Все цитаты из книги «Третья истина»
— Да что говорить. Идем. Средняя Рогатка совсем близко, а это, можно считать, мы в Петрограде.
— С ними. Пошутили, будет. Уселась тут, так уж не болтай.
— Вы свалитесь по дороге, идите, выспитесь, время терпит, — не отрываясь от еды, проговорил Шаховской.
— Тебе срочно нужно поесть. Сядь в это кресло, не растрачивай сил.
— Не буду вам, голубушка, говорить слов утешения. Скажу одно — это действительно счастье, что в вашей жизни был такой человек, не каждому на долю это выпадает, — и то, что вы сумели понять его и оцен…
Как противно прикосновение бледных влажных пальцев, а она еще мечтала обняться с подругой! И все же Лулу стало жаль Нечаеву и она, не глядя, кивнула головой и вышла.
Ведь хорошо. Саша так устала, еще неизвестно, что там найдет Леша и найдет ли вообще, а здесь, сама говорит, большой дом. И правда — чисто, уютно… Нет сил терпеть уже, кончились они, эти силы, даже в…
— Что же не наоборот? Любишь характерные роли?
— Саша! Сию же минуту прекрати! Что еще за истерика? Идем со мной. Живо. Я должен тебе кое-что сказать. Срочно.
— Каяла, kayalık — по-тюркски «скалистая», — отмахнулся Виконт. — Погляди, представь, эта земля слышала звон мечей. Ее топтали боевые кони.
— Ну, чтоб мальчики замечали. Если даже старик растаял… Кто твой кавалер, не скрытничай — я же тебе свой секрет рассказала…
— Слушай, Александрин! Если я из-за тебя опоздаю к обеду … то, — угрожающе начала она и зачем-то перешла на русский, — дрьянь девчьенка, сотнью разов ти биль звана, а пользешь, как сваренни….
— Они что, с детства ненавидят друг друга? Петр его оскорбил ужасно, да? Постойте, как там было сказано…
— Не надо со мной разговаривать! Не надо, не могу! Там… их поймают теперь… Вы ему все сказали…
— Любопытно, очень, очень любопытно. Эта дамочка не так проста, как казалась. Терроризмом дело попахивает…
Виконт поставил Сашу на кресло и осторожно вынул щипцы из ее руки.
— А у нас, в гимназии делали спектакль про ребенка без родителей — сиротка это называется. Я была мачеха.
Мимо них прошел человек, приведший Лулу к калитке. За ним прошли вразбивку еще несколько мужчин. Девочки побежали греться в «прокуренную» квартиру, но Лулу быстро ушла на Береговую. Ловко избежав вст…
— Вас Семен допек, огорчил? Или что? Вы необычный сегодня. А, Поль? — она задержалась взглядом на светлом шарфе, свободно висящем под воротником его синей курточки, на часах, прикрепленных к руке, ка…
— Ты большая девочка, или маленькая тетенька?
— На твои вопросы так сразу и не ответишь, а в общем и целом, наверное, в честь моей фамилии, Северов. А ты, значит, Шура!
Но Катерина кричала, не переставая, и, видно, обрывая все концы, все больше срывалась на обвинения и проклятия.
Даша опустилась на табуретку, сложила руки на коленях крестом и с изумлением, даже некоторым страхом, следила за ним.
— Пусть по улицам дурочки бегают, я пойду домой! — застегивая портфель, сказала Агаджанова Тате, которая с непроницаемым лицом выслушала объявление Лидии Степановны.
— Здесь дело не в судьбе ее даже. Видишь ли, она неестественна среди людей, — он помолчал. — Ты как-то слишком прямолинейно воспринимаешь сказку, я бы сказал, событийно. Ты же большая уже, пора поним…
Лулу сникла. Виконт, учитель то есть, опять обманул её, на этот раз из жалости. И общаться с ней он не будет…
— Нет, мы приехали из Белокалитвинской. Там у отца что за практика? Негде развернуться. Он только по состоянию здоровья в тихом месте сидел. А потом в город перебрался, обосновался и нас перевез в по…
— Значит, если я скажу «чудак», это такое же как «француз» или «немец»?
— Вот, — отметил он свои успехи, — совсем хорошо! И я буду приезжать, тут какие-нибудь несколько часов.
Виконт присел после трудов на пуф, что в их спартанском быту означало крайнюю степень удобства и неги.
— Кто-то кому-то подавал сигналы, ловил бабочек. Кто-то светился фосфором. Калитка вела на болото. Все. Такие вещи забываются, Саша.
— Как тебе не стыдно! Он всей душой к тебе! Себялюбка, капризная!
— Ты просто какой-то казуист, Колкер, — с оттенком восхищения отметил воспитатель, уже несколько оперившийся молодой историк.
— Может быть, эта женщина, как я, путала буквы? — попыталась внести свою лепту Саша.
— Поль, вы хоть приготовьтесь. Вы знаете, в чьи объятия мы сейчас попадем?
Леха, заломив шапку, победно уселся напротив Саши. Его огромные, желтые в крапушку глаза сияли наивным торжеством. Конечно, Саша была голодна, но и горячая похлебка не возвращала бодрости. Она даже е…
— Не надо так волноваться, что вы, голубушка! — испуганным голосом произнес Илларион Ипполитович, сделал движение погладить ее по голове, но, видно, не решился. Рука так и повисла в воздухе.
— Господи! Саша, это ты! Что за нападение? Перепугала меня. Что ты агрессивная такая? Прониклась духом времени? «Людей позову!» Именно это и следовало сделать, завидев злодея, а не кидаться самолично…
Веселый что-то сказал ему. Саше показалось, что опасность на этот раз исходила от него. Пока приказ «убираться» не сменился каким-нибудь другим, она, не дожидаясь конца переговоров, рванула по скольз…
— К-а-а-к был??? А теперь во что превратился???
— Это он кому посмел: «трус», «не знакомы с оружием»? Поль всегда прекрасно стрелял! — забыв о «Павле Андреевиче», возмутилась Саша. — А храбрый он…беспредельно!
— Почему же твоя Катя не приходит? А когда придет, где же будет? Или она и тебя теперь дразнит? Вы поссорились? Но этого не может хватить, чтобы создать нового друга…
— А все-таки, — мягко упорствовал Поль, — разрешите мне судить…
— Ложись, довольно разговоров, ты слишком долго на ногах. Укладывайся, пока я любуюсь красотами Смоленска. А переезды ни к чему. Ты почти здорова. День-два и мы продолжим путь.
— В ваших словах есть хоть малая доля правды?
— Так. Приобрели нового товарища. И какого удобного!
— Пошел я, Викеша. Не поминай лихом. Догоню, кровь с носу! Животину с телегой возвертать не надо, некому, не бери такое в голову. Так и катите себе! Со скотинкой токмо поласковее. От и развилка тута,…
— Как же вы будете его рассматривать? Темно же совсем!
— Вообще, — вмешалась Саша, — я уже взрослая. Давно не боюсь спать одна.
Доминик подняла взгляд на Лулу, и он оказался таким тяжелым…
— Я виноват, раньше не подумал. Кстати, к твоему сведению, ты являешься подмастерьем странствующего иконописца.
Звонок застал класс в состоянии изнеможения от смеха. Гаврилова так и стояла около стола, и гнула свою линию — требовала разжевать ей таблицу умножения немедленно, не откладывая, раз и это надо.
— Гм-м. Вас что, прислала госпожа директриса? Класс?
— Мне еще надо урок прочитать, можно я пойду? — еле дождалась она паузы в разговоре.
— Я не подслушивала нарочно. Вы не думайте, не сердитесь. Не подглядывала, нет. Разыграть хотела… Просто так испугалась, когда все началось, не соображала что делать. Знаете, я вас гораздо больше боя…
— Детка, детка, признайся, где ты пропадала? Знаешь, что случается с непокорными испорченными детками? — заклохтала, срываясь с кресла, Софья Осиповна.
— Дура — девчонка! Не хочешь по-хорошему, будешь научена! — услышала она позади себя вместе с перестуком каблуков. Бегала Лулу всегда очень хорошо и, когда она неслась наверх, дядя заметно приотстал.…
— Ну, будет, будет, вот и верно, сдуру привела. Голова не соображала под такое дело, что и творила… И так одно расстройство, а тут вы еще…
— Павел, — строго и скучно ответил Виконт и посмотрел на девочку отсутствующим взглядом… К огромному огорчению Саши, Виконт никогда не разделял ее восторгов по поводу малышей, был к ним абсолютно рав…
— В этом Иловайске и переночуем, но где, не на улице же? Значит надо попроситься к кому-нибудь, у кого есть лишнее место. Только, как скажем? «Здравствуйте, нас ссадили с поезда, его взяли для солдат…
Виконт покивал головой, не глядя на ребенка.
Он схватился за ее сундук, намереваясь оттащить его в то место, где он стал бы выигрышным элементом созданного им интерьера. Этим движением он опередил Сашу, которая как раз начала сползать со своего…
Лулу нетерпеливо ерзала в седле. Минуту подумав, «виконт» одним взмахом вскочил на коня, сдвинув юную француженку вперед. Та не успела и рта раскрыть, как лошадь взяла с места ровной широкой рысью.
«Ты поднимаешься, буквально, карабкаешься вверх по крутому Монмартрскому холму. Взгляд упирается в новые и новые ступени. Вдруг, на каком-то лестничном марше поднимаешь глаза — над тобой, как белый м…
— А книги? Тебе одиноко и с ними? Не утешают?
Группа военных, вместе с отцом, стояла спиной к дверям и мешала обзору. Но все же было видно, что смуглый усач-офицер яростно нападал на кого-то. Шпага в его руках просто сверкала. Он притоптывал ног…
— Что здесь такое? — виноватым голосом начала она.
— А если птице, вдобавок к комплекции еще и характер твой… то встреча состоится. А ты был в Москве?
— Оказывается, обо мне уже ходят легенды! Представляю, чего она тебе наговорила.
— Ну вот, «ларчик просто открывался». А я пытался сообразить, а в голове вертится «он — контра» — и все тут.
— Вот видите! — Лулу ощутила гордость за умную Таню.
— Не переусердствуй, а то завтра не захочется и подойти к книгам и тетрадям. Чувство меры — важнейшее из человеческих качеств! — он чуть подмигнул и вышел из комнаты.
У себя наверху Виконт сбросил то, что назвал походным сюртуком, и остался в белой рубашке. Попав вновь в эту таинственную комнату, Лулу с интересом завертела головой. Вот знакомая медвежья морда, кот…
Она первая засмеялась. Ему, видно, понравился ее ответ, он присоединился, потрепав ее по волосам. Когда они добрались до дома, она чувствовала себя с ним легче, чем с подружками в Рамбуйе, лучше, чем…
— Ты меня удивляешь, Фима. По-моему, любым друзьям, — Саша посчитала такое определение наиболее подходящим, — есть, что сказать друг другу с глазу на глаз. Но, как хочешь.
— Mais tu m'as promis! Est-ce que tu veux que je dise: «C'est une fille. Elle ne peut défendre personne, au contraire, elle a besoin elle— même de double protection»?
— Даже если бы я их обманывала каждый день по сто раз — им было бы мало!
— А было на что? У вас что, заговор против меня?
— Видишь, сразу подтянулась, это тебе не гордец Арно, к которому надо ходить на поклон!
Но в воскресенье Виконт отправился куда-то с раннего утра и, так получилось, что они остались на целый день вдвоем с Семеном. Это, — Саша знала, — обычно Полем не приветствовалось, несмотря на то, чт…
— Чтобы предотвратить это, надо было лишить их возможности продолжать преследование. Что я и сделал.
— И этого Джона Дарема, капитана, так никто больше не повстречал?
И Лулу, не менее послушно, чем Тоня и Рекс, пошла домой. Держалась и во время позднего обеда (ее действительно не ругали), и во время проводов, и в дороге с Доминик. Она вступила в Ростов во вьюжный …
— Вы и так, с таким серьезным тоном сегодня, я вас с ним и не слышала еще!
— А смотрится или не смотрится? И так высоко. Выше локтя! Так же не носят?
— … Вот приехали! А я то с полным, к счастью! Барышня, да какая большая! Вытянулась как! А где это вы так извазюкались и запылилися?
— Неужели непонятно? Проводы, объятия! Рыдания! Мольбы задержаться подольше… С Дашей ты и я простились письменно… Поблагодарили…
— Хлопот, грит, потом невпроворот будет! А знаешь, Викентий, таких еще козлячим молоком отпаивают в народе…
— Это что еще за изощренное издевательство?
— Что за метаморфозы? Или там, на вокзале был триумф актерского мастерства? — Он посмотрел на нее и сбавил тон: — Да нет, ты нездорова, это видно.
Потом все завертелось в предотъездной суете, и было жалко, что она раньше не собиралась с удовольствием — ведь это тоже интересное дело! К ужину ее не позвали, прямо в комнату принесли чашку бульона …
Ветви старых груш лезут почти во все окна дома. Сад вообще очень старый и сильно заросший. Никаких качелей, качалок в нем нет. На заднем дворе, правда, есть турники и шесты. Этот двор — единственное …
Шаховской помог Лулу одеться и протянул руку в кожаной перчатке к ее школьной сумке.
…Беленькая Ромашка шла чуть впереди спесивца Арно. Ежедневные уроки в течение двух недель пошли впрок, Александрин гордо восседала в седле. Собственно, не гордо восседать и не могла, так как при мале…
— Ясно следующее: по одной дороге нам с ними в Харьков не прийти. Останься без меня на несколько минут!
— Антонина — добрая девушка, но не в меру болтлива.
— Почему вы не объясняете? Говорю же вам, у меня все перепуталось: синусы зашли за косинусы, а таблица умножения пересеклась с биссектрисой, той, что бродит по углам, делит угол пополам!
Дом снова наполнился офицерами. Лулу, не будучи подвергнута никакому наказанию, практически, не имела возможности выходить из комнаты. До нее доносились обрывки фраз: Донской войсковой Круг… Каледина…
— Но нам не придется делать песочные часы или узнавать время по солнцу. Спасибо, Ефим, обнадежил, или ты что-то другое имел в виду? — подстегнула Саша.
— Ну, разумеется, что за вопрос! Сегодня — начало нашей разбойной деятельности. Готова?
Шестидесятые. С человеком, носящим имя кузена библейского царя Саула, беседуют два автора, достаточно юных. На основе семейных архивов, воспоминаний и собственного трепетного опыта ими написано произ…
— Я и сама уйду! — выкрикнула Лулу. Если они вздумают поставить ее на колени, она будет драться, кусаться… и пусть хоть убьют. Ей все равно.
— Случайно? — удивился он и усмехнулся. — Стрелять надо УМЕТЬ. Ну, если оружие в руках новичка, не говоря уже о тебе, тогда конечно: и кого-то можно, и себя.
— Не время философствовать! Каждый честный русский должен… обязан драться, раздавить сволочь… а ты, дворянин!
Дверь распахнулась настежь, вошла директриса в сопровождении классной дамы и притворно ревущей Розы Агаджановой. Интересное что-то! По крайней мере, избавление от сентенций Марии Михайловны. Странно,…
— Не хочу есть, не хочу! Раз поздно встала, опоздала, так и значит, что есть — не буду!
Саша хотела было, шутя, напомнить, что не далее как два дня назад Стелла яростно отрицала всякое наличие Создателя, клеймила и самого Бога и имя Его, делая доклад в кружке «Юный атеист», но вовремя с…
— Comme c'est intéressant! Alexandrine, encore une fois, s'il vous plait. — Виконт остановился с ведром дымящейся воды.
— Уже семь. Удивительные люди, даже мои вопли их не разбудили. — Саша оглянулась. Всего в комнате подземного помещения с низким потолком вместе с ними было человек десять. Печи не было, но воздух, ка…
— Все? Ответственно для меня, что ж говорить. Вообще с женщиной, хотя бы с Антониной, тебе было бы во многих отношениях проще, легче.
— Кузьмин приходил? — встрепенулась Саша. — И что? Даша, ну что вы так медленно рассказываете?
Вагон стал замедлять ход… потом остановился.
— Да что говорить. Сплошная беспризорщина!
— Не загорись от костра, Сашец, то один, то другой бок подставляй под поджарку.
Лулу опускала голову, бормотала «спасибо, я уже сыта» и выскальзывала из-за стола.
Итак, она сидит одна во время его «портретных» рейдов. Но если бы только во время них! Сашу обижает, что уже не впервые Виконт «приставляет» к ней какую-нибудь бабушку и требует, чтобы они проводили …
— Мон дье! — кричала громче всех маман. — Месье Поль, такой воспитанни молодой человек! Месье Пьер — офицер!
За все это время он поинтересовался только, где находится школа, и, узнав, что они переезжают на набережную Фонтанки, удовлетворенно покивал. А так хотелось рассказать ему все в подробностях, во всех…
— Пожалуйста, еще так быстро, пожалуйста, Виконт!
— Чего это вы вдруг? Отчего ж не нравятся, такой волос поискать, причесывать, только, трудно…
— Ай! — вскрикнула от неожиданности Таня.
— Но не просто так играть будем, Построим все, что полагается. Домик, комнату, придумаем, кто откуда будет выходить… Ну, это я потом расскажу. Сейчас садитесь все на пол вот так. — Саша лихо уселась …
— Потрудитесь объяснить, что это все значит? — Саша разобрала в голосе Поля первые звуки приближающегося гнева.
Он протянул ей большие карманные часы на цепочке.
Недаром Саша настраивала себя так долго на внезапность и легкость знакомства. Так хотелось миновать неприятную процедуру внедрения новенькой в коллектив! И получилось! Она вела себя непринужденно и в…
— О! Империалы рискуете с собой по дорогам таскать?
— Не забирайте, съем и это. Вообще, мóй долг ухаживать за дамами, но внимание так приятно.
— Да что вы ей говорите, Трофимыч, откуда ей, бедняжке, знать про здешние порядки? Да папенька опять ушлет вас, если будете к братьям вязаться! Не знаю, что Пал Андреич смотрит!
Лулу посмотрела на нее мрачным взглядом и вышла из комнаты.
Кровь прилила к лицу — шаги у двери, их она ни с чьими не перепутает. Захваченная врасплох, чувствуя себя последней из преступниц, она в панике задвинула ящик, захлопнула крышку секретера и через пле…
Она пристроилась сбоку к Тоне, но оказалось, что надо не идти, а ехать. Это увеличивало степень вины Лулу за самоуправство, но не остановило. Тоня упросила проезжающего старого казака подвезти их на …
— А это с вашей стороны, честно? Вы разве не наш? Вы чтó, нас не любите? Только ругаете, а другим каким-то…
— Сколько я тебя, Фимка, вразумлял: имеешь замечание — на Совете скажи.
Она села на место. Неудача у доски была лишь довеском к неприятностям, начавшимся на каникулах.
— Лешка, зачем? Все забылось, ну заснул и заснул. Я вовсе и не обижаюсь, поехали, так веселее! — Саше действительно было жалко терять этого забавного увальня.
— А кому же еще стал бы я покупать все это ни свет, ни заря? Одевайся и покажись мне, племянник Александр! Должно подойти — глазомер меня пока не подводил.
— Господин Пузырев, я вас попрошу одну вещь, только никому не говорите. Совсем никому… Понимаете? — она оглянулась и увидела, что Виконт не ушел далеко, присел, почти касаясь одним коленом земли, воз…
— «И держать тебя, старец, возле себя не стану, ступай в богадельню…»
— Да. Мы живем на Темернике, это почти за городом. Зато у нас садик. Вот запоминай. Как проехала этот кирпичный дом, так и выходить.
Лулу и сама не понимала, для чего надерзила тетке. Может, по ростовской привычке?
Через секунду девочки сидели за столом, покрытым кремовой скатертью с бахромой. Целый день хождения по улицам и кулинарное мастерство тети Поли сделали свое дело. Уплетая полную тарелку ярко-красного…
— Девчонка! Бездельница! Сию минуту — марш к гувернантке! Попробуй опозорить меня осенью в гимназии, картавая кукла! Не смей подходить к мальчикам! Нечего тебе с ними делать!
— Ну, мало ли — вспомнил что-то… А я здесь сижу, читаю. Дома — уборка.
— Ну что, господин конокрад, устали? Отдохните. Надеюсь, вам попалась умная лошадь. Она обойдется без ваших указаний, а вы перебирайтесь поближе, обсудим ваш аморальный поступок. Я избегал этого разг…
— Я пойду, а то далеко добираться отсюда, у вас уже убрали, и гости подряд идут!
Длинный белобрысый Толя Луньков учился в недавно открывшемся втором городском реальном училище. Лулу его видела иногда на совместных молебнах. Она в недоумении широко раскрыла глаза — ну и зачем, спр…
Шаховской улыбнулся: — Прямо с портретом? Нет, это книги из Петербурга, они были у Семена… Васильевича. Это твой дядя, — пояснил он в скобках. — Предупрежу твой вопрос. Я жил там раньше, оттого моя к…
Лулу взяла книжку с собой и добросовестно прочитала. Вопреки мнению Софьи Осиповны ей понадобилось на это меньше часа, но впечатление было, ни в коем случае, не слабое. Непослушные дети последователь…
— Господин Шаховской, почему вы не потрудились прийти? Что, честь Отечества для вас — пустой звук?
Именно с такой, переполненной всеми событиями дня, головой, она возвращалась домой светлыми вечерами. Шла и думала, как это правильно и восхитительно, когда человек идет из школы не к Софье Осиповне …
— Меня сопровождает один… король, он только что вернулся из похода.
— Вы позволите нанести завершающие два-три штриха в вашем туалете? Я не мастер по этой части, но придется обойтись моими примитивными услугами.
— А в чем, собственно, дело? Что может случиться? Зачем ему выходить? Остался покурить. — Теперь он смотрел на нее с таким сверхпростодушным изумлением, что если бы перед этим взгляд Лулу не упал на …
— Не бойся, батька починил. У него теперь времени много.
— Товарищ Кузьмин, вас к начальнику поезда.
— Да. Меня что, впереди ждет муштра? Я буду стоять перед тобой навытяжку, как рыцарь в присутствии короля? Как монах при виде кардинала? Или нет, здесь дело заходит дальше, они простираются ниц и пыт…
— Правильно, правильно сделала, только ругаться начнут…
— Доброе утро, Александрин, — и пропустил ее внутрь библиотеки.
— Так себе, я же не графиня какая-нибудь, у которой только ахи и охи на уме.
Саша поспешно уничтожила следы слез. Он пел ей, она помнила, когда-то в детстве, во время игры, но сейчас предложение было неожиданным и пленительным.
— Это копи — моя свекрови! Это со сторони мужа внешнее все же к ней есть.
— Садов не возделывали? Презираете, стало быть? От хозяев своих переняли или сами похлеще них? Я, как к человеку, а он… Девочку за собой таскаете, чтобы ненароком дворянских идеек не растеряла? Чтобы…
— Мать права, идите, идите, поиграйте во что, в игрушки там какие, а после Ванька проводит и дома объяснит, в чем причина задержки…Ты, Шура, на квартире в Ростове живешь? А хозяева как, хорошие, сгов…
— Я не хочу… я не могу… я не останусь одна… останьтесь со мной…. Пусть зимой скучно, я хочу домой. Я хочу домой! Возьмите меня в эту Белокалитвинскую. Я… Только не в Ростов! Я не могу в гимназию…я не…
— Вы — воспи-та-ник, — щегольнула она русским словом, — мадам Элен Александр, моей бабушки! Вы — учитель фехтования, вас зовут Павьел Андрешь. Я не сомневаюсь в вашем титуле — я знаю: учитель не може…
— Итак, взаимопонимание достигнуто! — с этими словами Виконт, слегка наклонив голову, чтобы не удариться о низкую притолоку, вышел.
— Не торопись. — Виконт отошел к открытому окну и присел на подоконник, читая какую-то бумагу. Дверь приоткрылась, и в щели показался широконький курносый носик Веры, после чего она вся втянулась в к…
Лулу сказала было, что она новенькая, и ее послали в актовый зал, а она что-то, наверное, неправильно поняла, но услышав смешки в классе, осеклась. Над ней посмеялись! В углу она стояла навытяжку, не…
— Так. Ничего больше мне не надо говорить, — сжав губы и нахмурив брови, прервал ее Виконт, — я понял. И Антонине я объясню, чего не следовало делать. А ты послушай. Да. Это очень тяжко, Александрин,…
— А потом? Потом я уйду? Обратно в комнату? — голос Лулу задрожал. — А маман… она тоже не умеет читать по-русски…
Подталкиваемая мощной дланью тетки, Лулу оказалась у стола первая. Евдокия Васильевна или не заметила, или нарочито противилась приказанию Доминик относительно дочери.
Надо срочно, срочно придумать какое-нибудь занятие, чтобы не впасть в уныние. Не впервые она с огромным огорчением вспомнила, что сборы впопыхах все еще дают себя знать: забыла положить книги и каран…
— Вы забываетесь, — бесцветным голосом сказал Виконт и вышел. Лулу одной пришлось выслушивать из-за шкафа конец отцовской тирады. Она уверяла себя, что все увиденное — не реальность, а тяжелое, охват…
Прозвенел звонок, но никто не двинулся с места.
— Как это можно — отказываться? А что про вас девушка ваша подумает? Что же это, и не предложил девушке даже, скорее: «нет, нет!». Стыд-позор!
— Вы, наверное, когда были маленький, тоже умели лепить. А я так не могу… И в дерево за два дня всего три раза попала, а вы — всегда.
— Ты и в самом деле уснула на первом куплете. От восхищения, видимо. Что ж спою еще. Вот, как нельзя, к случаю…
— Я и не подозревал в тебе мастерства Марии Колло или Камиллы Клодель. Впрочем, не видел, что у тебя получается, ничего не могу сказать. Хотела слышать мое мнение — надо было преодолеть стыд. Не так …
— А позанимайтесь со мной уроками? Хоть и арифметикой? Еще… я же пропустила, а у меня там вопросы записаны в тетради…
— Спокойной ночи, может быть, было бы вернее?
— Да от него! Вот нас поймают, я скажу, что кто-то дурачился — поэтому попались.
— Я с поля, нетронутый. Я сейчас. Быстро-быстро. Вы ничего, правда? Главное, рука шевелится. А кровь же всегда бывает. Даже когда с лошади…
Саша не в силах была дальше слушать его всхлипывающее бормотание. К своему катастрофическому ужасу, она должна была признать, что дядя говорил правду. Из всех живущих он, своей аморфной душой, понима…
— Эвон! Да вы знакомы, что ль? Чудак, у тебя, что с ним счеты свои какие-то? Учти только, не угораздило б меня, мы бы с тобой только на том свете и свиделись бы. То, что он сотворил, другому не под с…
— Так… Колька сунул денег… тут дядьки на возках…ездят, продают.
— Да будет тебе! Надоело мне уже. Господин Петров привез третьего дня гарнитур, мне, небось, и не показала! А теперь бриллианты подавай! Да я для тебя, как ты замуж выходила, из ушей серьги вынула и …
— Что он мог сказать, подумай! В наше время, когда жизнь человека стоит ровно грош, может быть, еще меньше гроша… Ушел утром и не вернулся вечером. Погиб, погиб, наверняка. Он был отчаянный! Никогда …
— И вообще, есть люди, которые умеют все! Называются многогранные. А если кто-то нападает, надо отбиваться, но чтоб чересчур не убивать.
— Ты че, обидки взяли? Я ж шутю. Понарошку дразнюся! Ты зато башковитый!
— Да, Антонина, именно. Вы разобрались в моих желаниях лучше, чем я сам.
— Сумасшедший, да, — согласилась сердито Лулу.
Даже в столь критической ситуации Саша с первого звука узнала тихий рокот доброго-предоброго баса, прозвучавшего в противовес звонким громам усатого.
— Пудов пять с половиной, я думаю. Это что, Ромашка забеспокоилась? Передай, что я, как ни садился на нее, так и не собираюсь. А ты для нее — пушинка.
— Спи, спи, ты такая большая стала, выросла, ты ничего не боишься, правда?
— Да, да, тетя, расскажите, чтобы я сплетен не послушала…Такие важные семейные дела…
Нет, Лулу положительно не везло с рождественскими каникулами. В этот раз, казалось, все складывалось так удачно! О ней не забыли. За неделю приехала сама Доминик и держалась с дочерью довольно мягко.…
— Вы находите, Антонина, что мы явились в неприличном виде? — его костюм после ночи в вагоне и поездки на лошадях тоже оставлял желать лучшего.
Он попросил Сашу подождать в учительской, пока у него окончится дежурство. Она, после двух бессонных ночей, продремала это время в кресле, а он, освободившись, заставил позавтракать, потом засуетился…
— Эй, парень! Вон там, на обочине, не ваша телега стоит?
— Или вы балуетесь, или я рассказываю. Tertium non datur.
— Да. Он пропил обе библиотеки. Свою и мою. Все пропало. И, оказалось, давно. Я заходил к букинистам, нету, конечно. Если бы такие книги остались, это значило бы одно — Петербург заселили дикари. Нич…
Она ожидала, что оставшись «не у дел», будет очень переживать, ждать в нетерпении, когда ее «найдут», но оказалось, ей было гораздо важнее, чтоб ее нашел совсем другой человек. Именно ради этого она …
— Ну, во! Обратно Сашка — сахарный! Чего Викентий, баловать-разнеживать, без него скучно! Веселый малец! Знаешь, че он мне о молниевых шибаниях излагал? Схватились бы за животики и полегли бы прямо т…
— Это? М-м-м… Это Саша. Раиса Лукьяновна, угловая ваша свободна? И та, с балконом?
— До чего, спасибо Татьяне, осведомленный товарищ! — в дверях появился дядя Арсений. — Несерьезный ты пока человек, Татьянка. Знаешь Шура, влетело твоей подруге по первое число за болтливость, но сег…
— Положение критическое, — усмехнулся он, — найди среди книг французские. Начнем с них.
— Опомнись, вот он. Ты ведь здесь, Сашка?
— Она мне только четверки ставит! Ну, пусть. Но я обнаружила в классе таких девочек, которые совсем не знали, и чуточку позанималась с ними. Они так хорошо ответили, а она даже не послушала, а про по…
— Виконт, я пойду в эту… баньку до вас двоих, можно?
— Простите, я вас не понимаю… — в недоумении свел брови Кузьмин. — Вы хотите сказать, нашу шифровку по такому же поводу? А почему вы решили, что она существовала?
…Что же выбрать? Искупаться? Набрать охапку цветов? Пойти дальше вдоль реки? О-о-о! Буквально в ста шагах стояла золотисто-рыжая лошадь под седлом, а хозяина рядом не было! Вообще, казалось, на много…
— Фу, лягушка! — она растопырила пальцы перед большим, увешанным вышитыми полотенцами, зеркалом. — Ля-гуш-ка!
— Кто, чего согласился? Что ты лопочешь такое несуразное? — вошедшая тетка, видимо, была в брюзгливом настроении.
— Танюшка, здорово! Ну что, поспели пироги-то? Не опоздали мы?
— Я что, имею отношение к этому великолепию? Какой аромат!
— Миленький, да нет у меня ничего кислого. Не время нынче для баловства.
— Очень стоило. На всей земле она самая противная. Я бы и еще ей дала, но с ними надо словами.
— Алексей, немедленно прочь отсюда, чтобы я вас больше здесь не видел!
— Здравствуй, Семен! Не пой на пороге, застудишь горло. Что это с тобой? На тебя же смотреть страшно. Впусти меня.
Дважды он назвал ее сегодня умной и как-то совершенно по-разному. Кажется, вот теперь, это был прежний, «летний» Виконт, но Лулу все не могла успокоиться: он перестал обижаться? Она пыталась заглянут…
— Гаврилова, — высокой скороговоркой отозвался Исаак Львович. — Если б я не знал, что ты не умеешь шутить, я бы счел твое замечание верхом остроумия. О чем, по-твоему, я с утра тут распинаюсь? И для …
Золотистый конь покосился на нее, недовольно фыркнул, но не двинулся с места, а снова опустил голову и принялся, как показалось Лулу, что-то внимательно разглядывать в высокой траве. Раздвинув ее рук…
— Так. Проба удалась. Хорошо. Стану будить.
— Ты ж, наверное, при деньгах? Да и с кралечкой. Приглашай, что ли.
— …без талантов, надоедливого, с какой-то дурацкой внешностью: с обтянутыми скулами, худющего, мелковатого, да к тому же, женского рода?
— Идите домой, ничего, я буду здесь одна. Зато вы восстановите силы, взрослым людям это необходимо.
— Не только Раздольного, и не только для меня. Даже в глазах увидевшего этот город впервые, он затмевает все семь чудес света. Что уж говорить обо мне!
— Там же все свои! Но все-таки… трудно. Есть люди, любят новое, неустроенное. Я — нет. Вот только когда в комнате перестановка… и только потому, что вы любите все переделывать. А тут… Боишься, что те…
— А ну-ка молчать обоим! Все. Я остаюсь, поживем в полюбившейся вам Балаклее. Вы предавайтесь молодецким забавам, держите местных жителей в трепете, встречаться будем на улицах, при случае. Мне с вам…
— Ты — огромный молодец, Тонечка, — с чувством заметила Лулу. Вот как ей надо было отвечать на приставания Веры!
Таким образом, завтракая, Лулу узнала от нее, что в доме осталось очень мало людей, Пузырев пьет без просыпа, на него уж и рукой махнули, Катя на полевых работах вместе с другими горничными на той же…
— Не сердись! Ты собираешься растерзать друга. Я оставил этот дом, но не тебя, Александрин. Я бы навещал. Дал адрес. Писал бы. Мы же и раньше подолгу не виделись. И это ничему не мешало.
Есть фильм, и довольно известный. В нем живет персонаж, выходящий из ряда вон. Хороший или плохой человек — непонятно, но он именно живет и… погибает, не вместившись в заданное пространство, порождая…
Виконта она видела из своего окна: он против обыкновения, сам разбудил Пузырева и под руку провел его, спотыкающегося и нечесаного, на задний двор.
— Господи, да конечно, я виноват! Из-за моей слепоты могло произойти, черт знает что. Прозрел, наконец. И что? До кого решил достучаться?
Иногда то же самое по-английски (Лулу давно уже знала от него, что именно этот язык употребляется на флоте): «Hey, aloft! Hold on!».
— Вы же обещали не уходить, пока я не засну, Поль? Ну, пожалуйста! — Ее охватил страх остаться одной, особенно, когда лампу следует выключить. Возможно, это было одним из признаков выздоровления — ве…
— Барышня вещей не собрала, не сказалась и убежала в сад, хозяйки лютовали, пока обыскались ее по всему дому, вы бы вступились за нее…
— О, встретив вас, — он описал рукой в воздухе полукруг, — я был уверен…
— Что ты, я нисколько таких животных не боюсь. У нас дома есть сеттеры. Это для охоты. У них щенки сейчас, один явно удачный! Постой, а кто же с ними ходит на охоту? Вот не знаю… При мне не ходил ник…
— Я все понимаю, буду молчать, как Таня, даже еще сильнее…
Тоня вздохнула, видимо припомнив недавние «объяснения» Виконта о том, что можно и чего нельзя.
Но Лулу сама расстроила свои планы. Устав за день от всех хлопот и треволнений, надышавшись свежим степным воздухом, она уснула, как только поезд тронулся. Сквозь сон она слышала, как Виконт разговар…
— Боже мой, что я наделал! Сейчас сигару попросит! Мы же все делаем наравне, я стреляю — она стреляет, мне оружие — ей оружие… я закурил Фонсеку — и ей дать… Лучше отойди, Сашка!
Через неделю Саша и Юля возвращались из клуба, вернее, сбегали оттуда. С Голубятниковым не было никакого сладу. Притащил в клуб «Красная звезда», наобещал нечто из ряда вон выходящее, а оказалось — н…
Вера хотела что-то сказать, но наткнувшись взглядом на затылок отвернувшегося от нее Шаховского, вышла. Он тоже не задержался, а, прихватив с собой преисполнившуюся чувством собственной значительност…
— Собственно, близко к чему? Спички есть, придется развести костер. К утру тронемся к Двуречной.
Лулу не знала, что и подумать. Не для шуточек над нею, в самом деле, все это? Значит, действительно какой-то виконт прибыл в имение Раздольное (разумеется, из Франции)…Как, почему? Ну, неважно, как. …
— Вот, сосчитаю до ста, и он придет. А если маман скажет «нет», я к тете побегу, скажу, что с Софьей Осиповной молиться буду и кушать много, никуда из дома не выходить, сидеть спокойно, только пусть,…
— Да, из белки, — ответил он, и Саша с удовлетворением отметила, что и со старшей девочкой он говорил тем же тоном, что и с Агашей.
— Александрин! Что за выяснение отношений посреди дороги? Для этого необходим хотя бы минимальный комфорт. Отложи. Умыть тебя? — Он отвинтил крышку их большой фляги и, плеснув на руку воды, тщательно…
Оказалось, Кузьмин уже не только вернулся, но даже успел улечься и уснуть. Виконт тоже уже расположился спать. Она, конечно, сразу послушалась, но огорчилась, что он подумает, будто она нарочно не ло…
— Я к Семену Васильевичу, откройте, будьте добры.
— То есть, заметно образование, хочешь сказать. Но я меньше всего хочу быть причиной твоего нежелания учиться в гимназии. Один человек никогда не сможет столько дать… Так. Дальше нам на кусочке сыра …
— Канон, одним словом. «Кругла, красна лицом она…». Знаешь, Александрин, нетривиальная красота, если трогает, то глубже. Так чтó, про абсолютную красавицу со сложными переплетениями?
— Я не знала, что река так называется, — Лулу сделала вид, что последнего замечания не расслышала. Так все время ей будут напоминать, какая она была глупая еще совсем недавно.
— Я что, тебе еще не объяснил, куда мы идем? Островский. «Снегурочка». Увидел афишу и подумал, что это неплохо. Не стану пересказывать содержание, только имей в виду — ты увидишь одну из самых поэтич…
— Обрати внимание на эту сойку, наше появление выводит ее из себя.
— Вы уезжаете? Уезжайте, я сама уйду… куда-нибудь…
— Як же це? З плеча? А сам? Підмерзнеш, мабуть?
Откуда же ей было знать, что со следующего дня для нее начнется совсем другая жизнь, в которой не будет больше Поля Шаховского, ее Виконта из Раздольного?
Прямо перед ними маячил всадник. Лица не было видно. Саша запалила ветку и, вывернувшись из-под руки Виконта, которая легла, было, ей на плечо, с факелом наперевес бросилась к морде лошади. Та заржал…
Лулу поудобнее уселась на своем троне. Только сейчас она заметила, что оружие лежит на ковре, а в воздухе витает необычный пряный тонкий запах, смешиваясь с ароматом открытого торта. Вокруг все было …
— Удобно ли, Пал Андреич? — притворно-нерешительным голосом осведомилась тетушка, поворачиваясь к отцу, приостановившемуся в дверях.
— Не трать силы, отдыхай. Посижу, пока заснешь.
— Да ну, бравада мальчишеская, ерунда. Хотя не ожидал. Обидно.
Поток его подарков Лехе и Капитолине Карповне, к этому времени достиг максимума и приобрел более изящные и изощренные формы: вышитые рушники, рубашки, ладанки.
— Крестная… — Виконт бережно взял в руки снимок.
— А я сразу поняла. Это почти как по-французски: L'appétit vient en mangeant. А еще что-то про Леонардо и Рафаэля.
— Я солдат вышкаливал, тряслись передо мною, по струнке ходить будешь, руки целовать заставлю!
— Я сейчас! — Лулу подзадержалась, вспомнив его вопрос насчет «… не болят». Болела — не сильно, но ощутимо, — растертая кожа под коленями. Вот когда пригодились хлопчатобумажные гамаши, которые в обы…
Снизу уже давно раздавались какие-то необычные звуки и Лулу, не в силах больше игнорировать их, вышла на лестницу и тихонько пошла вниз.
Он подбежал к вагону и стал взламывать один из ящиков.
— Домночка, какое великолепие, мы еле вас дождались, кавалеры без дам вянут и отчаиваются… не нальете ли чаю? — он раскатисто рассмеялся своему каламбуру и, встав, поцеловал Доминик в щеку.
— А ваше имя — в честь Севера, который напротив Юга? Или в честь холодных стран света?
— Не страшно, — Виконт оглянулся на борющуюся уже со сном, Сашу. — Главное выспаться, а утром отправлюсь на рекомендованную Лукьяном Ивановичем ярмарку и выступлю в роли того самого мужика. Надеюсь, …
— Я предпочитаю, чтобы вы выбрали мне этот цвет сами, — нашлась Лулу.
— Да ты подробнее расскажи, как ее здоровье, как дом, как Филипп? Небось, с год у них прожила… По жене-то, Ариадне, царствие ей небесное, — тетка перекрестилась, — тоскует или как? Софья-то, не пойму…
— Пал Андреич, дело-то в чем… Девчурка наша и впрямь прихварывала. Меня не было тут, друг любезный, а компаньонша моя… сами видите… женского в ней, как в церковном служке. А здорово сказано, как прип…
— Товарищ Клава — так, оказывается, звали их волоокую заведующую, — говорит: «Вот отчего все с голодухи помирают, всё буржуи, проклятые, попрятали!».
— Значит, кончится все хорошо? Раз не имеет?
Как жаль, что такое грандиозное изобретение кончилось ничем. А Саша уже представляла, как по всей стране устанавливают вечные двигатели, как они выполняют самую тяжелую работу. А люди читают, пишут с…
— Для настоящей итальянской голос нужен. Я же, к прискорбию, не Карузо.
— Если отправишься сейчас без этих ненужных упрашиваний, можешь рассчитывать: в ближайшее время возьму тебя в гости.
— Ты не узнавала, может быть, при твоей школе есть нечто вроде пансиона? Жить эти дни у Семена тебе нельзя. Судя по всему, сегодняшним днем он не ограничится.
— Это что еще такое? Вместо того чтобы просить прощения, она продолжает безобразничать! Что за ребенок! Слезай сию же секунду!
— Да, — с огорчением сказала Лулу, — не помню, вряд ли.
— Щас, щас, Трофимыч! Да, не входите, я тут барышню одеваю. Не слыхали, как они тут с братом дрались? Вот было крику, визгу! Пал Андреич и тот еле растащил!
— Не пойду дальше ни шагу, ни к чему все это. Мыслимое дело — идти пешком из города в город? Мы живем в двадцатом веке…
— Мало они бегаль? — пожала плечами маман, — Коко кашлел весь матэн… утрό. Ему на постель какао! Бессовестный Лиз, где он опять?
— Да тот, что по шпаге скользит, — после молчания громко отозвался Виктор.
— Агаджанова и такие же другие, если их не бить, станут на-хальными-пренахальными! — привела Лулу свой самый веский довод.
— Как ви сметь? Это мой девюшка, как? Я не мог взять кого хочешь мне? Oh, mon Dieu! За что мне этот мук? Грюбий, злой женщин! — как в истерике, вскрикивала Доминик.
Саша начала ужасаться и выдвигать отчаянные планы. Виконт же особых эмоций не проявил, только ограничился замечанием, что, во-первых, Леха — балда, нужно было сказать персонально ему, Виконту, а не р…
— Разве мы варвары? Настоящие люди замерзают от холода, но не жгут книг! Рвать? Уничтожать? Доблесть, какая! Только это невозможно уничтожить. Свои собственные души искалечить — это да, это получится…
Вышедший из реки конь обдал их каскадом брызг. Лулу собралась что-нибудь возразить, но твердая рука взяла ее за плечо и развернула лицом к усадьбе.
Но ее вторжение возымело действие, за дверью больше не кричали. Прозвенел колокольчик, вызывающий горничную.
— Эта земля стóит, чтобы ее уважали. Стóит.
— Там хорошо, особенно зимой. Мне говорили…
— Да, если можно ехать к господину Петрову и чувствовать себя здоровой…
— Я думаю… Иногда, бывает не спится ночью, ну вот и лежишь, думаешь…Так я вот про что: как трудно мужчинам… Сам себе голова, сам все решай. И не попросишь подсказать, стыдно, тут тебя и спросят: «Как…
Она пришла в коммуну поздно, после отбоя и принялась тихонько собирать все свое небогатое имущество. Деревянного конька, тетрадку со стихами, одежду. Еще не рассвело, а она уже с тючком в руке пробир…
— Это ты уж Шаховского спроси, так или не так. Я твоих словечек не понимаю… Да и хватит об одном и том же…
— За тридцать три дня бури и шторма страшно потрепало все три каравеллы Колумба. Вернее, две из них — «Пинта» и «Нинья», были настоящими каравеллами, а флагманская «Санта — Мария» — более тяжелой кар…
— Вы только скажите, вы в каком месте квартиру ищете?
— Да не про Виктора я, про Павла, слушай, не обрывай! Говорю — значит, сама видала! Я на мачехины похороны в Петербург приезжала… Земля ей пухом, голубушке, ко мне всегда ласковая была, уважительная……
— А почему у тебя глазки не радуются? У девочков такие не бывают, — упорствовала «Катя». «А какие, интересно, бывают? — мимолетно подумала Саша — наверное, беззаботные.»
— Гляди — энтот продтовар будет получе золотишка. Не дробязник какой! Эрзац-валюта отдыхнуть могет! Только ты энтому охламону зубатому не выдавай. Эт я те под секретом!
— А он, наверное, хотел разузнать побольше о вашей новой квартире. Так бы прямо пришел и запомнил, а потом, например, сходка, — (вот тоже какое прекрасное слово теперь в арсенале Лулу!), — а он тут к…
— Это не ваш фюгашкá? Разве нет? — упрямо, подавляя растерянность, повторила Лулу и заметила, как Дмитрий взглядом скользнул по неподвижному, казалось бы, лицу брата. Что-то в нем прочитав, он подоше…
Странно, но от этого Саша и в самом деле притихла, а вскоре и уснула, но, как худший из младенцев, открывала глаза и начинала капризничать всякий раз, стоило ему перестать ходить.
В этой комнате она не была со дня торжественного посещения «замка», но в ней и в обычное время не так, как в других. Может быть, из-за оружия? Его здесь больше, чем в оружейной — небольшой комнатке, …
— «По-видимости»! — он, наконец, улыбнулся.
Лулу снова взглянула в окно — ничего не изменилось. Она погрузилась в размышления.
— Как вам не стыдно! — вопила она хрипловатым мальчишеским голосом. — Все на одного? Это честно? И еще здоровые такие?
— Нет, не удивлен. Приятно будет размяться. Пошли.
— Я новенькая, Александра Курнакова, — заученно ответила Лулу.
— Ну… — неохотно, очень неохотно призналась Саша, — у нас говорили, что будут жить все вместе. Коммуна. Даже учиться будут в основном те, кто живет. Но я не знаю…
— Простите. Я опять. Очень липучий этот жаргон…
— Там пусто! Там пусто! Нет ничего! Антон Игнатьич! Там нет ничего! Фима, пусто! Люпус, пусто там! — пищал Семиков. Пустыгин отталкивал его: «постой, я скажу!» — и повторял баском то же самое слово в…
Имение встретило их криками петухов, шелестом сада, свежим утренним ароматом трав. В воротах стояла Тоня с ведром. Поглядев, она с плеском поставила его на землю и кинулась навстречу приближающимся Л…
Как мало это похоже на проводы рыцаря на сражение! Лулу не вполне одобрила Катю, вместо этого надо было сказать гордые напутственные слова. Какое там белье, на коне… Но независимо от этого в носу защ…
— Ну, нет. Портить удовольствие я тебе не стану.
— Все. Убедили. Аргументов у меня больше нет.
Проснулась она от отчетливого стука копыт, который сызмала не спутала бы ни с чем, ни во сне, ни наяву. Прежде всего, быстро оглянулась на своих товарищей: Виконт и Леха мирно спали, привалившись к ш…
— Ты, возможно, права. Я не безразличен к нему, помню малышом… Он даже слегка похож на тебя, на нее… Елену Александровну. И он — Курнаков, должно же быть что-то общее с тобой, кровь одна.
— Почему я ничего не поняла в такой красоте?
— Ну, как ты можешь, Поль! Я дядя, ты привез ее ко мне. И это правильное действие, конечно. А значит, я опекун… Уже себя им чувствую…
— … и вообще, что ты Поль, ко мне привязался? — спросил он голосом, имитирующим ее собственный. — Животрепещущий вопрос, Александрин! Вернемся к столику. Это мозаика. Ну, уникальная, ну, старинная, н…
Слезы, закипев на «тоске», стали медленно изливаться на «боли». В тот момент, когда «негодование» готовилось к превращению в «отчаяние», спина Виконта, преломившись в слезах, сменилась не менее искаж…
— Считай, что научилась маленько. — Тоня засмеялась.
Даже не спросила, куда. Потом лицо Севера. «Что с тобой, касатка?» — «Ничего!» Она помнит, когда-то, в далекой ушедшей жизни она с удовольствием с ним беседовала, но что-то говорить теперь… Немыслимо…
— Сейчас, сейчас… выясним, какого рода жулики.
Во время чтения Лулу несколько раз порывалась вмешаться, но Виконт останавливал ее движением руки.
— А вы как все это знаете? Подслушивали, что ли?
Виконт резко выпрямился, и Саша отлетела к бортику телеги.
Семиков запрыгал на одной ноге, а солидный Пустыгин посторонился, давая ему пространство полнее выплеснуть свои эмоции.
— Нас так легко не возьмешь, барышня! Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Что дома, что в чистом поле… Не плачьте, чего уж там, Саня, вернемся, обязательно, груш нарвем, любите груши-то? Ты …
— Хотите, я попытаюсь?.. Кто знает, может, в Гавриловой живет гений-одиночка, безошибочно находящий выход из положения? Попытаемся скопировать ее метод в надежде на тот же эффект. У Борьки когда-то в…
— Ничего, и так вкусно. Вообще, я больше люблю сладкое, чем горькое.
— Саня, я вернулась, твоя очередь, — под Юлей заскрипела кровать.
— А Леха еще хуже говорит. Почему вы на него не кричите?
— Что, на мне настолько незаметны следы образования?
— Почему вы так уверены в таком странном предположении? Может быть, ждет кого-то?
— Ну, виноват… Что ж, живописно, — после этих слов он повернулся лицом к поселку и добавил: — патриархально, воистину «Вот моя деревня».
— А что они задерживаются? Вдруг что-нибудь случилось?
— Парадные обеды, фриштыки, приемы, рауты, визиты — это так утомляет. Синьорина! Где меня носит — уму непостижимо. Я имею в виду, в том числе и свой собственный ум.
— Зачем по рынку, с утра? Сделаем так. Я всегда вам помогала, в том числе и материально, и сейчас помогу. Я не люблю мелочиться, вы помните. Вы дайте монету мне, а я уж достану провизию, это дело жен…
Но кухня, кухня! Вот куда мальчишке Александру ход был бы заказан. Хотя во Франции и мужчины успешно готовят… Их кюре в Рамбуйе, например, готовил такую индейку под ореховым соусом, что в восторге бы…
— …Да, Серафима, Сима, Симочка для вас! Чи знаете, цей дом мне от чоловика остався, як наследство, не дарма ж я доглядала три года за семядисетилитним? Панасичу ось тепер здаю!
…Мерзавка! — Софья Осиповна, втянув нижнюю губу, ущипнула Лулу за руку. — Будешь у меня еще, будешь?
— Ничего, — отвернулся Виктор, насупившись.
— Боялся я твоих мускулов позавчера вечером! Ты не поспел к этому счастливому для себя моменту… — быстрым шепотом парировала Саша.
— Почему это? Ты забыла про нее и про меня?
— Делать нечего Павлу, жаловаться на девчонку! Еще и тебе… — Евдокия Васильевна, как бы невзначай, отвесила-таки Коко по мягкому месту за посягательство и на ее варенье.
— Ну-у-у, прошлая зима, это прошлая зима, ты просто смешные вещи говоришь… Сейчас ведь другое дело, правда, Александрин?
— Ешь, миленькая… Не поправишься так, ешь чего дают, через «не хочу!», ну- ка…
Благодаря Тоне и садовнику, Лулу стала лучше говорить по-русски, чем добилась еще большего их расположения. В свою очередь ее заинтересовало то, что Трофимыч, как оказалось, еще молодым парнем побыва…
— Нет! — непроизвольно воскликнула Саша, — Вик… Павел Андреевич (Полем она его назвать почему-то постеснялась) сказал бы коротко: «Думаю, поручик, дверью ошиблись. Вам — в ту. Домой. Спать» — Это был…
Мать, говоря, подошла, к двери, и Лулу оставалось только ретироваться, не дослушав, что же собирается сделать из нее таинственное незнакомое существо. Но появиться в таком виде, значит усугубить ситу…
Саша, не продолжая разговор, снова склонилась над книгой. Надо закончить до шести вечера, потом часа два поработать на расчистке двора. Потом еще столько же посидеть над уроками — и спать. Такую разм…
— Помолчи пока, Сашенька, я приду очень скоро. Веришь мне?
— Вот полюбуйтесь, а вернее, надавайте по шее, на паровоз лазил без спросу!
— Главное, — вмешалась недовольная тетка, — языку ее научить, вот брат Виктор хочет, чтобы осенью в гимназии не опозорилась. Времени уж мало. Поторопиться бы… А воспитывать должна мать, так я думаю, …
— Хо-ро-шо, — по слогам произнес ее учитель. — Так пошли, позанимаемся арифметикой, что ли?
— Ты пойми, с такими просто нельзя связываться…
— А сейчас еще так неприятно получилось, что домой идти не хочется. Дяде нагрубила…Сразу, не зная человека. Так себя некрасиво продемонстрировала! Это они виноваты… Да что сваливать? Сама…Теперь вот,…
— Мадемуазель проведет завтра день за вышивкой в гостиной. Вряд ли коня можно будет подать ей туда. — Виконт весело посмотрел на нее, произнося эти жестокие слова.
— Вот, я обращала внимание, что другие люди, ладно, не улыбайтесь, дети моего возраста, как-то постепенно становятся взрослыми…
— Как что? Отказался наш Павел Андреевич, сказал: «это исключено». Очень серьезно сказал, недовольно так, словно ему Бог весть что предлагают. А может быть, здесь, в Смоленске, хочет обосноваться? А …
— Илларион Ипполитович, батенька, сделаем поправку на давность события, тому не менее шести лет, на провалы в моей дряхлеющей памяти… Да и дражайшая Галина Леонидовна могла что-то упустить…
— Не знаю, о чем ты. По-моему, в первый. Все. Dixi. Спи.
— Подождите, Виконт, не смейтесь. Надо быть откровенными и искренними. Я обещаю, что буду говорить вам все, верить и доверять, но и вы тоже должны. Чтобы мы были хорошими товарищами по дороге. И мы в…
— Не понимаю, какое самосожжение ты мне приписываешь. Ерунда! Извини, не оправдала твоих ожиданий.
— «Опять писать…», — поправила Саша, придерживая разлетевшихся к ней Семикова и Пустыгина. — А сообщите-ка мне, уважаемые синьоры, как у ВАС с обязанностями? Станете уверять, что все сделано, и выуче…
— Таня, я лучше одна побуду возле окна, в коридоре… Ты завтракай, ладно? Я сейчас приду, только подумаю немного… — И Лулу поскорее убежала, не давая возможности Тане что-то возразить.
— Ну, смотри, чтобы капризов больше не было. Пожалей отца, папу, то есть.
— С этим трудно спорить, конечно, все верно, — сразу увял Илларион Ипполитович.
Саша стала перед ящичком на колени и принялась рассматривать переплетение колесиков, грузиков, тросиков…
— Я вас искала, думала вы не придете уже!
— Искупление грехов, детка, так сладостно! — вступала ростовская тетка. — Ты должна сама просто жаждать наказания за них, стремиться к нему…
— Чего петушишься? — сказал Колька примирительно. — Все равно для драки места нет, как приедем, уж тогда… но учти, у меня мускулы — во!
— Хоть бы «до свидания» сказала. Вот оно, воспитание пансионское, — донеслось до нее.
«Насколько я понимаю, половина вещей осталась в лесу»,
Прежде, чем предаваться воспоминаниям, Емельянова следовало осадить.
«Это стекло держится на честном слове, поосторожнее»,
— Не весели меня сейчас, ради Бога, Александр. Не время. Ну, стань здесь, если он пошевелится, — дай знать.
— Неужели, два? — вот напасть, и тут нет! Что же делать? Украли? Или она разделась вчера в другой комнате? Посреди изумленных зрителей?
— Виктор Васильевич, — прервал громыхания отца негромкий голос Шаховского, — я видел эту кровавую бессмыслицу в Москве. Мальчишки убивали друг друга, не понимая, за что… И тем и другим было сказано, …
— Викентий, ты ж меня видел! Ей бо! Не вру! И не был никогда!
— Молод еще, чтобы по имени-отчеству величать. — Тетя Поля положила руку на затылок сына.
— А вы, каких действий от меня хотели бы? — Виконт оглядел ее как-то по контуру и растянул губы в ответной улыбке.
— Судя по вашей готовности, вы вовсе не так равнодушны к происходящим событиям, как пытаетесь показать.
Тусклая лампочка внезапно замигала и погасла. У Саши сразу же прошел по спине озноб.
— Хе-хе-хе, положеньице… Авось, и вправду поправится.
— Видите, я говорил, у вас есть как минимум две рекомендации: ваша, Санечка, личная неординарность и ваша фамилия.
— Не живой? Кто? — напряженно спросил Виконт. — Почему? Как ты можешь знать?
— Капитолина Карповна! Вот полюбуйтесь: рыцари уличных боев!
— Вы плохо смотрите за ребенком, я выгоню вас, идите отсюда, почистите ему обувь, от вас нет никакого толка!
— Знаю, — вздохнула Саша. — Да, как я забыла. Давайте, перевязку вам сделаем. А эти бинты, что на вас были, — постираю.
— Дивись, який вродливий хлопчик! А за що купувати станеш? За карі очі? А коли багатий, так до возів йди, до дядьків, у них і пироги, і молоко, і ковбаска, і сало!
Ключ с неприятным скрежетом повернулся в замке. Доминик возникла в дверях в платье цвета яичницы с помидорами. Близоруко вглядываясь в ералаш, царивший в комнате, она, наконец, обнаружила дочь, стоящ…
Сплошной чередой потянулись еще несколько тягостных дней. Завтрак, русский, арифметика, катехизис, чай, снова грамматика, диктант, чистописание, обед, приготовление заданий по всем предметам, ужин, н…
— Ругал? Ты имеешь в виду мое утреннее ворчание? Я шутил!
Саша поспешно закрыла дверь на задвижку. В ее распоряжении был деревянный тазик, ведро горячей, большой горшок холодной воды и деревянный черпак. Она с упоением начала мыться тщательно, не торопясь, …
— Зачем это вы так себя называете? Я не хочу, чтобы вы были «холостяк». Лучше скажите…
— Si, mia bella signorina, в свой уединенный замок.
— Но она сама ни на минуту не порадуется, вот увидите. Ни за что!
— Значит, вы… нарочно? Зачем? Ради романтики?
— Без привычки — достаточно. Скорости достигают постепенно!
— Как вы считаете, мне ведь стал удаваться тот укол, которым я уколол Виктора напоследок? — кажется, в голосе Дмитрия прозвучали нотки подобострастия.
— Вообще-то, для девицы сидеть за пяльцами — одно удовольствие, тем более что с коня можно свалиться.
— Опомнитесь, что скажут их родители? В классе дети высокопоставленных юристов, военных, коммерсантов… Разразится скандал! Ни в коем случае!
— Ий-богу, сама бы расцеловала! Задушила б просто! Ревнувать не будете? А може дочушка моя коли в него закохаеться…
— Ты сегодня полна неожиданностей, Александрин. Это что — панцирь? Чтобы ничто чуждое не проникло в голову?
— Можно я немножко буду править сама? Ну, хорошо, не править, а просто за эту круглую штуку подержусь, как будто я тоже веду авто…
— Так как же, Александрин, приглашение принято?
— Не-е-ет! Это хочу! — Коко настойчиво тянулся к порции Лулу. Лулу без слов поменяла тарелки и спокойно ждала, пока мальчик откусит от каждого из ее пирожков и от персика в ее розетке по куску.
— Они сами разберутся! — бросил Виконт, повернувшись уходить.
ВСТАВКА ИЗ ДРУГОГО РОМАНА. СТРАНИЧКИ ПИСЬМА.
— Ты… Что ты говоришь? Ты это МНЕ говоришь? Это просто ты в таком состоянии… что надо — потом. Ты не понимаешь, что ты говоришь! Я хотел причинить тебе вред? Я — тебе? Да если у меня кто-то есть… Саш…
— Решила, что я уклоняюсь от кондитерской? Нет. Мы движемся в нужном направлении.
— Сама, но на Ромашке. Арно — норовистый конь, а Ромашка — поспокойней, характером помягче, одним словом, дама, приятная во всех отношениях.
— Как ужасно! А что же такое будет? Умрет?
— Ну-ну, не сочиняй! Голодная, раз вспомнила о конфетах.
— При благоприятных обстоятельствах их хватятся только утром. Но рисковать не стоит. Уходим. Саша, на сборы минут двадцать.
— Это что тебе канцелярия бухгалтерская? Это комиссариат. По важнейшим вопросам здесь люди сидят. Тут всероссийский комиссариат заседал… — захлебнулся эмоциональный страж.
Виконт безнадежно покрутил головой и уткнулся лбом в ладони.
Рад спутнику! Рад спутнику? А она что — уже не спутник? Он вообще не принимает ее в расчет? Он оставляет ее здесь??? Саша попыталась поймать взгляд Виконта, хотя прекрасно знала, что это невозможно, …
— Брат сам знает, сказать или не сказать. Раз забрили, значит с его ведома, тут разговора нет!
— Но Таня вовсе не худая, даже вовсе наоборот!
— А если врезать за такие слова? — и тут же, не без опаски, посмотрела на спину Виконта.
— Добрый день, — отозвался Шаховской, слегка поклонившись в сторону тетки.
— А мои фрегаты? Боюсь, что ты их недостаточно разглядела. А картины? Нет, сударыня, придется повторить визит, — весело закончил он, ступил на первую ступеньку стремянки и галантно поклонился.
— Виконт, а вы тогда действительно неслучайно вернулись? Вы не хотели бросить меня одну? Тогда, в Раздольном…
— Шур, пересаживайся ко мне! Только не злись без причины!
— Si, mia bella signorina. Удача, я не смял именно их!
И еще, и еще: Лувр, Монпарнасс, импрессионисты, Пале Рояль, Пале Бурбон… По таким рассказам Саша тосковала сейчас почти физически.
— И мы с мсье Полем картины смотрим! — выпалила Лулу. — Это так интересно! Ты что думаешь, Тоня? Снег — просто белый? О, нет! Он и серый, и желтоватый, и розоватый, и прозрачный, и тусклый бывает, и …
— Они должны были упасть на спину лошади и остаться в седле. Тогда лошади сами бы вынесли их. А там уж, как суждено. Получилось только с двумя.
— С-с т-тобой, С-с-анька, говорить, — через каждое слово т-то фамилия непонятно чья, т-то, т-т-еперь изутиты какие-то п-п-пошли…
— Тогда было время для посещения театров. Я, хотя по натуре и не сентиментален, любил «Сверчок на печи» по Диккенсу. Святочная сказочка, но после окопных ужасов, согревала душу… Не доводилось видеть?
— В процессе истязания? — уточнил Виконт.
— Таня! Это что, ваш знакомый? Он немножко странный… Привел меня к самому вашему дому, а потом какую-то необычную вещь сделал: отошел и пришел обратно…
Неслыханное дело! У Виконта никогда ничего до сих пор не болело, только раны, он сам говорил, что за тридцать лет ни разу не болел и даже не знает, что такое зубная боль! Может, он ударил голову обо …
— Это еще ничего… А вот Пушкин, он тоже красавец другого рода? Еще одного?
— Ты потерпишь, Сашенька? Потерпи. Я скоро вернусь, очень скоро.
— Жалко тебе? А себя не жалко? Саша, ты же южанка, ты уже сейчас дрожишь, глупышка!
— А кто ее рассчитал, а? Для недоразвитых…
Разговор сошел на другую тему — о лени несчастной бельгийки, — и маман так и не узнала о побоище.
— И я, знамо дело. Ишь, хитрованец. Он в Петроград, а Лехе — дырка от баранки? В Петроград и точка!
— Приболела, Саша… выздоровеешь, Бог даст.
Нет, взгляд у него не странный, а скорее грустный. Почему?
— Достаточно! Только не переборщи. И не считай этот спектакль моим благословлением на ложь, как способ облегчения существования.
Он взломал еще несколько ящиков, вытаскивая из них варианты: девица, олени, розы, беседка, месяц…
— Так… Их семья, кажется, переехала, она не говорила, где теперь проживает? Скажите адрес швейцару, если знаете, он будет послан к Грицининым с письмом.
— Вы вот сидите такие понятные, близкие. Санка и Сережка, и вдруг произносите что-то непонятное, странное… Что это?
— Полностью — Александра! Это «воительница» значит, или «защитница народа»!
Они тогда тщетно добивались пропуска еще неделю. Саше было непонятно, проявлял ли Виконт по этой части особенное рвение, но рассказывал он обо всех сложностях с большим чувством. Дело у немцев, оказы…
— Эх, о чем думает! Хотя бы на минуту от отметок своих оторвалась! Как будто не замечает, что в классе творится! Человек из-за тебя, фактически, страдает, из-за воя твоего дурацкого! — накинулась на …
— Ну эта, Гусыня, тоже не подарок. Она тебе что, нравится, что ты ее защищаешь?
Уже не в первый раз Лулу чувствовала, что ее проблемы становятся маленькими и разрешимыми, когда он говорит о них этим властным, не терпящим возражений голосом.
— Кло, Иоланда, — позвала хозяйка двух других сокровищ, — пора кушаньки…
Лулу, не садясь, нерешительно посмотрела вокруг, настороженно прислушалась к шорохам в коридоре. А если сюда придет маман и опять станет кричать? Она же не сможет ее остановить, не сможет заставить н…
— Что ж, будем считать инцидент исчерпанным.
Ничего, Виконт сейчас придет, и она на этот раз объяснит убедительно. Тогда он перестанет думать: «просто соскучилась».
— А косточки, зачем же в карман? — удивился Трофимыч.
— Вот и выходит, с одной стороны так, а с другой — иначе, а мы грешники, без указки выбирать должны…
Саша уже узнала всадника и пришла в ужас. Второй в ее реестре негодяев после Петра!.. Пока она ужасалась, Дмитрий, а это, конечно, был он, порывисто наклонился в седле, и они с Виконтом обнялись.
— О! Это же Шурочка пришла! Редкая гостья, редкая гостья! Вот хорошо, посидите, поболтаете! — легкая маленькая рука тети Поли легла на плечо Лулу. — Вот дочке и не скучно будет здесь сидеть.
— Ты только хуже делаешь, — зашептала Таня, — зачем ты вообще с ней связываешься?
— Ваш король — чудной тип! И позер к тому же. Мне стыдно за него.
— Да, мое дежурство окончено. Не удивляйтесь, Илларион Ипполитович, сразу ведь не придумаешь, во что играть с двадцатью, да так, чтобы не устраивать землетрясений местного значения.
— С-с- санька, я ж в т-т-ылу… П-п-окровский, вот удрал на фронт…
— Это она виновата! Какое впечатление, когда — Пушкин???
— До завтра. Помните нашу шляпку, Поль? Интересно, она здорово удивилась?
— Никогда не слышала, чтобы можно было так, на ходу, если вдруг надоест ехать, взять и отцепиться!
— Летний сад в Петрограде? — тут же отозвалась она, замерев, чтобы не спугнуть его новое настроение: «Сашенька»… — Я же маленькая была.
— Ну вот. Я успел все. Еду купил. Свежая вода во флягах до краев. А мы что, переселились в этот вагон?
— Тоня я все поняла, я хочу с вами пойти… провождать, попрощаться…С дядей Гришей. Я отпросилась до вечера, — не моргнув глазом, добавила она полуправду, которая могла ей помочь увидеть дядю Гришу.
— Не, Пал Андреич пообедал, да уехал по делам.
— Квас, — коротко бросил Виконт. — Пей. Вкусно.
— Почему? — горячо вступила Лулу, сама себе подивившись. Чуть ли не каждую встречу с Виконтом-Шаховским, ближе которого у нее никого не было, она начинала с приступа застенчивости. Тут же — ничего по…
Несколько раз Доминик говорила, что Лулу нужно взять гувернантку. Но и до этого ее руки не дошли.
— Чего там, самое себя наказывать, это некоторые мамаши, за то, что ребенок лишний часок поспал, прибить готовы… А сами — по гостям… В нашем же доме все по правилу, по благожеланию… Ну, что — проспал…
— Евдокси! Оставляйте это! Я хогошо зналь, что ребенек немножко побегаль… Я — мать, котори всегда смотрель, а теперь, — улыбаясь повернулась она к учительнице, — chère Кляра Ивановна будут заняться р…
— Что тут странного? Общее есть. Первое, что требуется художнику — верные глаз и рука. Стрелку и фехтовальщику — то же самое.
— Рождество — замечательный праздник, проведешь его дома, а ты такая смелая, разве слезы — это для тебя?
— Слева, Александрин, только слева. Она будет стоять неподвижно. Нет, не надо строиться с лошадью в шеренгу. Если поедешь туда, — он указал на дорогу, — стань спиной к этому направлению.
— Викеша, друг, я те чо скажу под секретом, подь сюда. Ток чтоб тайна. Я энтому… как его, кто он ни на есть, — зла не желаю.
Тетка позвала ее мотать нитки, и это было хорошо, все равно настроение сбито. За однообразной работой под ровное воркотание Евдокии Васильевны досада потихоньку улетучилась.
— Я думала, вы — Пузырев… Грабите тут. Я защищала… вас, вашу комнату, а вы сами вернулись. Петра нет, и все будет хорошо. Кочерга — для Пузырева, чтобы гнать его, опустившегося субъекта, — Саша ухитр…
…Саша едва успевала увертываться от тычков и подзатыльников, которыми ее пытались наградить со всех сторон.
Софье Осиповне явно не хотелось уходить, не досмотрев, как детка будет переселяться в мир иной. Но Виконт, оставив всякое лицедейство, недобро сверкнул на нее глазами и она, закудахтав что-то, удалил…
— Кто это с вами, Поль Андреевич? Неужто сестрица? Вот так номер! Навязалась в спутницы? А вы правду про нее знаете, Павел Андреевич, с кем она связалась? Отец вне себя, даже упоминать о ней запретил…
— Я не заметила ошибки, вероятно! А почему вы подали чужую работу, где же ваша?
Лулу внутренне охнула. Через полчаса все будет кончено? На целый год? И неизвестно, что будет в следующее лето? И где-то на серой улице уже поджидают ее отвратительные Софья Осиповна и господин Петро…
— Никогда еще, Александрин, тебе не удавалось произнести ничего более бестолкового.
— Смертельный номер, хищник раздирает младенца! Ты, соплячка, видела римский цирк? Пореви, пореви, может, я и сжалюсь над твоей тряпкой.
— Да-а-а-с. Хотел интригу потянуть, но раз это вам без меня известно… Да, в тот вечер фортуна отвесила шлепок злосчастному юноше. Он умудрился с дурных глаз вызвать на дуэль стрелка не просто хорошег…