Госпожа сошла с ковра и потянулась. Я сделал то же самое. После трех часов полета затекают все мышцы.
Чувства мои были, мягко говоря, смешанными.
Никто не видел их. Когда Курганья достигла стража – с оружием и фонарями, объятая страхом, – буря утихла. Молнии прекратили похваляться своими подвигами. Но дождь все еще продолжался.
– Я думал, ты уезжаешь. Я видел, как ты уходил.
Что-то в этой руке будило во мне животное. Мне хотелось бежать от нее с воплями. Мне хотелось взять топор и изрубить ее. Ни того, ни другого я не сделал. У меня сложилось впечатление, что Праотец-Дерево наблюдает за мной, сильно нахмурившись, возможно, даже обвиняя меня в том, что я разбудил тварь с рукой;
Был там и полковник Сироп. Наша реакция его не обрадовала.