Все цитаты из книги «Стрелок»
— Я тебе ничего не сделаю, — терпеливо сказал стрелок. — Ничего плохого.
Вселенная (сказал он) есть Великое Все, и она преподносит нам парадоксы, недоступные пониманию ограниченного, конечного разума. Как живой разум не может осмыслить суть разума неживого — хотя он полаг…
Ты понимаешь? Размер торжествует над нами. Для рыбы вселенная — это озеро, в котором она живет. Что думает рыба, когда ее выдернут, подцепив за губу, сквозь серебристую границу привычного существован…
— Еще похлеще. — Стрелок отшвырнул окурок. — Была революция. Мы выиграли все сражения, но проиграли войну. Никто не выиграл в той войне, разве что только стервятники. Им, наверное, осталась пожива на…
— Бобы, бобы, нет музыкальней еды, — вдохновенно продекламировал ворон, польщенный вниманием, — чем больше сожрешь, тем звончей перданешь.
— Убей меня, Роланд, стреляй! Я сказала ему слово, девятнадцать, я сказала, и он рассказал мне… Я не вынесу, нет… стреляй!
Эта пустыня, апофеоз всех пустынь, растянулась до самого неба, в необозримую бесконечность по всем направлениям — белая, слепящая, обезвоженная и совершенно безликая. Только мутное марево горной гряд…
— Ладно, Джейк, — сказал он очень тихо. — Долгих дней и приятных ночей.
И как это звучит? Очень самодовольно или не очень? Но я в любом случае не собираюсь оправдываться. Мне было девятнадцать. И в моей бороде не было ни одной седой пряди — ни единого волоска. У меня был…
Стрелок сжал кулаки в беспомощном жесте отчаяния.
Мальчик молчал. Он не промолвил ни слова с тех пор, как они углубились в расщелину, оставив солнечный свет снаружи. Стрелок же, наоборот, говорил не умолкая — горячо, возбужденно, — чтобы заполнить б…
— Ступай, — произнес он мягко. — Ступай и займи свою руку делом.
Человек в черном жег бес-траву, а как же иначе. Бес-трава здесь — единственное, что горит. Горит очень медленно, блеклым масляным пламенем. Люди с приграничных земель говорили ему, что бесы живут даж…
В 1967-м я еще даже не представлял, какой должна быть моя история, но это было не так уж и важно; я был уверен, что сразу узнаю ее, если встречу на улице. Мне было девятнадцать. Я был очень самоувере…
— Что это значит? — нетерпеливо повторил стрелок.
Вот странно: человек вырастает и забывает про детство с его ритуалами и ребяческими заклинаниями — многое теряется по дороге, но кое-что все-таки остается, накрепко застревает в мозгах, вцепляется в …
И тут ему показалось, что он почти явственно слышит смех человека в черном. Откуда-то сверху, издалека.
Стрелок приступил к еде. Он ел спокойно, не торопясь и как будто не чувствуя вкуса — просто разрезал мясо на маленькие кусочки и отправлял их в рот, стараясь не думать о том, как могла выглядеть та к…
— Ты сам это сказал: «Солдат, не спрашивай». Тебе же не нравится, что детьми управляют под дулом ружья, когда они могли бы начать строить новую жизнь, новый мир — под его руководством?
— Правильно. Не понимаешь. И никогда не понимал. И никогда не поймешь. У тебя нет ни грана воображения. И в этом смысле ты слепой.
Эта зеленая масса была лицом — если такое вообще можно назвать лицом. Над приплюснутым носом мерцали выпученные, ничего не выражающие глаза, какие бывают только у насекомых. Стрелок ощутил приступ гл…
— Да, — сказал мальчик. — Но тут все насквозь прогнило. Как мысли некоторых людей. Меня еще, может быть, выдержит, но вас — уже вряд ли. Возвращайтесь. Возвращайтесь назад и оставьте меня.
— Искра, искра в темноте, где мой сир, подскажешь мне? — бормотал мальчик, ударяя кремнем о кресало. Чик-чик-чик — словно чириканье заводной механической птицы. — Устою я? Пропаду я? Пусть костер гор…
Стрелок вздрогнул, поднял глаза к свету — так слепой крот выглядывает из норы — и увидел темный силуэт, перекрывающий свет, поглощающий свет: остались только дразнящие голубые полоски по контуру плеч…
— Я не могу дать тебе револьвер и не могу таскать камни и одновременно стрелять. Так что выбора у нас нет.
Они посмотрели друг другу в глаза, вдруг проникшись взаимной симпатией: поселенец на иссохшей его земле, овеваемой пылью, и стрелок на сланцевой тверди, уходящей в пустыню. Он достал свой кремень.
Стрелку стало не по себе. Отступив к дверям, он вышел на улицу и направился обратно в город. В воздухе явственно ощущался запах пустыни. Уже скоро он снова отправится в путь.
Но тут тени сдвинулись, и голоса затихли вдали.
Теперь они виделись редко, и призраки колыбельных песен (чик-чирик, не бойся кошек) уже почти стерлись у него из памяти. Она сделалась для него чужой, но осталась любимой. Он испытывал смутный страх,…
— Если ты так поступил из-за дешевой идейки из школьных учебников, тогда не стоило и трудиться. Если так, то уж лучше пусть все там, в Тонтоуне, погибнут от массового отравления.
…камень, лист, ненайденная дверь; о камне, о листе, о двери. И обо всех забытых лицах.
Его папироса упала в траву, и он носком сапога подтолкнул ее в костер. Потом он еще долго смотрел на огонь, на чистое желтое пламя, совсем не похожее на пламя от горящей бес-травы. В воздухе разлилас…
Шесть раз он спустил курок. По одному выстрелу—в каждый крест. Дерево разлетелось в щепки. Еще четыре — ей в голову. Она вся как-то сжалась и задрожала, как марево жара.
— Я глубоко сожалею, — произнес Катберт, изо всех сил пытаясь сохранить самообладание. У него даже дыхание перехватило. — Я забыл лицо своего отца, чьи револьверы надеюсь когда-нибудь заслужить.
— Один бурдюк понесешь ты, — сказал он Джейку. — На плечах — вот так. Видишь?
— Миштер Нортон откинул копыта, — проговорил нараспев человек в черном, так что все это прозвучало язвительно и издевательски. — Он мертв. Как и все здесь. Как ты. Как все вы.
Да, это было торжественное мгновение. Даже мы, наверху, это почувствовали. К тому времени мой отец уже собрал свой ка-тет — Тет Револьвера — и его должны были вскорости объявить Дином — Старшим Гилеа…
— Я убил человека, которого коснулась десница Божия. Только это был не Бог. А тот человек, с кроликом в рукаве. Человек в черном.
— Драть тебя во все дыры, — отчетливо прокаркал ворон. — И тебя, и кобылу твою.
Он спустился с последнего из предгорий, ведя за собой мула, чьи глаза, выпученные от жара, были уже мертвы. Три недели назад он миновал последний городок, а потом был только заброшенный тракт, да еще…
Дверь сорвалась с петель и повалилась внутрь, грохнув об пол. С пола взметнулась пыль. Мужчины, женщины и дети устремились к нему. Опять полетели плевки и палки. Он до конца разрядил обе обоймы. Люди…
Он смотрел на нее в упор. В темноте шрама будет не видно. Ее тело не смогли состарить ни пустыня, ни песок, ни ежедневный тяжелый труд. Оно было вовсе не дряблым, а худым и подтянутым. И когда-то она…
— Теперь — тьма, и звезды во тьме, и под небом вода.
Роланд повернулся к Катберту, напуганный и потрясенный, и увидел на лице друга то же самое выражение.
Нагие и одинокие приходим мы в изгнание. В темной утробе нашей матери мы не знаем ее лица; из тюрьмы ее плоти выходим мы в невыразимую глухую тюрьму мира.
— Ничего. — Хозяин подхватил уздечку и повел мула в сарай.
Джейк зарделся от гордости и молча вернул стрелку огниво.
Костер догорел. Звезды уже бледнели. Ветер так и не угомонился. У ветра тоже была своя история, которую он рассказывал в пустоту. Стрелок перевернулся во сне и снова затих. Ему снился сон — сон про ж…
— Отойди от люка, — спокойно велел стрелок. — Выйди на улицу и считай. Если я не вернусь, когда ты досчитаешь до двух… нет, до трехсот, беги отсюда без оглядки.
— Я священник. Дайте пройти. Последнее причастие…
— Не зевай, — сказал кто-то из игроков в углу и побил червонную тройку четверкой пик, сбросив все свои карты. Тот, чья тройка ушла, смачно выругался, сдвинул деньги на середину стола, и карты сдали п…
Стрелок разрядил револьверы, не разрешая себе даже задуматься, что он делает, — иначе сбитое вспышками зрение могло бы его подвести, отдавшись предательской дрожью в руках: головы мутанта и мальчика …
— Мне кажется, — задумчиво вымолвила Сильвия Питтстон, — будто я знаю лично всех тех, о ком говорится в Писании. Только за последние пять лет я зачитала до дыр три Библии, и еще множество — до того. …
— Иди на запад. До самого моря. Там, где кончается мир, там ты должен начать свой путь. Был один человек, он дал тебе совет. Человек, которого ты победил в поединке, когда-то, давным-давно…
Давид упал, искалеченный. Одно крыло бешено билось о землю. Его холодные, немигающие глаза хищника впились яростным взором в окровавленное лицо Корта, где незрячий глаз слепо и страшно таращился из г…
— Наверное. Мне нельзя здесь оставаться. По-моему, он мне подстроил ловушку.
Одолжи мне свои крылья, птица. Я раскину их широко-широко, и меня унесет восходящий поток.
— Смотри, стрелок. Следующий восход ты увидишь нескоро, — сказал человек в черном.
— Я сдаюсь, стрелок. Я сдаюсь улыбаясь. Сегодня ты помнил лицо своего отца и всех своих доблестных предков. Ты славно сражался и победил.
— А сколько палок у тебя уже отобрали, Корт? — Это было равносильно тому, чтобы спросить: «Сколько мальчиков-учеников из тех, что вошли во двор на задах Большого Зала, вышли оттуда стрелками?»
Мальчик — его жертва, обреченная на заклание, — с таким невинным и совсем еще детским лицом в свете крошечного костерка, заснул прямо над плошкой с бобами. Стрелок укрыл его попоной и тоже улегся спа…
— Ветер всяко быстрей человека на муле. На открытом пространстве он вас убьет.
— Как и всякий священник. В такой черной штуке.
— Он тебя поимел. И в прямом, и в переносном смысле.
Необъятная гора плоти вдруг напряглась, подавшись вперед и немного вверх, однако он был начеку и не позволил ее сокровенной плоти прикоснуться к нему.
— Сейчас я хочу похоронить своего сокола, учитель. А попозже схожу в Нижний Город и скажу там, в борделях, если кто будет спрашивать, где ты и что с тобой. Может быть, даже утешу кого-нибудь из твоих…
Корт отшатнулся и, потеряв равновесие, упал. Тяжелый посох взметнулся, но тщетно: ударил он только по воздуху. Сокол превратился в трепещущий, смазанный комок перьев.
— Через две недели, — ответил стражник. — Может быть, через три. Придется тебе пойти с нами. Партия на грузовом складе… — Тут с кухни донесся какой-то особенно громкий грохот котелков и кастрюль, а в…
— В тебе — демон, женщина, а не король. Но ты не бойся. Я его вытащу.
И вот Норт сделал глубокий вдох. Его руки затряслись и принялись колотить по столу. Шеб с визгом ринулся за порог. Следом за ним выбежала одна из женщин.
— Величайшая тайна Вселенной не жизнь, а размер. Размером определяется жизнь, заключает ее в себе, а его, в свою очередь, заключает в себе Башня. Ребенок, который открыт навстречу всему чудесному, го…
— И примешь мой последний совет как учителя?
— Меня коснулась десница Божия, — сказал он чуть погодя. — Я больше уже никогда не умру. Он так сказал. Он обещал.
Но человек, который воскресил Норта и оставил для нее записку — оставил, словно заряженный револьвер, который она когда-нибудь поднесет к виску, — знал, как все будет.
Назавтра все было почти как всегда, разве что ребятишки не бегали по пятам за Нортом. А еще через день возобновились и улюлюканье, и издевки. Все вернулось на круги своя. Детишки собрали кукурузу, вы…
Мутанты выбежали на рельсы, их лица были исполнены все того же безумного, отрешенного предвкушения. Стрелок буквально физически ощутил мощный выброс адреналина в кровь. Он качал рукоятку с удвоенной …
— Она не примет тебя, — сказала Элли, и ее голос звучал испуганно. — Она вообще никого не принимает. Только по воскресеньям выходит, чтобы до смерти всех напугать.
— Я буду предсказывать тебе будущее. Нужно открыть семь карт, одну за другой, и посмотреть, как они лягут по отношению друг к другу. В последний раз я занимался таким гаданием, когда Гилеад еще стоял…
Шеб расхохотался, да так, что аж согнулся пополам и тут же закашлялся, отхаркивая липкие комки мокроты. Человек в черном одобрительно рыкнул и постучал его по спине. Шеб ухмыльнулся, сверкнув золотым…
Кто из нас знал своего брата? Кто из нас заглядывал в сердце своего отца? Кто из нас не заперт навеки в тюрьме? Кто из нас не остается навеки чужим и одиноким?
— Нам придется проехать здесь, — сказал мальчик. — Он этого хочет? Чтобы мы поехали на дрезине над этой… над этим… и упали туда?
— И твоим тоже, — отозвался молодой поселенец. Когда он разогнулся, у него в спине что-то явственно хрустнуло. Он смотрел на стрелка без страха. Его лицо — то есть та его малая часть, что просматрива…
Корт чуть было не увернулся. Сокол закрывал ему почти весь обзор, но тяжелая палка опять поднялась затупленным концом вперед, и Корт хладнокровно прибег к единственному из оставшихся у него в арсенал…
— Сдается мне, ты уже совсем близко к этому своему человеку в черном, — продолжал Браун. — Он уже доведен до отчаяния?
Когда он закрыл за собой дверь, он услышал, как мать закричала. Это был вопль баньши, предвещающей смерть. А потом — нет, так не бывает, не может быть — звук пощечины. Отцовский слуга ударил его мать…
Он заговорил, и стрелок застыл, пораженный: к нему обращались Высоким Слогом Гилеада!
Нарочито медленно он отломил щепку от деревянного ограждения, положил ее в нагрудный карман и только тогда отвернулся.
— Никчемные люди, — сказала она с внезапной злобой. — Никчемные люди.
Она пошарила под прилавком и достала бутылку «Стар». Она могла бы всучить ему местной сивухи, выдав ее за лучшее, что у них есть, но все же достала нормальный виски. Пока она наливала, человек в черн…
Первый сухой порыв ветра принес с собой тошнотворный сладковатый запах. Стрелок повернулся в ту сторону, поднял глаза и кивнул. На дощатой крыше пивнушки Шеба распласталось разлагающееся тело Норта, …
— Да, Корт, — нетерпеливо прервал его стрелок.
— Моя мать еще не отпустила меня, вассал!
— Тогда отступись. Оставь мысли о Башне. Иди своей дорогой, стрелок, и спасай свою душу. Это будет нелегкий труд — чтобы спасти свою душу.
— Переночуем здесь, — сказал он чуть погодя. — А завтра пойдем. Я попозже схожу, попробую что-нибудь подстрелить нам на ужин. Нам надо набраться сил. А сейчас я немного посплю. Хорошо?
— Мы в любом случае займемся любовью. Но мне надо знать.
Ему показалось, что Браун уснул. Угли в очаге едва тлели, а ворон Золтан засунул голову под крыло.
Стрелок внимательно изучал Джейка, а тот спокойно выдерживал его взгляд.
Норта положили в центре зала на двух сдвинутых вместе столах. Носы его солдатских сапог образовали таинственную букву V. Нижняя челюсть отвисла в вялой усмешке, хотя кто-то все-таки удосужился закрыт…
Стрелок кивнул, но все-таки он сомневался. Он никогда не слыхал, чтобы мескалин называли ЛСД. Этого не было даже в древних книгах Мартена.
Он вернулся и сел рядом с мальчиком, который спал, подложив одну руку под щеку. Симпатичный такой мальчуган. Стрелок выпил еще воды и скрестил ноги на индейский манер. Мальчик, как и тот поселенец у …
— Может быть, скажем друг другу всю правду? — повторил он. — Поговорим, как мужчина с мужчиной. Не как друзья, но как равные. Это редкое предложение, Роланд, и его будут делать тебе нечасто. По моему…
— Когда ты предаешься блуду, возжелав чьей-то плоти, когда ты оскверняешь себя рукоблудием, кому продаешь ты бессмертную душу?
— Это уже не имеет значения, — сказал он тихо. — Сейчас.
— Сделай милость, стрелок-сэй. Не пожалей золотой. Один золотой — это ж такая безделица.
Мальчик бесцельно бродил по верхнему коридору того каменного пространства, которое было его домом, — он чувствовал, что готовится что-то плохое, хотя и не понимал, что происходит. Он тоже был пуст и …
Она вздохнула. Ветхий, иссохший звук — словно шелест пожелтевших страниц.
— Я сразу понял. Он вытряхнул из рукава кролика, уже освежеванного и выпотрошенного. Прямо бери и клади в котел. А ты?
— Скорее всего ты сегодня умрешь, — сказал он, продолжая гладить сокола. — Мне, похоже, придется тобой пожертвовать, как теми мелкими пташками, на которых тебя обучали. Помнишь? Нет? Ладно, не важно.…
— Нет! — яростно выкрикнул Роланд. — Не поэтому. Мне хотелось убить его… их обоих! Лжецы! Гадюки! Они…
— А можно, я расскажу? — спросил стрелок. — Вообще-то я не особенно разговорчивый, но…
— Но если ты никогда не видел своего короля и хозяина, откуда же ты его знаешь?
— Правда, что-то в нем есть угнетающее? — Казалось, человек в черном едва сдерживает смешок.
На стрелка накатило мимолетное головокружение, когда все внутри вдруг обрывается и мир кажется эфемерным, почти прозрачным. Оно быстро прошло, и, как и мир, по чьей тверди сейчас шел стрелок, он тоже…
— А почему нельзя кинуть палку и сразу заснуть? Но ты от меня не отстанешь, как я понимаю, пока я все не расскажу?
Прежде это снадобье частенько его раздражало: его «эго», слишком сильное (а может, еще и слишком примитивное), не получало удовольствия от того, что его затеняли, отодвигали на задний план, делая миш…
Катберт снова поднялся. В глазах у него стояли слезы, но губы уже не дрожали — губы, сжатые в тонкую линию неизбывной ненависти.
— И возлежал со мной. Он говорил со мной на Наречии. Высоким Слогом. Он…
— Ключ, — обратился к нему стрелок. — Я хочу забрать то, что принадлежит мне по праву рождения, учитель. Мне нужен ключ.
— Можно я тебя усыплю? — спросил стрелок.
Это было исконное право учителя, его шанс приготовиться к бою в зависимости от того, какое оружие выбрал ученик: пращу, копье, сеть или лук.
Суби тряхнула головой и осталась стоять на месте.
— Ты знаешь, о ком они говорили? Кто этот «наш добрый друг»?
Немного передохнув, они продолжили восхождение, пробираясь через каменистые завалы, карабкаясь по наклонным плоскостям, усеянным сверкающими вкраплениями слюды и кварца. Камни были приятно теплыми на…
— Пусть молва и легенда опережают тебя. Здесь есть кому разнести молву. — Взгляд Корта метнулся поверх плеча стрелка. — Быть может, они все глупцы. Но пусть молва опережает тебя. Пусть на лице твоей …
— Заткни фонтан, — оборвал его Корт, всем своим видом давая понять, как ему скучно. — Теперь идите. — Он повернулся к Роланду. — Вы оба. Если ваши тупые рожи еще хотя бы минуту будут маячить у меня п…
— Да нет, похож, — уверенно отозвался Роланд, когда они вместе подошли к виселице, сжимая в руках куски хлеба. Катберт выглядел как-то растерянно и смущенно.
Тишина затянулась. У Элис перехватило дыхание. Она опустила глаза и увидела, что ее руки сжимают живот под стойкой. Все смотрели на чужака. Он — на них. А потом он опять рассмеялся своим сильным своб…
— Так вот в чем причина? — прошептал Корт как во сне. — Тебе так не терпелось? Да, этого я и боялся. Нетерпение толкает на глупости. И все-таки ты победил.
Стрелок остановился, пораженный, недоумевающий. Голова у него гудела. Сердце бешено колотилось в груди. «Я умираю, — подумал он, — сейчас я умру, прямо здесь…»
Они отправились в путь под палящим солнцем. Джейк, чья голова едва доставала стрелку до локтя, шел справа и чуть впереди. Завязанные сыромятными ремешками концы бурдюка у него на плечах свисали почти…
— Ты, наверное, уже догадался, что я гонюсь за тем человеком, которого ты здесь видел.
— Животные, умеющие говорить… их не едят, — сказал он. — Птицы, ушастики-путаники, бобы-человеки. У них мясо жесткое.
— Это другое дело. Пусть это жестоко, но оно того стоит. Пусть оно, скажем, не высоконравственно, но тебе и не нужно быть добродетельным. Это не для тебя. На самом деле… — он пристально поглядел на с…
Теперь слова пришли сами. Стрелок даже сам поразился тому, как он легко подбирает слова. Он заговорил. Поначалу — какими-то вялыми, невыразительными рывками, но мало-помалу рассказ вылился в плавное,…
— Смерть, — сказал человек в черном. — Но не твоя.
Дверь с грохотом распахнулась, и к ним ворвался коротышка тапер. Вбежал, смешно поднимая ноги, вывернутые коленями внутрь. Элли не закричала, хотя в руке у Шеба был восьмидюймовый мясницкий нож. Шеб …
— Госпожа Теней, — сказал человек в черном. — Тебе не кажется, что у нее два лица, стрелок? Так и есть. Два лица, это как минимум. Она разбила синюю тарелку!
Сокол спустился на землю рядом со своей жертвой и, довольный собой, начал рвать ее мягкую белую грудку. Несколько перышек взметнулись в воздух и медленно опустились в траву.
Высокий Слог. В первый миг разум стрелка отказался его воспринять. Прошло столько лет — Боже правый! — прошли века, тысячелетия; никакого Высокого Слога давно уже нет. Он — последний. Последний стрел…
Мартен поморщился, словно его хлестнули плетью. Мальчик услышал, как мать вздохнула, горестно и тяжело. Она назвала его по имени.
Отец обернулся и задумчиво поглядел на сына.
— И он вернется, когда наступит Конец света… он, Конец света, уже грядет, братья и сестры. Вы это чувствуете?
Они катились сквозь непроглядную тьму, теперь гораздо быстрее, поскольку им больше не надо было вслепую нащупывать путь. Механический голос включался еще два раза: в первый раз, чтобы предложить им ч…
Элли уже разделась и лежала в постели, прикрытая простыней только до пояса. Они как раз собирались заняться любовью.
— Ну нет, так нечестно. Тем более что все это было давным-давно. А теперь пришло время для разговора на равных. Время делиться секретами.
Человек в черном тряхнул широким рукавом. Оттуда выпал какой-то предмет, обернутый фольгой, в изломах которой многократно отразилось мерцание тлеющих угольков.
— Травинка. — Человек в черном закрыл глаза. Его лицо вдруг как-то сразу осунулось и казалось теперь изможденным. — Травинка. Ты уверен?
Вдоль по улице. Мимо «Блуми», магазина готового платья, где в витринах стоят манекены, одетые в меховые пальто или в деловые костюмы на шести пуговицах, а некоторые — «без всего», совсем голые. Эти м…
И все же. И все же. Это был для него урок — страшное «что-то», острое, зазубренное, проржавелое, — и Роланд не мог его пропустить.
— Тогда послушай другое: когда ты вернулся, Мартен уехал на запад, чтобы присоединиться к мятежникам. Так все говорили, и ты в это верил. Но Мартен и одна старая ведьма подстроили тебе ловушку, и ты …
— Может быть, стоит вернуться. Проверить…
Казалось бы, самое обыкновенное слово, но когда мальчик его произнес, стрелку вдруг стало страшно. Но он никак этого не показал.
— Не спрашивай! — резко оборвал его человек в черном, и все же он улыбался. — Не спрашивай. Просто смотри. Считай, что это всего лишь бессмысленный ритуал, если тебе так легче, и успокойся. Это как в…
Он бежал света и знания, что заключал в себе этот свет, — и вернулся в сознание, вновь стал собой. Как и все мы; как лучшие из нас.
Стрелок стоял на ступеньках, глядя на небо. Мальчик подошел и встал рядом. Вон — Старая Звезда, а вон — Старая Матерь. Стрелку вдруг показалось, что стоит только закрыть глаза и он различит кваканье …
— Ну-ну, — рассмеялся человек в черном. — Ну-ну. Мы с тобой вместе — великая магия. Ты и я. И когда ты стреляешь в меня, ты стреляешь в себя, вот почему ты меня никогда не убьешь.
Стрелок огляделся, дожидаясь, пока глаза не привыкнут к темноте.
— А теперь слушай меня, Роланд, сын Стивена. Ты будешь слушать?
Стрелок, задумавшись, замолчал. Его рука потянулась к кисету, но табак давно кончился. Человек в черном, однако, не предложил пополнить его запасы каким-нибудь колдовским способом: ни с помощью черно…
Роланд прошел мимо друга, глядя прямо перед собой, ничего вокруг не замечая — и улыбаясь все той же страшной улыбкой. Он шел к дому Корта, где все окна были задернуты плотными шторами — чтобы отгород…
— Не такой уж и непобедимый, как мне казалось… или, может быть, просто тупой.
Стрелок сидел, привалившись спиной к рычагу и держа во рту папироску. (Кстати, запас табака тоже уже подходил к концу.) Он уже засыпал, когда мальчик вдруг задал свой вопрос.
— Тебе, наверное, нужно наполнить свои бурдюки, — отвернувшись, сказал поселенец. — Там за домом — родник, прямо под скатом крыши. А я пока приготовлю поесть.
Складки его плаща всколыхнулись, и на землю упала тушка жирного кролика, уже освежеванная и выпотрошенная.
— Любезные братья и сестры мои во Христе!
— Ты уже старый, — задумчиво продолжал мальчик. — И, может быть, ты мне не друг. Еще год назад ты предпочел бы мой глаз этому куску мяса, верно? Вот бы Корт посмеялся. Но если мы подберемся к нему… е…
— Не надо сейчас говорить о таких пустяках. В присутствии смерти.
— Сегодня ее у меня не отнимут, — медленно проговорил Корт. — И мне правда жаль. Такой шанс дается лишь раз, малыш. Только раз. И наказание за излишнее рвение такое же, как и за полную несостоятельно…
— Не смотри! Не надо так на меня смотреть! Я не какая-то грязная шлюха!
Стрелок швырнул Кеннерли еще одну монету, которую тот поймал на лету. Как собака, которая ловит мяч.
Большинство из того, что писатели пишут о своих произведениях, — это полная чушь. Вот почему нет таких книг, как «Сто великих предисловий западной цивилизации» или «Любимые предисловия американцев». …
Дурашливый хор полупьяных голосов поднялся в последнем протяжном куплете «Эй, Джуд» — «Наа-наа-наа наа-на-на-на… эй, Джуд…» — едва стрелок вступил в черту городка. Звук был мертвым, как гудение ветра…
Его рубаха бесцветна, как дождь или пыль. Ворот распахнут, сыромятный шнурок свободно болтается в пробитых вручную дырках. Его шляпа давно потерялась. Как и рог — тот, в который трубят, — который был…
И стало так. По земле разбрелись динозавры, хрипло рыча и оглашая ее громким ревом; они пожирали друг друга и увязали в пузырящихся гнилостных топях. Первобытный тропический лес распростерся повсюду.…
Стрелок смотрел прямо перед собой, качая рычаг. Когда мальчик вскрикнул, он резко повернул голову вправо и разглядел далеко внизу какой-то шар, светящийся тусклым и гнилостным зеленоватым светом. Тол…
И стал свет. Он обрушился на стрелка как молот — великий, первозданный свет. И сознание погибло, растворившись в сиянии. Но прежде чем это случилось, стрелок успел кое-что разглядеть — очень важное, …
Он выбил ногой одну из досок покосившегося забора (она переломилась пополам чуть ли не виновато, не издав ни единого звука) и, вскинув револьвер, промчался по пустынному двору, залитому светом слепящ…
— Корт уже здесь, — донесся голос с противоположного конца коридора, и Корт вышел вперед. Он был в короткой бойцовской фуфайке и с кожаной лентой на лбу, чтобы пот не заливал глаза. В руке он держал …
Стрелок кивнул, а потом указал на юго-восток.
Это действительно ты? — подумал стрелок. — Что-то я сомневаюсь, Уолтер о'Мрак… что-то я сомневаюсь, Мартен.
Хозяин вышел вперед, наклонился, поднял золотой, подозрительно покосился на стрелка и, на мгновение задержав взгляд на его портупеях, кисло кивнул.
— Большая. — Кеннерли старательно напустил на себя серьезный вид. — Колес, может, с тысячу будет. А то и с две тысячи. Не скажу точно, мистер. Там ничего нет. Одна бес-трава да еще, может, демоны. Го…
Корт выбросил руку вперед, пытаясь вслепую схватить мальчика сзади, чтобы сдернуть с него штаны и спутать ноги. Роланд упал, откатился в сторону, нащупал палку, которую выронил Корт, и поднялся на ко…
Кое-кто убежал. Остальные сгрудились вокруг Норта. Все его лицо, складки дряблой и сморщенной кожи на шее и верх груди теперь блестели от влаги — такой драгоценной в этом засушливом крае. А потом дож…
— Он совсем на себя не похож, совсем, — сказал Катберт.
Он подался вперед, упал на колени и обхватил ее бедра. Она сжала ноги, точно тиски. Всхлипнула как-то странно и похотливо.
Она извлекла из-под стойки солонку. Соль слежалась в комки, и стрелку пришлось раскрошить ее пальцами.
— Ты давай разожги костер. — Стрелок протянул Джейку кремень и кресало. — Знаешь, как пользоваться?
Человек в черном положил Башню поверх карты с Повешенным, закрыв ее полностью.
— Когда я щелкну пальцами, ты проснешься. И будешь бодрым и отдохнувшим. Ты понял?
Джейк с явной неохотой — может быть, он стеснялся своих выпирающих ребер — стянул через голову вылинявшую рубашку и протянул ее Роланду.
— В чьей руке был нож, оборвавший жизнь моего отца?
Он выскочил на крыльцо через заднюю дверь. Теперь за спиной у него оказались унылые заросли кустарника, что почти полностью заслоняли городок, грузно припавший к земле с той стороны. Трое мужчин выск…
Все дальше и дальше, выше и выше. Континенты, затянутые перистыми облаками, обретали свои завершенные очертания перед его изумленным взором. Атмосфера, точно плацента, хранила рождающуюся планету. И …
Корт опять двинул его кулаком, и Катберт снова упал. На этот раз кровь потекла сильнее.
— Конечно-конечно, — прошептал Кеннерли, и его ухмылка вдруг сделалась удивленной. Он как будто не верил, что все еще жив. Он поплелся за мулом.
Унылый, уродливый край. С тех пор как стрелок покинул Прайстаун, дождь шел два раза, и оба раза как будто нехотя. Даже трава тимофеевка была желтой и вялой. Это страна не для жизни: разве что быстро …
Дрезина постепенно замедляла ход. Остальные мутанты уже приближались: увечный, хромой и слепой. Может быть, они просто искали Иисуса, который бы их исцелил и вывел из тьмы на свет, как воскресшего Ла…
— С вами там все в порядке? — нервно окликнул его Джейк.
И что еще характерно для девятнадцати: это такой возраст, в котором многие так или иначе застревают (если не в физическом смысле, то уж точно — в эмоциональном и умственном). Годы проходят, и вот одн…
«Да, маленького обмануть легко, — угрюмо подумал стрелок. — Сколько раз его замечательная интуиция — дар соприкосновения — подсказывала ему эту мысль, но ты все время сбивал его с толку. А ведь, кром…
Что-то впилось в руку мальчика. Сокол. Давид, слепо рвущий когтями все, до чего мог дотянуться. Оба крыла перебиты. Невероятно, что он вообще еще жив.
Он даже не слышал, как тщедушный тапер поднимался по лестнице — его чутье притупилось. Но сейчас ему было уже все равно, хотя в другом месте, в другое время он бы, наверное, не на шутку встревожился.
Он пробивал себе путь сквозь толпу. Его руки выбирали мишени с пугающей точностью. Тела падали на землю. Двое мужчин и женщина. Он бросился в образовавшуюся брешь.
Человек в черном присел на бревно какого-то древнего дерева. Его сапоги побелели от пыли и костяной муки, усыпавшей это угрюмое место. Он снова надел капюшон, но теперь стрелку были видны его губы и …
Крышка люка упала. Хакс ухнул вниз. Он все еще пытался что-то сказать. Роланд это запомнил. На всю жизнь. Повар умер, все еще пытаясь что-то сказать. Напоследок. Где, интересно, закончит он фразу, на…
Они продолжали держаться юго-восточного направления: прошли, наверное, уже полпути по исполинскому горному хребту, и вот когда в первый раз за все время их перехода подъем грозил сделаться по-настоящ…
— Я знаю, — сказал человек в черном. — Я только не знаю… что.
И Корт пошел на него по коридору, перекидывая свою палку из руки в руку. Мальчики встрепенулись, как стайка испуганных птиц, когда их товарищ — теперь уже старший товарищ, дан-дин — шагнул ему навстр…
Он свернул две папиросы и откусил у них кончики, чтобы лучше чувствовался аромат табака. Одну папироску он предложил человеку в черном. Тот не отказался. Каждый вытащил из костра по тлеющей головне.
— А теперь марш домой. — Корт забрал у Роланда сокола, потом обернулся к Катберту: — А ты, червяк, поразмысли как следует о своих ошибках. И про пост не забудь. Сегодня вечером и завтра утром.
— Нечистый! Он стоял на балконе рядом с Иезавелью, наблюдая за тем, как нашел свою смерть царь Ахав, и вместе они потешались, когда псы лакали его еще теплую кровь. О мои братья и сестры, остерегайте…
Они сходились, каждый — пока на своей стороне от черты. Мальчик недрогнувшей рукой снял с сокола клобучок. Клобучок упал в зеленую траву. И Корт сбился с шага. Мальчик увидел, как Корт быстро взгляну…
Мальчик сидел на корточках тут же, рядом. Когда он увидел, что стрелок приоткрыл глаза, он наклонился и протянул ему жестяную консервную банку с неровными зазубренными краями, наполненную водой. Стре…
Мальчик держал палку, как игрок держит клюшку, готовясь ударить по шару.
— Хорошо, можешь пойти посмотреть. — Он повернулся, чтобы уйти.
— Тут есть немного сушеного мяса, — сказал ему мальчик.
— Везде есть дети, — мягко ответил стражник. — Как раз о детях-то мы и печемся.
— Виски, — сказал он. У него был приятный голос, тихий и мягкий. — Только хорошего виски, лапуля.
Стрелок опустился на корточки, отхлебнул воды из бурдюка и проглотил таблетку. Как всегда, реакция наступила мгновенно: рот, казалось, переполнился слюной. Стрелок уселся перед потухшим костром.
Стрелок резко рванулся, чтобы сесть, и едва не упал с алтаря. Осторожно встал на ноги. Она робко прикоснулась к нему (жасмин, жимолость, сладость розового масла), но он грубо ее оттолкнул, упав на ко…
— Я правда ничего не знаю. Я просто здесь оказался. Если бы вы спросили меня вчера, про каналы и телик, я бы вам все рассказал. А завтра я, может быть, даже не вспомню, что меня зову Джейк. Разве что…
Допустим, ты вышел к самой границе Вселенной. И что там будет? Глухой высокий забор и знак «ТУПИК»? Нет. Может быть, там будет что-то твердое и закругленное, сродни тому, как яйцо видится изнутри еще…
У входа в кабак горели аж три керосиновые лампы, по одной с каждого боку и еще одна — прямо над покосившейся двустворчатой дверью. Пьяный хор, распевавший «Эй, Джуд», уже выдохся, и пианино бренчало …
Он поднялся на ноги и наконец повернулся к ребятам, но тут Корт вдруг дотронулся до его лодыжки. Стрелок на мгновение напрягся, опасаясь, что это — последняя, отчаянная попытка поверженного учителя п…
Старик тем временем вернулся за свой столик Сел, крутанул золотую монету на выщербленной столешнице. Его полумертвые глаза, не отрываясь, следили за ней — завороженные и пустые. Когда монета останови…
Всю дорогу солнце палило нещадно; даже на закате, когда оно разбухало и багровело, как в лихорадке, оно до последнего жарко светило сквозь расщелины между скалами по левую руку, слепило глаза, обраща…
Джейми как раз возвратился из города, где наслушался всякого от горластых торговок, и, как только увидел Роланда, проходившего по тренировочной площадке, сразу же подбежал к нему, чтобы пересказать в…
Джейк Чеймберз — он же Бама — спускается по лестнице с портфелем в руках. В портфеле — учебники: природоведение, география, тетрадь, карандаш, завтрак, который мамина кухарка, миссис Грета Шоу, приго…
Там стоял большой каменный стол, за которым сидели стрелки со своими женщинами, наблюдая за танцами. Кое-кто из стрелков танцевал, но таких было немного — и только самые молодые. Помню, среди танцоро…
Потом они быстренько раскрошили хлеб и рассыпали крошки под болтающимися ногами. По дороге обратно Роланд оглянулся. Всего один раз. Теперь их было там несколько тысяч — птиц. Стало быть, хлеб — он п…
Корт ударил сокола кулаком и сломал ему спину. Еще раз — и шея Давида изогнулась под неестественно острым углом. Но когти еще сжимались. Уха больше не существовало; теперь на его месте зияла окровавл…
Он смотрел, как она умирает. Даже сквозь гарь и дым он различал запах ее горящих волос, слышал крики толпы: «Гори огнем!»… и видел цвет своего собственного безумия. Сюзан, прелестная девушка у окна, …
Стрелок отправился к ивовой роще, но замер на полпути, услышав, что говорит мальчик. Застыл, как громом пораженный.
— Искра, искра в темноте, где мой сир, подскажешь мне? Устою я? Пропаду я? Пусть костер горит во мгле.
— Знаешь такой городок, Талл? — спросил он.
Стрелок опустил глаза и уставился на свои руки. Мальчик молчал.
— Кто? Норт? — Она рассмеялась, прикинувшись раздраженной, чтобы скрыть смущение. — По-моему, вам лучше…
— Хорошо, — осклабился человек в черном. — Замечательно. Что ж, приступим.
Я бы выполнил просьбу этих людей — и прислал бы им краткое изложение дальнейших приключений Роланда, — если бы мог, но, увы, я не мог этого сделать. Потому что и сам не знал, как там все повернется и…
— Я поймаю его, — возразил стрелок. — И мы оба знаем, что так и будет. Что за пустыней?
До стрелка вдруг дошло, что он пытается уйти от ответа на конкретный вопрос, заданный мальчиком, и он почувствовал себя неловко.
— Драть тебя во все дыры. И тебя, и кобылу твою, — предложил он.
— Можешь пойти со мной или остаться, — повторил стрелок, и что-то сдвинулось у него в голове. Это был миг разрыва. В этот миг маленький человечек, стоявший сейчас перед ним, перестал быть Джейком и с…
Какой у него громкий голос. Мешает сосредоточиться.
Он поднялся, прижимая руки к груди. Та штука, которую он видел раньше, вдалеке, была почти перед ним. Так близко… Стрелок испуганно вскрикнул — хриплый возглас, похожий на карканье ворона, заглушенно…
Мальчик взглянул на Мартена. Тот по-прежнему покровительственно улыбался.
Человек в черном плавно и быстро перетасовал колоду. Карт было много. Их обратную сторону украшали какие-то замысловатые завитки.
Холм Висельников располагался как раз у дороги на Тонтоун. В этом была некая поэтичность, которую смог бы, наверное, оценить Катберт, но уж никак не Роланд. Зато виселица произвела на Роланда неизгла…
Лук оказался совсем никудышным. Хотя с виду он сохранился совсем неплохо, тетива не тянулась совсем, и прицел был сбит. Стрелок сразу понял, что тут уже ничего не исправишь. Даже если перетянуть тети…
После ужина стрелок предложил Брауну свой табак.
Одно из существ сдвинулось с места и пошло прямо на них, неуклюже волоча ноги. У него было лицо изголодавшегося идиота. Истощенное голое тело превратилось в бугристую массу щупальцеобразных отростков…
Под бурдюком прятались револьверы. Его револьверы, что как влитые ложились в руку. Они перешли к нему от отца, который был ниже ростом и не таким крупным, и их пришлось утяжелить металлическими пласт…
— Первый молод, темноволос. Сейчас стоит он на грани грабежа и убийства. Демон его осаждает. Имя демону — ГЕРОИН.
— Ага. — Стрелок кивнул и улегся на траву. Вы вырубайтесь, повторил он про себя. Вырубайтесь — это как умирайте.
Но мальчик был начеку. Тем более что это была убогая уловка — и они оба об этом знали. Палка из твердого дерева описала в воздухе плоскую дугу и с глухим стуком ударилась о череп Корта. Корт повалилс…
— Он остановится… с той стороны. Боже м-м-милостивый!.. чтобы собраться с с-с-силами. П-п-погружение, медитация… понимаешь? О… я… я…
— Наши предки, стрелок, победили болезнь, от которой тело гниет заживо, они называли ее раком, почти преодолели старение, ходили по Луне…
— Только сперва покажите деньги. Прошу прощения.
Они остановились под самой перекладиной, глядя на покачивающееся тело. Катберт чуть ли не с вызовом протянул руку и коснулся одной волосатой лодыжки. Тело закачалось сильнее и повернулось вокруг свое…
— А ты хорошо держался, — заметил он. — Вот, скажем, твоему отцу я ничего этого, не показывал. Он бы вернулся не в своем уме.
— Так ты же его разозлил, — пробурчал Корт. — Сокол тебя не боится, парень. И бояться не будет. Сокол — он Божий стрелок.
Яростный натиск пошел на убыль. Стрелок продолжал палить. Те, кто еще уцелел, начали потихонечку отступать к полинявшим, разъеденным ветром домам. Но руки стрелка продолжали делать свое дело, как две…
Перевернута третья карта. Омерзительный бабуин, скаля зубы, сидит на плече у молодого мужчины. Лицо юноши, застывшее в стилизованной гримасе ужаса, запрокинуто вверх. Присмотревшись, стрелок увидел, …
— Сокол… хороший тактический ход. Хороший выбор оружия. И долго ты его натаскивал, этого гада?
— Он просил передать тебе это. А я чуть не забыл. А если бы забыл, он бы вернулся и убил бы меня, это точно.
В стене уже образовалась дыра размером с монету. Сквозь завесу подступившего страха стрелок различил звук удаляющихся шагов Джейка. Потом струйка песка иссякла. Стоны вдруг прекратились, но зато посл…
— Да явится суша, — повелел человек в черном. И стало так. Сотрясаемая мощными судорогами, поднялась она из вод: бурая и бесплодная, покрытая трещинами, неспособная родить живое. Вулканы извергали по…
Стрелок и Катберт остались стоять на месте, глядя друг на друга. Они всегда были близки — настолько, насколько вообще позволяли сблизиться острые грани их очень несхожих характеров. В горящих решимос…
Она плакала, не отнимая рук от лица. Ему понравилось, что она закрывает лицо руками. Не из-за шрама, нет, просто это как бы возвращало ей если не девственность, то былую девическую стыдливость. Булав…
Но прорицательница молчала. Не было и сексуального возбуждения.
Никакие слухи о бунтах, войнах и черной магии не могли бы зажечь Джейми так, как эта пугающая улыбка на лице Роланда. Это было реальнее и серьезнее, чем досужие сплетни, пересказанные какой-нибудь бе…
Несколько лет назад я произвел скромный фурор среди моих постоянных читателей, предложив им исправленный и дополненный вариант «Противостояния». На самом деле я очень переживал за эту книгу, что было…
— А когда эта таблетка подействует? — спросил Джейк.
— Расскажи все, что ты помнишь, — сказал он Джейку.
Проходя мимо, стрелок положил руку на голову Джейку и потрепал его по светлым, цвета созревающей кукурузы волосам. Испугавшись собственного порыва, стрелок коротко хохотнул. Джейк смотрел ему вслед с…
— Чем больше сожрешь, тем звончей перданешь, — вставил Золтан.
Волна чувственности отхлынула, словно кто-то резко сорвал тяжелый полог.
Он шел мимо притихших в ожидании домов, чувствуя взгляды, нацеленные на него сквозь щели и трещины в закрытых наглухо ставнях. Человек в черном прикинулся в Талле Богом. Он говорил про ребенка Алого …
— Да, — сказал он, может быть, как-то уж слишком резко. До него уже долетал запах дыма. — Ты давай разводи костер.
— Тогда иди. И подумай, и вспомни лицо своего отца. Хотя тебе это уже не поможет.
— Он придет как Антихрист, алый король с глазами, налитыми кровью, и поведет человеков к пылающим недрам погибели, в пламень мук вечных, к кровавому краю греха, когда воссияет на небе звезда Полынь, …
И стало так. Он парил над бескрайним морем. Над головою мерцали неисчислимые звезды, но там не было ни одного из созвездий, что указывали стрелку путь по его долгой жизни.
Все фишки уже на столе. Все карты открыты. Все, кроме одной. Мальчик висел над пропастью, как ожившая карта Таро: Повешенный, финикийский моряк, невинная жертва, потерянная душа в мрачных водах адско…
— Был свет, — наконец проговорил стрелок. — Яркий свет. Белый. А потом… — Он запнулся и уставился на человека в черном. Тот весь подался вперед, и на лице у него отразилось совершенно несвойственное …
Он обернулся, вгляделся во тьму и вдруг ощутил, как его окатило волной смутного ужаса. Он почувствовал слабость и пронзительное отвращение.
Она тупо кивнула, и он рассмеялся — звонким, сильным и чистым смехом. Все как один обернулись к нему. Он обвел взглядом зал, внезапно сделавшись центром внимания. Тетушка Милли запнулась и замолчала,…
— Теперь — человек, — тихо вымолвил человек в черном, но стрелок уже падал… падал в бездонные небеса. Горизонт беспредельной и тучной земли начал вдруг изгибаться. Да, все утверждали, что он изогнут,…
— Вот тогда и начнется веселье. Жалко только, меня там не будет. Прощай, стрелок. Я свое дело сделал. Цепь по-прежнему у тебя в руках. Смотри только, как бы она не обмоталась вокруг твоей собственной…
— Ну вот. Ты мне все рассказал. Теперь тебе легче?
Мальчик стоял перед черным алтарем, дрожа и раскачиваясь взад-вперед. Его руки дергались, словно через них пропустили электрический ток. Стрелок резко выкрикнул его имя, и Джейк ответил ему неразборч…
И снова — едва уловимый сдвиг в атмосфере. Три бифштекса. Рты наполнились слюной, языки впитали ее с неторопливым и сладострастным смаком. Три бифштекса. Где это видано, чтоб человек ел по три бифште…
— Ты куда? — В ее голосе явственно слышался страх, и она разозлилась на себя за это.
Она сердито кивнула, как будто ее взбесила эта откровенная демонстрация финансового благополучия, пусть даже и крайне выгодная для нее. Она, впрочем, взяла его золото, а еще через пару минут на тарел…
Сожженная трава, еще один символ в уже знакомом идеографическом узоре, рассыпалась серой бессмыслицей под шарящей по кострищу рукой стрелка. Среди пепла не было ничего, лишь обгорелый кусочек бекона.…
Та же самая мысль приходила и мне — беспокойная мысль о том, что, построив Темную Башню в коллективном воображении миллиона читателей, я должен беречь ее, пока люди хотят про нее читать. Может быть, …
Когда я внимательно перечитал первый том — тот, который у вас в руках, — я понял три очевидные истины. Во-первых, поскольку «Стрелок» был написан очень молодым автором, в нем присутствуют все проблем…
Внезапно его поразила простая мысль, больше похожая на озарение: всего-то и нужно, что бросить все это к чертовой матери, отступиться, повернуть назад, взять с собою парнишку и сделать его средоточие…
Стрелок лишь покачал головой. Просто он знал, что так будет… и ничего в этом знании хорошего не было.
— Я не знаю. — Мальчик нахмурился. — Не знаю. Я знал, когда только-только сюда попал, но теперь не могу вспомнить. Все расплывается, как плохой сон, когда ты уже проснулся. Мне часто снятся плохие сн…
Стрелок достал иголку, которую всегда носил при себе в боковом шве джинсов, потом нитки — из пустой ячейки в патронташе — и принялся зашивать длинную прореху на рукаве рубашки. Потом он вернул рубаху…
— Да тут я, тут. — Он взял Катберта за руку, и их пальцы сцепились намертво.
Чья это фраза? Какой-то женщины. Сюзан? Стрелок не помнил. Время ворует память, как любил говорить Ванни. Вот про Ванни он помнил.
— Но ты помнишь девушку, правда? Девушку по имени Сюзан? В ночь Жатвы? — Голос стрелка сделался жестким. — Ты был у костра?
— Если бы я не боялась, — пробормотала она. — Если бы я не боялась, если бы я…
— Не сори табаком у меня в кровати, — сказала она. Резче, чем ей бы хотелось.
— Я не смогу, Ро, — прошептал Катберт. — Не смогу я на это смотреть.
Стрелок опустился на колени и глянул вниз. Он разглядел замысловатое, почти неправдоподобное сплетение стальных распорок и балок, теряющихся в темноте, в водах ревущей реки. Эти балки служили опорой …
И стал свет. И на этот раз свет был хорош.
— Теперь делай со мной что хочешь. Ты, сука.
…О, утраченный и ветром оплаканный призрак, вернись, вернись.
— Ну так разведи свой костер, — сказал человек в черном. — У дворецкого сегодня выходной.
— Нас было трое: Катберт, Алан и я. Вообще-то нам не полагалось там находиться, в ту ночь. Ведь мы еще, как говорится, не вышли из детского возраста. Если бы нас там поймали, Корт выпорол бы нас от д…
Вздох. Тихий всхлип. Плоть стрелка напряглась, затвердела. Лица склонялись к нему из листвы, а за ними виднелись горы — суровые и безжалостные, с оскаленными зубами вершин.
— Я, знаешь, хочу прекратить жевать эту траву, — сказал он. — Как-то оно мне не в радость уже. Да и негоже, чтобы человек, кого коснулась десница Божия, жевал такую отраву.
— Сейчас у нас нет времени на разговоры. Мне нужно будет уйти. Может быть, на весь день. Так что слушай меня, малыш. Это важно. Если я не вернусь до заката…
Башня. Где-то там, впереди, она ждет его — средоточие Времени, средоточие Размера.
— Ага. — Этого следовало ожидать. — Ну да ладно.
— Его зовут Норт, — сказала она. Даже теперь ее голос не сделался мягче. — Просто Норт. Он мертвый.
Стрелок ничего не сказал: он знал, что она права. Это тоже была ловушка — страшная, безысходная. Если тебе скажут, что нельзя представлять свою маму голой, потому что иначе ты попадешь прямиком в ад …
— Долгих дней и приятных ночей, — сказал стрелок, пытаясь завязать разговор.
— Вот и я говорю, что чушь, — с радостью поддакнул Кеннерли, снова согнувшись в подобострастном полупоклоне. Боясь, ненавидя, стараясь угодить.
А чуть позже Норт подошел к ней и передал ей записку — сложенную бумажку в трясущейся руке. В руке, которая не должна была быть живой.
И вот он выходит из дома. Джейк Чеймберз выходит на улицу. Так говорят о демонстрантах: они вышли на улицу. Одет во все чистенькое. Знает, как надо себя вести. Симпатичный, послушный мальчик. Раз в н…
— Прошу прощения. Вы, наверное, священник? Вам, должно быть, все это противно?
«Ну да, разбежался», — цинично подумал стрелок.
Вилы дрогнули, и хозяин с раздражением обернулся.
— Что-то, наверное, есть. Лет пятьдесят назад туда ходил рейсовый экипаж. Папаша мой мне рассказывал. Говорил, что там горы. Кое-кто говорит — океан… зеленый такой океан с чудовищами. А еще говорят, …
— Пойдем. Пойдем. Пойдем. Матушка, можно мне? Да-да, можно.
Стрелок буквально почувствовал, как внутри снова вспыхнул огонь. Он схватил жестянку с водой и жадно отпил еще глоток. Его руки дрожали. Самую малость. В голове снова всплыли обрывки детской колыбель…
Уже потом они оба вспомнят эту последнюю фразу: чтобы у меня не было из-за вас неприятностей.
— Я был мэнни, но очень недолго. Быстро понял, что это не для меня; уж больно они компанейские, на мой взгляд, и вечно их тянет искать дырки в мире.
— Если его схватить, — проговорил Роланд в своей медлительной, может быть, даже чуть тяжеловатой манере, — тогда больше уже никого не придется… ну, вздергивать. Как повара.
— А знаешь, это было неплохо, — сказал вдруг Катберт. — Я… мне понравилось. Правда, понравилось.
Рев реки стал теперь очень громким, заполнив своим мощным грохотом даже их сны. Стрелок, скорее из прихоти, нежели из каких-то иных соображений, время от времени передавал рычаг мальчику, а сам посыл…
— Ну вот, видишь. Ты и сам все понимаешь. А теперь слушай, и слушай внимательно. Сейчас я уйду, а ты останешься здесь. И никуда отсюда не уходи. Что бы ни случилось, не уходи с этой поляны. А если вд…
После ужина он ополоснул жестяные банки, из которых они ели (опять поражаясь тому, как он небрежно расходует воду), а когда обернулся, Джейк уже спал. Стрелок вновь ощутил знакомые толчки в груди, бу…
Мужик, подбиравшийся к нему сзади, был уже на полпути к своей цели, когда стрелок увидел его отражение в зеркале. Почти совсем лысый мужик. Его рука судорожно сжимала рукоять огромного охотничьего но…
Но там, в горах, не было ничего. Да, он уже близок к цели, но лишь относительно близок. Еще не настолько, чтобы в сумерках разглядеть дым или оранжевый проблеск костра.
На этот раз стрелок не ответил. Правой рукой он расстегнул кобуру.
— Ради любви Человека Иисуса, не стой, — рявкнул стрелок. — Иди. Эта штука точно обвалится, если мы будем стоять тут и препираться.
Внезапно он замолчал. Рука метнулась, как вспышка молнии, и сжала предплечье Роланда — крепко, до боли. Мальчик поморщился, но не вздрогнул. Отец смотрел на него долго и пристально, но Роланд не отве…
Они пошли дальше. Вдоль проезжего тракта громоздились гребни спрессованного песка. Когда стрелок оглянулся, станция уже скрылась из виду. И снова кругом была только пустыня. Одна лишь пустыня.
— Я помню, как они танцевали, — тихо повторил стрелок. — Я помню…
А в голове у него пронеслось эхо давнишних слов Мартена: Ступай и займи свою руку делом.
— Как вы узнали? — выдавил Катберт сквозь зубы.
— А если я здесь останусь, один, в горах, — сказал он, — со мной все будет в порядке. Меня обязательно кто-то спасет. Принесет пирожки и сандвичи. И еще кофе в термосе. Да?
— Не спрашивай, чем может тебе услужить наш добрый друг… — начал стражник.
Ухмыляющаяся жница сжимает косу костяными пальцами.
— Давай не будем. Сейчас речь не о нем. Хотя, если ты будешь упрям и настойчив, ты узнаешь и больше. Только тебе не понравится, что ты узнаешь. То, что ранило тебя один раз, ранит и во второй. Это не…
— Ты с этим Кеннерли поосторожнее. Он скорее всего ни черта не знает, зато будет выдумывать всякие небылицы.
— Откуда мне знать? Еще никто ее не перешел. Никто даже и не пытался, сколько я себя помню. — Она вытерла руки о фартук, взяла прихватки и, сняв с огня ушат кипящей воды, перелила ее в раковину. Над …
Спустя, наверное, целую вечность мальчик все-таки оторвался от спины стрелка и поднял лицо навстречу воздушной струе: ему было страшно, но он все равно хотел знать. Призрачные отблески вспышек от выс…
Когда Роланд проснулся, оказалось, что мальчик уже не спит. Он сидел на железном рельсе и смотрел на стрелка, пусть даже ему было совсем ничего не видно — в кромешной тьме.
Еще миры. И еще. Один, другой, третий. И далеко за пределами этих миров — последний одинокий шар из камня и льда, вращающийся в мертвой тьме вокруг своего солнца, которое блестело не ярче, чем стерша…
Стрелок тоже взобрался на платформу и нажал на рычаг. Дрезина послушно двинулась вперед, немного проехала и остановилась.
Подхватив ведро, Суби с угрюмым видом поплелась к хибаре, пристроенной прямо к конюшне.
Они устроились с другой стороны запотевшей каменной колоннады, так чтобы их не было видно с кухни, и набросились на пирог. Они не сразу заметили чьи-то тени, упавшие на дальний изгиб стены, подступав…
Стрелок шагнул в сторону и обернулся — тяжелое полено, с которым набросилась на него Суби, со свистом рассекло воздух и только легонько задело его по локтю. Сила размаха не позволила Суби удержать по…
Мы взобрались на самый верх, откуда нам было все видно. Я даже не помню, чтобы кто-то из нас произнес хоть слово. Мы просто смотрели — часами.
Один из них, самый младший, соизволил-таки поднять голову. Уголок его рта украшала здоровая блямба простуды, но глаза у него были вполне нормальные и пока что бесхитростные и наивные. Впрочем, в тако…
Мальчик вспомнил Мартена: как он стоял, возвышаясь над ним. Его улыбку. И звук пощечины из-за закрытой двери.
— Да уж, весьма поучительным, — подтвердил Корт. — Вот только язык у тебя имеет дурную привычку вываливаться изо рта, как только учитель повернется к тебе спиной. Но я все-таки не оставляю надежду, ч…
Оказалось, что это — кость. Челюстная кость, подгнившая в месте соединения верхней и нижней частей. Неровные зубы торчали в разные стороны.
— Не прикасайся ко мне! Не подходи! Ты не посмеешь коснуться Невесты Божией.
Он отвернулся, подошел к краю платформы и легко спрыгнул вниз, на дрезину.
Внезапно он остановился и вскинул голову. В голове зашумело, и на мгновение стрелку показалось, что его тело куда-то плывет. Горы призрачно маячили на горизонте. Но там, впереди, было и что-то еще. Т…
Ему было жарко, ужасно жарко, но в остальном он себя чувствовал вполне сносно. В голове снова всплыл давешний детский стишок, но на этот раз он думал уже не о матери, а о Корте, о человеке с лицом, о…
— Ты пришел раньше срока, сопляк, — небрежно проговорил Корт, но тоже на Высоком Слоге. — Года на два как минимум, с моей точки зрения. Я спрошу только раз: может, отступишься, пока не поздно?
Стрелок швырнул в полутьму золотой. Тяжелую, неровно обточенную по краям монету. Она сверкнула и глухо звякнула о старые доски, посыпанные сечкой.
Корт растянул губы в улыбке, обнажив кривые зубы.
Внезапно он вздрогнул. По спине пробежал холодок. Кожа покрылась мурашками, которые тут же исчезли. Он подошел к переключателю и нажал кнопку «ВКЛ». Механизм загудел. А примерно через полминуты струя…
Джейк опять закричал и развернулся, готовясь к драке.
— Мне пора, — сказал он, поднимаясь на ноги.
— Да. — Он сосредоточил внимание на дальнем углу. — Тут какие-то банки. Консервные. Подожди.
— Подождите, — сказал он и направился к покосившейся каменной хижине, своему жилищу. Он быстро вернулся с ломтем грубого пресного хлеба, разломил его надвое и дал каждому по половинке. — Когда все за…
— Пойдем пешком, — сказал он, внутренне приготовившись к тому, что мальчик опять заупрямится, но тот первым ступил на пути и уверенно зашагал по стальным плитам моста, поверх которых были положены ре…
Эду Ферману, который на свой страх и риск смотрел эти главы одну за другой.
Стрелок уже и не помнил, когда закончился лес. Теперь он сменился однообразным, унылым пейзажем прерий: безбрежные заброшенные поля, заросшие низким кустарником и тимофеевкой, жалкие лачуги, зловещие…
Он набрал в легкие раскаленного воздуха и уронил голову, а когда через мгновение поднял глаза, то увидел не человека в черном, а мальчишку со светлыми выгоревшими волосами, который смотрел на него ка…
Чистое, значит. От доброй скотины. Усраться можно, подумал стрелок. Да то, что лежит у тебя в холодилке, наверняка бегало на шести ногах и глядело тремя глазами, леди-сэй.
Человек в черном привел его для разговора к древнему месту свершения казней. Стрелок узнал его сразу: лобное место, голгофа — скопище истлевающих костей. На них отовсюду таращились выбеленные черепа:…
— Сколько я себя помню, он все время был здесь… Норт, я имею в виду, не Бог. — Она усмехнулась в темноте. — Одно время он подрабатывал тем, что развозил по дворам навоз. Потом запил. Стал нюхать трав…
Только на самом деле я ее не переделал, а просто чуть-чуть доработал. Я хочу, чтобы вы это знали. И еще я хочу, чтобы вы знали, что именно я переделал и почему. Для вас, может быть, это не важно, но …
— Я понял, — сказал мальчик. — Это была игра, да? Почему люди, когда взрослеют, всегда продолжают играть? Почему все, за что ни возьмись, это лишь повод для новой игры? А люди вообще взрослеют? Или п…
Стрелок только пристально посмотрел на него.
Мальчик тоже приподнялся; по его лицу прошла тень беспокойства, а потом он сел обратно.
В общем, в 2001 году — когда я более или менее пришел в себя — я решил, что уже пришло время закончить историю Роланда. Я отложил все остальное и засел за работу над последними тремя томами. Как обыч…
Ла-Мерк, подумал стрелок. Или, может, Ле-Марк. Слово было ему знакомо, но он никак не мог вспомнить — откуда. На всякий случай он сделал заметку в памяти — а у него была очень хорошая память.
— Не забыл, — сказал Роланд. «Интересно, — подумал он, — а в главном здании уже знают? Знает ли мать… и Мартен?» Отец сейчас на охоте и вернется еще не скоро. Не раньше, чем через несколько дней. И Р…
— Да, но зачем вам куда-то идти? — всхлипнул Джейк.
— Шеб! — крикнула барменша ему вдогонку. В ее голосе причудливо перемешались вздорная злоба и страх. — Шеб, сейчас же вернись! Что за черт!
Они вышли из зеленого коридора через восточный вход; Томас и Джейми уже вернулись из лазарета и привели сиделок, которые были похожи на призраков в своих легких летних белых балахонах с красным крест…
— Они такие высокие, горы, — сказал Джейк. — А что на той стороне?
Он повернулся на бок, спиной к ней, но она все равно успокоилась. Он останется. Пусть ненадолго, но все же останется. Она задремала.
— Тебе нужна Башня, — сказал человек в черном, и это прозвучало как вопрос.
Тот прозаический факт, что Вселенная существует, уже сам по себе разбивает всякие доводы как прагматиков, так и романтиков. Было время, еще за сотни человеческих поколений до того, как мир сдвинулся …
— Боишься, как бы тебя громом не поразило?
Стрелок вздрогнул, как будто в него кто-то выстрелил. У него вдруг возникла уверенность, что все это иллюзия, наваждение. Что человек в черном наслал на него свои чары и пытается что-то ему сказать. …
Но я по-прежнему думаю, что это очень хороший возраст. Может быть, самый лучший. Можно колбаситься всю ночь напролет, но когда умолкает музыка и иссякает пиво, ты еще в состоянии думать. И мечтать с …
— Я ищу одного человека. Ты должна его знать.
Но стрелок его не услышал. Они мчались вперед — в неизвестность и темноту.
Во-первых, учтите, что в первых изданиях «Противостояния» было много сокращений по сравнению с рукописным вариантом — и не из-за издательской прихоти, а по финансовым соображениям. (Существовали еще …
Он перевернул четвертую карту. Женщина — ее голову покрывает шаль — сидит у прялки. В пляшущем свете костра стрелку показалось, что она хитровато улыбается и плачет одновременно.
Джейк кивнул и улыбнулся, его рассмешило слово «потолковать».
Мальчик держался прекрасно. Он был вынослив, но самое главное — он умел бороться с усталостью посредством спокойной концентрации воли; — эту его способность стрелок оценил по достоинству. Джейк говор…
— Тут не хватает трех шпал, — спокойно сообщил мальчик. — Я буду прыгать. Давай, Джеронимо! Вперед!
Он остановился у пологой дюны (хотя песка в этой пустыне не было — один твердый сланец; и пронзительный ветер, что всегда пробуждался с наступлением темноты, поднимал только клубы несносной пыли, едк…
Какой-то стрелок, которого мальчик не знал (он еще порадовался про себя, что не отец вытащил черный камень), помог толстому повару подняться на эшафот, осторожно ведя его под руку. Двое стражников из…
— Я покажу вам чудо! — выкрикнул он. Но они лишь смотрели во все глаза, как смотрят на фокусника послушные дети, уже слишком большие и взрослые, чтобы верить в его чудеса.
Они лежали извилистой, ломаной линией, что протянулась от задних дверей цирюльни до того самого места, где стоял он. Они застыли в самых разнообразных позах. Никто из них не походил на спящего.
Она подняла его голову; он смотрел на нее пустым сияющим взором фанатика.
Руки скользили по телу стрелка, дразнили его, разжигали огонь. Тянули. Подталкивали. Увлекали. Ароматная черная щель. Влажная, теплая…
Стрелок загасил факел, и они легли спать.
— Благодарствую, парни. Было приятно узнать, что в этом городе есть еще люди, у которых хватает мозгов, чтобы связно складывать звуки в слова.
— Ну ладно, как скажешь. Но как бы там ни было, там были люди, которые не хотели, чтобы я это делал, — они говорили, что они будут прокляты, если я это сделаю, но этот парень… человек-невидимка… он н…
Стрелок издал короткий смешок и уселся на пол, прислонившись спиной к стене. Он сложил руки на груди и закрыл глаза. Вскоре по комнатушке разнесся запах жареной кукурузы. Браун высыпал в котелок паке…
Тетушка Милли опять захихикала, а потом вдруг разрыдалась и, не разбирая дороги, бросилась за порог. Все остальные молча смотрели ей вслед. Кажется, собиралась буря: черные тучи мчались друг за друго…
— Я — просто я, — спокойно ответил тот. — Почему ты всегда и во всем ищешь какой-то подвох?
— Для начала вполне даже мудро. Стало быть, через час. Ты хоть понимаешь, что скорее всего ты уже никогда не увидишь своего отца, свою мать, своих братьев по ка?
А потом Корт упал на него, закрывая собой солнце.
— Моряк. Обрати внимание: чистый лоб, щеки, не знавшие бритвы. В глазах — боль и обида. Он тонет, стрелок, и никто не бросит ему веревку. Мальчик Джейк.
Стрелок снова взялся за рычаг и принялся качать; дрезина потихоньку набирала скорость. Недоумки-мутанты отступили на шаг и наблюдали теперь, как они уезжают. Их нечеловеческие лица (назвать их челове…
— Ты как, Ро, нормально? — тихо спросила она, изучая свои руки. Мартен встал рядом с ней. Его рука тяжело опустилась на мамино оголившееся плечо — в том месте, где оно соединялось с ее белой шеей. И …
В небе уже поднимался тоненький серп убывающей луны. Луна как будто глядела, прищурившись, вниз на скалы, где сидели стрелок и мальчик.
Ошеломленный, он сунул руку в нагрудный карман и достал золотую монету. Растресканная, исцарапанная рука в пятнах гангрены протянулась за ней, нежно погладила, подняла вверх, так чтобы в золоте отраз…
— Попозже, — сказал стрелок. Тошнотворная боль в голове — последствие солнечного удара — слегка поутихла, но еще не прошла до конца. Вода неприкаянно хлюпала в желудке, как будто не зная, куда ей теп…
— Тебя кто-то привел сюда? Эта миссис Шоу?
— Это их возбуждает. Он умер. Они — еще нет.
Мальчик надел на сокола клобучок и подобрал привязь. Они поднялись из подвала и вышли на свет.
— Не собирался, а все-таки убежал. — Стрелок улыбнулся, когда у парнишки вытянулось лицо. — Пришлось вставать и бежать за тобой. Ты ходил во сне.
— Да, — ответил стрелок и тут же задал неизбежный вопрос: — Давно он тут проходил?
В задней части конюшни стрелок обнаружил крошечную темную комнатушку с какой-то машиной из нержавеющей стали, похожей на маслобойку. Ее не тронули ни ржавчина, ни порча. Слева торчала хромированная т…
— Его можно было потрогать, но нельзя было увидеть.
— Я не священник, и мне не противно. — Он осушил стакан виски одним глотком и даже не поморщился. — Еще, пожалуйста. Еще один и от души, как говорят в одном мире, тут по соседству.
— Вернутся, куда они денутся, — отозвался стрелок.
Она тряслась в своем кресле, так что под ним дрожал пол. С ее губ слетали обрывки молитв и невнятных проклятий.
— И не введи нас во искушение, — выдал Золтан. Неожиданно, как откровение.
Это, само собой, вновь навело его на мысли о Корте. Корт уже мертв. Они все мертвы. Он — последний. Мир изменился. Мир сдвинулся с места.
Стало быть, он. Наконец. Человек в черном.
— Нет, не надо тебе никуда ходить. Лучше сядь, Джейк. Посиди.
— А, ну да! Я и забыл. Как это невежливо. Но нам с тобой нужно еще о многом поговорить, еще много чего обсудить. Так решил мой король и хозяин.
— Мне нужен мой мул, — просто сказал стрелок.
— Башня, — тихо вымолвил человек в черном. — Вот она, Башня.
Норт достал из-за пазухи свой кисет и извлек пригоршню бес-травы. Она безотчетно ударила его по руке и, испугавшись, тут же отдернула руку.
— Я не совсем точно выразился, — сказал человек в черном и бросил окурок в догорающий костер. — Никто тебе ничего не дарует, стрелок, потому что она, эта сила, уже есть в тебе. И я должен сказать теб…
— Как мне тебя называть? Звездная Шлюха? Потаскуха Ветров?
— Главный повар, — тихо проговорил отец. — Подумать только! Взрыв на горной дороге у погрузочной станции. Мертвый скот в Хендриксоне. И, может быть, даже… подумать только! В голове не укладывается!
— Нет. Не заболел. Просто устал. Весь вымотался. — Стрелок указал на челюсть в руках у Джейка. — А ее уже можно выкинуть.
— Погодите! — Мальчик внезапно остановился. Они замерли у крутого изгиба речки. Поток пенился и клокотал, обтекая размытый выступ громадной глыбы песчаника. Каньон постепенно сужался. Все утро они со…
— Вы убьете меня! Он убил меня в первый раз, а теперь вы убьете. И мне кажется, вы это знаете.
Тело, прильнувшее к нему, вдруг заерзало, пытаясь его побороть. Он почувствовал, как его руки сами сжимаются в кулаки. Она наслала ему видение. Пришла к нему в облике Сюзан. Это Сюзан Дельгадо лежала…
Один раз он даже встал на колени и внимательно осмотрел шпалы, по которым они шагали. Шпалы прогнили, а рельсы были изъедены ржавчиной (и по вполне очевидной причине: теперь стрелок чувствовал на лиц…
— Они воевали, — мрачно проговорил мальчик. — И убивали друг друга этим самым газом.
Она вдруг поймала себя на том, что рассеянно водит пальцем по пиву, пролитому на стойке, выписывая ДЕВЯТНАДЦАТЬ — и быстро вытерла мутную лужицу, когда заметила, что Норт наблюдает за ней.
Роланд медленно покачал головой. Это будет для них уроком, вдруг понял он, но не ярким и радостным, а, наоборот, чем-то древним, уродливым, изъеденным ржой… Вот почему их отцы разрешили им прийти на …
— Бог. — Глаза у стрелка загорелись. — Бог осмелился… или этот король, о котором ты говорил… или… может быть, эта комната пустует, провидец?
— Мертв, как и все вы, — повторил он. — Ты видишь?
— Он это специально подстроил. Заманил тебя в ловушку.
Они прокатились между двумя каменными возвышениями типа пирсов, бока которых давно почернели от прохождения сотен и сотен рельсовых экипажей, и оказались в громадном зале наподобие вокзала. Стрелок п…
Ему вдруг показалось, что мальчик сейчас заплачет.
— Просто чтобы было, — сказал он чуть погодя. — Всегда.
Они шли вперед. Теперь стрелок смотрел себе под ноги, переступая со шпалы на шпалу, а когда снова поднял глаза, сияющее пятно превратилось в дыру: это был уже не просто круг света, а выход. Они дошли…
— Смотрите! — выкрикнул Роланд, указывая наверх.
Карта стрелка лежала в центре расклада, а каждая из последующих четырех — по углам от нее, как планеты-спутники, вращающиеся вокруг одной звезды.
Кеннерли опять ухмыльнулся, обнажая голые десны с остатками пожелтевших зубов.
— Просто мне интересно. — Голос мальчишки был на удивление упрямым, как будто он хотел скрыть смущение. Помолчав, он добавил: — Мне всегда было интересно, как люди становятся взрослыми. А спросишь у …
— Много у вас тут народу, — сказал он, когда она возвратилась за стойку. Он еще не притронулся к своему виски, а просто катал стакан между ладонями, чтобы согреть напиток.
— Кто-то живет любовью, что исходит из древних мест… даже теперь, в эти мрачные, злобные времена. А кто-то, стрелок, живет кровью. И даже, как я понимаю, кровью маленьких мальчиков.
— Поселенцы. Трава. Пустыня. Чего же еще? — Он гоготнул и смерил стрелка неожиданно похолодевшим взглядом.
Все дальше и дальше вперед. В беззвучной, зловещей, стремительной тьме.
На самом деле Роланду было вообще все равно. Его никогда не заботило, совпадают ли его собственные чувства с чувствами кого-то другого.
Когда он ушел, она повернулась к раковине с посудой, чувствуя, как по щекам текут слезы — горячие слезы благодарности. Она уже и забыла, когда ей в последний раз говорили «спасибо». Кто-то, кто ей де…
Человек в черном снял капюшон и подошел к стойке. Элис наблюдала за ним, ощущая тревогу, смешанную со знакомым, голодным желанием, скрытым в самых глубинах ее естества. Он не носил никаких отличитель…
А тогда они лишь послушно кивнули и пошли к Мэгги. Она дала каждому по большому куску пирога на обеденных тарелках — но как-то с опаской, будто двум одичавшим псам, которые запросто могут ее укусить.
— САТАНА! — надрывался кто-то. — ОКАЯННЫЙ! УБЕЙТЕ ЕГО!
Он проследил взглядом за пальцем Джейка: вверх, мимо зеленой равнины на плоскогорье — к обнаженным сверкающим утесам и узким ущельям… и еще выше, к самым снежным вершинам.
— Это карты Таро, — пояснил человек в черном. — Только к обычной колоде я добавил еще и карты собственного изобретения. А теперь, стрелок, смотри внимательно.
Ее хватка ослабла. Снова раздались рыдания и вздохи. Нужно действовать быстро, иначе она уйдет, ибо остаться теперь означает для нее ослабнуть, опять раствориться в бесплотности. По-своему, может быт…
— Сейчас тебе этого знать не дано, — сказал человек в черном. — Как, впрочем, и мне. Я не тот великий и могучий, кого ты ищешь. Я всего лишь его эмиссар. — Он небрежно смахнул карту в догорающий кост…
— «Мы провидим лишь малые части, и тем туманится зеркало предсказаний».
— Роланд? — окликнул его мальчик. — У вас все в порядке?
Корт рывком поднял клетку, которую держал в руках. Боковая стенка открылась. Из клетки выпорхнул голубь и на быстрых трепещущих крыльях взвился ввысь, устремившись к небу. Катберт потянул привязь, но…
— Ты что-то сказал? — рассеянно переспросил стрелок.
— А такие широкие жесты, это совсем ни к чему. — Было видно, что человек в черном от души забавлялся, но при этом он ухитрялся казаться рассерженным.
— Ага. Он заблудился. Говорит, что он ищет какое-то место. Называется Алгул Сьенто, только он иногда называет его Синим Небом или Небесами. Я лично понятия не имею, где это. Ты не знаешь, случайно?
— Отступись, стрелок. Сворачивай свой лагерь и уходи обратно на северо-запад. Там, на северо-западе, еще нужны люди, искусные в стрельбе.
— Теперь можешь пойти на крышу, малыш. Кажется, у тебя там дела.
— Когда ты садишься играть, кто сдает карты?
— Но этот бал, — выдохнул он. — Этот бал…
Он изо всех сил рванул мальчика за руку и разрядил револьвер мутанту в живот. На какой-то ужасный, застывший во времени миг тот еще сильнее вцепился в Джейка, и парнишка опять начал сползать с платфо…
И еще: «Он же мертвый. Наверное, год как помер».
— Он всегда здесь, мои братья и сестры. Он среди нас. Но мне неведомы его помыслы. И вам тоже неведомы его помыслы. Кто сумел бы постичь эту ужасную тьму, что клубится в его потаенных думах, эту незы…
Мальчик ответил невеселой и жесткой усмешкой — точно такой же, как у его отца, хотя сам он об этом не знал.
— И Катберт. Как ты думаешь, его это тоже терзает?
И он будет изгнанником до тех пор, пока не одолеет Корта. Если же Корт одолеет его, он останется изгнанником уже навсегда.
Почему они не забрали с собой насос, когда покидали станцию?
Три дня миновало с тех пор, как они покинули станцию. Горы стали как будто ближе, но это было обманчивое впечатление. Хотя глаз уже различал, как пустыня впереди поднимается к каменистым предгорьям. …
— И все-таки есть право крови, — продолжал Корт. — Невзирая на бунты и черное колдовство на западе. Кровь сильнее. Я твой вассал, мальчик. Я признаю твое право всем сердцем и готов подчиниться твоим …
Он не знал, что это такое — самолет, который упал на Испанию, но зато знал, почему у него в голове всплыл именно этот стишок. В последнее время ему часто снился один и тот же сон: его комната в замке…