В Плевне уже несколько недель находился русский разведчик Константин Фаврикодоров. Грек по национальности, этот мужественный человек получил Георгиевский крест ещё за оборону Севастополя. На войну с турками пошёл добровольцем, но до действующей армии не добрался — им заинтересовалась разведка. Фаврикодоров обладал восточной внешностью, в совершенстве знал турецкий язык и обычаи мусульманского быта. Под именем Хасана Демерджи-оглы, торговца рахат-лукумом, он совершил рейд по прифронтовой турецкой территории. Выехав из Систина, лазутчик посетил Видин, Плевну, Софию, Шумлу и Адрианополь. В последнем городе Фаврикодоров задержался на два дня: он ходил по улицам и выбирал себе связного в толпе! И нашёл. Болгарский крестьянин с его донесением пробрался через турецкие заставы к Артамонову. А через месяц в селение Горный Студень, где тогда находилась русская ставка, пришёл и сам разведчик.
— Понятно. А то я получил вчера письмо из Нижнего Новгорода, от Варвары Александровны Нефедьевой.
К Казанской улице выходит длинный Фонарный переулок — одно из самых беспокойных мест в столице. Расположенные здесь «Фонарные бани» посрамят степенью разврата даже семейные номера «Вяземской лавры». Хозяева их — уголовные крупного калибра, имеющие под рукой боевой отряд громил. Крепкие ребята поджидают на выходе из номеров подгулявших ротозеев и отбирают у них то, что не сумели выманить проститутки. Поскольку сети расставлены широко, шляться по Фонарному переулку небезопасно даже днём. Это при том, что до Офицерской, 26 — адрес сыскного отделения — три минуты ходу…
— Послушай меня и не кипятись. Будешь горячку пороть, только хуже выйдет. А ты, Кобёл, сейчас вставай, попрощайся с нами и спокойно выходи на улицу. Как порог переступишь, сделай шагов с десяток — и вдруг побеги! Двое за тобой следом кинутся — их уже меньше останется. Пока там суматоха будет, мы через второй ход драпанём.
— А! — сообразил Лыков. — Желаете угоститься за счёт государя императора?