Все цитаты из книги «Аналогичный мир»
— Любовь согрела воду, но вода любви не охлаждала никогда, — выдохнул Эркин и жадно припал к кружке свежего кофе.
— Но неужели ничего нельзя сделать? Я сегодня видел одного…
— Не надо о войне, Гуго, — попросила Женя. — Я так счастлива, что она кончилась, что не хочу вспоминать.
— Слушай, а может, она перепутала? Дала нам отломанное, а мерку так в печке и оставила?
— Мне тоже, — кивнул Андрей. — А как дом вспомню…
Маневр Эркина заметили и оценили. Остальные всадники тоже придерживали лошадей на подъезде к Чёртову Пальцу, но они шли слишком плотно и стали мешать друг другу. Судья то и дело выдёргивал из сбившей…
— Да, — он спрятал бумажник, сгрёб свои вещи. — Пойду, разложу всё.
Фредди достал сигареты. Предложил взглядом, но Эркин молча мотнул головой. Небо чистое, и луна полная. Всё как днём видно. Фредди закурил, отворачиваясь от ветра.
По мере приближения к рынку прохожих становилось всё больше. Эркин шёл быстро, обгоняя продавцов и покупателей.
— Ладно, — вздохнул кто-то. — Зовите своего.
Эркин оглядел ещё раз улёгшихся на жвачку бычков и махнул Андрею. Теперь у них есть время передохнуть.
Подходя к дому Андрея, он замедлил шаг. Но Андрей заметил его первым и свистнул. Эркин поднял голову и увидел его. Андрей латал крышу.
Он целовал её лицо, влажное от выступивших в разговоре слёз, собирал их губами, а руки его, глупые непослушные руки, которым бы только через ткань… они расширяли ворот её рубашки, сталкивали вниз, вы…
— Не выйдет, Коля. Прижимай Бредли, других таких же. Но парня не трогай. Оставь его в покое. Когда он поймёт, поверит… тогда он придёт сам, — и закончил на языке шеванезов. — Хау. Я сказал.
— Я же сказал, что собираюсь растянуть процесс, — рассмеялся Фредди. — Заночуешь здесь?
Солнце начинало припекать, и края баков отпечатывались на груди чёрными жирными от пота полосами. Рубашку Эркин сразу снял, ещё со вчерашнего дня зная, что перемажется, и штаны потому надел старые, п…
— Даже слишком легко, — задумчиво сказала Женя.
Джонатан взял у него мешок и ушёл в их домик. Фредди прислушался. Да, расходятся уже. А ведь Джонни и не думал разгонять. Но лендлорд есть лендлорд. Приехал и порядок навёл. В принципе, так и надо на…
— Понял, масса, чего ж тут непонятного, масса, вас мы знаем, масса, — улыбался негр.
— А может, и наоборот, — улыбнулся Джонатан, обуваясь.
Фредди налил себе полную рюмку водки, выпил залпом и смог перевести дыхание.
— Твою долю мы не тронули, — пробурчал Андрей.
Выслушав обычные мамины наказы и несколько новых, касавшихся этого человека, Алиса, как всегда, проводила маму до нижней двери, поднялась наверх и захлопнула за собой дверь их квартиры, быстренько за…
— Держите, парни. Размер ваш, можете не проверять. У Роулинга глаз намётан. Чего ещё?
— А хрен её знает, — ответил после секундной тишины чей-то голос. — Валялась тут.
Они положили на козлы бревно, и Андрей завёл пилу.
Её хитрая улыбка и безупречная вежливость вопроса помимо его воли вырвали у него ответ.
— Ты что? — Андрей даже молоток опустил на мгновение. — Охренел? Или меня за фраера держишь?
— Ну, насчёт умножения. Ты же делить можешь?
Но, видя изумление Джонатана и, что тот медлит с записью, Эркин встал и, подойдя к вешалке, достал из своей джинсовой куртки бумажник и вернулся к столу. Сел и не спеша, аккуратно достал свою справку…
Что? Как это? И вот она, ожидаемая боль. Она… нет, нельзя кричать. Ему и так тяжело. Его пальцы сжимают её плечи. Его лицо рядом. Частое прерывистое дыхание… Больно, очень больно… Но боль должна конч…
— Ну да, — Эркин переключал внимание Фредди на себя. — Говорят, рванул ты… быстрее собственной пули.
— Спасибо, Мамми, — Эркин спешился и огляделся. — Только обедать не будем. Не успеваем. Помоемся, припасы возьмём и назад.
— Пас. Но у вас, Бредли, команда сработана. Ваш Фредди держит их как надо.
— Вот что, давай тогда так, — решила Женя. — Бери все имперские, и что будешь зарабатывать, оставляй себе, — поглядела на его огорчённое лицо и улыбнулась, — пока не купишь.
Резервацию Эркин увидел сразу. За неширокой лощиной с ручейком. Остатки забора из колючей проволоки, длинный полусгоревший барак, как рабский в имении, какие-то шалаши… От забора к ручью тропинка. Ви…
Посменно работая, они закончили тайник и заполнили его. Окон в кладовке не было, работали с налобными фонариками и потому, закончив и выйдя в комнату Джонатана, внезапно оказались в темноте. Фредди п…
— Будем надеяться, они пойдут вглубь, а не вширь, — усмехнулся Джонатан.
Вернувшись в комнату, Женя застала его перед комодом, сосредоточенно вертящим в руках её баночки и тюбики. И сразу догадалась. Сначала она чуть не рассмеялась, но тут же сообразила, что для него это …
Но Фредди молча продолжал идти, изредка подсвечивая себе под ноги фонариком.
— Это кто тебе такую глупость сказал? — Гольцев улыбкой смягчил насмешку.
— Все платки берут! — глаза у Андрея радостно блестели. — Ни о размере там, ни о чём думать не надо.
— Вот это по-нашему! Этого я даже не слышал!!
Она смотрела на него так доверчиво, что он едва не поперхнулся последними словами уставной фразы. Она же первачка, всему верит. И следующую фразу он сказал ещё положенными словами, но уже искренне.
— А если она на свету хочет? — спросил Андрей.
— Я надеюсь, — повторила Женя. — А вы, Эд, совсем не знаете русского?
Джонатан сел на диван и демонстративно углубился в какие-то свои бумаги.
— Сойдёт. Эркин, далеко карту не убирай. Она под рукой должна быть.
— Точно, — ухмыльнулся Андрей. — Долго они ещё там? Жрать охота.
— Эй, парни, поднимайтесь. Никого тут нет.
Он засучил левый рукав и показал Эркину синие цифры татуировки повыше запястья.
— Они карт не знают, наобум держали. — Андрей рассмеялся. — А кто и просто глазел, из интересу.
— Слушай, ты в имении когда был, всё на скотной?
— Не более, чем кто-либо другой. Он нужен мне, Седди. Не его деньги, больше двухсот он не наскребёт при всём желании, а он сам.
— По куску каждого, — вмешался Андрей. — Личное душистое, жалко его на стирку.
— Не надо, спасибо. Кипятку долейте и всё.
— А разве может человек без чувства? — спросил Фредди.
— Прекратите, — Горин перешёл на русский. — Вы что, не видите, что он на пределе? Это же пытка, Коля.
— Подожди, — Андрей снова подсунул руку. — Давай на спину повернём. Не тереби ты его. Это на животе.
Женя погладила его по голове, пропуская между пальцами пряди, и снова по шее, плечу, втянула руку под одеяло.
— Андрей, — позвал, не оборачиваясь, Эркин. — Слышал?
Но бал балом, а у Жени и помимо бала есть заботы. Пробежки по магазинам ей не избежать. Но сегодня и это в радость. Тем более, что она теперь может побаловать своих чем-нибудь вкусненьким. Странно, в…
— Ну ладно, — согласилась Женя и виновато добавила. — Что-то я устала.
— Я понимаю, — он попытался улыбнуться, — но это сильнее меня.
Фредди кивнул. Тронув висящее над ветровым стеклом зеркальце, оглядел кузов и вернул зеркало обратно.
— Попробуем, — предложил Фредди и посмотрел на Андрея.
— Ты чувствуешь время еды не хуже парней.
— Мясо и жир можете взять. Готовить здесь нельзя. Что не портится и сырым не съесть, пусть лежит во вьюках, увезём обратно. Вопросы есть?
— Прыгал ихний старшой, ну ты его знаешь, чистая жаба. А русский ему, дескать, уже нанял, он и умылся.
— Всё обратно? — тихо и очень спокойно спросил Эркин.
Андрей ответил забористой руганью. Фредди усмехнулся и ответил столь же затейливой фразой.
— Хорошо. Вот… — Эркин вынес на кухню все свои мешки. — Вот. Здесь овощи, мне в имении дали. Подарили. Ларри, он на огороде работает, и Мамми. Она там на кухне и вообще… над жратвой главная.
— Со скотиной, — у Фредди насмешливо блестели глаза, — я всегда справлюсь. Была бы плеть, правильно?
— Завидная точность, Джен. Ты давно ждёшь?
Как тогда, в первый день, когда Джонатан показывал ему границы имения. И как тогда, Принц безошибочно скакал к дому. Даже Бобби, не любивший скорости и предпочитавший всем аллюрам неспешную рысь, а е…
— Ладно, Спиноза. Попробуем уговорить нашего.
— Мало не будет, — мрачно кивнул Андрей и зло сплюнул догоревший до губ окурок. — Теперь ходи и оглядывайся. Свалить бы куда на время.
— Был пару раз, — спокойно ответил Фредди. — Давно уже. Не понравилось.
Парни переглянулись. Эркин встал, вытащил из вьюка жестянку и подал её Гольцеву.
Эркину достался местный. Жилистый крепкий метис. Не проблема, выкину. На боль его брать неохота. Да и незачем. Эх, парень, сам подставился. Лети. Падать здесь мягко.
…На этот раз Эркина разбудило потрескивание сучьев на огне, и всё вспомнилось сразу. Он выпутался из одеяла и встал. Андрей ещё спал, а Фредди разводил огонь. Эркин молча сгрёб миски и ушёл к роднику…
— Лосьон "райское яблоко", — усмехнулся Фредди. — Ладно.
Всё это щедро пересыпалось руганью. Белый ругался не хуже Грегори, и слушать было даже интересно.
— Ну, с этим никто не спорит, — отмахнулся Норман. — Но человечество решало эти проблемы и до Паласов.
— Чего?! — удивление Фредди слишком велико для искреннего. — Ты её слушай побольше! Обнял, чмокнул, в кровать она тебя сама уложит. Что она там болтает, всё по фигу. Ну, вот если днём… — он ненадолго…
— Ни хрена, — выдохнул Эркин, двигаясь к выходу.
— А! — он пренебрежительно махнул рукой. — Паника всегда на пустом месте. Прибывают русские, а о переводчике никто не подумал.
— От пули смерть лёгкая, — засмеялся кто-то за спиной у Эркина.
У чёрной полуобгоревшей коробки рабского торга было пусто. Эркин подошёл к стене, сбросил мешок с курткой и сел рядом…
Лёгкое дыхание осени успокаивало летние страсти. Жизнь текла спокойно и безмятежно. Но Женя чувствовала теперь, что тихая заводь на самом деле… нет, не хочет она думать ни о чём таком. Но что поделае…
Он лёг, она укрыла его, осмотрела. Так, пластырь то ли отвалился, то ли он, умываясь, содрал его. Но корка, вроде бы, крепкая, держит края. Можно и не стягивать. Она поправила одеяло, собираясь отойт…
Тон совершенно не соответствовал шуточной фразе, но Новиков счёл полезным отнестись к этому как к шутке и рассмеяться. Но Малец не улыбнулся в ответ. Его лицо оставалось хмурым, а правая ладонь демон…
— А хрен его знает, — Андрей подставил ладони под дождь и, набрав пригоршню, умылся. — Где шляпу-то потерял?
Когда Фредди подбежал к грузовику, там уже клубилась толпа пастухов. Для них вопроса — брать или не брать концентраты — не было, а решалась проблема очереди. Андрей и Эркин стояли у заднего борта, эн…
— А чего ж без траханья тискаться? В кружку налил, а пить не стал?
— Я буду ждать, — просто сказала Женя. — До свиданья, Эркин.
— Я тоже, — отмахнулся Эркин. — Сплю уже в седле. Только пока мы душу отводить будем, остальные стадо отсортируют.
Фредди кивнул. Они молча поели. Андрей налил себе кофе и закурил.
— Нам же лучше, — убеждённо сказал Андрей. — На одну лошадь меньше чистить.
— Ого! — сказал кто-то в наступившей тишине.
— Как Пирр? — опять не удалось сдержаться, само выскочило.
Эркин встал, расстёгивая рубашку, движением плеч сбросил её на землю и вошёл в круг. Его противником был один из местных грузчиков. Презрительно улыбавшийся вначале, он посерьёзнел, увидев Эркина вбл…
— Это же дорого, Эркин, безумно дорого. Что это, Эркин? — Женя никак не могла подцепить заклеивающую край пакета бумажную печатку с эмблемой Монро. — Ну, что это? — чуть ли не со слезами в голосе пов…
— Мг, — Фредди заплетал косички из гривы, расчёсывая и разбирая пряди. — Значит, если я тебе плетью врежу, то ты меня слушать будешь? Ценная мысль. Проверим?
Она раскладывает эти обрывки на постели между ним и собой. И он невольно, с внезапно вспыхнувшим интересом, поворачивается на живот, чтобы было удобнее смотреть, и следит за её руками. И не обрывки э…
— Да смотри. Всегда мои руки темнее были. Даже странное.
Мулат оторвался от стены и вышел из щели между шкафами, встал перед Расселом, заложив руки за спину и опустив голову. Рассел сильно, хлёстко ударил его по лицу.
— Ага, помнишь, сигаретами вроссыпь торговал, его так отделали… Третий день не видно.
Женя с удовольствием смеялась и болтала. Неужели, совсем недавно, ей эти разговоры казались глупыми и неинтересными. Радость переполняла её, приподнимала над землёй. И очень удачно, что влюбленность …
— Тридцать, Бредли! Тридцать к одному, вы потеряли чувство реальности, ставлю двести.
— Молодец, лендлорд. Ну, что ты вынул из капитана?
— Её глаза на звёзды не похожи, нельзя уста кораллами назвать…
Теперь ему ответило неясное бурчание, и он обратил внимание на кровать и подобие древнеегипетской мумии на ней.
— Вижу, — Джонатан переставил стул и сел так, чтобы видеть лицо Фредди. — Ты в самом деле в порядке?
— Вот, возьми, — она протягивала ему старенькую, в заломах, с подклеенным уголком бумажку. — Попроси два больших.
Она молча отворачивается, застёгивая самодельный лифчик.
— Элементарно. Эту я уже сделал. Попробуй.
— Кому? И зачем тогда эти деньги? Он условился на сегодняшний вечер.
— Пошли отсюда. Жалко им, видишь ли, — демонстративно бурчал Андрей, отходя к остальным пастухам и втискиваясь в их кольцо.
Эркин запрятал флягу и хлеб в мешок, сел, прислоняясь к борту и вытянув ноги. Рядом так же сел Андрей. Джонатан лёг, прикрыл лицо шляпой. Парни, похоже, предпочли бы остаться вдвоём. Ну, ничего, впер…
— Я ещё сейчас принесу, ведь надо много воды, сегодня суббота, да? В субботу всегда много воды нужно, я по имению помню, всех дворовых гоняли за водой…
— Ну, ты даёшь! — Андрей восхищённо выругался. — В жизни такого не видел.
Тычок между лопатками указал ему направление. Но он успел понять, что находится на заднем рабочем дворе, а длинное здание без окон — рабский барак.
Эркин в нескольких фразах объяснил устройство пузырчатки.
— Дерево, Джонни. Я застал их врасплох. И очень удачно упал на дерево.
— Сэр, — перебил его Джонатан. — Вам не кажется, что вы забыли, какой сейчас год? Вы что, проспали всё время и не знаете, что рабов больше нет.
— Ну, вы, Перри, наверное, и не выходили оттуда, — отпарировала Мирта, — так вот, согласитесь, Паласы решали целый ряд проблем.
— Спасибо, Молли, — Эркин говорил предельно серьёзно, чтобы не захохотать.
— Самые неазартные, — засмеялся Старцев, — записались на все виды, ведь так?
— И… и за помощь, ну когда друг другу помогаем, лупцуют сильно, — уже спокойно заговорил Эркин. — Без приказа помощь, это сговор. А за сговор… Рабу дружба тоже не положена.
— Я сам брал заказы и никому не мешал, — спокойно ответил Фредди.
— Ну, черти, — Фредди ругательством скрыл смущение. — Всё-то вы видите.
— Постой. Давай вот что. Завтра погоним их… Карта далеко у тебя? Давай.
— Чай лучше, конечно, но я и к такому привык.
Фредди сидел, напряжённо выпрямившись, и пил горячую бурую и совершенно не сладкую жидкость, пока они развьючивали его коня. Эркин сразу занялся припасами, а Андрей подошёл к Фредди.
Фредди усмехнулся. Пусть Джонни думает, что Эркин не может ударить белого, пусть. Но вслух сказал.
— Но я вам советую пойти, — Невилл тоже умел не слышать ненужное. — У старого Айзека есть чему поучиться.
— Щепали, — послушно повторила Алиса, — а потом я играла. Мам, а я на кровати прыгала. Ты очень сердишься?
— Я тоже, — огрызнулся Андрей. — Слушай. Пристройка — не дом. Камни там уже положены. Ставим на них коробку, крышу, пол и внутри всё. Материал весь есть. Только подогнать.
— Как ты можешь так? — с трудом выговорил Андрей. — С тобой… с вами такое творили, а ты? У нас… до такого даже в лагере не дошли. Были же женские… бригады, целые лагеря были. Ну, охранюги насильничал…
— Мэм, вы бы лучинкой измерили, а мы по мерке сделаем.
— По четырём точкам, это что? — перебил его вопрос Фредди.
— Я бы пощупал его. Но как хочешь, Бобби.
Женя забежала в мелочную лавку, где набрала обрезков тесьмы, кружев, всякой блестящей всячины. Здесь её знали. Она и раньше покупала у них всякие обрезки и остатки, из которых мастерила одежду Алисе.…
— Понятно, — кивнул Андрей и начал: — Жди меня, и я вернусь… только очень жди…
Фредди вытащил и шлёпнул на стол кредитку, взял колоду и стал тасовать. Андрей положил свою кредитку и улыбнулся.
— Смотря что и смотря кому, — серьёзно ответил Эркин, и вдруг, требовательно глядя на Андрея, спросил. — Себе ты всё прощаешь?
— Завтра смещать будем, — Эркин оглядывал луг. — Передержали здесь.
— Оба хороши. Жалко, если их заденет, Джонни. Когда русские до нас доберутся, они парней не пощадят. А парни уже и так хлебнули.
— Ты на троих заложил? — спросил он, подходя с ними к костру.
— Ну, мам, ну, я чуть-чуть, ну, он такой мяконький…
— Веселимся. Всем надо отдохнуть от работы. Надо, чтобы ты увидел их, а они тебя. Чтоб не перепутать. Здесь все свои, Фредди.
— Сейчас увидим, — Джонатан спокойно надел шляпу. — В пять они будут ждать меня у рабского торга.
Женя удивлённо посмотрела на него, но ответить ничего не успела: он уже мягко захлопнул за собой дверь и сбегал вниз по лестнице.
— Да про то самое. Вот у меня с зимы, ну, — он усмехнулся, — со рва того и, считай, до Молли не было ничего. Сначала и не думал об этом. Потом засвербело.
— Не боись, Фредди, — Андрей сразу заржал, — всё будет в порядке.
— Я с ним сам поговорю. Пока ты не уйдёшь, он не зайдёт. Устраивает? Всё тогда. Иди. Догоняй Эндрю.
— Ничего, — Фредди сбил шляпу на затылок и вытер рукавом лоб. — Завтра попасём их, не сходя, наберём упущенное. Все здесь?
Приглядевшись, он узнал Берта Рестона, который тогда отдал Эркину книгу.
— Разумеется, Джен. Начинать новый текст нет смысла.
Эркин взял котелки с мыльной водой и вышел. Судя по шуму, он за навесом выплеснул воду и ушёл к колодцу. Андрей завернул и убрал мыло, развесил полотенца и занялся костром.
— Только взглядом, Шурочка, я ж не вчера родился.
— Как когда, — усмехнулся Эркин. — Бывает очень хорошо, бывает так себе, а бывает… совсем противно.
— Да на хрена она мне?! — искренне возмутился Андрей. — Этого добра… везде навалом. И сам говорил. В имении работать — это на глазах быть. А мы сами по себе.
— Отнеси на кухню, — попросила Женя. — Сложи там в тазик, я потом помою.
Он протянул Жене тряпочный аккуратный свёрток.
Выбраться наверх? И уже оттуда? И вдруг сообразил. Лошади-то знают дорогу. Он чуть не засмеялся от радости, что избежал ловушки. Эркин похлопал Принца по шее. К словам они приучены, проверял, ну, поп…
— Ага, — совсем как Алиса вздохнула Женя и подняла голову, посмотрела ему в лицо.
— Это ж самому помотаться надо, вызнать, высмотреть…
Когда Андрей подавал очередной мешок, из-под колёс вывернулся мальчишка, щёлкнул языком.
И вторая молния ударила так, что потемнело в глазах, и уже не стон, а крик вырвался из горла.
— Так что нам не к Рождеству, Джонни, а пораньше надо.
— Мы и так у него на крючке. А это… если он не будет знать, он же бояться будет. А на страх его возьмут, кем он откупаться станет?
— У костра заночуем, — решил Фредди. — А завтра почистим Большой Дом. И вообще…
— Помню. Но… но не все ж белые сволочи, чтоб от расы отрекаться.
Эркин усмехнулся, оглядывая вещи. Много набирается. Пожалуй… клетчатую рубашку и трусы, одну пару оставить. И джинсы. Чтоб было во что переодеться, когда вернётся. Повертел коробочку с помазком и бри…
Он высвободил из-под неё правую руку и показал ей питомничную татуировку чуть выше запястья. Она задумчиво дотронулась пальцем до чёрных цифр.
Эркин нахмурился, но промолчал. Джонатан, поглядев на Фредди, молча кивнул. Андрей на мгновение задумался, напряжённо сведя брови, тряхнул головой.
Она уже стояла рядом, а он всё говорил дрожащими прыгающими губами, и слова выходили невнятные, не те. Женя хотела остановить его. Говорить она не могла и потянулась закрыть ему рот рукой, но он лови…
Потом она собрала его вещи. Рубашку, штаны, куртку… Ни белья, ни носков, ни даже портянок… На всякий случай она обшарила карманы, пусто, только справка-удостоверение об освобождении. Она убрала её на…
— А ему больше не к кому было. И я в армейском тогда был. Ну, рубашке. Он меня, видно, за дезертира принял. И все напирал на то, что убийство грех, но неповиновение грех больше.
— А умотан ты здорово, даже с лица спал… расскажи, как делал… А то целок навалом, как сбесились, того и гляди залетишь… Каракатица зло срывал, того из левой камеры, он рядом полоскался, так отметелил…
Андрей вскочил на ноги и, испустив какой-то дикий клич, ринулся на крик. Фредди отпрянул от костра, выхватил кольт, но… в кустах что-то ворочалось, рычало и ругалось, а стрелять просто на шум он не х…
Белый кивнул, ещё раз осмотрел их, особенно его и Джеффа.
— Меня, — сразу ответил Спиноза. — Я некрасивый, несильный и нестарательный.
— В ночное идём, — сразу ответил Андрей, — решили вскладчину.
Эркин кивнул и взял плитку. Начал было надрывать обёртку и поднял на Фредди глаза.
— Мг, — кивнул Эркин. — Всё, мы побежали.
— Далеко, — кивнул Эркин. — Я, наверное, с месяц шёл, а то и больше.
— Стоп, — Гольцев отодвинул тарелку. — Кто и как не проблема. Вернее, проблема, но вполне решаемая. Здесь проблема в цели. Не причина, а цель. Грабёж? Вспомните, что нашли на нём. Камушки и золото. К…
— Ладно, — согласился Андрей, — но если что, потом не говори, что я не предлагал.
Алиса, не открывая глаз, потёрлась щекой об угол одеяла, как всегда подсунутый под щёку.
И тогда он, молча, с размаху ткнул себя кулаком в здоровую щёку. Только сейчас сообразил, да? Что кровать одна, и она всё это время спала на полу? А жрал он эти дни чьё? Сколько он так валяется? Дни …
— Значит, так. Держишь Принца на недоуздке, не дёргаешь попусту.
— А откуда ж другое? — улыбнулся Фредди и перевёл дыхание.
Он лежал с закрытыми глазами, мерно ровно дыша, и дыхание уже не сушило губы. Всё тело словно ватное, любое движение непосильно, но ему и не надо шевелиться. Он распустил, расслабил мышцы и отдыхает…
Этот путь по ночному городу Эркин потом так и не смог толком вспомнить. Его уже трепала лихорадка, мучительно кружилась от голода и боли голова. Он останавливался, прижимался лбом к стене или дереву,…
Джонатан покачал головой ему вслед и пошёл дальше.
Мамми так шумно вздохнула, что кони посмотрели на неё.
И, расталкивая стоящих вокруг, рванулся к выходу. Вслед ему злорадно заржали.
Фредди бережно положил фотографию на стол и, не отводя от неё глаз, зашарил по карманам в поисках сигарет. Закурил и снова взял её в руки.
И снова пела пила и ухали топоры, разваливая чурбаки на поленья. Поев, парень заработал играючи, словно хвастаясь силой, забалагурил. Но его шутки были тихими, так говорят те, кто привык к опасливост…
— Все спят, — заторопился он, — меня никто не видел.
— Наша доля в выигрыше, — улыбаясь, объяснил Эркин. — У цветных, сэр, денег же нет. Спорят на выпивку, еду, сигареты.
Что за пост — непонятно, но раз тихо, значит тихо.
— А волки стадо порежут, — закончил за него Андрей.
— Глупости, Джен, — отметает он её слова, как нечто не стоящее даже возражений. — У Монро неплохой выбор. Почему бы тебе не купить себе пару комплектов.
— Сегодня было мало работы. Это… это очень мало, да?
— Фу, силён ты, — покачал головой Андрей.
— Так и будешь от каждого патруля шарахаться? — сердито спросил Эркин.
Алиса залезла на стул с ногами, навалилась животом на стол. Наконец Женя, всё ещё в шали, несмотря на Алисину помощь справилась с замочком и раскрыла баульчик. Алиса даже не завизжала: настолько была…
Фредди засунул крупу на место и вернулся к костру. Навесы стояли не вплотную, а с просветами, и не против друг друга, а так, чтобы каждый был против просвета. С умом сделано. Всё-таки не глаза в глаз…
— Сам говорил, что чуть не считается. А так, я ж пять лет не спальник, и не продавали меня из имения. Отвык. И не дерутся рабы с ножами. Это уж после Свободы научились.
И небывалый взрыв хохота и ругательств. Фредди хохотал, упав на гриву своего коня. Смеялись даже те, чьи стада разогнало и перепутало стадо Бредли.
— А многие из них поют, заметили? И неплохо. Беру.
И снова уткнулась в ладони, будто не хотела никого видеть. Женя растерянно отошла и влилась в общий разговор.
— Ладно, я… сгоняю пока, варево поставлю. Удержишь один?
— Вот застукает тебя Грегори, в пузырчатку на шипы ляжешь.
— И держать пари, — лукаво улыбаясь, продолжил Старцев.
Когда она выплакалась и привела себя в порядок, заговорила миссис Стоун.
— Ты у своего проверяй, — взъярился Ларри.
— Нет, сэр. А это… — Эркин вилкой аккуратно подцепил кусочек бекона. — Это мясо?
— Не успеешь, — уже спокойно сказал Фредди. — Пошли.
— Их на продажу выставлять, а ты, болван, их к лагерникам сунул!
— Я не помню даты, — честно ответил Фредди, — но, по-моему, нет ещё.
— Зря, конечно. А так… живи, меринок. Я не в обиде, что воровкой ославил. Всё-таки поостерёгся. Живи, раз такой осторожный.
— Не знаю… — и снова пауза на месте не прозвучавшего обращения. — У костра да, завтра, когда погоним… тоже, наверное. А потом? Потом, не знаю. И вы не знаете, — пауза. — Вам нельзя расу терять.
— Стой! — крикнул он. — Стой, парень! — и, видя, что тот даже не оглянулся, выхватил пистолет и выстрелил в воздух.
— Второе, — невозмутимо продолжал Старцев. — Музейные и исторические ценности, вывезенные в ходе войны с территории России, выкупаются в обязательном порядке. Если же доказано, что владелец таких цен…
Женя сидела, грела вдруг захолодевшие руки о чашку и слушала, как он звякает на кухне вёдрами. Что-то происходит. Значит, и те негры, которых они с Рози видели, спасались от полиции.
— Только тогда я не распробовал, — улыбнулся и Эркин. — Не до того было.
…На рынок Эркин вернулся, когда уже смеркалось. Пустые прилавки, редкие припозднившиеся торговцы уже упаковались на ночь. Он повернул к выходу, но его окликнули.
— Замочу суку, — Андрей говорил тихо, но с такой силой ненависти, что крика уже не надо, чтобы понять всю серьёзность его намерений. — Эркин, ты понял…?
Но он не рассмеялся в ответ, а лицо его на секунду приняло угрюмое выражение.
Эркин уже ухватился за седло, проклиная заплясавшую Резеду, когда его взяли за плечо.
Ручка Джонатана словно споткнулась на бегу.
— Да, — кивнул он. — Это русский, офицер. Они всегда хорошо платят.
Он усмехнулся этой зависти. А по коридору уже тяжёлые твёрдые шаги, и каждый шаг через пол бьёт по спине, по вытянутым напряжённым суставам. Звякнул замок, и вспыхнул ослепительный белый свет, застав…
Эркин с трудом заставил себя разжать руки, наклонился, отыскивая шлёпанцы, надел.
Фредди собрал деньги, взял со стола, где раньше лежали ножи и шляпы парней, свой пояс с кобурой — кто и когда его туда положил, он не заметил — быстро подпоясался. У двери обернулся.
— Проблема не в расходах, а в организации….
…К своему дому Женя подходила довольная. Конец недели, впереди два дня отдыха, деньги получены, продукты появились, её ждет вечер с Алисой и Эркином. Их надо подружить…
— На шторы и постель всё ушло, — просто ответила она, ставя рядом с его сапогами свои туфли. — Пол чистый, не бойся.
— Обойдусь, — отмахнулся Фредди, застёгивая куртку и подтягивая пояс с кобурой. — Вали отсюда, мне лишние глаза не нужны.
Эркин покачал головой. Молоко, суп, да ещё морс… Поход в уборную всё ещё слишком труден для него. Чуть не рассчитаешь и вмажешься плечом. А уж там хоть криком кричи, хоть падай от боли.
Ему ответили неразборчивым недружелюбным бурчанием. Впервые на Большом перегоне белый вот так припёрся к цветным и влез в разговор.
— Задвижку открой, он уже вот-вот придёт.
— Зачем? — сразу возразил Спиноза. — Я понимаю тебя, Старцев, ты уже во всём видишь проявление расизма, но нам надо просто знать, о ком конкретно идёт речь. И что обидного в слове индеец или малец?
— Да?! — защищалась Рози. — А Джен? Джен, вы влюблены?
— Еду не проспишь, — серьёзно ответил Эркин, ещё раз зевнул, встал и вышел.
— Ага, — Алиса быстро запихала Спотти под табуретку и усадила наверху Тедди, Линду и Мисс Рози. — А ты мне расскажешь, как ты была маленькой?
— Вперёд… налево… вперёд… направо… вперёд… Вниз. Вниз, образина. Пошёл или скину.
— Больно это очень. А иначе не поставишь.
— Вот, — Женя выдвинула ящик и достала баночку побольше и не нарядную. — Это вазелин. Он без запаха. Возьми.
— У нас имена со значением. Моё означает Большое крыло. И вот нас спросили об имени Эркин.
Фредди невольно кивнул. Гасить сигареты о человека — любимая забава Нэтти. У старика Левине всё лицо было в этих ожогах.
— Ладно, — Эркин ещё раз оглядел стоянку. — Давай быстрее. Огонька седлай. Два пробега, а завтра пасти.
— Как это не умеешь? — её удивление было таким беспредельным, что он улыбнулся. — А во что ты играл, когда был маленьким?
Они уже поели и допивали кофе, когда к их навесу подошёл кто-то.
— Точно. Сколько мок, а мышцы, — он похлопал себя по бедру, — ни разу не сводило.
— Но парням это было по карману. Призовые, игровые… Для них триста кредиток — не проблема.
— Угадал, — кивнул Джонатан. — Теперь ты стоишь у родника. Что будет на восходе?
Эркин огляделся, увидел у входа перевёрнутый ящик и перед ним лист картона. Быстро сел, снял сапоги. Белый кинул на картон кроссовки и посмотрел на его портянки.
— Только проснулся? — усмехнулся Эркин. — Свободу ещё зимой объявили.
Когда за Джонатаном и Фредди закрылась дверь, Андрей победоносно посмотрел на Эркина. Эркин, не в силах говорить от долго сдерживаемого хохота, молча показал ему оттопыренный большой палец, прислушал…
Джонатан вздохнул, улыбнулся и мягко послал Лорда вперёд, шагом приближаясь к заставе. Один из пяти, кажется, сержант — Джонатан всё-таки неуверенно различал русские нашивки — вышел вперёд и жестом п…
И разбудило их потрескивание веток в огне и звяканье металла о металл. Андрей разогревал варево. Джонатан встал и потянулся. И сразу же поднялся Фредди.
Да, принцесса всегда принцесса, и всё забыть, и плыть в музыке и огнях, и ни о чём не помнить. Даже о том, что время не остановить и принцесса обречена стать Золушкой. Но часы ещё не начали бить, и п…
— Мам, ты? — не открывая глаз, спросила Алиса.
— Будет теперь думать, а потом говорить. Умыл его индеец, конечно, классно.
Андрей дурашливо дёрнул головой в поклоне и независимой играющей походкой пошёл к мишени. Выдернул глубоко вонзившийся кинжал, подбросил в воздух, поймал на лету и мягким скользящим движением спрятал…
— А чтоб меня… — выругался он по-английски. — Забыл совсем.
Он сильно выгибается под ней, и с очередным ударом выбрасывает струю так, чтобы она ощутила её. Ну? Есть! Обмякнув, слабо дёргаясь, она скатывается с него и замирает. Он осторожно скашивает на неё гл…
— И так услышим. Закрой, — попросил Андрей.
— Завтра посмотрим, — Андрей сидит, спокойно сложив руки на луке седла, не мешая Бобби прихватывать траву.
Стадо уходило вперёд, и Фредди ехал по гребню, чтобы видеть округу. Кобура открыта, кольт наготове. Железное правило Большого Перегона. У своего стада твоя пуля всегда права. Жалко, так и не научил п…
— Не-а, — замотала головой Алиса. — Только вчера Джанис спросила, где он спит, а то у нас тесно. Я сказала, что на полу. Я правильно сказала?
— Расти-то у него растёт, масса, да толку-то не видно, — съязвила Дилли, игриво подмигивая.
— Да, — Женя убеждённо кивнула. — Согласна. Но от этого здесь не лучше.
— Я их ещё не видел, Майер. Пока у них был порядок.
— А как везде, наверное, — пожал плечами Эркин. — Кто как может, так и крутится.
— У нас жрали бывало. Животами потом мучились.
— Да, мэм, — получилось у него с третьей попытки.
— Добрый день, Бредли, — улыбающийся Старцев встал из-за стола. — Здравствуйте, Трейси. Садитесь.
— Он же и вход. А они, похоже, хотят, чтобы побольше вошло. Много чужих, Джерри. И среди них попадаются интересные, для русских, экземпляры. Не будем о них, Джерри?
— Всю жизнь мечтал, — улыбнулся Джонатан. — Ещё что?
— Ладно, — покладисто согласился Андрей. — Мы к Сэмми на скотную пойдём.
— Да, именно поэтому я еду к русским. Там нет этого безумия. Там, я узнал, можно найти место, где живут одни белые. Поймите, я не трус, но готовится нечто такое… Да расценивайте как хотите, назовите …
— Ну, Фредди, они ж перегорели все. Ты что, подумал? — Эркин повторил его жест. — Нет, они хотят массаж делать, за деньги. Ведь это возможно?
Солнце стоит над двором. Пот высыхает мгновенно, стягивая кожу солёной коркой. Хочется пить. Но оба знают: в такую жару да на работе только разок хлебнёшь, потом долго не сможешь успокоить сердце, ес…
— Протокол, — сказал кто-то. — И тоже русским дадим. Они наших законов не знают. Чтоб потом ни у кого неприятностей не было.
— Здорово рассказываешь. А они очень дорогие?
— Примелькались мы, — кивнул Эркин. — Да и не будет больше ничего. Только сапёры приедут, проходы расчистят.
Ему ответила тишина. Джонатан резко повернулся и побежал в комнату Фредди. Рванул дверь… И тот же запах, только чуть слабее. Включил свет… и сразу бросились в глаза на столе две… бутылки?! Да нет, эт…
…Истошные крики в доме ударили в спину. Крики страха, боли и радости. Он знает: ловят и бьют, убивают надзирателей, ищут хозяев. Почему он не пошёл туда? Разве не мечтал об этом часе, о том, как хрус…
Женя пожимает плечами, берёт у Норманна сегодняшний заработок, убирает свой стол, с улыбкой прощается со всеми и выходит не оглядываясь. Если Рассел захочет, то сам нагонит её.
— Ничего, обрастёшь, — утешил он Андрея. — А у тебя что, не разгоралось?
— На просторе ещё догнать надо, — резко бросил Андрей. — Ты тоже слушай. Хочешь драться, дерись. Но над душой не стой. Не лови нас… — резкий щелчок языком заставил его оборвать фразу.
Молли ждала их у дверей с двумя большими кусками коричневого мыла и большими холщовыми полотенцами. Тут же опять крутились негритята. Эркин скорчил свирепую рожу, и они с весёлым визгом улепетнули в …
— Но, — Старцев внимательно смотрел в глаза Джонатана, — но вы не испытываете ностальгии, не так ли?
— По нашему закону, — сказал он. — Это суд чести. И тебя мы позвали, чтобы ты потом русским объяснил по-правильному.
— Но взял ты мелочь. И все они как один только стояли в наружных оцеплениях и ничего не видели.
И действительно, их потом долго никто не беспокоил. Да, следующим в имении пришёл Сэмми. Уже в самом начале марта…
Она молча покачала головой. Эркин встал и поднял её, прижал к себе.
— Посмотрим по обстоятельствам, — кивнул Гичи Вапе. — Но мы даже имени его не знаем. Если он будет на переговорах, тогда можно будет попробовать. А если нет? Искать его по всему имению?
— Ты ж не шутил, — Эркин попробовал улыбнуться. — Вот мы… и записались.
Они замолчали, не слишком дружелюбно оглядывая его. Индеец выехал вперёд.
Затрухал парнишка. Рано его Дикси на серьёзную игру взял. Ишь как он от сумм вздрагивает. Привык по маленькой. Вернее, ни к чему не привык. Не похоже на Дикси, раньше был осмотрительнее. А классно их…
А ему куда? Он пытается поймать её взгляд, но из-за белых занавесей возле окна уже вошла та, другая. Пухлая невысокая брюнетка в пунцовом халатике, открывающем до середины грудь и с распахивающимися …
— Ну, это просто. На ночь приковать или запереть, а днём я с оружием. Ну вот, заваруха грянула, ну, кто куда рванули.
— А где работа была, там и работали, — рассмеялся Андрей.
— Новиков, завтракать будешь? Я принесла.
— Ну как хотите, док. И охота вам об это дерьмо пачкаться.
Эркин хотел промолчать, но Джонатан так явно ждал ответа, что, вздохнув, сказал.
— Ты что? — вскинул на него глаза Андрей. — Ты что, и вправду, простил им? Это ж… не по-людски…
— Ага, — ублаготворено вздохнул Андрей. — И потрепались хорошо. Слушай, так ты не наврал насчёт приёмов?
— Часто, — кивнул Эркин и улыбнулся. — Только нам эти пиры боком выходили.
— Давай, — кивнул Фредди. — И на боковую, завтра рано выходим.
— Как раз вовремя, — Женя обернулась на стук двери. — Сейчас обедать будем.
— Минутку, Тимофей Александрович. Я мигом.
Но Эркин всё-таки сел не рядом, а напротив, по другую сторону крохотного круглого бассейна с водой, пузырящейся от бившей из-под земли струйки. Джонатан вытащил свёрток с сэндвичами и усмехнулся при …
— В этом мире всё возможно, Нэтти. Я думаю, деловую часть разговора можно считать законченной.
— Лежат. Значит, Ларри опять все сначала?
— Так это ж русские, — Длинный с наслаждением затянулся дошедшей до него сигаретой. — Они если платят, то без булды.
— А вот кофе, парни, кофе с устатку, — пропищал тоненьким голосом Андрей.
— Сейчас, — Эркин снова огляделся. — Ага, понял. Там город?
— Там, куда ты спешишь, — в голосе негра звенела сдерживаемая ненависть. — Ждёт тебя. Русские вам организуют встречу.
— Пойду Алиску будить, ты пригляди за плитой, ладно?
Он спешился, нетерпеливо отбросив поводья, и Эркин еле поймал их. Вразвалку, как все после долгой езды, Джонатан пошёл к толпящимся на дороге мужчинам. Индейцы — сразу определил Эркин. От толпы отдел…
Андрей облегчённо вздохнул и смущённо объяснил.
— Постой, парень, это пожрать, поспать и…
— Не жалуюсь, — улыбнулся Джонатан. — Фредди вам всё объяснил?
— В общем, да. Но мы добавили несколько пунктов. Первое. Безусловной и безоговорочной сдаче подлежит армейское стрелковое оружие, боеприпасы, тяжёлое вооружение, инженерные боеприпасы, средства пораж…
— Вот и приехали. Здесь охрана жила. Кто успел удрать, не знаю. Остальное сами видите.
— В чём? Они эту кашу знают. Особенно Эркин. Мне порассказали немного, чтоб я не вляпался ненароком.
— Как они танцевали? Да, милочка, я вас отлично понимаю.
— Брось, отпечатков она не держит. Руки не поранил?
— Ах ты! — задохнулся Андрей. — Ты смотри, как перехватил!
Он опять ложится рядом с ней, как и раньше, на левый бок, а правую руку кладёт ей на живот.
— Джонни, каждый человек имеет право на личную жизнь и на тайну личной жизни. Эндрю не рискует даже намекать. А уж нам-то лезть…
Они выбрались из толпы и между рядами пошли к выходу. Всё было решено и понято. Слова и клятвы им не нужны, но… закрепить надо. На ходу Эркин достал из кармана свёрток, развернул платок и точным силь…
— Ты себе хоть купил что-нибудь? — Женя поставила на плиту кастрюлю с кукурузой. — Ей теперь долго вариться.
— Нет, сделай ему чего-нибудь. Я сам отнесу.
— Ещё раз тронешь — убью. Тебя, себя, но убью. Я битым жить не буду, — крякнув, взвалил на спину мешок и вышел под дождь.
— Под мою. Вот так. А ты на мою ложись. Ногу подвинь, начало закрыла.
— Давай сигареты, — повернулась женщина к Эркину.
— А чего забор жечь? — пожал плечами Эркин. — А может, думали, ещё понадобится.
— Ты меня уже звал. Там, в имении. Помнишь? Тогда сказал и сейчас повторю. Я сам по себе.
День шёл за днём. Августовская жара, утомлённо сонные улицы. Привычная работа, домашние хлопоты, привычные раздумья у прилавка: что купить, чтоб и получше, и дешевле. Мелкие незначащие события, котор…
Эркин не понял слов, но кивнул, догадавшись по интонации о смысле.
— Сейчас… осмотрюсь. Ну… ну, точно, Андрей!
— Я всё понял. Но… разве сегодня круглая дата?
— Позвони Нанни, — попросила она. — Пусть уберёт. Я оставила пирожных.
— Учись проигрывать, Дон. И может, оно и к лучшему. Это волки. А охотиться с волком… Иди, знай, на кого он кинется.
— Двадцать три, — резко ответила Женя. — Разве дело в этом?
— Ага-а! — донеслось из сумерек. — Пошёл!
— Я уже слышала сегодня о жёсткой работе.
— На Подлюгу ты ловко сел, — улыбнулся Эркин. — Я так не умею. И нас посшибал здорово.
— Разбираем, парни, — Фредди быстро отобрал свои вещи и понёс их в спальню. — Здесь и положите, чего в мешках мять. Сейчас опять всё в ящик скинете, а чистое наденете.
Он сидел, как всегда, у плиты и ответил ей, не оборачиваясь.
— Спасибо, Джен. Я вас тоже поздравляю. И всё-таки, куда вы спешите?
— Не знаю, — как можно равнодушнее пожала плечами Женя. — Так, вспомнилось вдруг.
— Спи ты себе, — сказал, не оборачиваясь, Андрей.
— Стоп! — остановил его Андрей. — А мы откуда знать будем, правильно Эркин говорит или нет?
— Потому что ты сама дешёвка. И шантаж твой глуп, детка. Не ты первая, но я справлюсь с тобой, как и с ними. А там были не тебе чета, русская… — он не договорил, потому что она встала.
— О боже, Джен, доброе утро. Вы так точны, что я начинаю сомневаться в собственном существовании.
— Сходи и спроси, — Андрей устало сел у стены, вытянул ноги. — Не нравится мне это. Нутром чую…
— Не спеши, — Фреддт усмехнулся. — Слышал я такую фразу. Не умирай до расстрела. Понял?
— Причём, обратите внимание, — сказал Норманн, — остальные рабы так же относились к ним крайне неприязненно.
Женя уложила Алису, а он ещё сидел за столом, ожидая их обычного вечернего разговора.
— Средства поражения, что это, сэр? — спрашивает Эркин.
— Спать, мэм, — ответил он, сползая под одеяло.
— Стоп! — Джонатан оторвал его от Андрея. — Всё потом. Валим, пока разрешили, — и громко: — Поднимайте стадо, парни! Быстрей!
Ели не спеша, молча, невольно принюхиваясь к необычному аромату.
Бифпит затихал, готовясь к балу. Отсыпались, отмывались, наряжались. В комендатуре после долгих споров решили дать увольнительные всему составу, оставив только самых необходимых часовых и дежурных. Р…
Андрей растерянно переводил взгляд с одного на другого, потом начал наливаться краской.
Эркин бесшумно задвинул засов на калитке и вошёл в дом. Нижняя дверь, ступеньки скрипучие, надо бы починить, но это у Андрея надо сначала выспросить потихоньку, что и как. Звать его на эту работу он …
Мальчишка разразился бранью. Эркин покосился на Андрея. Тот разулыбался, но глаза настороженно прищурены. Улица пуста, риск небольшой…
Но у нас нет денег, сэр. Мы, все трое, получили под расчёт за выпас и перегон. Мы можем на них прожить…
Но Эркин ушёл во двор что-то делать в сарае, а Алиса села на свою кровать в обществе своих игрушек и застыла в созерцании.
— Нет, просто… — Эркин смущённо улыбнулся. — Просто так хорошо, что шевелиться неохота. Бывает так?
— Как скажете, масса, — неуклюже поклонился Ларри.
Фредди докурил и щелчком отправил окурок в костёр. Ну, первый выстрел…
Боже мой, как давно она не танцевала. Пол плыл под её ногами, всё сливалось в волнующий цветной круг. Хьюго танцевал великолепно, а глаза его сияли таким восторгом, что Жене даже становилось неудобно…
Только не рвать, вдавливать, раздвигать. Не спешить. Она тоже старается, пытается поймать ритм. Он упирался локтями в постель, охватив пальцами её плечи. Так, ещё так. Он посмотрел на неё и увидел за…
Как же после сапог в кроссовках легко! И утренняя работа… Вынести грязное ведро… Принести воды… А бак полный, ну да, Женя вчера так и не помылась… Трёх вёдер хватило. Теперь дрова. Эркин сдёрнул с гв…
— Ах, только не надо опять приплетать таинственного преследователя. Скажите попросту, что…
Он выжидательно поднимает на неё глаза. Он уже знает, что недорогие дрова — это очень серьёзно, а что в сарае осталось всего ничего, сам сегодня утром видел.
Женя поднялась наверх, заперев за собой нижнюю дверь, а то ещё, не дай бог, влезет кто-нибудь непрошенный. И верхнюю тоже. Хоть всё и кончилось благополучно, но страху она всё-таки набралась.
— Да вроде бы нет, масса, — развёл руками Ларри.
Белому отвечали угрюмым малоразборчивым ворчанием.
— Если сразу растереться и размять, то холод не страшен.
— Когда есть одна, зачем другие? Ты любил ту?
Удары не сильные, без боли. Но очень точные.
…Эта ночь была очень тяжёлой. Самой тяжёлой. Его так трясло, что он еле держался на нарах, искусал себе в кровь губы и руки, сдерживая крик. Бился головой о нары, чтобы потерять сознание. И не выдерж…
Фредди повернулся на спину и с блаженным вздохом замер, зажмурившись от солнца.
— Проверим, — рассмеялась Женя. И так как он явно не понял, что требуется от него, подсказала. — Покажи ей оставшиеся.
Индеец молча опустился на колени и сел на пятки, по-прежнему держа руки за спиной.
— Попробую выйти на него с другого конца. Наверняка за ним что-то тянется.
— Я без коня, а всё остальное… — Джонатан развёл руками.
Эркин с наслаждением отхлебнул кисловатую щиплющую язык смесь.
— Мы ещё вернёмся сюда. Ночь велика, успеем.
— Ничего, — Фредди сел на лежанке. — Разоспался я чего-то. И дождь этот…
— Но тут погнали нас, — развёл руками Андрей. — Душно им стало, ну и окно открыли, нас и увидели.
— Эркин, все вещи доставай. Я посмотрю, какое оно чистое, — заглянула в кладовку Женя.
Найти место, где от следа стада откололись ещё следы, ему удалось. Но сколько их тут было? Да и следы быстро потерялись в траве.
— Это-то да, — Эркин сокрушённо мотнул головой.
— Мне интересно, — просто и очень искренне ответил Гольцев.
— Ни хрена себе! Нужен же диплом, это идёт по разделу медицинской практики.
— Видел, говорил. Видел, как они работают, как живут, — Старцев улыбнулся воспоминаниям, — в гостях за кофе сидел.
Джонатан растерянно смотрел на загорелого обветренного ковбоя. Таким он не видел Фредди лет… лет двадцать наверное. Что с ним случилось? Он как пьяный.
Он взял стакан, гитару и встал, но она пошла не наверх, а через зал в дальний угол. Он послушно последовал за ней. На ходу она сильно виляла задом, так что при каждом шаге в разрезы выступало то одно…
— Ладно. Сегодня я рассказываю. А ты завтра, а то поздно уже.
— Благодарю. Я на своей машине, а в "Приме" их нет.
А когда разобрались, кто же кого бьёт, запал уже прошёл.
Джонатан попрощался со всеми кивком и ушёл, пожелав спокойной ночи.
— Поиграюсь, — усмехнулся Эркин. — Ну, воду поменяю. Ты ж не любишь этого.
— Чего тебе? — нехотя оторвалась от плиты Женя.
Ей ответила тишина. Значит, ушёл. Да, он говорил про большую работу. Но может хоть вернётся сегодня пораньше, до темноты. Надо будет купить сегодня… мяса, пожалуй. На такой работе надо есть, как след…
Он покорно затихал, опустил кулак на колени. Женя взяла его руку, погладила отпечатавшиеся на смуглой коже следы зубов.
По лицу Ларри скользнула тень. Джонатан удивлённо посмотрел на Фредди, но тот словно не заметил этого.
Они говорили по-русски, не понижая голосов, чтобы тишиной не намекнуть, будто подслушивают.
— Я проснулась, а ты спишь, — рассказывала Алиса. — Я пошла на кухню, а Эрик чай пил. С хлебом. Он сказал, что ты должна спать. И дал мне чаю. И сказал, чтобы я сама всё сделала.
— Да, — кивнула Женя, — детство невозвратно. Вы говорили, у вас была большая семья.
— Ну, — Андрей явно встревожился. — Ну, мы уходили уже. Он спрашивает, когда ваш старший за провизией приедет. Я и ляпнул, что, мол, завтра, наверное. Он и сказал, что передай, мол, старшему, я всё п…
Она ждала его ответа, но он не знал, что сказать, и попытался дипломатично уйти в сторону.
— Я в порядке. — Фредди поставил на землю кружку с малиной, встал и твёрдо пошёл к коню. — Буду вас ждать в лагере, парни.
— Бумагу купить можно. Дорого, но можно. Ладно, это ещё обдумать надо. А у тебя?
— Учту. Но ведь так, — Эркин чиркнул себя по горлу ребром ладони, — вот так надо. Я, правда, тоже кое-что придумал. Посмотрим.
Ему же легче. Пусть гладит и щупает, как хочет. Он целует её живот, лобок, осторожно захватывает губами тонкие мягкие волосы и нежно подёргивает их.
— Ага, — Андрей вздохнул и невесело засмеялся. — Как он у костра сядет, так языки на привязь возьмём…
Ого, Счастливчик сорвался. Что ж, раз так, поможем Пауку.
— Ты что, псих или дурак? Сам себя в цветные запихнуть, это ж… Фредди, ты хоть понимаешь?
Калитка… четыре шага до двери… под мешком оказалось шесть шагов… три ступеньки… дверь… да, не заперто… лестница… Которые тут скрипучие? Ноги сами перешагнули. Площадка… верхняя дверь… не заперто…
— Эт-то да, продавать нас не продавали. Но надо ж додуматься до такого! Вы хоть посчитались с ними?
— А где ж ещё, — ответил, не поднимая головы, Андрей.
— Так какого чёрта посягательство! Она ж сама…! — взорвался Андрей.
— Постой, как это? Книга вышла? Что это значит?
— Чтоб мне… — Фредди длинно замысловато выругался, но голос его звучал благоговейно.
Залитый солнцем Бифпит оставался сонным и вялым. У многих бальная ночь затянулась так, что до утра было ещё очень далеко. Редкие прохожие, многие магазины и лавки закрыты. До комендатуры дошли в соср…
— Не волнуйтесь, Джен. Переводить вам вряд ли придётся. Не думаю, чтобы индейцы нуждались в ваших услугах.
— Мг, — Эркин вытер рукавом мокрое от пота лицо и взял нож. — Ты хоть для виду покарябай. А то заметят.
Эркин пришёл, когда Алиса со слипающимися глазами канючила посидеть ещё ну хоть чуточку.
— Сэмми, масса, — растерянно повторил он.
— Говорят, у русских нет этого, ну чтоб одна раса другую давила. Как хочешь, так и живи. Ни рабства, ни отработки.
— Впервые вижу, — Фредди хрустел сушкой. — Это в городе купили?
Он быстро шел, почти бежал по пустым спящим улицам. И только уже подходя к рынку, проморгался от набегавших на глаза слёз.
Девочки уговаривали её наперебой. Ей семнадцать лет, она заканчивает колледж. И она девственница. Конечно, это чревато массой осложнений. Как любое отклонение от нормы.
В лицо ему пахнуло горячим паром. Женя, с влажными от пота волосами, выглянула из кухни.
Она послушно выпила безвкусной жидкости, деловито открыла сумочку и достала зеркальце.
— Совсем раздеваться не надо? — попытался пошутить Джонатан. — Уже легче.
— Ловок, чёрт. Как ты только такое украшение заработал? — и чиркнул ногтем себя по щеке.
— Нет, доктор, — индеец перевёл дыхание. — Вот, возьмите. Здесь мало, но мы собрали. И… спасибо вам, доктор.
— Да. Я тебя помну немного. Нет, на живот. Пол не холодный?
— Пошли, — кивнул Эркин. — Посуду мыть не надо.
— Спасибо за доверие, — улыбнулся Старцев. — Итак. Вы наверное слышали о о Квалификационных Центрах. Там можно сдать экзамен по какой-нибудь специальности и получить диплом или сертификат. Но професс…
— Отобьюсь, — спокойно сказал Эркин. — Когда не связан, отбиться всегда можно.
— Концентраты привезли. Держи место, я за Фредди.
— Не знаю, — растерянно пожал плечами Андрей. — Тоже вот, слова помню, а что значат — не знаю.
Эркин сверху вниз посмотрел на Алису. Она смотрела на него, закинув голову, так он был для неё высок. Беловолосая, голубоглазая, белолицая… Хотя сейчас она просто грязно-серая от пыли. Будет ему сего…
Алиса в общем радостно, но без обычного восторга оторвалась от игры.
— Не уже, а ещё! — Женя поставила её на пол. — Сейчас вечер. А сколько раз я тебе говорила, чтобы ты в одежде на постель не ложилась. Ты посмотри, даже в тапочках. Это же безобразие, Алиса! Мне тепер…
— Ага, спасибо. Ладно, в портянку заверну.
— Эти-то… Они тебе и не то выпьют. Пусть их.
Она кивнула, на лице ещё улыбка, а глаза встревожились.
— Ах, ты, чтоб тебя… Я ж на дневку только…
— Пачку ставлю, что знает! — выкрикнул Андрей.
— Они обязательно тебе нужны? Сможешь без них?
— Кто? — он резко приподнялся на локте, перехватывая чужую руку, и похолодел: в его ладони как в клешне зажата маленькая детская кисть. — Алиса? Зачем?
Эркин застегнул клапан на нагрудном кармане, Андрей подобрал свой ящик.
— Танки я на откорм никогда не брал, — продолжал лендлорд. — Но фризов повидал. Таких ещё не было. Видимо, вы правы, Бредли, и это наиболее подходящая порода.
— Выдёргивай эту хреновину, я за инструментом схожу.
— Чёрт, — Фредди зло выплюнул окурок и тут же закурил следующую. — Об этом я не подумал. Но чтобы сейчас в Эндрю признать… это ж какой намётанный глаз надо иметь, Джонни, а? Что же он наболтал русски…
— А ты думай о хорошем. Мама говорит, чтобы не снилось плохое, надо перед сном о хорошем думать.
— Полотняное, — поправила она. — Обойдёшься одним?
— Ну… ну вот так, — он выбрал ветку потолще, оторвал полоску коры и достал нож, раскрыл его.
— В чём дело? — наконец справилась она с непослушными губами.
Фредди и Андрей уже были в сёдлах, а Эркин всё ещё стоял на земле, как-то растерянно озираясь по сторонам.
Фредди открыл дверь, и они вошли в номер.
— Если до серьёзного дойдёт, — Эркин говорил тихо, будто надзиратель был рядом, — держись дальше. Там смотреть, кого бьёшь, некогда. Сам знаешь, в большой драке каждый сам за себя.
— Спасибо, — кивнул Эркин, забирая один поднос и кивая Андрею на второй.
Это обращение обычно. Для раба любой белый — господин. Но она засмеялась этому как шутке.
— Не считал, — буркнул Эркин и тут же быстро добавил, — сэр.
— На досуге подумаем. Кто бы это ни был, Фредди, давай за него.
— Успокойтесь, душенька. Если до сих пор всё было в порядке, почему сейчас должно что-то случиться?
— Не с кем было. И не из-за чего. Я… эти деньги на конфеты оставлю, да?
Невнятный шум, шорох, и фраза осталась незаконченной, будто говоривший поперхнулся. Лицо Эркина на мгновение дёрнула гримаса презрения. Девис её заметил и опустил голову.
— Всех не знаю. Но хватает. Идиотов. Русские уйдут, они и устроят… поворот.
— Двадцать к одному, что он дойдёт до последней схватки, — с лица Старцева не сходила улыбка. — Ставлю десятку.
— У вас очень хорошо, фройляйн Женни, — он улыбнулся. — Мне это напоминает детство. У нас был маленький дом с большим садом. Вечера у камина… Мама вяжет или штопает. Отец с трубкой и газетой…. Как вс…
Раскаяние Сторма было вполне искренним. Он разжал её побелевшие пальцы, помог выйти и повёл куда-то через заросли. От боли она плохо соображала куда.
— Не люблю, — спокойно кивнул Норман. — Посуди сам. Белый согласен считаться цветным. Зачем? И почему?
Страх туманил голову. Он знал, что сделает всё, что ему прикажут эти двое, что он не сможет, не посмеет сопротивляться.
— Дать им расчёт, и пусть катятся из города куда хотят, — сказал кто-то с дальнего конца стола.
— Нет, конечно, ничего существенного. Но парень не понимает, что отказ отвечать тоже информативен. Кстати, вас, Тимофей Александрович, он понял. Он знает русский. И ещё много чего интересного.
— Работа старшим ковбоем на перегоне оговорена в контракте?
— Что?! — у Жени сразу пересохло в горле и задрожали руки. — Что случилось?!
— А то ты такого в жизни не пробовал? Приспособимся. Не всё ж, — Эркин усмехнулся, — не всё ж тебе тут лафа с малиной.
— Мала ты ещё для хотений, — не давала ей перейти на английский Женя.
— Бар у него мы видели, — кивнул Андрей, продолжая ощупывать что-то в проделанной Эркином щели. — Эркин, давай соседние оторвём и посмотрим…