Все цитаты из книги «Аналогичный мир»
— Да, — он спрятал бумажник, сгрёб свои вещи. — Пойду, разложу всё.
По мере приближения к рынку прохожих становилось всё больше. Эркин шёл быстро, обгоняя продавцов и покупателей.
— А хрен её знает, — ответил после секундной тишины чей-то голос. — Валялась тут.
— А может, и наоборот, — улыбнулся Джонатан, обуваясь.
Подходя к дому Андрея, он замедлил шаг. Но Андрей заметил его первым и свистнул. Эркин поднял голову и увидел его. Андрей латал крышу.
— Со скотиной, — у Фредди насмешливо блестели глаза, — я всегда справлюсь. Была бы плеть, правильно?
Эркин оглядел ещё раз улёгшихся на жвачку бычков и махнул Андрею. Теперь у них есть время передохнуть.
— Всё обратно? — тихо и очень спокойно спросил Эркин.
— Это кто тебе такую глупость сказал? — Гольцев улыбкой смягчил насмешку.
— Точно, — ухмыльнулся Андрей. — Долго они ещё там? Жрать охота.
— Мне тоже, — кивнул Андрей. — А как дом вспомню…
— Прыгал ихний старшой, ну ты его знаешь, чистая жаба. А русский ему, дескать, уже нанял, он и умылся.
Посменно работая, они закончили тайник и заполнили его. Окон в кладовке не было, работали с налобными фонариками и потому, закончив и выйдя в комнату Джонатана, внезапно оказались в темноте. Фредди п…
— Ладно, — вздохнул кто-то. — Зовите своего.
— Вот это по-нашему! Этого я даже не слышал!!
— Не надо о войне, Гуго, — попросила Женя. — Я так счастлива, что она кончилась, что не хочу вспоминать.
— Ага, помнишь, сигаретами вроссыпь торговал, его так отделали… Третий день не видно.
Он засучил левый рукав и показал Эркину синие цифры татуировки повыше запястья.
Её хитрая улыбка и безупречная вежливость вопроса помимо его воли вырвали у него ответ.
— Молодец, лендлорд. Ну, что ты вынул из капитана?
— А! — он пренебрежительно махнул рукой. — Паника всегда на пустом месте. Прибывают русские, а о переводчике никто не подумал.
— Слушай, ты в имении когда был, всё на скотной?
— Ну да, — Эркин переключал внимание Фредди на себя. — Говорят, рванул ты… быстрее собственной пули.
Мулат оторвался от стены и вышел из щели между шкафами, встал перед Расселом, заложив руки за спину и опустив голову. Рассел сильно, хлёстко ударил его по лицу.
— Ты что? — Андрей даже молоток опустил на мгновение. — Охренел? Или меня за фраера держишь?
— Слушай, а может, она перепутала? Дала нам отломанное, а мерку так в печке и оставила?
— Ну ладно, — согласилась Женя и виновато добавила. — Что-то я устала.
— Все платки берут! — глаза у Андрея радостно блестели. — Ни о размере там, ни о чём думать не надо.
— Я понимаю, — он попытался улыбнуться, — но это сильнее меня.
Тон совершенно не соответствовал шуточной фразе, но Новиков счёл полезным отнестись к этому как к шутке и рассмеяться. Но Малец не улыбнулся в ответ. Его лицо оставалось хмурым, а правая ладонь демон…
— Это же дорого, Эркин, безумно дорого. Что это, Эркин? — Женя никак не могла подцепить заклеивающую край пакета бумажную печатку с эмблемой Монро. — Ну, что это? — чуть ли не со слезами в голосе пов…
— Завидная точность, Джен. Ты давно ждёшь?
— А чего ж без траханья тискаться? В кружку налил, а пить не стал?
— По куску каждого, — вмешался Андрей. — Личное душистое, жалко его на стирку.
— Подожди, — Андрей снова подсунул руку. — Давай на спину повернём. Не тереби ты его. Это на животе.
Маневр Эркина заметили и оценили. Остальные всадники тоже придерживали лошадей на подъезде к Чёртову Пальцу, но они шли слишком плотно и стали мешать друг другу. Судья то и дело выдёргивал из сбившей…
— Это ж самому помотаться надо, вызнать, высмотреть…
Теперь ему ответило неясное бурчание, и он обратил внимание на кровать и подобие древнеегипетской мумии на ней.
Солнце начинало припекать, и края баков отпечатывались на груди чёрными жирными от пота полосами. Рубашку Эркин сразу снял, ещё со вчерашнего дня зная, что перемажется, и штаны потому надел старые, п…
— Ну, насчёт умножения. Ты же делить можешь?
— Хорошо. Вот… — Эркин вынес на кухню все свои мешки. — Вот. Здесь овощи, мне в имении дали. Подарили. Ларри, он на огороде работает, и Мамми. Она там на кухне и вообще… над жратвой главная.
— Сейчас увидим, — Джонатан спокойно надел шляпу. — В пять они будут ждать меня у рабского торга.
Андрей ответил забористой руганью. Фредди усмехнулся и ответил столь же затейливой фразой.
— Держите, парни. Размер ваш, можете не проверять. У Роулинга глаз намётан. Чего ещё?
— И… и за помощь, ну когда друг другу помогаем, лупцуют сильно, — уже спокойно заговорил Эркин. — Без приказа помощь, это сговор. А за сговор… Рабу дружба тоже не положена.
— Я тоже, — отмахнулся Эркин. — Сплю уже в седле. Только пока мы душу отводить будем, остальные стадо отсортируют.
— Пошли отсюда. Жалко им, видишь ли, — демонстративно бурчал Андрей, отходя к остальным пастухам и втискиваясь в их кольцо.
Как тогда, в первый день, когда Джонатан показывал ему границы имения. И как тогда, Принц безошибочно скакал к дому. Даже Бобби, не любивший скорости и предпочитавший всем аллюрам неспешную рысь, а е…
— Я тоже, — огрызнулся Андрей. — Слушай. Пристройка — не дом. Камни там уже положены. Ставим на них коробку, крышу, пол и внутри всё. Материал весь есть. Только подогнать.
Эркин взял котелки с мыльной водой и вышел. Судя по шуму, он за навесом выплеснул воду и ушёл к колодцу. Андрей завернул и убрал мыло, развесил полотенца и занялся костром.
Эркин запрятал флягу и хлеб в мешок, сел, прислоняясь к борту и вытянув ноги. Рядом так же сел Андрей. Джонатан лёг, прикрыл лицо шляпой. Парни, похоже, предпочли бы остаться вдвоём. Ну, ничего, впер…
Фредди кивнул. Они молча поели. Андрей налил себе кофе и закурил.
Выслушав обычные мамины наказы и несколько новых, касавшихся этого человека, Алиса, как всегда, проводила маму до нижней двери, поднялась наверх и захлопнула за собой дверь их квартиры, быстренько за…
— Спасибо, Молли, — Эркин говорил предельно серьёзно, чтобы не захохотать.
Они положили на козлы бревно, и Андрей завёл пилу.
Женя погладила его по голове, пропуская между пальцами пряди, и снова по шее, плечу, втянула руку под одеяло.
— В ночное идём, — сразу ответил Андрей, — решили вскладчину.
— Завтра смещать будем, — Эркин оглядывал луг. — Передержали здесь.
— Понятно, — кивнул Андрей и начал: — Жди меня, и я вернусь… только очень жди…
— Мэм, вы бы лучинкой измерили, а мы по мерке сделаем.
— Ого! — сказал кто-то в наступившей тишине.
— Я бы пощупал его. Но как хочешь, Бобби.
Фредди бережно положил фотографию на стол и, не отводя от неё глаз, зашарил по карманам в поисках сигарет. Закурил и снова взял её в руки.
— Не боись, Фредди, — Андрей сразу заржал, — всё будет в порядке.
Эркину достался местный. Жилистый крепкий метис. Не проблема, выкину. На боль его брать неохота. Да и незачем. Эх, парень, сам подставился. Лети. Падать здесь мягко.
Она молча отворачивается, застёгивая самодельный лифчик.
— Мало не будет, — мрачно кивнул Андрей и зло сплюнул догоревший до губ окурок. — Теперь ходи и оглядывайся. Свалить бы куда на время.
— Я надеюсь, — повторила Женя. — А вы, Эд, совсем не знаете русского?
— Постой. Давай вот что. Завтра погоним их… Карта далеко у тебя? Давай.
— Я же сказал, что собираюсь растянуть процесс, — рассмеялся Фредди. — Заночуешь здесь?
Джонатан сел на диван и демонстративно углубился в какие-то свои бумаги.
— А хрен его знает, — Андрей подставил ладони под дождь и, набрав пригоршню, умылся. — Где шляпу-то потерял?
— На шторы и постель всё ушло, — просто ответила она, ставя рядом с его сапогами свои туфли. — Пол чистый, не бойся.
— Но я вам советую пойти, — Невилл тоже умел не слышать ненужное. — У старого Айзека есть чему поучиться.
Что? Как это? И вот она, ожидаемая боль. Она… нет, нельзя кричать. Ему и так тяжело. Его пальцы сжимают её плечи. Его лицо рядом. Частое прерывистое дыхание… Больно, очень больно… Но боль должна конч…
— Чего?! — удивление Фредди слишком велико для искреннего. — Ты её слушай побольше! Обнял, чмокнул, в кровать она тебя сама уложит. Что она там болтает, всё по фигу. Ну, вот если днём… — он ненадолго…
— Сэр, — перебил его Джонатан. — Вам не кажется, что вы забыли, какой сейчас год? Вы что, проспали всё время и не знаете, что рабов больше нет.
— Ни хрена, — выдохнул Эркин, двигаясь к выходу.
— Я ещё сейчас принесу, ведь надо много воды, сегодня суббота, да? В субботу всегда много воды нужно, я по имению помню, всех дворовых гоняли за водой…
— Кому? И зачем тогда эти деньги? Он условился на сегодняшний вечер.
— Самые неазартные, — засмеялся Старцев, — записались на все виды, ведь так?
Фредди достал сигареты. Предложил взглядом, но Эркин молча мотнул головой. Небо чистое, и луна полная. Всё как днём видно. Фредди закурил, отворачиваясь от ветра.
Она уже стояла рядом, а он всё говорил дрожащими прыгающими губами, и слова выходили невнятные, не те. Женя хотела остановить его. Говорить она не могла и потянулась закрыть ему рот рукой, но он лови…
— Они карт не знают, наобум держали. — Андрей рассмеялся. — А кто и просто глазел, из интересу.
— Да на хрена она мне?! — искренне возмутился Андрей. — Этого добра… везде навалом. И сам говорил. В имении работать — это на глазах быть. А мы сами по себе.
Эркин встал, расстёгивая рубашку, движением плеч сбросил её на землю и вошёл в круг. Его противником был один из местных грузчиков. Презрительно улыбавшийся вначале, он посерьёзнел, увидев Эркина вбл…
И, расталкивая стоящих вокруг, рванулся к выходу. Вслед ему злорадно заржали.
— Не более, чем кто-либо другой. Он нужен мне, Седди. Не его деньги, больше двухсот он не наскребёт при всём желании, а он сам.
— Ну, мам, ну, я чуть-чуть, ну, он такой мяконький…
— Так что нам не к Рождеству, Джонни, а пораньше надо.
— Я с ним сам поговорю. Пока ты не уйдёшь, он не зайдёт. Устраивает? Всё тогда. Иди. Догоняй Эндрю.
— Твою долю мы не тронули, — пробурчал Андрей.
— Щепали, — послушно повторила Алиса, — а потом я играла. Мам, а я на кровати прыгала. Ты очень сердишься?
— По четырём точкам, это что? — перебил его вопрос Фредди.
— Пас. Но у вас, Бредли, команда сработана. Ваш Фредди держит их как надо.
Фредди вытащил и шлёпнул на стол кредитку, взял колоду и стал тасовать. Андрей положил свою кредитку и улыбнулся.
— Оба хороши. Жалко, если их заденет, Джонни. Когда русские до нас доберутся, они парней не пощадят. А парни уже и так хлебнули.
Резервацию Эркин увидел сразу. За неширокой лощиной с ручейком. Остатки забора из колючей проволоки, длинный полусгоревший барак, как рабский в имении, какие-то шалаши… От забора к ручью тропинка. Ви…
— Как Пирр? — опять не удалось сдержаться, само выскочило.
— Попробуем, — предложил Фредди и посмотрел на Андрея.
— Но неужели ничего нельзя сделать? Я сегодня видел одного…
— Андрей, — позвал, не оборачиваясь, Эркин. — Слышал?
— Нет, сэр. А это… — Эркин вилкой аккуратно подцепил кусочек бекона. — Это мясо?
— Ничего, — Фредди сбил шляпу на затылок и вытер рукавом лоб. — Завтра попасём их, не сходя, наберём упущенное. Все здесь?
Джонатан взял у него мешок и ушёл в их домик. Фредди прислушался. Да, расходятся уже. А ведь Джонни и не думал разгонять. Но лендлорд есть лендлорд. Приехал и порядок навёл. В принципе, так и надо на…
Эркин уже ухватился за седло, проклиная заплясавшую Резеду, когда его взяли за плечо.
Да, принцесса всегда принцесса, и всё забыть, и плыть в музыке и огнях, и ни о чём не помнить. Даже о том, что время не остановить и принцесса обречена стать Золушкой. Но часы ещё не начали бить, и п…
Белый кивнул, ещё раз осмотрел их, особенно его и Джеффа.
— А как везде, наверное, — пожал плечами Эркин. — Кто как может, так и крутится.
— Эй, парни, поднимайтесь. Никого тут нет.
— Стоп! — остановил его Андрей. — А мы откуда знать будем, правильно Эркин говорит или нет?
— Был пару раз, — спокойно ответил Фредди. — Давно уже. Не понравилось.
Парни переглянулись. Эркин встал, вытащил из вьюка жестянку и подал её Гольцеву.
— И держать пари, — лукаво улыбаясь, продолжил Старцев.
Когда Андрей подавал очередной мешок, из-под колёс вывернулся мальчишка, щёлкнул языком.
— Понял, масса, чего ж тут непонятного, масса, вас мы знаем, масса, — улыбался негр.
— Спасибо, Мамми, — Эркин спешился и огляделся. — Только обедать не будем. Не успеваем. Помоемся, припасы возьмём и назад.
— У костра заночуем, — решил Фредди. — А завтра почистим Большой Дом. И вообще…
Эркин усмехнулся, оглядывая вещи. Много набирается. Пожалуй… клетчатую рубашку и трусы, одну пару оставить. И джинсы. Чтоб было во что переодеться, когда вернётся. Повертел коробочку с помазком и бри…
Он лёг, она укрыла его, осмотрела. Так, пластырь то ли отвалился, то ли он, умываясь, содрал его. Но корка, вроде бы, крепкая, держит края. Можно и не стягивать. Она поправила одеяло, собираясь отойт…
— От пули смерть лёгкая, — засмеялся кто-то за спиной у Эркина.
— Вижу, — Джонатан переставил стул и сел так, чтобы видеть лицо Фредди. — Ты в самом деле в порядке?
Приглядевшись, он узнал Берта Рестона, который тогда отдал Эркину книгу.
— Вот что, давай тогда так, — решила Женя. — Бери все имперские, и что будешь зарабатывать, оставляй себе, — поглядела на его огорчённое лицо и улыбнулась, — пока не купишь.
— Любовь согрела воду, но вода любви не охлаждала никогда, — выдохнул Эркин и жадно припал к кружке свежего кофе.
— Прекратите, — Горин перешёл на русский. — Вы что, не видите, что он на пределе? Это же пытка, Коля.
— Мг, — кивнул Эркин. — Всё, мы побежали.
— Ты чувствуешь время еды не хуже парней.
— Меня, — сразу ответил Спиноза. — Я некрасивый, несильный и нестарательный.
— Давай, — кивнул Фредди. — И на боковую, завтра рано выходим.
Но бал балом, а у Жени и помимо бала есть заботы. Пробежки по магазинам ей не избежать. Но сегодня и это в радость. Тем более, что она теперь может побаловать своих чем-нибудь вкусненьким. Странно, в…
— Ну, с этим никто не спорит, — отмахнулся Норман. — Но человечество решало эти проблемы и до Паласов.
— Фу, силён ты, — покачал головой Андрей.
— Как ты можешь так? — с трудом выговорил Андрей. — С тобой… с вами такое творили, а ты? У нас… до такого даже в лагере не дошли. Были же женские… бригады, целые лагеря были. Ну, охранюги насильничал…
Алиса залезла на стул с ногами, навалилась животом на стол. Наконец Женя, всё ещё в шали, несмотря на Алисину помощь справилась с замочком и раскрыла баульчик. Алиса даже не завизжала: настолько была…
— Сегодня было мало работы. Это… это очень мало, да?
— Да?! — защищалась Рози. — А Джен? Джен, вы влюблены?
— Я сам брал заказы и никому не мешал, — спокойно ответил Фредди.
— Так и будешь от каждого патруля шарахаться? — сердито спросил Эркин.
— Зачем? — сразу возразил Спиноза. — Я понимаю тебя, Старцев, ты уже во всём видишь проявление расизма, но нам надо просто знать, о ком конкретно идёт речь. И что обидного в слове индеец или малец?
— А чтоб меня… — выругался он по-английски. — Забыл совсем.
— Не успеешь, — уже спокойно сказал Фредди. — Пошли.
— Все спят, — заторопился он, — меня никто не видел.
— Новиков, завтракать будешь? Я принесла.
— Только взглядом, Шурочка, я ж не вчера родился.
Алиса, не открывая глаз, потёрлась щекой об угол одеяла, как всегда подсунутый под щёку.
И снова пела пила и ухали топоры, разваливая чурбаки на поленья. Поев, парень заработал играючи, словно хвастаясь силой, забалагурил. Но его шутки были тихими, так говорят те, кто привык к опасливост…
— Ты на троих заложил? — спросил он, подходя с ними к костру.
Но, видя изумление Джонатана и, что тот медлит с записью, Эркин встал и, подойдя к вешалке, достал из своей джинсовой куртки бумажник и вернулся к столу. Сел и не спеша, аккуратно достал свою справку…
— Задвижку открой, он уже вот-вот придёт.
Женя удивлённо посмотрела на него, но ответить ничего не успела: он уже мягко захлопнул за собой дверь и сбегал вниз по лестнице.
Тычок между лопатками указал ему направление. Но он успел понять, что находится на заднем рабочем дворе, а длинное здание без окон — рабский барак.
— Веселимся. Всем надо отдохнуть от работы. Надо, чтобы ты увидел их, а они тебя. Чтоб не перепутать. Здесь все свои, Фредди.
— А умотан ты здорово, даже с лица спал… расскажи, как делал… А то целок навалом, как сбесились, того и гляди залетишь… Каракатица зло срывал, того из левой камеры, он рядом полоскался, так отметелил…
— Стоп, — Гольцев отодвинул тарелку. — Кто и как не проблема. Вернее, проблема, но вполне решаемая. Здесь проблема в цели. Не причина, а цель. Грабёж? Вспомните, что нашли на нём. Камушки и золото. К…
— Завтра посмотрим, — Андрей сидит, спокойно сложив руки на луке седла, не мешая Бобби прихватывать траву.
Но он не рассмеялся в ответ, а лицо его на секунду приняло угрюмое выражение.
Ему ответили неразборчивым недружелюбным бурчанием. Впервые на Большом перегоне белый вот так припёрся к цветным и влез в разговор.
Молли ждала их у дверей с двумя большими кусками коричневого мыла и большими холщовыми полотенцами. Тут же опять крутились негритята. Эркин скорчил свирепую рожу, и они с весёлым визгом улепетнули в …
Когда Фредди подбежал к грузовику, там уже клубилась толпа пастухов. Для них вопроса — брать или не брать концентраты — не было, а решалась проблема очереди. Андрей и Эркин стояли у заднего борта, эн…
— Я не помню даты, — честно ответил Фредди, — но, по-моему, нет ещё.
— Элементарно. Эту я уже сделал. Попробуй.
…На рынок Эркин вернулся, когда уже смеркалось. Пустые прилавки, редкие припозднившиеся торговцы уже упаковались на ночь. Он повернул к выходу, но его окликнули.
Фредди собрал деньги, взял со стола, где раньше лежали ножи и шляпы парней, свой пояс с кобурой — кто и когда его туда положил, он не заметил — быстро подпоясался. У двери обернулся.
Джонатан покачал головой ему вслед и пошёл дальше.
— А если она на свету хочет? — спросил Андрей.
— Да про то самое. Вот у меня с зимы, ну, — он усмехнулся, — со рва того и, считай, до Молли не было ничего. Сначала и не думал об этом. Потом засвербело.
— А волки стадо порежут, — закончил за него Андрей.
Эркин нахмурился, но промолчал. Джонатан, поглядев на Фредди, молча кивнул. Андрей на мгновение задумался, напряжённо сведя брови, тряхнул головой.
Она раскладывает эти обрывки на постели между ним и собой. И он невольно, с внезапно вспыхнувшим интересом, поворачивается на живот, чтобы было удобнее смотреть, и следит за её руками. И не обрывки э…
Когда она выплакалась и привела себя в порядок, заговорила миссис Стоун.
— А разве может человек без чувства? — спросил Фредди.
— Не выйдет, Коля. Прижимай Бредли, других таких же. Но парня не трогай. Оставь его в покое. Когда он поймёт, поверит… тогда он придёт сам, — и закончил на языке шеванезов. — Хау. Я сказал.
— Замочу суку, — Андрей говорил тихо, но с такой силой ненависти, что крика уже не надо, чтобы понять всю серьёзность его намерений. — Эркин, ты понял…?
Она смотрела на него так доверчиво, что он едва не поперхнулся последними словами уставной фразы. Она же первачка, всему верит. И следующую фразу он сказал ещё положенными словами, но уже искренне.
Женя забежала в мелочную лавку, где набрала обрезков тесьмы, кружев, всякой блестящей всячины. Здесь её знали. Она и раньше покупала у них всякие обрезки и остатки, из которых мастерила одежду Алисе.…
Что за пост — непонятно, но раз тихо, значит тихо.
Выбраться наверх? И уже оттуда? И вдруг сообразил. Лошади-то знают дорогу. Он чуть не засмеялся от радости, что избежал ловушки. Эркин похлопал Принца по шее. К словам они приучены, проверял, ну, поп…
— Даже слишком легко, — задумчиво сказала Женя.
— Мг, — Фредди заплетал косички из гривы, расчёсывая и разбирая пряди. — Значит, если я тебе плетью врежу, то ты меня слушать будешь? Ценная мысль. Проверим?
Он высвободил из-под неё правую руку и показал ей питомничную татуировку чуть выше запястья. Она задумчиво дотронулась пальцем до чёрных цифр.
— Будем надеяться, они пойдут вглубь, а не вширь, — усмехнулся Джонатан.
— Под мою. Вот так. А ты на мою ложись. Ногу подвинь, начало закрыла.
Он усмехнулся этой зависти. А по коридору уже тяжёлые твёрдые шаги, и каждый шаг через пол бьёт по спине, по вытянутым напряжённым суставам. Звякнул замок, и вспыхнул ослепительный белый свет, застав…
…К своему дому Женя подходила довольная. Конец недели, впереди два дня отдыха, деньги получены, продукты появились, её ждет вечер с Алисой и Эркином. Их надо подружить…
— Не-а, — замотала головой Алиса. — Только вчера Джанис спросила, где он спит, а то у нас тесно. Я сказала, что на полу. Я правильно сказала?
— Мам, ты? — не открывая глаз, спросила Алиса.
— Проблема не в расходах, а в организации….
Стадо уходило вперёд, и Фредди ехал по гребню, чтобы видеть округу. Кобура открыта, кольт наготове. Железное правило Большого Перегона. У своего стада твоя пуля всегда права. Жалко, так и не научил п…
— Но взял ты мелочь. И все они как один только стояли в наружных оцеплениях и ничего не видели.
Всё это щедро пересыпалось руганью. Белый ругался не хуже Грегори, и слушать было даже интересно.
— Да, мэм, — получилось у него с третьей попытки.
— На просторе ещё догнать надо, — резко бросил Андрей. — Ты тоже слушай. Хочешь драться, дерись. Но над душой не стой. Не лови нас… — резкий щелчок языком заставил его оборвать фразу.
— Да, именно поэтому я еду к русским. Там нет этого безумия. Там, я узнал, можно найти место, где живут одни белые. Поймите, я не трус, но готовится нечто такое… Да расценивайте как хотите, назовите …
— Дерево, Джонни. Я застал их врасплох. И очень удачно упал на дерево.
— Только проснулся? — усмехнулся Эркин. — Свободу ещё зимой объявили.
— Ладно, Спиноза. Попробуем уговорить нашего.
Когда за Джонатаном и Фредди закрылась дверь, Андрей победоносно посмотрел на Эркина. Эркин, не в силах говорить от долго сдерживаемого хохота, молча показал ему оттопыренный большой палец, прислушал…
— Но парням это было по карману. Призовые, игровые… Для них триста кредиток — не проблема.
— Ага, — ублаготворено вздохнул Андрей. — И потрепались хорошо. Слушай, так ты не наврал насчёт приёмов?
— Далеко, — кивнул Эркин. — Я, наверное, с месяц шёл, а то и больше.
— Угадал, — кивнул Джонатан. — Теперь ты стоишь у родника. Что будет на восходе?
Фредди налил себе полную рюмку водки, выпил залпом и смог перевести дыхание.
Потом она собрала его вещи. Рубашку, штаны, куртку… Ни белья, ни носков, ни даже портянок… На всякий случай она обшарила карманы, пусто, только справка-удостоверение об освобождении. Она убрала её на…
— Отнеси на кухню, — попросила Женя. — Сложи там в тазик, я потом помою.
— Да, — Женя убеждённо кивнула. — Согласна. Но от этого здесь не лучше.
И разбудило их потрескивание веток в огне и звяканье металла о металл. Андрей разогревал варево. Джонатан встал и потянулся. И сразу же поднялся Фредди.
— Ну, ты даёшь! — Андрей восхищённо выругался. — В жизни такого не видел.
— Как когда, — усмехнулся Эркин. — Бывает очень хорошо, бывает так себе, а бывает… совсем противно.
Но Эркин всё-таки сел не рядом, а напротив, по другую сторону крохотного круглого бассейна с водой, пузырящейся от бившей из-под земли струйки. Джонатан вытащил свёрток с сэндвичами и усмехнулся при …
— Глупости, Джен, — отметает он её слова, как нечто не стоящее даже возражений. — У Монро неплохой выбор. Почему бы тебе не купить себе пару комплектов.
— Не надо, спасибо. Кипятку долейте и всё.
Ручка Джонатана словно споткнулась на бегу.
Он протянул Жене тряпочный аккуратный свёрток.
— А вот кофе, парни, кофе с устатку, — пропищал тоненьким голосом Андрей.
— Ага, — совсем как Алиса вздохнула Женя и подняла голову, посмотрела ему в лицо.
— Чай лучше, конечно, но я и к такому привык.
Мамми так шумно вздохнула, что кони посмотрели на неё.
— Двадцать три, — резко ответила Женя. — Разве дело в этом?
— Не знаю, — как можно равнодушнее пожала плечами Женя. — Так, вспомнилось вдруг.
— Нам же лучше, — убеждённо сказал Андрей. — На одну лошадь меньше чистить.
Эркин огляделся, увидел у входа перевёрнутый ящик и перед ним лист картона. Быстро сел, снял сапоги. Белый кинул на картон кроссовки и посмотрел на его портянки.
Фредди кивнул. Тронув висящее над ветровым стеклом зеркальце, оглядел кузов и вернул зеркало обратно.
Эркин кивнул и взял плитку. Начал было надрывать обёртку и поднял на Фредди глаза.
У чёрной полуобгоревшей коробки рабского торга было пусто. Эркин подошёл к стене, сбросил мешок с курткой и сел рядом…
— Ну, — Андрей явно встревожился. — Ну, мы уходили уже. Он спрашивает, когда ваш старший за провизией приедет. Я и ляпнул, что, мол, завтра, наверное. Он и сказал, что передай, мол, старшему, я всё п…
Эркин в нескольких фразах объяснил устройство пузырчатки.
— Их на продажу выставлять, а ты, болван, их к лагерникам сунул!
— Лежат. Значит, Ларри опять все сначала?
Он лежал с закрытыми глазами, мерно ровно дыша, и дыхание уже не сушило губы. Всё тело словно ватное, любое движение непосильно, но ему и не надо шевелиться. Он распустил, расслабил мышцы и отдыхает…
— Мы и так у него на крючке. А это… если он не будет знать, он же бояться будет. А на страх его возьмут, кем он откупаться станет?
Андрей дурашливо дёрнул головой в поклоне и независимой играющей походкой пошёл к мишени. Выдернул глубоко вонзившийся кинжал, подбросил в воздух, поймал на лету и мягким скользящим движением спрятал…
Женя с удовольствием смеялась и болтала. Неужели, совсем недавно, ей эти разговоры казались глупыми и неинтересными. Радость переполняла её, приподнимала над землёй. И очень удачно, что влюбленность …
— Ладно, — покладисто согласился Андрей. — Мы к Сэмми на скотную пойдём.
— Посмотрим по обстоятельствам, — кивнул Гичи Вапе. — Но мы даже имени его не знаем. Если он будет на переговорах, тогда можно будет попробовать. А если нет? Искать его по всему имению?
— Да смотри. Всегда мои руки темнее были. Даже странное.
— Часто, — кивнул Эркин и улыбнулся. — Только нам эти пиры боком выходили.
— Да, — кивнул он. — Это русский, офицер. Они всегда хорошо платят.
— Ты ж не шутил, — Эркин попробовал улыбнуться. — Вот мы… и записались.
— Сойдёт. Эркин, далеко карту не убирай. Она под рукой должна быть.
Эркин покачал головой. Молоко, суп, да ещё морс… Поход в уборную всё ещё слишком труден для него. Чуть не рассчитаешь и вмажешься плечом. А уж там хоть криком кричи, хоть падай от боли.
И тогда он, молча, с размаху ткнул себя кулаком в здоровую щёку. Только сейчас сообразил, да? Что кровать одна, и она всё это время спала на полу? А жрал он эти дни чьё? Сколько он так валяется? Дни …
— А ему больше не к кому было. И я в армейском тогда был. Ну, рубашке. Он меня, видно, за дезертира принял. И все напирал на то, что убийство грех, но неповиновение грех больше.
Джонатан вздохнул, улыбнулся и мягко послал Лорда вперёд, шагом приближаясь к заставе. Один из пяти, кажется, сержант — Джонатан всё-таки неуверенно различал русские нашивки — вышел вперёд и жестом п…
Лёгкое дыхание осени успокаивало летние страсти. Жизнь текла спокойно и безмятежно. Но Женя чувствовала теперь, что тихая заводь на самом деле… нет, не хочет она думать ни о чём таком. Но что поделае…
Он опять ложится рядом с ней, как и раньше, на левый бок, а правую руку кладёт ей на живот.
Они уже поели и допивали кофе, когда к их навесу подошёл кто-то.
Фредди усмехнулся. Пусть Джонни думает, что Эркин не может ударить белого, пусть. Но вслух сказал.
— Второе, — невозмутимо продолжал Старцев. — Музейные и исторические ценности, вывезенные в ходе войны с территории России, выкупаются в обязательном порядке. Если же доказано, что владелец таких цен…
Вернувшись в комнату, Женя застала его перед комодом, сосредоточенно вертящим в руках её баночки и тюбики. И сразу догадалась. Сначала она чуть не рассмеялась, но тут же сообразила, что для него это …
— Разумеется, Джен. Начинать новый текст нет смысла.
— Вот, возьми, — она протягивала ему старенькую, в заломах, с подклеенным уголком бумажку. — Попроси два больших.
Этот путь по ночному городу Эркин потом так и не смог толком вспомнить. Его уже трепала лихорадка, мучительно кружилась от голода и боли голова. Он останавливался, прижимался лбом к стене или дереву,…
— Смотря что и смотря кому, — серьёзно ответил Эркин, и вдруг, требовательно глядя на Андрея, спросил. — Себе ты всё прощаешь?
— У нас имена со значением. Моё означает Большое крыло. И вот нас спросили об имени Эркин.
— Мясо и жир можете взять. Готовить здесь нельзя. Что не портится и сырым не съесть, пусть лежит во вьюках, увезём обратно. Вопросы есть?
— Ну, вы, Перри, наверное, и не выходили оттуда, — отпарировала Мирта, — так вот, согласитесь, Паласы решали целый ряд проблем.
И небывалый взрыв хохота и ругательств. Фредди хохотал, упав на гриву своего коня. Смеялись даже те, чьи стада разогнало и перепутало стадо Бредли.
Он целовал её лицо, влажное от выступивших в разговоре слёз, собирал их губами, а руки его, глупые непослушные руки, которым бы только через ткань… они расширяли ворот её рубашки, сталкивали вниз, вы…
— Ты у своего проверяй, — взъярился Ларри.
— Ты что? — вскинул на него глаза Андрей. — Ты что, и вправду, простил им? Это ж… не по-людски…
— На Подлюгу ты ловко сел, — улыбнулся Эркин. — Я так не умею. И нас посшибал здорово.
— А откуда ж другое? — улыбнулся Фредди и перевёл дыхание.
— Брось, отпечатков она не держит. Руки не поранил?
Он спешился, нетерпеливо отбросив поводья, и Эркин еле поймал их. Вразвалку, как все после долгой езды, Джонатан пошёл к толпящимся на дороге мужчинам. Индейцы — сразу определил Эркин. От толпы отдел…
…На этот раз Эркина разбудило потрескивание сучьев на огне, и всё вспомнилось сразу. Он выпутался из одеяла и встал. Андрей ещё спал, а Фредди разводил огонь. Эркин молча сгрёб миски и ушёл к роднику…
— Её глаза на звёзды не похожи, нельзя уста кораллами назвать…
— Добрый день, Бредли, — улыбающийся Старцев встал из-за стола. — Здравствуйте, Трейси. Садитесь.
— Стой! — крикнул он. — Стой, парень! — и, видя, что тот даже не оглянулся, выхватил пистолет и выстрелил в воздух.
Эркин с трудом заставил себя разжать руки, наклонился, отыскивая шлёпанцы, надел.
Но Фредди молча продолжал идти, изредка подсвечивая себе под ноги фонариком.
— Вперёд… налево… вперёд… направо… вперёд… Вниз. Вниз, образина. Пошёл или скину.
— Лосьон "райское яблоко", — усмехнулся Фредди. — Ладно.
— Сейчас… осмотрюсь. Ну… ну, точно, Андрей!
…Эта ночь была очень тяжёлой. Самой тяжёлой. Его так трясло, что он еле держался на нарах, искусал себе в кровь губы и руки, сдерживая крик. Бился головой о нары, чтобы потерять сознание. И не выдерж…
— Ну, Фредди, они ж перегорели все. Ты что, подумал? — Эркин повторил его жест. — Нет, они хотят массаж делать, за деньги. Ведь это возможно?
— Минутку, Тимофей Александрович. Я мигом.
— Больно это очень. А иначе не поставишь.
— Расти-то у него растёт, масса, да толку-то не видно, — съязвила Дилли, игриво подмигивая.
— Я буду ждать, — просто сказала Женя. — До свиданья, Эркин.
— Как раз вовремя, — Женя обернулась на стук двери. — Сейчас обедать будем.
Фредди сидел, напряжённо выпрямившись, и пил горячую бурую и совершенно не сладкую жидкость, пока они развьючивали его коня. Эркин сразу занялся припасами, а Андрей подошёл к Фредди.
— Чего тебе? — нехотя оторвалась от плиты Женя.
Она молча покачала головой. Эркин встал и поднял её, прижал к себе.
— Ладно, я… сгоняю пока, варево поставлю. Удержишь один?
— Вроде, Эркин, — не очень уверенно ответил Фредди, — но Мамми он назвался Меченым.
Он сидел, как всегда, у плиты и ответил ей, не оборачиваясь.
— Наша доля в выигрыше, — улыбаясь, объяснил Эркин. — У цветных, сэр, денег же нет. Спорят на выпивку, еду, сигареты.
— Сходи и спроси, — Андрей устало сел у стены, вытянул ноги. — Не нравится мне это. Нутром чую…
— Причём, обратите внимание, — сказал Норманн, — остальные рабы так же относились к ним крайне неприязненно.
— Там, куда ты спешишь, — в голосе негра звенела сдерживаемая ненависть. — Ждёт тебя. Русские вам организуют встречу.
— Эти-то… Они тебе и не то выпьют. Пусть их.
— А где работа была, там и работали, — рассмеялся Андрей.
Но Эркин ушёл во двор что-то делать в сарае, а Алиса села на свою кровать в обществе своих игрушек и застыла в созерцании.
Андрей вскочил на ноги и, испустив какой-то дикий клич, ринулся на крик. Фредди отпрянул от костра, выхватил кольт, но… в кустах что-то ворочалось, рычало и ругалось, а стрелять просто на шум он не х…
— О боже, Джен, доброе утро. Вы так точны, что я начинаю сомневаться в собственном существовании.
— Помню. Но… но не все ж белые сволочи, чтоб от расы отрекаться.
— Зря, конечно. А так… живи, меринок. Я не в обиде, что воровкой ославил. Всё-таки поостерёгся. Живи, раз такой осторожный.
— Здорово рассказываешь. А они очень дорогие?
Эркин не понял слов, но кивнул, догадавшись по интонации о смысле.
— У нас жрали бывало. Животами потом мучились.
— Но, — Старцев внимательно смотрел в глаза Джонатана, — но вы не испытываете ностальгии, не так ли?
Затрухал парнишка. Рано его Дикси на серьёзную игру взял. Ишь как он от сумм вздрагивает. Привык по маленькой. Вернее, ни к чему не привык. Не похоже на Дикси, раньше был осмотрительнее. А классно их…
Фредди засунул крупу на место и вернулся к костру. Навесы стояли не вплотную, а с просветами, и не против друг друга, а так, чтобы каждый был против просвета. С умом сделано. Всё-таки не глаза в глаз…
— Сам говорил, что чуть не считается. А так, я ж пять лет не спальник, и не продавали меня из имения. Отвык. И не дерутся рабы с ножами. Это уж после Свободы научились.
— Он же и вход. А они, похоже, хотят, чтобы побольше вошло. Много чужих, Джерри. И среди них попадаются интересные, для русских, экземпляры. Не будем о них, Джерри?
Эркин бесшумно задвинул засов на калитке и вошёл в дом. Нижняя дверь, ступеньки скрипучие, надо бы починить, но это у Андрея надо сначала выспросить потихоньку, что и как. Звать его на эту работу он …
— Ну, это просто. На ночь приковать или запереть, а днём я с оружием. Ну вот, заваруха грянула, ну, кто куда рванули.
Бифпит затихал, готовясь к балу. Отсыпались, отмывались, наряжались. В комендатуре после долгих споров решили дать увольнительные всему составу, оставив только самых необходимых часовых и дежурных. Р…
Боже мой, как давно она не танцевала. Пол плыл под её ногами, всё сливалось в волнующий цветной круг. Хьюго танцевал великолепно, а глаза его сияли таким восторгом, что Жене даже становилось неудобно…
— Ничего, обрастёшь, — утешил он Андрея. — А у тебя что, не разгоралось?
— Ага, — Андрей вздохнул и невесело засмеялся. — Как он у костра сядет, так языки на привязь возьмём…
— Да вроде бы нет, масса, — развёл руками Ларри.
И вторая молния ударила так, что потемнело в глазах, и уже не стон, а крик вырвался из горла.
— Я всё понял. Но… разве сегодня круглая дата?
Они говорили по-русски, не понижая голосов, чтобы тишиной не намекнуть, будто подслушивают.
— А многие из них поют, заметили? И неплохо. Беру.
— Ага, — Алиса быстро запихала Спотти под табуретку и усадила наверху Тедди, Линду и Мисс Рози. — А ты мне расскажешь, как ты была маленькой?
— Я крышу в другой раз твоим языком перекрывать буду. Аж в два получится.
— Вперёд, Бредли. В карты тебе сегодня не везёт.
— Спасибо, Джен. Я вас тоже поздравляю. И всё-таки, куда вы спешите?
— Средства поражения, что это, сэр? — спрашивает Эркин.
Женя уложила Алису, а он ещё сидел за столом, ожидая их обычного вечернего разговора.
— Значит, так. Держишь Принца на недоуздке, не дёргаешь попусту.
И снова уткнулась в ладони, будто не хотела никого видеть. Женя растерянно отошла и влилась в общий разговор.
— Обойдусь, — отмахнулся Фредди, застёгивая куртку и подтягивая пояс с кобурой. — Вали отсюда, мне лишние глаза не нужны.
— Ни хрена себе! Нужен же диплом, это идёт по разделу медицинской практики.
— Работа старшим ковбоем на перегоне оговорена в контракте?
— Ну да. И тут мне кричат, что Угрюмый бежит. Я на крыльцо. Вижу: идёт. И у ворот уже. Я как гаркну ему, чтоб вернулся.
— А то ты такого в жизни не пробовал? Приспособимся. Не всё ж, — Эркин усмехнулся, — не всё ж тебе тут лафа с малиной.
И действительно, их потом долго никто не беспокоил. Да, следующим в имении пришёл Сэмми. Уже в самом начале марта…
Найти место, где от следа стада откололись ещё следы, ему удалось. Но сколько их тут было? Да и следы быстро потерялись в траве.
— Хорошо… в тепле… — индеец говорил всё тише, но зависть, рабская зависть к чужому куску…
— А кто их довёл до такого состояния? — Горин вытащил платок и обтёр потное лицо.
— Только тогда я не распробовал, — улыбнулся и Эркин. — Не до того было.
Эркин пришёл, когда Алиса со слипающимися глазами канючила посидеть ещё ну хоть чуточку.
— И справлялся? — у Андрея загорелись глаза.
— Учись проигрывать, Дон. И может, оно и к лучшему. Это волки. А охотиться с волком… Иди, знай, на кого он кинется.
Он быстро шел, почти бежал по пустым спящим улицам. И только уже подходя к рынку, проморгался от набегавших на глаза слёз.
Женя сидела, грела вдруг захолодевшие руки о чашку и слушала, как он звякает на кухне вёдрами. Что-то происходит. Значит, и те негры, которых они с Рози видели, спасались от полиции.
— Кто? — он резко приподнялся на локте, перехватывая чужую руку, и похолодел: в его ладони как в клешне зажата маленькая детская кисть. — Алиса? Зачем?
— Потому что ты сама дешёвка. И шантаж твой глуп, детка. Не ты первая, но я справлюсь с тобой, как и с ними. А там были не тебе чета, русская… — он не договорил, потому что она встала.
— Ловок, чёрт. Как ты только такое украшение заработал? — и чиркнул ногтем себя по щеке.
— Стоп! — Джонатан оторвал его от Андрея. — Всё потом. Валим, пока разрешили, — и громко: — Поднимайте стадо, парни! Быстрей!
Женя пожимает плечами, берёт у Норманна сегодняшний заработок, убирает свой стол, с улыбкой прощается со всеми и выходит не оглядываясь. Если Рассел захочет, то сам нагонит её.
В лицо ему пахнуло горячим паром. Женя, с влажными от пота волосами, выглянула из кухни.
— Еду не проспишь, — серьёзно ответил Эркин, ещё раз зевнул, встал и вышел.
Ему ответила тишина. Джонатан резко повернулся и побежал в комнату Фредди. Рванул дверь… И тот же запах, только чуть слабее. Включил свет… и сразу бросились в глаза на столе две… бутылки?! Да нет, эт…
Эркин хотел промолчать, но Джонатан так явно ждал ответа, что, вздохнув, сказал.
— Выдёргивай эту хреновину, я за инструментом схожу.
— Отобьюсь, — спокойно сказал Эркин. — Когда не связан, отбиться всегда можно.
— Мы ещё вернёмся сюда. Ночь велика, успеем.
…Эркин оглядел пилу, повесил её на место и взялся за сортировку гвоздей. Спокойное занятие…
Калитка… четыре шага до двери… под мешком оказалось шесть шагов… три ступеньки… дверь… да, не заперто… лестница… Которые тут скрипучие? Ноги сами перешагнули. Площадка… верхняя дверь… не заперто…
— Я в порядке. — Фредди поставил на землю кружку с малиной, встал и твёрдо пошёл к коню. — Буду вас ждать в лагере, парни.
Как же после сапог в кроссовках легко! И утренняя работа… Вынести грязное ведро… Принести воды… А бак полный, ну да, Женя вчера так и не помылась… Трёх вёдер хватило. Теперь дрова. Эркин сдёрнул с гв…
— Нет, — у него был хриплый сдавленный голос. — Ты… Женя, ты… — у него сдкак пережало горло, и он не закончил фразу…
— Протокол, — сказал кто-то. — И тоже русским дадим. Они наших законов не знают. Чтоб потом ни у кого неприятностей не было.
— Мг, — Эркин вытер рукавом мокрое от пота лицо и взял нож. — Ты хоть для виду покарябай. А то заметят.
— Ладно, — Эркин ещё раз оглядел стоянку. — Давай быстрее. Огонька седлай. Два пробега, а завтра пасти.
Андрей растерянно переводил взгляд с одного на другого, потом начал наливаться краской.
— Мам, — встретила её Алиса, — а чего он приходил?
— Ну как хотите, док. И охота вам об это дерьмо пачкаться.
— Тридцать, Бредли! Тридцать к одному, вы потеряли чувство реальности, ставлю двести.
— Совсем раздеваться не надо? — попытался пошутить Джонатан. — Уже легче.
— Сэмми, масса, — растерянно повторил он.
Но у нас нет денег, сэр. Мы, все трое, получили под расчёт за выпас и перегон. Мы можем на них прожить…
— Ты себе хоть купил что-нибудь? — Женя поставила на плиту кастрюлю с кукурузой. — Ей теперь долго вариться.
— Да. Я тебя помну немного. Нет, на живот. Пол не холодный?
А ему куда? Он пытается поймать её взгляд, но из-за белых занавесей возле окна уже вошла та, другая. Пухлая невысокая брюнетка в пунцовом халатике, открывающем до середины грудь и с распахивающимися …
— Попробую выйти на него с другого конца. Наверняка за ним что-то тянется.
— Пошли, — кивнул Эркин. — Посуду мыть не надо.
— Точно. Сколько мок, а мышцы, — он похлопал себя по бедру, — ни разу не сводило.
— Хорошо, — Норман вежливо улыбнулся. — Запритесь изнутри и никуда не выходите, пока мы его не поймаем.
— Вечером и выложишь. Или, — Эркин хмыкнул, — на ночь оставь.
Раскаяние Сторма было вполне искренним. Он разжал её побелевшие пальцы, помог выйти и повёл куда-то через заросли. От боли она плохо соображала куда.
— Да, как и думал, — Джонатан подошёл вплотную и тихо спросил: — Кто тут был? Эркин?
Она послушно выпила безвкусной жидкости, деловито открыла сумочку и достала зеркальце.
Индеец молча опустился на колени и сел на пятки, по-прежнему держа руки за спиной.
— А чего забор жечь? — пожал плечами Эркин. — А может, думали, ещё понадобится.
— В этом мире всё возможно, Нэтти. Я думаю, деловую часть разговора можно считать законченной.
…Истошные крики в доме ударили в спину. Крики страха, боли и радости. Он знает: ловят и бьют, убивают надзирателей, ищут хозяев. Почему он не пошёл туда? Разве не мечтал об этом часе, о том, как хрус…
— Не считал, — буркнул Эркин и тут же быстро добавил, — сэр.
— Спать, мэм, — ответил он, сползая под одеяло.
— Понятно. Выкупленные тоже быстро с круга сходили. Либо их кончат, либо сами… — Фредди усмехнулся. — Что-то у нас разговор невесёлый пошёл.
— Как? — искренне удивился Джонатан. — Ночной сбор урожая? Бессмыслица. Ночью собирать урожай? Зачем?
— Не знаю, — растерянно пожал плечами Андрей. — Тоже вот, слова помню, а что значат — не знаю.
— Пачку ставлю, что знает! — выкрикнул Андрей.
День шёл за днём. Августовская жара, утомлённо сонные улицы. Привычная работа, домашние хлопоты, привычные раздумья у прилавка: что купить, чтоб и получше, и дешевле. Мелкие незначащие события, котор…
— В чём? Они эту кашу знают. Особенно Эркин. Мне порассказали немного, чтоб я не вляпался ненароком.
— Впервые вижу, — Фредди хрустел сушкой. — Это в городе купили?
— Разбираем, парни, — Фредди быстро отобрал свои вещи и понёс их в спальню. — Здесь и положите, чего в мешках мять. Сейчас опять всё в ящик скинете, а чистое наденете.
— А комнату для наказаний напоследок оставили? — усмехнулся Эркин.
— Нет, сделай ему чего-нибудь. Я сам отнесу.
— Да, — кивнула Женя, — детство невозвратно. Вы говорили, у вас была большая семья.
— Примелькались мы, — кивнул Эркин. — Да и не будет больше ничего. Только сапёры приедут, проходы расчистят.
В негустом супе среди разваренной капусты плавали два кусочка мяса. На каше блестели два пятнышка жира. Они ели молча, опустив глаза в тарелки. Отпив глоток густого тягучего напитка с еле ощутимым яг…
— А ну её. Я и завтра без неё буду. Чтоб полегче было.
— Спасибо, — кивнул Эркин, забирая один поднос и кивая Андрею на второй.
— Сейчас, — Эркин снова огляделся. — Ага, понял. Там город?
Он нерешительно взял проволочное кольцо с тремя ключами, смутно ощущая, что это имеет второй, скрытый пока от него смысл.
— Зря он после еды, — Джонатан с наслаждением отхлебнул из термосного колпачка-стаканчика кофе.
— Ты меня уже звал. Там, в имении. Помнишь? Тогда сказал и сейчас повторю. Я сам по себе.
Фредди повернулся на спину и с блаженным вздохом замер, зажмурившись от солнца.
— Я… я уже пять лет… не спальник, я скотником был. Вот, у меня и руки стали… Я дотронуться до тебя боюсь, что больно сделаю.
Это обращение обычно. Для раба любой белый — господин. Но она засмеялась этому как шутке.
— Дать им расчёт, и пусть катятся из города куда хотят, — сказал кто-то с дальнего конца стола.
Невнятный шум, шорох, и фраза осталась незаконченной, будто говоривший поперхнулся. Лицо Эркина на мгновение дёрнула гримаса презрения. Девис её заметил и опустил голову.
— Ах ты! — задохнулся Андрей. — Ты смотри, как перехватил!
Фредди и Андрей уже были в сёдлах, а Эркин всё ещё стоял на земле, как-то растерянно озираясь по сторонам.
— Ладно, — согласился Андрей, — но если что, потом не говори, что я не предлагал.
— Я их ещё не видел, Майер. Пока у них был порядок.
— Эркин, все вещи доставай. Я посмотрю, какое оно чистое, — заглянула в кладовку Женя.
— Это-то да, — Эркин сокрушённо мотнул головой.
— Вот и приехали. Здесь охрана жила. Кто успел удрать, не знаю. Остальное сами видите.
— Джонни, каждый человек имеет право на личную жизнь и на тайну личной жизни. Эндрю не рискует даже намекать. А уж нам-то лезть…
Залитый солнцем Бифпит оставался сонным и вялым. У многих бальная ночь затянулась так, что до утра было ещё очень далеко. Редкие прохожие, многие магазины и лавки закрыты. До комендатуры дошли в соср…
— Не уже, а ещё! — Женя поставила её на пол. — Сейчас вечер. А сколько раз я тебе говорила, чтобы ты в одежде на постель не ложилась. Ты посмотри, даже в тапочках. Это же безобразие, Алиса! Мне тепер…
И широкая белозубая улыбка осветила лицо Ларри.