Он щекотал ее, а она хохотала и извивалась, пытаясь стукнуть или хотя бы лягнуть его, но у нее не получалось. Он был гораздо сильнее и как-то… ловчее, что ли.
Надо же, все-таки она была уверена, что недоразумение, по которому эти парни взялись следить за ней, вот-вот разрешится. Тем не менее он здесь, тот, кто сопел ей в ухо в электричке и покуривал на мостике в Отрадном. Может, подойти и сказать, что она вовсе не та, кто ему нужен? Что она всего лишь Клавдия Ковалева, провизор, аптечный работник, сирота, владелица четырех “хрущевских” стен, цветного телевизора Сени и жидкого полушубка из искусственного меха. Ничего другого у нее просто нет.
Уборщица, которая отвергла идею покупки веника как недостойную, когда начальница ее об этом попросила, в сердцах швырнула на вешалку чистое полотенце и затопала в коридор.
– У меня превосходное настроение! – заявила боевая Ашхен. – Исключительное. Отличное. И вам я не советую киснуть.
Он пробормотал что-то невразумительное, и в трубке заныли удручающие короткие гудки.
Такое вот необыкновенное явление природы – здоровенный молодой мужик в плотных джинсах и кожаной куртке, пришедший, чтобы поговорить с ней, с Клавдией Ковалевой.