Все цитаты из книги «Песни мертвых соловьев»
– Сосите, твари! – решил приободрить пулеметчик расстроенных преследователей.
Сколько ублюдков испытало на собственной шкуре сталь этого клинка, омыв его кровью, – трудно подсчитать. Говорят, если вещь долгое время принадлежит человеку, находится с ним в тесном контакте, то ей…
Первая пришедшая в голову идея – съебаться подобру-поздорову – существовала там недолго. Для пересмотра только что разработанного гениального плана оказалось достаточным кинуть взгляд назад. Грохот с…
– Животину есть пока не станем, – возразил я.
Спусковой крючок плавно выбрал ход, стопорящий механизм высвободил тетиву, плечи с глухим «пум» распрямились. Засадник номер два кивнул и начал медленно оседать, царапая замшелый бетон острием пробив…
Я совершил акт милосердия, послав пулю в затылок отступающего жителя болот, и вернулся к окну. Заметив трех рыжих, пытающихся зайти Ткачу и Гейгеру в тыл со стороны котельной, дал две короткие очеред…
– Охотой? – переспросил Ряба. – А кто тут охотник-то? Один только Весло и был. Упокой, господи, душу его грешную.
– Хватит ерничать, – огорчился Сиплый. – Когда еще такой шанс представится?
– Ты сам-то понял, чего спросил? – Нож в руках у Бабы завертелся с повышенной скоростью, выдавая раздражение.
Я оттянул ворот куртки влево и без особых усилий извлек нож.
– Погоди, – видя на моем лице безудержное желание поделиться горем, он поднял правую ладонь с культями на месте указательного и среднего пальцев, прошел к буфету, достал графин со стаканом, налил и, …
– Восток, значит? – не имею привычки разговаривать с животными, но когда нечего делать и никто не видит, почему бы и… – Коллекционер. Будем знакомы. Можно просто Кол.
Одна из пирующих тварей отползла от «стола» и, не поднимаясь с четверенек, протянула наблюдателю кровоточащий шмат печени. Тот принял подношение и без лишних формальностей отправил в пасть.
– Вряд ли. Иначе поднял бы тревогу. А теперь заткнись и очень-очень тихо иди за мной.
Крикун, боязливо озираясь, сделал шаг назад.
– Ладно, хватит болтовни, – Ткач закончил возиться с ремнем, прикручивая крышку лаза к лестнице, и спустился. – Покажи взрывчатку.
– Говорят, – подключился Балаган, – будто сдохнуть от вскрытия вен не так-то просто.
– Не знаю, – изобразил я улыбку. – Мама говорила: «Это солнечные лучики заблудились».
Переместившись по крутой дуге за спину недоброжелателям, я остановился и взял на прицел затылок одинокого стрелка.
– Смотри-ка, не ждал, – заметил я, отползая в сторонку. – Продолжай базарить. Меня не упоминай.
– Есть лучше? У Рябы весь тротил. Как мы без него вынем… – Ткач осекся, бросив на меня косой взгляд. – Нужно вернуть Рябу. Или хотя бы его рюкзак. Иначе можно прямо сейчас отправляться по домам. Реша…
С помятого листа смотрел мужик средних лет, славянской наружности, коротко стрижен, широкие скулы, волевой подбородок, уши прижаты, глаза чуть прищурены, слева над верхней губой шрам.
– Комнаты есть на ночь? – спросил я, разглядывая барабанящие по стойке толстые пальцы хозяина постоялого двора.
– Все десять коек?! – зенки остановились, рыло озадаченно вытянулось.
Район малоэтажной застройки скоро сменился многоквартирными коробками и небольшим участком леса, за которым, по правую от дороги сторону, развернулся городской пейзаж.
Брошенная Сиплым кобыла, до того отчаянно рвавшаяся на свободу, так и осталась стоять посреди заваленного трупами двора, тоскливо глядя нам вслед. Когда тесаки вспарывали ее живот, а стальные путы ло…
– Кол, – Сиплый ухмыльнулся, не поворачивая головы, – ты же знаешь – я всяким дерьмом не ширяюсь, и мозги проебать за эти четыре года не успел.
– Обойдусь, – я улегся и натянул одеяло. – Страхам нужно смотреть в лицо, даже если оно уродливое до сблеву.
Сам хозяин тоже имел вид, далекий от официоза – наскоро натянутые штаны с висящими по бокам подтяжками и незаправленным концом ремня, расшнурованные стоптанные берцы и накинутый поверх майки мундир т…
– На север пойду. Вот скоплю на ствол, снарягу, и ходу отсюда.
– Твои бывшие бойцы не особо довольны роспуском отряда и за бутылкой да под хорошую закуску становятся весьма словоохотливыми.
– Ты сказал, что все спали. Значит, вы остановились на ночь. Какая же засада?
А у старикана хороший слух. Желтый ручеек и в самом деле звенел, разбиваясь о землю под натужное кряхтение Рябы. Самого писуна было не видно за деревом. И вдруг звон прервался глухим ударом, кряхтени…
– Смейтесь-смейтесь, – заворчал Гейгер, укладываясь. – Вот доживете до моих лет… Хотя, при вашем уме, вряд ли.
Снаружи кто-то топтался. Медленно ходил туда-сюда, периодически вздыхая и останавливаясь. Из щели в воротах тянуло табачным дымом. Значит, охрана поставлена не только внутри. Это неприятно, но поправ…
Обстановка в занимаемой настоятелем комнате на втором этаже храма была до того аскетична, что я не сразу обнаружил, куда тут можно сесть. Стены из голого, проконопаченного паклей бруса, скромная, без…
Обход?! Это плохо. Впрочем, мне тогда крупно подфартило. Мы ведь могли и разминуться. В таком случае об обходе постов я узнал бы не из этого разговора, а по вою сирены и высыпавшим на улицу патрулям.
Припомнив эту историю, я невольно оглянулся – чем черт не шутит? – и, запрыгнув в седло, пустил заметно нервничающего Востока рысью.
– Давай, – кивнул пулеметчик после недолгого молчания.
– Так что же произошло? – напомнил вопрос капитан.
Маска здорово приглушала голос, он резонировал, да и дышать теперь приходилось с заметным усилием. Вроде делаешь глубокий вдох, а эффекта никакого. Первое время жутковато, будто задыхаешься. Даже нер…
Сиплый что-то вякнул в ответ и тут же приложился башкой о колонну, отхватив леща.
– Лучше не спрашивай, – Сиплый был явно доволен собой и пребывал в легкой эйфории от совершенного геройства. – Поворачивай к кустам. Надо ногой заняться. Похоже, колено вывихнул.
– Какой хорошенький, – сказали груди, озорно хихикнув. – Ты что тут делаешь, карапуз?
– А что с Рябой? – поинтересовался, наконец, пулеметчик. – Как он погиб?
Желудок неожиданно скрутило спазмом, и я совсем некстати блеванул.
– Кстати, про кобыл – тут буквально минут пять назад телега отъехала, двумя запряженная. Не у тебя куплены?
– При чем тут душа? Душа в церкви хороша, а как выйдешь за притвор, ты – убийца, лжец и вор.
Ну, Ткач, ну, сучара поганая! Так кинуть меня! Впрочем, коль без взрывчатки им не жизнь, то далеко они уйти не должны. Какой резон? Если только назад повернули. Или решили своими силами товарища из б…
– А ты чего, жену думал столичную завести? – хрюкнул через маску Гейгер.
– А руки почему замотаны? – сам не ожидал от себя такого вопроса, до сих пор не пойму, зачем его задал, вместо того чтобы влепить пулю потенциальному разносчику инфекции.
– Вряд ли, – Фара развернулся к выходу. – Ладно, хорош рассусоливать, надо веревку принести с лопатой.
Оставшись без попечительства человека, собаки быстро вспомнили, чьего они рода-племени. Принцип охоты у них не отличается от волчьего – окружают добычу, гонят ее, изматывая, а потом убивают. Правда, …
– Постой. А с Гейгером-то что? Не оставлять же собакам.
Смерть хозяина и вид крови Восток перенес без истерик, в отличие от своих тяжеловозных собратьев, – хорошо, есть надежда, что и выстрелов не сильно испугается. Покажет себя молодцом – оставлю. А взбр…
Чем крупнее отряд, тем выше его шансы на процветание. При наличии опытного капитана, разумеется. Сей индивид должен обладать не только светлым умом для тактических выкладок и хорошо подвешенным языко…
До сих пор не понимаю, как им это удается. Без связи, без визуального контакта, ночью, в полуметровой траве собаки расходятся на равное расстояние от жертвы и кружат в общем направлении, с одинаковой…
– Проверю – а не ты ли это. Шутка. Ставь, говорю.
– Успокойся, – посоветовал я и взял кружку. – Предлагаю выпить за мечту. У всех есть мечта?
– Одно дело на пол, другое – себе в глотку. Бля, мутит зверски.
– Но и не настолько сильно. Около тысячи двухсот микрорентген в час, если не приближаться. А в малых дозах и говно полезно. Верно, Сиплый?
– Точно, – согласился Гейгер. – А ссыт пускай через фильтр, порционно.
Пока я предавался размышлениям, вернулась Варя, постелила мне на грудь сложенное треугольником полотенце и, зачерпнув из миски, поднесла к моим губам ложку горячего, пахнущего курятиной бульона.
– Что там? – указал подоспевший Ряба на высящуюся, казалось, посреди леса трубу, ту самую, заводскую.
Обычно собаки поодиночке не ходят. Они, как и люди, – стайные животные. Единственное исключение – дряхлая, больная или раненая особь, которая стала бесполезной для группы. Но такие долго не живут, по…
Соблюдя приличия и уделив внимание гостям, я снова занял свой наблюдательный пост у окна, не забывая краем глаза поглядывать на дверь.
– Не ссы, – попытался я вырвать руку из цепких пальцев. – Дальше не пойдем.
– Отлично придумано. Крикун одной рукой проигрыш взимает?
– Почему бы и нет? Принесу домой, воспитаю, как родного. Да-да, пока ты мечтаешь, я воплощаю в жизнь. Убирай сервиз, выдвигаемся.
– Жив. Давай сразу к делу. Зачем видеть хотел?
Вот ведь скотина пахорукая. Так и дергал за душу, будто знал. Я молча смотрел в его добрые, словно у гадящей собаки, глаза, а на уме вертелось одно: «Крикун, Крикун… Лучше бы ты сдох тогда, под дверь…
Ближняя троица тем временем прижалась к стене. Стоящий справа от окна хранитель быстро заглянул в вентиляционное окно и, отдав арбалет соседу, взял у того что-то из рук.
Я редко вижу сны. Да и те, что случаются, обычно нечеткие, похожие на горячечный бред видения, которые поутру оставляют в голове только грязный осадок. Но не сегодня. Минувшей ночью я почти не спал, …
– Лады, – он повернулся, чтобы снять их с крюка, и тут же осел, получив клинок под левую лопатку.
Собак я заметил в зарослях, когда до хвостатых бестий оставалось не больше сотни метров, да и то лишь благодаря забившемуся в панике Красавчику. Но они среагировали раньше.
– Кто ж его знает? Вообще, я слышал, что в сильно зараженных местах жизни нет. Но…
– Дозу не словим, здешнюю живность хавая? – осведомился Ткач.
Похоже, мы объявились к самому началу банкета. У покойника были слегка подраны ноги, обгрызены кисти и правая сторона лица. Отсутствие носа и губ сильно меняет внешность человека, даже сильнее, чем б…
– Замечательно, – сверился капитан с картой. – Дальше будет мост через Клязьму.
– Двигай, сука! – поддержал меня Сиплый, рванув того за грудки.
Я бежал, пока ноги не начали заплетаться. Остановился, отдышался. А труба-то уже совсем близко. Дошел до забора, через ближайшую прореху забрался внутрь, сверил диспозицию – вот и котельная моя, руко…
– Э-э… – он попытался указать рукой направление, но, вспомнив инструкции, передумал. – Нужно назад, за высотки. Там недалеко большое здание будет двухэтажное с лестницей. Этот… Как его?
– Иди сюда, – притянул я к себе питомца. – Дядя Балаган сердится. Не будем давать ему повод для совершения глупостей, о которых он может пожалеть.
– Из всей группы, наверное, только я и уцелел, – продолжил хранитель. – А сейчас, значит, остальные подтянулись.
В конце темного коридора нас встретила третья дверь. И снова тот же условный стук, глаза в смотровой щели и лязг металла.
Очень вовремя. Это дало нам несколько секунд, прежде чем вражья колотушка пожаловала с ответным визитом.
– Уф! Мать твою ети! – Гейгер сел на кочку и провел ладонью по блестящему от пота лицу. – Староват я уже для забегов-то, ой, староват.
– Только высокотоксичный цианид, – подсказал Сиплый.
– Рукой подать. Выйдем к реке, и по набережной до Стромынки. Авось мост еще цел. Чего расселся? Вперед, навстречу мечте.
– Вроде того. При этом ей и кушать нужно немало. Значит, есть на чем вес такой нагуливать.
Если дело требует значительного времени и посещения незнакомых мест, я обычно беру арсенал попроще. Незачем будить зависть в сердцах жадных и охочих до чужого добра элементов. «АК-74М» с пристрелянно…
– А почему никто не спрашивает, как я стал наемником? – подал голос Сиплый.
Бумажный шорох сменился плеском. Полоска света стала заметно ярче. Скрипнули петли. Электрический луч скользнул в расширившийся проем и замаячил на потолке, отраженный водой.
Я, подумав, что речь станет почетче без тряпки вокруг рта, сорвал ее. Вот так раз! Баба! И даже симпатичная, если не считать безобразного шрама, тянущегося от уголка рта к уху, да точечных ожогов, ко…
– Держи, – вручил я уже сроднившемуся с колуном Рябе его прежний инвентарь, предварительно упаковавшись сам.
Мы спустились по бетонным глыбам рухнувшего моста и, перебравшись через фонящие завалы, вскарабкались наверх.
– Дружище, – прервал я его эмоциональный и довольно громкий монолог, – все это пиздец как интересно, но давай-ка ты уже успокоишься и перестанешь нервировать своим поведением местные неизученные виды.
КПП, надо сказать, основательный – две коробки из кирпича и шлакоблоков по разным углам моста, обложенные мешками, узкие прорези-бойницы, на крышах гнезда из тех же мешков, прожектора, пулеметы, пром…
Я обернулся и, отпустив боевую волокушу, зацелил вход. Но вражина уже ретировалась. На земле остались темные пятна воды, чуть разбавленной кровью.
Дьявол. Что же такое я проглотил? Хм… Хе. Хе-хе. Забавно. Не похоже на дешевую дурь с улицы. Да, Сиплый знает в этом толк. О. Ну ни хрена себе. Надо будет у него отсыпать. До чего же хорошо. И что я …
Спустя минут двадцать томительного ожидания слух уловил среди начавшегося дождя шорох кирпичного крошева под подошвами. Ног было две, это обнадеживало. Ступали они медленно, шумно и боязливо, часто о…
– Э, нет, – усмехнулся настоятель. – Он совсем не туп. И отрядом жертвует осознанно. Стало быть, цель того стоит.
– В той же степени, в какой акушера можно назвать коллегой могильщика, – уточнил Сиплый.
– Никто не любит цепных псов, особенно когда цепи в чужой руке. Но я – исключение. Просто обожаю наемников, оттого – предвосхищая следующий вопрос – за вами и увязался. Вместе ж веселее. Разве нет?
Впереди и справа, метрах в ста, вспыхнули два прожектора. Разрезавший темноту луч пополз по кустам с противоположной стороны дороги.
– Бля! За дорогой следи. И не надо мне такое рассказывать.
Да, не слишком приятный разговор. Особенно в месте про горло Бабы и мои зубы. Сразу захотелось прополоскать рот. Где-то я читал, что в сознании детей и подростков стоимость человеческой жизни крайне …
– А ты, вообще, что за хрен с горы? – не разгибаясь, спросил Балаган.
– Ты ж мой дорогой! – насилу сдержался, чтобы не обрадоваться на полную громкость.
– Не гневи, – выдохнул Ряба. – Богохульник.
– Ебаный коновал, – предсмертным шепотом вымолвил пациент.
– Возникает, – я поднялся, сверлимый настороженными взглядами, и скрутил подстилку. – Пойдем, Красавчик, нам здесь не рады.
– А ты, Кол, не много ли на себя берешь? То по пустякам с ножом кидаешься, теперь вот из-за мерзкой твари готов человека мочкануть. И не какого-нибудь человека, а нашего доброго друга Гейгера, – сдел…
Я размял затекшую шею и глянул в забранное решеткой оконце под потолком – небо совсем уже потемнело. Что ж, надо и мне ополоснуться, пожрать да на боковую. День предстоял нелегкий.
По интонации было ясно, что в дальнейших разъяснениях смысла нет.
– Доброе утро, – поприветствовал я сонные зенки, возникшие в смотровой щели после условного стука.
Из образовавшейся на жилистом предплечье продольной раны в котелок обильной струей побежала кровь.
– Ну что вы, матушка? – зарделась сиделка, потупив взгляд.
Вдруг стоны смолкли, и через мгновение лязгнул металл.
– Мало. Совсем мало. Всего двенадцать человек.
– Знаешь, что такое боевой конь? Да откуда ж тебе знать? Ты книжек не читал. Боевой конь – это продолжение всадника, дружище. Вот, представь только, перед тобою строй пехоты с пиками. Целый частокол …
– Пока не сдохли, – закончил капитан. – Все чисто?
– Не пускайте его! – Сиплый отступил на пару шагов, продолжая трясти пекалем. – Блядь! Он же невменяемый!
– Знаю. Ждать нечего. Со временем проблема только усугубится. Образцы бесперспективны. К моменту достижения репродуктивного возраста они станут либо «овощами», либо неуправляемыми психопатами. Как ни…
Перед тем как явиться к Хромому, я заглянул по ставшему едва ли не родным за прошедшие десять лет адресочку. Богатый дом на тихой Садовой улице. Хозяин – Николай Евгеньевич. Что примечательно – чисте…
Сиплый закончил со жгутом и даже перевязал разрез.
Я пригляделся, стараясь отыскать подходящее для смертельного укола место на теле ушедшего в глухую оборону пациента, но меня опередил Балаган. Клинок его штык-ножа проткнул спину потерпевшего чуть ни…
– На глубину ушла, – поделился рыбацкой мудростью Балаган. – Теперь часа через три поклевку ждать, не раньше.
– Да я бы не против, но что, если это не единственный вход? Разве в бомбоубежище не должно быть запасного?
Я повернул лезвие кинжала до упора. Едальник не в меру остроумного товарища беззвучно распахнулся, глаза насилу удержались в орбитах.
– Куда они направляются? Что у них в телеге?
– Пить хочешь? Это можно, – я подобрал пластиковую тарелку и плеснул в нее воды.
– Я хуею, – Дрын, наконец, уронил косяк и теперь старательно сосал обожженный палец.
Я сел верхом и направился к выезду из города. С Воровского на такую же низенькую и тесную от высыпавшего с утра пораньше народа Комсомольскую, дальше на Большую Московскую, с ее мешаниной из двух– и …
– Понимаю, – усмехнулся Валет, орудуя шомполом. – Препаскуднейшее чувство. Оно называется – совесть.
– Опять Балаган испугался? – выдвинул гипотезу Сиплый.
– Ах ты!.. – идущий первым Балаган едва удержался на ногах, неудачно отвесив пинка шмыгнувшей мимо крысе.
– Ну вот и соглашайся скорее, раз время дорого.
– Господин Хашим, – не оставлял я попыток, суча ногами и трепыхаясь, ухваченный за шиворот, – мне нужно вам кое-что сказать. Пожалуйста.
По пути удалось подстрелить зазевавшуюся ворону. Да, жратва в Москве дорогая. Во Владимире я бы за один «СП-5» заполучил десяток таких тощих пичуг.
Вообще-то Валет не одобрил бы такого поведения. Он всегда говорил, что лучше сдохнуть от истощения, чем от перитонита, набив брюхо накануне боя. Но, так как заколотили меня часа в три ночи уже на гол…
– Вы совсем охренели?! Он же не доползет! Пусти! – выкрикнул Репа, пытаясь прорваться к засову.
– Эй! – окликнул командир, когда я уже направился к выходу. – Погоди! У тебя там гостей до хера!
– Ах ты ж срань, – выдохнул Сиплый, плотнее прижимаясь щекой к прикладу «СВД». – Жахнем залпом – положим всех.
– Твоя колымага все еще на ходу? – спросил я взгрустнувшего Бойню.
Я по долгу службы бываю в разных местах. Помню, когда впервые довелось посетить Сергач, впечатление он на меня произвел – как клубника на свинью. Тоже вроде город, но, бля, до чего же не похож на Арз…
– Заткнись, Дрын. Пожрать – это не мечта, это галимая физиология. А мечта… Она должна быть почти недостижимой.
Мой нож. Он достался мне «в наследство» от Валета. Тот всегда держал его рядом, даже ночью клал у изголовья, вместе с любимым «ПММ». Прямой кинжальный клинок в пятнадцать сантиметров длиной, три – ши…
– Хочешь, лоботомию сделаю по дружбе? – очень серьезным тоном предложил медик.
– Эй, ты чего делаешь? – встревоженно прошептал пулеметчик, не двигаясь с места и косясь на проснувшихся товарищей.
– Ух, черт! Вот это ни хера себе! – дивился пулеметчик, разглядывая огромный четырехмоторный лайнер. – Красотища!
– А вот это и предстоит выяснить, – Фома хитро ощерился, сверкая глазами, как прожженная шлюха. – Ну, заинтересовал?
Кроме испепеляющего взгляда добиться от собеседника ничего не удалось. Что ж, лиха беда начало. Я немного повернул клинок, раздвигая ребра. Под намотанной на вражью рожу тряпкой в районе кровавого пя…
– Сколько тебе лет? Кто мать? – вернулся Хашим к прерванному разговору.
Подтверждая мою гипотезу, страдалец издал нечто похожее на сдавленный слезами рев и метнулся вперед.
Балаган ничего не ответил, молча пялясь на взбешенного медика.
Я вытащил связку ключей и, дав Рябе знак следовать за мной, подошел к ближайшей двери. Глянул в скважину – не наш адрес. Перешел к противоположной – а вот тут похоже. Ну-ка, давай, родной.
Тварюшка настороженно обнюхал непривычную жидкость, но все же решился испить. Лакнул разок-другой и, распробовав, вылизал всю посудину, после чего уставился на меня голодными синими глазами.
– А ты плавать-то умеешь? – невзначай поинтересовался Бойня, ковыряясь с барахлящим зажиганием. – Слышь, чего говорю?
– Есть надежда, что дело в банде, – ответил дежурный, состроив полную сомнений мину. – Хотя у нас достаточно крупных, чтобы Лакинск захватить, отродясь не водилось. Может, объединились. А может, и пр…
Перепуганный шумом Красавчик скулил и жался к ногам.
Восток тем временем погружался все глубже в трясину, отчаянно пытаясь удержать морду над болотом, вращал вытаращенными от ужаса глазами и фыркал. Бедная скотина.
– Цепляйся, – подставил я увечному плечо. – Пойдем, глянем, что там собачки не дохавали.
Величая свою машину «ласточкой», Николай Евгеньевич сильно грешил против истины. На стремительную маневренную птаху она тянула только при о-очень больших допущениях. Да и при них, откровенно говоря, …
Мы благополучно миновали кладбище достижений народного хозяйства и уже приближались к выезду из Юрьевца, когда из-за угла впереди стоящей бетонной коробки мне наперерез вырулил задумчивый субъект. Он…
Я тоже, решив не пренебрегать штатной защитой организма, накинул поверх недешевого и уже полюбившегося плаща резиновый балахон, рассовал магазины «ВСС» по здоровенным карманам, вернул на морду респир…
Я отцепил с ремня ножны своего «НР-2», подобрался ближе к забору, улегся на брюхо и пополз.
Разочарованию моему не было предела. Не понимаю, как человек, без тени сомнения отрезающий руки и ноги, самозабвенно копающийся в трепещущих потрохах, вскрывающий гнойные нарывы и вынимающий пули из …
– Ты как со старшим по званию разговариваешь? – в шутку возмутился водитель.
– Дебри – не помеха, костер – не спасение, – ехидно подытожил Гейгер. – И что же ты, умник, предлагаешь? Может, гнездо на березе свить?
– А чего ниже раны зажимаешь? – отметил вездесущий Балаган. С голодухи у него, что ли, любознательность проснулась? – Выше ж надо.
– Да… – Валет откашлялся и сплюнул. – Крикун ведь у нас по замкам был мастер. До того случая. А с одной рукой он – сам понимаешь – пользы не принесет. На стреме и Репы достаточно. Ты любые внутряки с…
– Четыре золотых, – не стал скромничать хозяин.
– Пойду прилягу, – я уронил карты и поплелся в свой угол.
– Не надо из себя целку строить, Сиплый. Никто в здравом рассудке не станет делить на пять, когда можно поделить на два.
– Возможно, – в голосе Ткача появились нотки заинтересованности.
Снилось море. Холодное, северное. Черные волны разбиваются о каменистый берег. Водяная пыль и смрад ламинарии. Ветер пронизывает до костей. Я стою на краю обрыва и смотрю вниз. Там лодка. Утлая, с гн…
– Чего надо? – ненавязчиво поинтересовался двухметровый «шкаф», когда я доковылял-таки на расстояние пинка.
– Красавчик, – потрепал я питомца по морщинистой башке.
Боевой товарищ вздохнул и принялся упаковывать свое бренное тело в ОЗК.
Земля возле коллектора была каменистой, и нормальную могилу вырыть не удалось, хоть и копали втроем посменно. Решили ограничиться полуметром. Уложили тело на бок, согнув ноги, чтобы влезло, распихали…
– Вот именно. И не надо тут наговаривать. Будто сам без греха. Когда-нибудь я напишу книгу – энциклопедию наркотических средств, где изложу все накопленные за годы неустанной практики познания, от хи…
С лестничной клетки снова застучал пулемет.
Там, среди кучи пластикового хлама, битого стекла, обрывков полиэтилена, разбросанной металлической посуды и прочего, не интересующего крыс скарба, белели кости, много костей, и явно не собачьих.
А наступление рыжих хоть и сбавило обороты, но даже не думало захлебываться. С высоты пятого этажа я видел гораздо больше, чем мои подопечные. Такими темпами скоро придется голубчикам идти врукопашну…
– Валить надо, – дрожащим, будто не своим голосом пискнул Гейгер.
Отчего-то возникло острое желание продолжить начатое и как следует завести мнительного бычару, смеху ради.
Ага, еще один хранитель прямо по курсу. Тряпка на башке, перехваченный ремнем и портупеей черный балахон с полами чуть ниже колена, высокие кожаные сапоги, внушительного размера тесак в ножнах на лев…
Я быстренько обшмонал трупы на предмет необременительных ценностей и, разжившись шестью монетами, вернулся к Востоку. Скотина стояла там, где ее оставили, мирно поглощала остатки овса и плевать хотел…
Металлический лязг и отчаянно дергающаяся на земле фигура «марафонца» дали ясное представление о случившемся.
– Да хер с ним, – махнул рукой Гейгер. – Не обеднею.
– Если Валет захочет, сам расскажет, – парировал я с достоинством. – А нет, так и мне трепаться ни к чему.
– С какой такой радости? У меня скотина не лишняя.
Вся троица была на месте и увлеченно резалась в подкидного.
Бордель располагался на территории Частников. Пилить до него было весьма прилично, что вкупе с неприветливым отношением местных пацанских шобл к чужакам грозило обернуться проблемами еще до начала ос…
Сколько я греб, сказать трудно. По ощущениям так не меньше часа, но на самом деле, наверное, минут пятнадцать, а то и меньше. За это время мимо меня успела проплыть какая-то хрень, издали напоминающа…
– А респиратор на что? – парировал медик.
– Забудешь тут, – он проверил наличие патрона в патроннике и повесил автомат на шею. – А ты что, в самом деле один там остался?
– Что, – ощерился пулеметчик, демонстрируя кровавый оскал, – с трупа мародерствовать – совесть не велит?
За последний месяц я здорово пообносился. Нет заказа хуже, чем выслеживать должника. Если важные шишки всегда на месте, купцы ходят одними и теми же маршрутами, и даже рейдеры предпочитают держаться …
– В натуре, Ткач, – выразил солидарность Балаган, – темнеть начинает, и жрать охота.
Судя по тому, что попалось мне на глаза, завод являлся отнюдь не основной базой хранителей. Скорее, подсобным хозяйством. Из боковых карманов, располагавшихся через неравные промежутки, тянуло грибам…
– А чего рассказывать-то? Прессанули нас так, что мозги свело. И не газом. Расстояние до ублюдков было метров двести, не меньше, а накатило почти сразу, как только они нас увидали.
– Больше полувека простоял, а сегодня рухнет? – ответил риторическим вопросом Ткач. – Вряд ли. А вот просквозить – это запросто.
– Слышь, – Дрын затянулся и хихикнул, утрамбовывая ногой землю вокруг могилы, – а ты че, в самом деле ни хрена не помнишь?
Ящик КПВ сильно напоминает гроб. По длине места хоть отбавляй, но вот с боков тесновато, приходилось складывать руки на груди, это, кроме экономии жизненного пространства, помогало вовремя подставить…
Я снова заглянул в окуляр прицела. Ну, точно – сидят голубчики. Двое всего. А нет, вот и третий обнаружился чуть поодаль. Странные ребята. Головы тряпьем черным замотаны, только глаза наружу, будто и…
– Представь, каков он во время взлета, – расплывшись в противоестественно доброй улыбке, вставил Сиплый.
Ткач и Балаган тут же ухватили меня за руки и попытались оттащить, но пальцы до того крепко сомкнулись на горле Сиплого, что он приподнялся следом, вцепившись левой рукой мне в запястье, а правой лих…
– Зачастили вы в Кольчугино, – усмехнулся один из них – крепкий усатый дядька с наглой рожей, поправляя висящий на плече «АК-74». – Уже седьмой за последние двадцать минут. А в предыдущий месяц и дес…
– И чего же ты от нас хочешь? На хера за нами увязался?
– Держи, – поделился «эфкой» Сиплый и обратился ко всем присутствующим: – Помогите парабеллумом, три рожка осталось.
– Завалы? – окинул Сиплый печальным взором гору бетонного лома, на которой сидел. – А дальше? Куда идти думаешь?
– Держи, – я протянул ему заготовленный с вечера узел. – Здесь сало, фляга, мыло, зажигалка. И вот еще, двадцать монет, на первое время хватит. Тебе нужно уходить.
– Шлем, – с неизбывной печалью в глазах снял Балаган свою каску.
– Ну да? – удивился первый. – А я слышал, они к бунту подстрекали.
– Знаешь, – я взял деньги и убрал в карман, – алчность – это грех. Смертный.
Вот такое путешествие я точно не хотел бы совершить. Потому вцепился в весло и принялся усердно грести.
– Сгодится? – медик продемонстрировал кривой толстый дрын.
Подсуетившись, Красавчик принялся слизывать с пола вожделенные капли.
Отчаяние. Я видел его сотни раз. Всякое. Одна из разновидностей – отчаяние-болезнь. Оно как моча, что, копясь, переполняет пузырь над разбухшей простатой, и, стоит лишь надавить посильнее, хлещет нар…
– Вперед, – повторил я, косясь по сторонам. – Иначе буду стрелять.
– Я, – без тени смущения признался Гейгер. – И это не дрянь, а защита от радиации. Они организму помогают от радиоактивных нуклидов избавляться. Стыдно, Сиплый, не знать такого. А еще медиком называе…
Комментарий Гейгера отчего-то вызвал у меня раздражение.
Приключения ждать себя не заставили. Видимо, я несколько переоценил питательность туши вожака, потому как надеялся хотя бы эту ночь провести в одиночестве, но вместе с сумерками пришли и «друзья чело…
Официального названия клоповник не имел. Хоть над входом и висела табличка, разобрать там можно было лишь то, что надпись когда-то включала девять букв, из которых сейчас читались только пятая «о» и …
– Слушай, Кол, я возмещу. Ей-богу. Это ж не специально. Сам ведь знаешь.
– И чего ты на меня уставился? Даже не думай. Я туда не полезу. Охота порядок наводить – бери лопату и херачь сам.
– Не обращай внимания. Целый год бредит про эту книгу и называет странные имена. Еще ни строчки не написал.
– Хромой ждет, – сообщил появившийся в дверном проеме горбун со странным барабанным ружьем через плечо и набитым двенадцатым калибром патронташем на поясе поверх кольчужного жилета, после чего весьма…
– Что? – Губы Балагана задрожали. – Это как? Ты о чем говоришь? – Пулеметчик схватил Сиплого за грудки и подтянул к себе: – Отвечай.
– Виноват, шустрые больно, – замялся мой разведчик.
– Дружище, сделай одолжение – если меня подстрелят, не пытайся помочь.
Три стальные емкости тут же столкнулись на полу. С небольшим запозданием к ним присоединилась и четвертая. Я присовокупил к честной компании свою кружку и разлил, стараясь никого не обделить.
– Ладно-ладно. Посмотри-ка лучше, что с нашего усопшего товарища можно снять.
– Забудь, – я поднял ладонь, останавливая рвущийся наружу поток бесполезной для меня информации. – Конокрады известны. Ими другие займутся. А мне нужно вернуть лошадей. Расскажи-ка лучше о тех прохво…
– Все нормально. Говорю же – еще не торкнуло. Хорош на меня пялиться, как на говно. Я иду, – Сиплый сделал пару шагов и, старательно маскируя гримасу боли под улыбку, легонько подпрыгнул. – Ай, блядь…
Мой новый собеседник издал неразборчивый хрип с тонким попискиванием.
Ну, как всегда. Вот уже и слезу пустил. Ножик в руке ходуном ходит. Сейчас либо зашвырнет его куда подальше и рыданиями разразится, либо бросится в атаку, как полоумный.
– Ну все! – рявкнул капитан. – Закончили!
Добивать подранка я не стал. Он и сам подох без задержек. Кинжал – хоть и не бритва, но мякоть режет глубоко. А бедренная артерия – дело такое, много времени не дает.
– Сиплый, брось засирать людям мозги. Ты знаешь, сколько в Арзамасе каннибалов? Не тех, кто разок попробовал, а закоренелых, практикующих – так сказать – годами? А сколько от этой херни подохло? Един…
– Убедил, – я добавил в призовой фонд еще две монеты. – Надолго они здесь?
– Ну? Что? Что там? Давай, говори уже. Чего молчишь? – Балаган лежал, сунув рюкзак под голову, весь в испарине, и прерывисто хватал ртом воздух. Шлем и респиратор валялись в стороне. – Черт! Кол! И т…
– Ну! В обратный путь. Не на этом, само собой. Вон сколько мелких пташек стоит. Хоть одна да должна фурычить.
Троица вышла из подъезда и направилась в мою сторону, освещая пятачок впереди себя керосиновым фонарем.
– Ты свое слово засунь-ка куда поглубже. В субботу двоих уже вздернули за такие разговоры.
– Это не спектакль, – потупил я глазенки. – Мне знакомый помог. Он у господина Кучадела работает. Я целый месяц ждал, когда его к вам пошлют. Заплатил девять серебряных – все, что после мамы осталось…
Не знаю, сколько времени прошло до того, как ясность рассудка вернулась. Когда сидишь и тупо смотришь в одну точку, а голова гудит от пустоты, счет минутам теряется. Разум оставляет пост и, махнув на…
Похоже, я начинаю завоевывать доверие. Надо продолжать в том же духе. «Шальная» пуля от сомневающихся совсем не вписывается в мои планы.
– Нога болит. Не переживай, не отключусь. Скажи лучше, что делать будем.
– Был конь, да в болоте утонул не далее как полчаса назад, – я, присев на ствол упавшей березы, отстегнул бесполезные теперь краги и кинул Ткачу, – проверь.
– Бля! – возмутился медик. – Ты ж меньше суток назад вот эту хуету жрать отказывался, – указал он на Красавчика, – а теперь уже готов человечину хавать?
– Знаешь, дружище, а ты не такой уж и полезный.
Шальная ракета, ухнувшая в трех километрах от границ довоенного Арзамаса, помогла весьма четко обозначить административно-территориальное деление города. Не пострадавший от ударной волны юго-восток п…
– За это не переживай. Давай-ка лучше к делу.
Стрельба началась, когда я был возле угла. Жаждущие реванша за недавний пропиздон хранители откупорили окна подвала и тут же получили в ответку из всех стволов. Но это их не остановило.
Это была осень пятьдесят шестого года. Дождливая, слякотная. Мы нарыли информацию о ценном товаре, разгруженном совсем недавно в лавке на Овражной. Партия сигарет с фильтром, настоящих, хороший табак…
Младенец в тряпье под бензиново-мазутным соусом, запеченный на кипящем асфальте. М-м… Передайте повару мою благодарность. Черт. Не смешно. Пусть это всего лишь маленький безмозглый комок мясца, но та…
– Сынок, тебя отправили на убой. Возврата не предусмотрено. Ты это понимаешь?
Как скажешь, командир. Я, состроив максимально жалобную физиономию, всхлипнул и робко потянулся к стакану.
Я не пытался его остановить. Я был занят другим. Я стоял без движения и слушал. Слушал, как шуршит трава у меня за спиной, как хрустят ветки под быстрыми, мягко ступающими ногами, как стучит мощное с…
– Х… хватит, – выдохнул он, обливаясь потом.
– Да. Я уж думал – конец, – нервно хохотнул Сиплый. – Отлетался голубь, отвоевал свое. А вот хер! – погрозил он небу согнутой в локте рукой.
– Кто ссыкун? – насупился пулеметчик. – Я-то по ночам не вскакиваю, как дите малое.
Фома протяжно вздохнул и покачал головой с такой выразительностью, будто весь мир только что перевернулся на его глазах, устои рухнули, святыни попраны, вера в человечество утрачена.
– Ты захват-то ослабь, – посоветовал капитан, – а то сразу ко второму блюду переходить придется.
Горбун сделал еще пару неуклюжих шагов, споткнулся и упал, сгребая с верстака пыточный инвентарь. Из раны ударила пульсирующая алая струя. Тело затряслось в конвульсиях, руки и ноги дергались, размаз…
– А, ты об этом. Ну, дружище, кем они, по-твоему, еще могут быть, при таком-то родителе? Мясник-наркоман с печенными в атомной духовке яйцами. Надеешься зачать сверхчеловека? Ты же медик. Да и вообще…
В ответ медик выдал струю кровавой блевотины и, прерывисто дыша, сполз по стене.
– Ладно, колись, – уже раз в пятый «закинул удочку» Фара, – откуда такие лавэ?
– Чья? – спросил Ткач, не спуская глаз с леса.
Однако на сей раз чутье подвело меня. То ли сотрясение сказалось, то ли усталость, но опасность я заметил, когда она была уже рядом.
Ночи становились все холоднее. А минувшая так и вовсе неприятно удивила. Опавшие листья лежали мокрыми от растаявшего к утру инея. Несмотря на куртку, плащ и подстилку с пологом, я здорово продрог и …
Ткач и Балаган опустошили кружки залпом. Капитан, утерев губы, снова привалился к стене. Пулеметчик вздрогнул и поспешил закусить заранее припасенной половинкой луковицы.
– Кол?! – Сиплый аж в лице изменился, что бывает с ним крайне редко.
Такое оскорбление мне тяжело было вынести даже от «отца».
– Сделал, – огрызнулся я, швырнув куртку в угол.
– И что? Что теперь? – вопросил Сиплый, глядя на Ткача.
– Ладно-ладно! – пулеметчик перекатился на спину и задрал вверх вымазанные кровью клешни. – Давай скорее! Мочи нет терпеть!
– Сколько он протянет? – кивнул капитан на пребывающего в сладкой дреме хранителя.
– Красавец, – отвесил я комплимент пулеметчику, но тот не расслышал.
– Знаешь, дружище, шмаляй-ка ты лучше из пулемета, шуму будет меньше.
– Мне плевать, какие у тебя интересы. Я знаю только, что потратил на заказ почти два месяца, сделал пять трупов, понес крупные издержки. А что в итоге? Тринадцать золотых?
Почему лошади боятся мертвецов? Я бы еще понял, будь это их, лошадиные, мертвецы. Но нет. Там были только человеческие. Остатки тел. Черные, в трещинах, с пустыми глазницами и разинутыми оскалившимис…
– Не согласен, – встал я на защиту техника. – У «овощей» выбор есть, только он им не нужен. «Овощи» – одни из счастливейших представителей хомо, пусть и не сапиенс. Вот ты, Сиплый, видел хоть раз нес…
– Ах ты ж блядь! – спохватился техник. – Прости, Весло, прости. Вот так. Сейчас мы тебя… Сейчас, – он аккуратно отложил голову в сторону и принялся ковырять ножом ямку в земле.
– Стоп-стоп. Фома, мы уже давно знакомы, и ты не хуже меня знаешь, что охрана – не мой профиль. Да и что за нужда? Пошли своих ребят. Уверен, они прекрасно справятся.
– Верно, – я еще раз выглянул в окно, чтобы убедиться в правдивости своего предположения. – И, сдается мне, осада снята.
– Да самые что ни на есть простые: скрытно сопровождаешь Ткача с его людьми до места, выясняешь цель рейда, как только она обнаружена – всех кладешь, если цель подъемная – тащишь сюда, если неподъемн…
– Ага, – он быстро скинул поклажу и, схватившись за дуги капкана, снова воззрился на меня. – Помоги, мне самому не разжать. Ну же! Кол. Ты что?
То, что это не Ткач, я сообразил, когда Красавчик заходил ходуном, пытаясь вырваться. А спустя три секунды серая тень, пролетев мимо, сорвала капюшон и едва не унесла с собой мою голову.
– Тогда возьми и запомни как следует. Это Алексей Ткачев. Наемник. Среди своих известен как Леха Ткач. Русский, тридцать один год, метр восемьдесят семь.
Но путника заинтересовало другое – пальцы на руке шевелились.
Водитель вернулся в кабину, и гидроцилиндры зашипели, поднимая кузов.
– Какая же ты все-таки сволочь, – посетовал Сиплый, распихивая рожки по карманам.
Рассказ девчонки многое прояснил, но еще больше вопросов породил. Главный вопрос – в каких отношениях состоят эти странные люди с навашинскими? То немногое, что я знал о первой окской войне, заставля…
Комната – квадрат три на три – имела минимальный набор мебели: два топчана с соломенными матрасами и подушками, покрытыми самотканым бельем и байковыми одеялами; две тумбочки, два табурета, небольшой…
Едва я отцепил привязанный к седлу вещмешок, как позади снова раздались быстрые, шлепающие по грязи шаги, и что-то с силой ударило коня по крупу.
Сиплый глянул на меня расширившимися зенками, не в силах выговорить ни слова от тяжелейшего потрясения.
– Жители города Лакинск, – начал он речь комплиментом, – призываю вас воздержаться от необдуманных действий! Слухи о распространении чертовой копоти – ложь! Ваши больные инфицированы ящуром! Это не с…
– Значит, надо не в дверь соваться, – я оглядел потолок в поисках альтернативных путей проникновения на вражескую территорию.
– Придурки. На что? – кивнул я в сторону шлепающих по табуретке карт.
Я сел на корточки. Моя пропитанная кровью куртка с влажным чавканьем отклеилась от трупа. Не знаю, сколько ударов я нанес, должно быть, много. Из незамаранного красным у Бабы осталась только правая с…
– За счастливое избавление, – чокнулся с ним Гейгер.
– Твою мать, – я ухватил страдальца под руки и выволок на образовавшийся после взрыва в тамбуре завал. – Сколько с тобой возни, – уложив пациента себе на колено, раздвинул ему челюсти и надавил на ко…
Заставь повторить такое на суше – ни за что не осилю. А в болоте – поди ж ты – акробат херов. До тропки, правда, не долетел, шмякнулся всем прикладом в воду, но уже неглубокую. А может, только показа…
– Они собрались идти через Лакинск! – произнес парнишка тихо, но с большим чувством.
Не сказал бы. Выглядел наш отец-командир неважно. Метко пущенный болт продырявил ему грудь чуть пониже левой ключицы. Сиплый сказал, что легкое не задето, но кровопотеря большая.
– Жар спал, – констатировал «танк», отпустив мою уже начавшую поскрипывать от чудовищного давления черепушку. – Дай ему бульону куриного, но не много, организм слабый еще, не примет. А как поест – со…
– У Бабы есть кто-нибудь? – спросил я на чистом автомате, все еще поглощенный размышлениями о природе случившегося.
Честно говоря, немного расстроился. Как так – ступил на московскую землю и даже не заметил? Позади остались три когда-то населенных пункта, вполне тянущих на звание городов. И я ничуть не удивился бы…
Темнота – мой лучший друг. Надеюсь, нож не обидится. Даже подумать страшно, как тяжела была бы жизнь, не накройся вся энергетика медным тазом. Посмотришь на фотографии ночных городов в старых журнала…
– Хм. Когда Коперник пятьсот лет назад утверждал, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, ему наверняка задавали такой же вопрос.
Из-за отсутствия передних зубов звуки выходили из его рта шипящими, словно у змея-искусителя.
Когда раж схлынул, последний из трех хранителей все еще был на ногах, а моя левая рука держала его правый кулак с «РГД–5». Чека вырвана, но рычаг зажат. Ноги трупа подогнулись, и я, услышав звон тети…
Бомбоубежище удалось обнаружить только по облаку цементной пыли, что неспешно оседало над дырой в совершенно заросшем холмике. Не будь взрыва – прошел бы мимо. Как его разыскал Ткач – ума не приложу.…
– Хе-хе, – Фома криво усмехнулся и поправил массивный крест на груди. – Вот что мне в тебе нравится, Кол, так это подход. Ну, к делу так к делу. Присаживайся, – он указал на стул справа от себя и раз…
Обмотав рану откромсанным рукавом куртки, я кое-как протопал сотен пять-шесть метров прочь от развернувшегося пиршества, нашел сухую канаву и занялся самолечением.
– Разумеется, – настоятель лукаво усмехнулся. – Вдруг коленку расшибешь. А вот это, – он выудил из складок своего балахона и уложил на дальний край кровати «НР-2», мой рабочий нож и «АПБ», – тоже мам…
– Бросил считать на седьмом десятке. Хочешь списком павших помериться?
Искомый объект – штаб – по разъяснениям моего нового работодателя, обосновался в здании бывшего железнодорожного вокзала, который, в свою очередь, находился внутри опоясывающего прилегающую территори…
Я взял лопатку, снасти и отправился добывать еду. Но сначала червей. Впрочем, и черви – еда. Сам не пробовал, но, говорят, они очень питательны. Особенно свежие. Должно быть, ощущения в желудке весьм…
– Раз, два, три… восемь, девять… – Гейгер поднял с земли маленький череп с округлым выпуклым лбом и, подбросив пару раз, швырнул в кучу мусора. – Семьи.
Утром двадцать второго дня моего пребывания в обители, сразу после медосмотра, проведенного бабой-танком, я был вызван к отцу Пантелеймону.
– Ну, Заводской. А улица… Заводская. Ты меня не убьешь?
Несчастный тут же сменил рев на завывание и упал ничком, согнувшись в пояснице. Было видно, как под стремительно набухающими кровью штанами вниз по бедру ползет небольшой комок.
Разглядывать в моем убогом пристанище было нечего, поэтому я погасил светильник, запер дверь и сел к окну, дабы совместить прием пищи с наблюдением за жизнью вечернего Владимира. Но процесс этот, вви…
– Надеюсь, это не перерастет в болезненное пристрастие. Мне нужно иногда отходить в кусты, – попытался я разрядить обстановку, однако отклика не получил.
– Так ты же не знаешь, может, человек этот и загнулся потом, от кровавого поноса, – возразил первый. – Не все такие прошареные насчет радиации.
– Только один раз. Я получил от эсбэшников ориентировку на беглого рейдера. Дело было непростым, пришлось почти три недели по лесам мотаться. А когда я принес голову, тот чинуша, что мне заказ выдал,…
– Откуда мне знать? Наверное, той скотины, что Рябу уволокла.
Должно быть, очень неприятно просыпаться со вскрытой глоткой. Так вот пялишь бабу во сне или на цветущем лугу прохлаждаешься, и вдруг – херак – вместо бабы и луга темнота, по груди течет что-то липко…
Показания покойного обходчика в целом сходились с моей вводной. Это обнадеживало. И насчет направления он не соврал. Через пятнадцать минут я уже шел от универмага к хорошо освещенному трехэтажному з…
А вот Ряба мне сразу не понравился. Чрезвычайно нудный тип. За день сумел так выебать мозги, что хоть в петлю. Не сквернословь, не богохульствуй, не гневи, не накликай… Задрал, сука. Ей-богу, хуже по…
– Веселитесь? – огрызнулся Фара и сунул мне в перемазанные кровью и дерьмом руки лопату.
– О чем? – поинтересовался капитан, зевнув.
– Очнулся, зараза, – Гейгер схватил пленника за руки.
Я осторожно тронул тяжелую конструкцию – заперто. Не страшно, набор отмычек и масленка всегда при мне. По паре капель на петли, немного внутрь сувальдного чудовища, пять секунд манипуляций и – милост…
– Только быстро, – кивнул Ткач и повернулся к Гейгеру: – Замеряй.
– Как договаривались. Прикройте, – я взял у Гейгера моток веревки, поднялся на чердачную площадку, опробовал прочность перил и, обмотав те, сбросил концы троса вниз.
– Но не все живут по-скотски. Большинство людей…
– Я не лац! – Рука сама собой дернулась в направлении ножа, едва не сведя все старания к нулю.
Я уже почти отчаялся обнаружить наши пожитки, как вдруг глаза различили у дальней стены столь милые сердцу очертания рюкзака.
Наверное, стоит делать лицо чуть менее страшным.
– Едрена матрена, – выдохнул Сиплый, склоняясь над трупом. – Как же так?..
– А что ж тогда? И вот Гейгер, кстати, тоже. Слышь, Гейгер, ты чего в наемниках ходишь, с твоими-то золотыми руками?
– Тяни!!! – Истеричный вопль слился с треском «АК». – Тяни, Кол!!! – Пустой рожок загремел по асфальту, и новая очередь, уйдя в сторону спуска метро, отозвалась звериным ревом. – А-ха-ха!!! Жри, сука…
– Откуда такая уверенность? – подключился к разговору Ткач. – До самолета было не меньше двух сотен метров. Как ты вообще кого-то смог разглядеть? Ах, да, – припомнил он, посмотрев мне в глаза.
– И на хера тебе восемь тонн фонящего барахла? – поинтересовался Гейгер.
– Надо туда запал кинуть, – поделился мудростью Балаган. – Само выскочит.
– Что ты творишь?! – Фара подошел и нагнулся, собираясь, видимо, оттащить меня от уже испустившего дух Бабы, но в последний момент передумал и сделал шаг назад. – Слезь с него.
– Остановимся здесь, – оглядел он небольшую поляну. – В этом чертовом лесу, похоже, ничего более подходящего не найти.
– Справимся, – кивнул Гейгер, – хули тут… Только, когда живот к спине прилипнет, ты у нас пожрать не клянчи.
– Сомневаюсь, что здешние леса ими кишат, тесновато тут на брюхе ползать. Зато собак и волков отвадим на раз.
Комната была небольшая, с минимумом мебели: стол у зашторенного белыми занавесочками окна, в одном углу рукомойник, в другом – икона, два стула, тумбочка и кровать. На тумбочке стояла миска с краснов…
– У вас сегодня обоз остановился, – кивнул я на пристроенный к гостинице двор, откуда доносилось фырканье и тянуло лошадиным потом.
– Даже смотреть на людей стал по-другому.
– Килограмм сто двадцать, – поделился мнением Сиплый. – А со снарягой все сто пятьдесят, наверное.
– Но-но, за языком следи, – он хмыкнул и покосился на мешок. – Много уже насобирал?
– Черт, ну и вонища. На хрена эту возню затеяли? Есть же печь.
– Хм, – «шкаф» довольно ощерился, растроганный столь почтительным отношением, и опустился на корточки. – Ближе подойди. Руки поднял. Повернись. Чисто.
Я остановился в рощице, не доезжая метров двухсот, привязал Востока, надел ему на морду мешок с овсом, чтоб не возмущался, сменил «АК» на «Винторез» и без лишних отлагательств осторожненько почесал н…
– Поднимись на площадку и держи вход, – распорядился я в нарушение субординации, а сам вышел из подъезда и направился вдоль стены направо.
За ней оказалась ведущая вниз неосвещенная лестница, заканчивающаяся еще одной дверью, гораздо более массивной, со смотровой щелью в проклепанной броне.
– Налетай, – поднял я котелок. – Продукт длительному хранению не подлежит.
– Здорово! Потом объясню! – Я присел возле повозки и зацелил участок между соседней двухэтажкой и гаражами, где секунду назад прошмыгнуло не меньше четырех уродов.
Средняя фаланга пошла по кругу, хрустя размозженным суставом. Бесстрашный терпила секунды две-три хранил молчание, после чего лестничный колодец вновь загудел от вопля.
– Чего надо? – подал голос Фара, стараясь придать ему басовитости. – Товара нет. Через три дня приходи.
У входа под вывеской с изображением взмыленной, сверкающей тугим крупом кобылы, стоял внушительных габаритов вышибала, с хрустом разминающий кулаки.
– Чудно, – хмыкнул Балаган, видимо все еще не до конца убежденный.
– …нашли нас, нашли, – продолжал тот шептать, будто помешанный.
Солнце только-только показалось из-за леса.
– Хорош лакать, – попенял Сиплый присосавшемуся к фляге Балагану. – Неизвестно, сколько мы тут еще проторчим. И Ткачу сейчас воды много надо.
– Присоединяйся, – выговорил он, расходуя остатки воздуха в проколотых легких, и умолк, глаза закатились, складки тряпья застыли недвижимые.
Едва мы сделали пару шагов, как вода в глубине зала дрогнула и пошла широким, быстро приближающимся клином.
– А вот и Сокольники, – кивнул он направо, в сторону громадного бурого пятна с серыми вкраплениями руин, раскинувшегося далеко на север и соединяющегося там с лесом.
Валет посмотрел на меня с выражением недоумения, переходящего в жалость.
– Сбор информации – это твоя задача, – невозмутимо пояснил настоятель. – Хочу знать обо всем, что происходит в городе и окрестностях.
– Может, и так. Кто знает? – Он взял ветку и, пошурудив в костре, добавил жару темнеющим углям. – А все же, зачем тебе в Москву?
– Ложись давай, а то выспаться не успеешь.
Желтый луч, почти осязаемый в клубах пыли, осветил уходящую вниз лестницу, грязную и скользкую.
От входа в метро, полузасыпанного прахом соседа-великана, тянулась широкая аллея меж покореженных, раздутых опухолями лип. И вот тут мои рефлексы снова сыграли злую шутку, засбоив.
– Я его знаю, – кивнул на меня Сиплый. – Работали с ним года три назад.
– Тогда вечерком сольем все, – предложил я. – Разбавим водой, чтоб не сворачивалась. Получится по литру на рыло.
– Так вот, – продолжил второй, – когда мы проходили мимо железки, среди искореженных товарных вагонов дважды мелькала тень. По очертаниям – человеческая. А фон там – мама, не горюй. Вблизи, конечно, …
Наемники. Трудно найти другой контингент, мнение о котором было бы столь же неоднозначным. Их услугами пользуются все – от сельчан, нуждающихся в защите, до городских властей, чьи намерения варьируют…
– Та-а-ам, – белокурая голова качнулась мне за левое плечо.
– Крикун мертв, – перебил я его, поставив узелок на табуретку. – Лежит у вокзала, не доходя метров пятидесяти по Молокозаводской. Можешь пойти посмотреть.
Я, приподнявшись на локтях, взобрался повыше, чтобы как следует осмотреться.
Пожалуй, на свете не так много вещей, более неприятных, чем беспамятство. Даже если ты проснулся дома после грандиозной попойки и не можешь восстановить полную картину минувшего вечера, уже делается …
Сиплый сглотнул и трясущейся рукою протянул Ткачу коробку с пилюлями.
Спустя час с копейками самодвижущийся металлолом проскрежетал тормозами и остановился на песчаном берегу.
– Сообразишь, – кивнул Валет и, затянув повязку, обернулся: – Сутенера, который тебя якобы послал, зовут Паша Кучадел. Запомнил?
Я собрал рассыпавшиеся по земле монеты, вынул из бьющегося в конвульсиях тела нож и ушел. Часов пять шатался по окраинам. Брел не глядя, туда, куда в здравом уме ни за что бы не сунулся. Я убил Крику…
– Эй, рвань помойная, ну-ка съеблись отсюда! – крикнул мой любезный провожатый в смрадную темноту «апартаментов».
– Они нас тоже не видят. Захлопни ебало и двигай к лесу.
– Возьми «СВД», – предложил я. – И пояс. Там восемьдесят патронов. Потяжелее «калаша» будет. Но уж лучше так, чем с пустыми руками. Приходилось дело иметь?
– Нет. Охотники, наверное. Будьте здоровы.
– Да тут… – замялся мастер, – с пропорцией маху дали. Но часов за восемь можно подкрасить. Совсем черная, конечно, не станет, но будет однотоннее.
– Вода годная, – отрапортовал, разобравшись с замерами, Гейгер. – В пределах нормы.
– И за чем же мы шли, умник? – решил я осведомиться, впрочем, без особой надежды на предметный диалог.
Смрад, доносящийся из бокового ответвления, и впрямь шибал неслабо – удушающая смесь гнили, плесени, свиного дерьма и чего-то еще знакомого, но слишком забитого другими ароматами, чтобы вспомнить.
Грудь хранителя задрожала, булькающие звуки вырвались из горла.
– Там, – указал я в сторону стоящего на соседней полосе самолета. – В кабине.
– Ну да, отобрали. И скотину отобрали, и землю. Хер какой-то из городских решил «хозяйства укрупнить». Так, мол, и надои выше, и рожь колосистее. Ага. На вторую зиму после этого в селе половина стада…
Я вышел к противоположному углу гаража и сверил диспозицию – все на прежних местах, терпеливо ждут. Усидчивые засранцы.
– Помоги-ите! Пожалуйста!!! – я схватил охранника за руку и, умильно шмыгая носом, потянул за собой.
Трое, что поджимали в смятении хвосты, глядя на своего мертвого вожака, оказались как раз из таких. Стая, видимо, не так давно попала под раздачу. Уцелевшие еще не успели заметно отощать и ослабнуть.…
– Ага, – Бойня сделал круглые глаза. – Ты знаешь, почем нынче бензин? – и, получив отрицательный ответ, удовлетворенно хмыкнул. – Сразу видно, что не автомобилист. Сейчас кошаки позавтракают, а я на …
Его правая рука с ножом, при этом почти полностью разогнутая, смотрела в мою сторону – типичная стойка кабацкого бузотера. Давно заметил, что в поножовщине большинство предпочитает разворачиваться пр…
Слева лес заканчивался и начиналось поле – огромное, ровное, почти без растительности, если не считать низкой жухлой травы и редких березок. Все оно, насколько хватало глаз, было расчерчено бетонными…
Приближающихся гостей я услышал только благодаря своей «сигнализации». Грохот пяти стволов бил по ушам так, что и хлопок запала показался негромким. Но это мне, а вот сдернувшей чеку тварине децибело…
Мы вошли в небольшую полутемную комнату. С первого взгляда я принял ее за кладовку, настолько много было там разного барахла, сваленного как попало. В центре стоял стол, а в дальнем, свободном от хла…
– Вот дерьмо! Сиплый, ты только что разрушил мою единственную светлую иллюзию.
– Святая простота. Скольких войн можно было бы избежать, имей люди смелость признаться в том же. Все мы – дети одной церкви, – он сунул левую руку в карман халата и, вынув ее сжатой в кулак, шагнул м…
Тварь атаковала, когда раж уже заполнил меня целиком. Услышав позади свист рассекаемого воздуха, я упал вбок, перекатился и взял «ВСС» на изготовку, но цель исчезла. И ни звука. Только испуганный пис…
В стену сарая, от угла которого стартовал Ряба, воткнулось не меньше пяти болтов.
Я огляделся в поисках новых гостей – вроде тихо. Подобрал брошенный «АПБ», сменил магазин и вернулся к трофею.
Внушение сработало – дальше несостоявшийся обыватель лавировал меж фонящего хлама и преодолевал завалы, не проронив ни слова.
Взгляд снова пробежал по комнате, выискивая пути к отступлению. Наиболее очевидный вариант – окно – отпал, стоило только приглядеться. За не слишком чистым стеклом совсем некстати обнаружилась решетк…
В руинах, через дорогу, кто-то скрипел зубами и стонал, негромко, но вполне различимо.
– Хм, – Валет отложил свое чтиво и скрестил руки на груди. – Ты чем-то недоволен?
– А может, на пяти сойдемся? – предпринял робкую попытку Сиплый, но, узрев сталь во взоре моем, быстро дал задний ход: – Ладно-ладно, крохобор.
– Да, – согласился Гейгер и метким ударом размозжил псине череп.
Зверь, отдаленно напоминающий искореженную помесь человека и собаки, опустил голову и рванул навстречу своре.
– В таком случае тебя ждет долгая загробная жизнь.
– А пять минут назад мы через что прошли? – без задней мысли поинтересовался Балаган. – На карте вон деревни только. Не похоже на деревню-то.
Здешние «украшения» по своим художественным достоинствам на произведения искусства, конечно, не тянули, но и бездарными назвать их язык не поворачивался. Тем более что они выполняли скорее ритуальную…
– Балаган, сука! – заорал медик, поспешно стряхивая с себя белое крошево. – Потроха тебе в узел завяжу!!!
Я выбрал уголок поукромнее и развернул здоровенный лист бумаги, потертый и местами прохудившийся на линиях сгиба. Так, Потешная, Потешная. В город мы вошли по Щелковскому шоссе, значит, искать нужно …
– Эх, – вздохнул Балаган, – нам бы сейчас Факира с его горелкой. Выжгли б всю сучью берлогу к едрени матери.
Судя по размеру шрифта и кружочка на моей карте, до войны Петушки могли похвастать населением тысяч в двадцать. Из немногочисленных предприятий самым жизнеспособным оказался маслосырзавод, до последн…
– В самом деле, – я попытался вытереть руки о куртку, но лишь еще больше их вымазал.
– Сученок, – он бросил тряпку, расправил плечи и усмехнулся.
Нужное слово пощекотало язык, но так с него и не сорвалось. Жутко. Да, не страшно, а именно жутко. Драпать, визжа и испражняясь на ходу, не стану, но уйти поскорее очень хочется. С собаками было и то…
– Не слышит, – прошептал Ткач. – Сам же видишь – контуженый.
Я был метрах в ста от ближайшей пятиэтажки, когда шум дождя и мерное шлепанье подошв по грязи заглушила автоматная очередь. К первому стрелку тут же присоединились еще два. Сначала били короткими, пр…
Я вскочил и глянул в окно. Возле гостиничной конюшни стояла большая телега, запряженная двумя лошадьми, и четыре уже знакомые мне личности. Не хватало лишь Ткача с Сиплым. На телеге успел разглядеть …
– О-о! – Хашим поставил стакан и, хохоча, захлопал в ладоши. – Вот теперь вижу фамильное сходство, – он подошел и еще раз смерил меня взглядом. – А чего спектакль разыгрывал, будто прислан? И откуда …
По правде говоря, скакун благородных кровей мне был не особо-то и нужен, я вполне мог обойтись старой, едва переставляющей ноги клячей, заплатив монет тридцать серебром, а то и меньше. Но зачем плати…
«Отличное» начало дня. При таких раскладах хорошего продолжения не жди. Если уже с утра жизнь макает рылом в говно, самое верное решение – ничего не делать, запереться дома и тихонько переждать. Я не…
Летом пятьдесят восьмого моя «мигрень» неожиданно напомнила о себе. С головными болями я к тому времени свыкся. Так бывает. Если что-то происходит регулярно, к этому привыкаешь, и боль – не исключени…
– Нет. Крючок ядом смазываю. А ловить буду на яйца. Сом на них хорошо берет.
– У нас ведь договор – расстаемся после оплаты. Так?
– Это при артериальном кровотечении, – пояснил Сиплый, – когда кровь идет от сердца. А по венам она течет к сердцу от периферии. Поэтому если рана ниже сердца, то перекрывать кровоток нужно ниже раны.
– Стоп. Давай сначала, и на этот раз без вранья, а то передумаю.
– Не одному же мне завалы разгребать. Да и жратва в дорогу понадобится. Кстати, – я развязал сидор и глянул внутрь. – Хм, живой, чертяга.
– Ебануться. Коллекционер, бля. Ты их хоть обрабатываешь? Воняют небось?
Речь давалась с трудом, язык словно онемел, вместе с левой стороной лица, башка раскалывалась, мутило. Не иначе – сотрясение.
– Те шестеро – до утра. Тетка Нюра как раз ворчала, мол, понаедут на ночь, только белье марать об них. А барыги вроде за двое суток расплатились. Видать, порожняком обратно пойдут. Не свезло тебе, дя…
– Оно понятно. Патроны лишними не бывают. Я краем уха слышал, будто зараза тут поблизости объявилась, чуть ли не в Лакинске.
– А Весло?! – бросил через плечо Гейгер, улучив секунду между одиночными выстрелами. – Надо его забрать!
Хотя в плане трофеев встречались и исключения. Так, однажды на совершенно непримечательном теле, которому по рангу был положен сточенный тесак и пара монет за подкладкой драной куртки, обнаружилась к…
– На, клади под язык и держи там, пока не рассосется, – перед запотевшими окулярами возникла ладонь с крохотной таблеткой. – Взбодрит.
– Ряба. Эй! – я встряхнул отдыхающего сапера. – Просыпайся, сволочь!
Мы миновали громадное приземистое здание с забитой автомобилями и автобусами площадью перед ним и, глянув еще раз на карту, свернули вправо, через пеньки сгнивших металлических столбов, напоминающих …
– Ну, тяга к путешествиям – уважительная причина. А ты, Балаган? Как ты угодил в эту гоп-компанию? По роже ж вижу – парень деревенский. Тебе землю пахать надо, а не хренью всякой заниматься. Кто люде…
– Ты обратно только к вечеру будешь. За это время тут уже машин пять проедет. Один, что ли, умный такой? Да и водила тот вполне может отбиться. А уработал бы его сейчас… Хотя дело твое.
– Тебе виднее. Одно точно – прежней дорогой возвращаться нельзя. Этого сучья тут, как я понял, маловато, чтоб в лобовую да при свете с нами сшибиться. А вот хуйню какую подстроить – запросто. Места л…
– Как так? У всех есть свой бог. Кому Иисус, кому Аллах, кому деньги, власть, известность… Каждый молится своим идолам. У тебя какой?
– Если это газ, то весьма странный, – покачал головой капитан. – Сначала до белого каления доводит и только потом насылает панику?
– Может, вы не так спрашиваете? – предположил я. – Ткач, разреши мне побеседовать с товарищем.
– Эй, – обернулся ушедший метров на тридцать вперед Ткач, – вы двое, не отставать!
– Ты че?.. – потер Балаган ушибленный едальник, делая безуспешную попытку подняться. – Че творишь?
– Сиплый, не беси меня своей тупостью, – я подкрепил слова, легонько уколов товарища под ребро.
Кусты метрах в пятидесяти за мной зашуршали, сначала легонько и боязливо, но вскоре хруст попираемой ногами растительности сделался активнее.
Таких вопросов Валет раньше мне не задавал. «Когда? Сколько? Где? Какого?» – это да, постоянно. Но «что делать?» – впервые.
– Ну да. А ты чего хотел, лесочком прогуляться?
– Да, – довольно вздохнул Сиплый, – хорошо горяченького. Хлеба только не хватает и укропа с петрушкой, а еще картошки не помешало бы, ну и морковь целиковую, для аромата.
– Да тут понимаешь какое дело – та, что гнедая с подпалинами, в ворованных числится. С Мурома она тоже. Клейменная Прохором Жиловым. У него в прошлом месяце тридцать голов разом увели. А меня он к ро…
– Если не хочешь слушать, зачем спрашиваешь? Расскажи сам.
– Я хочу десятипроцентную прибавку к своей доле.
– Там наверняка фонит, будто у черта в жопе, – обратился Гейгер к капитану.
– Знаю! Знаю где. Правое крыло, второй этаж, конец коридора.
– Нет, – ощерился Андрей, подкручивая ус, – не свинина.
– Никаких закидонов, лишь холодный расчет.
Придя в себя, я обнаружил, что сижу на груде битых кирпичей глубоко под плитой в темном холодном углу и трясусь, да так, что зубы стучат. Удивительно, но автомат, «ВСС» и даже сидор с попискивающим в…
– Хуй ли ржешь?! Ты там был?! Вот и заглохни!
Бля, взбредет же такое в голову. Но остатки оборудования, возвышающиеся среди заросших железобетонных ангаров, и вправду смотрелись чудовищно. Этакая бесформенная мешанина из полусгнивших цистерн, оп…
– Безграмотные типы вроде тебя называют это именно так.
– Хочешь, чтобы над базой черная копоть столбом стояла? Тоже мне, барышня кисейная. Развязывай живее.
– Я проездом. Планирую отдохнуть денек в вашем чудесном городе и дальше двину.
– Нет, – покачал головой Фара, – все изменилось. А ты изменился больше всех. Совсем другой стал.
– Все. Проверьте боекомплект, и выдвигаемся.
– Сколько их? – осведомился на бегу Гейгер.
– Боялся не услышать, да, как видно, зря, – донесся оттуда голос капитана.
– Зря от маршрута отклоняемся, как бы не заплутать, – предостерег Гейгер.
– А-а, – печально вздохнули груди. – Бедняжка, – невесть откуда появилась рука с красивыми длинными пальцами и ласково потрепала меня по щеке. – Вот, держи, – прямо перед носом материализовался яркий…
– Плохая мысль, – поделился мнением техник.
На тот момент опыта пребывания в «учреждениях закрытого типа» я не имел. Помню, как холодок побежал от поясницы к загривку. Крайне неприятно без привычки, не имея даже ножа, шагать перед незнакомой в…
Но причиной беспокойства неопознанной зверюги являлась не кучка двуногих, забредших в чужие владения. Существо, не добежав метров тридцати, резко развернулось, готовое дать бой четверке преследующих …
Я накрыл оставшуюся на дне котелка кашу миской и лег спать.
Сам же ангар был разделен на сколоченные из жердей загоны, которые, впрочем, занимали от силы половину огромной площади, располагаясь по большей части вдоль стен. Под ногами хлюпала жижа из земли и с…
– Вовсе нет, – поспешил я обосновать свою гастрономическую теорию. – Здесь мяса кило на сорок и крови не меньше пяти литров.
– Да, – поддержал Репа, дожевывая булку, – мы – могила, ты же знаешь.
– За чем я пришел – то со мной уйдет. А вы – за смертью.
– Кол, я не собираюсь усыновлять тебя, я хочу завести собственных.
– Собирайся, – приказал он, стоя ко мне спиной.
– Кто тебе сказал, что я серьезно отношусь к убийству и пыткам? По-моему, это весело.