— Да, мое дежурство окончено. Не удивляйтесь, Илларион Ипполитович, сразу ведь не придумаешь, во что играть с двадцатью, да так, чтобы не устраивать землетрясений местного значения.
— Хорошо, поднимусь. Времени в обрез. Дел — масса. А тебе… надо поухаживать за собой, понимаешь? Позови кого-нибудь из девушек в помощь. А потом отдохни и выспись.
— Микеланджело на лесах, лежа на спине, Ватикан расписывал или что? Еще потом мог читать, только поднимая книгу над головой?
— А где вы бываете? — она была довольна, это уже разговор, и зевать он перестал.
— Домна Антоновна, здравствуйте, дорогая, как поживаете, как дела, как детки?
Про себя она решила, что, конечно, всю эту чушь насчет «мой», «твой», «отдай», она Сергею пересказывать не станет, но попытается объяснить, что над человеком вообще не стоит издеваться, а уж если ты ему нравишься, то это еще и жестоко.