Рельсы, залитые призрачным светом, уходили прямо вперед. Стрелку эти скопления из-купаемых напоминали трубки с болотным газом, которые иногда продавали в качестве украшений на ярмарке в честь Большой Жатвы; мальчику — неоновые лампы, протянувшиеся в бесконечность. Но в этом мерцающем свете они оба разглядели, что стены тесного тоннеля действительно расступаются и обрываются впереди двумя зазубренными длинными выступами над провалом тьмы — пропастью над рекой.
Стрелок попытался подобрать слова, чтобы начать рассказ, но не сумел ничего придумать.
— Пустыня, — сказал стрелок. — Что за пустыней?
Сильвия Питтстон спустилась с кафедры и прикоснулась к его голове. Вопли мужчины затихли, едва ее пальцы — бледные сильные пальцы, чистые, ласковые — зарылись ему в волосы. Он тупо уставился на нее.
«Вот и все. Парню конец», — подумал стрелок, с поразившим его самого спокойствием. К этому все и шло. Бросай мальчишку и жми на рычаг или борись за него до конца и погибай вместе с ним. В любом случае парню конец.