С ней бы поговорить повнимательнее, порасспросить о жизни, о том, чем она в последнее время занималась, не приставал ли к ней кто, не обращалась ли в милицию, не проходила ли мимо чего-нибудь эдакого…
Фотографии… Да, фотографии. Первое сентября. Целая толпа разновозрастных детей.
Кассета негромко пластмассово звякнула в кармане. Там лежала еще одна, точно такая же, вынутая из автоответчика в квартире Мерцаловых-старших.
Он приоткрыл глаза, серые и очень внимательные. Посмотрел на Клавдию и усмехнулся самодовольно. Ей стало неловко. Чтобы скрыть это, она заглянула в его кружку. В кружке было почти пусто, только на дне болтался глоток холодной кофейной бурды.
– Много мебели тоже плохо, – сказала Клавдия и улыбнулась ему. – В моей однокомнатной вещей очень много, а меня мало. И ничего не поделаешь. Тебе повезло, что у тебя целых три комнаты, а не одна.
Куртку тоже, конечно, можно сшить, но тут надо хорошенько прикинуть, что дешевле выйдет – готовая куртка на рынке или ткань, подкладка, “молния”, ватин или чем еще их утепляют, купленные по отдельности… Ну и ладно, пусть будет капуста, зато фигура у нее, как у шестнадцатилетней девочки. Ничего лишнего. Интересно, хорошо это или плохо? Нет, стройность и изящество – это прекрасно, а острые углы, например? У Клавдии полно острых углов. Ей даже в бане однажды сказали: “Девушка, что это у вас с позвоночником?! Кости-то как торчат!” Что делать с костями, которые торчат? Куда их спрятать и как?