Все цитаты из книги «Белая роза»
Получил за наглость мягкий шлепок. Это его только разозлило. Он решил взять желаемое силой. Мы с Ильмо уже двинулись вперед, когда Масло исчез в водовороте пинков и ударов, из которого тут же вывалил…
– Ну вот, опять. – Боманц поднял очи горе. – Скрытые обвинения…
– После Ржи – могли бы и сейчас подготовиться.
– Начинаем, – сказал Славе Шаблон и, когда Боманц взлетел по лестнице, завел: – Дамни. Ум муджи дамни.
Казалось, это длится вечно. Копай, и копай, и копай. Но мы нашли сморщенное человекоподобное нечто, и Госпожа заверила меня, что это Боманц.
Зимы же, пусть снежные и слякотные, были мягче, чем когда Отряд стоял тут лагерем. А мягкие зимы обещают плохой урожай. С другой стороны, меньше стало и дичи – звери не могли кормиться в глубоком сне…
Следопыт, не выходя из прострации, отобрал у них оружие, кинул в угол и чуть не вышиб из обоих дух. Сержант разрывался между гневом и восхищением.
– Если ты войдешь в безмагию, все твои заклятия спадут.
Кожух продолжил рассказ. Потом заглянули Гоблин с Одноглазым и рассказали то же самое, но со своей точки зрения. Зашла даже Госпожа, поманила меня.
– Сыновья редко ладят с отцами. Это говорит голос опыта.
Она не знает, где я. Значит, я был прав, что промолчал. Она хочет, чтобы я выдал себя.
– Ну и что нам делать? – осведомился Боманц. – Эта толпа нам все испортит.
Неподвижный воздух пустыни действовал как линза. Всадники, казалось, застыли, двигаясь и не приближаясь. Мы пересчитывали их по очереди, и никому не удавалось получить одно и то же число два раза под…
По моей физиономии расползлась улыбка. Я преуспел. Остальных еще не поймали… Но возбуждение быстро схлынуло. За Шепот вошли еще несколько имперцев. На носилках они несли Ворона. И грубо свалили его н…
Дракон. О да, во имя всех небывших богов, дракон настоящий. Настоящий, живой, во плоти, но он чувствовал и видел Грая. Серебристая тропа вела мимо гигантских челюстей, в разрыв между хвостом и голово…
Я человек неверующий. Но я помолился про себя богам моей юности, чтобы не мне привелось завершать ритуал ее именования.
– Ой, какие мы сегодня злые. – Бесанд был тощим стариком, примерно ровесником Боманца. Плечи его горбились, голова выдавалась вперед, точно он вынюхивал след. По рукам змеились толстые синие вены, ко…
– Но он же мертв! – пискнул наконец Гоблин. – Он умер шесть лет назад.
– Звучит довольно запутанно, – показал Молчун, – но, поразмыслив, можно разобраться.
Отсмеяться Боманц не мог все утро. Стоило ему вспомнить позорное бегство Мен-фу, и он не мог удержаться от хохота.
– Так плохо? Или мы потерпели поражение, еще не вступив в бой?
Вечная Стража в ужасе бросилась к оружию, уверенная, что древнее зло сломало свои оковы.
Госпожа назвала нас первопроходцами. Наш ковер был оборудован иначе, чем остальные, но я поначалу не понял, что она имеет в виду. Пока она не начала действовать.
– Эй, Грай, а ты с Черным Отрядом сталкивался, когда был на севере?
– Они еще не выбрались из кораллов, – продолжала Госпожа, словно не замечая Душечки. – Это занятие медленное, а они оба ранены. Коралл, конечно, не может их убить, но доставляет сильную боль. Пока он…
Я подкинул веток в костер, забился в трещину, выставив вперед кинжал – единственное оружие, которое у меня хватило ума захватить с собой.
– Да? Ублюдки вонючие. Я им покажу, как в игрушки со мной играть. Я им напомню, кто тут ведет Анналы.
Меня удивило, что цвет кожи Одноглазого не привлек внимания раньше. Негры очень редко попадаются в краях севернее моря Мук. Полковник, скорее всего, первый раз сталкивался с чернокожим. А то, что одн…
– Я верю тебе. Но… Я видала такие раны прежде. Я покажу тебе до того, как мы отправимся в Башню. – Можно подумать, я сомневался. – И когда будешь смотреть – помни, что последний раз люди умирали так …
Менгир продолжал сообщать мне то, что я и без него знал.
Один разряд попал в цель. Ковер со Взятым качнулся, коротко вспыхнул; пошел дым. Ковер дернулся и косо пошел к земле. Мы осторожно ликовали. Потом Взятый восстановил равновесие, неуклюже поднялся и у…
И той же ночью ко мне явился золотой сон. Я не запомнил ничего, кроме одной вещи – она касалась меня, пыталась предупредить о чем-то. Думаю, связь получилась слабой не из-за амулета, а из-за моей уст…
Зная истинное ее имя, он мог принудить Госпожу к чему угодно, ибо в колдовстве истинное имя суть предмет…
– Проснись, Костоправ, – повторял он. – Проснись. Одноглазый говорит, что у нас неприятности.
Я огляделся. Неужели я закончу свои дни в этой клетке?
– Оставь все как есть. Я пойду приволоку его.
– Долго тебе ждать не придется. Разгружусь и сразу назад. Кстати, где Шаб? Я хотел ему привет передать. – Токар потряс очередным кожаным пакетом.
Хороший ход, Костоправ. Пусть оправдываются. Напомни им, что в нынешнее жалкое состояние Отряд пришел, сражаясь за Госпожу. И напомни, что первыми сдавались сатрапы империи. Офицеры должны это знать.…
Мне показалось, что сейчас он упадет в обморок Но этого не случилось.
Как оно изменилось за какую-то пару лет. Еще немного, и его вовсе будет не разглядеть.
– Пойду лопату свою отыщу, – выдавил наконец Боманц.
Это стало неизбежностью с того момента, как меня схватили, пусть я и тешил себя надеждами. Теперь она выпьет мой разум, как паук высасывает муху…
Мы набрали высоту и двинулись на запад, где собрались Взятые, чтобы полюбоваться результатом трудов своих.
– И что с ними сделал полковник? Сообщил Взятым? Или самой Госпоже?
Нашим конем послужил в этот раз не тот трусоватый кит, а другой, поменьше, и не такой пахучий. Был он, креме того, полегче и поживее.
– Его хоть что-нибудь беспокоит? – спросил я.
Когда я ворвался в комнату, Гоблин одарил меня недобрым взглядом.
Я подмигнул и ухмыльнулся в ответ. Так, значит. Я не мог приглядывать за ними постоянно, но времени они не теряли.
– Эпоха Владычества сейчас в моде. Кончай тянуть, Бо. Делай деньги. В следующем году рынок может сдохнуть, как Взятые.
Есть тут какой-то подвох. Или два. Не представлю, чтобы она доверила мне свою жизнь. Челюсть моя отпала.
– Я пойду, – сказал Бесанд. – Завтра увидимся.
Погода становилась все хуже. Над Веслом она казалась уже активно враждебной. Может, так и было. Тварь в земле знала о нашем походе.
– Возможно, путь есть. – И после паузы: – Я знаю того, кто вырвался на свободу… Спи, лекарь. Поговорим в другой раз.
Ждал я полчаса. Наконец она пришла. Она показалась мне задумчивой. Я бы даже сказал, взволнованной и неуверенной. Она заняла свое место на головном конце ковра, и мы взлетели.
И не только. На Курганье дугой наступали стражники в полных доспехах. За ними двигались легкие осадные машины. Но некоторые и впрямь что-то обследовали, оставляя за собой вонзенные в землю копья На к…
Состояние Ворона по-прежнему не менялось, и о нем позабыли все, кроме верного Кожуха. Иногда еще по Душечкиному поручению заглядывал Молчун, но без особого энтузиазма.
Грай двинулся вперед, вдоль берега, приволакивая ногу и не отрывая взгляд от Великого кургана.
Спасибо, подруга. А в ее тени притаился Костоправ с лучком и стрелочками.
Боманц считал Наблюдателя своим ближайшим приятелем – но не другом. Нет, ни в коем случае не другом. Печальный итог жизни – самый близкий к нему человек только и ждет шанса запытать или повесить его.
Сырость и холода продолжались. Лето пришло поздно, а осень – рано. Когда Великая Скорбная вернулась наконец в свои берега, она оставила грязную равнину, усеянную обломками вековых деревьев. Русло рек…
– Она очень волнуется. Первый раз вижу, чтобы она беспокоилась из-за подвергнутого глубокой проверке.
– Проклятие, – прошептал я. – Дважды проклятие.
Интересно, что думали о наших отношениях менгиры? Несмотря на все усилия, холод формальности растопить было не так-то легко. И большее, что мы могли изобразить, – товарищество, и уж этому менгиры точ…
– Шаб? – Нет ответа. – Шаблон! Где ты? – Опять нет ответа. – Шаблон! – вскрикнул Боманц почти панически.
Я обернулся посмотреть, как воспринял мою выходку Молчун.
Жасмин по привычке пробормотала что-то нехорошее. Боманц не обратил внимания. Равнодушие он довел до степени искусства.
Искать его начали, когда он не появился на работе, – в разных местах. Колотили в дверь, стучали в окна – ответа не было. Кто-то подергал за дверную ручку. Заперто. Тут забеспокоились всерьез.
– Рад познакомиться, Следопыт. Привет, Жабодав.
Я вспомнил Госпожу, вспомнил ее судьбу и кивнул. Ответить было нечего.
– На выход! – рявкнул сержант. Мы вышли. Все, кроме Следопыта. Следопыт так и остался сидеть в камере.
Боманц вспомнил мощнейшие свои заклятия, величайшие свои чары, все колдовские трюки, разработанные им за тридцать семь лет одиноких ночей. И шагнул в сторону Курганья.
– Да. Просто.. не могу одновременно смеяться и переводить дыхание. Ох-хо-хо… Если я сейчас сяду, то уже не встану.
Одноглазый благоразумно остановился в десяти футах от нас.
– Эй, приятель, – сказал Одноглазый, тыкая пальцем в грудь Кожуху. Тот отступил. – Да-да, это твои старые друзья.
Молчун мягко сжал мою руку. Больше сочувствия, чем я мог ожидать.
Она не заметила. Все ее внимание поглощал непокорный ковер. Что-то тянуло нас к Великому кургану. Но я видел. На уровне глаз промелькнуло уродливое лицо Следопыта. Он нес сына Дерева.
Боманц оперся на грабли и внимательно поглядел на стражника. Бесанд исходил кислой вонью боли.
Она выглядела подавленной. Когда я сообщил ей, чего хочет Боманц, она только кивнула.
– Он взял академический отпуск. Приезжает на лето.
Следопыт и пес Жабодав встали и глянули через парапет – псу для этого понадобилось подняться на задние лапы. Потом Следопыт сел, открыл свой ящик, вытащил оттуда полдюжины очень длинных стрел. Затем …
– Ох, напугали вы меня. Фитиль я, из товарищества «Фитиль, Кузнец, Кузнец, Портной и сыновья». Торговцы мы.
– Что за тварь? – ошарашенно переспросил я.
Весь разговор уложился в три вопроса. Вела разговор Душечка, а как только колдун это понял, он тихонько свернул беседу.
В последнюю мою очередь лопата наткнулась на что-то твердое. Я нагнулся посмотреть, думая, что это камень, отмел мерзлую землю…
– Я хочу поговорить с вами, – сказал он. – В прошлый раз вы были не слишком расположены к беседе. Возможно, здешняя обстановка вам нравится больше?
– Если ты дойдешь до конца, ты проживешь еще долго и намного более…
Заглянул ко мне Одноглазый, сказал, что Душечка собирается допросить Шпагата и курьера.
Из кустов вышел Следопыт с охапкой белок. Мы сожрали их почти сырыми.
Утром мы отыскали ручей и направились к Дыре. Я, как делаю нередко, подошел к Праотцу-Дереву, поболтать немного в одностороннем порядке о том, чего он навидался за годы своего дозора. Пес за мной не …
– Подожди минутку. Я обойду кругом и перехвачу его, когда он побежит.
– Правда? Проклятие! Я бы левую руку за это отдал.
Я сел. Посреди комнаты. На пол. И обхватил голову руками. Мне хотелось плакать.
– Сайта, сайита, сата, – пробормотал он, прикрыв глаза; согласные зло шипели, как змеи.
Ильмо с Молчуном подхватили меня под мышки и поставили.
– Знаю. Я думала отвлечься, говоря с тобой, но ты – больше, чем просто развлечение. Ну, это отвлекло меня.
Он покачал головой в кратком отрицании. Я разложил принесенные подстилки. Вокруг нас изгибались и карабкались вверх, на высоту в двадцати футов, коралловые ветви и веера. Видели мы только брод через …
– Ну, месяца четыре назад, если меня память не подводит, его вроде удар хватил. Нашли его еще живым, но вроде овоща. Отвезли в казармы – он, сколько я знаю, и посейчас там. Кормят как младенца. Вам н…
Я произнес что-то очень мудрое, кажется, «Глк?!!».
Меблировка оказалась скудной, а чистота – почти противоестественной.
Финиш. Конец игры. Через два часа после выхода из Великого леса я понял, что наше время на исходе. Темнота оказалась недостаточным прикрытием. И мои амулеты – тоже.
Погоняя коня, я обернулся. Ворон стоял на обочине, опираясь на палку, необычайно одинокий и покинутый. Кожух все пытался втолковать ему, что случилось. Мальчишка-то понял. Наверное, поймет и Ворон, к…
– Ну чудно! Прекрасно! Давай выкладывай. Я-то подумал, что ты треплешься. Отговорить ее ты, надеюсь, пытался?
На заре мы опустились в каньоне посреди Ветреного Края, еще одной пустыни – в отличие от равнины Страха, нормальной. Продутый ветрами простор. Мы поели и отоспались. А с наступлением ночи продолжили …
Когда Шаблон вышел, плечи Боманца опустились. Он начинал нервничать. Не из-за того, что собирался сделать, а из-за собственного предвидения. Ему постоянно казалось, будто он что-то забыл. Но он просм…
Он был членом Черного Отряда еще дольше моего. Мы были его друзьями и семьей. Сердце его разрывалось.
Уходя, он заявил, что хочет встретиться с женщиной, назвавшейся его дочерью. Он заявил, что отдаст все свои сбережения человеку, который найдет его детей и приведет в Весло.
– Может быть. Но есть еще эта Белая Роза.
– Если ты мне не поможешь встать, – процедил я, – я тебе ногу сломаю.
Прежде чем мы смогли поесть (Следопыт добыл дичи), прошло два дня. Два дня мы бегали от патрулей. Следопыт знал эти леса превосходно. Мы исчезли в чаще и, уже менее торопливо, двинулись на юг. Через …
Он кивнул, но ничего не сказал. Он – Молчун.
Мы свернули в лавочку, где торговали и чинили упряжь. Следопыт поболтал с приказчиком – якобы нужно ему охотничье седло, на крупного зверя идти. Я стоял в дверях и осматривал улицу.
Меня не оставляло нечто, сидящее обычно под сознанием. Я ворочался, вертелся, засыпал и просыпался, и только перед самым рассветом меня осенило. Я вскочил и принялся рыться в бумагах.
Если понадобится, оно будет ждать вечно. Ему не умереть. Последняя его надежда была тщетна – Госпожа тоже бессмертна. И она никому не позволит открыть могилу своего мужа.
«Ты пожалеешь об этом. Я найду твое имя…»
Поначалу мне это все напомнило другой налет – давным-давно, к югу от моря Мук, прежде чем мы нанялись на службу к Госпоже. Мы вырезали городские когорты Самоцветного города Берилла, пока те храпели п…
Миг ужаса. Я вскинулся – Взятый по-прежнему корпел над бумагами.
– Токар должен уже появиться, – сказал он, вернувшись. – Может, он привезет не два фургона.
– Исчезаем, – скомандовал Гоблин, и через секунду обоих колдунов и след простыл.
Шаблон втянул воздух сквозь зубы. Вздохнул.
– Там, внизу, тоже было не лучше. Я за вас беспокоился.
В этот раз к письму прилагался постскриптум – куда меньше самого рассказа. Писавший добавил в конце какие-то каракули. Осмысленные – в этом я не сомневался. Но расшифровать их не мог. И, как всегда, …
Мы промчались по кругу, раздирая воздух, далеко за пределами безмагии. Меня потрясло, сколько сил накопила Душечка Полсотни летучих китов, включая нескольких тысячефутовых чудовищ. Сотни мант. Громад…
– Да. Хотя и слабее, чем в прежние времена. После Арчи нас осталось слишком мало, чтобы такой порядок окупался.
– Не хочу я никого вещать, Бо. Я тебя хочу предупредить. В Весле ходят слухи, что он из воскресителей.
Боманц уже наблюдал одно прохождение, в то лето, когда он поселился в Древнем лесу, задолго до рождения Шаблона. Духи, шагающие по Курганью, очень впечатляли.
На тощем мрачном, неулыбчивом лице пошел ледоход. Вспыхнули темные глаза. Руки зажгли лампу. Грай сел за стол и почти час смотрел в пустоту. Потом, все еще улыбаясь, спустился по лестнице и вышел в н…
– Ох, обходил бы ты стороной плющи, Бо, – съехидничал Бесанд. Каждое лето Боманц с проклятиями прокладывал себе дорогу сквозь многочисленные ботанические бедствия. – Так насчет Токара…
Боманц проверил связь с телом. Хорошо. Отлично! Он мог слышать как физическими, так и духовными ушами. Сплывая по лестнице, он попутно проверял собственную двоичность. Каждый произведенный Шаблоном з…
Всадники погоняли усталых коней. Те упрямились, даже зная, что дом уже близок. Они вошли в ручей – заплескала вода. Я ухмыльнулся, хлопнул Молчуна по спине. Все на месте, все до одного – и еще один. …
Кожух кивнул. Он думал, что понимает, хотя ничего не понял. Он знавал других ветеранов. У большинства из них были свои странности.
– Расскажи ему все, – сказал я. – А я пока микстуру одну сварганю.
Свободными – республиканская плутократия – Розы были с незапамятных времен. Даже Госпожа решила не нарушать традиции. Во время нашей северной кампании невдалеке разразилась великая битва, но место вы…
– Вроде как его из тела выдернули и поймали.
В комнату протолкнулся Шаблон. Выглядел он ужасно.
– Черт, я и сам вижу. – Он снова высунулся, как любопытный еж. Никого. – Сиди тут и сторожи. А я его откопаю.
Оно приблизилось. Остановилось. Снова двинулось вперед. Сердце мое заколотилось. Что-то выступило из темноты на свет костра.
– У меня в глотке твой садизм стоит! – резко ответил Боманц, дрожа. – Если бы ты и вправду что-то заподозрил, то набросился бы на меня, как муха на дерьмо. Закон всегда был не про вас, стражников, пи…
Близился закат; я стоял на костылях у входа в Дыру и смотрел, как прибывают летучие киты. Восемнадцать штук призвало Праотец-Дерево. Со своими мантами и всей когортой разумных существ равнины. Трое к…
– Сын, – ответил Грай тихо и сдавленно, едва не вздрагивая от боли, – и дочь. Двойняшки. Давно и далеко отсюда.
– С земли ее не видно. Но ночью... придется нагнать облаков.
– Встретимся в коптильне, как только Взятые взлетят.
– Нет! Тобой мы рисковать не можем. Ни при каких обстоятельствах. Восстание переживет потерю одного старого лекаришки. Без Белой Розы ему крышка!
– Делаем вид, что никого нет! – рявкнув Лейтенант.
– С другой стороны, мы не будем знать, что нас ждет. Мало ли почему арестовали Песка. Лучше обсудить с остальными. Одна голова – хорошо…
– Бо, меня снимают не потому, что я стар или неловок, хотя, думаю, так и есть. Меня снимают, чтобы освободить пост для чьего-то там племянника. Ссылка для паршивых овец. Вот это больно, Бо. Это больн…
Одноглазый подтвердил мое подозрение фактами, потому что они с Гоблином и Молчуном тут же сели разрабатывать план атаки.
– Но я же не просил тебя это делать. Костоправ! – Голос Гоблина взвился ввысь, к полной неслышимости. Колдун хлопнулся на задницу.
Ее королевское «нам» меня явно не включало.
Однажды ночью, когда я ежился под горкой одеял, в мою комнату вступила она.
– Я забрался дальше, чем Одноглазый, – прошептал он. – Почти к самому центру. Я знаю, почему Ворон остался там.
Я попросил Следопыта объяснить, откуда взялось имя, но тот не помнил. И самого пса Жабодава – тоже не помнил. Чудеса.
– Мне стало лучше, как только мы поднялись наверх. Это место – врата ада. Как только вы можете жить здесь?
Обычная процедура. Когда я в очередной раз вступил в ее обиталище, Госпожа стояла у окна, открытого в сырые сумерки. Серый дождь, бурливые коричневые воды, налево едва различимы тени опасливо цепляющ…
В то время гарнизон стоял в Курганье. Вокруг казарм без счета роились гражданские. Грай затерялся среди них, и, когда отряды и батальоны разъехались, он уже стал частью ландшафта.
Мы поднялись, присоединясь к воздушной эскадрилье.
Я выбрался к опушке. Колдуны уже миновали нас. Следопыт полз за мной. Ради такого зрелища с места двинулся даже пес Жабодав.
– Иногда наступает полное безразличие. Так и угасают.
Вернувшись, Ардат вела себя так, точно ничего и не случилось. Возможно, она не заметила, что мы были свидетелями.
– Нет, – ответила она. Хотела сообщить что-то еще, но удержалась.
Вид у обоих был мрачный. В воскрешении нашего старого друга им отводились главные роли.
– Подождите меня, – приказал я и вышел. Добежав до имперских казарм, я вошел в комнату, где меня принимали в первый раз, отряхнулся и принялся изучать карту на стене. Ко мне тут же подошел парнишка, …
Сироп не стал сыпать угрозами. Очень разумно с его стороны.
Грай не боялся ничего. В иной жизни, под иным именем, он бесстрашно выступил против самих творцов ада. Ни сталь, ни колдовство, ни смерть не могли остановить его. Боялся он только людей и любви.
Двадцатипятилетний Шаблон был на четыре дюйма выше отца и, несмотря на свою профессию, сложен хорошо – скорее авантюрист, чем будущий профессор, как показалось Боманцу. Конечно, времена меняются. С е…
Из раздувшегося брюха Одноглазого вылез еще один паук. И еще. С каждой новой тварью колдун чуть заметно уменьшался в размерах. Лицо его менялось, медленно превращаясь в морду паука, каким тот видится…
Внизу бурлила жизнь; когда мы проходили мимо, наступала внимательная тишина, за нашими спинами шум возобновлялся. Молчун вел нас прямо в зал совещаний. Ильмо откололся по дороге – пошел добывать нам …
– Свежим воздухом дышим. – Он склонил голову к плечу, глянул на контуры дальних утесов. Ясно. Беспокоится за Ильмо.
– Не знаю. За нами гналась половина Взятых. Нас разметало, и я так и не смог отыскать их. Но об их поимке тоже не слыхал. Пошли вниз. Мне надо доложить Душечке. Новости невероятные. И дайте пожрать ч…
– Вечером отрядный сбор, – рявкнул я оставшимся в живых братьям. – Явиться всем.
– Извини. Думаю вслух. Нездоровая привычка, вызывает синяки и массивные кровотечения. Выглядит вполне здоровым. Думаешь, Хромой или Шепот нам помогут?
– Ну и какая она? – Следопыт пустил стрелу. Звону тетивы откликнулся чей-то крик. Следопыт казался совершенно спокойным. Точно не он мог умереть через пару минут. Это меня тревожило.
Уже неделю мы тащились на север, поливаемые ежедневными дождями. Дороги развезло и обещало размыть совсем. Попрактиковавшись в форсбергском диалекте на встречных крестьянах, я выяснил, что такая пого…
И заснул, да так, что на следующее утро меня подняли только под угрозой физической расправы. К полудню мы разделались с последними из зверюшек Властелина. Госпожа объявила отдых до вечера. На следующ…
Тропа петляла, огибая прежние места успокоения Взятых, внешний круг и внутренний. Во внутреннем круге Грай различил истинные обличья нескольких чудовищ поменьше, из слуг Властелина. Тропа тянулась ст…
– Все кончено, Ворон. Убийств больше не будет. – Кажется, мой голос начал давать петуха. – Слышишь? Все потеряно, и все выиграно.
– Ты свободен. Ворота Башни открыты. Достаточно выйти из них. Но ты можешь и остаться, занять свое место в борьбе, объединяющей нас всех.
– Этим утром пришло сообщение, что Шепот оставила гарнизон в дне пути от границы. Она возводит укрепления в ожидании нашего ответа.
Тени удлинялись. Расползались пятна темноты. Наконец Молчун встал, перешагнув через меня, и вернулся в Дыру, двигаясь во мраке одетой в тьму тенью. Странный человек Молчун. Он не просто не говорит – …
– Да, так бывает, когда приближается Комета. Я не ожидал их так рано. Должно быть, на сей раз будет красиво. Это не повод тревожиться.
Властелин сел. И усмехнулся. Улыбка его была самой жуткой из всех, виденных Граем в жизни. Не-мертвый приветственно протянул руку. И Грай побежал.
– Замечательно! – возмутился я. – И долго мне тут бродить, неприкаянному? – Но я просто скандалил. Дыру я найти сумею. У меня мелькнула мысль жестоко разыграть колдунов и отправиться прямиком туда.
- Там наверху что-то заваривается. Меч бери.
– Ты смотрел в тайниках? Тех, что он упоминал?
Потрясение несколько схлынуло. Я припомнил, что, когда начали поступать письма, мне уже несколько раз приходило в голову, что Ворон жив. Тут же начали появляться вопросы. Душечка не знала. Почему? На…
Никакого сомнения. Это Госпожа. Она тоже пыталась достичь его. Лучше поостеречься. Ей нужен не просто благодарный собеседник.
– Все так же тесно, – посетовал он, берясь за копье-тайник. – Надо будет новую сделать. Эта уже потерлась. – Он разложил карту на маленьком столике.
– Кто-то вломился в дом Грая этой ночью, – ответил тот, и глаза его сузились. Он вспомнил остальные мои вопросы. Я сделал ошибку.
– Это единственный возможный путь, папа? Может, легче взять верхние два? Или даже один? Тогда у тебя будет шанс пятьдесят на пятьдесят угадать два оставшихся.
Это была сама история. Эта карта создала наш нынешний мир. Несмотря на весьма слабое знание теллекурре и еще более ограниченное – колдовских символов, я ощутил обрисованную картой силу. То, что излуч…
– Передумал. Не могу уехать. Я клятву дал, Бо. Работу у меня отняли, но не совесть же. Я должен их остановить.
После обеда Хромой выбрался на улицу полетать. Он был в отменном настроении. Я воспользовался случаем посетить свою комнату и поискать улик, но обнаружил только пару стружек эбенового дерева и намек …
– А меня спустите вниз, – потребовал я. – Хочу сам посмотреть лодыжку, при свете.
Душечка выглядела измотанной. Как и Лейтенант. Было там еще с дюжину человек, почти все незнакомые. Видимо, они явились после того, как имперцы эвакуировали периметр равнины.
Пульс достаточно сильный. Дыхание слишком частое для спящего, но не настолько, чтобы беспокоиться по этому поводу. Зрачки расширены. Мышцы в тонусе. Кожа влажная.
Обед. Пока мы жевали и готовились к предстоящему совещанию, на постоялый двор завернули солдаты. Спрашивали хозяина, не выходил ли кто из постояльцев ночью. Бравый старикан отверг такую возможность с…
Последний взгляд. Карта развернута. Свечи. Чаша ртути. Серебряные ножи. Травы. Курильницы… Неуверенность все еще мучила его. «Что, черт побери, мог я пропустить?» Метянки, по сути, были шашками на че…
– Долго еще осталось? – Я потерял счет времени.
– Я планировала провести показательный налет на ваш штаб, – заметила Госпожа, – но это, как мне кажется, будет убедительнее.
Треснула молния – мимо. Мы пролетали между двумя китами поменьше. Госпожа дернула за спуск маленькой баллисты. В одного из монстров вонзился дрот. «За каким бесом?» – вяло изумился я. Для такой грома…
Большинству новшество вскоре наскучило. Но Грай ковылял туда каждый день, когда Кожух мог сопровождать его. Кожух еще не разучился мечтать. Грай потакал ему в этом.
Он распростерся на спине, тяжело дыша. Шаблон захохотал.
Следопыт с Властелином продолжали кататься по земле, рыча и ругаясь. Вокруг них приплясывал вооруженный копьем Молчун, всаживая наконечник в тело врага, стоило появиться возможности. Ни одна тварь не…
По казармам Стражи Грай гулял когда вздумается. На стенах в здании штаба красовалась дюжина старых пейзажей Курганья. Моя пол, Грай часто поглядывал на них и вздрагивал – и не он один. Попытка Власте…
И где Взятые? Как это мы провели день без нашего драгоценного врага Хромого?
– Я знаю тебя лучше, чем ты сам. По твоим меркам, ты человек чести и достаточно циничен, чтобы признать существование меньшего зла. Мое Око видело тебя.
Душечка высока – до шести футов ей не хватает пары дюймов. Глаза ее имеют блекло-голубой цвет и нередко кажутся пустыми, но когда Душечка встречает препятствие, они превращаются в ледяные клинки. Све…
– А какая она, Костоправ? – спросил он из пустоты.
Удар. Недоверие пронзило меня до самых пят.
– С ней все будет в порядке, – успокоил я его.
– Давай помолчим немного, а, Кожух? Пожалуйста.
В Курганье не было времени – только пламя и тень, бессолнечный свет, страх и отчаяние без конца. С того места, где он стоял, пойманный в собственной паутине, Ворон мог различить два десятка тварей Вл…
Дерево зазвенело. Я остановился, оглядел его. Должно быть, ему несколько тысяч лет. На равнине деревья растут медленно. Что за истории он мог бы поведать!
Женщина манила его. Никогда еще сон не был так ярок. И так удачен. Боманц подошел к женщине, взял за руку, и она повела его тенистой тропинкой между деревьями. Тонкие лучики солнечного света пронзали…
– Лучше перенести его туда, где за ним присмотреть можно. Этим ты и займешься, сынок, – приказал полковник Кожуху. – Если он вскоре не придет в себя, придется кормить его насильно. – Он побродил по к…
– Знаю, – парировал я. – А еще я знаю, что армия строит новый тракт на Курганье. И провела его на север достаточно далеко, чтобы торговцы могли им пользоваться.
Душечка была страшна. Ее ударило сильнее, чем Госпожу. Но она победила. Ворона она игнорировала еще старательнее, чем свою противницу.
А тем временем Белая Роза смогла как-то договориться с Праотцом-Деревом. Хрупкий союз устоял.
Значит, так. Моя весточка попала по назначению. А я-то думал, что ответ мне примерещился от большого желания. Но вот она – Госпожа.
Видимо, был еще один уровень разговора, в слова не облеченный и оттого мне недоступный, потому что вышли Взятые совершенно убежденными, что жизни их зависят от безусловного и беспрекословного выполне…
Черты лица Душечки правильны, нет в них ничего выдающегося. Но все же ощущаются в этой женщине характер, воля, несгибаемость. Ребенком она побывала в аду, и он не затронул ее. Не трогал он ее и тепер…
– Знаю, – ответил Сироп. – Знаю. Во Рже убивали детей, чтобы те не попали к нам в руки. Самые жестокие из солдат плакали, видя, как матери бросают со стены своих младенцев и кидаются вслед за ними. Я…
Бесанд тащился за ним до самого заросшего пригорка.
– Тоже не знаю. Но я уверен, что она хочет кое-что мне поручить.
– Полагаю, большую часть оригинала записал сам Боманц. А закончила его жена.
Выходя из комнаты, я обернулся. Ворон был еще жив. Полковник проводил меня до дверей во внутренней Башне, которая стоит в недрах Башни наружной; не многие бывали здесь, а еще меньше отсюда возвращали…
Рассекая ветер. Госпожа повела ковер вверх.
– Может, ты и прав. Я подумывал вернуться. Но что я там буду делать? Весло я позабыл. Судя по рассказам Шаба, я там просто потеряюсь. Черт, да здесь теперь мой дом. Я никак этого не понимал. Эта свал…
Что? Сама Госпожа подает мне чай? А я ей приказы машинально отдаю? Меня перекосило. Насколько же она вжилась в роль? И насколько ее играет? Она, наверное, уже несколько веков не заваривала себе чай. …
Следующим утром я запихал Гоблина и Одноглазого в фургон, под мешки с той ерундой, что мы сочли жизненно важной в экспедиции, отвязал их коней и направил фургон в Мейстрикт. Пес Жабодав трусил под ко…
– Ну, выпадают минуты… Боманц протер тряпочкой драгоценность на упряжи коня мертвого царя.
– Не защищай его, – говорила она. – Я не преминула выяснить. Он бежал из Черного Отряда. Ради меня? Это был повод, а не причина. Он боялся привязанности. Почему он подобрал меня в той деревне? Чувств…
Закат. Пламенеет запад, полыхают облака. Небо расцвечено необычайными красками. Холодный и свежий северный ветерок заставляет ежиться. Охранник держался в отдалении, создавая иллюзию свободы. Я подош…
Мен-фу выбрался из раскопа, держа в руках охапку древностей. Глаза его широко распахнулись, губы беззвучно зашевелились. Боманц размахнулся.
Никаких предложений. Моих братьев потрясло не меньше, чем стражников.
Слово «народы» не слишком точно описывает тот межвидовой парламент, что принимает тут решения, но лучшего не подобрать.
– Пускай. – Шаблон продолжал рисовать. – Вот так они расположены на камне. Четверо, кого я назвал. В том же порядке, что у тебя на карте. Смотри сюда. На твоих пустых местах. Это могут быть те Взятые…
Запели рога. Войска двинулись на приступ. Мы со Следопытом взялись за луки, пытаясь прицелиться почти в полной темноте, при свете тонкого месяца.
Рука Госпожи вздрогнула в моих ладонях. Пульс слабый, но есть. Может быть…
– Рыбачить. Рыбачить, мать его за ногу. В самой глухой глуши. День подожду, чтоб этого типа в курс ввести, и пойду на юг.
Ведьмак – не скупись, бери побольше вьючных. Я хочу унести все, что не прибито гвоздями. Потом были еще споры, разговоры, треп, по официальные дебаты я на этом закрыл.
Кожух выглядел растерянным и сомневающимся.
Кожух пожевал губу и подумал, не стоит ли передать полковнику послание Грая. Решил, что еще не время.
Защищать летающих тварей за то, что они не напали на Взятого, камень не стал. Вернулся Ильмо.
Мы спустились в Дыру, переругиваясь. Ничто так не подогревает страсти, как хорошее поражение.
– Да. Увидишь. Блистательный, если можно выразиться.
– В порядке, пап. Прошлым вечером у меня просто истерика была. Не каждый день видишь, как человека убивают призраки.
Бесанд протянул ему раздвоенный ивовый прут.
Немного придя в себя – дыхание уже не отдавалось в ушах громом, – я услышал, как булькает и плещется река. До нее было не больше сотни ярдов.
На юг, конечно. На север – бессмысленно, на западе или востоке мы упремся либо в реку, либо в курганы. Но, направляясь на юг, мы выйдем на старый Весельный тракт там, где он сворачивает к Великой Ско…
Чувства мои были, мягко говоря, смешанными.
– Мои возницы. Мой брат Клит. Моя сестра Слава. Шаблонова Слава. И наша сестренка Проныра. Мы ее так зовем, потому что она за нами всегда подглядывает.
Я назначил себя временным охранником Госпожи. Удержать этих женщин в одном отряде надолго – дело немыслимое. Нам бы хоть до Весла вместе дотянуть. До опушки леса, и то счастье. Пригодится каждая пара…
– Говорили уже об этом. – Грай подружился с Кожухом отчасти и потому, что тот служил при штабе. Полковник Сироп играл с Граем в шахматы и вспоминал добрые старые времена, но планов не раскрывал.
Прошло пятнадцать лет с тех пор, как я написал последний простодушно-романтический рассказ о Госпоже. Это было перед долгим отступлением, приведшим мятежников к разгрому у Башни в Чарах. Но старые др…
Забравшись к себе на чердак, он развернул шелковую карту. День прошел не совсем впустую – он обнаружил неизвестный дотоле менгир и определил, какие заклятия он крепил. И нашел захоронение теллекурре.
Господин. Я. Только потому, что стою у истоков мечты. Ненавижу это, но проглатываю.
Мрачный он человек, и с каждым днем все мрачнее. Иной раз я жалею, что голосовал за него, когда Капитан погиб в Арче. Но так пожелал Капитан. Это была его последняя просьба.
Мой бог, он был огромен. Огромен! Я и не подозревал… Он на пару сотен ярдов уходил в кораллы на дальней стороне ручья. А всего в нем было четыре-пять сотен ярдов. И в ширину от семидесяти до сотни.
– Без экспериментов, Шаб. Только уверенность. Я не желаю играть со Взятыми в кости.
На лице Одноглазого отразилось сомнение. Гоблин кивнул. Следопыт, как всегда, ничего не понял.
– Ты выглядишь расстроенным, – сказал он. Должен признать, был он отменно вежлив. Я глянул на кружащие в небе напоминания о битве.
Но она вернется следующей ночью, и следующей, и следующей…
…Пока в коридоре у самых дверей камеры мы не натолкнулись на Госпожу.
Гнев внутри кургана был едва ощутимым, как жужжание мухи в другом углу комнаты. Теперь он обрушился на нас, как молот безумия. Один удар. Ни капли страха не было в нем. Полная уверенность в конечной …
Когда я, матерясь, посасывал слабый горький настой, пришел какой-то тип. Незнакомый. Тип, кажется, удивился, что я уже встал.
Больше Душечка не сказала ничего. И я не воспринял ее слов всерьез – до тех пор, пока не рассмотрел в их свете случившееся потом.
Прочие стражники раззявили рты. Потом пара человек кинулась на Следопыта, обнажив мечи.
– Что за херня?! Да кто такой этот Следопыт? Давай сюда этого здорового безмозглого сукина сына, пусть он скажет все мне в лицо!
– Не знаю, как их описать. Никогда раньше не слышал ничего подобного. Все духи собрались на кургане Ревуна. И это длилось долго. Потом вопли начали приближаться.
– Потом объясню. Если выживем. А пока марш из дома.
– Бесанд, ты пытаешься подловить меня с незапамятных времен. Что бы тебе не бросить эту затею? Сперва меня пропесочила Жасмин, потом Токар скупил у меня все, что мог, так что мне придется откапывать …
Ничего не тронуто. Отлично. Он глянул в окошко на Курганье.
К бою протрубили в восемь. Отсутствующих не было. Хромой порхал вокруг на своем коврике, причем путь его подозрительно часто пересекался с траекторией Шепот. О чем-то они там шептались. Боманц держал…
Явились кухари, вкатили столик на колесиках с роскошным ужином. Последнее желание приговоренного?
Смелая девочка Душечка. Отвага стала ее подписью. Вся мощь равнины стояла в двадцати милях от Лошади, и кольцо смыкалось. Наступление, однако, оказалось медленным – приходилось приноравливаться к бро…
– Великая Скорбная река, – произнесла Госпожа. – В разливе. Она всегда в разливе, не так ли?
– Ну что, я еще жив? – спросил я, когда лекарь завершил осмотр.
– Для Дела, – соврал я. – Я слыхал, что у места, называемого Орлиные Скалы, можно торговать с одним из крупных племен.
– Ты знаешь, кто он? – спросила Госпожа, указывая на Дерево.
Когда дверь захлопнулась, был день. Когда я проснулся, наступила ночь. Надо мной стояла Госпожа в прекраснейшем из своих обличий.
– Приступайте. Понял, сынок? Одноглазый наложит на тебя чары. Будешь расчищать там завалы, пока не наткнешься на коробку. Принеси ее сюда, и мы снимем чары.
– С доспехами и всем прочим. Не знаю, кто хоронил теллекурре, но мародеров там не было. У меня целый ящик монет, драгоценностей и гербов.
– Нет, не забыли, – возразил Гоблин. – Никак уж не забыли;
– А как вы думаете? Можно позвать цирюльника. Идете?
Молчун беспокоил меня больше. Его осенила тень. Он боролся с ней. Но хватит ли у него сил победить?
Вопрос о том, чтобы довести достоверность роли до такой степени, пока не вставал – к счастью. При одной мысли об этом меня охватывал такой ужас, что встать мог разве что вопрос.
Боманц понятия не имел, о чем говорит Токар. Надо будет спросить Шаблона. Но Токар успокоил его подозрения – а это главное.
– Чужаки на равнине, Костоправ, – повторил менгир, когда мы проходили мимо.
Воскресители появились едва ли не раньше, чем проросла трава на курганах.
Их вражда тянется с незапамятных времен. Начинает каждую стычку Одноглазый, а выигрывает обычно Гоблин.
Пес снова глянул на меня – на сей раз, как мне показалось, саркастически.
Боманц вздохнул. Шаблон никогда не поймет его. Пока не постареет в тени виселицы.
– Лопату? Головой ударился? – переспросил Одноглазый.
– Спасибо, ребята. Не поминайте лихом. Может, увидимся.
Полковник был самой устрашающей фигурой, какую мог себе вообразить Кожух, – даже страшнее жестокого и требовательного отца. Как ответить, юноша не знал. Он стоял и трясся.
– Все течет. Я видела три будущих. Надвигается кризис, исторический миг.
Неужели мы заработали такую жуткую репутацию? Наверное, истории в пересказе обрастают подробностями.
– Я лягу поздно. Поработаю в лавке. Где Шаб?
Веселье окутало его, как звон колокольцев на слабом ветерке.
Масло начал настаивать. Я хотел было развести их, потом раздумал. Не рассердить бы ее своим вмешательством.
И вздрогнул еще раз – подойдя к древнему Дереву.
Колдуны закупоривали комнату минут десять – на мой взгляд, подозрительно долго. У меня зародились подозрения, но тут же исчезли, когда колдуны заявили, что дело сделано, а нужный нам человек – в сосе…
Моя ухмылка Молчуна убедила. Он меня знал. Поэтому, наверное, и следил за нами.
– Хорошо. – Интересно, насколько можно доверять его словам? – Следопыт – вы с псом Жабодавом стойте на страже.
Глаза Грая стали железом. Раскаленным железом клейма.
Конь. Я могу украсть коня, повторял я себе, медитировал на этой мысли, проклиная колотье в боку, пока впереди не замаячили тени и не послышались вопли имперцев. Тогда я нырнул в пшеничное поле, а гон…
Мы посидели немного. Я нутром чуял, что болтать не стоит.
– Офицеры! – гаркнул он через минуту. – Собраться!
Боманц пробежал мимо старого рва, мимо своего раскопа. Чужаки усеивали равнину. Воскресители. Откуда они взялись? Прятались в Древнем лесу?
– Этого не может быть. До нее еще двадцать лет. Небесные тела не сходят со своих путей.
– Понимаю. – Полковник кончиками пальцев приподнял подбородок Грая. Пакет он положил на стол, потом приподнял веко Грая. Зрачок был не больше булавочной головки. – Хм-м-м. – Полковник пощупал лоб пос…
– Я тоже раздумывала. Лучший для меня шаг – встретиться с твоей Белой Розой. Я отправляюсь с тобой.
– Ну кто же в этой проклятой шестой могиле? – пробормотал Боманц. – Проклятие! – Он ударил кулаком по столу. Четыре года, а он и намека не нашел на это имя. Маска, скрывавшая прозвание лежащего там, …
– Если я виновен, то ты, должно быть, полный кретин, раз за сорок лет не поймал меня за руку. Ну какого черта ты не можешь облегчить жизнь нам обоим?
– Что в мире творится? – Прячась на равнине, я с таким же успехом мог бы похоронить себя заживо.
– Да-а? Дерьмо ящериное. Рассказать тебе кое-что о странностях?
Так. Подозреваю, не меньше десяти дней. Если наши колдуны, путешествуя налегке, очень поторопятся и если их путь останется неизвестен.., за это время они могли пройти миль четыреста. Один шаг из мног…
– Но поразмыслить над ними не мешает. Особенно над концовкой последнего. Не могу ничего разобрать. А понять надо. Это может оказаться важным. Если только эта белиберда писалась не для того, чтобы сби…
– Может быть. А если наш друг Мен-фу заметит? Он же нас из вредности сдаст Бесанду. А с Бесандом нам надо оставаться приятелями. Эта штука нам не нужна.
Я не забыл, как меня ни огорошило. По пути на улицу я наткнулся на Гоблина; обалдело помотал головой, чтобы тот заметил.
Я последовал за ней в ее комнаты. Уже наступила ночь. Примерно через восемнадцать часов Великий курган откроется сам. Если мы последуем плану – раньше.
Она сосредоточенно нахмурилась, и наш ковер начал светиться.
– Нет. У Гоблина сонное заклятие наготове. Когда мы спустимся, их часовые будут дрыхнуть.
Успокоившись, я свернул на дорогу, уходившую к Вязу и Веслу. И к Великому лесу за ними.
Пожары еще полыхали, но бои прекратились. Выжившие с обеих сторон поняли, что решать спор мечами поздно. Они глядели на Курганье, ожидая развития событий.
– Только не на всю ночь, – предупредил я. - А вы что стоите? Помогли бы лучше Ильмо с Лейтенантом.
Летучие киты заняли места над рекой. Манты рыскали в поисках восходящих воздушных потоков. Поднимались ковры Взятых. Но мои ноги сегодня остались на земле. Госпожа собиралась встретить своего супруга…
Она поманила меня. Я подошел. Со времени моего последнего визита к обстановке добавился большой стол. На столешнице красовалась модель Курганья, выполненная с жуткой достоверностью – кажется, сейчас …
– Время, – бросила Госпожа, и мы повернули к Великому кургану.
Он прикусил язык. Не стоит насылать чары на собственную жену. Последствия юношеской глупости следует переносить с достоинством и смирением. Но какое искушение И повод какой! Хватит, дурак! Займись пр…
– Держись за мной, – напомнила Госпожа. – Стрелы пусть будут наготове.
– Слишком поздно, – пробормотал Боманц. – Слишком поздно, проклятие. – Он все равно послал смерть. Вдруг Токар скончается, прежде чем успеет выпустить чудовищ.
Всадник остановился, упал. В спине его торчала стрела.
Точно. Или разрезать на кусочки и скормить рыбам, или отправить в плавание по котлу с кислотой, или засыпать негашеной известью. Но на это уходит время. А на нас надвигалась сама Госпожа. Хорошо, хот…
– Срань ты болотная. Ворон. Опять за свое. – Из-за его своеволия Властелин чуть не вырвался на свободу при Арче. Ворон тогда решил позаботиться о Душечке. – Что ты натворил?
Боманц со вздохом сел. Секундой позже вылез из кустов сын, утирая пот со лба. Странно: ночь прохладная.
– Давай, – подбодрил я Госпожу, когда мы достигли входа в Дыру, и взял ее за руку. – Пока глаза не привыкнут, темно тут, как в могиле. И приготовься к вони.
– Льда много, – заметил я неуверенно. Госпожа не ответила. Она изучала берег. Река уже въелась в Курганье. Вот рухнул сырой обрывчик, обнажив дюжину скелетов. Я поморщился. Через минуту скелеты прикр…
Не оставалось ничего иного, кроме как приступать. Грай выпил полчашки холодного чая, уселся в кресло. Закрыл глаза, принялся повторять заклятие, которое выучил, еще когда был моложе Кожуха. Его спосо…
– Нет, не сделаешь. Тебе не хватит ни знаний, ни мастерства. Я сделаю это сам. Так, наверное, предрешено.
– Скоро твои враги придут, – произнес, менгир рядом со мной.
– Против страха у меня ничего специфического нет. Я слышал, колдуны…
– Что ты думаешь? – спросил я. – Что мне делать?
Я понял, что меня отсылают еще до того, как мы добрались до причины этой беседы наедине. Лицо у Душечки было каменное. Что творится за камнем – не разберешь. Я медленно двинулся к дверям.
Когда земля ушла вниз. Госпожа с улыбкой обернулась. Она наслаждалась полетом. Она попыталась разъяснить мне назначение окружавшего меня немыслимого букета рычагов и педалей.
Реплика эта свидетельствовала о том, что Ильмо потрясен Без причины он и слова не вымолвит.
– Не совсем. Он чего-то боялся. Говорил, что стар и что его время вышло. Может, у него была какая-то болезнь, а он никому не признавался?
– Ты, положи откуда взял! Ты… Проныра?.. Не трогай руками.
– Да будет мир между нами, пока чтишь ты его, о Древний. Идет тот, кого ты помнишь издревле! – И мне: – В мире много старых теней. Некоторые возникли еще в начале времен. Они слабы и редко привлекают…
Я перегнулся через «борт» кита. Не знаю, что я там ожидал увидеть – мы летели в снежной туче.
Мне, однако, хотелось остаться в болоте. Мы спорили о Вороне. И Гоблин, и Одноглазый утверждали, что мы только вредим ему, но не могли предложить ничего иного, кроме как тащить Ворона с собой.
– Да, наверное… Так много стерлось при падении. Мне следовало знать. Мой супруг не первый в своем роде. Костоправ. Как и Белая Роза – в своем. Мне кажется, это великий круг.
Мудрые зеленые глаза следили за Боманцем.
Больше тысячи миль. Я и понятия не имел, что у нас там кто-то есть. Впрочем, я многого не знаю об организации, которую создала Душечка. Я трачу все свое время, выдавливая из чертовых этих бумаг то, ч…
Хорошо рассчитанная приманка для привлечения далеких сторонников. – Звать как?
Вид у Шпагата был странный. Многозначительный такой. Сказано было явно не все, худшее осталось напоследок.
В ветвях Праотца-Дерева все еще мерцал голубой нимб. Я с двухсот ярдов чувствовал его раздражение. По мере приближения это чyвcтвo росло.
– Ну не настолько же все плохо, – встрял Одноглазый. – Ты не привлечешь ничьего внимания, если только они не узнают о твоем уходе из других источников. Я хочу сказать, тебя же специально искать не бу…
– Сто часов, – произнесла Госпожа, точно читая мои мысли.
Полагаю, мне никто не верил, когда я рассказывал о них, пока то, что я говорил, не начинало сбываться.
В лесах к северу от Курганья, где обитали лишь разрозненные кланы, жизнь стала невыносима. Лесовики приходили менять шкуры на еду. Обосновавшиеся в Весле торговцы мехами плясали от радости.
– Идиоты, – пробормотала Госпожа. – Я окружена идиотами. Даже Дерево это дебильное.
Боманц глядел на сына. Шаблон смотрел на отца. Дважды пытался ответить, но молчал. В воздухе повисло напряжение.
И в один день Молчун подал мне знак. Он заглядывал Хромому через плечо еще старательнее меня.
– Зачем ты угрожаешь мне? Я не желаю тебе зла.
Когда я вернулся, пожар уже угас. Солдаты начали разбирать завалы. Меня все еще никто не останавливал. Я проскользнул в дом, где лежал Ворон, передал Одноглазому копье.
– Шаб, неужели Бесанд передумал? Этим утром он вроде уехал. А я только что слышал, как несколько мужиков сговаривались убить кого-то, и вроде бы его.
– Нет. Если только память мне совсем не отказывает.
Чтобы встать, мне потребовалось немыслимое усилие.
– Ты и скажи. Далеко вы должны находиться от курганов?
– Я пойду, – пискнул Гоблин. Ему требовался повод оказаться от Дерева как можно дальше.
– Сядь, Костоправ, – произнесла она чуть погодя.
– Но говорите ли правду? В этом весь вопрос. Организация Белой Розы разделена на ячейки. Вы можете представления не иметь, кто такой Грай, и все же искать именно его. Он что, давно вестей не посылал?
Мне не приходилось видеть, чтобы Душечка совершала глупости. Не изменила она этому правилу и на сей раз.
Впереди трусил пес Жабодав – искал ненужных свидетелей. Одного нашел, но о нем тоже позаботился Гоблин. В такую ночь никто на улицу не полезет. Кроме нас, придурков.
Госпожа вела себя со мной как человек уже два месяца. Как я мог ее ненавидеть?
Интересно, что там поделывает в земле эта тварь?
Пес Жабодав стоял у входа, вздыбив шерсть. Я прислушался. Ничего. Но я предпочел поверить Следопыту. Лучше быть трусом, чем трупом.
Боманц выронил лозу и со всхлипом вдохнул.
Молния не размазала его по небу. Через несколько минут он поднял глаза, заявил: «Ильмо усрется!» – и идиотски хихикнул.
– Чтобы я да пропустил? Не знаешь, где тут можно снегоступы достать?
Ноги мои примерзли к земле. Однодневка, да?
На клочке бумаги красовалась дюжина выведенных дрожащей рукой слов. Ключ к шифру.
Колдуны выбрались наружу, я начал сворачивать палатку. Гоблин все еще выглядел как восставший мертвец, и половину его барахла волок Одноглазый.
От большинства я избавился. Но не от Молчуна. Отогнать Молчуна от Душечки мне не удастся, хоть в лепешку расшибись. У него сохранялись подозрения.
По взгляду хозяина я понял, что он на нас настучал. Подозреваю, что сообщение Кожуха о моем визите стало последней каплей. Как бы там ни было, мы направлялись в тюрьму.
Кто-то, ворча, встал. Шаги. Боманц схватился за живот и поспешно отсеменил в тень. Дорогу пересекла сутулая фигура. Сияние Кометы отразилось от обнаженного клинка.
Менгир сказал что-то, но я не разобрал слов. Колонна двинулась вперед.
– Слишком поздно, – сказал Одноглазый. – Улетел. Но кому-то придется идти хватать лазутчика.
– Да я понимаю, братец. – Шорник помотал башкой. – Вот что скажу. Если вам к кузнецу, идите-ка вы со своими делами отсюда подальше. Серые тут все время ошиваются, кто ни спросит – тут же забирают.
– Шаб, – выдохнул Бесанд, – только ему не говори. Скажи капралу Хрипку.
– Ох, Бо, только не называй меня жестокой старухой. Конечно, я буду рада его увидеть. Я ведь тоже его люблю.
Беспросветная тьма поглотила его сон. Боманц колыхался в воздухе – на поляне в невидимом лесу. Медленно, очень медленно над деревьями взошло нечто серебристое. Большая звезда с огромной серебристой г…
Госпожа наклонилась, положила ладонь ему на лоб. Я глядел на нее исподлобья, сбоку. Смотреть прямо я не рисковал. Она действительно могла очаровать и камень.
Проклятый придурок Гоблин. Энтузиазм его занес.
Мы уже были здорово навеселе. Пес Жабодав под столом глотал пиво совершенно по-человечески. Пиво он обожал. Даже вставал и ходил ради него без особой нужды.
Игрокам он позволил кидать как кидается, а «болвану» подворачивал шестерки и пятерки. Проныра пересела на свободное место. Жасмин это позабавило. Выиграв, Проныра радостно завизжала.
Наверное, у меня было очень странное выражение лица, потому что ни Гоблин, ни Одноглазый ко мне не приставали. Я залез в спальный мешок, повернулся к ним спиной и долго еще ворочался, прежде чем засн…
– Их нашли после боя. Они попали ко мне. Мне понравилось. Ты честен, как подобает историку.
Он впал в кататонию. Пробудить его не удавалось. Он просто сидел, глядя в пустоту.
– Скоро я у тебя с шеи слезу, – хохотнул Бесанд. – Ухожу на пенсию.
Следопыта и дворнягу мы посадили в камеру под охраной. Они не возражали. Разбудив проспавшего Масло, я отправился к себе, попытался заснуть, но проклятый пакет неслышно вопил на столе.
– Пока никаких вопросов. Через несколько недель я, наверное, все объясню. Хорошо?
– Ну? – Полковник осмотрел Грая, не прикасаясь к телу. – Ну давай рассказывай.
Госпожа сошла с ковра и потянулась. Я сделал то же самое. После трех часов полета затекают все мышцы.
Лицо Шаблона последовательно сменило несколько выражений.
– Ладно, хватит на сегодня. Пошли к раскопу.
– Я хочу сказать, что ты слишком любишь совать нос куда не следует. Как старина Боманц. Нет. Стой. – Он помолчал секунду. – Костоправ, около тропы Боманца покоилась какая-то тварь, из прислужников Вз…
Боманц начал выстраивать смертную насылку.
Те появились как по волшебству. Выше нас, двойной клин больших ковров в окружении стайки меньших.
Мы сели. Я перебрался через борт намного раньше Госпожи и с рассчитанно-мелодраматическим жестом поцеловал землю. Госпожа расхохоталась.
Предполагалось, что Шепот будет проверять, все ли бумаги на месте, а Хромой – вспоминать старые деньки на случай, если мы пропустили какую-либо связь. В первые века Владычества он явно вел бурную общ…
Полеты на китах меня совершенно пресытили. Я скорчился, дрожа, и, не обращая внимания на непрерывно болтающего о каких-то мелочах Следопыта, заснул.
Дождь и в самом деле грозил пролиться. Если река поднимется еще, то холм превратится в остров. Кожух помог Граю перебраться через топкие места и залезть на гребень невысокой насыпи, не позволявшей ра…
Как же. Побывав перед ее Оком. Но все же… С полминуты я спорил, не желая раскрывать крошечное свое преимущество, потом сдался.
Он стал бы величайшим из живущих магов. Его слава разнеслась бы по всему миру. Жасмин получила бы все, за отсутствие чего бранила мужа. Если он сумеет связаться.
Развернув сверток, Госпожа достала оттуда нечто, очень похожее на жареного кролика. На равнине кролики не водятся.
Даже из собственного лука я дострелял бы до пушек. Но я мог бы пускать стрелы хоть весь день и не попасть.
– Встань, – выдохнула она едва слышно. – Помоги мне. Надо перенести твою Белую Розу.
Я просто хотел убраться от Ворона подальше. После того как душа вернулась к нему, он стал выглядеть намного хуже. Как покойник. Слишком сильное напоминание о том, что я тоже смертен. Мне об этом и бе…
– Кто мог знать, что такая здоровая тварь струсит, – проворчал я.
– Это мы и хотим выяснить. С тех пор как Гоблин, Одноглазый и Следопыт достигли равнины, донесения менгиров стали отрывочными и бессмысленными. С одной стороны, Гоблин и Одноглазый подтверждают твои …
– Напомнил мне Ворона, – заявил Ильмо. – Пара сотен Воронов нам бы пригодилась.
– Я думал, ты сообразишь. Нам с Гоблином придется туда лезть. Чтобы его вытащить.
– Сударь? – переспросил рядовой. – Когда вы будете готовы?
Нас и вправду окружали – четыре летучих кита и пара десятков мант.
– Чертов упрямый осел! – взвизгнул Одноглазый, бросаясь к Ворону.
Незнакомцу я бы дал лет тридцать, а росту в нем было футов шесть. Двигался он, несмотря на усталость, легко. И мышцы завидные. Порванная рубашка открывала иссеченные шрамами руки и грудь. Лицо его бы…
Госпожа встала передо мной, закрыв один глаз. Открытый становился все больше и больше, надвинулся, поглотил меня…
Я без всякого сомнения знал – она наслаждалась каждой секундой нашего спектакля на равнине. Даже в минуты опасности. Я знал, что, достань у меня наглости, я мог бы стать ей не только мнимым любовнико…
– Вот зачем. Поведешь лодку, когда мы войдем в безмагию.
– Я не могу дать тебе то, чего ты желаешь.
А мне следовало догадаться. Я ведь видела, как он отталкивал людей, как только те пытались сблизиться с ним не на его условиях. Но после того кошмара, что он сотворил в Арче, мне показалось, что я см…
– Заткнитесь. Слышать не хочу вашего бреда.
На улице Боманц постоянно поглядывал через плечо. Комета стала такой яркой, что была видна и днем.
– Есть в здании кто-нибудь в такой час? – спросил я Кожуха.
Девочка скрипнула зубами и скатилась по ступенькам. Боманц вздохнул. Чуть не сорвалось. Если бы она заметила Шаблона и Славу…
– Эй, парни, не слыхали, что вчера вечером приключилось на восточной окраине?
Следопыт запел поначалу тихо. Песня была старая. Солдаты северных стран пели ее уже много поколений. То был гимн, предсмертная песнь в память о готовых пасть. Я слышал, как в Форсберге ее пели обе ст…
Боманц вздохнул. Пять минут нельзя побыть в одиночестве. Зачем он только женился? Зачем это вообще делают? Остаток жизни после этого проводишь на каторге, делаешь не то, что хочешь ты, а то, чего хот…
Все, спотыкаясь и толкаясь, ринулись вниз.
Я нервничал. У меня началась бессонница. Дни утекали один за другим. Где-то на западе Великая Скорбная река подтачивала свой берег. Четвероногое чудовище мчалось к своему хозяину с вестью о том, что …
– Много ли времени пройдет, прежде чем этот торгаш нас заподозрит? Чем дольше он думает, тем вернее приходит к мысли, что интересовались мы кузнецом.
Укол страха. Пусть давно это было, но она обещала держать связь.
Осади, Костоправ. Душечка училась играть в карты у Ворона. А Ворон мог любого раздеть.
– Я сейчас снова расплачусь. Уходи. Пожалуйста. И пусть Молчун подойдет.
Следопыт провел нас к самой восточной окраине Курганья. Сто ярдов вниз по склону, и я оказался бы на его остатках. Сто ярдов в другую сторону, и я очутился бы в виду Великой Скорбной. От Курганья ее …
Я доковылял по грязи до барака, сверился с календарем.
– Некоторые – не стану называть имен, всякое бывает – этой ночью сперли со складов Стражи полдюжины пар. Часовые заснули, сам понимаешь.
Десять, двенадцать, четырнадцать часов в день Грай работал в городе, а потом приходил домой и работал снова. Люди удивлялись: когда же он спит?
– Что-то вроде того, как ты себя чувствуешь сейчас?
А сегодня погода была особенно впечатляющей.
– Я это сделаю, – произнес он, вложив в эти слова больше отваги, чем чувствовал сам. – Пора отбросить сомнения и разделаться с этим. Вот список. Просмотри и скажи, не забыл ли я чего.
– Я не настаиваю на том, чтобы большинство тащило за собой остальных. Как командир, я имею право отпустить со службы любого, кто намерен идти другим путем. Молчун?
– Кожух, это письмо просил тебя доставить Ворон?
– Шаб, я хочу сказать, что напуган. Преследовать мечту – это одно. Поймать – совсем другое. Того, что ожидал, никогда не получаешь. Я предчувствую несчастье. Может, это мертворожденная мечта.
– Что творится? – показал я Душечке. Я испугался.
– Не потрясло. Я ожидала чего-то в этом роде. Расстроило – да. Когда открываются старые раны, очень больно.
– Не приписывай свои мотивы существу, которого не понимаешь. Посмотри с его точки зрения.
– Это не проблема, – ответил Одноглазый. – Проблема – уйти после этого живыми. Если бы мы могли вызвать к нужному времени летучего кита…
– Вряд ли нас отпустят, – с тоской произнес Гоблин.
Моя вина. Я тут главный. Следовало предусмотреть. Слишком долго мы были в пустыне. Я заплатил за две ночи вперед – на всякий случай. Потом отогнал фургон с упряжкой в стойло, поужинал с молчаливым Сл…
– Что нам делать, Костоправ? – спросил Одноглазый дрожащим голосом.
– Это Ардат, – показал я. – Она поможет мне переводить. Она хорошо знает древние языки.
– С моим дядей так было, – поддержал другой мужик. – Когда я пацаном был. Сидел, сказку баял, потом побелел и скопытился.
– Начнем с рассветом, – проговорила Госпожа наконец.
Я изо всех сил старался не заснуть, и, чтобы не скучать, я наколол дров. А потом ощутил что-то странное.
Мы вернулись в «Синелох». Солдат перебрал наши вещи. Единственное, что заинтересовало его, – мой лук и количество оружия в фургоне.
Это он понял без труда. Я отвязал колдуна. Пришлось напоминать себе, что пауки – всего лишь иллюзия.
Манты стремительно пикировали парами, проскальзывая среди молний летучих китов. Воздух наполнился треском, запахом сухим и странным.
Я нашел постоялый двор для мелких торговцев и путешественников в районе, куда мы прежде не заглядывали. Внимания мы не привлекли. Мы со Следопытом присматривали за колдунами, но те вроде бы не собира…
– И сами уйти не можем. – Стражники ходили мрачные и злые.
– В прошлом месяце у нас был гость. Из Чар.
– Не могу. Ты не должен знать, на случай, если тебя схватят.
– Ну давай. – «Что-то мучит парня. Может, он готов поговорить?» Они редко беседовали. До университета их отношения были одним сплошным скандалом, где Шаблон всегда только защищался… За эти четыре год…
Мы отправились на кухню и в пекарню, набили припасами корзину и вышли наверх. Не знаю, как Госпожа, а я прекрасно видел ухмылки приятелей.
То была составленная Боманцем карта Курганья, со всеми пометками – где лежали Взятые, где и почему стояли фетиши, какова мощь защитных заклятии, – с известными местами вечного успокоения тех прислужн…
Все это время она сидела очень прямо, сложив руки на коленях, глядя в огонь, словно надеялась узреть в нем разгадку некоей тайны. Теперь она задрожала.
Нет больше стражей. Только гробница. И чудовище, томящееся внутри. Худшее он пережил…
Я сел рядом, так, чтобы видеть ползучую тень.
Госпожа как-то странно на меня посмотрела.
Уперся взглядом в огромные зеленые глаза. Древние, мудрые, безжалостные глаза, наглые, насмешливые, презрительные. Дракон в усмешке обнажил зубы.
Боманц кинулся к Шаблону, могучие руки сына сдавили его.
– Крути ворот! – взревел Сироп. Стражник в ногах Одноглазого попытался. Паук вскарабкался по рычагу ему на руку. Стражник заорал и взмахом руки отшвырнул восьминогого в тень.
– Взятыми? Я что, идиот? Я не притронулся бы к этому, даже если бы смог пронести мимо Наблюдателя.
Я понял, к чему он клонит. За последние два года тревогу не объявляли и двадцати раз. А теперь две за день? Невозможно.
В Арче, когда борьба Госпожи и Властелина близилась к завершению – она окопалась в башне на одном краю города, а Властелин пытался сбежать через вторую башню, на другом конце, – мы выяснили, что Взят…
Здорово я отстал. С тех пор как мы покинули равнину, я набросал лишь несколько заметок в «Синелохе».
– Домой? Не может быть. У него же работа в университете.
– Я могу прислать тебе пару человек. Покажешь им, где копать. Я тебе комиссионные выплачу. И делать ничего не надо. Отличная у тебя секира, Бо. Теллекурре? Оружия теллекурре я хоть баржу могу продать.
– Мне вести собрание, как старшему из оставшихся офицеров, или ты хочешь воспользоваться правом старшего брата?
– Жаль, что тебе там не побывать. Царство жутких теней… Наверное, и к лучшему, что не для тебя это. Ты бы сунулся.
– Добрый день, – сказал тип. – Быстро вы оправились.
Как я был прав. Это мне совсем не нравится И не только мне.
Если бы только у меня хватило храбрости прийти к ней, когда мне требовалось дружеское объятие.
– Ладно, – сказал он себе. – Посмотрим. Четверых возьму. Только с Лейтенантом посоветуюсь.
Утренний свет пробудил старика. На мгновение Грай засомневался в самом себе. Не станет ли и он жертвой той же гибельной страсти?
Шли какие-то переговоры. Сохранилось чувство глубокого изумления – Душечка желала заключить сделку. Госпожа – тоже.
– Не знаю. Я его только подстраховывал. И вытаскивал, прежде чем он там тоже не застрял. Одно знаю – без помощи нам Ворона не вытащить.
– Властелин, парень. И все, что сбежать не успело. Ждут. И копят ненависть к живущим.