Все цитаты из книги «Выстрел на Большой Морской»
— Эка хватил! — присвистнул Благово. — «Любых» указаний мне, столбовому дворянину, не может давать никто, даже государь. И уж тем более не таинственные посланники с загадочных верхов. Вы дело-то гово…
— Это что за лиходейство во вверенном доме? — заревел детина, угрожающе подступая к титулярному советнику. — Кто таков, какого звания?
Маклай почти силой, с помощью экипажа, затащил на борт трёх папуасов, которых назвал своими друзьями. Эти люди, сказал он, понадобятся завтра как переводчики для общения с аборигенами архипелага Дово…
Никто не знает, сколько среди этой армии нарушителей подлинных, закоренелых злодеев. В алфавитных списках сыскного отделения числится чуть более 50 000 человек, и каждый год эта цифра прирастает. Нап…
— Ещё надеялся меня обмануть, дурачок, — усмехнулся генерал. Он порылся в столе и протянул сыщикам бумагу — это оказалась копия запроса в Военное министерство. Письмо было составлено очень умно и вык…
— Служба такая. В Германии на цели шпионства выделяются деньги по пяти статьям бюджета. В распоряжение императора и короля Пруссии для подарков и пожалований — в этом году 4 500 000 марок; в распоряж…
Алексей не стал задавать лишних вопросов. Если что-то насторожило «маза» и он решил зарезать опасного человека на улице, то всё равно в кабаке не отсидишься. На всякий случай сыщик приготовился к схв…
Лыков понял, что дальнейшие расспросы бесполезны, и откланялся. В дежурных полицейских санках он полетел на Мясницкую, где в доме 3/5 помещалось секретно-розыскное отделение при канцелярии обер-полиц…
— Господа приставы сами дерут будь здоров! Если начнётся следствие, то выяснится, что они перетаскали в сыскное суммы, много превышающие их годовое жалование. Где они их взяли? Всё с тех же мазуриков…
Майор Тезавров, смотритель Литовского замка, хорошо знал Лыкова: тот частенько привозил ему важных клиентов в подследственное отделение. Крупных преступников, с поимкой которых не справлялись местные…
Коллежский асессор оказался прав. Когда послезавтра он проходил мимо Фонтанного дворца Шереметьевых, то ещё оттуда заметил одиноко стоящую на Симеоновском мосту мужскую фигуру. Подошёл поближе, примо…
— В каменоломнях прячутся Рупейто-Дубяго и твой знакомец Мишка. С ними и будет разговор. Я тебе не всё тогда в кабаке рассказал. Я этих харламов действительно ищу, но с целью поквитаться. Они в Питер…
— Да, это не мой почерк! — тут же подтвердила светлейшая княгиня, нагло глядя Благово прямо в глаза. — Ай-ай-ай, господин из полиции! И не стыдно вам заниматься таким грязным ремеслом? А впрочем, чег…
В переулке квартируют две крупные артели: церковных нищих (более 200 штыков) и «горюнов» (до 80 человек). Здешние нищие очень организованы и имеют внутри строгую иерархию. Они «пасут» все ближайшие с…
— Товарищи, тикаем! — гаркнул во все лёгкие Верлиока и первый показал пример бегства. Остальные громилы мигом развернулись и тоже бросились к саням. Лыков в одиночестве остался стоять посреди улицы, …
— Так точно. Товарищ генерал-фельдцехмейстера, правая рука Мишутки не только по артиллерии, но и по всяким более интимным делам. Ловкий господин! Софиано передал мне просьбу своего августейшего патро…
— Ну, там нет заповедного имения со ста тысячами годового дохода. И потом — оно ничем не кончилось.
Итак, приятель двух негодяев и при этом посланник всесильного министра двора желает с ним побеседовать. И передать ряд советов. Точнее, приказаний. А министр внутренних дел и директор департамента, н…
— Потом ты утёк с этапа, дергачил во Пскове, опять попался и снова, будто бы, сбежал?
Шайка довольно загудела, налётчики начали рассаживаться за столами.
Тут его собеседники вдруг молча переглянулись, и их лица приняли одинаково бесстрастное выражение.
— Приготовьтесь, Пётр Иванович. По-хорошему не получилось. А вы, полковник, идите и пригласите этого мерзавца сюда для приватных переговоров. Скажите: я хочу услышать сумму, за которую они согласны у…
Конечно, Лыков не мог себе позволить сильно покалечить налётчиков. После такой экзекуции оставаться в Москве ему было бы затруднительно. Но вот дать острастку «волкам Сухого оврага» следовало. Чтобы …
— Те самые. И у Мишки была там постоянная квартира.
Выгрузив из санок корзину с провизией, двинулись по Старо-Муринской дороге. Чтобы ублажить сторожа, да и самим не скучать, мандры купили много: тамбовский окорок, сало, ситный, круг страсбургской кол…
— Хочешь, я с Верлиокой поговорю? Перейдёшь под его руку. Он много приличнее твоего Осмачкина. Останешься дорогомиловским «мазом», а Гурия — на помойку.
— А у меня, Лексей Николаич, всё на мне, другого нету. Тама что, токмо тюфяк, так он ихний.
— Ну всё, Алексей, пора тебе на вокзал, — сказал на прощание главный московский сыщик. — Спасибо тебе. Весь гадюшник переворошил! Попробуем теперь провести уборку… Жду на коронацию!
Крики и стоны делались всё громче. Лыков с тоской смотрел на медленно ползущую стрелку часов. Поганое у него бывает ремесло! Наконец, спустя томительные сорок минут за стенкой стихло, и в дверь просу…
— Что же теперь намерен делать? Они ещё глубже теперь занырнут, на самое дно.
Закончив с расспросами, Благово принялся за обыск маковского кабинета. Подошло уже время обеда, и Орест принёс ему с кухни холодной телятины, калачей и чашку консомэ. Время от времени занятия сыщика …
Лыков много раз отрабатывал в гимнастическом зале бой с четырьмя противниками, причём против разного оружия: ножа, топора, кастета. То, что сейчас должно было произойти, являлось для него весьма пред…
— Вот это молодец, хорошо вспомнил. Так! Даю тебе урок. Увидь нынче же Пашку и скажи ему: на поруки тебя выпускают не через четыре дня, а уже завтра поутру. Это неправда; оставшиеся дни посидишь в се…
— В соседнем подъезде, в архиве кадренного состава. С твоим открытым листом тебе распахнуты все двери.
Дергачи изменились в лице. Не заставляя себя уговаривать, они дружно встали и взялись за фуражки.
— Безусловно, — согласился Благово, — поеду в Мариенбад почки лечить.
— Этого мы не знаем. Департамент только начал расследование. Когда вы в последний раз видели Московского Баранчика?
— Слушаюсь, Лексей Николаич! Уж не пожалеете…
— У нас это отлажено. В каждой камере, конечно, нет, врать не буду, но во всех отделениях держим по два-три человека. А что требуется?
— Щелбана дал одному стрекулисту. Навроде твоего драгуна, бравый чересчур! Его в Обуховскую больницу, меня в Семибашенный.
Утром Лыков привёз смущающегося от столичных впечатлений Фёдора в помещение Полицейского резерва в здании Александро-Невской части. В цейхгаузе парню подобрали форму, выдали шашку, револьвер и свисто…
На следующее утро Благово вышел из дому в обычное время и двинулся на службу. В тридцати саженях сзади, одетый в статское, за ним фланировал майор Закс-Гладнев. Бывший полицмейстер Нерчинского каторж…
— Поймите, — терпеливо стал объяснять генерал. — Это не моя выдумка, всё очень серьёзно. Ример человек ниоткуда. Никто не знает, где он служил и как достиг чина тайного советника. Когда я был министр…
И началось его сидение. Лыков регулярно заводил часы и отмечал прошедшие сутки чертой на стене. Вскоре ему уже сделалось зябко и пришлось прогуливаться по коридору, чтобы согреться. Вино в баклажке т…
— Вот что, Мусик, собачье ты говно. Выбирай прямо сейчас. Или протокол через пять минут будет у меня. Или он всё равно окажется в моей папке, но ты снимешь квартиру в Алексеевском равелине Петропавло…
— Ну и что? Посмотри на себя. Сапоги на тебе дорогие, пальто с шапкой справные, чамарка новая, часы… Вот они это всё и поснимают!
Согласно закона, имеется три категории подобных женщин: «билетные» — проживающие в домах терпимости (проходят медицинский осмотр через три дня на четвёртый), «бланковые» — одиночки, принимающие на кв…
— От Юрьевской. Фактов, конечно, нет — за руку тогда её никто не поймал. При царствующем супруге это было и невозможно. Но логика вещь очень точная, и она уверенно указывает на Екатерину Михайловну. …
— Под землёй лучший товар! Катакомбы Дорогомилово и их население — это, так сказать, второй сорт. За водку всё решишь.
— Скажи, Алексей Николаич, за кой хрен тебе понадобился тот колбасник? Фигура мелкая, — перебил «коменданта» Большой Сохатый.
— Етишкин арбалет! Сколько ещё дерьма эта стерва припасла для России?
— Ясно. Валяй дальше. В самом производстве удобрения ничего преступного ведь не содержится?
— За что угодил? — полюбопытствовала девица Непотребкова, с любопытством оглядывая крепкую лыковскую фигуру.
— Там. Мы изредка в него наведываемся. Однажды обнаружили на чердаке труп свежезадушенного купца, в другой раз нашли чьи-то отрубленные ноги… Жуткое местечко. За час до полуночи парадную дверь закрыв…
Когда терпение пристава истощается и он проводит в Дорогомиловке повальный обыск, попавшие под подозрение мазурики спускаются вниз. Они переходят в подземное состояние и надолго поселяются в здешних …
— Стефанович и был тем эмиссаром. Грамоту сам сфабриковал. Мужики пошли на каторгу, а он, подлец, скрылся. Что интересно — из двухсот осуждённых его не выдал ни один человек! Крестьяне до сих пор вер…
— Мы как раз сейчас собирались в Даниловку. Тоська-Шарап уже разыскан, сидит в секретной; а Федя-Залолмай пропал, как сквозь землю провалился.
В деле оказался фотографический портрет грабителя: угрюмое туповатое лицо, шея, как у быка. Звали Канонира Павел Тимофеев Мишаркин. Крестьянин села Поим. Отслужил срочную службу в артиллерийской бриг…
— Кто ещё в России может быть в сговоре с этой парочкой?
— Павел Афанасьевич. Я всегда признавал ваши превосходство и опытность в уголовно-сыскных вопросах. Видимо, вы и сейчас правы. И если это убийство, выдаваемое за самоубийство, то следует немедленно с…
Утром Миклухо-Маклай в компании адмирала и нескольких офицеров съехал на берег возле деревни Бонго. По его настоянию в Батавии были куплены в подарок папуасам бык, корова и несколько коз. Подарок как…
— Манька по прозвищу Контузия уже приехала?
— Ох, неохота. Но как убираться-то? Легавые по одному не ходят.
— Да на фонарь твой любуюсь. Кто это тебя так?
— Были ли в кабинете Крестовникова следы обыска, похищены ли деньги и ценности?
Так они и дошли в тот раз до русских аванпостов. Англичанин на турецкой службе — его звали Хантингтон — вёл себя благоразумно и остался жив. Ещё через день Таубе в четвёртый раз пробрался в Плевну и …
— Мусик, что же нам делать? Отберёт ведь, всё-всё отберёт, я его знаю!
— Нет, не надо! Я расскажу, я всё расскажу, только чтобы никакой полиции! Дело в том, что я через неделю женюсь. На княжне Диди Гагариной. Сущий ангел: невинна, добра, глупа и очень богата. Очень! А …
— Это значит, пошёл к чёрту. Я здесь за услугой, которую уже оплатил. Пусть твои люди сделают, что оговорено, и я дальше пойду. А стариков душить — это не ко мне.
— Понятно. А то я получил вчера письмо из Нижнего Новгорода, от Варвары Александровны Нефедьевой.
— Ась? Не пойму, о чём ты? — издевательски ответил Лыков и ещё чуть-чуть свёл пальцы.
И всё-таки лавра жива! По-прежнему грозен «Стеклянный флигель», в котором на страшном третьем этаже обитает преступная головка Санкт-Петербурга. Близость к Малому Полторацкому дому, имеющему выходы н…
— А я… останусь начальником сыскной полиции. И вы ещё не раз по службе будете со мной соприкасаться. Обещайте же не смотреть тогда волком!
В тёплые месяцы мокрушники перебираются из своих окраинных землянок поближе к Обводному каналу, «на летние квартиры». Районом их временной дислокации становится известная Волчья канава, расположенная…
— Дед, а всё же ты тюлькагон, — сказал Лыков. — Всю жизнь гладко быть не может. Расскажи про тот случай.
— Что мне делать, пока ты ходишь по притонам?
— Везде одно и то же. Или ты полагаешь, что в тюрьме правит администрация? Задумайся: у меня легенда, понятная уголовным. Брус, лихой человек. Хитрован, любит деньги. И не свой, и не чужой. По принци…
Нарвская застава — последняя окраина на левом берегу. Её состояние полностью определяется Путиловским заводом и нравы в ней такие же, как в Ново-Александровской слободе. С одни отличием: здесь есть ч…
— Выходит, дед Пахом, ты случайно весь род Апушкиных перевёл? И отца, и сына? — уточнил Большой Сохатый.
Огромные, тускло освещённые газом залы всегда густо набиты посетителями. Под вечер свободного стула не сыскать, и даже трудно ходить в пьяной и буйной толпе. Хохот, пляски; там поют, здесь дерутся… Ч…
— Например, кто дал команду проломить мне голову в Нижегородском кремле в феврале 1881-го. Помнишь? Мы тогда ожидали приезда государя.
— Да, — пробормотал, наконец, Плеве, — ну и гадюшник вы разворотили. Теперь у нас сразу три версии смерти Макова. И одна хуже другой…
— Всё равно Благово опасен. Он ничего не забудет и может начать вредить. Собирать сведения, распространять слухи среди коллегов, искать сильных союзников. И в один прекрасный момент, когда ситуация п…
— Ротмистр из кинбургских драгун, в прошлом был кирасиром. Во время войны с турками служил в контрразведке Дунайской армии, попался на мародёрстве. Проходимец и негодяй! Мы хотели отдать его под суд,…
Приятели свернули разговор и отправились завтракать. Лыков не рискнул появляться на людях в компании популярного в городе сыщика, и им доставили судки с едой из ближайшего трактира прямо в отделение.…
— Я понимаю ваше раздражение, Павел Афанасьевич. Мне самому это не нравится. Но имеется приказ министра: увидеться вам с Римером и получить от него указания о рамках расследования.
— Не припоминаю такого. Денег, правда, подлец, извёл много, и всё безотчётно. На оружие, на съём конспиративных квартир, на завербование агентов среди революционеров.
— Завсегдатай был! Эти твои рогожцы — люди скрытные. Для своих грязных дел наиболее развращённые из них создали особый кружок и назвали его «Венерин клуб». Алексей Константинович был в нём председате…
В начале седьмого часа Благово прибыл на квартиру Макова. Бывший министр продолжал жить на казённых площадях, в доме МВД на Большой Морской, 61. Эффектное трёхэтажное здание в стиле итальянского рене…
Позже выяснилось и другое: полиция конфисковала лишь часть скопческих капиталов. Незадолго до ареста Плотицын успел передать основные богатства своему помощнику, моршанскому же купцу Зелипупову. Посл…
— Вот, к примеру, взять меня. Я уже сколько лет этим занимаюсь. Без крови в нашем деле бывает, что не обойтись. Но просто так, без крайности, мы её не льём. Если уж деваться некуда — тогда, конечно, …
— Мобилизуй агентуру, но очень аккуратно. Если «иваны» узнают, что Рупейто-Дубяго разыскивают одновременно и сыщики, и питерский «брус» Лыков — сам понимаешь…
— Или Миронович? Тот тоже подлец известный.
Благово согласился, и они неспешно покатили на Театральную. Павел Афанасьевич с любопытством разглядывал знаменитого администратора. Постарел! А ведь ему нет ещё и шестидесяти. Тридцать лет непрерывн…
Другие обитатели пакгаузов — «оптовые», воры, которые таскают слам возами. От них урон уже серьёзный, на тысячи, и народ там злой и небезопасный. У «оптовых» имеются свои «чёрные извозчики», только н…
— Ему. Митрополит Московский и Коломенский, если помнишь, занимал свою кафедру 46 лет. А у нас оказался свой духовный отец-долгожитель, упомянутый Ястребов. Он был настоятелем всех Рогожских храмов 4…
— Эх-ма! — крякнул Тезавров. — Ну вы, мазурики, даёте! Это ж годовое жалование градоначальника. Ладно, дальше вспоминай.
— Он станет дергач, если его сечас не забрать у Верлиоки. Но отнюдь не поздно спасти человека. Возьмём да покрасим, и выйдет Герасим…
— Да много ещё чего осталось. В черте города, правда, мы уже всё перебрали. Но есть окраины и местности, недавно включённые в городскую черту; там полицейский надзор почти отсутствует. Преступный эле…
— Ничего, объяснимся как-нибудь, — бодро ответил Лыков и пошёл к флигелю. Постучал было в дверь, но обнаружил, что она не заперта и шагнул внутрь.
— «Когда-нибудь» не годится. Купцы ждут, я уж с ними договорился, а товару нет. Эдак и дело сгорит.
— Ежели он в Питере, то сыщу, а как — не твоя забота. А вот ежели уехал, то извини.
— Ну, тогда идите. Да благословит вас Господь!
— Ты, сосунок, кашляй помалу, чтобы на год хватило. А то спроси у Сиплого, что я с такими делаю.
— Не знаю. И спрашивать не буду. Полагаю, Лев Иовлевич взял с собой старого верного денщика Данилу — а тот ещё весьма крепок — и они приехали на кладбище. Обнаружили получарки, и совершили правосудие…
— Вы сказали, причин три. Давайте вторую. Кстати, Арабелла — называйте меня Виктор.
— Ништо. Вы тоже держите ухо востро. Попадётесь мне — припомню наш обед!
— Без тебя уже знаем, — махнул рукой Таубе, пряча ножи в рукава. — Иди первым. Проведёшь меня через секреты — будешь жить. И Брюссельский протокол тогда на тебя распространится. Попробуешь закричать,…
— Нельзя давать себя обворовывать, понимаешь? Раз спустил, другой — и тогда все начнут об тебя ноги вытирать.
— В «Каторге» и Сухом овраге Верлиока, по моим сведениям, не бывает. Его вотчина Лубянка, а место проживания — «Шиповская крепость». Это такой огромный дом возле Политехнического музея, вот здесь. По…
— Господин Хантингтон, — укоризненно ответил барон. — Вы забыли мой добрый совет. Ай-ай-ай. Я думал, вы умнее. И не жаль вам своей глупой башки…
— Они не хотят, чтобы убийца близкого им человека был наказан?
Доктор заревел и вскочил, но Рачковский выхватил из кармана французский полицейский кастет и врезал ему с размаха по почкам. Любимов хрюкнул и упал на колени. Полицейские повалили жертву на пол и при…
— Не он сам нужен, а его «маз». Мишка состоит при одном человеке, бывшем офицере; вот его я ищу.
Полз он долго, казалось, целую вечность. Вспоминая потом это приключение, Лыков оценивал преодолённое им расстояние саженей в пятьдесят. Лаз то расширялся, то сужался, имея малозаметный подъём. В дву…
— Точно так. В двадцать восьмом году я женился. Тятя братана с семейством выделил, а мы с Машонкой остались. Сытно было. Двух девок она мне родила. Деньжата у меня уж завелись, землицы прикупил… Да т…
Коллежский советник прочитал её и помрачнел.
К Казанской улице выходит длинный Фонарный переулок — одно из самых беспокойных мест в столице. Расположенные здесь «Фонарные бани» посрамят степенью разврата даже семейные номера «Вяземской лавры». …
— И, наконец, третья версия, — Плеве подтолкнул своему вице-директору неопрятный лист гостиничной почтовой бумаги, исписанный мелким писарским почерком. — Что скажете на сей предмет?
Благово дочитал рапорт Лыкова до конца и не мешкая пошёл к фон-Плеве.
— Вот это другое дело, тут уже уголовка. Но ты уверен, Степан, в своих сведениях? Как-то в голове плохо укладывается: православный священник, благочинный — и «иван». Может, у него и кличка есть?
— Ты чего это, паря, с моим Шариком сделал? — спросил первым делом хозяин. — Я в окно глядел, да не понял. Он у меня всю округу в страхе держит, а к тебе сразу брюхом обернулся.
— Да. Его величество прочитал доклад о поимке убийц Макова и, как ты помнишь, пожелал со мной встретиться. Очень ласково принял. Только поэтому я и решился заговорить с ним о Римере, что тон беседы с…
В тот же день Таубе поднялся на борт русского броненосного фрегата «Генерал-адмирал», очень кстати оказавшегося на рейде Порт-Саида. Вручил капитану телеграмму из Военного министерства, подтверждавшу…
— Молодой был барин-то, Апушкин. Не хотел помирать. Как увидал, куда дело клонится — просил его отпустить. Очень просил, жалобно так. Не губите, говорит, пожалейте. К семье он ехал. Всё отдам, и клят…
— Я вице-директор Департамента государственной полиции. Полагаю, этого достаточно.
Аграфена Нестеровна поглядела на сыщиков, махнула рукой и ушла по своим делам. Благово торопливо листал «Адрес-календарь за 1882 год».
— Для блезиру, значит? Это правильно. А сами-то крестились, когда не на людях?
Деваться Благово было уже некуда: он вышел на мост. Развернуться и побежать? Возле цирка Чинизели всегда стоит городовой. Если он ошибается в опасениях и перед ним обычный зевака — выйдет смешно и не…
— Теперь понятно. Быстро идём в вашу каюту, возьмёте в ней только самое необходимое — и бегом ко мне!
— Игра слов, князь. Вы не запретили акт, а всё остальное — игра слов. Как вы, аристократ и бывший офицер, могли поступить столь… легкомысленно?
— Ишь, как заговорил, — желчно усмехнулся барон. — Вы первые отказались ратифицировать протоколы о правилах и обычаях войны. Так что, забудь об этой бумажке. Русские, действительно, цивилизованные лю…
Закончив рассказ, Мишаркин по-военному вытянул руки по швам и принялся есть глазами начальство. Выдал всё, что знал о товарище — и почувствовал явное облегчение, и даже готов ещё чем услужить. Что за…
— С Антониной сожительствовал. Вот богатырь, так богатырь! Медведь, а не человек!
Проверка проходила везде одинаково. Ассигкрит безошибочно угадывал в дворах нужную дверь и входил в неё без стука. Навстречу тут же подымался крепкий субъект с разбойничьей рожей. Завидев, кто пожало…
В конце Стромынки, в слободе под названием Тишина опять сплошняком воры и проститутки; столицей их является трактир Попова. Наискось от него — пивная с садом, худшее место чуть ли не во всей Москве. …
— Ты хоть понимаешь, что теперь с тобой будет? — прервал паузу Алексей. — Этот Гурий — просто дешёвка. Но с самомнением. Он никогда тебе не простит, что ты наблюдал, как ему морду чистили. Сдоньжит, …
— Хгм… Позавчера мы почистили Никольские склады Казухинской биржевой артели. На шесть «больших» смушки вынесли.
В другой раз попал байбак, золотопромышленник. Тоже матёрый! Он как петлю осознал, сразу назад толканулся, в надежде с ног меня сшибить. А я ж ему левой-то рукой в шею упираюсь! Он на меня, а я не да…
— Вторая причина, Виктор — это желание насолить Джону. Это действительно непатриотично, не спорю, но у женщин своя логика. Дело в том, что я уплываю в Вулидж насовсем. И не вернусь более в Индию. Вы …
— Да, — сказал он, — мысля справная. Я много лет в Москве жил, там всё можно задурманить. Город большой, а купцы жадные. Дубяга, язви его в душу, заради барыша родную мать в коммерческий оборот пусти…
Вышли на улицу. Парень достал папиросник (серебряный!), неспешно закурил. Дожидается остальных… Наконец они двинулись через переулок. Свернули в Певческий, миновали «Утюг», нырнули в первую же подвор…
Да… Три часа сыщики мужиков драли, и поняли мужики, что запорют их там до смерти. И Щегольков не выдержал, указал на меня. Сыщики взяли десятских и ночью к нам и нагрянули. Меня по счастью дома не бы…
Павел Афанасьевич поднялся по парадной лестнице каррарского мрамора, прошествовал через длинную анфиладу и оказался в обширном кабинете княгини. Мебели в нём было мало, книги отсутствовали вовсе, зат…
— Шульца я помню, а второй кто таков? Вы тогда в марте предостерегали меня от общения с ним, но без подробностей.
— Так орудие-то у него в руке, рази вы не видите?
— Передайте ротмистру барону Таубе, что к нему пришёл Лыков.
— Алёша, — спросила Аграфена Нестеровна, — эта вещь тебе нужная?
— Да. Набил ему, дураку, морду. А также его телохранителю Ослябе с парой других глотов. И медведь костоправ, да самоучка…
— Вот! — Верлиока нравоучительно поднял палец. — Думалось попить да попеть, ан плясать заставили! А ведь я говорил…
Из комнаты на лестницу быстро вышел высокий, плечистый и пузатый мужчина лет тридцати пяти, в бязевой рубахе и драгунский брюках. Он крепко схватил Лыкова за ворот и тряхнул.
— Пятьдесят рублей вперёд и ещё сто, когда взыщите с них долги. Согласны?
— А уж как я сыскных обожаю! Ладно. Что у вас за дело к Рупейто?
— Ещё как! Теперь уже во всех трёх храмах установлены временные фанерные алтари и перед ними ведётся служба. А сейчас, поговаривают, правительство хочет просить нашей помощи при охране коронации. Мы,…
— Измена. Кто-то предупредил их, что я приду к Маньке-Контузии. И кто-то назвал им мою фамилию. Что ж, сохраняю прежний принцип: больше самостоятельности, меньше отчётов в родной департамент.
Приблизившись к Симеоновскому мосту, по которому он всегда переходил на другой берег Фонтанки, Благово обратил внимние на человека в длинной суконной шинели. Тот стоял, облокотясь на перила, курил и …
— Ну, — сказал Алексей, оборотясь к барантачу, — теперь решим с тобой. Вот тебе «синенькая».
За полтора часа он объехал остальные три адреса Сохатого, и везде картина повторилась: повсюду стояли полицейские засады. Решив всё не спеша обдумать, Алексей зашёл в польскую столовую и заказал фляк…
— Что-что? — аж привстал со стула Сохатый. — Помолились?
— Да я и так возьму, что хочу, без твоего разрешения, дурак. Сейчас вот людишек твоих добью. Потом тебя в тонкий лист раскатаю. Говоришь, тут без тебя комар не чихнёт? И я теперь твой?
— Будем надеяться, что не появится с той стороны новой грязи; будет нам и этой вдосталь. Что у вас сейчас на главном плане, Павел Афанасьевич?
— Начатое вами, господин Благово, расследование убийства Макова выводит вас на недавно закрытую «Священную дружину». Так?
— Я, изволите ли знать, приехал из столицы. Лыков Алексей Николаевич. Человек свободного рода занятий, главным образом таких, которые дают хороший доход. Я буду излагать откровенно.
— А вот сейчас взбондируют тебе спину, и по другому запоёшь! — гаркнул ирландец. — Говори, пока юшку не пустил. Ну?
Юрьевская говорила всё это высокопарным тоном, с пафосом и придыханием, закатывая глаза к потолку, словно плохая актриса. Благово начал раздражаться.
Лыков недоумённо покрутил вещицу в руках. Крестик греческой формы, залитый белой эмалью; что-то очень знакомое…
Отец Николай оказался рослым осанистым мужчиной представительной наружности, лет пятидесяти пяти, с благолепным лицом и длинными, с сильной проседью, бородой и волосами. Он принял Алексея в своём дом…
Вошёл Папа-Фёдоров, как всегда, элегантный, но непривычно серьёзный.
— Чем я могу помочь в исполнении данного распоряжения?
— То-то же… Прощаю на первый раз. Пошёл вон!
— Это без тебя. Его разыскивает Петербургское сыскное за убийство сторожа. Один из членов банды раскололся и даёт показания. Его водят по улицам для опознания, наудачу. Я шепнул Виноградову правильны…
— А! — довольно осклабился детина. — Будут знать, как налетать на господина Лыкова!
Рассказал Пашка и об офицере. По его словам, Рупейто-Дубяго познакомился с Мишкой два года назад, на печально знаменитых танцульках, бывших Марцинкевича, что у Семёновского моста. Танц-классы эти дав…
— Вдвоём веселее, — одобрил Шарап. — Особливо в Даниловке. Когда выступать?
— Это как? Он же сам на разбой не ходит. Предлагаешь накрыть его за фальсификацией чая?
— У такого типа людей, роль которого он сейчас играет, под ногтями всегда грязь. Не замечал? Забыл он про ногти, когда гримировался… А виксатиновые башлыки на Гороховой с осени выдают агентам наружно…
Подойдя к воротам, Лыков снял фуражку и перекрестился на образ, вделанный в башню. Икона изображала Спасителя в темнице, закованным в кандалы, и потому почиталась обитателями замка. Под образом, прид…
— Степан Степаныч действительно легендарный мошенник. Он друг покойного, и был при Макове-министре директором канцелярии МВД. Основные хищения совершались именно там; достоверно установлена пропажа 3…
— Конечно. Каждый делает своё дело. Хочешь мира — готовься к войне. Но огласке это предавать нельзя, дабы не будоражить общество. Я знаю, теперь вот и вы тоже осведомлены. Будем надеяться, что пронес…
— Это вы про Лыкова так, ваше высокоблагородие? Не знаете, видать, настоящего-то дерьма. Лексей Николаич порядочный человек… был. Как понял, что нам с Федькой опасность угрожает, сей же час оттудова …
— Молчит. Сам этим не занимался, когда был при должности, но Ивану Александровичу уже и тогда всё дозволялось.
— Я их понимаю, — хихикнул бандит и бодро стукнул в окно. — Эй, хозяин, принимай гостей!
— Пошёл к чёрту! Немедленно подними меня обратно!
Всё было кончено. Лыков рывком поднял своего пленника, развернул к себе — и вдруг увидел молодое тонкое лицо с холёными усиками и испуганный взгляд. Это не был Рупейто-Дубяго!
— Варька Шебеко — она старая подруга светлейшей княгини. Абаза. И Ример.
— Здорово, Эффенбах! Слыхал уже? Поступаешь в моё распоряжение. Достукался: меня командировали улучшить работу московского сыска.
— Проходите, сын мой. Рекомендация самого Арсения Ивановича Морозова — это лучшая рекомендация.
— Вот-вот. Не поминал ли Пашка в разговорах своего земляка, тоже колбасника?
— Тебе же, Рафаил, за Бугры подорожную рисовали, — полюбопытствовал Алексей. — А ты здесь…
Это был Степан Горсткин, начальник секретной службы беглопоповцев австрийского согласия, именуемых в просторечьи рогожцами. Лыков познакомился с ним в феврале 1881 года в Нижнем Новгороде. Степан при…
— Это тёмный человек. Я сам не понимаю, какие силы он представляет. Но он желает мне зла. И именно Ример наверняка предупредил Дубяго о Маньке-Контузии и назвал ему твоё имя. Значит, он от меня не от…
— Повесить надо эту стерву! Ведь это уже второй раз. Вы знаете причины наших неудач на Берлинском конгрессе 1881 года?
— Ну что, будешь теперь грамоте учиться? А то в городовые не примут.
— Когда Макова в восьмидесятом году заменил Лорис-Меликов, Юрьевская уговорила государя создать специально для него министерство почт и телеграфов. Уходя, Лёва взял друга Стёпу с собой и назначил его…
— А вам не кажется безумием отказываться России от «Союза трёх императоров»? И идти в объятья республиканской Франции, ставя себя тем самым в положение врагов Германии? Наша власть уже делает то, что…
Летом владения громил значительно расширяются за счёт толп беспаспортного люда, поселяющегося за Дорогомиловской заставой. Кладбище и Красный луг уставляются шалашами. Несколько тысяч ищущих место кр…
Благово решил ковать железо, пока горячо. Всё ж таки за ним стояло высочайшее повеление, распахивающее любые двери… Если пугануть им как следует Виноградова, может, и расколется. Своя голова дороже; …
— Настоятель Трёхсвятского храма в деревне Нижние Котлы. Деревня эта — старинный воровской притон, и батюшка ему под стать вышел. Благочинный! И при том — «иван», главарь уголовной слободы.
— Где ты его взял? — живо заинтересовался Благово, внимательно разглядывая вещицу.
Они ввалились в Поляков трактир, ведя раненого Стёпку под руки. Хмурый Верлиока сидел в общей комнате в окружении свиты и торопливо чистил револьвер. Увидев вошедших, он смешался.
— Да я, дед, и не спорил. Но это ж не опасно! Он солдат, солдаты детей не трогают. При том, с ним можно иметь дело.
Услышав произнесённую фамилию, Мишка Самотейкин одним прыжком вскочил на ноги. Аллилуйя ойкнул и виновато приложил ладонь к губам.
Огромный лохматый пёс с лаем бросился на них. «Иван» застыл с опаской. Лыков, которого все собаки почему-то панически боялись, шагнул вперёд.
— Поясню. Есть у отца Николая дьячок при храме, Харлампием звать. Доверенное его лицо. Сволочь при этом неимоверная… Харлампий имеет одну тайную поганую страсть. Раз в неделю он, переодевшись, ходит …
— Деньги потом отдашь, когда всё выгорит.
— Арсений Морозов сейчас убеждал меня, что это не было несчастным случаем. И что полиция ведёт себя в этом деле недобросовестно.
— Кто он вообще такой? Никогда не слышал этой фамилии.
Шумная компания из десятка мужчин и женщин, сбиваясь с мотива, залихватски распевала «Пропадай моя телега, все четыре колеса!». Стол ломится от бутылок, а закуска отсутствует начисто. Явно «красные»,…
— Но он же без насилия! — возразил Горсткин.
Вдруг мимо их стола в ретирадное прошёл какой-то человек. Машинально, по многолетней профессиональной привычке Алексей смерил его взглядом. Высокий, грузный, рыжий, с прямой спиной. Лицо жёсткое, на …
У стойки двое бритых наголо мужиков самого разбойного вида о чём-то шептались с буфетчиком. Беглые каторжники…
— Упаси Бог, ваше высокородие! Очень серчали. Прохора, что до меня служил, за то и рассчитали, что любопытство проявлял, рожу в коридор высовывал, когда не велено. Мы уж знаем: ежли барин такой прика…
— Точно! Этот дурень был левшой, сейчас и я это припоминаю. Что намерены делать, Вячеслав Константинович?
— Что, даже сегодня с ними ничего нельзя сделать?
Лыков отпустил «маза» и продолжил путь. Тот торопливо бежал следом, как собачонка, и виновато молчал.
— Да, я рансеньирован. Это чисто русская беда. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… Как тараканы из щелей полезли вдруг такие личности, что просто диву даёшься!
— Эх, Толя! Бог дал попа, а чёрт скомороха. Интересно, кто дал нам отца Николая?
— Ещё как согласится. Тогда Казистому крышка!
Таубе молча посмотрел на контр-адмирала Копытова. Тот ответил ему выразительным взглядом и опять уткнулся в лоцию.
Благово отдёрнул полу халата и ворот батистовой рубахи, и удовлетворённо крякнул.
— Так скоро адмиральский час, можно водку будет пить!
— Не ходят. Второй на улице стоит, а третий у чёрного хода. Если сыскные на тебя за солдата обиделись, там их целый отряд.
— Он при офицере одном состоит. До этого офицера у меня дело.
— Усики! Но ведь ты же шулер, а не мокрушник. За версту видать. Как эти люди могли так обмишуриться?
— Твоими щелбанами, как я погляжу, на Скотопригонном быков валить можно. И как вышел?
И ушёл со своими людьми, а Лыков остался в заведении как бы под арестом. Явно за ним никто не присматривал, но он постоянно был на виду. Титулярный советник относился к этому спокойно. Он направил ка…
— И что, никто не успевал противление оказать? — недоверчиво спросил Большой Сохатый.
Лыков выслушал «занятную историю» и ошалел.
— Да, дела… Может, ему пока у нас лечь в лаванду?Я ему тут всё обеспечу по первому разряду, никакой эффенбах не сыщет.
— Главное не это, а то, что ты меня не бросил!
Но самая страшная из всех — Хапиловка. Это совершенно дикая местность между Семёновской и Преображенской слободами, не имеющая над собой ни малейшего полицейского надзора. Мы считаем, что это уже не …
— Шмирник-то надёжный? Боязно идти так вот к незнакомому человеку. Может, лучше у тебя на Шпалерной пересидеть?
— Вот видите! Мы можем поймать его, например, завтра по дороге к вам. И придушить за бесплатно. А вы — семь тысяч!
— Да-да, мы встречались на Гороховой. Позвольте представиться: помощник делопроизводителя сыскного отделения петербургского градоначальства коллежский асессор Скиба.
— Я в этом деле, как ты догадываешься, показаний дать не смогу. Если благополучно вернусь…
— Этого не хватало! Сохатый за тебя просит — и довольно. Он меня в Томской пересыльной отбил. Там два куклиша четырёхугольной губернии в лазарете варначили. Я после побега больной был, слабый; Рафаил…
Да… Так у меня с первого разу и заладилось. Тятя мужика перевернул, глаз ему открыл — готовый. Ну, говорит, Пахомка, ты у меня молодец удался: я от свово первого весь обблевалси…
— Привязались четыре дурака. Наглые. Пришлось наказать.
— Её задушили за несколько часов до его прихода. Дворник дал точное описание колбасника…
— Сретенку, Сухарёвку и Марьину рощу. Остальное не моё.
— Ты, Фёдор, завтра можешь мне понадобиться. Я собираюсь в Даниловские пещеры. Вниз-то я пойду один, но наверху должен кто-то остаться. Мало ли что… Как, не испугаешься?
— Эх, хрена с два найдёшь на Москве эту Контузию! — в сердцах выругался Лыков, но сам был доволен. Если девка приписана к дому терпимости, значит, состоит на учёте во Врачебно-полицейском комитете, а…
— Это в 79-м? Тогда на бунт поднялось несколько тысяч крестьян. К ним приехал эмиссар якобы от самого царя с тайной «Золотой грамотой»: помогите, мол, отобрать землю у помещиков и отдать вам.
Эффенбах поглядел на Лыкова скорбно, как на покойника, перекрестил и ушёл готовить «почтовый ящик». Титулярный советник остался один.
— Питерское сыскное сообщает: по сведениям, указанные лица взяли у него фальшивые билеты на реализацию и сбежали с ними сюда. Лыков для того их искал, чтобы поквитаться?
— Знакомый почерк. И как же ты должен меня убить?
— А не забудут! Сыскное к Мишке «демона» подошлёт с моей бумагой, заберёт его и начнёт следствие. А Мишка сразу у Канонира запросит: чего это он ему сыщика по письму подослал? У уголовных почта между…
— Не-е. Ежели бы в сыскном такие были — нас бы уже никого не осталось. А ловко же ты меня! Не хочешь на Ключиках подраться? Денег заработаешь.
— Остаюсь. А ты забирай Фёдора и дуйте, что есть мочи. Извини, что тебя втянул; не думал я, что они сговорятся.
— А куда прикажешь деваться? Сторож попался такой голопуз бескишечный, что решил артельное добро защищать. Бывший солдат. Подумал, что он на Шипке, а мы турки…
— Мозгля! Помоги этому дураку слезть, и сгиньте оба.
— Здоровье беречь надо, — назидательно ответил им титулярный советник. — Одно ведь, другого не будет!
— Я тогда считал, что ты — как они. А теперь вижу, что ошибался. Если меня в пещере не бросил, значит, у тебя совесть есть. А это в человеке самое главное, важнее даже и ума.
— Ваша светлость! Я прибыл сюда по личному указанию его императорского величества, коего оба мы, надеюсь, являемся верноподданными слугами. Поэтому разговор наш состоится в любом случае, независимо о…
— Когда ты строил флиртации Машеньке Коковцовой, это тебя почему-то не останавливало.
— А вдруг Лыков придёт не один? Вы полезаете наружу, а вас там дожидается полицейский отряд!
И тут вдруг Павел Афанасьевич вспомнил, как восемь месяцев назад весёлый грек Папа-Фёдоров пришёл к нему на службу с дикой новостью. Что получил заказ на его, Благово, убийство. Ему велено было вот т…
Лыкова давно интересовал вопрос: откуда на Руси берутся разбойничьи сёла? Почти в каждой губернии таковые имеются, начальство о них знает, но ничего не может поделать. Перед самым своим отъездом из Н…
— Уже лучше. Скажи мне, что ты ещё понял?
Старая и Новая Деревни в преступном отношении совершенно ничем не примечательны.
Сыщик сел в мягкое кресло. Шайтан-оглы обставился с комфортом: оттоманка, хороший салонный столик, бюро с бронзовыми ручками, в углу камин, заставленный винными бутылками. На полу перед камином чисты…
— А этого куда? — Кобёл скосил глаза на сыщика у входа.
— А… — смекнул Верлиока и встал. — Беру! Мне верные люди нужны.
Отставной кирасир молча перекрестился на икону.
Трое туземцев бросились Федьке на подмогу. Лыков завёлся. Он схватил с земли орясину, взвесил её в руке — и вдруг, присев на одно колено, с треском сломал её об другое. Словно это была хворостина… Сы…
Пройдя четыре или пять комнат, рыжий завёл Алексея в небольшой угловой кабинет, занимаемый арбузовским комендантом. Высокий поджарый татарин лет пятидесяти, очень спокойный и уверенный в себе, с умны…
Лыков с размаху задвинул ему в переносицу так, что детина улетел в угол и врезался в комод. Треск, звон стекла, стоны… Осмачкин полез было в ящик бюро, но Алексей перегнулся через стол, схватил его з…
— Это шантаж и угроза! Так-то русский император обращается со слабою женщиной, законною супругою своего отца? Тогда знайте и передайте ему: не получите вы никаких протоколов! Если он действительно зд…
— Прошу пояснить вашу мысль, господин Морозов.
— А-а! — Лыков легкомысленно махнул рукой. — Девки не люди, козы не скотина…
— Ну, замнём, — миролюбиво сказал Лыков, разливая «очищенную» по рюмкам. — Прости меня, старик; погорячился. Рафаил прав: солдат я, и это солдатское из меня иной раз само лезет. Но в одной лодке плыв…
— Из Питера им лучше сгинуть, а удобней Москвы места не найдёшь. У Дубяги там серьёзное знакомство. Бусать-то кажний день надо, без дела долго не просидишь. Много месяц отлежатся, да опять за старое.…
— А когда чужих нет, то промеж своих дерутся?
— Вы настолько спокойно мне в этом признаётесь, господин статский советник, что, право, я обескуражен. Кто дал Сашке-офицеру приказ кончить несчастного купца?
— Поехали. А ты как, уверен в себе? Насчёт Мишки… Может, подкрепление взять?
— А ты мне не дрефь! Подумаешь, Заломай. Я ему ноги к ушам привяжу и плясать заставлю!
— Полиция, поди, не без пользы дозволяет на себя плевать?
— Драпануть бы мне куда, да сорги нету. А тут опасно.
— Да скушно тута. Давай, а? Людей потешим, да и сами повеселимся.
— В Даниловке моим «рапортом» одно место подотрут. Там никого не почитают.
— Здешние не примут. Мы ребят Верлиоки недавно потопили — а теперь я под его руку перебегу! В глаза сказать побоятся, а нож в спину при случае сунут.
— Я тебя запомню, Орест, что смогу, сделаю. Но сейчас не до того. Скажи лучше: почему ты подумал, что Лев Саввич сам застрелился?
— Как ловко угодил, а? Нервишки сдали… Ну-с, быстренько составьте протокол и отдайте копию мне, я сам передам графу.
— Ну, от хитрованцев мы тебя прикроем. Поживи пока в Шиповке, я распоряжусь.
— Изволю Верлиоку. Имею к нему «рапорт» от Большого Сохатого из Питера.
— Эх, робя, что у меня сейчас за планида? Семьдесят восьмой год идёт! Вам, молодым, не понять. Старость — не радость, а пришибить некому.
Старик встал, подошёл к комоду, порылся в нём и вынул одну рюмку. Показал и тут же убрал обратно в комод.
Благово шагнул к столу и увидел красующийся на особой подставке стеклянный пузырёк, в котором плавало что-то белое.
После четвёртого нападения рассерженный Благово приказал Лыкову «прекратить робингудов». Агентурные данные, действительно, описывали дергачей как незаурядных персонажей. Беседин имел кличку Грамотей,…
— Задел мозг… Было бы что задевать, — буркнул Лыков, но в душе испытал неловкость. Последний удар, действительно, выглядел лишним; Мишка уже не сопротивлялся. С другой стороны, жалеть убийц не числил…
— Слышал. В казармах этим весьма гордятся. Говорят, что утопили чужаков в Москва-реке.
— Кого я вижу! Здорово, Васятка, чёрт неудельный!
— Что, опять фартовые с политиками снюхались? Фроленко-то твой сидит, голубчик, в Петропавловке. Могу ему за то, что он тебя в Нижнем подстрелил, режим ужесточить. Хочешь? Только скажи!
— Кто знал о твоих планах придти к Маньке-Контузии?
Вернувшись на службу, Лыков начал готовиться к рискованной экспедиции. Он нашёл свой паспорт, где был записан под собственным именем, но местом прописки значился польский город Петроков. Год назад ем…
В качестве товарища министра Оржевский заведывал всей полицией империи и являлся поэтому непосредственным начальником Плеве. Вид Пётр Васильевич имел задорный и несколько вызывательный, слыл в свете …
— Ты прав, — согласился Лыков. — Стало быть, нужно навестить и подземелье.
— Арсений Иванович поручил мне некоторые деловые операции общины, — без всякого самодовольства пояснил Горсткин. — Ну, такие, знаешь…
— Что, Алексей Николаич, решили нам опять чёрного народцу подбросить? — хихикнул майор, вставая при виде гостя. — Есть места, есть…
— Павел Афанасьевич! — Ример вскочил с кресла, обежал письменный стол, их разделяющий, и остановился перед Благово. — Это же полное совпадение в главном, в принципах! Я ошибался в вас; примите мои из…
— Ну ты спросил! Такого никто не скажет. Деньги-то заплачены немалые, и сохранение тайны входит в прейскурант.
— А мне это для чего? Чтобы недополучить с вас сто рублей? И поссориться с Арсением Иванычем Морозовым? При том, что Рупейто мне не сват, не брат…
Выполняя поручение Благово, Лыков отправился на встречу с Демидовым, князем Сан-Донато. Адресат перехваченного Маковым письма жил в роскошном фамильном особняке на Сергиевской улице. Несметный богач …
— Оденься и жди меня у выхода, — строго сказал ему Загорянский-Киссель. — Это не он; тут ошибка.
— Я сделаю всё, что прикажете, только не убивайте меня! — обрадовано затараторил офицер, действительно оказавшийся британцем. — Я военнопленный! Мы же цивилизованные люди! Брюссельская декларация обя…
— В Семибашенном. Вчерась оттуда; а Пашке ещё два года тужить.
И при этих словах боец положил тяжёлую руку сыщику на плечо.
Лыков откланялся, вышел и уехал на поджидавшем его извозчике. Быков проследил за ним в окно, потом хлопнул в ладоши. Открылась дверь, из соседней комнаты появились двое.
— Это можно. У меня встреча с ним завтра вечером, по поручению Арсения Ивановича. У них есть общие дела.
— Самый настоящий главарь! Организует их операции, вооружает, укрывает, платит жалование. Карает и милует. Полсотни «утюгов» — прямые его подчинённые, а есть ещё и непрямые. Ведь обитатели каменоломе…
— А вы ещё казаков попросите! Князь Долгоруков не откажет, особенно, если обер-полицмейстер его попросит; а он попросит! Тогда район поисков…
— Как же, был такой, четыре раза о прошлом годе у нас останавливался. С ним ещё, опять, парень навроде прислуги, здоровый такой! А барин занятный…
— А кто это с вами? — спросил отец Николай, поглядывая в окно.
— Вы же знаете мои обстоятельства! Сто шестьдесят восемь рублей жалования минус эмеритальные выплаты. Хорош же я буду! Это называется: титулярный советник на поиске богатых невест.
Они только что вернулись из Даниловки, где кулачный боец показывал место, на котором расстался с Лыковым. Полицейские прошли по подземной галерее до завала, осмотрели место и составили протокол. Тось…
— Я имею в виду убийство неизвестными в конце прошлого года мануфактур-советника Крестовникова, и полное бездействие при этом московской полиции. Алексей Константинович — почтенный человек и добрый с…
Потом Алексей вспомнил о деле. Рупейто-Дубяго с Мишкой считают его погибшим. И, полагают, теперь им можно немного расслабиться. Они постараются уехать из Москвы, подальше от следствия. Прятаться удоб…
— Бог его ведает… Возможно, был и в полиции. Знаете, туда охотно берут всех, кого выбросили из полка.
— Это Мишку Самотейкина? Даже частенько! (При этих словах Лыков аж привстал со стула и начал вслушиваться с особым вниманием). Лучший его дружок. Оба из Поима Сердобского уезда; есть там такое местеч…
— Он ждёт в соседней комнате. Так что, можете отправляться хоть сейчас. Юсуф!
Ещё Миклухо разбил на месте своей бывшей хижины плантацию и заставил матросов сажать там апельсиновые, манговые и хлебные деревья, также привезённые из Батавии. Туземцы охотно таскали воду для поливк…
Далее к Неве, в бесчисленных балаганах Калашниковской набережной, проживают другие виды мазуриков. Самые многочисленные из них и наиболее безобидные — мелкие воришки-«халамидники». У них на семь чело…
Поднявшись в квартиру, Павел Афанасьевич накормил кота и принялся собирать сак. Василий Котофеевич Кусако-Царапкин ходил за хозяином по пятам и призывно урчал толстым брюхом. Лыков, стервец, в присту…
— Я Лыков Алексей Николаевич. Питерский вольный человек. Ищу в Москве двух мазуриков. Бывшего офицера по фамилии Рупейто-Дубяго и его как бы ординарца Мишку Самотейкина. Здесь они под чужими именами,…
— Георгий Константинович! Вы всё о бегунах да евангелистах. А рогожцы? Расскажите мне про австрийское согласие. Меня интересуют именно их связи с террористами.
— Эй, бачка, не дрефь! — осклабился барантач. — Со мной не тронут.
— Нет. Мишка Самотейкин кулаком угостил, а Рупейто пулей.
— Как же Мишка Самотейкин с Рупейто там поселились? Они тоже чужаки.
— Нет, извините, мы не в тех были отношениях, чтобы он знакомил меня со своим любовницами.
— А чего тут расследовать? — искренне удивился Плеве. — Проворовался, попался — и стрельнул себя. Очевиднее не бывает!
— Ну, грабителей. У вас в Питере их называют дергачами.
— … и ещё Тоську-Шарапа. Под землю им спускаться не придётся, они будут ждать меня наверху. На всякий случай.
— Товарищ мой! Щас у меня в гостях сидит, в соседнем дому!
— Вот это фокус! А что, если Рупейто под новым именем укрылся именно там? С его наружностью только офицера и представлять.
— Господин хороший, с вас бы, помимо счёта, за поломанную мебель ещё получить… Посуду, опять, побили…
— Раздобыл его откуда-то сенатор Шульц, последний управляющий Третьим отделением. Патентованный мошенник! Такого же и привёл… Кажется, Рупейто был у него в отделении негласным агентом. А почему, Алек…
— Давно бы так, батенька! Обо всё можно же договориться. Вы желаете знать цену?
— Спасибо вам, господин Лыков, что принимаете участие в судьбе моего Феденьки. Прост он, и я проста; а люди-то вокруг лихи. Надобно ему при ком-то состоять, чтобы собственного разума набираться.
— Играть-то будешь на Демидов счёт? — поддел «ивана» Лыков. — Деньги твои теперь, поди, на Гороховой фараоны делят.
Мишка озадаченно крякнул, постоял немного в задумчивости и отправился выполнять приказание.
— Офицер Мишку и увёз. Важный, строгий. Приехал ни свет ни заря и увёз.
— Вот. И офицер при нём имелся, как ты и говорил. Рыжий, фамилия Дубяга. Большой плут. Месяц назад они оба приходили к Ваське на Крестовскую заставу, прожили неделю у одной вдовы и съехали. Куда — не…
— Семь, и это моё последнее слово. Лыков дышит вам в затылок. В Хапиловке просто повезло; в следующий раз он завяжет вас в узел. Не понимаю: вы хотите избавиться от погони или вам нравиться бегать по…
«Скобелев», таясь от всех, незаметно обошёл Адмиралтейские острова. На Манусе высадились и закупили воду и провизию. Здешние туземцы были привычны к заходам кораблей и притащили даже большую черепаху…
— Через три минуты совещание… Генерал Енгалычев часто и с большим уважением упоминает вашего начальника Павла Афанасьевича Благово. Надеюсь, вы с ним справитесь с тем высоким поручением, которым удос…
— Нет, при доме работает. Для богатых дом, а какой — не скажу, не знаю.
— Быков очень хитрый. Он сначала наведёт справку.
За разговорами они незаметно доехали до каменного двухэтажного флигеля, стоящего позади Константиновского корпуса богадельни.
— Этому я сейчас кишки на локоть намотаю! — угрожающе просипел Большой Сохатый и незаметно показал большой нож, засунутый в потайной внутренний карман.
С берега опять послышались крики. Ротмистр поднял бинокль. Так и есть! Бык разломал загон и вырвался-таки на свободу. Напуганные туземцы бросились врассыпную, некоторые поспешно залезли на деревья. Д…
Ещё одна немногочисленная компания, составленная исключительно из мужчин, вполголоса переговаривалась в углу. Лица тёртые, спокойно-уверенные, в неспешности жестов сквозит осознание своего превосходс…
Дело в том, что шиповцы сидят на золотой жиле. Весь прилегающий район занят Толкучим рынком. Огромное пространство в три площади: Лубянская, Старая и Новая — заселили различные виды торговцев. Больши…
— Готов сознаться, ваше высокоблогородие, — доложил он. — Прикажете заводить?
— И ты никого никогда не видел из этих секретных посетителей?
— Я распоряжусь, тебе сюда доставят доктора.
И бывшая смолянка, ведущая свой род от Рюрика, показала статскому советнику кукиш.
В пять часов вечера следующего дня Алексей вежливо постучал в дверь квартирного хозяина во втором этаже доходного дома Рябова. Ему открыл лысый мужичонка с неприятными бегающими глазами.
— Позвольте представиться: подпоручик лейб-гвардии Московского полка Загорянский-Киссель.
Уже давно, в 1869 году, в Тамбове судили секту скопцов, возглавляемую знаменитым Максимом Плотицыным. Этот обычный с виду моршанский торговец оказался, по итогам следствия, главой всего скопческого с…
— Дорогой бордель в Соболевом переулке, на Грачёвке. Вход только по рекомендации, посетители отборные. Особенно любят «Руднёвку» рогожцы.
— Конечно, есть. Все «иваны» и «мазы», родские воровских шаек ему хорошо известны. Он их вызывает и говорит: надо поработать в Александро-Невской части, особливо в её третьем участке. Действуйте смел…
Делать нечего — Лыков отправился в Литовский замок.
— Вы описываете моего помощника ротмистра в отставке Штакенбурга.
Благово ошарашено посмотрел в глаза старому генералу, тот ответил долгим, понимающим и печальным взглядом.
Неожиданно Лыков почувствовал, что бесплотное животное, плод больного воображения, очень даже натурально потёрлось об его ноги. Что за чертовщина? Дрожащей рукой титулярный советник зажёг спичку и ув…
— Генерального штаба генерал-майор барон Александр Александрович Бильдерлинг вовсе даже не гусь, а птица поважнее. Он старший делопроизводитель канцелярии Военно-Учёного комитета и лучший в России сп…
— Война с Германией действительно неизбежна?
— Ставлю в список вместе с Котяшкиной деревней. Что ещё осталось?
— Нет, тут тоньше. Он — креатура некой силы, враждебной России.
Папа-Фёдоров таял при этих словах и лез за бумажником… Если же он оказывался на мели, то купеческая молодёжь охотно кормила и поила его на свой счёт до появления очередного «карася» (так шулеры назыв…
«Нельзя такого человека в дергачах оставлять, — подумал Алексей. — Он ещё не испорченный, только очень наивный. Возьму с собой в Петербург. Если научится грамоте, устрою в полицейский резерв. Хороший…
— Кажись, выбрались, Макарыч, — вполголоса сказал Алексей, внимательно наблюдая по обе стороны дороги. — Ты куда сейчас?
— Ваш рассказ, тем не менее, выглядит странным. Почему тревогу по поводу возможной насильственной смерти Крестовникова бьёте только вы, посторонний ему человек? А сын, вдова и братья молчат?
— Типическая картина самоубийства, — раздался за спиной Благово знакомый голос его начальника. Директор Департамента государственной полиции фон-Плеве, стройный, подтянутый, с серьёзным строгим лицом…
Уже все посетители трактира беззастенчиво пялились на сыщика. Тот спокойно стоял у прилавка, ожидая приглашения.
— Это можно. Но игру надобно доиграть до конца. Я тайно возвращаюсь в Петербург. Федю-Заломая увожу с собой. Он парень верный, беру его под свою опеку… Сыскное же отделение пусть ведёт поиск пропавше…
— Этого колбасника я и ищу. Мишкой Самотейкиным называется. Ты, Кобёл, его знаешь?
— Слышал, конечно. О вашем начальнике давно уже дурное поговаривают. Будто бы приставы всех частей Петербурга носят ему денежную дачу. А ежели кто отказывается, то в этой части резко возрастает колич…
— Спасибо. Уж и катакомбы пожалуйста не забудьте.
— А ты зайди в «Каторгу», спроси там у Марка Афанасьева, как Лыков вашего первого бойца в бараний рог гнул.
— Так… Нашего Мину не проймёшь и в три дубины. Привести палачей! — скомандовал коллежский советник с хорошо разыгранным бешенством.
— Пусть его отведут в шестую квартиру и там помогут сыскать, кого он ищет.
— «Господи прости, в чужую клеть пусти да подсоби вынести!».
— Здравия желаю, ваше превосходительство! — гаркнул он по-солдатски.
— Валите оба от греха подальше! Живо! Здесь тот, кого я ищу; сейчас станет горячо.
— Ты вот что, дед Пахом, — жёстко свёл брови Большой Сохатый. — Гонишь его — гони и меня! Алексей Николаич меня сегодня из капкана выдернул, двум легавым чёсу задал — будут помнить до новых веников. …
— Мишка Самотейкин мог бы там прописаться?
Алексей, извернувшись, всмотрелся и обнаружил, что на его тёмно-русых волосах появился клок седины. Словно кто мазнул кистью, обмакнув её перед этим в белила.
— Крепка тюрьма, а чёрт её хвалил, — в тон ему ответил Лыков. — А насчёт народца, так сейчас никого нет, а вот в апреле привезу целый вагон. Отборных! В Москву собираюсь. Там коронация готовится.
Громилы кинулись по трактиру в поисках иконы и нигде её не находили. Верлиока спросил о чём-то своего нового вассала, однако тот не ответил. Заломай стоял молча со строгим и важным лицом и ждал, когд…
Уф! Сердцу у Лыкова билось, как паровой молот. Он боялся сделать ещё одно обследование и убедиться, что найденный лаз слишком для него узок. Наконец, он решился. Встал на колени, сунулся внутрь. Голо…
За разговорами пришли в кабак и просидели в нём до полуночи. Один за другим вернулись из разведки все четыре дергача. Доклады их были одинаковы: Рупейто-Дубяго и Мишки Самотейкина в Дорогомилове нет.
Сели вечерять. Старик, изголодавшись по колбасе, в одиночку уплёл половину круга. Залив её изрядным количеством водки, он захмелел и сделался словоохотлив. Сначала обсудили дела Сохатого. Алексей выз…
Значит, Рупейто-Дубяго с колбасником скрывались в правом коридоре. И когда он, Лыков, прислушивался, ползал в поисках следов и нюхал воздух, они таились в темноте и ждали. Возможно, всего в нескольки…
— Павел Афанасьевич! Доброе утро. Вас подвести?
— Дурной народ! Нешто я похож на «водяного»?
— Сегодня утром свезён на Пряжку, в психиатрическую лечебницу. После того, как ты его побил, у Мишки что-то случилось с головой. Заговаривается, плачет…
— Имеется такая опасность. Но кое-что можно предъявить и в ответ. За три дня, что мы с тобой не виделись, я завоевал определённый авторитет у Верлиоки. И не «рапортом» из Питера, а кулаками и головой…
Тепло простившись с шулером, Благово взялся было за папки с делом конногвардейцев, но тут вошёл рассыльный из департаментского телеграфного пункта.
— Самое большее, на два месяца только прощаетесь, — ещё раз успокоил он старушку, и они с Фёдором уехали.
— Не вышло. Я коротко, но совершенно отчётливо доложил его величеству, что тайный советник Ример препятствовал расследованию и имел секретную связь с Рупейто-Дубяго. Тот молча выслушал, потом сказал,…
— Угу. Грачёвку со Сретенкой оставляю на ужо. Где ещё могут укрыться Рупейто с Мишкой?
— Нет. Мы сошлись на десяти тысячах рублей.
Лыков в очередной раз тщательно описал наружность Рупейто-Дубяго и Самотейкина.
В «Вяземской лавре» по сравнению с временем, описанным в «Петербургских трущобах» Крестовского (1864 год), строгостей стало больше. Квартиросдатчики стараются не селить жильцов без документов, поскол…
— Вот-вот, и я ему то же говорю: держи, Васёк, язык на привязи, а то оторвут его по самые колена! — засмеялся обратник, толкая своего напарника в бок.
— Ради сына придётся чем-то пожертвовать. Ему жить да жить; а без матери плохо. Станете раз в год сюда наведываться. Зато Фёдор на глазах будет. А как женится да детишки пойдут, поможете их растить.
— Ну, с тех пор и пошло-поехало. Тятя завсегда мне поручал. У тебя, говорит, невры чугунные и рука твёрдая. Без похвальбы скажу — так и было! Очень рано я в полную силу вошёл: крепкий, жилистый. Глав…
— Никого не впускал. Через парадное-то… К нам уж давно никто не ходит, с тех пор, как… А к чёрным дверям Лев Саввич наказали не подходить. В тии двери они сами впускали, а кого — то нам не ведомо.
— Я решил взять с собой в качестве свиты Федю-Заломая — это крепкий такой хлопец…
— У них это в обычае, — ответил вице-директор.
Благово протянул Юрьевской письмо от императора. И она, и Любимов прочитали его дважды, и лица их одинаково вытянулись.
— Как теперь Мишкина фамилия? По фальшивому паспорту.
Он быстро снял с себя и сложил на стуле чамарку и новую рубаху, оставшись только в нательной сетке. Публика вокруг одобрительно загудела и быстро выстроила круг: драку на Руси любят.
— Разгадка убийства — или несчастного случая, если права полиция — в ответе на этот вопрос. Как только я узнаю ответ — тот час же сообщу его вам.
— Ведро вина и тридцать рублей денег. Но чтоб досконально! И слободу, и каменоломни.
— Кто такие будете и чего вам тута спонадобилось? — строго и безбоязненно спросил старик.
— Он, — ответил тот, что постарше, рыжий, грузный, с прямой спиной.
— Хм… А что! Лучше места им не найти. Может быть, может быть…
— Где встречал его в последний раз? Есть у него квартира?
— Из Поима почему уехал? Скучно стало? Или на заработки?
— Не… Пошто? Верил бы я в бога — рази стал бы такими делами заниматься? Бабы — те крестились.
— Ну, у церковнослужителей не приветствуется служение ещё и Мамоне; поэтому Быков и прикрывается.
— Не знаю. Попробуй придти к Душкину и там поговорить с местными. Они, если захотят, передадут твой вопрос под землю.
— Ну, такую ерунду тебе только Эффенбах мог сказать. Душкин — фигура, но подставная. В Даниловке всё решает отец Николай Быков.
— На главном плане — два высочайших повеления: о фальсификации мяса и об убийствах в Конногвардейском полку.
— Смешно было бы с моей стороны предполагать, что это ускользнёт от вашего внимания… Да, я сие тоже заметил!
Ример пожевал молча губами, разглядывая дерзкого собеседника. Тот сидел совершенно равнодушный; было видно, что ему действительно наплевать на все угрозы.
Они стояли на баке корвета «Скобелев», бросившего якорь в сорока саженях от берега в бухте Астролябия. В юго-восточной части бухты небольшой мыс образовывал Гавань великого князя Константина. Именно …
— Вячеслав Константинович, в соборе давеча много говорили о маковском казнокрадстве. Насколько эти слухи справедливы? Его действительно ожидал арест?
— Ты из нас доносчиков не делай! Что угощаемся за твой счёт — так это просто шутка. Тонкая. Всё останется по-прежнему: ты ловишь, а мы убегаем.
— Сам не знаю. Меня любят все кошки и лошади. А боятся волки, собаки и даже обходят бешеные быки.
— Да так… Убили четырёх человек: двух в Москве и двух здесь, в Петербурге.
— Как так? — удивился рыжий. — Всё же сошлось!
Федя-Заломай стоял и слушал, явно не понимая происходящего. Но когда Алексей, прощаясь, протянул ему руку, он отвёл её.
— Сделаю. Но завтра ты в Дорогомилово ещё не пойдёшь?
— Ещё неплохо бы тебе, Фёдор, жениться и усы отрастить. Здесь это быстро делается!
— А нету у меня таких; ступай откуда пришёл!
— Это как себя поведёшь. Тебе котяшкинские деньги платят? За то, что ты их защищаешь.
Отставной головорез словно нутром чувствовал, что Алексей сделан из другого теста.
Далее Лыков принялся расспрашивать хозяина о Мишке Самотейкине и его патроне. Показал записку от Пашки и разъяснил свой замысел насчёт сбыта в Москве фальшивых кредитных билетов. Старик внимательно и…
— Не учили ещё. Тебя вон, видать, что учили — не ищешь на копейку лиха.
— Говорят, он там видная фигура. И имеет связь с подземельем.
— Так. А сюда пошто пришли? Кто такие, как звать? Доложитесь по порядку.
— На волка поклёп, а кобылу зайцы съели, — ухмыльнулся Лыков.
— Ты, Рафаил, парня не губи, — осадил «ивана» Лыков. — Тут голова в ставку идёт. Он пусть линяет, но при этом ещё и нам подсобит.
— А что, в правых ответвлениях они никак не могут оказаться? — спросил Лыков, глядя благочинному прямо в глаза.
— Ну, вышло однова. С кем не бывает? Осёкся я что-то, и он успел пальцы под ремешок просунуть. Пришлось его саксоном в спину добивать. Так это единый раз за пятьдесят годов!
— Что, вологодская ссылка уже закончилась?
Наконец, третья квартира, где бы мог укрыться Самотейкин, находилась в новой Артиллерийской лаборатории, что за Волковой деревней. Там Мишка иногда останавливался у вдовы унтер-офицера, погибшего при…
— В ту же ночь. Не хотел жить — ступай помирать!
— Если попросит Морозов — перероет! Кстати, Арсений Иванович о тебе вчера вспоминал. Ты обещал ему разобраться со смертью Крестовникова — и пропал на неделю.
— Восемь рублёв. И по счёту тридцать один.
— Ты вот что, Алексей Николаич… Поговори об данном случае с Эффенбахом. Он тебе всё объяснит. А ко мне потом заглянешь, ежели останутся сомнения.
— Сходи, прогуляйся. В «Шиповскую крепость» и в «Каторгу». Одна нога здесь, другая там!
Рыжий недоверчиво смотрел на Алексея, не зная, как поступить. Видимо, он уже крепко рассчитывал на два червонца.
— Вон дом насупротив. По третьей лестнице живёт в квартире барона Розена в прислугах Фелицата Глистова. Вызови девку. Скажи — в чайной её кредитный дожидается. А то хозяева меня чегой-то не любят… Пя…
— Не торопитесь. Сама идея была верной. Лечи подобное подобным! Террористы не стесняются стрелять из-за угла или взрывать исподтишка динамитом, а полиция всё законы перечитывает: как бы чего не наруш…
— Это государь решит. Скажи мне лучше, Орест — почему так вышло, что ты выстрела не слышал?
— А вы знаете, Виктор Рейнгольдович, что четыре года назад жители султаната Аче с острова Суматра просились в русское подданство?
— Почему? Нессельроде наш бывший министр иностранных дел, заслуженный человек.
— Дело в том, что мы с графом Владимиром Илларионовичем Воронцовым-Дашковым являемся её, так сказать, изобретателями.
— Предлагаешь к Арсению Ивановичу Морозову выпимши идти?
— Клянусь перед сиим святым образом служить господину Ногтёву верою и правдою. Аминь!
— А ни в какую. «Вот прямо завтра, чуть свет», говорит, «запрягу и поеду. Давно я об вас разное слышал, да не верил; а вы вон какие! Не допущу — Бог не велит!»
— Да. Оказывается, именно благочинный придумал всю засаду и выдал им патрон кизельгура. Теперь отец Николай попался!
— Дубяга — гений. Он гораздо умнее, чем можно было предположить. Ограбленные им питерские скопцы молчат, думая, что стали жертвой полиции. За убитого ростовщика ушёл в Сибирь какой-то извозчик. И зде…
— Но ведь Маков покончил с собой! Из-за взяток — это всем известно!
Начальник отделения остановился, хотел что-то ответить, но только махнул рукой и вышел вон.
— Но ведь кирасиры только в гвардии сохранились, армейских уж лет двадцать, как нет!
— Не вопрос! Мы так уже делали. Суну его в Военную тюрьму на Компанейской, сам чёрт не сыщет. Дайте мне только письмо от Плеве на имя окружного военного прокурора.
— Где Рупейто-Дубяго может находиться сейчас?
— Здравствуйте. Меня зовут Лыков Алексей Николаевич. Я из Петербурга.
— Это ему так кажется, что сам. Многое подсказывают, очень осторожно, но навязчиво. Через жену-датчанку, через схоласта Победоносцева. Меня пугает, что Ример говорит — а потом оказывается так, как он…
Сейчас он помещался в углу на стуле. За допросным столом сидел сам заведующий секретным отделеним канцелярии градоначальства коллежский советник Оконор. Обрусевший ирландец имел соответствующую наруж…
— Понятно. Что ещё имеете рассказать? Где Дубяго обретался до поступления в дружину?
— Рупейто с кем-то у вас встречался? К нему приходили?
— Что это? — нахмурился благочинный. — В доме пастыря так себя не ведут!
— Как не быть. Я распоряжусь, чтобы их прислали к вам для беседы. Согласен, это маловероятно, но нужно убедиться. А вот другое письмо…
Постояв несколько секунд, Лыков развернулся и побежал обратно, считая про себя шаги. И на двести семьдесят втором шаге наткнулся на точно такую же осыпь. Всё, он в ловушке!
Генерал-лейтенант Грессер был новый петербургский градоначальник, только что назначенный. Оржевский уже успел с ним поссориться и старался теперь насолить ему при каждом удобном случае.
— Так не бывает. Все кабатчики скупают краденое, это главная статья их доходов. При чём тут человеколюбие?
— Подозрительно получится. На живую нитку сшито. Пашка-Канонир чай не такой дурак!
— Пьём, едим как люди — чем мы не люди? — снова сорвался Лыков. — Сколько же ты, дед Пахом, народу на своём веку придавил?
— А как тут добавишь? Государь посмотрел на меня так… странно. И отчуждённо. Словно хотел сказать: «Это не твоего ума дело, Благово; я всё знаю, но изменить ничего не могу».
— По надвудесятым приходилось. Там толпу надо было изображать, потому, начальство приезжает, помещики соседские… Но ходили, правда, нехотя: поп сидя обедню служит, а приход лёжа богу молится.
— Мы при крепостном праве были графов Шереметьевых. Род богатейший: имений столько, что за всю жизнь не объедешь. Ни разу на моей памяти никаких бар у нас не было, токмо управляющие.
— Согласен, — сказал, наконец, Благово, — это мы с огнём играем. Побитые французики с удовольствием подставят русские головы вместо своих под германские пули. Но при чём тут какой-то паршивец Ример? …
— Существует в огромных размерах. Ещё вопросы?
— Я должен знать всё, господин Виноградов. До мелочей. И сам потом решу, как мне распорядиться этими сведениями.
— Держи. Не хочу я сейчас туда идти. Вдруг офицерик аккурат на бабу залез? А тут я со своими «красноярками»… Только знакомство испорчу, а мне нужно договориться. Подожду, когда Рупейто выйдет.
— Нет, — ответил буфетчик, видимо, тот самый Кулаков, внимательно разглядывая Лыкова. — Марк не любит незнакомых; тут надо разобраться.
— Сиплый шибко духовой, и ребята у него бывалые. Не можно их в одиночку сладить!
— А вот не правы вы, Павел Афанасьевич! Конечно, он взяточник и человек без принципов. Но он сыщик! Хороший сыщик, любимец самого Путилина. Полагаю, Виноградов действовал, так сказать, из чувства кор…
— Эх-ма, — вздохнул Лыков. — Москва большая. А Верлиоку где мне добыть? В Поляковом трактире?
— Что, Полкашка, звонить будем или за ум возьмёмся? — властно спросил он.
— Позвольте представиться, ваше высокородие: губернский секретарь Рачковский Пётр Иванович.
— Что конкретно он у вас выполнял? Из грязного…
— Я потому и пришёл, Павел Афанасьевич. Вы всегда ко мне, мазурику, относились по-человечески. Сейчас, спасибо Виноградову, вы предупреждены.
— Я… я сделаю всё-всё-всё. Отведите меня в штаб: я сообщу время и место прорыва гарнизона!