Солнце начинало припекать, и края баков отпечатывались на груди чёрными жирными от пота полосами. Рубашку Эркин сразу снял, ещё со вчерашнего дня зная, что перемажется, и штаны потому надел старые, пожалел джинсы. Андрею хуже. Ему раздеваться нельзя. Хорошо, рукавицы дали, хоть пальцы он убережёт.
Её хитрая улыбка и безупречная вежливость вопроса помимо его воли вырвали у него ответ.
— Твою долю мы не тронули, — пробурчал Андрей.
— Завтра смещать будем, — Эркин оглядывал луг. — Передержали здесь.
— Новиков, завтракать будешь? Я принесла.
— Ничего, — Фредди сбил шляпу на затылок и вытер рукавом лоб. — Завтра попасём их, не сходя, наберём упущенное. Все здесь?