-то поохраняет, и послезавтра все станет ясно. Не б…
– И ты у нас девушка на выданье. Так что просто я рада. Ты давно его знаешь?
– Мы полетели, только чтобы договориться с Борисом о свадьбе. – Даша улыбнулась ему ласково, как неразумному. – Он давно был влюблен в меня, всю жизнь, с детства, а я поняла, что… Что он… – Она слегк…
Завтра он закончит то, что началось так давно.
Надо же, все-таки она была уверена, что недоразумение, по которому эти парни взялись следить за ней, вот-вот разрешится. Тем не менее он здесь, тот, кто сопел ей в ухо в электричке и покуривал на мос…
– Что? – спросила Эля. Она сильно нервничала и знала, что Игорь это заметил.
Он не будет думать об Инке. И вечером не будет звонить и проверять, где она. Он будет думать о Сергее Мерцалове и о том, кто его убил, а вечером на Петровке он поразит их всех своими потрясающими лог…
– Ну, папа-а-а! – завыла Дашка, и на глаза ей навернулись слезы. – Ты до конца жизни будешь меня попрекать, да?! До конца жизни, да?! Ну и уйду я от вас, живите как хотите, только я тоже человек, я т…
– Она мне досталась по наследству, – сказала Клавдия неохотно, хотя он спрашивал вовсе не об этом. – От одной девчонки. Она несколько раз мне помогала. И спасала даже. Почему-то жалела, хотя мы вообщ…
Словно боясь, что он может подслушать ее мысли, Клавдия быстро отвернулась к окошку и еще раз увидела ту самую спину.
– В каком смысле? – поинтересовался он осторожно.
– Господи боже мой, – пробормотала заведующая, – ну и дела! А рука?
– Что твоя, я понял, – сказал он, – потому что она точно не моя. – Он перестал гладить ее по голове и подсунул руку под ее грудь, распластанную на его груди. У Клавдии по спине пробежали мурашки, и с…
Тебе придется привыкнуть. Жить со мной трудно.
– Ну да… – сказал Игорь недоверчиво. – Так вот. К Мерцалову он действительно приходил третьего августа, и до этого момента Евгений Васильевич почти ничего не врал. А с этого момента начались сказки п…
Ни за что больше не женюсь, твердо решил про себя Андрей. Нужно внести в текст присяги пункт, запрещающий вступление в брак. Вот и будет решение всех проблем. Вполне в духе национального идиотизма. Н…
Ты не просто идиотка, Ковалева. У тебя тяжелое заболевание головного мозга. Радуйся тому, что есть у тебя сейчас. Тому, что будет вечером. Он сказал – я тебя заберу, что тебе еще нужно?!
– Какое благородство, – пробормотал Андрей, снимая куртку.
– Не “а”, – сказал Игорь. – Люську хочешь посмотреть?
– Обое, – сказал он. Иногда ему нравилось загнуть что-нибудь такое, вроде “обое”, “вчерась”, “надысь” или “ихние”.
– Мы про него забыли, – улыбнулся Сергей, открывая тяжелую холодную дверь на улицу. – Да я на пять минут.
– Принимаем, – буркнул Игорь. – У тебя что-нибудь есть?
Он смотрел ей прямо в лицо, внутри у него все корчилось от сострадания, и глупо было в тысячный раз спрашивать себя, почему это перестало быть работой.
Она не заплакала, но помолчала, шмыгая носом.
Вытирая полотенцем покрасневшую шею, он решил, что сейчас быстренько прослушает кассеты, все обдумает, и у него останется еще полночи на Клавдию. Часа три, не меньше.
– Я тебя научу, как от него уйти, – повеселев от ее взгляда, сказал он. – Ты сообразительная, ты сумеешь. О'кей?
Ей казалось, что, если она найдет ответ на этот вопрос, все станет ясно. Она поймет, кто за ней следит и зачем. И еще ей стало совершенно ясно, что заказчик делает все правильно и ни с кем ее не пута…
– Я не помню, – признался Петр. – Честное слово, начальник. Все так закрутилось после этого, что даже приблизительно сказать не могу. Утром.
– Да бросьте! – скривился Петр. – Как это говорится в кино про вас? Не шей мне дело, начальник. Я Сергея не убивал. Мы, конечно, не были образцовыми братьями, но убивать его – мне бы даже в голову не…
Как же это получилось? Зачем они сделали это?! Ему-то ничего, он завтра все забудет, а она как будет жить, зная, что это такое – заниматься любовью с Андреем Ларионовым?! Как завтра она вернется в св…
– Скажи мне, Ковалева, – попросил он задумчиво, – скажи мне вот что… – Он снял ноги со стула и усадил ее напротив себя. – Нет, лучше ты мне ничего не говори, а напиши.
Он отхлебнул из кружки, и лицо его приняло выражение глубочайшего удовольствия.
Вечер неожиданно оказался просто изумительным – в субботу она поедет в гости, в дом, который очень любила, а к кофе у нее есть сэкономленный торт.
Неловко повернувшись, Клавдия плюхнулась на ступеньку и осознала, что она в подъезде одна, а от ее сумки остался только драный коричневый ремешок, намотанный ради предосторожности на руку.
– Андрей, – перебила Клавдия, – помнишь, мы когда из Отрадного ехали, я тебе мужика одного показала? Ну, того, который на мосту стоял и в воду плевал?
– Она может… не приехать совсем? – не удержавшись, спросил Дима, и собственный голос показался ему отвратительным – просительный, тонкий. Дурацкий какой-то голос.
– Дайте вспомнить… – пробормотал пенсионер Белов. – Он такой… ваших лет…
– Я взял Нору на руки, – он закрыл глаза. – Магазины все закрыты. Людей нет, рано еще… Мы привыкли с Норой рано гулять… Телефон на углу, видите? Но он такой, карточный… Милицию не вызовешь…
– Я знаю, – сказал он. – Я только что с ней разговаривал. Она дала мне твой телефон.
Итак, Пети не было дома в ночь убийства. Вряд ли, услышав такое сообщение от матери, человек спокойно завалился бы спать дальше. Очевидно, телефон у него работает таким образом, что автоответчик вклю…
Он ждет, что она пойдет домой? Пусть ждет.
Женщина выронила стакан и, зажав рот рукой, почти выбежала из кухни. Стакан покатился по ковру, оставляя за собой узкую мокрую дорожку. Андрей нагнулся и тихонько поставил стакан на край барной стойк…
– Не-ет, – протянула она. – Ты очень теплый. Как печка.
Ничего, бодро решила она. Один день без капустных витаминов не приведет ни к каким разрушительным последствиям. Отдохну немножко, не заяц же я в самом деле…
– Спасибо, – у самой двери в кабинет с чувством произнесла Ольга. – Вы мне очень помогли. Спасибо, и держитесь.
Сергей Мерцалов был детдомовским ребенком, как и Клавдия Ковалева.
Будь сегодня поосторожней, попросил Ларионов.
Он повернулся, ожидая увидеть великана средних лет, обладателя бочкового, как пиво, баса, а увидел хлипкого юнца лет четырнадцати, болтающегося всем жидким тельцем от переизбытка музыки в замызганных…
– А Петр не приезжал к ней в тот день, не знаете?
– А ты? – спросила она, задыхаясь. – Ты будешь спать, стоя в коридоре?
А если Ирина знала, то почему мирилась? Из-за денег? Деньги, конечно, вещь великая и всесильная, но не до такой же степени.
– Очень жаль, – сказал Андрей. – Где вы были позавчера вечером, первого сентября, с девяти до двадцати четырех?
Скосив глаза, она посмотрела на свои ноги. Джинсы были порваны на коленях. Под фонарем голая кожа казалась синей, а сочившаяся кровь – черной.
Вот жизнь! Мечешься, крутишься, здоровье гробишь, башку подставляешь, а бабы все одно помыкают как хотят.
– Собаку убил, чтобы шума не подняла, – сказал он, глядя на Андрея. – Вдруг бы она бросилась…
Клавдия Ковалева, лучшая подруга его сестры, его нынешняя любовь, гадкий утенок, привезенный Танькой со студенческой картошки, которая хлопочет сейчас за его спиной и о которой он не может спокойно д…
– Жив и процветает, – уверил Андрей. Они оба любили “старого хрена” и радовались, что тогда не дали его в обиду. – Обещал помочь. У него же везде свои, а муж этой Рогожской был человек не маленький.
Она молчала, и в темноте он не мог рассмотреть выражение ее лица, поэтому он просто потянулся, легонько толкнул ее на спину и навалился сверху.
– Через десять лет. – Игорь усмехнулся. – Он, видите ли, был человеком слова, и она готова была ждать сколько угодно. Жене, по словам любовницы, он был просто несказанно благодарен за то, что она раз…
– Часов до одиннадцати, – зевнул напарник. – Потом поеду. И кому она сдалась, эта аптекарша, и за каким чертом? Чего ее сторожить? Ладно, валяй езжай! Она тебе небось за целый день хуже горькой редьк…
– Вот это капать, – сказала она мужчине. – А вот это глотать. Возьмете?
Потом он сел в машину, развернулся через две сплошные и поехал домой.
“Что за номера? – подумал он, раздражаясь. – Что это за слежка? Ей-богу, еще раз увижу, морду набью!”
Она забралась поглубже под одеяло. Может, удастся еще немного поспать и она увидит продолжение? Как в сериале.
– Йес, – на иностранный манер подтвердила Ольга. – У меня все. Ваша очередь, соколики.
Он сидел очень близко, большая рука двигалась, переключая скорости. И невозможно, невозможно было забыть о том, что он развелся, что он теперь… ничей, что он мог бы быть… ее.
Телевизор Клавдия обожала и называла его Сеня. Он был ее друг. Пока Сеня не появился, ей было очень грустно по вечерам.
– Ах ты, господи! – сказал он наконец. – Как это я запамятовал, что вы теперь все грамотные, что вам в ваших милицейских колледжах стали психологию преподавать! Ну конечно, конечно, господин майор, я…
Клавдия оглядела двор, посреди которого в луже лежал один мужчина, а двое других стояли над ним, и вдалеке увидела невесть как попавшую сюда милую старушку Наталью Ивановну.
– Он был побритый, – сказал Андрей, не открывая глаз.
– А что ты делаешь? – удивилась бывшая жена совершенно искренне.
Император покладисто переодел майку, взял пакет, дернул Клавдию за нос и ушел за калитку.
– Заметил, – буркнул он, не понимая причины ее веселья.
Господи, как жалко, что у нее нет мамы! Как легко живется людям, даже взрослым, даже немолодым, когда у них есть мамы!..
Клавдия слышала, как он зачем-то приоткрывал к ней дверь и некоторое время мялся на пороге. Проверял, не снятся ли ей кошмары? Она старательно притворялась, что спит. Не зря же он сказал ей – привыка…
Клавдия сидела и распечатывала на компьютере латинские названия лекарств, чтобы потом их можно было приделать на выдвижные ящики. Ее смена закончилась два часа назад, но, строго следуя Андреевым инст…
– Давай, давай, – подбодрила заведующая. – Зарабатывай премию. Новый год скоро.
– То и значит, – счастливая от того, что он внимательно слушает ее, заторопилась Клавдия. – Через две минуты соседка позвонила, я открыла дверь, а сумка моя на лестнице стоит, прямо у моей квартиры. …
Гольдин открыл глаза, снова затянутые непроницаемым темным покрывалом.
– Я про него совсем забыл, – застонал Сергей. – Ники, извини, мой хороший, я про тебя забыл. Ну, пойдем скорей, я тебя выведу…
Таня мурлыкала какую-то песенку, круто закладывая вправо с Ленинградового шоссе.
– Сыщики ничего подобного не слыхали, – сказала Ольга. – Ну? И дальше что?
Дверь за ним закрылась, и он еще с некоторой долей злорадства успел увидеть изумленное лицо мерцаловской мамаши.
“Ты должен разобраться в ситуации. Поговорить с ним, выяснить, кто за ним следит и почему…”
Дима резко двинулся в кресле, зачем-то поправил зеркало заднего вида и включил радио. Динамики сразу же истошно завопили, что-то о вечеринке лучших друзей, где кто-то танцевал с чьей-то подругой, и п…
Двоих уже нет. Ему приятно было повторять это снова и снова. А послезавтра не будет и третьей. Очень хорошо.
Внезапно сильно стукнуло сердце, и полиэтилен пакета противно пополз из ставшей влажной ладони.
Клавдия выбила чек и опять посмотрела на телефон. Как назло, и народу в аптеке почти не было, даже отвлечься невозможно.
– Я женюсь на тебе, черт тебя побери!! – с ходу заорал он, и какая-то парочка на автобусной остановке шарахнулась от него в испуге. Андрей отвернулся от них. – Но если ты мечтаешь, что я завтра же бр…
– Неужели? – удивилась трубка. – Ты же образцово-показательный кролик Роджер. Тебе не может надоесть капуста. Страсть к капусте у тебя в крови.
С детдомовских времен у нее сохранилось трепетное, почти мистическое отношение к еде, особенно когда ее было много. Клавдии хотелось утащить хоть часть и куда-нибудь спрятать на черный день.
В старенький “Форд”, оказавшийся при ближайшем рассмотрении “Опелем”, село лицо кавказской национальности. “Опель” заревел диким голосом, не облагороженным никаким глушителем, и стал выбираться из пе…
И не спросил, есть ли что-нибудь у Полевого. Полевой все равно не ответил бы, потому что разговаривал из чужого кабинета, и Андрей об этом знал.
– Мама! – раздражаясь, прикрикнул он. – Я уже давно не в восьмом классе, и ты не поймала меня с куревом в школьной раздевалке.
– И вот тогда Нора… залаяла. Она лаяла так отчаянно, я никогда не слышат, чтобы наша собака так лаяла. Просто припадок какой-то… Я подошел к ней, она, знаете, даже хрипела, и стал ее уговаривать. Я д…
Непонятно, куда именно ездил отец Мерцалова, потому что у Ирины его точно не было. И слежка, слежка…
Даже если ты поделишь свои деньги с Ириной и пацанами…
– Нет, черт побери! – мгновенно раздражаясь, отрезал Петр. – Вы неправильно поняли. Мы все отлично зарабатывали и без него. Мои родители – очень известные врачи, а прадед вообще был знаменитость. Вся…
С утра пораньше он еще поцапался с женой, которой вздумалось устроить Люську в балетный класс. Бедная Люська. На музыку она ходит, в спецшколу ходит, ее бы на травку выпустить порезвиться, но жена ск…
Он поставил на голый живот остывающую кружку с кофе.
Занятая своими мыслями, она, конечно, не заметила парня, курившего на скамеечке под чахлой желтеющей липой. Парень проводил ее глазами, далеко отшвырнул окурок и, выждав некоторое время, двинулся сле…
– Из Хохловского, – пояснил Белов. – Ну вот, он вышел, и я попросил у него телефон, чтобы позвонить в милицию…
В глазах Гольдина что-то изменилось так внезапно и так устрашающе, что Игорь невольно подобрался. Такой бурной реакции он не ожидал, хотя и предвидел нечто такое.
– Давно, давно, Андрей Дмитриевич, – засуетились за соседней дверью, и все трое изумленно на нее уставились. Загремели замки, засовы, цепочки и перекладины, дверь приоткрылась, и в нее уставился один…
При слове “убийство” секретарша опять тяжело засопела в платок, и Игорь, раздражаясь, налил ей воды из графина.
– Как купил? – поразился Игорь. – Просто так?
– Да он так острил все время. И все время почему-то про Гаагу. Он был там однажды. Его ван Вейден приглашал. Ну вот. И всех его усилий все равно было мало. Все равно он делал что-то, что не позволяло…
Клавдия и Таня переглянулись. Таня прыснула и повернулась в сторону соседней двери.
– Почему? – спросил Андрей. – Вызовешь. Все карточные телефоны 01, 02 и 03 соединяют бесплатно.
– Все, – сказал он, повернул к себе спиной, как маленькую, и слегка хлопнул по попке. – Вари свой кофе. И не отвлекай меня от моей основной работы.
– Ты ничего, часом, не перепутал? – спросил Андрей осторожно. – Или девица Элеонора Коврова?
– Расскажи мне все сначала, – заторопился он, не разрешая мыслям сворачивать в глухую и опасную тьму. – Когда и как ты их засекла, где и сколько раз ты их видела, двое их или больше, в общем, все. По…
– Да я же не предлагаю такого идиотизма!! – Дима выкрутил руль и неизвестно зачем подрезал громадный, черный, похожий на океанский лайнер, представительский “Мерседес”. Взвизгнув тормозами и дрогнув …
Она поднялась со стула и некоторое время молча ходила по комнате. Андрей уже знал эту ее привычку ходить, когда она над чем-то думала. Потом она остановилась и взглянула на него.
– Я ж тебе говорю – потому что он маньяк, – сказала Танька нетерпеливо.
– Ты голодная? – спросил он у Клавдии. – Если очень голодная, могу тебе булку купить, здесь хорошая булочная. А если не очень, то терпи до дома. Дома мясо есть, сейчас поджарим. Ну что? Тормозить у б…
Он уложил на раскаленную сковородку мясо и снова набрал номер. Никто не отвечал.
– Тридцать рублей, – радостно сказала Клавдия. – Но мне их вернули, представляешь?
Сердечные болезни чем удобны, рассуждал тогда Юрий Петрович, вроде болит – и ничего не видно. И не болит – все равно ничего не видно.
– Да! – сказала она в трубку. – Я слушаю!
– Что ты придумал, Андрей? – спросила Клавдия. – Почему я должна сидеть в аптеке и не выходить даже за хлебом?! А? Почему?
Она слушала очень внимательно. Андрею казалось, что он видит, как заострились и напряженно вздрагивают ее маленькие хорошенькие ушки.
Это было так неожиданно и так грубо нарушило весь стройный ход его мыслей, что Дима глянул на нее так, как будто именно она и была заказчиком всех убийств.
Заведующая посмотрела наконец на нее. Для этого ей пришлось закинуть голову. Заведующая улыбнулась.
– Ладно, – сказал он тихо. – Ладно, это мы с тобой потом обсудим. Ты только будь вечером поосторожнее, Клава. Хорошо? Я не смогу вечером за тобой приехать. Я завтра точно смогу, а сегодня у меня ника…
– Здравствуйте, Клавочка, – ласково проговорила из-за его спины одна из старушек. – Мы опять к вам.
Андрей осторожно вернул трубку на телефон, а телефон на журнальный столик. Зная бывшую жену, он был уверен, что через секунду она позвонит снова. Может, вообще сегодня к телефону не подходить?
– Игорь, выясни все про семью этой Элеоноры. И самое главное, где был папаша, считавший, что Мерцалов развратил его маленькую невинную девочку. И что там стряслось с его первой женой. И с кем был Мер…
– Придется к Желнину сходить, – пробасил Игорь. – Он тебе не откажет. А, Ольгунь?
Она не поднимала глаз. Ей было стыдно, что она такая мокрая, грязная, страшная и что она приперлась к нему на ночь глядя.
Клавдия села на диван рядом с кучкой хлама, вытряхнутого из сумки.
Пистолет он отверг, хотя, купленный заранее, он лежал у него в столе, ожидая своего часа.
– Можно я завтра с утра в парикмахерскую схожу? – подхалимским голосом попросилась Ольга. – Не могу же я вкалывать и вкалывать как ненормальная…
Черт возьми, как сцена из романа об английских аристократах! В университете Андрей перечел просто уйму романов об английских аристократах, и эти ребята почему-то были ему несимпатичны.
Кто-то настойчиво и не переставая долбил ему в череп чем-то острым и тонким. Он пытался спрятаться, уползти от этой долбежки, но она настигала его там, где он прятался. Со стоном он обхватил голову, …
Если бы ее брат не был таким тупым, возможно, что поклонники бы не понадобились.
– Мне нечего помогать. Стол накрыт давно. Щи томятся, картошка начищена, закуски в холодильнике. Только детей неизвестно где носит. Слава богу, первый ребенок приехал. Так что – в гамак!
– Посмотрел? – спросила Клавдия, сворачивая бумажку раз и еще раз.
– Да, – сказал он тоже очень серьезно. – Да. Как только приду домой.