— Сретенку, Сухарёвку и Марьину рощу. Остальное не моё.
— Вы же сами меня к нему в службу отдали.
Подойдя к воротам, Лыков снял фуражку и перекрестился на образ, вделанный в башню. Икона изображала Спасителя в темнице, закованным в кандалы, и потому почиталась обитателями замка. Под образом, приделанные к стене цепочками, стояли на полках три железные кружки и была надпись: «Для арестантов, Христа ради». Бросив в каждую по пятаку, титулярный советник предъявил подворотному полицейский билет и вошёл внутрь.
— Он при офицере одном состоит. До этого офицера у меня дело.
— Так скоро адмиральский час, можно водку будет пить!
— Когда ты строил флиртации Машеньке Коковцовой, это тебя почему-то не останавливало.